Каратель

Глава 11

Екатерина

Роман настоял на том, чтобы отнести меня в дом.

На самом деле, он не настаивал. Он просто сделал это, не оставив мне другого выбора, кроме как прижаться к его шее, когда он протиснулся мимо охранников у двери и поднялся по лестнице.

Моё сердце бешено заколотилось, когда я поняла, что он ведёт меня в свои апартаменты. Он сказал, что мы ещё не закончили, и теперь его кажущийся вежливым жест, когда он перенёс меня через порог, превратился в нечто совершенно иное.

Он не спасал меня. Он собирался наказать меня за то, что я сбежала от него.

— Роман…

— Тише.

Он усадил меня рядом с огромной кроватью и начал раздеваться, расстёгивая липучки своего бронежилета и бросая его на пол. Он наклонился и расшнуровал ботинки, затем стянул рубашку через голову. Луна всё ещё стояла высоко в небе, и её свет струился через окна, высвечивая его рельефный пресс и тугие бицепсы.

Я стояла на дрожащих ногах, в кои-то веки равнодушная к его великолепному телу. Раньше, когда он прикасался ко мне, он был пылким и полным страсти. Теперь он был холодным и методичным, с отсутствующим выражением лица, когда стягивал штаны и нижнее бельё с бёдер.

— Раздевайся, — сказал он.

У меня стучали зубы.

— Я не думаю, что нам следует это делать. Ты слишком сердит.

— Я разозлюсь ещё больше, если мне придется срывать с тебя одежду.

С трудом сглотнув, я сделала, как он велел, раздевшись, в то время как он провёл сжатым кулаком по своему члену. Он был твёрдым и готовым, его ствол устремился ко мне.

Когда я разделась, он подвёл меня к кровати и положил на живот.

— Раздвинь ноги.

Желание всколыхнулось у меня в животе, и мне стало легче скользить лодыжками по прохладному одеялу, которое на ощупь напоминало шёлк и, вероятно, было чем-то гораздо более дорогим.

Роман издал тихий звук и раздвинул мои ноги ещё шире, пока сухожилия на внутренней стороне бёдер не напряглись.

Я сделала глубокий вдох, мои нервы слабели с каждой секундой. Стал бы он трахать меня вот так? Его член был огромным, а угол наклона казался совершенно неправильным…

Его вес оторвался от кровати, и я напряглась, пытаясь расслышать, что он делает. Послышался шорох ткани, затем он вернулся и надел повязку мне на глаза.

— Роман…

— Замолчи, или я заткну тебе рот кляпом.

Я закрыла рот. Я не сомневалась, что он так и сделает. Он всегда выполнял свои угрозы, когда я его провоцировала.

Он завёл мои запястья за поясницу и связал их чем-то, что на ощупь напоминало длинную полоску кожи. Что бы это ни было, это мало что дало, и моё сердце забилось быстрее, когда я поняла, что никуда не уйду, пока он не разрешит.

— Дыши, — сказал он, поглаживая твёрдой рукой мою спину. Он провёл теплой ладонью по моей заднице, и я дёрнулась, когда он коснулся линий, которые обозначил своим ремнем.

Секундой позже он подложил что-то — подушку — мне под бёдра. Я раздвинула ноги, и это позволило ему полностью рассмотреть мои половые органы. Поза была очень уязвимой, чего, несомненно, он и добивался.

— Раздвинь ноги, — сказал он, и тут что-то прохладное и влажное потекло по моей щелке.

Меня охватила тревога. Он смазывал меня маслом. Хотел ли он взять меня таким образом? Как только я подумала об этом, что-то твердое уперлось в мой задний проход. Я рефлекторно сжалась, отодвигая бёдра.

— Роман, ты не можешь.

Он резко дёрнул меня назад и сильнее прижал свой член к моему входу, расширяя круговые движения.

— Не сопротивляйся мне, милая. Я же говорил, что буду иметь тебя везде. — Он проник внутрь, растягивая меня. Я напряглась, готовясь к тому, что его член вот-вот раздвинет меня. Но как только меня охватила паника, растяжение прекратилось.

Это не его член.

Он наполнил меня какой-то игрушкой, и теперь давление распространялось по мне странным покалывающим ощущением. Моя попка сжалась, а затем и киска сжалась в ответ, сорвав стон с моих губ. Это было… хорошо. На самом деле, более чем хорошо. Я уже стала влажной, мои соски упирались в матрас.

Роман склонился надо мной, и тепло его тела разлилось по моей спине, когда он поцеловал меня в затылок… плечо… удивительно чувствительное место, где моя спина переходит в подмышку. От каждой ласки по моей коже пробегали мурашки, когда он двигал губами с места на место. С повязкой на глазах, лишавшей меня зрения, я могла только ждать следующего поцелуя, и ещё одного, никогда не зная, где он приземлится. Всё это время моя задница сжимала игрушку, и каждое сжатие отдавалось эхом в моём влагалище, которое становилось набухшим и горячим. Меня охватило беспокойное, болезненное чувство, и я обнаружила, что прижимаюсь к подушке, пытаясь его унять.

Его ладонь погладила мою попку, а затем он схватил игрушку и несколько раз легонько надавил на неё, дразня мою попку.

— Я не буду трахать тебя в задницу сегодня, Катя.

Я застонала, беспомощно выгибаясь. Мой задний проход сжимался снова и снова. Та же потребность отдавалась эхом в моём теле, пульсация была такой сильной, что я прикусила губу, чтобы не закричать. В моей голове возник образ того, как я, должно быть, выгляжу — связанная и распростёртая, с его игрушкой, прижатой к моим ягодицам, и я застонала, мои бёдра дернулись против моей воли. Я вцепилась в подушку, отчаянно нуждаясь в каком-нибудь прикосновении к своему клитору.

— Нет, — пробормотал Роман, отложив игрушку, чтобы погладить мои складочки. — Сегодняшний вечер для этой жадной киски, которую ты, похоже, не можешь контролировать.

Он ввёл в меня два толстых пальца.

Я разлетелась на части, оргазм обрушился на меня, как бомба. Мои бёдра дёрнулись, а ноги сами по себе напряглись. Я боролась со своими путами, но не могла пошевелить руками, извиваясь и постанывая от его ищущих пальцев. Мой мир сузился до удовольствия, охватывающего мою задницу и киску, и я наслаждалась этим, мой разум был восхитительно чист.

Так что я была совершенно не готова к тому, что Роман отстранился — или к вспышке огня, вспыхнувшей за моей спиной секундой позже.

В течение одного напряжённого, дрожащего мгновения я была слишком ошеломлена, чтобы среагировать. Затем я закричала и попыталась перевернуться на бок.

Роман толкнул меня обратно в исходное положение. Раздался свист и дуновение воздуха, а затем огонь шлёпнул снова.

— Остановись! — закричала я, моё вожделение мгновенно испарилось.

Он снова нанёс удар, посылая огненные иглы по моему позвоночнику и вниз по бедру. По моим связанным рукам. Он снова хлестал меня, но не ремнем. Это было по-другому. Ещё больнее, как будто дюжина узких ремней ударила с ужасающей точностью. Воздух свистнул, и ударил огонь, обжигая мои нервные окончания.

— Пожалуйста! — я невидяще уставилась в повязку на глазах, мои рыдания были наполовину заглушены кроватью. Удары хлыста переместились на тыльную сторону моих бёдер, в опасной близости от моего раздвинутого влагалища. Отчаянно пытаясь защитить свою чувствительную плоть, я уперлась коленями в матрас и наклонилась вперёд, мои бёдра заскользили по подушке.

Он схватил меня за связанные запястья и дёрнул обратно вниз. На секунду избиение прекратилось. Затем, к моему ужасу, он схватил меня за правую лодыжку и что-то обмотал вокруг неё, а затем потянул шире и прикрепил к чему-то — к кровати? Столбиков не было. У него что, в изножье были встроены ограничители? Мой пульс участился, когда Роман проделал то же самое с моей левой лодыжкой, усадив меня на шпагат. Моё лоно непристойно раскрылось, воздух ласкал мой разгорячённый вход.

Он провёл хлыстом по моей заднице, дразня рубцы.

Я резко втянула воздух.

— Роман, пожалуйста, не надо. Прости за Брайана. Я не должна была прятать от тебя телефон.

— Не должна была, — сказал он, и его низкий рокочущий голос показался мне неожиданным после долгого молчания. Он снова провёл хлыстом по моим ягодицам, дразня мою воспаленную, дрожащую плоть. Заставляя меня сжаться в ожидании нового удара. — Я всегда знал, что у тебя он есть, любимая. Ничто не входит в этот дом без моего разрешения.

На секунду я была слишком потрясена, чтобы ответить. Он позволил Брайану тайно передать мне телефон? Зная, что я могу воспользоваться им, чтобы уйти?

— Но я не знал, что он работает с Черниковым. — Ещё один взмах хлыста. — И я не знал, что ты сбежишь от меня.

— Такое не повториться.

— Возможно, нет, милая. — Жар снова окутал меня, давая понять, что он наклонился надо мной. Его губы коснулись моего затылка, и Роман прошептал: — Но я думал, что могу потерять тебя, и теперь я собираюсь наказать тебя за это. — Его жар исчез.

— Подожди!

Резкий свист, и затем огонь снова лизнул мои бёдра. Я закричала, всё моё тело напряглось, чтобы убежать, но бежать было некуда. Я была неподвижна, мои руки были скованы, а лодыжки связаны.

Роман хлестал меня вверх и вниз по бедрам, поджигая мою плоть. Мой мир подчинился жестокому ритму: свист хлыста, за которым последовал обжигающий треск по моей коже, а затем мои сдавленные крики. Мои слёзы текли рекой, пропитывая повязку на глазах, и мои мольбы превратились в невнятный лепет, когда я умоляла его прекратить.

Но он продолжал двигаться, его хлыст опускался на тыльную сторону моих бёдер и на ягодицы. Огненные завитки скользнули по моему раздвинутому лону, жаля плоть, которую он ласкал всего несколько мгновений назад. Я извивалась изо всех сил, моё тело дёргалось в оковах.

В конце концов, мои крики стали хриплыми, а мышцы задрожали от напряжения, когда я приготовилась к ударам. Ещё через минуту я позволила себе обмякнуть, когда меня охватило изнеможение.

Я слишком устала, чтобы сопротивляться. Слишком устала, чтобы думать. Мой разум успокоился, и я перестала прислушиваться к свисту. Перестала ждать огня. Роман всё ещё хлестал меня, но теперь жалящие удары не причиняли беспокойства. Это произошло как-то само собой разумеющееся — что-то, что я не могла контролировать, поэтому и не должна была пытаться. И как только я перестала сопротивляться, когда полностью сдалась, меня охватило чувство эйфории. Я плыла, а внутри у меня разгорался жар, который соответствовал огню на моей коже.

Я не была уверена, когда Роман остановился, но только что я была связана, а в следующую секунду он уже держал меня в объятиях. Он снял повязку с моих глаз и расположил нас так, чтобы его спина опиралась на спинку кровати, а я сидела верхом на его коленях, прижавшись нежной попкой к его бёдрам. Его руки блуждали по мне, обхватывая мои груди и откидывая назад спутанные волосы. Вытирая мои слёзы и скользя вниз по моим рукам.

Затем он провёл своими большими ладонями по моей спине к ложбинке между ягодицами, обнаружив, что игрушка всё ещё там. Встретившись со мной взглядом, он сильно надавил на неё, отчего с моих губ сорвался жалобный крик. Я была такой влажной, что насквозь промокла, моё лоно было скользким и горячим.

— Скажи мне «нет», — сказал он по-русски.

— Пожалуйста, — выдохнула я.

Его глаза загорелись, и он положил мои руки себе на плечи.

— Держись за меня.

Я сжала его плечи, чувствуя, как напряглись мышцы, когда он обхватил меня за талию и крепче прижал к себе. Его твёрдый член встал между нами, и Роман, обхватив себя, потёр головку о мой клитор, прежде чем опустить её к моему отверстию.

У меня перехватило дыхание. Я не могла оторвать глаз от вида толстой головки, двигающейся вокруг моего входа. Затем он протиснулся внутрь, и я застонала, когда Роман заполнил меня, давление его игрушки было изысканным в моей заднице.

— О Боже, — выдохнула я. — Пожалуйста…

— Ты получишь всё, — пробормотал Роман, скользнув глубже, и мы оба наблюдали, как я растягиваюсь вокруг него, как его член исчезает во мне. Я ожидала почувствовать боль или какой-то дискомфорт. Но не было ничего, кроме медленного, приносящего удовлетворение растяжения. Я никогда не чувствовала себя такой наполненной, такой всецело одержимой. Пульсация бешено отдавалась у меня в заднице и между ног, и я цеплялась за Романа, пока он продолжительно погружался в меня.

Наши взгляды встретились, его тяжелые веки горели страстью. Затем он наклонился вперёд и запечатлел на моих губах медленный, чувственный поцелуй.

И я поняла, что он никогда не делал этого раньше. До этого момента он никогда не целовал меня, и каким-то образом это было более интимно, чем игрушка или даже его член, наполняющий меня. Он провёл своим языком по моему, не требуя и не доминируя, но двигаясь с такой нежностью, что у меня перехватило дыхание.

Переплетя свой язык с моим, Роман положил руку мне на спину и притянул меня ближе, пока мои груди не прижались к его груди, а наши сердца не застучали друг о друга.

Затем он задвигался.

Я застонала, когда он задвигал бёдрами, погружая свой член глубже в меня. Мои соски коснулись его груди, и наше дыхание смешалось, когда он положил руки мне на бёдра. Роман увеличил темп, продвигаясь всё выше и выше, так что его член коснулся моего клитора.

— Да! — закричала я, и по мне пробежали искры. Я раскачивалась вместе с ним, моя плоть сжималась вокруг его вздымающегося члена. Ещё один оргазм замерцал в недосягаемости, и я погналась за ним, снова и снова потираясь клитором.

Он задвигался сильнее, а затем насадил меня на свой член так сильно, что мои волосы разлетелись в стороны, а грудь подпрыгнула. Он сжал мои бёдра и стал двигаться сильнее и быстрее. Изголовье кровати ударилось о стену, и наши вздохи наполнили комнату. Мой клитор затрепетал. Моё лоно сжалось вокруг его члена.

— Кончай, — настаивал Роман, просовывая руку между нашими телами и поглаживая мой клитор. — Кончай со мной, любимая.

Блаженство.

Мой оргазм настиг его в тот же миг, моё тело разлетелось на куски, когда Роман кончил глубоко внутри меня. Мой хриплый крик смешался с его торжествующим рёвом, звуки переплетались друг с другом и эхом отражались от стен. В своём безумном экстазе я почувствовала, как его руки обхватили меня и крепко прижали к себе. Он держал меня так, и мы оба дрожали и пытались отдышаться.

Наконец, он опустил нас на кровать, вытащил из меня свой член и заключил в объятия. Когда я погружалась в сон, его хриплый голос был последним, что я услышала.

— Это был твой последний шанс, Катя. Теперь ни один из нас не сможет выбраться из этого.