Извержение вулкана

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Уэйд помог Фибе подняться с пола, и на какое-то мгновение она оказалась прижатой к его широкой груди.

— Я понимаю, что тебе нужно время, чтобы привыкнуть к роли отца, — произнесла она хриплым голосом, взглянув на играющую Бриджит.

Уэйд, похоже, не обратил никакого внимания на то, что женщина, о которой он так долго мечтал, оказалась в его объятиях. Он неотрывно смотрел на девочку.

— Потрясающе, до сих пор не могу поверить: у меня есть дочь! И к тому же такая красавица!

— Да, она просто чудо!

Неожиданно Уэйд перевел взгляд на Фибе. Слегка наклонившись, он поцеловал ее в висок и ощутил, что она дрожит.

Уэйд хотел эту женщину с первой минуты, как увидел ее после разлуки. И все время сдерживал свое желание. Но теперь, когда она находилась так близко, он понял, что если снова упустит ее, то никогда себе этого не простит.

— Поцелуй меня, — прошептал он. — Расслабься и позволь мне…

Их бедра соприкоснулись. Уэйд не мог больше терпеть. Жадно припав к губам Фибе, он вложил в поцелуй всю свою накопившуюся тоску и всю свою любовь.

Фибе не оттолкнула Уэйда, хотя сразу почувствовала, как сильно он возбужден. Неужели ее мечта близка к осуществлению? Они так давно не любили друг друга!

Фибе уткнулась лицом в грудь Уэйда. Все ей казалось нереальным, волшебным сном, и просыпаться не хотелось.

— Эй…

Она почувствовала дыхание Уэйда на своей щеке. Фибе подняла голову и улыбнулась, заглянув в глубину его серых глаз. Даже в тусклом свете, царившем на танцевальной площадке, было видно, что они сверкали желанием.

— Мне хотелось бы проводить тебя до дома. — Его голос был неестественно хриплым. — Но я сегодня без машины.

— Тогда я с удовольствием довезу тебя, ведь нам в одну сторону…

— Знаешь, мне трудно представить, как я расстанусь с тобой сегодня.

Его откровенные слова заставили Фибе вздрогнуть.

— Мне тоже жаль с тобой расставаться, но…

— Пойми меня правильно, я не хочу торопиться. Однако вечер выдался таким удивительным, что мне кажется, будто со вчерашнего дня прошла целая вечность. Мне так много надо тебе сказать.

— И мне… — тут же выпалила Фибе. — И самое важное — это то, что я уже давно люблю тебя…

Уэйд поднес ее руку к своему рту и поцеловал ладонь.

— Господи, какой же я болван…

— Тсс… Все нормально. — Фибе не хотела, чтобы он чувствовал себя неловко. — Ничто не мешает нам начать встречаться…

— Похоже, у тебя серьезные намерения, — улыбнулся Уэйд.

Он взял ее за подбородок и пристально посмотрел в глаза.

Фибе перестала дышать. Она была уверена, что сейчас Уэйд поцелует ее.

— Что тут происходит? — раздался поблизости разъяренный знакомый голос.

Фибе вздрогнула и отскочила от Уэйда. Перед ними стояла Мелани, уперев руки в бедра.

— Спасибо, что так нежно заботишься о моем парне, дорогая сестрица! Мальчику стало скучно — и ты тут как тут… подсуетилась, — саркастическим тоном пропела она.

— Перестань, Мелани! — Голос Уэйда был холоден. — Ты даже не заметила, что я собрался домой. Зачем же устраивать показную сцену ревности? У тебя и без меня хватает партнеров.

— Уэйд, — Мелани всем своим видом изобразила благородный гнев. — Как ты можешь так поступать со мной?

Уэйд покачал головой.

— Побереги свой актерский талант для кого-нибудь другого. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы купиться на подобное представление. Ты никогда не относилась ко мне всерьез, в отличие от Фибе…

— Вот, значит, какой сюрприз вы для меня подготовили! — Гнев исказил красивое лицо Мелани. Откинув, влажные волосы со лба, девушка, зло прищурившись, впилась взглядом в Фибе. — Ты, моя родная сестра, нанесла мне подлый удар в спину. Но ты ведь всегда хотела моего мужика, верно? Долго и подленько подбиралась к нему. И воспользовалась первым же удобным случаем!

— Хватит!

Уэйд схватил Мелани за локоть, но та истерическим движением стряхнула его руку. Люди вокруг них перестали танцевать и принялись с любопытством наблюдать за разворачивающейся бурной сценой.

Фибе всегда знала, что Мелани любит работать на публику.

— Нет, — истерично взвизгнула ее сестра, — не хватит! Я никогда не прощу тебя, Уэйд. Понял? Ни-ког-да! И тебя, дорогуша. — Она сердито ткнула пальцем в грудь Фибе. — Видеть тебя больше не желаю!

Взмахнув копной непокорных рыжих волос, Мелани развернулась и, пошатываясь, пошла прочь. Дойдя до двери, она грубо растолкала группу стоявших там людей.

— Прочь с моего пути! — проорала она.

— Мы должны довезти ее до дому, она слишком много выпила, — покачав головой, с досадой произнес Уэйд.

— Да, придется, — согласилась Фибе. — Хорошо, что у нее нет машины.

— Пойдем. — Он протянул ей руку. Она покачала головой:

— Нет, она еще больше разозлится, увидев нас вместе. Попробуй сам успокоить ее. Мне кажется, так гораздо больше шансов, что она образумится. Наверняка решит, что ты пытаешься попросить у нее прощения.

Уэйд кивнул, согласившись с ее доводами. Фибе вернулась к столу за своей сумочкой.

— Вот, — сказала она, протягивая ему ключи от машины. — Отвези ее домой. А я побуду еще здесь.

Уэйд взял ключи, а затем, взглянув на Фибе, поймал ее руку и прикоснулся к ней губами:

— Жди меня. Я скоро вернусь за тобой. Туда и обратно.

Сердце Фибе подпрыгнуло. Она робко улыбнулась.

Именно в этот момент они услышали резкий визг шин с парковки.

— Что за черт!.. — Уэйд, побледнев, выбежал на улицу.

Фибе помчалась за ним. Она успела увидеть, как ее машина рванула с места и помчалась по дороге. В туже секунду Фибе поняла, что произошло — Мелани обнаружила запасной ключ…

Фибе оторвала свои губы от губ Уэйда.

— Нет! Мы не можем этого делать!

Брови Уэйда удивленно приподнялись. Глаза угрожающе вспыхнули.

— Но почему? Нам же обоим этого хочется.

— Хватит! Не говори за нас обоих, я ничего не хочу от тебя, — решительно произнесла Фибе, опуская руки и делая шаг назад, вынуждая тем самым Уэйда отпустить ее.

— Ты это серьезно? И никогда не захочешь?

— Никогда.

— И можешь объяснить, почему?

— Потому что твоя жизнь — в Калифорнии. — Она отошла еще дальше. — Или где-нибудь еще, а моя сейчас здесь, в Нью-Йорке.

— Ты ошибаешься. Я вовсе не собираюсь возвращаться в Калифорнию, — заявил он. — Мне хорошо рядом с тобой.

— Зимой здесь становится очень холодно.

— Я жил в Уэст-Пойнте четыре года, помнишь? Поверь мне, я прекрасно знаю, какой собачий холод царит в здешних местах.

— Но ты всегда утверждал, что предпочитаешь жить там, где тепло, — напомнила ему Фибе.

— Быть рядом с дочерью для меня намного важнее, чем волноваться из-за температуры на улице. И если ты собираешься жить здесь с маленькой девочкой, то почему мне, крепкому мужчине, следует бояться трудностей? Тем более что я солдат. Прости, но твои аргументы несостоятельны. Скажи сразу, что еще тебя беспокоит?

— Не требуй от меня немедленного ответа. Дай мне возможность хоть немного подумать.

— У тебя времени хоть отбавляй. Подумай и прими окончательное взвешенное решение. Но мне хотелось бы услышать твое самое первое суждение, твой, так сказать, эмоциональный отклик.

Уэйд замолчал и вновь посмотрел на Бриджит. В его взгляде читалась такая заинтересованность и нежность, что Фибе показалось: он уже забыл об их недавнем поцелуе, а это значит, что физическое влечение к ней намного слабее недавно возникшего чувства отцовства.

А Бриджит не обращала на отца никакого внимания. Она возилась с яркой игрушкой, внутри которой при любом сотрясении звенел колокольчик.

— Для ее возраста она хорошо себя развлекает, — потеплевшим голосом негромко произнес Уэйд. — Скажи, а то, что она все тянет в рот, не означает, что ей хочется есть?

— Нет. Все дети в младенческом возрасте так себя ведут. Может быть, ты хочешь слегка перекусить? Тогда скажи, никаких проблем!

Фибе неожиданно решила про себя, что Уэйд подсказал ей единственно правильную манеру поведения. Зачем, в самом деле, мучиться вопросами об их отношениях? Какая разница, что они разок переспали! Это было очень давно и при весьма необычных обстоятельствах. Судьба сложилась так, что одной близости хватило, чтобы родился ребенок. Если бы этого не случилось, сейчас не было бы никаких проблем. Да, есть общая дочь. Но почему бы не воспитать ее совместными усилиями? И ей будет легче, и дочери в любом случае лучше иметь двух родителей. А Уэйд… Они всю юность были друзьями. Могут оставаться ими и теперь.

Так и не дождавшись ответа, Фибе вновь обратилась к Уэйду:

— Ну что, заморим червячка?

— А это не испортит нам аппетит? — оторвавшись от созерцания дочери, спросил тот.

— А мы чуть-чуть. Не бойся, так как мы не садимся ужинать раньше шести часов, то еще успеем проголодаться. Скажи, если я пойду на кухню, ты поиграешь с Бриджит?

— А как ты обходилась раньше одна?

— Обычно брала ее с собой на кухню. Сажала в детский стульчик, готовила и что-то напевала. А на днях положила на пол одеяло и позволила ей крутиться на нем.

— С ней, наверное, легко. Она кажется очень разумной и самостоятельной — на тебя похожа.

— Разумная до тех пор, пока ей не придет в голову какая-нибудь шальная мысль. А уж если примет решение, тогда ее бывает трудно остановить. Точно так же, как ты, поджимает губы, и взгляд такой напряженный-напряженный.

— Я не поджимаю губы.

Фибе улыбнулась.

— Да я видела это миллион раз за последние годы.

Он усмехнулся.

— Ничего не скажешь, ты знаешь меня как облупленного. — Он замолчал и задумался. Постепенно веселый блеск исчез из его глаз. — Кстати, есть еще одна причина, по которой мы должны жить вместе. Бриджит должна знать историю наших отношений, как мы вместе росли, как встретились…

Фибе удивленно покосилась на него. Что Уэйд такое говорит? Как они встретились? Он произнес это так, словно они были женатой парой. От последней мысли сердце ее сдавило болью. Она вдруг представила себе их счастливую семейную жизнь втроем, и ей сразу стало одиноко и грустно. Как тяжело находиться в доме с любимым человеком, с которым ты вынуждена только вести светские беседы. Да, конечно, он будет искренне заботиться об их общей дочери, но ведь его любовь к Бриджит будет лишь служить вечным напоминанием о возможном, однако недоступном семейном счастье.

Уэйд уселся на одеяло рядом с Бриджит и, когда та, радостно улыбнувшись, потянулась к нему, подхватил дочь и усадил к себе на колени. Девочка тотчас же схватила его палец и попробовала притянуть к своим губам.

Сцена не на шутку испугала Фибе. О боже! Что она делала? Ей не следовало позволять Уэйду жить в ее доме! Как потом она выставит его отсюда? Теперь у нее почти не осталось выбора. Если она не позволит ему общаться с Бриджит, то он непременно пойдет к юристу.

Разумеется, ей надо было рассказать ему о своей беременности, а потом, когда ей сообщили о его смерти, долг требовал от нее поделиться новостью с родителями Уэйда. И она никогда не простит себе, что его мать умерла, так и не узнав, что у нее есть внучка. И он никогда не простит ее за это. Никогда.

День закончился очень быстро. После ужина Фибе отправилась купать Бриджит. Уэйд сидел в детской и прислушивался к звукам, доносившимся из ванной. Бриджит то хихикала, то визжала. Купание явно приносило ей огромное удовольствие. Какая чудесная девочка!

Наконец в коридоре раздались звуки шагов Фибе. Она остановилась в дверях спальни, держа ребенка на руках.

Бриджит, укутанная в белый халатик с капюшоном, радостно улыбнулась Уэйду. Фибе усадила девочку рядом с отцом, и та сразу принялась махать маленькими ручками до тех пор, пока Фибе не протянула ей книжку.

— Да это не ребенок, а юла, — рассмеялся Уэйд и погладил блестящие кудряшки, все еще мокрые после купания, которые выглядывали из-под махрового капюшона.

— Пора переодеться, маленькая госпожа, — Фибе подошла и присела рядом с ними, держа в руках розовую пижаму. — На вот, потренируйся! — сказала она Уэйду. — Если действительно хочешь поработать няней на следующей неделе, тебе не мешало бы научиться одевать и раздевать ребенка. А ну-ка, дочурка, иди сюда. — Она ловко подхватила ребенка. — Нет, нет, никаких игр! Пора спать.

Пора спать… повторил про себя Уэйд.

Если бы кто-нибудь сказал, что уже через два дня после приезда ему доведется спать с Фибе под одной крышей, он бы счел такого человека сумасшедшим.

И как, черт возьми, он собирается спать, зная, что она находится в соседней комнате?

— Ну что, давай, покажи, на что ты способен, — произнесла Фибе, улыбаясь.

— Надеешься всласть повеселиться? Думаешь, я проявлю полную профнепригодность и, сдавшись, обращусь к тебе за подмогой?

— Конечно. Впрочем, не волнуйся, я тоже не сразу освоила навыки ухода за ребенком. Я училась этому изо дня в день, тебе тоже нужно только терпение, и у тебя обязательно все получится.

— Спасибо, короче говоря, можно и осла чему-то научить. Ладно, ладно, не оправдывайся, я пошутил. — Уэйд взял пижаму и покрутил так и сяк, пытаясь понять, с чего следует начинать, уж больно много застежек было на этой крохотной одежде. Увлекательное, должно быть, занятие! — хмыкнул про себя Уэйд, дав себе зарок ни в коем случае не сдаваться, ведь ему необходимо доказать, что для настоящего мужчины ничего невозможного нет.

Чтобы не смущать его, Фибе возвратилась к комоду, из которого только что достала детскую пижамку, и принялась перебирать и аккуратно складывать в нем вещи.

Минут через двадцать Уэйд с облегчением вздохнул:

— Так. По-моему, все.

Фибе подошла к нему и опустилась на колени, чтобы посмотреть, как он справился, затем удовлетворенно кивнула головой.

— Получилось. Молодец! С первым заданием под названием «Одеваем ребенка» ты справился вполне успешно. Со временем будешь это делать быстро и с закрытыми глазами.

Он презрительно фыркнул.

— Надеюсь, это было самое легкое задание? Меня трудности не страшат. Ну а теперь расскажи, что мне теперь предстоит освоить.

— Пожалуй, ты должен в первую очередь усвоить самое важное правило: ребенок захочет пойти на горшок как раз в тот момент, когда ты застегнешь все молнии, пуговицы и застежки на его комбинезоне.

— Звучит пугающе. Понимаю, что это преувеличение, но интуитивно чувствую, что именно так чаще всего и бывает.

— Да, таков мой личный горький жизненный опыт, — сказала она. — Кстати, завтра суббота и занятий в школе нет. Но отдохнуть все равно не удастся. Бриджит не любит долго спать, поэтому нам придется встать около шести утра.

— В такую рань? Ты шутишь? Я ухожу. Поспать в субботу — это святое дело.

Фибе покачала головой:

— Даже и не мечтай об этом, если всерьез решил стать отцом.

— Ладно, настоящих мужчин этим не испугаешь. В шесть так в шесть. Я все сделаю, а ты можешь поспать подольше.

Фибе посмотрела на него так, будто он разговаривал с ней на иностранном языке.

— Признаться, не ожидала от тебя такой жертвенности. Ты действительно готов это сделать?

— А почему бы и нет? Я все равно не работаю. А тебе после трудовой недели не помешает выспаться. Представляю, как это ужасно, когда ты одна и все время ждешь детского плача.

— Не так уж это и страшно. — Тон голоса был суров, будто он ее обидел. — Ну что ж, попробуй завтра встать вместе с нами, — сказала она, — но, пока ты не научишься готовить и ухаживать за Бриджит, наверное, будет лучше, если я помогу тебе.

— Фибе… — Он встал и взял ее за руку. — Поверь, я не пытаюсь вытеснить тебя из жизни Бриджит, это просто невозможно. Мне просто нужно побольше узнать о дочери.

Она кивнула, даже не посмотрев в его сторону.

— Прости, что разозлилась. — Напряженность, воцарившаяся в комнате, сразу исчезла. — Нам обоим придется ко многому привыкать.

Бриджит недовольно вскрикнула, и оба повернулись к ней.

Фибе взяла ребенка на руки.

— Ну и что ты шумишь, глупая девочка? — спросила она. — Хочешь, папочка почитает тебе перед сном сказку?

Естественно, ребенок не мог ответить «да», но Фибе жестом указала Уэйду на стоящее неподалеку кресло-качалку и, когда он сел в него, посадила ему дочь на колени и вручила яркую книжку с картинками. Бриджит прильнула к груди мужчины, будто знала его всю свою коротенькую жизнь, и, довольная, засунула палец в рот. Стоило ему только начать читать сказку, как по обмякшему тельцу девочки он понял, что она уснула.

Как трудно было поверить в то, что этот чудесный, ласковый ребенок — его родная дочь. И хотя разум еще сомневался, сердце уже было полно отцовской любовью и гордостью.

Уэйд боялся шевельнуться — вдруг девочка проснется!

— Ты, я вижу, мастер чтения сказок, — шепотом произнесла Фибе. — Смотри, как быстро заснула.

Фибе подняла ребенка на руки и понесла в кроватку. Когда она проходила мимо Уэйда, он случайно задел рукой ее грудь, и тотчас чувственная волна пробежала по его телу. Теплый пьянящий женский аромат проник ему в ноздри, рождая эротические желания. Ему вновь захотелось поцеловать ее. Нет, черт побери, ему хотелось гораздо большего. Он смотрел, как она укладывала ребенка спать, и осознание того, что они вместе дали жизнь этому маленькому человечку, как ни странно, добавило ему порцию возбуждения.

Ему хотелось плакать от умиления при виде двух самых дорогих ему людей — женщины, которая с каждой минутой, проведенной вместе, становилась все ближе и родней, и их малышки-дочери.

Удивительно, как можно за один день полюбить ребенка, о существовании которого ты вчера еще даже и не догадывался!

Фибе повернулась и, поманив его рукой, очень тихо направилась к двери. Уэйд кинул последний взгляд на спящую дочь.

— Я обещаю быть самым хорошим папой, — тихо поклялся он самому себе, а затем вышел из комнаты. Ему предстоял долгий и наверняка непростой разговор с Фибе о грядущих в их жизни переменах.