– Вы издеваетесь?! – Маша ушам своим не верила. Она даже забыла, куда шла и зачем. – Или это у вас такой оригинальный способ подкатывать?
– Вы это о чём сейчас? – Андрей выглядел неподдельно удивлённым. Да в нём умер настоящий артист. Или он и есть из этих? – Маша…
– Я вам не Маша! – повысила Мария голос. – И шутки ваши считаю… идиотскими! – подобрала она подходящее слово. – Ключи от этой квартиры мне передала хорошая знакомая. Порядочная адекватная женщина. Взрослая, к вашему сведению. И занимает она очень почётную должность. Так вот, именно она мне сказала, что это квартира её приятелей… А вы!.. Да что я тут с вами разговариваю! – окончательно психанула она и развернулась на сто восемьдесят градусов.
Однако, Андрей нагнал её.
– Маша, постойте. Я вам не вру и уж точно не подкатываю к вам, как вы выразились. В этом доме я самый первый купил квартиру. К тому же, она на одном этаже с вашей. Как думаете, не заметил бы я, если бы в квартире кто-то проживал до вас?
– Естественно заметили бы. Тем более не понятно, зачем вы врёте, – на ходу бросила Маша и прибавила шагу, надеясь, что он отстанет.
– Да не вру я вам! Звоните вашей знакомой прямо сейчас. Хотите, я поговорю с ней сам?..
– Ну уж нет! – снова остановилась она. – И пожалуйста, не преследуйте меня. Оставьте меня в покое!
Кажется, отстал. Через несколько шагов Маша украдкой оглянулась. Андрей стоял посреди тротуара и смотрел ей вслед. Взгляда его она не разобрала – далеко успела уйти, но выглядел он довольно странно. Вот и прохожие на него оглядывались. А ведь с виду нормальный мужчина, симпатичный даже. И какая жалость, что он еще и живет по соседству. Оставалось надеяться, что впредь, даже если они встретятся случайно, он к ней не приблизится и не заговорит с ней.
Настроение было испорчено. В магазине Маша быстро выбрала всё необходимое и поспешила домой. Машина Андрея стояла на том же месте, но самого его, слава богу, нигде не было видно.
Поднявшись на четвертый этаж, Маша заглянула в левое крыло, чтобы убедиться, что квартира под номером тридцать один находится действительно на этом же этаже. Ну хоть это было правдой, но совсем неутешительной.
Дома Маша разобрала пакеты и занялась готовкой ужина. Но голова была занята мыслями, мешающими сосредоточиться на готовке. В конце концов, не в силах больше мусолить эти мысли в голове, Маша решилась обратиться к другому источнику информации.
Она не тратила больше время на раздумья, иначе точно передумала бы. Выйдя из квартиры, позвонила в дверь квартиры напротив.
– О, привет! – ни грамма не удивилась женщина немного старше Маши. На вид ей можно было дать не больше тридцати. И она была… шикарна. Высокая, худая, с пышной гривой темно-каштановых волос и большими по-восточному раскосыми глазами. И одета женщина была несколько вызывающе даже для дома – на ней были короткие шортики, открывающие взору полупопия, и топ на бретельках, едва скрывающий полную грудь. – Заходи, – распахнула соседка дверь шире.
Маша вошла, скорее, потому что растерялась. Не ожидала встретить подобного радушия.
– Ты кто? Я Бэлла, но все зовут меня Белкой. Выпить хочешь? – прошла она в комнату и крикнула оттуда: – Иди сюда…
Маша пошла на голос и сразу же поняла, что студия эта в точности такая, как её, но отзеркаленная. Правда, на этом сходство и заканчивалось. В студии Бэлы чего только не было, как в музее, честное слово. Статуэтки, вазочки, картины, фотографии… На последних была изображена хозяйка – везде разная, в разных позах и одеждах, но всегда очень красивая. Мебель в квартире тоже была необычная и было её много. На первый взгляд все предметы не подходили друг другу, но странным образом каждый из них вносил в интерьер особое очарование.
– А вы… модель? – рассматривала Маша фотографии.
– Пока еще да, но скоро меня уже забракуют и отправят на пенсию, – рассмеялась Бэлла. – Мне тридцать два и для модели это уже практически старость. Так ты выпить хочешь? И ты не представилась. Кстати, перестань мне выкать, поняла? – выглянула Бэлла из кухни с пустым бокалом. – Красное или белое?
– Да я не пью…
– Красное, значит, – кивнула хозяйка квартиры. – И иди уже сюда.
Маша прошла на кухню, не менее экзотическую, чем и вся квартира в целом. Мебель здесь была темно-бордового цвета. А вместо стола вдоль стены тянулась барная стойка с высокими крутящимися стульями рядом.
– Запрыгивай, – похлопала Бэлла по соседнему стулу. – Это закуска, – придвинула к Маше вазу с фруктами. Все тропические – манго, маракуйя, еще какие-то, Маша и названий их не знала. – Так как тебя зовут?
– Мария… Маша… Я ваша… твоя соседка.
– Соседка? А из какой квартиры? Постой! – не дала Бэлла заговорить. – Из двадцать пятой? Угадала?
Маша кивнула.
– Ну наконец-то в ней поселился кто-то живой! – обрадовалась Бэлла. – А то даже стремно как-то было.
– Живой? – испугалась Маша.
– Я не так выразилась. Не волнуйся, никого там не убили и не замуровали в стены. Просто квартира слишком долго пустовала.
– Получается, он сказал правду? – пробормотала Маша.
– Кто он? И почему ты не пьешь? Попробуй – вино очень вкусное, привезенное из Испании.
Маша машинально пригубила бокал. Вино как вино – терпкое и кислое. Но в винах она не очень-то разбиралась. Помнится, Виктор даже называл её невеждой в этом вопросе и всегда сердился, когда она не разделяла его восторгов по поводу того или иного вина.
– Андрей.
– Какой Андрей? – легко уточнила Бэлла.
– Из тридцать первой квартиры.
– Андрюша Балашов? И что же он тебе сказал?
– Что до меня в квартире никто не жил. А я… кажется, я его обидела, – сникла Маша. Сейчас ей уже было стыдно за своё поведение.
– Андрюшку-то? – почему-то рассмеялась Бэлла, да так звонко. – Такие, как он, не обижаются, особенно на красивых женщин. Он же художник до мозга костей, и красота в нём не может вызывать ничего, кроме восторга. Он с тобой первый заговорил?
– Ну да…
– Вот! – подняла Бэлла указательный палец с ярко-алым маникюром. – Значит, ты вписалась в его каноны красоты. В ином случае, поверь мне, он бы тебя даже не заметил. Говорю же, художник…
– Но почему же?.. Почему же мне Клавдия Михайловна сказала неправду?
– Не знаю, кто это, и что она тебе сказала, но очень советую спросить у неё об этом напрямую.