Капитолийская волчица. Рим до цезарей

КАННЫ

После диктатуры Фабия Медлителя консулами стали Эмилий Павел и Теренций Варрон. Эмилий был осторожен, как Фабий, Теренций рвался в бой, как Минуций. Напутствуя Эмилия Павла, Фабий сказал:

— Тебе придется бороться скорее с Теренцием, чем с Ганнибалом: оба спешат дать бой, первый, не зная вражеских сил, второй — зная собственную слабость.

Бой, к которому рвался Теренций, произошел при Каннах в 216 г. до н. э. Нет нужды пересказывать, как Ганнибал отступил центром, ударил на вражеские фланги, окружил и уничтожил римское войско. Напомним одно: войско римлян было гораздо многочисленнее, а окружать большее войско меньшим всегда рискованно.

Когда войска сходились, друг Ганнибала Гискон задумчиво произнес:

— Я удивляюсь, как их много.

— А я знаю кое-что удивительнее, — отозвался Ганнибал.

— Что?

— То, что во всем их множестве нет никого по имени Гискон.

Все рассмеялись, шутку стали передавать дальше, и все войско ободрилось.

Эмилий Павел погиб в бою. Теренций спасся. С Эмилием погибла лучшая часть римской конницы. Когда, израненный, он не мог больше сидеть на коне, за ним стала спешиваться его свита, за ней, не разобравшись, и вся конница.

— Я так и хотел, — тихо произнес Ганнибал. — Это лучше, чем брать в плен.

Умирая, Эмилий сказал:

— Передайте Фабрицию, что Эмилий не изменил присяге, но был разбит сперва Теренцием, потом Ганнибалом.

Поле боя было завалено трупами. Знаком всаднического сословия в Риме было золотое кольцо. Таких колец карфагеняне собрали с убитых полную хлебную меру; Ганнибал отослал ее в Карфаген.

Теренций Варрон, опозоренный, прискакал в Рим. Сенаторы встретили его у ворот и хвалили за то, что он не отчаялся в спасении государства.

Были приняты меры против паники. Сенат запретил собираться на улицах группами, чтобы люди не начинали плакать по погибшим. Кто горевал, тот мог оплакивать своих в своем доме тридцать дней. После этого всякая скорбь воспрещалась.

Ганнибал предложил сенату разменять или выкупить пленных. Сенат отказался:

— Римской армии трусы не нужны.

Гонцами Ганнибала были десять римских пленников, он взял с них клятву вернуться в лагерь. Вернулись все, кроме двоих. Эти двое схитрили: выйдя из лагеря Ганнибала, они вскоре вернулись, словно что-то забыв, и уже потом направились в Рим, считая, что теперь они свободны от клятвы. Они остались в Риме; сенат не неволил их возвращаться, но все относились к ним с таким презрением, что вскоре оба покончили жизнь самоубийством.

После битвы при Каннах Магарбал, начальник карфагенской конницы, сказал Ганнибалу:

— Отпусти меня с моими конниками в погоню — и клянусь, что через четыре дня ты будешь пировать на Капитолии.

— Нет! — ответил Ганнибал, а Магарбал горько добавил:

— Видно, боги не дают человеку все сразу: ты, Ганнибал, умеешь побеждать, но не умеешь пользоваться победой.

Но это было не так.