Извините, а герои городского фэнтези долго живут?

Глава 4

– Я люблю тебя!

Как сказано в священном писании: "В типичном школьном гареме должны быть подруга детства, сестра главного героя, первая красавица школы, первая любовь, которая хрен пойми где пробадялась полжизни, кто-нибудь из представителей ученического совета, медсестра, переведенная ученица и училка; также возможны любые комбинации ролей, ведь сестра может оказаться подругой детства и при этом ещё и президентом студсовета…" Почему в священном писании расписываются шаблоны для гаремов, я, хоть убей, не знаю. Все что я знаю, так это то, что я заманался караулить от любопытных глаз дверь на крышу. Алиса, Алеся и Викусик там уже полчаса что-то обсуждают, а толстая железная дверь и моё нежелание не дают мне услышать их переговоры. Ученики, прилетевшие на ультразвук, издаваемый Максом, смекнули, что я, сидящий на лестнице на крышу в корпусе для кружков, имею к его "неприятности" какое-то отношение, и то, что сейчас происходит на крыше, тоже имеет к этому отношение. И почему эта тупая биомасса, по недоразумению являющаяся кучкой учеников, становится умной именно тогда, когда это не нужно? Я спустил с лестницы уже четверых искателей приключений на свою задницу, ещё несколько обговаривают, как будут брать проход штурмом. А я просто стою, делаю рожу пострашнее да отвешиваю люлей всем желающим. И от этой рутины меня аж на философию потянуло. И нет, это не моё резко появившееся способность предсказывать (я про гарем и священное писание), это просто забавный факт. Просто я очень надеюсь, что из этой толпы не выйдет какая-нибудь условная девушка и не предложит мне встречаться. О, толпа редеет. Нашли другой путь? А в прочем не важно. Меня несколько напрягает один факт, который я заметил буквально только что: близняшки ни разу даже не попытались использовать способности, а ведь их пытались изнасиловать. Просто я бы хренакнул козла тьмой так, что он ещё несколько суток будет жить исключительно под мощными прожекторами. Стоп! Я же так и сделал.

Вся эта ситуация кажется очень мутной. Ну вот зачем Снегиревым понадобились близняшки? Причем, судя по действиям одного конкретного индивида, добыть их нужно любой ценой. Также не все ясно с Викой, хотя лезть в ее причины я и под страхом смерти не буду. И что больше всего меня пугает, так это то, что я снова стал сильнее. Частичная трансформация не есть полная, а сломанный позвоночник не залечивается благим словом и подорожником. И это спустя полтора часа после получения нового ранга. Прикола ради я начал отжиматься прямо на лестнице, и результат меня разочаровал. Я двадцать минут отжимался и не устал, а задолбался. Руки не ныли, сердце не пыталось сломать ребра изнутри, я даже не хотел умереть, а ведь отжался больше тысячи раз. Снизу, где-то на первом этаже, послышался милый девичий голосок с чудовищным акцентом, а потом быстрые приближающиеся шажки. С грустью вспомнились слова Макса про эпизод с переведенной ученицей. То, что поднималась по лестнице она, я даже не сомневался. Я только надеюсь, что она поднимается либо не сюда, либо чтобы как следует мне втащить. Пожалуйста, святой автор, пусть это будет не очередное признание.

Девушка взлетела на площадку четвертого этажа и замерла, встретившись взглядом со мной. Прямые черные волосы до плеч, узкие черные глаза, лицо явно азиатского происхождения, аккуратный носик, ярко выкрашенные в алую помаду пухлые губы, почти белая кожа, резко контрастирующая с остальными чертами японки. В общем, для своей страны она была очень симпатичной, но вот на фоне здешних девушек меркла. Неловко, японка считает, что я ее домогался, а я впервые ее рассмотрел не издалека. Имя ее я вообще как в первый раз услышал, так сразу и забыл. И дело не в том, что она мне не нравилась, нет. Мне просто было все равно. Помню, когда я впервые услышал про переведенную, я удивился, мол могла бы и в нормальную школу перевестись, зачем в эту помойку лететь аж из Японии. Да, у нашей школы есть своя репутация элитного учебного заведения, но, зайдя внутрь, все что ты найдешь, это некомпетентных преподавателей сборки СССР, предвзятое отношение к себе, будто это ты тут учить должен, а не тебя, старомодную систему обучения и полную обособленность от внешнего мира. У нас на уроках информатики мы по очереди в одном компе работаем всем классом. Короче, элитное учебное заведение, да элитность ничем не обоснована, хотя возможно лет десять назад здесь было прям вах.

– Дмитрий-сан, я долго… думала про ваш… порыв, – японка, подыскивая слова, обратилась ко мне. У меня есть претензии. Я Дима, Дим, возможно Димон, в крайнем случае Дмитрий. Но точно не Дмитрий-сан. Я понимаю, что в Японии суффиксы очень важно использовать по отношению к человеку, чтобы показать уважение, но мы же в России. Да и про долгие размышления явно преувеличила, я уверен. Вика поцеловала ее около полутора часов назад, а полтора часа, это нихрена не долго. Я слышал, мол в Японии девушку стоит просто приобнять, чтобы у нее сорвало крышу, но никогда в это не верил. Да и если судить по долгим паузам в ее обращении, становится ясно, что русского языка она почти не знает. – Я решила, что… за столь… бесчестный поступок ты должен взять ответственность.

Спасибо, что без "я люблю тебя".

– Дима-сан, я люблю тебя!

Как изобразить звук, запикивающий маты по телеку?

Я лениво оглянулся в поисках таблички "Этому парню нужно дать". Что-то не видно. Может, это только я ее не вижу? Японка трактовала мои действия как-то по-своему: она подошла ближе, одну руку положила мне на руку, а второй указала мне куда-то в область груди:

– Ты… Тебя.

– Ага, я понял. Подожди тут минутку, – я отцепил ручку японки от своей и пулей бросился на крышу. Захлопнув дверь, подумал было на всякий случай подпереть его Викой, точнее ледником, в котором она заточена, но отвлекся на картину, творившуюся здесь. Пока Алиса с явным удовольствием прижимала к себе заметно посиневшую толи от переохлаждения толи от недостатка воздуха Вику, Алеся бегала вокруг ледника, поливая его струями пламени, сама при этом истекая потом. Уже не буду акцентировать внимание на том, что Алиса, видно из своих каких-то соображений, полностью расстегнула блузку, а Алеся настолько истекла потом, что ее лифчик четко просвечивал через блузку. Услышав хлопок двери, девушки дружно уставились на меня, а я от увиденного подвис. Они реально не умеют работать со своими способностями. И до меня это дошло только сейчас, а не когда они изображали инфузорию туфельку в классе рисования. Правда, долго так простоять не получилось: дверь на крышу (на минуточку, железную толстенную дверь) нафиг выбили с петель, ещё и разрезав на две аккуратные половинки, и из проема вышла японка с МАТЬ ЕГО КАТАНОЙ в руке. Как бы логично: японская девушка и меч у нее японский, непонятно только откуда она его достала, не под юбкой же такую махину держать. Есть стереотип, будто японские девушки скупы на эмоции. Так вот, это пиздеж. Личико японки выражало что-то среднее между безумием и удовольствием, эдакое ахегао с желанием твоей скорейшей мучительной смерти.

– Дима-сан, минута прошла, а вы не приняли мою любовь, – девушка перестала запинаться, подбирая слова, да и ее чудовищный акцент пропал. Под четыре пары охреневших глаз японка взяла в обе руки катану и ударила меня сверху-вниз. Жгучей невыносимой болью отозвалась рука, запахло палёным мясом, и катана улетела куда-то с крыши. Надеюсь, я отбил ее не в какого-нибудь бедолагу, весело удирающего с последнего урока. А то это ну максимально обидно и нелепо, получить летящим мечом в голову посреди пустой улицы. Рука моя, после прожарки на солнце под соусом из тени, из себя представляла обугленное нечто, очень отдалённо напоминающее руку. Бедная моя правая, мы столько вместе прошли, а в итоге из-за одной безумной девки ты так бесславно погибла. Японка не растерялась и, пару секунд порывшись где-то под юбкой, достала вторую катану. Я даже знать не хочу ни сколько у нее ещё мечей там, ни где у нее они там находятся. Я условно предположу, что у японки под юбкой вход в другое измерение. Так всем все понятно.

– Юки-тян, чего это ты с Димой дерешься? – я бы все понял, если бы спрашивал кто-то из близняшек, но от Вики этот вопрос звучал максимально тупо. Зато я узнал, что японку зовут Юки, правда мне бы ее фамилию узнать, чтобы не смущать девушку ещё больше, а то по именам у них обращаются ну очень близкие люди. Юки от вопроса подвисла, будто только сейчас заметила троицу девушек, размораживающих одну из них.

– Алиса-сэмпай, Алеся-сэмпай, Виктория-сан, а что вы тут делаете? – японка спрятала меч за спину, почти заставив меня засмеяться, так комично это выглядело.

– Парня делим, – кивнув на меня сказала Алиса и ещё сильнее прижалась к Вике. Мда уж, такими темпами Викин окоченевший труп выковыряют из ледника к завтрашнему вечеру.

– Дима-сан, согласитесь пожалуйста, – Юки приняла боевую стойку с мечом, направив кончик на меня, и начала приближаться. Ее совсем не смущает, что прямо в нескольких метрах от нее стоят две мои девушки? А девушки вообще занимаются своими делами, совершенно не обращая внимания на попытку отбить у них парня. Я посмотрел на катану в руках у Юки, посмотрел на ледник, посмотрел на обугленную руку. Рука моя уже даже была почти на руку похожа, и я догадываюсь почему. Если солнце так пагубно влияет на тень, то логично, что тень, наоборот, благоприятно влияет на мои ранения. У меня появилась простая идея о том, как можно сократить время разморозки ледника, лишить японку катаны и сбежать отсюда, правда мне опять придется пожертвовать рукой. Правда, план строился лишь на догадках о моей способности, но я чувствовал, что должно сработать. Юки сделала какой-то хитроумный выпад мечом, оцарапав мне левое предплечье, но я таки смог ударить по лезвию, накачивая его тенью. Меч где-то на четверть ушел в ледник, пуская вокруг себя черные трещины. Японка снова полезла под юбку, а меч, вместо того чтобы взорваться, как я рассчитывал, рассыпался в пыль, а за ним и ледник шустро превратился в гору снега, в которой барахталась голая лоли. Вика, на ходу меняя внешность, выбежала с крыши, попутно умудрившись поцеловать меня в щеку. Первая часть плана проканала, но основная не выгорела: меч должен был взорваться, вызывая снежную бурю, в которой я смог бы убежать на лестницу. Но отвлекающего маневра не вышло, и Юки все ещё блокировала мне проход к двери. Посмотрел на руку, которая уже и не отличалась от себя прошлой, и придумал очередной гениальный план. И сразу же привел его в исполнение: без разбега прыгнул с крыши. Свист в ушах и болезненный удар в ноги. Приземление не было мягким, я упал на газон, по колено уйдя в землю с хорошо слышимым хрустом. Конечно, меня немного беспокоил возможный перелом, но куда больше я сейчас беспокоился о том, чтобы не получить катаной по черепу, но Юки, хвала ленивому автору, не прыгнула следом за мной. Ура, здравый смысл восторжествовал! Для этого всего лишь понадобилось прыгнуть с крыши четырехэтажного здания, делов-то.

Откопавшись, я шустро направился к воротам, постепенно переходя на бег. Боль в ноге ушла спустя пару минут, и я очень надеялся, что кость восстановилась без смещения. Правда, во всей этой суматохе с Максами, Виками и японками я совсем забыл, что нас отправили к директору. Зато директор о нашей встрече не забыл и стоял посреди ворот, предвкушающе глядя на меня. Интересно, а он поверит, что все, что здесь произошло, дело рук одной маленькой девочки? Я бы не поверил.

– Кроль, вас же ко мне отправили, разве нет? – директор говорил спокойно, но я уверен, что мысленно он меня уже похоронил.

– Да, отправляли, но Максим Снегирев, ответственный за то, чтобы привести нас к вам, увел нас в корпус кружков, – я, максимально нейтрально и тщательно подбирая слова, естественно с огромным уважением в голосе (напомню, что директор ломает стереотип о трехэтажном мате), начал объясняться.

– Вот как? И где же Снегирев сейчас? – а вот директор себя вел как кошка, играющая с мышью. Он меня убьет, но сначала поиграется.

– Не знаю. Мы разделились рядом с классом рисования.

– И вы совершенно не знаете о том, что там произошло?

– Слышал крики, но не особо вникал в происходящее.

– Ясно. Дмитрий, я напомню, что совращать учениц запрещено на законодательном уровне. Помните об этом, когда в следующий раз захотите очередного признания, – директор направился к главному корпусу. И что, все? Вот черт, а ведь Алеся все ещё в петле. Я бы и рад ее отмазать, но как? Что мне сказать, чтобы мне поверили, что блондинка не при чем? Директор, старый лис, видел мою попытку сказать ему что-то в след, а я видел, что он видел. И мы друг друга поняли и разошлись без продолжения диалога. Мне ещё с преступностью бороться сегодня, а у Алисы есть Алеся, уж она что-то да придумает.

***

Таня была сильно удивлена моим появлением в участке, но общая суматоха не дала ей завалить меня вопросами. Три дня назад здесь все носились как сраные веники? Да по сравнению с сегодняшней активностью те сраные веники стояли на месте. Почему в нашем участке всегда проблемы с документацией? Кроме сотрудников полиции участок был заполнен посторонними людьми, каждый из которых считал своим долгом что-то громко и непонятно орать. В этом хаосе мое появление в участке было сродни явлению Христа, не меньше. Забрав у Тани стопку бумаг, я, предвкушая плодотворную работу, двинулся в сторону кабинета. Все ответы на вопросы а-ля "что тут происходит?" содержатся в этой стопке макулатуры, и чем быстрее я ее разгребу, тем легче в дальнейшем будет работать Тане. С любопытством просматривая заявления, я к большому неудовольствию отметил, что здесь все ну совсем не интересно: ни одно заявление не проливало свет на столпотворение на входе.

Домой я вернулся всего к одиннадцати, про себя решив, что нахрен завтрашние занятия, по крайней мере утренние точно. Вообще, заявлений было столько, что я планировал только освободиться к часу ночи, но, кто бы мог подумать, когда тебя никто не расспрашивает о чем бы то ни было, это неплохо сказывается на скорости работы. Около двери в мою квартиру стоял странный запах. Он не был неприятным, наоборот, он был очень сладким и, скорее всего, очень экзотическим. Но вот в квартире я обнаружил пустоту, чему, если честно, очень обрадовался. Нет, я бы не отказался от общества сестричек, но иногда мне необходимо одиночество. Уже ложась спать, я услышал стук в одно из окон спальни, и, заранее открывая банку тушёнки, пошел встречать ночную гостью. Она, глядя из тьмы большими зелёными глазами со зрачками-щелочками, была одновременно самым прекрасным созданием из всех, что я видел, и одновременно самой отбитой стервой из всех мне известных. Она требовательно стучала коготками в стекло, требуя, чтобы я ее впустил, приласкал, покормил и пожаловался ей на жизнь. Я дёрнул окно за ручку, и черная тень проскользнула в квартиру, выражая своё недовольство громким "Мяу!", попутно обтираясь об углы всего, что было в спальне. Знакомьтесь, это местная достопримечательность - Кира. Кира появилась в этом дворе около года назад, а наше с ней знакомство произошло двумя месяцами позже. Знаете это умиротворение, когда в три часа ночи смотришь на грациозную тень, сумевшую открыть твой холодильник и в наглую жрущую твой планируемый завтрак? Это была любовь с первого взгляда, я даже не стал ее прогонять, просто тарелку с полусъедеными покупными котлетами (решил себя побаловать) из холодильника переставил на стол, чтобы кошка не мёрзла. Глядя на довольную кошачью морду, решил звать ее Кирой, это имя на мой скромный взгляд было максимально отражающим характер ночной гостьи, хотя уже позже я узнал, что почти в каждой квартире у Киры своё имя: кто-то назвал ее Машей, кто-то Муркой, кто-то вообще "а ну нахуй отсюда". С тех пор кошка приходит ко мне раз в одну-две недели, сытно кормится и спит до утра, потом идёт в следующую квартиру.

Вот и сейчас Кира, довольно облизываясь, вытянулась у меня на груди, тарахтя как двигатель. Несмотря на стервозность, она ну очень любит близость с кем-нибудь. Так я и уснул под громкое мурчание. Так мне показалось изначально, но реальность довольно быстро включила режим "трэш". Ночью же темно, верно? В нашем дворике освещение перестает работать с часу ночи, поэтому сейчас было настолько темно, что вытянутую руку не было видно по локоть. Казалось, что я не в кровати у себя дома лежу, а утопаю в темном море. На мгновение я чётко увидел очертания всех объектов в зоне видимости, даже тех, которые частично находились за стеной или на приличном расстоянии. А дальше я увидел что-то, отдаленно напоминающее человеческие фигуры. Это были размытые темные силуэты, разбросанные всюду вокруг меня, единственное что у них было хорошо различимо, это сердца, которые при каждом стуке издавали волны. Я не слышал удары, но я видел звуки этих ударов. Если присмотреться, были различимы и маленькие силуэты крыс, разбросанные преимущественно внизу. Каждый звук в этом доме отдавался еле видимыми колебаниями тени, одна тень сменила свое положение… а нет. Тень разделилась на несколько теней, каждая из которых была как бы кадром. Только спустя несколько секунд самый последний кадр совместился с предпоследним, а самый первый, сделав вираж по, предположительно, кухне, уже направлялся обратно. И, несмотря на то что кадров было около сотни, сердце было только у последнего. Вот тебе и предвидение. Правда, стоило мне зажмуриться и снова посмотреть в сторону тени, я лишь увидел угол своего потолка. Похоже, на сон сегодня можно забить, после подобного я уж точно глаз не сомкну…

Бездействие убивает. Я провалялся, пялясь в потолок и иногда поглаживая Киру, по ощущениям вечность, хотя часы нагло врали про сорок минут. А вот интересно, если я со своей силой пойду в супергерои, какое имя мне выдаст общественность? Хотя, зная отношение общества к супергероям, в лучшем случае меня назовут идиотом. Поясню. После две тысячи двенадцатого года, когда кучка дебилов в цветастых костюмах устроили теракт в крупном Московском торговом центре, использование сверхспособностей кроме как для самообороны и небольших исключений было полностью запрещено, причем полиции было разрешено стрелять на поражение в нарушителей. Логично, что никто не будет отправлять на человека, способного убить одной мыслью, толпу с палками. Отсюда следует, что супергероев также автоматически приравняют к преступникам и полиция будет обязана вести огонь на поражение. Даже если супер сможет уйти, то в центре контроля сверхспособностей скорее всего будут данные по нему, и к его месту проживания будет немедленно отправлен ударный отряд. Дело в том, что каждый гражданин Российской империи обязан по достижению совершеннолетия пройти проверку в центре контроля сверхспособностей, где его способность заносят в реестр и предупреждают о возможных проблемах. По их статистике у двух процентов населения способности просыпаются до восемнадцати лет, у полутора процентов их обнаруживают в восемнадцать, девяносто шесть процентов не имеют способности. А вот самые неудачливые – это оставшиеся пол процента. По неизвестным причинам некоторые способности проявляются лишь к тридцати годам, чем знатно отравляют жизнь новоявленному сверху. Просто представьте: вы работающий человек с женой и детьми, и в тридцать лет вы неожиданно расплавляете свой телефон просто взяв его в руку. Это кардинально меняет всю вашу жизнь, ведь управлять способностью вы не умеете (по правде, даже зная про способность, можно не уметь ей пользоваться и к тридцати годам, из-за того, что все способности разные и нету какого-то универсального способа управления ими), работа для вас становится недоступной, как и семья. Конечно, выход есть, но, если честно, с такими выходами и проблем не надо. Центр контроля сверхспособностей может за доплату устранить вашу способность. Да, у всех сверхов есть особый отросток спинного мозга, ответственный за способность. Причем я уверен, что вырезанные органы хранятся в центре и перепродаются в частные организации, а так как сам центр практически ничего не затрачивает (напомню, что ВЫ должны заплатить, чтобы у ВАС забрали ВАШУ способность), то они остаются в огромном плюсе. Впрочем, если твоя способность заинтересует кого-нибудь из центра, то тебе могут предложить даже небольшое вознаграждение, если ты согласишься от нее избавиться. И все бы хорошо, если бы не озвученные выше проблемы и то, что доля удачных операций без осложнений в дальнейшем всего пятьдесят восемь процентов, ведь, напомню, операция проводится на спинном мозге, где любое неверное движение приводит к параличу.

– Кира! Твою мать! - шикнул я на кошку, которая когти в меня почти по основание вогнала. Кира в ответ лишь укоризненно посмотрела на меня и вогнала когти ещё глубже.

Ясное дело, что моя способность центр очень заинтересовала. Мне предлагали продать ее, наверное, несколько тысяч раз, причем при каждой рекламной или информационной СМСке мне напоминали, что способность можно продать. А порой цены выдавали настолько астрономические, что невольно идёшь гуглить ВВП страны, чтобы соотнести. Возвращаясь к суперам, стоит отметить, что есть реальные герои. Правда, такие не носят никакие трико и плащи, их форма не отличается от формы рядовых имперских служащих. Например, есть супер с позывным Док, способный телекинезом в одиночку проводить наисложнейшие операции. Подобные ему эсперы заключают с императором контракт на пожизненное подчинение, зато по ним не открывают огонь при использовании способностей. Даже в нашем районе есть свои суперы, правда эти сидят и не отсвечивают после клановых разборок несколько лет назад, когда огромное количество неклановых сверхов просто расстреляли. Ваш покорный слуга является эспером своего участка, правда аудиенцию у императора пока не проводили, мол я несовершеннолетний. Представляете, какой чёткий подарок мне на восемнадцать лет сделает сам император? Кстати, он мне позывной и выдаст.

Так ночь и провалялся, хотя утром совсем не чувствовал усталости. Сказывается повышенная выносливость. Хотя тут как посмотреть. Видите ли, я ещё вчера в классе рисования понял, что не совсем я управляю своей способностью, скорее она мной. Все эти просмотры сквозь стены, облачения в тень и прочие вещи я не то, чтобы хотел использовать. Плюс, сравнивая некоторые ощущения, становится понятно, что при полном облачении в тень мой болевой порог взлетает до небес, обостряется реакция, да так, что восприятие не успевает за движениями. Проблема в том, что я не знаю всех своих возможностей, а узнаю о них из-за того, что они сами врубаются. Да, для сверхов это в порядке вещей, и меня подобное не должно напрягать, но моя способность сильно отличается от любой способности этого мира, и, как показывает практика, она достаточно опасна. Знаете, есть у человека такое желание, не быть причиной какого-нибудь несчастного случая, и мне это желание очень симпатично.

***

Открывая дверь из подъезда, я столкнулся лицом к лицу с японкой. Юки выглядела почти также, как и вчера, только круги под глазами появились. К моему облегчению, она, увидя меня, не полезла под юбку. Вместо этого она низко поклонилась и произнесла:

– Охайёгозаймас, Дима-сан! – выпрямилась и поклонилась снова: – Прошу… гоменнасай! Я… немного… плохо контролирую свою силу.

– Прощаю, только больше пожалуйста с мечом за мной не бегай, – я, совершенно не стесненный японским менталитетом, просто поднял в приветствие руку и попытался быстро ретироваться. Но не тут-то было. Юки обогнала меня и снова поклонилась:

– Юки Симидзу, семнадцать лет, рост сто шестьдесят девять, вес пятьдесят четыре, пропорции восемьдесят четыре, пятьдесят девять, восемьдесят семь. Учусь в вашей школе в девятом классе. Позаботьтесь обо мне! – японка все кланялась и кланялась, говоря, судя по всему, заученный заранее текст.

– Симидзу… Симидзу-чан, - в душе не знаю, какой тут нужен суффикс, - прости. Я не могу принять твои чувства, - почему-то мне очень не хотелось это говорить, я уверен, что сейчас у меня все лицо красное. Но отшить японку надо, чтобы она не питала лишних надежд. – Симидзу-чан, у меня уже есть две любимые девушки, и я очень люблю их. Прости пожалуйста!

– Но-но-но… Как же твой… тот… поцелуй? Ты просто так меня… поцеловал? - глаза японки с каждым словом становились все мокрее, а под конец слезы полились ручьем, смывая тушь и подводку.

– Юки, тебя не я тогда целовал. Это Вика приняла мой облик, – вот скажите честно, вы бы поверили в такую ахинею? Я бы стопроцентно нет. Юки тоже.

– Дима-сан, это очень подло! Урод! – и японка, роняя слезы бросилась бежать. Лишь когда она скрылась за углом, до меня донёсся аромат ее духов. Ага, тот самый, что я вчера у двери унюхал. Какой же я урод всё-таки, хотя, казалось бы, я же ничего ей не сделал. Впрочем, осознание того, что мне все равно, помогло частично закрыть душевную боль от проявившегося сочувствия. Буду надеяться, что у Юки хватит мозгов больше ко мне не подходить.

***

Моя идея таки пропустить первые уроки была с треском провалена. Близняшки, взяв меня под руки, буквально затащили меня в школу, благо хоть в класс не завели. Конечно, при встрече на полпути к школе, мы обменялись приветствиями, пообнимались, Алеся даже попыталась меня поцеловать, но все что у нее вышло, это до крови укусить меня за губу. Вот и шла всю дорогу в школу красная и тихая, чтобы лишний раз не вызывать насмешки Алисы. Правда, Алиса вообще не рискнула пытаться меня поцеловать в губы, ограничившись лёгким чмоком в щеку. Если честно, я боялся, что после вчерашнего, когда девочки отойдут от шока, они забеспокоятся о том, какой монстр называет себя их парнем. Думал, что они меня будут бояться, но близняшки меня приятно удивили. Они даже не пытались скрыть свою радость от встречи со мной, причем в этот раз светились обе. Расходясь по классам, Алеся попросила найти ее или Алису на большой перемене, чмокнула в щеку на прощание и зашла в класс. Зашёл в свой класс и я, только встретили меня двадцать пар охреневших глаз, явно не привыкших видеть меня за десять минут до начала первого урока. Вика, увидев меня, вскочила со своего места и с разбегу вцепилась в меня своими маленькими ручками, сильно прижимаясь, после посмотрела мне в глаза снизу-вверх, подпрыгнув, чмокнула в щеку и убежала на своё место. Надо будет узнать у девочек, о чем они с Викой договорились. После звонка зашёл наш историк Владислав Борисович, обвел взглядом класс и замер, встретившись взглядом со мной.

– Я, наверное, классом ошибся? - протянул он, на всякий случай высматривая другие знакомые лица. - Кроль, что такого случилось в жизни такого заядлого прогульщика, что вы соизволили посетить мой урок?

– Знаете, от абсурдности происходящего вокруг в последнее время меня на историю потянуло. Давно не видел своего любимого учителя, понимаете?

– Понимаю. В таком случае, наслаждайся уроком. У нас сегодня очень интересная тема…