Как легко и быстро стать уверенным человеком

Глава 1. Природа неуверенности

Для того чтобы успешно развивать свою уверенность, чтобы легко ее тренировать, необходимо понимать природу нашей уверенности и неуверенности. Так что же такое уверенность? Уверенность — это программа, которая записана в нашем подсознании нашими родителями, нашим окружением, учителями, религией, нашим обществом. Это всего лишь программа.

Для того чтобы стать уверенным человеком, необходимо ненужную программу, которую записали нам в детстве, поменять на нужную нам программу. Уверенность и неуверенность — это не Ваша суть, это не Вы, это всего лишь программа поведения. Это такая же программа, как и наша речь. Если бы Вы родились в Китае, то автоматически окружающая среда, родители, государство записало бы в Ваше подсознание программу китайский язык. Если бы Вы родились в Японии, Ваша языковая программа была бы — японский язык, если во Франции, соответственно, французский.

Давайте представим маленького ребенка, родившегося во Франции, которого, допустим, родители в двухлетнем возрасте перевезли в Китай. Наш маленький француз вырос в Китае, ходил в китайскую школу, слушал китайские песни, смотрел китайское телевидение, его окружала китайская культура. Совершенно очевидно, что у такого француза родным языком будет, скорее, китайский. Важно понять на этом примере, что языковая программа — это не сам человек, это программа — не более того. Мы не рождаемся китайцами, французами, мы рождаемся «чистым листом бумаги», на котором потом записываются разные программы.

Ярче всего, нагляднее это доказывает пример «программирования» детей, выросших среди волков. В Индии зафиксировано 17 случаев, когда детей воспитывали волки. Маленькие детишки, потерянные в джунглях, попадали в волчьи стаи, и с самого раннего детства в человеческих телах записывались волчьи программы. Даже будучи уже взрослыми, такие дети не могли разговаривать на человеческом языке. Они бегали на четвереньках, выли на луну, вели себя как настоящие волки, хотя тело у них было человеческое.

Уверенность и неуверенность — это Ваша программа поведения. Осознанно или нет, Ваши родители или общество когда-то запрограммировали Вас на определенную модель поведения. Совершенно очевидно — современное общество программирует на неуверенность, на трусость. Большинство детей сегодня в мире программируются мощными программами неуверенности, несвободы, внутреннего рабства. Вырастая, такие дети внешне выглядят свободными, на них нет рабских железных цепей, их никто не бьет кнутами, как били когда-то рабов, но большинство людей заковано в невидимые цепи, ведь неуверенность — это форма несвободы, это форма современного рабства. К счастью, для нас с Вами это только программа, которую Вы, как осознанный человек, сможете легко заменить на другие нужные Вам программы.

Для простоты понимания уместно вспомнить великого полководца Александра Македонского. Совершенно очевидно, что Александр Македонский был уверенным в себе человеком, он был мужественным, храбрым, бесстрашным воином. Когда небольшое (относительно количества врагов) македонское войско численностью 40 тысяч человек встретилось в решающей битве с персидской громадной армией численностью 500 тысяч человек, Александр Македонский бесстрашно направил своего коня Буцефала в самую гущу сражения. Он видел перед собой царя персов Дария и сквозь толпу вооруженных персов бесстрашно прорубался к его колеснице. В какой-то момент Александр Македонский бросил свое копье, и оно пролетело мимо персидского царя. Дарий дрогнул, развернул колесницу и убежал с поля боя.

Почему Александр Македонский во главе маленького войска бесстрашно напал на Дария, у которого войско было в 13 раз больше? Почему Александр Македонский без страха бросился в самую гущу битвы? Почему Александр Македонский оказался бесстрашным, а Дарий в конечном итоге испугался? Никакого секрета в этой ситуации нет. Один был запрограммирован на бесстрашие, а другой нет.

Когда родился Александр Македонский, его мать провозгласила, что родился полубог. Главный оракул македонцев провозгласил, что родился величайший повелитель двух миров: якобы во время рождения мальчика два орла сели на крышу дворца. Александра Македонского воспитывали величайшие педагоги — такие как Аристотель. Его отец Филипп создал такую среду, в которой изначально Александра программировали как повелителя мира, как героя, как бесстрашного воина. Мать Александра Македонского, отец, Аристотель, предсказатель внушали маленькому мальчику, что он полубог, внушали маленькому Александру, что он потомок великого Ахилла. Все окружение дружно программировало Александра на бесстрашие, величие, героизм, уверенность.

В то же время в Македонии было много рабов, у которых тоже были дети. Но детей рабов программировали совсем другими программами. Им с самого рождения внушали, что они чья-то собственность, что их могут убить, продать, изнасиловать, что им могут отрезать руку, ногу, голову. Точно таких же мальчиков, способных на многое, рабы и их хозяева программировали рабскими программами. Общество, хозяева рабов, родители детей программировали их с самого детства: «страдание — это норма».

Эти рабские программы очень хорошо демонстрируют два примера из мира животных и насекомых. Однажды один путешественник увидел огромного слона, привязанного за ногу тонкой веревочкой. Путешественник не поверил своим глазам: как такое огромное животное — настоящий исполин, настоящий титан — удерживается такой маленькой веревкой? Ведь ему стоит только приложить небольшое усилие, веревка лопнет, и он будет свободным. Он сможет наслаждаться жизнью, наслаждаться красивой природой, купаться в реке, гулять. Он может быть свободным...

Почему же слон не разрывает эту тоненькую веревочку? Наивному путешественнику опытные дрессировщики объяснили: когда слоненок был маленьким, он много раз пытался разорвать эту веревку, но у него не хватало силенок. В какой-то момент он вырос с точным знанием, что эту веревку разорвать нельзя. И когда он стал большим и сильным слоном, он даже не делал никаких попыток разорвать веревку.

Вот яркий пример программы рабства, программы подчинения, программы покорности. Слону в детстве записали программу рабства. Пока он был слабым, его запрограммировали на послушание, на смирение, на рабскую работу. Когда слон вырос, ему бы стать свободным, но он уже никогда таковым не станет, потому что воспитан рабом, потому что в детстве в него ввели рабские программы.

Даже насекомых можно ограничить в передвижении. Если Вы помните, обычные блохи прыгают в высоту 1,5 метра, но если их посадить в стеклянную банку высотой 30 сантиметров и накрыть эту банку стеклянной крышкой, то при каждой попытке прыгнуть в высоту 1,5 метра блохи будут натыкаться на эту стеклянную крышку. Сделав множество попыток, блохи привыкают к тому, что они могут прыгать только в высоту 30 сантиметров. Когда в них введена программа прыжка в высоту на 30 сантиметров, экспериментаторы могут убрать стеклянную крышку, и блохи уже никогда не будут прыгать в высоту 1,5 метра. Природой им даны такие мощные мускулы, которые могут поднять их на высоту полутора метров, но в них введена программа на 30 сантиметров.

Люди не рождаются рабами, люди не рождаются неуверенными или уверенными. Людей программируют теми или другими программами. Я по себе знаю, насколько сложно жить с программами неуверенности, неполноценности, насколько тяжело жить запрограммированным такой программой, как нерешительность. Твоя жизнь превращается в сплошной ад.

Когда я был мальчишкой, я учился в советской школе. У нас тогда не было выбора. Советский Союз был тоталитарным жестким обществом, которому не нужны были свободные, думающие, осознанные люди. Советскому Союзу нужны были машины, роботы. С самого раннего детства нас приучали к покорности и рабству.

Например, маленьких, только что родившихся детей отрывали от матери. Вместо того чтобы малыш прижался к матери, почувствовал ее тепло, ее силу, его насильно отрывали от мамы и не просто давали возможность быть самим собой, а жесточайшим образом пеленали, как столбик, как бревнышко, заматывали пеленками, лишая подвижности. Сегодня это звучит дико, жестоко, но в мое время это была норма. Госпожа Крупская (к счастью, большинство молодежи и не слышало такой фамилии, но мое поколение хорошо помнит эту верную боевую подругу Ленина, у которой не было своих детей) придумала одну из программ подавления свободы личности. В детских садиках были запрещены стульчики. По приказу Крупской все стульчики заменили скамеечками. Дело в том, что когда маленький ребенок сидит на стульчике, у него есть свое пространство, свой мир, он чувствует себя маленькой личностью. Сажая же детей на длинные скамеечки, их лишают собственного пространства, дети уже не чувствуют себя личностью, они с самого детства чувствуют себя толпой, стадом.

Современная российская школа досталась нам в наследство от Советского Союза. Вместо СССР в аттестатах написано: Российская Федерация. Вместо гимна Советского Союза теперь играет гимн России. Вместо красного флага СССР в школах висит российский триколор. Но методика воспитания, программы, по которым воспитываются современные дети, практически не изменились, за исключением небольшого количества частных школ.

Сейчас я буду жестко критиковать школьников, методики обучения, но не учителей. Дорогие учителя, я Вами восхищаюсь, не принимайте, пожалуйста, критику системы на свой счет. Пользуясь случаем, я хочу выразить свою благодарность настоящим учителям, настоящим педагогам, которые отдают свою душу, сердце, любовь, профессионализм детям. Не получая никакой благодарности от родителей, государства, не получая никакого вознаграждения, настоящие педагоги, которых, к сожалению, осталось очень мало, воспитывают свободных, думающих, осознанных личностей, но это, скорее, исключение из правил. В основном, педагоги сами являются запрограммированными рабами, уставшими от жизни и учеников.

Мощнейшее программирование на неуверенность, на неудачу я ощутил в полной мере на себе. Честно говоря, когда я вспоминаю свою школьную молодость, мне всегда становится плохо, мне всегда становится больно. Да и как может быть по-другому, если учитель математики, я это помню очень хорошо, на весь класс не говорила, а со злостью кричала: «Довгань, ты идиот, ты дурак. Таких людей, как ты, надо выгонять из школы. Ты позоришь школу, ты позоришь класс». И так много-много раз. Мне действительно тяжело давалась школьная программа, я много занимался спортом и из положенных четырех недель учился только одну неделю, а три другие недели уезжал на соревнования и сборы. Я занимался профессионально греблей на байдарках. Конечно, я отстал по всем дисциплинам, особенно по математике, физике, химии. Но мое отставание было объяснимо и понятно. В конце концов, математику можно выучить и позже. В этом нет ничего страшного. Но как мне трудно было избавиться от программы неудачника, от программы «лузера». Дело в том, что не только учителя называли меня идиотом, дураком, дебилом, в то время они не стеснялись в выражениях. В то время мой родной отец, периодически доведенный до отчаяния моими двойками и замечаниями учителей, с иронией говорил: «Мой сын — даже не дурак. Мой сын — полудурок». Я очень люблю своего отца и, если бы у меня была возможность выбирать родителей, я бы, однозначно, не променял своих родителей ни на кого на свете. Они были такими же жертвами рабских программ, как и я, как и миллионы советских людей.

Представьте меня, выпускника советской школы — крепкий, высокий, красивый парень. Внешне сильный, крепкий телом и духом, но внутри запрограммированный школой и родителями такими заблуждениями, такими рабскими программами, которые искалечили всю мою молодость. Я был абсолютно уверен, подчеркиваю, у меня даже не было тени сомнений в том, что я — неудачник, в том, что я — недоразвитый дурак. В том, что я — идиот. Я с восхищением смотрел на отличников и хорошистов, для меня они казались недостижимыми кумирами, суперлюдьми, героями. На себя же я смотрел с жалостью, презрением и проклятием, я себе часто задавал вопросы: «Зачем я живу? В чем смысл моей жизни? Разочаровывать моих родителей? Выслушивать от учителей, что я — дебил, дурак, идиот? Господи, почему ты позволил родиться такому ничтожеству, как я?» Я много раз стоял на остановке после очередной двойки, после очередного унижения, смотрел на колеса автобусов, и мне часто хотелось прыгнуть под эти колеса — и раз и навсегда прекратить это мучение. Я искренне считал, что я недостоин жить. Потому что я — недоразвитый идиот.

Если бы кто-нибудь тогда сказал, что я стану известным предпринимателем, что я напишу десятки популярных книг, что я буду дружить с умнейшими людьми на планете, что я создам свою школу успеха, что я стану профессиональным тренером успеха и через мои семинары пройдут более 300 тысяч человек! Если бы кто-нибудь мне тогда сказал, что я буду проводить семинар в Лужниках для 11000 восторженных учеников, я бы не поверил. Я бы посчитал, что надо мной смеются, меня хотят еще больше унизить.

Мне в жизни было очень тяжело. У меня не было учителей. Когда я рос, у меня не было умных книг, мне пришлось самому до всего доходить. Мне пришлось падать, разбиваться, мне пришлось разоряться три раза. Но после каждого разорения, после каждого падения я становился только сильнее, только мудрее. Самым удивительным образом я из гадкого утенка превратился в прекрасного лебедя. Я много путешествую по всему миру, я работал в самых разных странах и продолжаю развивать бизнес в Америке, Японии, Европе. Я стал мультимиллионером, у меня прекрасная семья, очень много друзей. И самое главное — я горжусь своей Школой Успеха «Победитель», я горжусь своими учениками. Это — мое самое большое достижение, я реализовался полностью как философ, в еще большей степени я полностью реализовался как педагог. Я создал более трех десятков успешных компаний в области машиностроения, биохимии, маркетинга, рекламы, прямых продаж, издательского бизнеса и других... Странно, но те ученики, с которыми я учился в одной школе, в одном институте, когда-то казавшиеся мне недосягаемыми кумирами, в жизни ничего не добились. Живут обычной, скучной, серой жизнью. Может, даже не живут, а выживают.

В чем причины моего успеха и их посредственной жизни? Все очень просто. Они были отличным продуктом советской школы. Они приняли правила игры, навязанные системой, и в этих правилах они были лучшими. Их успехи для них же оказались программами несвободы. Их успехи, прекрасные результаты в рабской системе воспитания обернулись для них же внутренней несвободой, внутренней закомплексованностью. Так советская школа отблагодарила их за их трудолюбие, за их порядочность, за их успехи. Они попали в ловушку советских рабских программ. Я же был выплюнут советской школой, советской системой воспитания как брак, как ненужный продукт. И каким-то непонятным образом я не сломался, не был раздавлен. Наоборот, отторгнутый системой как «лузер», как неудачник, я воспитывался в своем мире. Так как я понимал, что я не конкурентоспособен в тех правилах игры, которые навязывало тоталитарное советское общество, мне приходилось изобретать свой путь. Мне приходилось изобретать свою систему саморазвития. Поэтому я раньше других осознал пагубность тех программ, тех педагогических приемов, которые господствовали в советской педагогике.

Таких изгоев, как я, много не только в России, но и в Европе. Чего стоит только пример Ричарда Брэнсона — знаменитого мультимиллиардера, основателя компании «Вирджин». Ричард Брэнсон с детства страдал дислексией и не мог практически писать, по-моему, он и сейчас пишет с трудом. Он был отвергнут английской системой, английской школой и вырос по своим законам развития. В Америке тоже много успешных бизнесменов и даже мультимиллиардеров, которые были отвергнуты американской школой. Чего только стоит пример знаменитого мультимиллиардера Орфала, который также болел расстройством нервной системы и за свою жизнь даже не научился хорошо писать. Но это не помешало ему, отвергнутому школой, не просто стать свободным богатым человеком, а заработать три с половиной миллиарда долларов. Ему повезло — он пошел своим, нестандартным путем. Сегодня он не просто мультимиллиардер, он преподает в самых крутых бизнес-школах, читает лекции в самых известнейших университетах. Прочитайте, пожалуйста, о нем книгу «Копируй это».

Почему я вспомнил о самом тяжелом периоде своей жизни — о своем детстве, о своей юности? Я был закован в цепи, у меня не было свободы, как у ребенка, у меня не было даже самого маленького права выбора. В то время в Советском Союзе у всех взрослых — у умных и глупых, у сильных и слабых -тоже не было права выбора. О своем трудном детстве, о своем проклятии я вспомнил лишь только для того, чтобы признаться Вам, дорогой читатель, что больше всего времени я потратил на разрушение старых программ.

Вам сегодня намного легче, вокруг Вас много умных книг, очень много ярких, интересных примеров. И то, что Вы читаете мою книгу, тоже говорит о Вашем выборе, о Вашей свободе, о Вашей осознанности, о Вашей возможности учиться успеху. Создавать самого себя, как скульптор создает прекрасное творение. В моей же молодости не было ни одной книги, которая учила бы быть свободным, независимым, не было ни одного семинара по успеху, ни одного тренинга. Мы даже не знали, что есть такие философы успеха как Хилл Наполеон, Дейл Карнеги, Стивен Кови, Энтони Робинсон и многие другие прекрасные мудрецы. Мне повезло, мне удалось, даже не обладая знаниями, найти нужные книги, поехать на нужные семинары успеха. Я осознал и понял, что моя крайне заниженная оценка, мое чувство неполноценности, чувство идиотизма — это всего лишь программа, это — не я. Это не мое истинное «я», а это просто модель поведения, которую можно поменять. Для меня как гром среди ясного неба прозвучали слова, сказанные Аристотелем более 2000 лет назад: «Нельзя быть рабом своих чувств и своих мыслей, надо самому управлять своими чувствами и своими мыслями».

Для того чтобы Вы, дорогой читатель, осознали, что Ваша неуверенность — это не Вы сами, это всего лишь ненужная программа, я приведу еще один яркий пример. Обратите внимание, в нашей христианской культуре, когда умирает человек, похоронная процессия выглядит очень мрачно, все надевают черные одежды, плачут, играет разрывающая душу музыка. Я хоронил когда-то, будучи семнадцатилетним юношей, своего старшего брата, который ушел из жизни в двадцать три года, будучи студентом, я на всю жизнь запомнил эту тяжелую страшную процессию. Я почему-то всегда был уверен, что во всем мире люди так прощаются со своими близкими: кричат, плачут, рвут на себе волосы, играет тяжелая музыка. «А как же по-другому, — думал я, — ведь мы обязаны страдать, ведь мы же обязаны кричать, плакать, душа обязана разрываться на части». Каково было мое удивление, когда я вдруг узнал, что есть целые народы, целые культуры, в которых похороны проходят совершенно по-другому. Например, в Малайзии есть страны, в которых похоронные процессии, в отличие от наших, скорее напоминают свадьбу или веселую тусовку. Во-первых — все смеются. Во-вторых, сам гроб напоминает какое-то произведение футуристического искусства: носилки с очень ярким, раскрашенным гробом в виде самолета, в виде троллейбуса, в виде фиг знает чего. Толпа родственников и друзей с радостью и смехом, виляя по дороге зигзагами, несут гроб на кладбище. Эти народы искренне верят, что нельзя плакать, когда провожается душа в другую жизнь, в другое царство. Эти народы искренне верят, что надо смеяться, ржать, веселиться, бежать зигзагами, чтобы злые духи, плохая энергия не перешли вместе с душой усопшего в другой мир.

По нашим христианским канонам мы провожаем в последний путь со слезами, скорбью, болью, криками, рыданиям. Они же по своим религиозным, культурным, социальным канонам провожают весело, с радостью, смехом, весельем. Одно и то же событие воспринимается в разных культурах совершенно по-разному. Давайте представим: если мы бы с Вами были перевезены в 3-5-летнем возрасте из России, допустим, на Бали и выросли в той культуре, в той религии — мы бы точно так же прыгали и веселились, провожая в последний путь своих близких и родных людей. Что это? Это — модель поведения, это программа, которой нас запрограммировали в нашей культуре, в нашей религии, а на Бали — их программа, в которой людей запрограммировали в их религии и в их культуре. Тем самым я еще раз хочу показать Вам, дорогой читатель, что Вы — абсолютно храбрый, смелый, уверенный человек. Просто когда-то в Вас ввели абсолютно ненужные рабские программы неких комплексов, некой зажатости, некой неуверенности.