Никак не успеешь за жизнью. Пока я писал, события развивались своим чередом: электричество подключили, а Левка провалился на экзаменах.
Недавно, когда я дописывал эту книгу, поздно вечером к нам в окно постучался старый Никита Васильевич: «Бабушка-то моя померла». И, не дожидаясь ответа, пошел к следующему дому.
В нашем селе половина народу – Солоухины. Семьи Солоухиных теперь не знают родства между собой, но несомненно, что все они произошли от одного корня. Старики говорят, что было три брата Солоухиных. Они расселились: один – на Броду, другой – в Олепине, третий – в Шунове. И действительно, только в этих трех деревнях встречается эта фамилия, и если найдешь где-нибудь в Москве или Ленинграде однофамильца, то окажется, что он выходец из наших мест.
У профессора Александра Александровича Реформатского, будучи слушателем его лекций, я пытался выяснить этимологию нашей фамилии, сообщив ему, что есть к тому же во Владимирской области маленькая речка Солоуха и что если фамилия еще и могла произойти от какого-нибудь там соленого уха, то какая связь между соленым ухом и рекой? Профессор Реформатский одним ударом разрубил этот гордиев узел, сказав, что река некогда называлась Соловуха – от обилия водящихся на ней соловьев, но что потом согласная буква, стиснутая двумя гласными, ассимилировалась до полного выпадения. В дальнейшем в этой книге, если не будет указываться фамилия человека, надо иметь в виду, что он Солоухин.
Все цифры в старом масштабе цен.
Так называется место, где с давних пор расположено наше кладбище, хотя правильнее его было бы называть не под Останихой, а над Останихой, ибо Останиха стоит внизу горы, за речкой.
12 июля.
Кстати сказать, история Владимира Константиновича Клепикова могла бы послужить основой для повести или пьесы с конфликтом. Поднятый им из помянутой грязи и выведенный на светлую дорогу колхоз преобразовался в совхоз, я в этом не было бы ничего плохого. Плохо то, что Клепикова, прикипевшего душой и к людям и к делу, не оставили директором совхоза, а назначили другого, оказавшегося горьким пьяницей. Его, правда, вскоре сняли и назначили нового, говорят, неплохого директора, да все не Клепикова! Клепиков плакал, как мальчишка, когда уезжал из Черкутина. Иногда за двести километров, из Гусь-Хрустального, приезжает он на «Победе» в село просто так: поглядеть, поговорить с мужиками. Все его знают, бегут к нему навстречу, как к самому родному человеку. В Гусь-Хрустальном Клепиков работает заместителем директора завода.
Сейчас существует единый сельскохозяйственный налог – десять рублей с каждой сотки приусадебного участка, что составляет в год, в зависимости от величины участка, 350—400 рублей.
Кстати, может быть, интересно будет узнать, что в село на тридцать шесть домов приходит пятьдесят газет и пять журналов.
Напоминаю, что цитируемая книга издана в 1893 году.
Не знаю, к чему отнести «этот год»: к 1849-му или к году издания книги, то есть к 1893-му.