Извращенная гордость

ГЛАВА 10

Я все еще лежала в постели, когда замок повернулся, и не успела сесть, как в комнату вошел Римо.

Чувствуя себя уязвимой, лежа в кровати, я приняла сидячее положение. Римо внимательно посмотрел на меня. Я была только в сорочке и шортах и остро ощущала, как мало ткань прикрывает. Нервничая, я встала с кровати, не желая показывать слабость. Глаза Римо следили за каждым моим движением, задерживаясь на груди. Мое тело предало меня, когда мои соски затвердели на холодном воздухе.

— Я совершенно уверен, что Бог создал твое тело, чтобы сводить людей с ума, — мрачно сказал Римо.

— Ты веришь в Бога? — переспросила я, стараясь подавить волнение, охватившее меня от слов Римо.

— Нет. Не знаю. Но глядя на тебя, я мог бы стать верующим.

Я фыркнула.

— В аду есть уютное теплое местечко, предназначенное только для тебя.

— Я и раньше обжигался. — я искоса взглянула на него. Он и раньше говорил то же самое, и мне стало интересно, что именно он имел в виду. — Через пять минут у тебя видеосвязь с братом, так что поторопись.

У меня не было халата, поэтому я потянулась за платьем, но Римо покачал головой.

— Оставайся, как есть.

Он схватил меня за руку и остановился, его темные глаза блуждали по мне.

— Я думала, мы торопимся.

— Ты да. Я нет. Мне плевать, разговариваешь ты со своим братом или нет.

Несмотря на свои слова, он вывел меня из комнаты, провел по коридору и вниз.

— Опять в камере пыток? — спросила я, дрожа всем телом, когда мои босые ноги коснулись первой каменной ступеньки, ведущей в подвал. Я не понимала, как пол может быть таким холодным, когда снаружи светит солнце.

— Не хочу, чтобы ты простудилась. Это было бы позором. Мне придется попросить Киару купить одежду и обувь, которая подходит тебе.

Я застыла в его объятиях.

— Ты можешь отправить меня обратно в Миннеаполис. У меня там достаточно одежды.

— Я думаю, Данило хочет, чтобы ты была в Индианаполисе, ангел, или ты забыла?

Я поняла, что да. Моя свадьба казалась такой далекой, и это было последнее, о чем я думала.

Римо невесело усмехнулся. Его глупые манипуляции действовали мне на нервы. Как он это делает?

Я не ответила на его вопрос, потому что он знал. Мое предательское тело оплакивало потерю его тепла, когда он поставил меня на ноги в камере, где он записал последнее сообщение моей семье.

Я обхватила себя руками, внезапно ошеломленная воспоминаниями. Мой взгляд метнулся к ране. С тайленолом я едва замечала ее существование, и она была покрыта корочкой. Меня беспокоили не боль и не порез. Это было воспоминание о выражении лиц Сэмюэля и отца, когда они увидели меня в руках Римо. Они страдали больше, чем я, и это было хуже всего.

Римо подошел ко мне, его теплое тело было у меня за спиной, он взял меня за запястье и поднял его, чтобы осмотреть рану. Его большой палец легко провел по моей коже. Он наклонился.

— Я не порежу тебя снова, Ангел. Не бойся.

Это было не то, чего я боялась больше всего.

— Ты не порежешь? — с любопытством спросила я, наклонив голову, чтобы рассмотреть его лицо. Почему Римо сказал что-то подобное?

Римо режет глубоко. Бьет сильно. Убивает жестоко.

Римо отпустил мое запястье, что-то изменилось в выражении его лица, его защита соскользнула на место.

— Время для твоего звонка с Сэмюэлем.

Он подошел к экрану на столе и включил его и динамики. Я подошла ближе, когда появилось лицо Сэмюэля. Мое сердце сильно сжалось при виде него.

Его волосы были в беспорядке, лицо искажено страхом, а под глазами залегли темные круги. Вероятно, он вообще не спал с момента моего похищения.

Меня охватило чувство вины за то, что я не так плоха, как они все себе представляли. Я могла сказать, что Сэмюэль изо всех сил пытался держать выражение лица под контролем. Он не проявит слабости перед врагом.

— Сэм, — тихо сказала я дрожащим голосом.

— Фина, — выдавил он. Его глаза изучали меня и скудный наряд, в котором я была. Он сглотнул, мускул на его челюсти напрягся. — Как ты?

— Я в порядке, — сказала я. Он недоверчиво сдвинул брови.

— Как долго она тут пробудет, зависит от готовности твоего Капо ответить на мои требования, — добавил Римо.

Какие требования?

Сэмюэль начал трястись. Я прижала ладонь к груди, давая ему понять, что он в моем сердце. Он повторил этот жест, затем его глаза ожесточились, когда остановились на моем предплечье.

— Насколько все плохо?

— Неплохо, — сказала я.

Я видела, что он мне не верит. Он думал, что я пытаюсь защитить его. Я все время чувствовала на себе взгляд Римо, но старалась не обращать на него внимания.

— Как поживают мама с папой?

Выражение лица Сэмюэля было настороженным. Он не мог рассказать мне всего, когда рядом был Римо.

— Они беспокоятся о тебе.

— Как дела у Софии? — прошептала я, борясь со слезами.

Сэмюэль перевел взгляд на Римо, и я тоже напряглась. Мне не следовало упоминать мою сестру при нем.

Римо нетерпеливо фыркнул.

— Я не похищаю детей, не волнуйся.

— Ты похищаешь только невинных девушек, — прорычал Сэмюэль.

Римо прижался ко мне сзади, и выражение лица Сэмюэля сменилось с ярости на страх.

— Кто сказал, что она все еще невиновна?

Сэмюэль вздрогнул. Римо предостерегающе сжал мое бедро, но мне было все равно.

— Все не так, как кажется. — яростно возразила я.

Глаза Сэмюэля нашли мои, и на его лице промелькнуло облегчение.

Римо схватил меня за подбородок, повернул голову и крепко поцеловал. Я застыла в шоке, не в силах поверить, что он делает это на глазах у моего брата. Он резко отпустил меня.

— Насколько невинной она станет, зависит от вашего сотрудничества. Скажи это своему дяде, Сэмюэль.

Я вывернулась из рук Римо и посмотрела на Сэмюэля, мои щеки вспыхнули от смущения.

— Возьми меня вместо нее. Я обменяю себя на нее.

— Нет! — закричала я в отчаянии, но Сэмюэль не смотрел на меня. Я повернулась к Римо, широко раскрыв глаза. Жестокая улыбка играла на его лице. Я поймала его взгляд. — Нет, — твердо сказала я.

Его глаза задержались на моих губах, затем опустились ниже, прежде чем снова встретились с моими, и облегчение пронзило меня. Римо не променял бы меня на моего близнеца. Он не отпустит меня. Не раньше, чем он получит то, чего хочет. Я не была уверена, что это было, но у меня было ужасное чувство, что это не то, что мой дядя мог дать ему.

— Боюсь, Серафина стоит слишком дорого. Пора прощаться.

Я повернулась к своему близнецу.

— Я люблю тебя, Сэм, — прошептала я. Слова, которые я никогда не говорила ему, когда вокруг были другие люди, потому что эмоции не принадлежали публике, но меня это больше не волновало. Пусть Римо увидит, как сильно я люблю свою семью.

На лице Сэмюэля появилось затравленное выражение, и он удивил меня хриплым голосом.

— Я спасу тебя.

Если он произнес эти слова в присутствии другого человека, своего врага, значит, он беспокоится за мою жизнь даже больше, чем я думала.

Слезы полились из глаз. Римо прошел мимо меня и выключил экран. Я не сдерживала их. Я позволила слезам течь свободно, не заботясь о том, видит ли их Римо. Римо смотрел на меня, прищурившись. Возможно, мои эмоции раздражали его. Мне было все равно.

— Я думал, что Данило тот, кому принадлежит твое сердце, но теперь вижу, что ошибался..

Я вытерла глаза.

— Он мой близнец. Я никогда не была без него. Я пройду через огонь ради него.

Римо медленно кивнул.

— Я верю тебе.

Нино, Адамо, Савио и я поехали на посвящение вместе. Мои мысли все время возвращались к Серафине. Я снова запер ее в спальне, и Фабиано будет присматривать за ней и Киарой, пока нас не будет. Я бы предпочёл, чтобы он тоже присутствовал при посвящении, но кто-то должен был защитить Киару и убедиться, что Серафина не наделала глупостей. Я сомневался, что она найдет выход из спальни, но если кто и мог это сделать, то только она.

Нино вел машину, а Савио и Адамо сидели сзади. Это напомнило мне о прошлом, о месяцах, которые мы провели в бегах от Русских, части Каморры и других семей мафии. Мы были в дороге почти постоянно, нигде не задерживаясь надолго, и все же наши преследователи почти добирались до нас пару раз.

Нино покосился на меня, словно тоже вспоминал те дни.

Мы остановились перед одним из наших казино на окраине Вегаса, где должно было состояться посвящение. Парковка была забита лимузинами. Мои солдаты уже были там.

Я вышел первым, не дожидаясь, пока коридорный откроет дверь, и вошел в казино вместе с братьями. Заведение было закрыто со вчерашнего дня. Внутри меня приветствовали знакомые лица. Кое-кто из моих людей сидел в баре и потягивал напитки. Другие были заняты разговором друг с другом. Никто из них не играл ни в покер, ни в рулетку, хотя крупье были на всякий случай. Они знали, что это испытание. Алкоголик не должен управлять баром. А моим подчиненным и капитанам лучше не играть в азартные игры и не употреблять наркотики. Солдаты ниже по должностям имели больше свободы действий.

Одиннадцать младших боссов и их советников были приглашены на посвящение. Большинство из них были едва старше меня. Когда я пришел к власти, я убрал большинство старых младших боссов и выбрал их молодых амбициозных наследников или бастардов. Подобно мне и моим отношениям с отцом, лишь немногие из них были опечалены уходом своих отцов. Только три города попали под власть старших младших боссов, которые были верны до мозга костей.

Я пожимал им руки, прежде чем мы собрались в центре комнаты. Я положил руку на плечо Адамо. Он стоял прямо, на этот раз выражение его лица не выдавало его эмоций, но я чувствовал его напряжение под своей ладонью.

— Сегодня мы пришли сюда, чтобы посвятить моего брата Адамо.

Мужчины кивнули ему в знак приветствия. Все они были одеты по этому случаю в костюмы, и мы с братьями следовали традиции наряжаться.

— Как и каждый посвящённый, он должен заплатить кровью.

Нино потащил к нам сопротивляющегося Мейса. Фабиано запер его в кладовке. Адамо напрягся под моей рукой, и я слегка сжал его плечо.

Нино бросил мудака на землю. Он больше не ходил в школу. Бросивший учебу, сумевший собрать вокруг себя группу состоятельных, гораздо более молодых ребят и приобщить их к наркотикам. Его отец был членом мафии до того, как я избавился от него, претендуя на власть, но сын был еще более бесполезен, чем отец.

Рот его был заклеен скотчем, а глаза широко раскрыты от ужаса. Я протянул Адамо один из своих пистолетов. Как посвященному, ему не разрешалось брать с собой оружие.

Адамо направил дуло в голову Мейсона. Я был достаточно близко, чтобы видеть легкую дрожь его рук. Я снов сжал его плечо, поощряя, как напоминание не показывать слабость, а затем он нажал на курок.

Мейсон упал замертво. Адамо вздрогнул под моей рукой и медленно опустил пистолет, выражение его лица было жестким, но в его глазах я видел намек на конфликт. Со временем станет легче. Мужчины одобрительно кивнули, и Адамо встретился со мной взглядом.

— Пора делать татуировку.

Нино вышел вперед с татуировкой, а Савио пододвинул стул. Адамо сел, закатал рукав и протянул руку.

— Думаю, пришло время развлечься, пока мы ждем, когда Нино закончит татуировку.

Я хлопнул в ладоши, и один из барменов открыл другую дверь. В комнату ворвались наши самые красивые полуголые шлюхи. Большинство моих мужчин приняли мое предложение, но некоторые предпочли напитки женским развлечениям.

Я подошел к братьям. Нино все еще обрисовывал нож. Он был живым и метким. Я не хочу, чтобы наши татуировки делал кто-то другой. Даже Савио остался рядом с Адамо, но его глаза блуждали по комнате в поисках шлюхи на потом.

Адамо стиснул зубы, наблюдая, как Нино делает ему тату. Убийство беспокоило его больше, чем Савио, Нино или меня, но, как и все мы, он в конце концов справится с этим.

— Хочешь выпить, Адамо? — спросил Савио.

Адамо удивленно посмотрел на него.

— Конечно.

— Виски?

Адамо кивнул и поморщился, когда Нино начал заполнять зрачок. Савио вернулся с четырьмя стаканами на подносе и вручил по одному каждому из нас. Я поднял бокал.

— Мы против всего мира.

— Мы против всего мира.

Мы выпили виски, и Адамо закашлялся, не привыкший к крепким напиткам. Нахмурившись, Нино поднял иглу.

— Я все испорчу, если ты продолжишь двигаться.

Он поставил пустой стакан и подождал, пока Адамо успокоится, прежде чем продолжить.

Когда татуировка была сделана, Нино встал, и я подозвал своих людей. Шлюхи остались сзади. Они знали, что им здесь не рады.

Адамо уставился на свою испачканную чернилами руку. Я протянул руку с татуировкой. Адамо сомкнул на нем свои пальцы, а я сомкнул свои, заставив его зашипеть от боли.

— Ты будешь моим глазом?

— Буду.

— Ты будешь моим ножом?

— Буду.

— Ты будешь истекать кровью и умрешь за наше дело?

— Буду. — твердо сказал Адамо.

— Сегодня ты отдаешь мне свою жизнь. Это мое решение, пока смерть не освободит тебя. Добро пожаловать в Каморру, Адамо.

Я отпустил его и отступил назад. Нино хлопнул его по плечу, и Савио сделал то же самое. Тогда мои солдаты поприветствовали моего брата в нашем мире. Никто не обратил внимания на труп, лежащий на полу в собственной крови. Уборщики уберут его позже.

Алкоголь потек более свободно. Савио и Адамо сидели за стойкой бара. Редкое зрелище. Вскоре к ним подошли две шлюхи, одна вцепилась в Савио, другая прижалась к Адамо.

Адамо покачал головой, и через мгновение Савио исчез вместе с двумя шлюхами за дверью бара.

Нино присоединился ко мне, когда я прислонился к рулеточному столу. Я обменялся несколькими словами с каждым из моих младших боссов. Большинство из них очень скоро вернутся в свои города, опасаясь нападения Данте.

— Я удивлен, что ты не трахаешь шлюху.

Я посмотрел на собравшихся девушек, но ни одна из них не привлекла моего внимания.

— Я трахал их всех раньше. Становится скучно.

Нино поднял брови, но ничего не сказал.

— Мы должны отправить к Адамо.

Я кивнул, но мы оба остановились, когда одна из шлюх, Кейджей, села рядом с ним в баре, и они начали говорить.

— Может, ей удастся уговорить его потерять девственность, — пробормотал я.

Нино пожал плечами.

— Она порядочная девушка. Он может быть не очень в свой первый раз.

Я посмотрел на него.

— Ты можешь прекратить это сочувственное дерьмо?

Он ухмыльнулся.

— Это не имеет ничего общего с состраданием. КейДжей хороший, логичный выбор для Адамо. Она опытна и постарается угодить ему. Плюс, она будет притворяться, что он хороший в сексе. Чистая логика.

— Тебе нравится выводить меня из себя своей логикой.

— Да, это вполне удовлетворяет.

Я покачала головой, глядя на брата.

— Однажды ты, Савио и Адамо станете моей смертью.

— Единственное, что убьет тебя, это отсутствие контроля.

Мои мысли вернулись к Серафине, к ее виду в скудном ночном белье, к тому, как ее соски сморщились от холода. К черту контроль. К черту терпение. Я никогда не хотел ничего так сильно, как Серафину, и все же я не мог получить ее.

Нино покачал головой.

— Обменяй девушку на Скудери, пока не слишком увяз.

— Я обменяю ее, как только она впустит меня глубоко в себя.

— Сказать тебе «я же говорил» когда-нибудь будет так же приятно, как раздражать тебя своей логикой.

— Это моя игра, Нино. Я лучший игрок на поле. Я выиграю.

— Победителей не будет, Римо.