Извините, а герои городского фэнтези долго живут?

Глава 9

– Я люблю тебя!

– Твою мать!

Брак. Конечно, это стереотип, но многие девушки моего прошлого мира отдали бы многое, чтобы успешно сходить под венец. Почему-то, некоторые из них считают, что после пышной свадьбы, брачной ночи и медового месяца можно будет расслабиться и кайфовать, а вторая половинка будет делать все необходимое. А какое большинство из них ждёт разочарование, когда оказывается, что вкалывать теперь нужно гораздо больше, причем, я не знаю, как тут работает математика, но вкалывать нужно раза в четыре больше. И это ещё до появления детей. Когда появляются дети, количество необходимой работы увеличивается в геометрической прогрессии. Да, бывают и исключения, когда все, что нужно делать, это два раза в неделю готовить борщ, да раздвигать ноги время от времени. Но это эталон патриархата, а семей, соответствующих ему, очень мало. В этом мире все примерно также, но чуточку легче по причине того, что есть кланы, которые своих не бросят и всегда помогут, правда позже спросят в гораздо большем объеме. Из моего монолога можно сделать вывод, что брак – это нечто очень сложное и нафиг нужное. В современных реалиях что здесь что там брак – это хороший способ усложнить себе жизнь. Посудите сами: кроме штампа в паспорте и тонны геморроя вы ничего не получаете, если вдруг решите, что вы друг другу всё-таки не подходите, то просто разойтись не выйдет. Кто-то скажет: "В браке детей растят. Вон сколько свадеб по залету проводится!" Я скажу так: нормальные родители и без колец на безымянных пальцах могут вырастить ребенка, а ненормальным и штамп в паспорте не поможет. В случае ребенка только алименты являются плюсом, и то, выплачиваются они, как правило, далеко не всегда. А всякие красивые истории на то и истории, чтобы быть красивыми. Реальность – та ещё сука, и она изо всех сил старается соответствовать своему званию.

Конкретно ваш покорный слуга состоял в браке дважды до похода под поезд. Первый раз я расписался с одной сногсшибательной красоткой в девятнадцать. На самом деле, красоткой только я ее считал, остальные общие знакомые считали ее внешность вполне стандартной. На момент обмена кольцами, мы состояли в отношениях чуть больше трёх месяцев, и знаете, хлебнул я в том браке говна знатно. Очевидные недостатки своей жены я начал обнаруживать уже спустя две недели. А то, что она слаба на передок перед членом с набитым кошельком, я узнал спустя полгода. В тот момент я решил, что поступаю, как конченый олень, раз собираюсь простить ее, но черт побери, я никогда не понимал семейные пары, которые разваливаются из-за измен. Особенно, если браку уже несколько лет. Это моя философия, но неужели несколько лет счастливой семейной жизни может перечеркнуть один поход налево? А как же разнообразие личной жизни, или любовь, в конце концов? Впрочем, это был не тот случай. Моя женушка села налево, потому что её купили. Экономическое положение нашей семьи было далеко от плачевного, мы могли позволить себе многое. Конечно, по квартире в неделю мы не покупали, но баловать себя и друг друга не забывали. После первого раза я ее действительно простил. Но ее поход по богатым мужикам продолжился. Через месяц она начала неделями пропадать, а когда вернулась с пузом, мы подали на развод. Вот так я и познал вкус семейной жизни в двадцать лет.

Женился во второй раз я в тридцать пять. К своей невесте я приглядывался три года, наученный горьким опытом. Маша не была красоткой, гением, бизнес леди или кем-то ещё выдающимся. Она была такой же раздолбайкой как и я. В день нашего знакомства я умудрился сломать руку, а она обе ноги. Романтика блин. Пока я нес ее из травматологии к себе домой, так как к ней нужно было ехать в другой город, я смог понять, что же она за женщина. Маша во многом разделяла мои взгляды на жизнь, тоже имела неудачный опыт семейной жизни, когда вышла замуж за альфонса, заказывающего шлюх на семейный капитал, и также осторожно относилась к мужчинам, как я к женщинам. Эти два года брака были довольно сложными. Детей мы не заводили из-за Машиного слабого организма. Доктора так и сказали: "Забеременеете – идите в ритуальные услуги". На том и порешили, что мне не нужен ребенок без любимой жены и любящей матери моего ребенка. Животных тоже не заводили, опять же из-за Маши. В общем, моя жена была очень хрупкой, и я частенько задавался вопросом: как она вообще дожила до тридцати. В тот день, когда я завел себе нового железнодорожного друга, мы с Машей сильно поссорились. Нет, как я уже говорил, под поезд я бросился из-за крайней степени дебилизма, а не из-за ссоры с женой. На самом деле, после своего маленького эксперимента я собирался вернуться домой и извиниться перед Машей. Но мы все знаем, что домой я вернуться не смог. А что самое печальное, за что я корил себя лет десять – я никак не мог вспомнить её лицо. В моих воспоминаниях все лица, включая моё, смазаны, будто ни у кого из нас лиц и не было.

Но сейчас, обернувшись на очередное признание, я вспомнил, как выглядит моя жена. Ее лицо неотрывно смотрело на меня своими глубокими серыми глазами, губки дрожали, а немного покрасневший нос с небольшим шрамом показывал, что Маша в шаге от того, чтобы расплакаться. Она откинула свои вьющиеся каштановые волосы до середины спины с лица, напряжённо вглядываясь в меня. Она совсем не изменилась, только помолодела до девушки лет семнадцати-восемнадцати. Одета Маша была в белую рубашку и сарафан поверх, на ногах были чулки с подвязками и туфельки кожаного цвета, в руках она держала трость. Святой Автор, какая же ты сволочь!

– Маша? Это… действительно ты? – я прекрасно видел, что это она, но пока Маша не подтвердит, я не мог принять этого.

– Да, Дима, это я, – после этой фразы Маша не выдержала и расплакалась. Я сразу же обнял ее, аккуратно прижав к себе. Моя бывшая жена… стоп, мы же не разводились. Но здесь мы не обручены. Кто она мне? А какая нахрен разница? Я снова почувствовал это странное приятное ощущение, когда девушка признается тебе в любви. То самое, когда мне признались близняшки, когда еще признания не стали чем-то обыденным. Только сейчас это чувство было слаще из-за ностальгии и осознания, как же чудовищно я скучал. Я немного отстранил от себя Машу, чтобы снова посмотреть ей в лицо. Это самое прекрасное женское лицо из всех, что я видел (извините Алиса и Алеся, здесь вы вне конкуренции), его не портил даже смазанный от слез макияж. Забавно, я точно помню, что в прошлой жизни выглядел по-другому, нежели сейчас, но Маша изменилась только возрастом, как бы показывая, чего я лишился при нашей совместной жизни. Сейчас ее лицо было лицом семнадцатилетней девушки, и только ее взгляд выдавал ее реальный возраст. Впрочем, по своему опыту скажу, что ее психологический возраст является тем, на который она выглядит. Я же не пятидесятилетний старик в теле юнца? Думаю, с ней так же. Насмотревшись на радостную моську своей жены, я вновь прижал ее к себе. Если подумать, я столько хотел ей сейчас сказать: извиниться, засыпать ее комплиментами, поклясться в вечной любви, расспросить про ее дальнейшую жизнь без меня… Но на ум приходят исключительно матные эпитеты. Стоп! Что-то не так.

Как она вообще поняла, что я – это ее покойный муж? Маша, стоило мне задаться этим вопросом, рывком отстранилась от меня, неуверенно перебирая ногами и опираясь на трость. Она улыбнулась во все тридцать два, и где-то на заднем фоне зажглось второе солнце, отвечаю.

– Дорогой, ты тааааакой идиот! – сказала она, сложив руки где-то за спиной. Я посмотрел в ее глаза и понял, точнее осознание само спроецировалось мне в мозг. Глаза Маши светились, не так ярко, как у Лены или близняшек, но в темноте их было бы видно отчётливо с немаленького расстояния. – Скажешь, какая у меня способность?

– Маш, мы только встретились после семнадцати лет разлуки, а ты уже просишь залезть к тебе в трусики? – на самом деле мне было страшно. Я вроде бы понимал, какая у нее способность, но мне одна знакомая эмпат сказала, что это невозможно.

– Ох уж мне эти загоны здешних сверхов! – приложив ладошку ко рту сказала Маша. Точно также, как она делала это в прошлой жизни.

– Ты телепат… – как можно тише сказал я. С каждой секундой задержки ответа мне казалось, что мне на плечи кладут по одному зданию.

– Верно! – хлопнула Маша в ладоши. – И не верно! Я – как Чарльз Ксавье, только прокаченнее. Я телепат, частично владею эмпатией, телекинетик, могу телепортироваться и переселять своё сознание в чужие тела… точнее, отстранять разум человека от управления телом.

– Я смотрю, автор не поскупился на способности, – сказал человек, который даже близко не подошёл к осознанию своей способности, настолько она необъятная.

– Урод этот автор! Внаглую вмешался в наш мир, забрал из него тебя… хотя хрен с ним с миром, этот козёл забрал тебя из моей жизни. А спустя три года забирает и меня, мол, пойди верни своего любимого. А я не дура, я и пошла.

– Тебя послушай, так у нас с тобой прямо страсть кипела. Мне напомнить тебе, что первые полтора года знакомства ты боялась ходить в туалет, когда я был у тебя дома? Представляю, как ты по-царски пописала, когда я таки ушел после той трёх дневной ночёвки.

– Но страсть была! Нет! Есть! – Маша после этих слов немного стушевалась. – Я действительно тебя стеснялась. Боялась, что ты услышишь, как я… и решишь, что тебе не нужна вторая половинка, которая громко писает.

– Я знаю, что ты меня очень любила…

– Я тебя и сейчас люблю! Попрошу заметить, что тебя даже мама твоя так не любила, как я! – Маша гордо вздернула носик, сложив руки под грудью. – И, технически, я первая девушка, которая в тебя влюбилась по-настоящему. Знаешь, что это значит? Правило первой героини в гареме знаешь?

– Маш, какое нахрен правило первой героини?

– Ты думаешь, что после шестнадцати лет поисков и нескольких месяцев слежки я просто подойду поздороваться? Ты хоть знаешь, через что мне пришлось пройти, чтобы найти тебя? Да я свой клан чуть не обанкротила, пока смогла найти! И если близняшки, или та сучка с неопределенной внешностью, или безэмоциональная дворецкая пока будут выжидать, то я настроена в кратчайшие сроки затащить тебя в ЗАГС, – Маша снова лучезарно улыбнулась. Она знает про самую сложную неделю в моей жизни? – Да, я же говорю, я несколько месяцев за тобой следила. Больше тебе скажу, я даже присутствовала в некоторых… пикантных моментах… Печально, что мне до той блондинки ещё расти и расти, – Маша погладила себя по груди.

– Тебе говорили, что некрасиво читать чужие мысли без разрешения? – наклонился я к Маше, чтобы наши лица были на одном уровне.

– Читать твои мысли – одно удовольствие. Ты сейчас такой растерянный, меня аж на глупости пробирает, – с этими словами Маша легонько коснулась своими губами моих губ и сразу же отпрянула, пытаясь скрыть румянец. – Так, слушай план на сегодня-завтра!

– Маш, я занят сегодня и, вероятно, завтра – я скрестил руки на груди. Нет, я боялся, что Маша изменилась из-за перерождения и получения имбовой способности, но она вообще не поменялась.

– Расследование? Брось! Этого несчастного убил вампир Консельмо Малк, обитающий в соседнем районе. Вчера вечером Люч, в стельку бухой, пожаловался своему новому собутыльнику, что сколько бы он не молился, бог ему не отвечает. А Малк взял, и отправил его к богу на разговор тэт-а-тэт.

– Это, конечно, хорошо, но нужны доказательства. А то я тоже могу сказать, что у меня открылся третий глаз, и я увидел, как Люч сам себя к стене прибил.

– Но я зарегистрированный телепат, мои показания будут весомым аргументом.

– Не думаю…

– А теперь, слушай. Сегодня ты обязан пригласить близняшек на свидание. А завтра ты должен прийти туда и подарить им лучший день в их жизни. Уяснил?

– Зачем тебе это? Какой смысл сводить своего мужа с левыми девушками?

– Они мне нравятся, – пожала плечами Маша. Мы с минуту стояли, неотрывно глядя друг на друга. С каждым мгновением Маша все больше демонстрировала свою нервозность. Да я сам от яркости событий был готов добровольно сыграть в ящик на пару неделек.

– То есть, ты не собираешься кричать на каждом углу "Моё!", тыча в меня пальчиками? – от моего вопроса Маша чуть не подпрыгнула, ойкнув.

– Неа, – она вновь улыбнулась, – было бы нечестно вылазить как черт из табакерки, когда у тебя уже свадьба намечается.

– Но…

– Я хочу жить со счастливым мужем, – Маша прикрыла мне рот пальчиком. – К тому же, они и мне нравятся. Как девушки.

– Ты ориентацию сменила?

– Через год после твоей кончины завела себе девушку, – после этих слов Маша опустила голову. – Прости! Из-за такой ерунды поссорились… Знала бы, что ты под поезд прыгнешь, ни за что бы тебя из дома не выпустила. Я, когда узнала, чуть сама на себя руки не наложила.

– Маш, я не суицидник. Я – дебил. Я исключительно из научного интереса под поезд прыгнул. После этого я хотел в магазин зайти, у нас хлеб закончился тогда, и домой пойти мириться.

– Вот как? Тогда, – Маша с размаху ударила меня носком по колену, после чего с шипением начала прыгать на одной ноге, очевидно, от боли. Я бы ее остановил, но под влиянием эмоции как будто тормозной жидкости выпил. – Ты хоть немного представляешь, от чего я умерла в прошлом мире?

– Зная тебя, это проблемы со здоровьем. Хотя, возможен был несчастный случай.

– От тоски. Я так соскучилась, что сердце не выдержало. Даже моя новая девушка не смогла скрасить моё одиночество.

– Звучит… неправдоподобно. Без обид. Я тоже очень скучал.

– Правда? А ты меня любишь?

– Люблю, – где-то на фоне просто обязан был кто-нибудь крикнуть: "Оно эволюционирует!" Мне понадобилась неделя, чтобы научиться отвечать на признания. Я бы собой гордился. Маша вряд ли мной гордилась, но это не мешало ей пританцовывать на одном месте, положив руки на покрасневшие щеки.

– Слушай, это свидание очень важно для меня. Рассказать ничего не могу, а то ты все запорешь. Главное, чтобы ты позвал Алису и Алесю по-отдельности. Это и тебе будет полезно, а то ты их воспринимаешь исключительно дуэтом. Они же всегда вместе, – сейчас лицо Маши было таким заговорщицким, будто от исхода грядущего свидания зависела судьба всего мира.

– Ты и за ними шпионила? Можешь мне тогда на один вопрос ответить?

– Да, я и за ними шпионила. И на один вопрос я уже ответила, – банальная шутка, но на хи-хи пробрало. Маша улыбнулась, глядя на мои попытки не засмеяться.

– Какие отношения между Алисой и Алесей? А то у меня порой складывается ощущение, что близняшки меня исключительно из-за наличия причиндал к себе в пару засунули, – да, это звучит жёстко. Мне уже неделю как вдалбливают, что меня ЛЮБЯТ. Но взаимодействия близняшек не очень похожи на взаимодействия сестра-сестра. Больше напоминает, что они любовницы в статусе "все сложно".

– Твоё утверждение неверно. Точнее, не полностью. Близняшки действительно время от времени "любят" друг дружку. Но ты им нужен не для возможности продлить их род, а любви ради. Конечно, для тебя это сложно, ты привык к моногамным отношениям. Но идеал полигамии, это когда не только муж любит жён, но и жёны любят жён. Такие дела, – Маша глянула на наручные часы и ахнула, – ой беда! Опаздываю! Завтра увидимся, милый, – чмокнув меня в щеку, девушка буквально растворилась в воздухе. М-да, она действительно вертела эти всякие пространство и расстояние. И свободу мысли.

Чёрт! Есть одно очень жирное "Но!" Я никому не рассказывал про свою реинкарнацию. Я беспокоюсь по этому поводу, потому как предоставить девочкам аргумент кроме "Я его жена" Маша не сможет. В любом другом случае она будет восприниматься как очередная поклонница, а следовательно, будет ходить лесом. Но девочки не знают, что я был женат в прошлой жизни, потому, как и про прошлую жизнь ничего не знают. И вообще, а как много реинкарнаторов ходит по этому миру? Задокументирован только один случай, и не так давно он показывал глубину своего айкью. Да, я про Мика. Есть ещё я, про которого, надеюсь, никто не знает, и Маша, как там у нее я без понятия. Также, у меня есть теория, что Вася реинкарнатор. Просто догадки, но в некоторых вещах он палится, скорее всего, из расчета, что он здесь один такой. Впрочем, я допускаю мысль, что есть ещё задокументированные перерождения, но документы с ними валяются где-нибудь в военных архивах под грифом "секретно". Впрочем, я глубоко убежден, что не одни лишь мы здесь переродились, и попаданцев в этом мире намного больше. Кстати, может в центре контроля сверхспособностей могут быть записи об этом. Но я отошёл от темы. Я прекрасно понимаю, что когда-нибудь я все равно расскажу девочкам, что я уже прожил одну жизнь (от слова "проебал"), но уж точно не в обозримом будущем. А тут с приходом моей жены, срок сократился до завтра. С такими мыслями я достал из кармана телефон. После выбора контакта я приложил телефон к уху, слушая гудки.

– А-алло? Дима? – на той стороне послышался обеспокоенный голос Алеси. Ну да, я же впервые им сам позвонил.

– Привет, Лесь. Надеюсь, после моего отбытия у вас ничего не случалось? – я старался быть максимально нежным, отчего в голосе было немало фальши. Просто я не знал, как можно как можно нормальнее позвать близняшек на свидание.

– Да нет… Мы с Алисой уже вернулись домой. Сестра заперлась у себя в комнате, и, судя по звукам, вовсю сбрасывает напряжение. Ну, ты понимаешь. Лиля очень много о тебе расспрашивала… Да и всё. А ты как? Закончил с бумажками?

– Да если бы. За это утро я успел встретиться с императором, начать карьеру детектива, подраться с вампиром, оценить уличное искусство и дважды выслушать признания. И это только обед закончился.

– Жесть!

– И не говори. Слушай, Алеся, есть очень важный разговор. Не телефонный, – на той стороне Алеся вся напряглась, судя по звуку. – Я… Я хочу пригласить вас завтра прогуляться. Только по-отдельности. Хочу лучше вас понять, – на кой-то хер я улыбнулся, прекрасно осознавая, что Алеся моей улыбки не увидит.

– Ты… решил выбрать-таки одну из нас? – после немаленькой паузы, с точки зрения мобильного разговора, спросила Алеся. Я почему-то представил, что у нее текут слёзы.

– Нет. Просто хочу пройтись с тобой, а не с вами. И потом с Алисой. Лесь, все нормально, я люблю тебя и не собираюсь бросать. И сестру твою я тоже люблю.

– Спасибо, – Алеся шепотом поблагодарила меня. – Для меня это очень тёплые слова, – А для меня они свою ценность потеряли. Но вслух я это не сказал. – Я тоже тебя люблю.

– Тогда, вечером я скажу, где и во сколько.

– Хорошо!

– И, Лесь, я Алису сам приглашу, хорошо?

– Без проблем.

Я отключил вызов. На душе было отчего-то радостно и тепло. Спустя несколько секунд я набрал Алису.

– Дима, соскучился? Или хочешь продолжения нашего ночного приключения? – громко дыша ответила на звонок Алиса.

– Да и да. Но не прямо сейчас. Лис, я тут хочу с тобой наедине прогуляться завтра. Что думаешь?

– Без Алеси? Хочешь ее бросить?

– Ни. За. Что. С ней я тоже погуляю, просто в другое время. Хочу узнать тебя получше, без безумных планов твоей сестры.

– А приставать будешь?

– Только по обоюдному согласию.

– Надо будет бельё посексуальнее одеть. Авось смогу где-нибудь с тобой уединиться. Хм… Лифчик одевать не буду, а трусики… У Алеси были специальные с отверстием. Чтоб во время процесса не снимать.

– Ты убила всю интригу. А для чего они Алесе?

– Так для тебя.

– Точно? А то я ревновать буду…

– Ну хорошо, изыму все откровенное бельё у сестрички для твоего эмоционального спокойствия.

– Спасибо. Алеся…

– Что? Дима?

– Ты прости, что я такой мудак и говорю это тебе только сейчас. Я люблю тебя.

– !!! – из телефона раздался визг, чуть не оглушив меня. – Я тоже тебя люблю. Очень-очень! И, если интересно, я от твоего признания кончила.

– Да ну тебя! Я тут пытаюсь быть внимательным парнем, а она мне все о письках. В общем, я вечером наберу.

– Ха-ха-ха! Я же знаю, чем тебя обрадовать. Буду ждать, – последнее предложение Алиса произнесла так, что у меня аж встал. И это определенно проблема не в Алисе. Я аж почувствовал, как она всю нежность, на которую способна, вложила в эти два слова, но мой стояк решил, что это ещё и сексуально прозвучало. Так, основной план выполнили. Теперь нужно заняться работой, чтобы завтра я мог не париться по поводу расследования.

***

Пока моя команда допрашивает родственников жертвы, я решил вернуться в участок. Может появились новости про тело, или я смогу спросить кого-нибудь совета. Но участок встретил меня неприятной тишиной, и только мужской голос, говорящий: "Что за грёбаный пункт назначения?", нарушал ее. Пройдя к источнику звука, я встретился с парнем лет двадцати с угольно-черными растрепанными волосами, бородкой такого же цвета, зелёными глазами с узкими зрачками и приятными чертами лица. Несмотря на то, что он был при исполнении, Саша, именно так его звали, носил кожаную коричневую куртку, белую майку под ней, байкерские перчатки и джинсы. Короче, изо всех сил косил на крутого байкера. Только вот звание младшего лейтенанта не придавало ему плюсиков в шкалу "bad boy". Именно с этим кадром я несколько глав назад хотел вас познакомить. Саня, облокотившись на стойку, держал в руках папку с делом, бегая взглядом по страницам и изредка комментируя увиденное. Секунд десять прошло, прежде чем Саня поднял взгляд на меня:

– Здорова, Димон. Слышал, ты пополнил ряды бесстрашных любителей пораскинуть мозгами? Скажу сразу, блэкджека и шлюх я здесь ни разу не видел за три года работы. И как оно?

– Пока стоим на месте. Я только свою группу опросить родственников жертвы отправил.

– А что ты расследуешь?

– Рисунок на стене своего дома, мать его.

– Ёб… – Саня закашлялся. – Виноват, Димон. Знал бы, что эту хрень скинут на тебя, не отказывался бы вести это дело. А то в дела Фракции соваться, потом во век не отмоешься.

– Мне одна знакомая телепатка уже сказала кто, где, зачем и как. Осталось только доказать. А у тебя что?

– Да паранормалы вообще страх потеряли. Устраивают чудовищные несчастные случаи, попутно отправляя кому-нибудь из будущих трупов картину общей гибели. Тот, естественно, кидается в истерику, вытаскивая из лап смерти. А потом они весело дохнут от вообще нелепых случайностей.

– Как в фильме… "Умри, а то все равно умрёшь?" – если что, это аналог на наш "Пункт назначения", только в разы хуже оригинала. Если интересно, то паранормалы – это особые виды сверхов, которые способны взаимодействовать с окружающим миром на громадных расстояниях. Например, налить в стакан воды в ресторане, сидя при этом в нескольких километрах от заведения. Паранормалов тоже не сильно любят в нашем обществе, говорят, что они какие-то ненормальные. Посмотрел бы я на осуждающих, если бы они чувствовали каждый шорох в радиусе километров.

– Ну да. Кто-то решил претворить кино в жизнь. А мне бегай и расхлёбывай. Кстати, мне тут Таня по секрету рассказала, что на тебя вдруг бабы вешаться стали?

– Ага. Только за сегодня дважды признались, – Саня на мои слова только присвистнул. – У Васи тоже проблемы с девушками. А ещё у него способность пробудилась. Прям сегодня.

– Про его проблемы я вроде слышал. Там что-то связанное с семьёй, верно? – я кивнул. – А вот про способность я не в курсах. Что за она?

– А черт ее знает. Он мне сегодня утром звонил, орал в трубку, что горит. И восстанавливается.

– М-да, что-то со способками нам троим не повезло, – грустно заметил Саня. Он тройка, а его способность позволяет разрушить до состояния составляющих атомов и восстанавливать до исходного состояния вещи. Саня научился при помощи этого создавать совершенно новые предметы, банально перестраивая, если нужно, структуру атомов, чтобы из железа получить, например, титан. С такой способностью можно в производственный бизнес уйти, но Саша говорит, что его душа лежит к ловле преступников. Короче, он, как и я, забил на способность, используя ее исключительно в пустяковых ситуациях, например, когда зажигалки нету, а хочется закурить. Из размышлений меня вытянул звонок на телефон. Приложив его к уху, я не успел сказать даже банальное "Алло", как меня прервал девичий писк.

– Дима! Срочно приезжай сюда!

– Ты кто? И куда мне ехать? – я слегка офигел.

– Ева! Я Ева! Та девочка-лиса…

– Понял. Надеюсь, у вас что-то очень серьёзное…

***

Бесконечно можно смотреть на три вещи: как горит вода, как течёт огонь, и как Герой в очередной раз опустошает свой желудок в мусорку рядом со скамейкой. Вообще, вся моя "команда" выглядела так, будто внутри Пеннивайз доедал руку Билли. Серьезно, даже Моника выглядела белее обычного, сидя внутри подъезда. На ее подбородке остались следы крови, что говорило о том, что недавно Моника тоже опустошила свой желудок. В ее алых глазах почти не осталось огней безумия, уступив место огонькам ужаса. Губы ее постоянно двигались, что-то неслышно бормоча, судя по периодичности, молитву. Людмила сидела на скамейке рядом с блюющим Героем, дрожащими лапами что-то чиркая в блокноте, а Ева, стоило мне появиться в поле зрения, вцепилась мне в руку всеми конечностями и обвила хвостом. Из-за короткой шерсти не было видно, но дрожь и взгляд говорили о том, что к увиденному в доме она не была готова.

– Родственников не опросили? – скорее всего, это очень глупый вопрос. Но уточнить нужно.

– Увы, не все мертвецы способны ответить на вопросы, – подала голос из глубины подъезда Моника.

– Черт! Я гляну что там, – с этими словами я таки отодрал от руки лисичку и вошёл в подъезд под обеспокоенные взгляды моих сопартийцев. Подниматься надо было на пятый этаж, лифт в доме не работал, как и свет на лестничной площадке. Стоило мне подняться на площадку перед первым этажом, как звуки с улицы стихли, а всю оставшуюся часть дома поглотил мрак. Я достал из кармана телефон, чтобы подсветить себе ступеньки, а то ещё убьюсь на подъёме, но телефон отказался даже включаться. Вообще, казалось, что весь дом уже несколько лет как необитаемый. Я прошел до второго этажа, когда резкий хруст, будто кто-то наступил на стекло, на пролет ниже заставил меня подпрыгнуть. Я остановился, прислушиваясь, но кроме давящей тишины и своего сердцебиения я ничего не слышал. Спустя ещё этаж во мраке где-то передо мной начала формироваться фигура. Будто огромная змея, она бесшумно уползла куда-то вверх. Не буду лгать, я очень хотел убежать. Но уж лучше я помру от неизвестной темной хрени, чем прибегу к выходу из подъезда весь в поту, так и не осмотрев место происшествия. К тому же, сзади кто-то был, и столкнуться с визитером в темноте мне не хотелось. Поэтому я преодолел себя и прошел ещё пролет. Где-то сверху кто-то (или что-то) поскреблось с таким звуком, будто кто-то провел когтями по бетону. А внизу кто-то (или опять что-то) почти неслышно выругалось шепотом.

Я прошел ещё один пролет. Вот и пятый этаж. На лестничной площадке было освещение, хоть его источником и был полуоткрытый лифт, застрявший между шестым и пятым этажом. Дверь в тамбур в нужную квартиру была открыта нараспашку, а над самой квартирой в конце длинного коридора мигала тусклая жёлтая лампочка. Почему я вдруг почувствовал себя маленькой рыбкой, плывущей в пасть глубоководного удильщика? Рядом со мной проползла та самая тень. При хреновом освещении я все равно смог рассмотреть эту аморфную хрень. Она выглядела как человеческий силуэт без ног, передвигающийся по поверхности за счёт тонких рук с ещё более тонкими и длинными пальцами. На голове у тени было пять глаз: слева был один большой зелёный глаз на пол-лица, а справа было четыре маленьких красных глаза, разбросанных по правой части лица. Пасть этой штуки была зашита ее же черными зубами, вросшими своими концами в челюсти. Проходя сквозь свет от лифта, тень становилась полупрозрачной, теряя частички. Ее… хвост вместо ног тянулся из самой тьмы и в ней же и пропадал. Тень смерила меня своими глазами, вызвав у меня мини инфаркт, и уползла во тьму, глядя на меня из мест, которые я мог увидеть лишь боковым зрением. Безуспешно попытавшись поймать фигуру глазами, я вошёл в тамбур. Видит автор, я каждый шаг делаю с неимоверным усилием. При моем приближении лампочка начала мигать чаще, а стоило мне дотронуться до дверной ручки, как она заискрила и погасла.

Я дёрнул дверь на себя, и ответом мне была пустота. В прихожей квартиры стояли туфли и ботинки разных размеров, на вешалках висели куртки и дождевики, а из зеркала на меня смотрели два огонька. Это светились мои глаза изумрудным и алым цветом. Подмигнув своему отражению, я двинулся по коридору к приоткрытой двери, из которой лился тусклый свет. Краем глаза заметил, как тень проползла за мной, спрятавшись в одежде на вешалках. Странно, из окон этой квартиры было видно ночь, хотя сейчас четыре часа дня. Штор на окнах не было, поэтому я не мог понять, почему так темно.

В комнате горела люстра и почти растаявшие свечи на столе. Стол на четыре персоны был накрыт белоснежной скатертью и засервирован как на праздник. За столом сидели три человека: женщина, лет сорока, девочка, совсем еще ребенок, и парень, на вид мой ровесник. Я подошёл ближе, и картина стала тревожнее. Сначала мне в глаза бросились блюда на столе, состоящие из сырых ингредиентов, наполовину разложившихся. В одной тарелке копошились личинки, а над каждым блюдом летали мошки, которых ловили и поедали пауки, свившие паутину на люстре и в некоторых тарелках. Сами тела сидели в позах, будто бы они действительно ужинали, глаза их были посажены на клей внутри глазниц, их рты были разорваны и закреплены в виде искаженных улыбок, из локтей, плеч и колен торчали окровавленные штыри. Местами, кожа на их лицах была ободрана, обнажая полуразложившиеся внутренности, в которых копошились насекомые. Мне не нравится то, куда идёт эта история. Когда это мы сменили жанр с комедии на ужасы? Сзади снова послышались шаги, а затем приглушенное дыхание и чей-то стук сердца.

– Дим, я, кажется, люблю тебя…

По-моему, я обделался.