Калифорния

Глава 9 Решение

Зак подсаживается ближе и целует мою ладонь, но не страстно, как в первый раз, а нежно и заботливо.

— Я поддержу любое твое решение. Теперь я за тебя в ответе и не дам в обиду.

— Ты не понимаешь! Это я нанесла обиду. Я нанесла удар в спину. Я предала! — теперь я уже кричу на Зака, а по щекам катятся слезы.

— Милая, прекрати истерику, — нежно и тихо уговаривает Зак. — Я не жалею ни о чем. И хочу, чтобы ты знала — это не мимолетное увлечение. Ты запала мне в душу еще когда я только читал твои письма, но ты приехала сюда, и твои руки умиротворили меня, твои слова успокоили меня, твои шутки рассмешили меня, твое тело возбуждало меня, а твоя душа — захватила меня. Кэти, я влюблен. Хотя нет, я люблю. Я люблю тебя, — повторил он, осушив поцелуем мои слезы. — Неужели ты думаешь, что скажу тебе отправляться к Тиму после всего, что сейчас было? Неужели ты считаешь меня таким безответственным и эгоистичным? Я прекрасно отдавал себе отчет о последствиях сегодняшнего дня, и готов нести ответственность. Силой разбивать вашу семью я не собираюсь, но предлагаю тебе альтернативу — со мной. Если хочешь, мы еще немного покатаемся перед тем, как возвращаться к Тиму. Я вижу, что сейчас ты не можешь с ним встретиться.

Я киваю. Мы собираем вещи и садимся в машину. Зак заводит мотор, и мы отправляемся кататься по вечернему ЛА.

Тихо играет музыка, позволяя каждому из нас оставаться в молчании и думать о своем. Я вижу как Зак украдкой и с тревогой временами смотрит на меня. Его рука словно хочет прикоснуться ко мне время от времени, но он не решается, не понимая, какие мысли сейчас у меня в голове. Я же отвернулась к окну и наблюдаю через стекло вечерний ЛА, перехватывая в темном стекле редкие взгляды моего подельника по совершенному преступлению. По щекам текут слезы. Романтичная музыка способствует этому не в меньшей степени. Наконец, Зак не выдерживает:

— Ты первая девушка, которая плачет после секса со мной. Скажи мне, в конце концов, о чем ты думаешь?

— О тупиковости ситуации. Наверное, я первая замужняя девушка, которая влюбилась в тебя и теперь стоит перед самым сложным выбором в жизни.

Я не стала рассказывать, как много нас связывает с Тёмой, как я люблю его (а я в этом уверена). Как я не могу сейчас посмотреть ему в глаза. И что в то же время моя безумная мечта в великую любовь начинает исполняться. И это просто убивает меня.

Одна только мысль о подлом предательстве вызывает рвотный рефлекс, но разве я уже не совершила то самое предательство? Разве я уже не предала? Так чего уж теперь?..

— Если… если я решу остаться с тобой, что нас ждет? Гипотетически?..

— Мы сейчас поедем домой, расскажем все Тиму. Не бойся, я буду рядом! Затем вы разведетесь, и ты вернешься ко мне в ЛА. Мы будем жить здесь, ты примешь предложение Джейсона. Я буду сниматься, ты — учить детей. Я познакомлю тебя со своей семьей. Да, я помню, что ты этого хотела, — улыбнулся Зак. — Ты им понравишься.

— А если я завтра уеду с Тёмой?

— Тогда я не уверен, но могу предположить. Если ты ему ничего не расскажешь, вы после этого вернетесь домой. Заживете прежней жизнью, через пару лет у вас появятся дети. И ты всю жизнь будешь вспоминать меня.

— А ты?

— У меня тоже все будет хорошо. Лет через десять я обзаведусь женой не из мира шоу-бизнеса, стану примерным мужем и отцом… и тоже буду вспоминать тебя всю жизнь, — грустно заканчивает он.

— Чувствую себя последней заразой, но первый вариант мне нравится больше, — робко улыбаюсь я идеальной картинке в своей голове.

Зак резко тормозит машину и вжимает меня в сиденье автомобиля. Его поцелуй настойчивый, страстный, и в то же время радостный, обескураживающий. Я запускаю пальцы в его волосы, провожу рукой по широким плечам. Инстинкты снова берут верх над разумом. От Зака идет просто сводящий с ума запах. Счастье расходится от него энергетическими потоками и накрывает меня. Этот мужчина воплощение мечты. И он вселяет уверенность. Его горячие губы покрывают поцелуями мое лицо, губы, шею, грудь. Господи, как он умудряется так извернуться в машине!

— Теперь ты под защитной пленкой из моих поцелуев! — торжественно заявляет он, отрываясь он меня, — хватит прятаться! Пора расставить все точки. Поехали домой!

И меня снова накрывает волна паники, как будто и не было никакой защитной пленки. Впереди меня ждет разговор, который должен разбить сердце любящего меня человека. Я и правда чувствую себя той еще заразой.

— Зак, я не могу!!! — в ужасе кричу я так, что он вздрагивает, и машина слегка виляет в сторону. Проезжающие мимо машины сигналят нам, водители должно быть думают, что за рулем нетрезвый водитель.

— Кэти, давай разберемся. Почему ты не можешь? Подумай хорошенько прежде, чем ответить.

— Я ужасный человек, — мотаю головой. — Я предала любящего меня человека с другим, которого знаю пару дней. И собираюсь развестись с человеком, с которым столько меня связывает! Это как прыгать со скалы в тумане, не зная, что внизу под ним. Я сама себя не понимаю.

— Кэти я люблю тебя! Ты это понимаешь? Неужели мало этого?

— Наверное, я в это не верю… — тут я поняла, что попала в самую точку. Я не верила, что его чувства могут быть искренними. Между нами пропасть. Была по крайней мере.

— Милая, это твой выбор. Я не могу сделать его за тебя. Вот тебе моя рука и поддержка, а дальше решай сама. У тебя есть пятнадцать минут, чтобы сделать выбор. Мы едем домой.

За эти пятнадцать минут я словно постарела на пятьдесят лет от страха. И все же решилась на самую большую авантюру своей жизни. Понимая, что совершаю отвратительный поступок, и что оправдания мне нет, я набралась решимости перевернуть эту страницу своей жизни.

— Вместе?

— Нет, я одна, — тихо отвечаю я.

— Удачи, я буду неподалеку, — напутствует меня Зак, и мы входим в дом.

В гостиной работает телевизор, включенный на канале MTV. Тёма сидит на диване. Судя по его позе, чувствовует он себя хорошо. Утренняя дурнота ушла, и он просто пялится в телик. Он поворачивается на звук открывающейся двери и приветствует нас.

— Я думал, вы сегодня уже не вернетесь, почти решил звонить в полицию и объявлять вас в розыск.

— Тём, надо поговорить, — я решаю не откладывать и без того неприятный разговор.

И мы поднимаемся в нашу гостевую комнату.

— Тёма, я тебе изменила, — говорю я, как только закрываю за собой дверь и готовлюсь услышать водопад обвинений. Но слышу совершенно иное.

— Я знаю.

— Что?..

— Ты думаешь, я идиот? Мы приехали сюда к актеру, по которому ты сохнешь много лет, и здесь он так на тебя смотрел. Катюх, да он пожирал тебе глазами все это время, если ты не заметила. С самого первого дня! Мне не было плохо сегодня. Я просто понял, что вам нужно дать этот день, чтобы вы наедине разобрались.

Я молчу, не в силах сказать ни слова, и тогда он продолжает.

— Все могло случиться или нет. Но, как вижу, случилось. Я был к этому готов. И я готов тебя простить. Мы уезжаем завтра. Мы летим в Нью-Йорк, побудем там неделю, а потом вернемся обратно домой.

— Неужели тебя нисколько не трогает, что я тебе изменила с Заком?

— С ним будет отдельный разговор. Он соблазнил замужнюю женщину, он преступил черту, и заплатит за это.

— Нет, прошу тебя! Не делай этого! Мы оба виноваты перед тобой… Но это не самое ужасное, — я делаю глубокий вдох перед тем, как сделать контрольный выстрел. — Я остаюсь здесь, с Заком.

— Катя, это настолько глупо, что даже не смешно. Ты не можешь этого сделать.

— Артем, прошу тебя, поверь мне. Это так.

Тут он садится у моих ног и с мольбой смотрит в глаза.

— Я так и знал, что это была плохая идея. Конечно, где мне тягаться, с великим Эфроном! — восклицает он.

— Не юродствуй. Ты замечательный человек. И я тебя люблю.

— И поэтому остаешься здесь с этим… Ты вообще понимаешь, какую чушь несешь⁈

— Понимаю. Но по-другому поступить не могу. Артём, прости меня. Мы должны расстаться, — наконец я произношу эту фразу вслух.

Какое-то время он обдумывает мою фразу. Я удивляюсь, как он все еще не разнес этот дом на кусочки, а его хозяина не отправил в больницу со множественными переломами. Видимо, он действительно этого ожидал, и у него уже появился план, потому что он вдруг достаточно спокойно спрашивает.

— Так ты едешь со мной в Нью-Йорк?

— Прости. Нет. Не еду.

— Что ж, тогда я поеду один, а потом один вернусь домой. И один расскажу нашим родителям, где и с кем ты осталась. А потом закончится твоя виза, и тебе придется вернуться. Придется разгребать все это говно, которое ты здесь наворотила. И поверь мне, жизнь уже не покажется тебе американской мечтой… Но знаешь что? — произносит он после небольшой паузы. — Если ты вернешься ко мне через полгода, я тебя приму и прощу. За полгода ты разочаруешься в этом… в его идеальности. Этого срока достаточно.

Я все еще молчу. Слова так и не появились. Голова совершенно пуста.

— Иди отсюда. Я буду собирать вещи и убери… этого с моего пути, когда я буду уходить, если не хочешь, чтобы я испортил его красивое лицо.

Я ухожу, так и не сказав ни слова. Выйдя из комнаты, я сразу вижу Зака, стоящего неподалеку. Очевидно, он был здесь, чтобы сразу войти и встать на мою защиту, если ситуация потребует его присутствия.

— Либо у меня плохой слух, либо Тим воспринял все это достаточно спокойно. А слух у меня хороший, значит…

— Значит, что он уверен в том, что я вернусь к нему не позднее чем через полгода. А сейчас он собирает вещи и уезжает… И очень просил не попадаться ему на глаза, чтобы не накликать беду.

— Это неправильно. Я не могу его не проводить, — начинает Зак.

— Ты что, с ума сошел? О чем ты говоришь? Что значит, не могу не проводить? Эта ситуация явно не предполагает следования этикету! Мы давно нарушили все правила.

— Наверное, ты права. Но где он будет ночевать? Пусть остается до утра.

— Он не останется. Где тут недалеко приличный отель?

— Шутишь? Здесь любой отель приличный. Мы же на голливудских холмах. Я забронирую ему Хилтон — это классика. Пусть он примет от меня этот жест. Поговори с ним. Я закажу машину и оформлю бронь на билет до Нью-Йорка на завтра. Ты сделаешь это?

— Да, конечно.

Я возвращаюсь в спальню, где еще прошлую ночь так сладко спала в объятьях мужа.

Артём уже заканчивает в полном беспорядке скидывать вещи в чемодан.

— В Хилтоне тебя ждет номер и вот бронь на билет до Нью-Йорка, — я неловко протягиваю ему распечатку из международного аэропорта ЛА.

— Быстро работаете, — он даже не смотрит на меня. — Не терпится меня выпроводить? Но это лучше, чем проводить здесь еще одну ночь. Хозяйское гостеприимство здесь уж слишком… навязчивое. Боюсь попасть под обаяние Закули, — он берет чемодан и выходит из комнаты. А я остаюсь сидеть на кровати.