Как стать американкой

Глава первая

— Мэгги, мне так неприятно говорить об этом… Я сделал все, что было в моих силах, но вам придется покинуть страну через неделю.

— Через неделю? — Мэгги Уэллер прижала пальцы к губам и растерянно опустилась в кресло.

— Через неделю. Когда мои люди попытались продлить визу, выяснилось, что срок истекает даже раньше, чем мы думали. Вот здесь у меня вся информация.

— Нет, — Мэгги умоляюще посмотрела на Алекса Харрисона. Алекс был отцом ее подопечной — пятилетней Кэт. — Нет, этого не может быть, вы ошибаетесь… — Мэгги почувствовала себя еще более одинокой, чем в прошлом году, когда только приехала из Англии в Штаты.

Алекс сосредоточенно изучал разложенные перед ним бумаги, избегая встречаться с нею взглядом.

— Здесь все написано очень ясно.

Его спокойный тон и непроницаемое лицо выводили Мэгги из себя. Конечно, для Алекса все это лишь досадное недоразумение. Это не может затронуть его чувства. Он вообще человек достаточно холодный, и Мэгги для него просто няня его дочери, не более. Что же касается ее собственных переживаний, то о них лучше не думать.

Она уже очень давно привыкла хранить при себе чувства к этому человеку. Для Алекса Мэгги всегда будет только работницей по найму.

— Но, может быть, они просто ошиблись… — добавила она почти безнадежно.

— Я бы сам хотел, чтобы это было именно так. — На секунду Мэгги показалось, что он говорит искренне, но Алекс тут же добавил: — Однако никакой ошибки тут нет.

Мэгги попыталась спокойно возразить, но руки на коленях выдали ее волнение:

— Я ведь рассчитала сроки, когда поступала на курсы и устраивалась к вам. Даже без продления визы у меня должно быть по крайней мере шесть недель до отъезда!

Алекс покачал головой, и в глазах его появилось выражение, которое Мэгги не могла понять. Что это, интерес? Симпатия? Ее сердце забилось сильнее. Или он злится, что его поставили в неудобное положение?

Мэгги вдруг почувствовала себя совсем плохо: слишком большие надежды возлагала она на продление визы, на то, что Алекс все уладит… По правде говоря, угроза разлуки с этой страной и с домом, ставшим ей таким дорогим, казалась ей нереальной. И вот теперь отъезд неотвратим. Как она бросит Кэт, свою любимицу?.. И не только Кэт…

— Посмотрите сами, — холодно предложил Алекс, подвигая лежащие на столе документы. Их пальцы соприкоснулись на одно мгновение, заключившее в себе восхитительную, блаженную вечность, а взгляды встретились.

Мэгги первая отвела глаза. Это случайное прикосновение словно током пронзило ей руку. Девушка прикусила губу, стараясь подавить волнение. В доме Алекса Харрисона она жила словно на краю бездны, постоянно ощущая его присутствие, в то время как он, казалось, совершенно не замечал ее. На секунду его спокойствие было нарушено, но только на секунду.

Алекс продолжал говорить, пока она смотрела бумаги:

— Я уже беседовал с вашим консулом и с моим поверенным. Ничего нельзя сделать.

Он слегка заколебался, словно хотел сообщить что-то еще, но передумал.

— Я могла бы иммигрировать, — произнесла Мэгги упавшим голосом.

— Мой секретарь и это выяснил. Очередь желающих довольно длинная. Они сейчас работают с заявлениями, поданными… — он сверился с бумагами на столе.

— …девять лет назад, — уныло закончила Мэгги.

Все в этом человеке приводило ее в восторг — удивительно красивые, умные глаза, четкий овал лица, мужественный подбородок и даже приталенный пиджак от Дю Боз. Мэгги задержала на Алексе взгляд, чтобы запомнить его надолго… навсегда? Темная щетина подчеркивала контур щеки, блестящие черные волосы слегка взъерошены — погруженный в какое-нибудь серьезное дело, Алекс обычно откидывал их характерным жестом назад, и это небрежное движение служило признаком его глубокой сосредоточенности.

— Девять лет, — повторила Мэгги, — я знаю. Я сама говорила с ними. Даже не могу поверить, как могла так ошибиться, ведь мои занятия закончатся только через три недели… — Мэгги замолчала, подумав о том, как близка была к получению сертификата Монтессурского института и как легко ей было бы с таким дипломом добиться места учителя в любой точке земного шара.

Кроме Соединенного Королевства: уровень безработицы на родине слишком высок.

Но самое главное — Кэт Харрисон. Неужели придется покинуть ее? За те бессчетные часы, что они провели вместе, Мэгги хорошо изучила сумасбродный характер юной дочери Харрисона и успела завоевать ее нежное, непостоянное сердце. Расставание не входило в их планы.

— Я обещала Кэт, что мы вместе отпразднуем день ее рожденья… Я же не могу просто так исчезнуть, не дождавшись июля.

Подбородок Алекса дрогнул:

— Мне жаль.

— Она будет чувствовать себя брошенной. Не так уж много у нее людей, на которых она может рассчитывать. — «А вы не очень-то заботитесь, чтобы ваша дочь чувствовала себя любимой», — хотелось добавить Мэгги.

В течение тех пяти месяцев, что Мэгги работала «няней с проживанием», она неоднократно упрекала Алекса Харрисона, что тот уделяет своей дочери недостаточно внимания. Если бы она не знала, как ведут себя в семьях такие люди, как он, — хладнокровные трудоголики, можно было подумать, что он боится стать для Кэт близким человеком.

Но Мэгги прекрасно понимала — для Алекса работа превыше всего.

— У нее нет матери, а вы… так заняты. — Мэгги ощутила привкус лицемерия на губах, но Алекс спокойно отнесся к ее словам. — Как по-вашему, я все-таки могу подать еще одно заявление о продлении визы?

Он покачал головой.

— Вы уже подавали одно. Невозможно получить такое разрешение второй раз, даже если вы работаете. — Алекс пожал плечами так равнодушно, что все надежды Мэгги лопнули как мыльный пузырь. — Придется нанять для Кэт новую няню.

Мэгги ощутила боль, как от пощечины. Он все равно уволит ее. Она для него всего-навсего наемная работница, которая должна исполнять определенные обязанности. В очередной раз Мэгги обнаружила, что Алекс не только не видит в ней женщину, но даже не видит человека с душой и сердцем…

— Меня так легко заменить?

Его глаза потемнели, и Мэгги тут же пожалела, что этот вопрос выдал ее разочарование.

— Конечно, Кэт будет скучать. Я просто констатирую факт. Вы уезжаете, нужно вам найти замену.

— Да, конечно. — На что она надеялась?.. — Но и я констатирую факт — Кэт будет очень тяжело привыкать к новому человеку.

Алекс вздохнул:

— Мэгги, с тех пор как год назад умерла ее мать, у Кэт было шесть нянь, и ни одна не продержалась больше четырех недель. Две няни воровали, одна пила, а три не смогли справиться с ее капризами…

— Она же таким образом взывала о помощи! — перебила Мэгги. Эту черту в Алексе она просто ненавидела: как можно ни разу не задуматься о том, какие трагические обстоятельства явились причиной болезненной эмоциональности его дочери! — Вы не можете ожидать от пятилетней девочки, что она равнодушно перенесет смерть матери и с радостью станет жить с отцом, которого почти не видела со дня развода, а ведь, когда вы развелись, ей было всего два годика! Это же чудовищно тяжело для ребенка!

— Согласен с вами. — Алекс старался, чтобы тон его был по-прежнему официальным, но не сумел сдержать невольную хрипотцу в голосе. — Я не могу видеть, как она переживает из-за всего этого, и ненавижу себя за то, что бессилен ей помочь! Вы седьмая няня за этот год, и поверьте, просто чудо, что вы еще до сих пор здесь. Кэт с вами было очень хорошо — и я сделал все, что в моих силах, чтобы вы остались.

Мэгги, казалось, не слышала его слов.

— Понадобилось больше месяца, чтобы она хоть чуть-чуть успокоилась, устраивала в день одну истерику, а не десять! Сейчас уже больше месяца у нее не было срывов. Если я уеду и придет кто-нибудь еще, все может возобновиться — и тогда мои труды пойдут насмарку.

— Вероятно. Но я не вижу выхода. — Алекс снова пожал плечами, отгоняя прочь мысли о тяжелом положении, в котором оказалась его дочь. Слишком много думать об этом — только усложнять жизнь. — Мои люди испробовали все возможности.

— Тогда вы сами должны помочь Кэт пережить этот трудный период! — воскликнула Мэгги. — Я надеюсь, вы так и поступите!

С каждой минутой Алекс чувствовал себя все неуверенней. Как он мог помочь Кэт, если она боялась его больше всех? Всякий раз, когда они оставались вдвоем, Кэт пугалась и беспокойно оглядывалась на дверь. Стоило ему заговорить с ней, и Кэт смотрела на него взглядом затравленного зверька.

Он пытался. Бог свидетель, когда Алекс забрал девочку к себе после смерти своей бывшей жены, он был настроен весьма оптимистично. И был счастлив, что его дочь снова с ним. Но очень быстро выяснилось, что Кэт думала о нем гораздо меньше, чем он о ней. Было совершенно очевидно, что она не хочет жить в его доме. Каждый вечер в течение трех месяцев она повторяла: «Я хочу домой. Я не люблю тебя».

Мэгги, конечно же, этого не понять, с ней Кэт была самым милым, самым ласковым ребенком на свете. Алекс и сам не мог поверить, что это та же Кэт, какую он взял к себе год назад. Интересно, Кэт боялась всех мужчин вообще или только его одного? Кто знает? Но если Мэгги уедет и они останутся с Кэт вдвоем, страшно подумать, какую душевную травму ей придется пережить.

Алекс не хотел такого для своей дочери.

— Трудно представить, что будет, когда вы уйдете, — поспешно заговорил он, чтобы Мэгги не мучила его своими доводами и догадками. Каждое ее слово ранило Алекса в сердце (которого, как считала Мэгги, у него нет).

— Я прекрасно представляю. Вам придется научиться быть отцом, чтобы у ребенка была какая-то стабильность в жизни, кто-то, на кого можно опереться.

Алекс сжал зубы. Она права. Она почти всегда бывала права, и это его страшно раздражало.

— Вы забываетесь.

Мэгги покраснела.

— Я должна сказать правду. Если я не могу остаться, то должна по крайней мере помочь вам увидеть, что у девочки есть потребности, которые вы не можете игнорировать: ей нужны вы, Алекс. А может быть, и она нужна вам.

Алекс забарабанил пальцами по столу, неподвижно глядя в окно.

— Спасибо за наставление, — коротко кивнул он и перевел глаза на гору бумаг перед собой. Для него отцовство было чудовищной ответственностью, и Алекс прекрасно отдавал себе отчет в том, как плохо справляется с родительскими обязанностями. — Пожалуйста, по пути пришлите мне мою секретаршу.

— Я еще не ухожу.

Алекс удивленно поднял глаза:

— Что? — Уголок его рта дернулся. Ну и женщина! Никогда еще не видел такой наглости. Просто восхитительно.

— Уверена, у вас связи в Вашингтоне. Я не выйду из этой комнаты, пока вы не пообещаете помочь мне продлить визу еще на три месяца. Кэт нужно время. И мне нужно время.

— Я бы очень хотел помочь вам, правда, — слова Алекса звучали твердо и искренне. В доме станет ужасно тихо, когда Мэгги уедет, забрав с собой в Англию свои вещи. Грустно. — Но ничего не могу поделать.

Прежде чем Мэгги успела ответить, дверь позади нее скрипнула, и вошла Кэт. Ее темно-зеленые глаза были широко открыты, но в них ни тени страха. Не в первый раз Алекс поразился, насколько похожи Мэгги и Кэт, совсем как мать и дочь. Наверное, светлые волосы или глаза… Странно, ни его черт, ни черт его бывшей жены.

— Можно? — нежным голоском пропела Кэт.

— Что ты хочешь? — спросил Алекс, с трудом овладев собой. Волнение на банкете в присутствии самых высокопоставленных лиц сравниться не могло с трепетом, который вызывало у него в душе это крошечное существо пяти лет.

Напряженную тишину нарушал только телефонный звонок в соседней комнате.

Кэт быстро взглянула на отца и бросилась к Мэгги.

— Мэгги! — прошептала она.

— Что, киска? — спросила Мэгги, посмотрев на Алекса.

— Ты приделаешь Ариэль голову? Опять отлетела. — Кэт протянула Мэгги безголовую куклу.

Мэгги засмеялась и присела на корточки возле девочки.

— Конечно, Кэти. Она опять упала с лошади?

Кэт живо закивала головой:

— У них были скачки. Ариэль выиграла.

— Я тебя поздравляю, Ариэль, — серьезно обратилась Мэгги к безголовому созданию, — но помни, ты уже столько раз теряла голову, что когда-нибудь потеряешь ее окончательно.

И Алекс мог поклясться, что она чуть слышно добавила: «Как я, например».

Приставив голову к шее, Мэгги надавила на нее, и та, щелкнув, встала на место.

— Вот, пожалуйста, как новенькая. — Она протянула Кэт куклу. — Я чувствую себя доктором Франкенштейном.

Улыбка, ясная, как раннее утро, осветила личико Кэт. Алекс редко видел свою дочь такой счастливой. Мэгги действовала на Кэт просто потрясающе. Насколько раньше его дочь была испуганной и несчастной, настолько сейчас она выглядела раскованной и веселой.

Мэгги права: он должен задержать ее. Ради Кэт.

Но единственный выход был слишком… радикальным.

— Спасибо, — просияла Кэт, — я знала, ты ее починишь. Ты лучше всех!

Мэгги обняла Кэт, и Алекс заметил на глазах у нее слезы.

— Нет, ты лучше всех.

— Нет, это ты лучше всех! — Кэт включилась в знакомую игру.

Мэгги медленно поднялась. Она провела руками по бедрам, поправляя юбку, и в этом ее движении было невольное, бессознательное кокетство. Алекс почувствовал в груди легкое волнение.

— Мы с папой разговариваем. Возвращайся к себе, я скоро приду. Почему бы тебе не одеть Бэтси в голубое платье? А Ариэль пусть будет в розовом. Кажется, у них сегодня вечером бал?

— Ага! — Кэт бросилась бежать из комнаты, потом на секунду остановилась и повернулась к отцу: — Пока, папа!

Алекс был тронут и слегка испуган ее вниманием:

— Пока… Кэти. Увидимся.

Мэгги закрыла дверь.

— Я не могу ее оставить вот так просто! — Девушка повернулась и шагнула в сторону Алекса.

Алекс тоже выпрямился, глядя ей прямо в лицо, и глубоко вздохнул. Ее короткая джинсовая юбка стала еще короче после того, как она наклонилась к Кэт, — несмотря на старания Мэгги ее одернуть. Каких-нибудь четыре дюйма материи отделяли его взгляд от трусиков. Алекс помотал головой, стряхивая наваждение.

— Я тоже думаю, что вам лучше остаться с Кэт… — он закашлялся, — но единственный…

— Знаю, знаю, у вас нет выбора! — она подняла руки в знак того, что сдается, и отступила от стола. С тех пор как на сцене появилась Кэт, движения Мэгги приобрели театральный характер. «Трагическая пластика», — иронически отметил Алекс. Он не мог отвести глаз от ее длинных ног, и это мешало ему сосредоточиться. — Вы возьмете другую няню, потом еще одну и еще…

— Подождите. Пожалуйста. Мне надо подумать.

Алекс откинулся в кресле, упираясь руками в край стола. Он рассматривал стоящую перед ним женщину — в линии шеи и плеч чувствовалось упрямство, а в глазах горел огонь, которого он никогда не видел у Сандры.

Алекс закусил губу и вспомнил о своей умершей жене — сколько нянь было у Кэт до того, как она стала жить у него? Сандра не работала: он полностью обеспечивал ее и после развода, но она считала, что ей нужен штат прислуги, включая постоянную няню для Кэт.

Кэт нужна стабильность, Мэгги права. На самом деле это нужно Кэт уже очень давно. Но что мне делать? — спрашивал он себя. Как далеко я могу зайти ради покоя дочери?

Он сильно зажмурился, а потом открыл глаза и увидел Мэгги, стоящую перед ним как ответ на его вопрос.

Внутренний телефон на столе зазвонил.

— Алекс, Анна Кристиансон опять на проводе, — раздался голос секретарши.

— Пусть оставит сообщение, — пробормотал Алекс, стараясь не замечать суровых глаз Мэгги, обращенных на него. Ни для кого не секрет, как неутомимо преследует его Анна Кристиансон — вернее, его деньги. Алекса смущала эта очевидная охота за его капиталом. — Отшейте ее.

— О'кей, Алекс, но это уже третий звонок за сегодня, знаете? Может быть, ей сообщить что-нибудь сногсшибательное, чтобы она больше не звонила — хотя бы сегодня?

— Скажите ей что-нибудь, все равно… Скажите, что я женился, — Алекс с тревогой взглянул на Мэгги и быстро отвернулся. — Скажите, что я в длительной командировке! — он бросил трубку. — Только, пожалуйста, не начинайте лекцию о честности!

— Я и не собиралась.

Он провел рукой по волосам:

— Ох, не избежать мне этого!..

— Чего?

— Наказания за грехи…

Мэгги даже рот разинула от удивления:

— Неужели в вас заговорила совесть? — Ее глаза просто сияли.

«Интересная игра света», — отметил про себя Алекс.

— Совесть? Я что, в чем-то виноват? — Через секунду он уже пожалел о сказанных словах.

Мэгги пожала плечами, уголки рта поползли вниз:

— Наверно, вы все-таки виноваты в том, что мало заботитесь о своем ребенке.

Алекс встал так резко, что стул качнулся.

— Мэгги, я работаю — сейчас и всегда! Мне и без того мешают, — он с ненавистью посмотрел на внутренний телефон. — А я должен работать, чтобы Кэт было что есть и во что одеться. Ничего хорошего не выйдет, если я заброшу свои дела.

— Но вы ведь не должны работать двадцать четыре часа в сутки!

Он заколебался.

— Единственное и самое главное, что я могу сделать для своего ребенка, — это обеспечить его всем необходимым, — произнес он медленно и внушительно. — Не каждый родитель делает это, и, поверьте мне, дети в таких случаях страдают.

— Конечно, материальная поддержка очень важна, но так легко перегнуть палку… Я просто предлагаю вам быть с дочкой помягче.

— У меня нет времени. Ни на что, кроме работы. Поэтому я нанял вас.

— Неужели вы хотите сказать, что не в состоянии освободить хотя бы немного времени?! — Мэгги оглядела богатый кабинет: кожаные кресла, каменный камин, восточные ковры. — Это одна комната из сорока как минимум. Вашей собственности хватит многим людям. Вы уже обеспечили себя и «Харрисоновскую спутниковую сеть». Я просто не поверю, что вам необходимо целый день сидеть в офисе, чтобы заработать себе на пропитание.

Алекс вслед за ней обвел комнату взглядом и устало ответил:

— Я не хочу вам ничего доказывать. Извините, но меня ждут дела.

— Как это типично, — горько произнесла Мэгги.

— Что? — спросил он, порывисто обернувшись.

Мэгги пожала плечами:

— Вы. Такие мужчины, как вы. Если проблему нельзя разрешить при помощи денег, вы отворачиваетесь и делаете вид, что ее не существует вообще.

Алекс покачал головой, направляясь к выходу.

— Такое у вас обо мне мнение? — поинтересовался он через плечо, уже спускаясь по лестнице.

Мэгги упрямо следовала за ним.

— Это еще не все, что я о вас думаю.

— Я польщен. — Алекс открыл дверь домашнего гимнастического зала и вошел.

Мэгги проскользнула вслед за ним и добавила резко:

— У вас еще неприятная страсть к сарказму.

Он остановился и повернулся к ней.

— Скажите мне, Мэгги Уэллер, у вас есть хоть одно мнение, которое вы держите при себе?

— Да, как раз сейчас одно завалялось, — ответила она невозмутимо.

Последовала напряженная тишина. Потом, к изумлению Мэгги, Алекс расхохотался. Его смеющееся лицо стало совершенно мальчишеским. Улыбка на мгновение приоткрыла те его черты, о которых Мэгги и не подозревала, и теперь она знала о нем больше, чем если бы они проспорили целый день.

— О'кей. — Алекс еще некоторое время глядел на нее веселыми глазами. — Давайте поговорим о том, как бы вам остаться. Ради Кэт и ради вас — и, может быть, даже ради меня.

Собственно, Алексу было все равно, останется Мэгги или нет. Если он и сделает что-то, то исключительно ради дочери. Алекс стянул пиджак и небрежно повесил на деревянную вешалку в раздевалке. Белоснежная рубашка обтягивала его мощную фигуру. Открыв шкафчик, он достал оттуда шорты и футболку.

— Вы позволите мне переодеться? — с надеждой спросил он.

Мэгги опомнилась и отступила за дверь.

— Вы сказали, и ради вас тоже?

Несколько секунд длилась пауза, потом он ответил:

— То, что хорошо для моей дочери, хорошо и для меня, разве нет? — Алекс вышел из раздевалки в майке и поношенных шортах.

Мэгги нервно сглотнула, уставившись на великолепное тело. Она никогда не видела своего шефа столь обнаженным. Бледный шрам на мускулистом плече произвел на Мэгги странное впечатление: в первый раз она заметила в Алексе героическую суровость черту, не свойственную бизнесмену.

— Жизнь — не только тяжелая работа, — мягко проговорила она.

Алекс, казалось, не заметил, с каким интересом Мэгги разглядывает его.

— Это вы так думаете, — возразил он, принимаясь за разминку. Игра мускулов под гладкой кожей заставила Мэгги подумать о силе этих рук и о крепких объятиях…

— Единственная возможность для вас остаться в Америке… — продолжал он, — единственное, что мне пришло в голову… — Алекс оставил штангу и помахал руками.

— Что же вам пришло в голову? — Мэгги не скрывала изумления. «Значит, все-таки есть выход?»

Он медленно повернул голову.

— Это несколько экстремальная мера… даже слишком экстремальная.

— Вы предлагаете мне остаться нелегально?!

Он встретился с Мэгги глазами и снова взялся за штангу.

— Нет, нет, конечно, — Алекс опустил штангу на грудь, испытывая терпение Мэгги. Его мускулы опять заиграли, на коже выступил пот. — Совсем другое.

Мэгги не сводила с него глаз.

Алекс досчитал до двенадцати, положил штангу, лицо его приняло непроницаемое выражение.

— Если вы выйдете замуж за американца, то получите зеленую карту, а через некоторое время сможете подать заявление на гражданство.

— Но за кого же я выйду замуж?!

— За меня.

Он сел и спокойно вытер руки о шорты. Мэгги была потрясена. Может быть, она его плохо расслышала?

— Это невозможно.

— Почему? Очень даже возможно.

— Вы что, серьезно?

— Да. Тогда вы сможете остаться на полную ставку летом, а потом, когда Кэт осенью пойдет в подготовительный класс, поселитесь где-нибудь по соседству и будете по-прежнему присматривать за ней. Вам уже не нужно будет сидеть с ней целый день. Вы получите разрешение остаться в стране, а у Кэт не будет шока. По-моему, все это чертовски выгодно.

Чертовски выгодно! Алекс Харрисон предлагает ей выйти за него замуж с таким каменным лицом, как будто это очередная сделка. Хотя чего еще она ожидала?

— Я не могу.

— Почему?

— Я даже представить не могу, что у меня будет фиктивный брак.

Алекс саркастически улыбнулся:

— Настоящий брак — вещь малоприятная. Примером служит множество несчастных пар. А деловые отношения гораздо перспективнее, потому что люди вступают в них ради собственной выгоды.

— Не понимаю.

— Все выигрывают. Кэт получает вас, вы получаете финансовую независимость на случай, если захотите вернуться в свою страну.

— Я лучше найду себе такую возможность сама! — горячо запротестовала Мэгги.

— Вы не очень-то практичны, — заметил Алекс, и в лице его появилось новое выражение.

— Может быть. Но если я соглашусь на такой план — ради Кэт и ради себя тоже, — то не из соображений материальной выгоды.

— Не сомневаюсь. Ведь это я предлагаю вам такой план.

— Меня волнует Кэт, — повторила Мэгги упрямо.

— И меня тоже. Так что оставайтесь. На некоторое время.

Мэгги вздохнула. Эти непроницаемые глаза!

— В качестве вашей жены?

Алекс предостерегающе поднял руку:

— Под видом моей жены. В качестве няни Кэт. Просто деловое соглашение, которое решит все наши сегодняшние проблемы. — Алекс встал и дотронулся до ее руки. — Это вам внушает ужас? Или, может быть, я сам?

Электрический разряд проскочил между ними. Мэгги почувствовала, как пульс ее участился.

— А вам какая выгода от этого? — подозрительно спросила она.

Алекс посмотрел ей в глаза:

— Я хочу, чтобы Кэт была счастлива.

Мэгги недоверчиво хмыкнула:

— И все?

Алекс помедлил и спокойно добавил:

— Честно говоря, мне тоже выгоднее быть женатым. Это избавит меня от некоторых трудностей. Знаете, успех притягивает определенный сорт женщин…

— Кладоискательниц?

— Да, можно их так назвать. Я, по крайней мере, не буду по три раза в день отрываться от дел из-за Анны Кристиансон с ее звонками.

Мэгги на минуту задумалась, потом кивнула.

— Если я съеду от вас в конце лета…

— Из-за супружеских разногласий, — с готовностью подхватил Алекс. — Мы скажем, что пытаемся их преодолеть.

Все это было похоже на игру.

— Даже если это сработает… кто поверит в наш брак?

— Подумайте об этом, — Алекс улыбнулся так, что у Мэгги потеплело на сердце. — Пожалуйста, подумайте. Кажется, это единственный выход.

Не спуская с него глаз, она тихо села. От былой воинственности не осталось и следа. Перед ней стоял неожиданный и нелегкий выбор.

— Не могу поверить, неужели мне придется согласиться?..

— Для вас это серьезный шаг, — сказал Алекс, и голос его прозвучал необычно мягко. — Но, как вы мне только что доказали, это необходимо Кэт.

Несколько долгих минут оба просидели в молчании. Это было, несомненно, выгодное предложение. В конце концов, Алекс и не претендовал на романтику. Но сможет ли Мэгги заглушить свои чувства? Сможет ли, пусть ненадолго, примириться с тем, что она замужем за Алексом Харрисоном, но брак их ненастоящий?

— Только ради Кэт, иначе я даже не стала бы и вести этот дурацкий разговор, — выдавила она наконец. «И если бы мне не нужно было посылать домой деньги из-за тамошней безработицы». Мэгги не хотелось признаваться в этом, но предложение Алекса устраивало ее еще и по личным причинам.

— Если бы не Кэт, наш разговор вообще не состоялся бы, — Алекс встал. — Ответ мне нужен сегодня. Через два часа у меня встреча в городе. Дайте мне знать, Мэгги.

Часом позже Мэгги и Алекс сидели в кабинете, Алекс в своем кресле за столом, Мэгги в кресле напротив. Алекс прекрасно подготовил последние аргументы в пользу своего странного предложения:

— Итак, если вы выйдете за меня замуж, у вас будет шанс закончить Монтессурский институт. Кроме того, вы сможете подать заявление на получение гражданства и совершенно легально оставаться в стране и после нашего развода. Сможете голосовать, получать пособие и преподавать в любом штате, где только пожелаете. Без всяких ограничений.

— Я даже не знаю, сколько времени человек должен прожить так, чтобы получить гражданство.

— Три года. Я надеюсь, эти три года вы проведете неподалеку от нас, чтобы Кэт всегда могла с вами встречаться, когда она не в школе. Я, конечно, компенсирую вам эти временные затраты.

Три года. Не так уж мало. Мэгги скептически приподняла бровь.

— А что произойдет с Кэт через три года? — «А что произойдет с нами за это время?»

— Я думаю, нам надо уже сейчас договориться, что вы будете продолжать общаться и дальше, ведь вы часть ее жизни. В финансовом отношении можете рассчитывать на меня — когда бы вы ни захотели с ней встретиться, я всегда готов…

— А что будет между встречами?

— Найму постоянную экономку, она присмотрит за Кэт…

Мэгги расширила глаза от изумления:

— Да, пока вы не выкроите час или два в неделю…

Его взгляд будто окатил ее холодной водой:

— Не надо, Мэгги. Если мы углубимся в этот спор, можем забыть о самом главном.

Мэгги поняла, что он говорит серьезно. Вдруг все стало на свои места. С грустной иронией она призналась себе, что уже выдала свои чувства. Своей холодностью Алекс как нельзя лучше показал, что она будет его женой только официально. Зато проблески чувства, которые Мэгги заметила во время разговора, пробудили в ней надежду, что немножко времени и понимания заставит Алекса осознать, каким хорошим отцом он может стать для своей дочери. Отбросив ложную скромность, Мэгги сочла, что она единственный человек на свете, который в состоянии дать Алексу это понять.

Конечно, думать об этом приятно. Но, сам того не подозревая, Алекс Харрисон предлагал ей больше, нежели возможность закончить институт или получить хорошую работу. Его предложение было вызовом, и, принимая его, Мэгги получала возможность изменить две, даже три жизни — его, Кэт и свою собственную. Но к лучшему ли? Она пока не знала.

— Ладно, не будем говорить об этом, — произнесла Мэгги вслух. — Я принимаю вызов. — Она глубоко вздохнула, посмотрела ему в глаза и протянула руку, чтобы пожатием закрепить договор. — Вы покупаете себе жену. Когда свадьба?