Как стать испанским рыбаком

Обычные люди

Валера был скептик. Скептик и фаталист.

— Эти козлы-политики — все воры. Только свои карманы набивают. Брежнев — был маразматик. Горбачёв — развалил страну. Ельцин — алкаш. Путин — вор. Простого человека в этом мире все имеют и нагибают. За его счёт живут, гады. и ничего с этим не сделать, так устроен этот мир. Надо как-то приспосабливаться, так тихонько можно и дожить, дотянуть до закономерного финала, который для всех неизбежен.

Жизненное кредо Валеры было: «Не беспокоить Вселенную, плыть по течению, травку не примяв, былинки не шевельнув…».

С такой позицией хорошо быть древнегреческим философом и жить в бочке, но это, как ни странно, серьёзный мыслительный процесс, а Валере это претило даже больше физического труда.

— Пусть лошадь думает, у неё голова большая, — резонно заключил он. — За меня всё решат и скажут, что делать. Кто-то же должен исполнять указания этих воров и богатеев. Так вот, пусть платят, козлы.

Родом Валера был из Краснодара, из обычной семьи. Как многие южане, имея многонациональную генетику, предусмотрительно именовал себя кубанским казаком. Окончил школу, техникум, пошёл в армию и остался там прапорщиком, начальником какого-то склада. Женился на простой бухгалтерше и вёл жизнь вегетативную, потаскивая армейское добро и выращивая картошку на даче. по вечерам разговаривал с телевизором и поливал жёлчью президента, начальство и соседей.

Валера патологически не хотел что-то придумывать и более всего — принимать какие-то решения. Разве что исключительно направленные на существование его семьи.

Жизнь должна была укладываться в идеальную, созданную им модель: делать, что говорят, и не более того. Никакой инициативы и размышлений. Только буквально. Звёзд с неба не будет, но и ошибок не совершишь. За это будут платить. Немного, но прожить хватит.

Правда, весёлая российская реальность из кожи вон лезла, чтобы разрушить Валерины мечты…

Сначала развалилась армия. Тысячи несунов-прапорщиков оказались на улице.

Пришлось Валере идти в прислуги. Только там можно было не думать.

Несколько лет он работал на коммерсантов, в основном — водителем. Крутил баранку «на дядю». Всё чётко, из пункта «А» в пункт «Б». Немного подворовывал — усушка-утруска — не брезговал сливать бензин из бака. Скоростной режим на дорогах не нарушал, с «ментами» не конфликтовал.

Больше всего нравилось возить шефа. Валера мог по двенадцать часов стоять около конторы с заведённым двигателем и без всякого раздражения. Солдат спит — служба идёт. Выполнял любые распоряжения начальства, не требующие мыслительной деятельности. Ездил за продуктами, возил шефа по бабам, не чурался и грязной работы, правда, законов старался не нарушать и за каждую минуту переработки требовал доплаты.

Начальство радовалось исполнительному работнику, но через некоторое время Валерина унылая физиономия начинала раздражать, как и его нежелание шевелить мозгами.

Больше года Валера не держался нигде. Рассчитывать на заработок жены, выписывающей в бухгалтерии накладные, не приходилось. Да ещё родился сын.

Родина продолжала «радовать» новыми кризисами и катаклизмами…

Валера привычно обзывал всех ворами и смотрел на всё исподлобья. а в начале «двухтысячных», здраво рассудив, что водителем можно работать, где угодно, Валера собрал семейство и уехал в Испанию.

В жизни почти ничего не изменилось…

Сняли квартирку, нетребовательная жена пошла работать сиделкой-уборщицей к испанцам. Валера стандартно сунулся к украинцам на стройку, но долго там не продержался. Адептом двенадцатичасового физического труда он не был, да и сплочённая бригада «злых хохлов» быстро раскусила «унылого ватника».

Не обладая обширной родной лексикой, что было обусловлено неимением образования, нежеланием размышлять и вообще отсутствием необходимости много говорить, Валере не составило большого труда освоить минимальный набор испанских фраз, да и старался он работать больше на «русскоязычных». Тем же водителем, садовником, уборщиком.

Тут были свои преференции. Можно было жить в особняках нуворишей, пользоваться в их отсутствие хозяйскими благами. Бывало, что и подачки, и объедки перепадали. Валера был не брезглив.

Как бы противоречиво это ни звучало, но при всём своём унылом фатализме Валера не увлекался спиртным и даже регулярно ходил на пробежки. Одевался прилично и мог составить первое впечатление. Второе — чаще всего — было негативным. по этой причине и в Испании он долго не задерживался ни на какой работе.

Годы шли, пенсия нашему герою не грозила, а он прекрасно понимал, что может так случиться, что Господь не наградит его внезапным инфарктом, от которого он старательно бегает пять километров по утрам. Может так статься, что придётся доживать дряхлую старость, когда уже не будет возможности работать. Как ни прискорбно, но нужно было принимать какое-то решение по обеспечению себя и семьи на будущее.

Для организации собственного бизнеса у Валеры не было ни средств, ни знаний, ни ума. и самое важное — желания. в бизнесе нужно каждый день принимать какие-то решения, крутиться. Или же найти такой бизнес, который не требует вышеперечисленного. Ещё бизнес должен приносить стабильный и хороший доход, чтобы можно было откладывать на старость.

Посоветовавшись с женой, Валера выбрал сельское хозяйство.

Посадил растение и жди, когда созреет, ну полить, прополоть — работа разовая. Конечно, в Испании большая конкуренция, цены на овощи низкие, и рынки сбыта трудно найти, но ведь можно найти тот продукт, который всегда пользуется спросом и неприхотлив в культивации.

К тому времени семейство Валеры уже купило в ипотеку собственный домик, правда, вдалеке от моря в небольшом посёлке, но за совсем небольшую цену. Жене приходилось ездить пятьдесят километров на работу на машине, в Испании все уборщицы за рулём.

Вот и переоборудовал Валера пару комнат и большую террасу под огород. Завёз земли, сделал полив, купил в официальном магазине специальные лампы и другие необходимые приборы и семена. Нужно было набраться опыта, изучить вопрос, но чего только не найдёшь на «Ютубе».

Марихуана при правильном уходе даёт до четырёх урожаев в год. Цена всегда высока, и спрос на неё всегда есть. в Испании можно выращивать несколько кустов для собственного употребления, продажа — уголовное преступление.

«Так кто ж меня ловить-то будет?», — размышлял Валера. — «Все вокруг выращивают, все воруют, а проклятые испанцы — все поголовно наркоманы. Вон, в телевизоре на рожи депутатов посмотреть, так те вообще „кокс“ да „герыч“ небось употребляют. На улице подростки курят „косяки“ в открытую. Простому работяге ничего не будет…».

Да и тюрьмы Валера не очень боялся: там кормят, одевают, и думать не надо. Да и вообще — в итоге мы все умрём.

Потихоньку дело пошло…

Конечно, понадобились некоторые усилия освоить незнакомый процесс, но со временем доход стал стабильным, не очень большим, но вполне соответствующий ожиданиям.

Травка росла сама по себе. Нужно было дождаться, подсушить, упаковать и продать.

Валера не рисковал, сдавал оптом, теряя почти тридцать процентов дохода, но снижая риск попасться почти на восемьдесят процентов. При этом ни он, ни жена работу в прислуге не оставили.

Сын Валеры, попав в Испанию ребёнком, рос, как вышеупомянутая трава. Нет, его кормили, одевали, даже любили как-то по-своему, видать, как деды завещали.

Детский садик на весь день, муниципальная школа, вечером — гонять мяч на улице. Родители на работе, деревня спокойная, никакого криминала, любой взрослый присмотрит. а то, что учится через пень-колоду — так не страшно, яблоко от яблони…

Да и зачем?

Испанцы тоже не блещут образованием, но, вон, живут хорошо.

Дать чего-то дополнительно родители ребёнку не могли из-за отсутствия каких-либо знаний у самих, да и некогда, разве что изредка, когда накатит волна выполнить родительский долг, Валера сажал Рому напротив и внушал:

— Запомни, сын: все вокруг — козлы и воры. Русские за счёт нефти живут. Испанцы зажрались, всё им достаётся бесплатно — и медицина, и образование. Мы вот ничего не воруем. Смотри: мать на трёх работах полы моет да старикам жопы вытирает, папка на машине весь день. Ты это цени. Вырастешь, ищи тёплое место, где платят побольше, а работать — поменьше. Лучше всего найти «лоха» русского, и доить его потихоньку. Так и проживёшь.

Ни шатко, ни валко окончил Рома обязательную среднюю школу в шестнадцать лет и дальше учиться не стал. Родители не сильно настаивали, дальнейшее образование — уже платное, а сын не блещет умом, правда, сообразительностью Бог одарил.

Рома везде и во всём искал выгоду. Следуя заветам отца, исключительно — малой кровью.

— Ну, сынок, чем займёшься? — спросил Валера.

— Да не знаю, наверное, музыкой, группу соберу, песни писать буду…

— Э-э-э… Я не про это… Раз учёба кончилась, значит, работу надо искать, а песенки… Вечером под шашлычок разве что. Зарабатывать пойдёшь. Я тебя кормить больше не намерен.

Только тут Валера в корне ошибался. Чего-чего, а работать Рома не собирался. Вообще. Не привит был. Не его это.

— Дай денег на первое время, я в Барселону поеду, квартиру сниму и там устроюсь сам.

Валера же — не зверь, конечно, дал, тем более расходы на сына сразу же уменьшились. Дал, но предупредил, что он — не «лох», и содержать сына в дальнейшем не будет.

Что интересует свободного юношу в столь нежном возрасте?

Да только секс, ничего больше!

Власть, деньги, слава — это всего лишь ступеньки на пути к постели. Правда, с годами этот порядок меняется, но суть остаётся та же.

Обладая нестандартной для Испании славянской внешностью, Рома с головой бросился во все тяжкие. Стал завсегдатаем дискотек, напропалую знакомился с испанками, немками и прочими шведками, но, несмотря на весёлый «туалетный» секс, девчонки больше «не перезванивали». и даже простой билет на дешёвую дискотеку наносил удар по его бюджету, пополнить который было негде.

Рома сообразил, что раз нет денег, а проститутом он ещё был не готов стать, то нужен правильно подобранный антураж.

На окраине города он нашёл старый грязный гараж и снял его за сущие копейки. Ободрав до кирпичей стены и натащив с помоек всякого барахла, Рома превратил гараж в студию поэта-концептуалиста, где и стал жить.

Пришлось потрудиться и над образом. Отрастив волосы, жидкую бородёнку, вырядившись в дырявые красные шорты с бахромой, он стал неимоверно модным «студентом-хипстером». Зимой Рома ходил в куртке как у Фиделя, со значком Че Гевары, но обязательно в неизменных шортах и сланцах на босу ногу.

Гитаркой он владел с детства, мог писать отвратительные стишки, без рифмы и размера, в телефоне хранил пару сотен фоток, переснятых с экрана монитора, с каких-то конкурсов фотомодерна, но никогда не победителей, чтобы не спалиться.

В общем, «юноша бледный со взором горящим».

Если приличная, образованная женщина при подкате подобного «кадра» будет смеяться навзрыд и до слёз, то девчушки-студентки, только вырвавшиеся из маминых объятий, писали кипятком и, зажав подол в зубах, на коленях умоляли поэта пригласить в студию-гараж послушать гениальные стихи.

С девушками Рома говорил только об искусстве и любви. Исключительно о любви к ним. и ни о чём больше. Ни слова о бренном, ни слова о земном и насущном. Образ диктовал условия.

Женская натура слаба и предсказуема…

В первую очередь нужно накормить любимого, потом — красиво одеть, потом, при грамотном раскладе — подарить ему новую гитару (фотокамеру, мобильник…).

Рома избрал своей главной целью русскоязычных студенток-первокурсниц. Отправленные обеспеченными родителями в университеты Барселоны восемнадцатилетние дурочки были идеальным объектом. и у них были деньги и неплохие квартиры.

Жизнь крутилась, как колесо под хомяком…

Выставки, тусовки, клубы, дискотеки, вылазки на природу — всё оплачивалось очередной «любимой». Параллельно велись поиски новых жертв, проработка вариантов. Рома не чурался отношений сразу с двумя или тремя пассиями.

К особо перспективным Рома со временем переезжал и жил уже на всём готовом, включая даже деньги «на сигареты».

В подобном бизнесе альфонса есть свои опасности. Такие отношения не длятся больше года…

Девочки в этом возрасте быстро умнеют и чётко начинают формулировать права на свою собственность. а Рома — уже собственность. Девочкам нужны ясность и перспективы.

Роме же это, наоборот, совсем не нужно. На одних заверениях в неземной любви далеко не уедешь, да и образованная студентка филфака быстро понимает, что его стишки ничего общего с поэзией не имеют.

Тут нужно сваливать.

Есть ещё реальная опасность залёта. Русская девчушка чаще всего сексуально не образована — сказывается воспитание в стране, где про секс говорить стыдно.

Тут тоже Роме надо бежать. Аборт сейчас делать не модно. Тем более как только пассия позвонит маме — через пару дней в Испанию примчится разгневанный папа с золотыми цепями на шее и кулачищами по два пуда. Папе глубоко наплевать на испанские законы, он сразу оторвёт член бородатому альфонсу и спокойно уедет дальше управлять Жопинским районом Сранской области в Сибири.

Не всегда Роме удавалось вовремя свалить, ходил пару раз со сломанной рукой или ногой. а уж с фингалами — просто регулярно. Да и бежать приходилось в другой город — то в Мадрид, то в Валенсию.

А там нужно начинать всё по новой, нарабатывать связи. Много суеты и движений. Да и при сегодняшнем развитии «соцсетей» спрятаться почти не представляется возможным. Трудно иметь и вести десятки аккаунтов в «Фейсбуке» и «Инстаграме». Сам путаешься, а обиженные девушки ох злопамятны, и уж ждать своего часа они умеют.

Когда уже нигде не осталось места, Рома понял, что этот бизнес надо сворачивать и искать что-то более безопасное.

Свою последнюю девочку Рома бросать не стал, а раскрутил её на создание нового бизнеса под названием «Русская баня в Испании».

— Любимая, давай возьмём в аренду дом с бассейном в пригороде. Сделаем там парилку с вениками, зал для отдыха и возлияний, пару комнат для интимных развлечений гостей. Сами будем обслуживать, стирать, убирать. Я договорюсь со знакомыми проститутками, они будут откидывать тридцать процентов. и сами там жить будем. Поженимся, детей нарожаем, будем брать сто евро за час, плюс — алкоголь и еда по дорогой цене. Шашлыки, барбекю всякие… Заживём.

Из всей речи любимого пучеглазая дочка питерского директора привокзального магазина услышала только «поженимся» и, взбрыкивая пухлыми коленками, рванула в Северную Пальмиру выбивать у папы десять тысяч на исполнение бизнес-плана по оплате небесного счастья дочери.

Вернулась — почему-то?! — вместе с папой.

Окинув брезгливым взглядом волосатого «дрища» и глубоко вздохнув, родитель заключил:

— Оформляем всё на дочь. Если свалишь или обидишь — найду и в Канаде. Урою. Но план нормальный, туда бы ещё «травку» да «порошок»… Но настаивать не буду, тут у вас свои расклады. Дерзайте.

Рома стал понимать, что, похоже, он попал. Что ему придётся теперь жить с этой дурой и работать за двоих. Милая дочурка питерского братка готовилась стать переводчиком и бандершей себя отнюдь не видела.

Но перспективы были заманчивыми. в финансовом плане.

«Со временем что-нибудь придумаю, да и бабки все в моих руках будут…», — успокаивал себя Рома.

Через полгода русские газеты и сайты запестрели объявлениями: «Русская парная в Барселоне. Берёзовые веники. Пиво с воблой».

На улице стоял обычный испанский июль с плюсом в тридцать градусов…

Зашла пара украинцев с семьями. Пиво и водку принесли с собой, роль проституток с удовольствием выполняли родные жёны. в складчину на восьмерых оплатили четыре часа, жарили свои шашлыки, накидали мусора в бассейн, нагадили везде где могли. Погуляли, в общем.

Зимой бизнес тоже поднялся не сильно. Больше тысячи в месяц выручить не удавалось. Как раз столько стоила месячная аренда дома. Жили бы впроголодь, если бы дальновидный «папик» не подкидывал доченьке «на булавки». Чтобы как-то покрывать обязательные расходы, Рома начал брать у своих родителей травку и продавать её в розницу. Жениться он отнюдь не торопился — страшил авторитетный тесть.

Стихи и признания в любви как-то быстро уступили место мелким бытовым склокам с постоянными попытками «хипстера» выклянчить денег. Собирать презервативы и стирать простыни после гулянок клиентов «невеста» сразу отказалась. Не для того холили принцессу. Опять же — городские тусовки, бары и гламурных подружек оставлять она не собиралась.

На каникулы девчушка упорхнула в Питер, а осенью почему-то приехал её «папик».

Весело прогуляв недельку в «своей» бане с бесплатными проститутками, он посадил Рому перед собой и хмуро поинтересовался: когда он получит свою долю с инвестиций.

— Смотри, «дрищ», я давал десятку, год прошёл, ты «торчишь» мне уже двадцать. Когда ждать?

— Так… Это… Так не договаривались… Всё на жизнь ушло… Да на дочку вашу… — заюлил офигевший Рома.

— С чего ты решил, что я с тобой вообще договаривался, ущербный? Развлекался тут за мой счёт, моей дочке мозги засрал и думал, что «лоха» нашёл? а мне кажется, что это я его как раз нашёл.

— Так, а жить мы с ней на что будем?

— А нет уже никаких «вас». Дочура в Питере приличного нашла, стриженого и в галстуке. в мэрии работает. и ей там должностишку организовали, в международном отделе. Хватит, повеселилась в вашей загнивающей «гейропе», пора нормальную жизнь налаживать. а бабки я выбрасывать не намерен. Так когда ждать двадцаточку?

— Откуда у меня такие деньги? — хмуро замямлил Рома.

— У тебя-то и сотни не наберётся, альфонс грёбаный. а вот предки твои «ганжу барыжат». Вот совместно и отвечать будете.

— Они это на себя не возьмут.

— А кто их спросит? Хотите рейд наркоконтроля? Так все на «кичу» и поедете, хату вашу фермерскую конфискуют, а вас после отсидки депортируют на Родину, где я вас и буду ждать. Ну и здоровьишко тебе по пути подорвут кардинально, наших тут пол-Испании.

Уже пару лет Рома живёт в отчем доме, ухаживает за посадками, развозит товар клиентам, «барыжит» по мелкому. Валера со временем успокоился, принял неизбежное, ведь кругом — одни воры, а жизнь катится к завершению.