Кардиналы идут в ад

АФРИКАНЦЫ ОТВЕРГАЮТ БОГА УГНЕТАТЕЛЕЙ

Священники-африканцы находятся под большим давлением сноих прихожан, активно участвующих в национально-освободительном движении. Среди африканских католиков ширится недовольство Ватиканом, а также миссионерами, которые все более разоблачают себя как союзников колонизаторов.

Выражая настроения значительной части африканских католиков, один из них — Исимангу писал в 1956 г., обращаясь к миссионерам: «Я боюсь одного, что когда белые начнут нас любить, они обнаружат, что мы их ненавидим» К

Именно в этом и приходится теперь убеждаться папе римскому и его кардиналам, чуть ли не ежедневно заверяющим африканцев в своей бескорыстной любви.

В 1957 г. в Париже вышел сборник, озаглавленный «Черные священники задают вопросы» ^{204 205}. Что же волнует «черных» священников в знаменательный период крушения колониализма и возникновения независимых государств в Африке?

Во вступлении к указанному сборнику священники-африканцы заявляют: «Слишком долго наши проблемы решались за нас, без нас п даже вопреки нам» ²⁰⁶.

До сих пор европейцы, заявляет священник Жерар Виссент, «хотели разрушить все то, что является негритянским, африканским, под предлогом, что все это не представляет человеческой ценности и задерживает развитие Африки» ²⁰⁷.

Миссионеры считают африканцев детьми, а себя их опекунами, заявляют священники-африканцы Р. Доссе и Р. Састр. «Ребенок должен подчиняться. В достаточной степени знаменательно, что любимой темой для разговоров среди миссионерского клира является смиренность. На одном из собрапий африканских семинаристов в Риме некий европейский священник заявил, что «развитый» африканец слишком горд и должен брать пример смирения с европейцев» ²⁰⁸.

Еще более откровенно высказывается священник Менар Хегба: «Внимательные наблюдатели с беспокойством отмечают, что многие африканцы относятся враждебно и с естественным

недоверием к христианству...» ^!. «С ростом националистического движения,— отмечает Хегба,— христианство должно будет казаться импортным продуктом и агентом империализма».

«Можно ли недооценивать,— продолжает Хегба,— такие заявления африканцев в адрес католических священников, как: «Иисус был белым, Мария была белой; бог посещал только белых; негры не попадают в рай; белые убили своего брата, это нас не касается»^{209 210}. Африканцы не доверяют папе римскому. Они говорят: «Он осудил торговлю живым товаром, по никогда не осуждал торговлю неграми; он благословлял фашистские войска, напавшие на Эфпопию-мученицу; он относится безразлично к расовым преследованиям в США и Южной Африке» ²¹¹.

Приводя эти заявления, Хегба делает вывод, что они «начинены динамитом» для будущего Африки. Конечно, речь идет не о будущем Африки, а о будущем колонизаторов и католической церкви в Африке. Приведенные нами высказывания свя-щенников-африканцев показывают, что африканцы, пробудившиеся к политической жизни, видят в католической церкви чужеродное для них тело, религию белого человека-колоииза-тора, освящавшую угнетение и порабощение.

Цитированная нами книга не является исключением.

Взять хотя бы такой эпизод. В Париже учится довольно многочисленная группа студентов-католнков из Черной Африки. Большинство из них является выучениками миссионеров. За их «духовным благополучием» наблюдает опытный иезуит, бывший долгие годы миссионером в Африке, Жозеф Мишель. Выступая на страницах католических журналов и устно, Мишель всячески старался убедить своих подопечных, африкап-цев-католиков, что католицизм — их искренний и надежный друг. Церковь, говорил Мишель, всегда считала колониальное господство временным явлением, должным привести к самостоятельности. Именно теперь католическая церковь считает, что колониальные народы достигли такого уровня развития, что им следует предоставить независимость ²¹².

Достигли ли медовые речи иезуита Мишеля преследуемой цели? Нет. В этом убеждает пас декларация его подопечпых, опубликованная в 1957 г. в журнале студентов-католиков из Черной Африки «Там-Там», выходящем в Париже. «Мы

183

с болью заявляем,— пишут студенты-католики африкапцы,— что нас поражает, как в момент, когда гибнет несправедливая и жестокая колониальная система, часть католиков продолжает считать, что отношения между европейцами и африканцами, могут существовать только в рамках этой системы...

В согласии с нашей христианской совестью, мы, африканские студенты-католики во Франции:

1. Торжественно подтверждаем, что, исходя из права народов на самоопределение, необходимо освободить все колонии, включая Алжир.

2. Сожалеем, что некоторые католики своими писаниями и словами или, в более широком смысле, своим влиянием затрудняют для колонизированных народов достижение национальной независимости в мире и милосердии и сохраняют опасное смешение между евангелической миссией и колониальной системой.

3. Заявляем с трепетом, что использование так называемых «сенегальских стрелков» в такой колониальной войне, как в Алжире, ставит нас перед серьезной моральной проблемой, глубоко ранит наш христианский дух и нашу совесть африканцев, создает атмосферу враждебности между братскими народами и противоречит элементарному долгу уважения и справедливости по отношению к населению Африки.

4. Требуем, следовательно, от всех тех, кто наделен в Африке политической, социальной и религиозной ответственностью, всеми силами способствовать прекращению столь вредного злоупотребления» *.

А вот по этому вопросу мнение видного католического деятеля бывшей Французской Экваториальной Африки Диора: «Христианизм, поскольку он придерживается расовой сегрегации даже в церквах, поскольку он благоприятствует антина-ционалнзму и вдохновляет его, не имеет никаких шансов удержаться в Черной Африке. Не будет удивительно, если связанный с колониализмом, зачастую смешиваемый с ним, он будет уничтожен вместе с тем же колониализмом, а это должно произойти завтра же» ^{213 214}.

Тут есть над чем призадуматься. Действительно, читая такие декларации, выходящие из-под пера казалось бы преданнейших католической церкви людей, убеждаешься, что час колониза-торой, а с ними и союзников колонизаторов — миссионеров в Африке пробил.

Признание этого факта мы находим и в книге «белого» французского католического деятеля Л. П. Ожула, проработавшего ряд лет во французских колониях Африки. Книга Ожула «Африка сегодня», изданная в Париже в 1958 г., наделала много шума в клерикальных кругах Франции. Ожула считает призрачным успех католицизма в Африке. «Энтузиазм первых декад евангелизации,— отмечает Ожула,— спадает, что не должно нас удивлять. Напротив, христиане, которых миссионеры воспитали с любовью, но которых жизнь каждый день выхватывает из-под влияния церкви, больше не скрывают своего неудовлетворения вкладом христианства в развитие африканского духовного мира»

«Мы упрекаем миссии в том, что они готовят нас к небесной жизни, как будто земля и вовсе не существует»^{215 216}. Это заявление одного африканского врача Ожула считает типичным для африканцев-католиков.

Ожула отмечает далее, что африканские христиане стоят пе во главе развития своих стран, а позади, они тянутся на буксире ²¹⁷.

«Евангелизация Африки шла в ногу с колониальным завоеванием,— пишет Ожула.— Правда требует признать, что церковь иногда помогала колониальному режиму и поддерживала его, считая его необходимым для господства мира и для распространения благосостояния (?). Она часто выигрывала от этого, поскольку колонизация способствовала внедрению и распространению миссионерства на африканском континенте. Она часто получала (от колонизаторов.— И. Л.) субсидии на свои школы, предприятия и церкви.

Если бы мы не боялись парадокса, то могли бы даже написать, что католическая церковь использовала в своих целях злоупотребления, вымогательства и несправедливости колониализма... Таким образом, некоторые плохие верующие, в руках которых бйла колониальная власть, могли гордиться тем, что способствовали распространению евангелия» ²¹⁸.

Ожула напоминает, что колониальные власти «сдерживали» миссионеров, что во время войны молчание миссионеров по

поводу злоупотреблений колонизаторов истолковывалось как солидарность церкви с колониальными властями, тем более, что во Франции видные католические деятели оправдывали теологическими аргументами «право» империалистов на колониальные захваты. Следует исправить все это, тогда церковь, дескать, воспрянет, уверяет Ожула.

Но могут ли миссионеры, в течение столетий находившиеся на службе колонизаторов, изменить своему, так сказать, естеству, превратиться из волков в ягнят?

ГОРЬКИЕ ПРИЗНАНИЯ

На этот вопрос пытается ответить упоминавшийся уже ранее бенедиктинский монах Дж. Мосман на страницах влиятельного бельгийского католического журнала «La Revue Nouvelle».

В статье «Психологические условия миссионерской деятельности», опубликованной в 1957 г., Мосман предупреждал, что если католическая церковь не будет высказываться за независимость, то ее выгонят из колоний вместе с империалистами. Не следует забывать, напомипал Мосман, что «положение усложняется тем несомненным фактом (естественным в свое время), что политическая экспансия (европейских держав.— И, Л.) и миссионерская евангелизация оказывали друг другу поддержку. Правительства были счастливы найти в миссионерах своих доверенных людей. Миссионеры же со своей стороны находили у западных колонизаторов моральную, а часто и материальную поддержку. Эта взаимная поддержка в нынешнем положении представляет собой наследство, избавиться от которого трудно. Вот что заставляет миссионеров отмежеваться самым категорическим образом от западных интересов и подчеркивать значение местной иерархии...» ²¹⁹

Бенедиктинец Мосман решил, что на данном этапе нет нужды притворяться, да и не перед кем. Всем давным-давно известно, что католическая церковь в лице своих миссионеров была в колониях инструментом в руках империалистов, и это лучше других знают народы, находившиеся под пятой колонизаторов. «В результате, а это хуже всего,— продолжает откровенничать достопочтенный бенедиктинец,— политическое освобождение миссионерских стран, каким бы путем оно ни шло,

«lliiiiii.i[i:ioii¡iiiiii.(o опекуны» народон Африки

часто приводит к тому, что за борт летят не только западные формы христианства, но и само христианство, которое считается предметом импорта» ²²⁰

В Конго, отмечает Мосмаи, миссионеры преследуют те же цели, что и прочие колонизаторы, миссионеры, скорей «агенты власти», чем «представители церкви». Местное население все с возрастающей враждебностью относится к миссионерам. Давно уже ходячей фразой стало выражение: «Вредный, как священник ». Утверждают, что христиане-конголезцы избегают ’ исповедоваться некоторым священникам, ибо эти священники являются шпионами колониальных властей. Дело дошло до того, что недавно приехавшего в Конго священника спросили: «Неужто миссионеры еще отваживаются приезжать в Конго?» *.

То же самое можно сказать и о Камеруне, где, по свидетельству одного влиятельного католического журнала, «миссионеров обвиняют в том, что они находятся в сговоре с колонизаторами и работают на них... Миссионеров упрекают также в том, что они не возвышали своего голоса против рабского ^тРУДа, из которого они даже извлекали выгоду... Их упрекают в практике сегрегации, как физической в церквах, так и духовной, которая выражается в применении двух моралей: одной по отношению к белым, другой — к черным... Их упрекают кроме всего прочего в «меркантилизме»»^{221 222}.

Мосман делает из этих фактов правильный вывод: кризис миссионерского движения в Африке не является локальным, а имеет более глубокие корни. Он — часть кризиса, переживаемого в послевоенный период католической церковью в целом.

Современный христианский мир, пишет Мосман в статье «Церковь и современная Африка», переживает глубокий кризис, подобный тому, какой переживала римская империя в период своего упадка. Но если в период разложения римской империи христианство представляло собой источник обновления, то теперь церковь для тех, кто наблюдает за ее деятельностью со стороны, обнаруживает признаки усталости п упадка. Мир избирает себе новых пророков. Человек благодаря прогрессу наук отбрасывает бога и претендует властвовать над миром. Все более соблазнительной представляется людям марксистская идеология, выражающая их надежды на свободу, братство и справедливость.

Пробуждение национализма у колониальных народов, продолжает свой анализ Мосман, усилило пх привязанность к формам местной цивилизации и культуры, почти полностью чуждым христианству, и одновременно толкает их на сопротивление европейскому образу мышления, с которым, по их мнению, христианство солидаризируется. Здесь Мосман перевирает факты. Колониальные народы, борющиеся за свое освобождение, выступают не против «европейского образа мышления», под которым подразумевается обычно научный и технический прогресс, а против империалистов, лишающих их этого прогресса. Христианство же колониальные народы отождествляют не с научным и техническим прогрессом, а со своими угнетателями, которые всегда прикрывали колониальную эксплуатацию разглагольствованиями о приобщении «отсталых» пародов к христианской цивилизации. Подобное извращение понятий вполне закономерно для миссионеров, защищающих интересы колонизаторов.

Но не будем слишком строги к нашему автору. Он действительно пытается вскрыть причины современного кризиса католической церкви. «В глазах рабочих и пролетарских масс,— заканчивает свой анализ Мосман,— церковь является союзником капитализма, для цветных народов она агент европейских колонизаторов, а для мудрецов и ученых, мышление которых складывается под влиянием современной философии и методов точных наук, она является последним пережитком одного из видов отживших свой век культур...» ²²³

Мосман цитирует высказывания ряда церковных деятелей, подтверждающие его выводы. Он, например, приводит следующие слова одного африканского епископа: «Говорят, что мы делаем христиан, а жизнь их отбирает у нас. Как это верно!.. Мы вынуждены признать, что христиане, симпатизирующие коммунизму, не идут в счет. Церковь не может надеят1>ся также и на христиан, членов профсоюзов Всеобщей конфедерации труда. Почему? Да потому, что они не питают доверия к церкви в вопросах, которые имеют отношение к жизни» ²²⁴.

Однако Мосман приводит эти факты вовсе не для того, чтобы доказать, что для церкви все потеряно. Нет, он утверждает, что у церкви все впереди, что она сможет сохранить и укрепить свои позиции (по крайней мере в бывших колониаль-пых и зависимых странах) ; если христиане будут не только проповедовать добрые дела, но и совершать их, то народ последует за ними. Христиане могут делать это, утверждает Мосман.

В своей статье «Христиане — соль африканской земли» ²²⁵ Мосман пишет, что мнение африканцев о ценностях христианства «будет зависеть от помощи,.которую оно им окажет в решении серьезных проблем, вызванных освободительным движением... В эти решающие для будущего Африки моменты основное заключается в том, чтобы христиане превратились в «соль земли», чтобы они стали душою всех экономических, социальных, гражданских и политических структур, которые возникают и распространяются в новых национальных образованиях» ²²⁶.

Для чего, с какой целью? Для более эффективной борьбы с коммунизмом, который, как признает сам же Мосман, оказывает действенную помощь колониальным народам. «Следует отметить,—пишет он,—что до сих пор западные народы (?) оказались мало способными помочь слаборазвитым народам в их развитии. Напротив, коммунистические методы оказываются несомненно более действенными». Мосман беспокоится, как бы при создавшемся положении католическая церковь не оказалась в Африке за бортом. Во избежание этого он призывает церковь не совершать ошибки прошлого, не афишировать свою связь с интересами империалистических держав, делать упор на чисто религиозную деятельность. В этих условиях католическое духовенство должно «бескорыстно, терпеливо и настойчиво» помогать ответственным за будущее этих стран и воодушевлять их. Иначе говоря, церковь должна руководить сознанием ведущих слоев национальной буржуазии, тогда она будет «солью африканской земли».

Некоторые миссионеры, пишет Мосман, забывают, что в Африке происходят социальные и политические явления чрезвычайного значения, раскрепощение африканцев, распространение просвещения н медицинской помощи, освобождение женщины. И все эти полезные и необходимые изменения происходят под влиянием нехристианских идеологий. Мосман спрашивает: как же к этим изменениям относятся миссионеры? Вместо того чтобы приветствовать эти изменения, миссионеры обеспокоены ими, ибо считают, что указанные изменения угрожают церковным интересам, и поэтому выступают против них. Мосман приходит к выводу, что такое отношение миссионеров к имеющим место в Африке политическим и социальным изменениям может привести церковь к изоляции и в конечном итоге ликвидировать ее влияние на население.

В статье, озаглавленной «За подлинное африканское мирское движение», Мосман предлагает миссионерам создать массовое христианское мирское движение для борьбы с враждебной церкви идеологией²²⁷. Какой? Идеологией империализма? Отнюдь нет. Речь идет все о той же идеологии «атеистического материализма».

Следует учитывать, пишет Мосмап, что современная африканская интеллигенция состоит в основном из самоучек, которые находятся под сильным влиянием африканских освободительных движений и идеологий, формирующих жизнь человечества после второй мировой войны.

Необходимо отметить тот факт, продолжает поучать Мосман, что «нехристианские идеологии часто соблазняют, ибо они выступают за материальное благополучие человечества. В период, когда люди призваны принимать решения, радикализм соблазняет. Кроме того, так как африканцы в течение длительного периода были принуждены молчать, не удивительно, что они теперь выступают с «категорических» и крайних позиций. Встречаемое ими сопротивление только ожесточает их. Церковь не может оставаться безучастной к этому могучему освободительному течению. Она должна всеми своими силами способствовать прогрессу африканцев во всех областях, но она также должна осуждать несправедливости и преувеличения, кроме того, предупреждать религиозные отклонения, которые не могут не наносить вред подлинному благополучию народов» ²²⁸.

Последняя оговорка означает не что иное, как попытку навязать африканскому национально-освободительному движению реакционную идеологию католической церкви, то есть повернуть его вспять. Так именно и оценивает намерения католической церкви африканская общественность, что вынужден признать и сам Мосман. Он пишет: если священники будут «осуждать несправедливости и преувеличения» и «предупреждать религиозные отклонения», то это поставит их в невыгодное положение, это их скомпрометирует, ибо «очень часто их вмешательство, хотя и обоснованное, оценивается как доказательство, что церковь выступает против освобождения или по крайней мере его тормозит» ²²⁹. Дело осложняется еще тем, что большинство католического духовенства в Африке — европейцы. Что же делать?

Единственный выход, утверждает Мосман,— готовить к политической деятельности африканцев-мирян в массовых организациях типа «Католического действия» под руководством опытных миссионеров. Мосман подчеркивает, что миссионеры должны прежде всего подготовить христиан к политической деятельности и, только подготовив, запускать их в политику, ибо «было бы глупо толкать христиан к самостоятельной деятельности, не подготовив их соответствующим образом: свобода (?) нуждается во взрослых, а не в младенцах» *. Конечно, имеется опасность, что даже после соответствующей подготовки христиане-миряне, став активными участниками политической жизни, могут сойти с указанного им церковью пути, но на такой риск, по мнению Мосмана, следует пойти, другого выхода ведь нет.

Итак, сначала «Католическое действие»), католические профсоюзы, потом христианские партии или партии, находящиеся под влиянием католической церкви,— таков стратегический план наступления католической церкви в Африке.

Цель этого плана ясна — заставить самих африканцев выполнять черное дело, которым до сих пор занимались миссионеры: бороться с национально-освободительным движением под предлогом борьбы с коммунизмом, а миссионеры тем временем будут оставаться в тени, в качестве вдохновителей и духовных наставников своих послушных овечек, непричастные к «грязной политической работе». Как это будет осуществляться на практике, уже сейчас можно видеть по деятельности христианских профсоюзов в Африке, развитию которых особое внимание уделяет католическая церковь на данном этапе.

Клерикальное профсоюзное движение в странах Африки стало расти после второй мировой войны, в основном в колониальных владениях Франции и в соприкасающихся с ними территориях. Наряду с клерикальными профсоюзами возникали профсоюзы французской Всеобщей конфедерации труда. Колониальные власти отдавали предпочтение христианским профсоюзам, под их и церковной опекой эти профсоюзы могли приобрести определенное влияние на некоторые слои африканских трудящихся.

Однако вскоре обнаружилось, что руководители христианских профсоюзов борются не за интересы трудящихся, а против них, стараясь расколоть национально-освободительное движение. ²³⁰

Не удивительно, что африканцы с недоверием относятся к лидерам христианских профсоюзов.

«В Африке,— заявил Гпрма, делегат Черной Африки, выступая в 1958 г. с трибуны XIII съезда Всемирной конфедерации христианских профсоюзов (ВКХП),— считают тех, кто состоят в организациях ВКХП, принадлежащими к кругам старых колонизаторов. И действительно, не следует удивляться, это в какой-то степени так...» ²³⁰

Большое внимание уделяют церковпики распространению своего влияния на рабочую молодежь, этой цели служит организация Рабочая христианская молодежь (JOC). В сентябре 1956 г. в Дуале (Камерун) состоялся первый всеафриканекий слет Рабочей христианской молодежи, на котором выступил с речью ее основатель бельгийский аббат Кардижин, призывавший молодых африканцев отбросить борьбу классов и ополчиться против коммунизма.

Усилия церковников укрепить свое влияние в среде африканской рабочей молодежи не приносят пока ощутимых результатов. Об этом можно судить по словам руководителя Христианской рабочей молодежи в Марокко, который заявил в 1957 г.: «Французская колония не признает нас... Но у нас создалось такое впечатление, что и марокканцы нам не вполне доверяют» Социальная демагогия церковников в условиях современной Африки — малоприбыльное дело. «Социальная доктрина церкви... пока что не получает должного отголоска в Африке,— признает миссионер Лардиен из ордена Белых отцов.— Многие вопрошают: разве наше христианство не является религией колонизаторов, торгашей?.. Чем же объяснить противоречие между его делами и убеждениями? Социальное христианство не располагает делами, могущими подкрепить его проповедь» ^{231 232 233}. Нельзя не признать, что устами миссионера Лардиена глаголет сама истина.

ПАПА - ПОСЛЕДОВАТЕЛЬ МУХАММЕДА?

Ватикан заигрывает с мусульманским духовенством в странах Африки с тем, чтобы заручиться его поддержкой в борьбе с прогрессивным движением.

Мусульмане преобладают в так называемой Белой ²³⁴ н в значительной части Черной Африки.

Мусульманская религия довольно быстро распространяется в Черной Африке. Многие последователи так называемых языческих культов предпочитают воспринять ислам, идущий к ним из соседних африканских стран, в которых особенно сильно развито национально-освободительное движение, чем христианство, являющееся в понимании местного населения религией белых, то есть религией их поработителей.

Мусульмане признают расовое равенство, и это привлекает к ним население Черной Африки. «За последние 30 лет,— с разочарованием отмечает один французский католический журнал,— ислам нашел в Африке в два раза больше последователей, чем католическая церковь»²³⁵, единственная из христианских церквей, могущая похвастаться кое-какими успехами в современной Африке. По свидетельству того же журнала, ислам называют сегодня «религией негров».

В конце прошлого столетия в связи с развитием арабской буржуазии и ростом антиимпериалистических настроений среди арабского населения в Египте зародилось так называемое мусульманское модернистское движение, цель которого была обновить ислам и приспособить его к нуждам арабской буржуазии. Идеологами модернистов были Дамал эль Дин, афганец, долго живший в Египте (ум. в 1897 г.), и шейх Мухаммед Абду (ум. в 1905 г.). Особенно большое влияние на мусульманскую общественность оказал Абду. В своих «Лекциях о перестройке религиозного мировоззрения в исламе» Абду утверждал, что Коран вовсе не противоречит современной цивилизации, что он признает науку, социальное равенство и может поэтому служить программой для социального обновления арабского общества. Абду выступал как против ортодоксальных мусульман, слепо придерживавшихся традиций, так и против всех тех, кто считал мусульманскую религию главным препятствием для «европеизации» арабских стран²³⁶. Последняя точка зрения настойчиво навязывалась арабскому общественному мнению христианскими миссионерами, католическими и протестантскими, связь которых с империализмом была слишком очевидной, чтобы их точку

зрения могли воспринять патриотические круги арабского общества, выразителем которых был Мухаммед Абду.

В припадке откровенности ватиканский специалист по исламу иезуит Гульельмо до Вриес признает, что «европейский колониализм, руководимый близоруким эгоизмом, всеми способами препятствовал развитию реформистского движения в исламе, благоприятствуя и поддерживая наиболее отсталые элементы, например религиозные братства в Марокко. Неоднократно под давлением колониальных властей избирались имамы, муфтии и кади, бездарные и бесчестные люди, с помощью которых 'подавлялась любая обновляющая тенденция в исламе» *.

Идеи Абду оказали значительное влияние на передовые слои общества в Егппте и других арабских странах, хотя и не получили признания официальных кругов, слишком тесно связанных в то время с силами империализма.

Одной из попыток национальной буржуазии приспособить мусульманскую религию к своим нуждам можно считать и возникшее в 1928 г. в Егппте политическое движение «Мусульманское братство», основанное шейхом Хасаном эль Банна^{237 238}. «Мусульманское братство» требовало провозгласить Коран основным законом арабских государств. Оно выступало против европейских обычаев, требовало проведения земельной реформы, изгнания из арабских стран европейских империалистов. Лозунги «Мусульманского братства» оказались приемлемыми как для консервативных кругов мусульманского духовенства и связанных с нимп феодальных п реакционных элементов, так и для частп патриотически настроенной молодежи, впдевшей в движении «Мусульманское братство» силу, выступавшую против «христианского» империализма. Движение «Мусульманское братство» получило большое распространение в странах Ближнего и Среднего Востока.

Реакционные элементы пытались придать движению «Мусульманское братство» антирабочий, антикоммунистический характер и свести на нет его антиимпериалистическую направленность. Однако в Иране «Мусульманское братство», возглавляемое муфтн аль Кашанп, энергично выступало против интриг империалистов, в поддержку национализации нефти.

Представители Ватикана, стремясь укрепиться всеми средствами в странах Африки и арабского Востока и обеспечить себе

о этих райопах поддержку империалистов, заверяют последних, что ислам по сравнению с католицизмом пе является столь надежным препятствием для распространения коммунизма. Уже цитированный нами иезуит де Вриес пишет в одной из своих статей, провокационно озаглавленной «Ислам — враг коммунизма?»: «Это факт, что в исламе имеются формальные и принципиальные совпадения с социальной доктриной коммунизма, отсюда возникает опасность. Ислам можно истолковывать в коммунистическом духе, в особенности там, где нет достаточно сильного авторитета, могущего воспрепятствовать этому» ²³⁹.

Особенно беспокоят иезуита де Вриеса симпатии мусульманской молодежи к марксизму. «В особенности мусульманская молодежь,— скорбит он,— представляет в высшей степени благодатную почву для заражения коммунизмом, тем в большей степени, чем она дальше отходит от традиционного ислама». Ему вторит французский иезуит Даниелю. «Я был удивлен этим летом в Марокко,— писал он в 1957 г.,— когда увпдел, насколько марокканская молодежь предпочитает марксизм традиционному исламу»²⁴⁰. Тот же иезуит Даниелю заявляет в другом месте: «Наша беда заключается не в том, что западная цивилизация отбрасывается заморскими странами, а в том, что когда они воспринимают западную цивилизацию, то делают это в ее марксистских формах» ²⁴¹.

Католическая иерархия в арабских странах располагает рядом учреждений для воздействия на мусульманское общественное мнение. Такими учреждениями являются Институт арабской литературы в городе Ибла в Тунисе, руководимый монахами ордена Белых отцов, бенедиктинский монастырь в Тиумлилипе (Марокко), руководимый американцем Мартинсом. Монастырь периодически созывает так называемые «встречи, посвященные мусульмано-католическому взаимопониманию», с помощью которых арабское общественное мнение обрабатывается в угодном для Ватикана духе.

Католическое духовенство в Африке призывает мусульман не выступать против империализма, а совместно с католической церковью бороться с коммунизмом. Перрен, архиепископ картагенский (Тунис), обращается, например, к мусульманам с такими речами: «Дует ветер социализма, столь же опасный для ислама, как и для Европы. Христиане должны помогать своим братьям мусульманам оставаться верными богу, его запо-

ведям, молитве... Я люблю всем сердцем мусульман» ²⁴². Если послушать представителей католической церковной иерархии в Африке, то создается впечатление, что во имя борьбы с прогрессивным движением они готовы чуть ли не принять ислам.

В Египте католическая газета «Ле Район д’Эжипт», редактируемая иезуитами, заявляет: «На всех поворотах истории крест всегда объединялся с полумесяцем и обеспечивал национальное единство» ²⁴³. В Египте же в 1957 г. католическая иерархия разрешила преподавание Корана в католических школах.

В Алжире архиеппскоп Дюваль призывает членов «Католического действия» войти в контакт и работать с мусульманской буржуазией, именно с буржуазией, а не с народом ²⁴⁴.

Если до последнего времени с подобными заявлениями выступали отдельные представители церковной иерархии на местах, то теперь об этом пишут уже авторитетные ватиканские органы. Несмотря на наши разногласия, мы желали бы надеяться, откровенпо заявляет иезуит де Вриес, в органе Ватикана «Чпвильта каттолпка», на мирное п разумное сотрудничество с исламом. Было бы желательно, чтобы ислам заключил союз с лучшими силами Запада во имя спасения духовных ценностей, поставленных сегодня под угрозу ²⁴⁵.

Еще так недавно католические теологи категорически заявляли о своей враждебности к исламу. А разве не организовала католическая церковь крестовые походы против мусульман, разве не пыталась их физически уничтожить пли, в лучшем случае, силой обратить в католичество? Теперь же, ослепленный своей антикоммунистической ненавистью, Ватикан готов объединиться с последователями аллаха для борьбы с социалистическим лагерем. Все это достаточно красноречиво доказывает низкопробный политический оппортунизм «высокоидейных», «принципиальных», «непримиримых» по отношению к пекатолпческпм идеологиям руководителей Ватикана.

Как же арабская общественность относится к песням ватиканской сирены?

Об этом можпо судить хотя бы по дебатам на международном исламском семинаре в Лахоре (Пакистан) в январе 1957 г. В семпиаре участвовали виднейшие исламисты 32 стран. Когда некий Сафа Кулуси, представитель господствовавшей тогда в Ираке клпки Нури Саида, выступил при поддержке американского делегата с призывом к мусульманам объединиться с христианами для борьбы с материализмом и коммунизмом, участники семинара с возмущением отвергли его предложение, призвав мусульман к единению в духе Бандунга и к борьбе с империализмом и колониализмом. Не менее знаменателен и тот факт, что Каирская конференция солидарности стран Азии и Африки, прошедшая иод лозунгом борьбы с империализмом, заседала в исламском университете Аль-Азар, этом духовном центре мусульманского религиозного движения, и что руководство университета Аль-Азар поддержало принятые конференцией резолюции, призывавшие к усилению борьбы за национальное освобождение, и осудила маневры империалистов в Азии и Африке, в частности пресловутую доктрину Эйзенхауэра — Даллеса.

Итак, мусульманская общественность отвергает призывы Ватикана о совместном крестовом походе против коммунизма.

Католическая церковь отказывается разорвать свои связи с колониализмом, благодаря которому она проникла в Африку. В угоду колонизаторам церковь под предлогом борьбы с коммунизмом пытается внести смуту и раскол в национально-освободительное движение в Африке. Но опыт национально-освободительной борьбы учит африканские народы отличать подлинных друзей от ложных. Враги независимости африканских народов терпят провал за провалом.

И ГРЯНУЛ ГРОМ в КОНГО...

Конго! До недавнего времени обетованная земля международных монополий, свивших себе осиное гнездо в фешенебельных кварталах Брюсселя, монополий, акции которых находились во владении бельгийских, германских, американских миллиардеров и ватиканских прелатов.

Конго занимает V12 часть африканского континента, оно в 17 раз превышает площадь владевшей им Бельгии.

Несметны богатства Конго, страны, которую ученые называют геологическим чудом. На Конго приходится 40% всей добычи радия в капиталистическом мире, 70% кобальта, 60% урания. В конголезской провинции Катанге лучшая медная руда в мире. Ее запасы исчисляются в 27 млн. тонн. Там же сосредоточены крупнейшие запасы цинка, алмазов и многих других полезных ископаемых.

По плодородию почвы Конго не знает себе равных. Бельгийский профессор А. Жилле высчитал, что при умелом использовании сельскохозяйственных ресурсов страны конголезская земля могла бы прокормить более 1 млрд, жителей! Под управлением бельгийских колонизаторов 13-миллионное население Конго жило впроголодь, в нищете, страдало от страшных эпидемических заболеваний — сонной болезни, проказы, тропической малярии. До недавнего времени в стране не было ни одного конголезца с высшим образованием. И это вполне понятно. Ведь колонизаторы не были заинтересованы в распространении просвещения среди местного населения, хотя они и пытались оправдать свое пребывание в Конго якобы цивилизаторской миссией.

Школьное образование находилось под контролем христианских мисспонеров, которые воспитывали подрастающее поколение в духе рабской покорности колонизаторам.

Казалось, что колонизаторам действительно удалось превратить Конго в некое второе издание иезуитского рабовладельческого государства в Парагвае²⁴⁶. Посетившие после второй мировой войны Конго чешские путешественники И. Ганзелка и М. Зикмунд рассказывают, что около озера Киву они встретили группу негров. «Едва они увидели нашу машину, сразу же остановились, быстро сняли ноши с голов и опустились на колени, чтобы приветствовать нас, низко склонив головы. Вот в такой рабской, унизительной позе ожидали они, не шевелясь, пока проедет машина. Они не осмелились даже поднять головы.

Люди...

Люди — как мы! Люди, в чьи лица были вписаны годы страданий и непосильного труда на плантациях.

Люди в собственном доме, на собственной земле, одной из самых богатых и самых красивых на свете...

Вероятно, так вели себя негры в Африке десятки лет назад, когда они впервые лицом к лицу встречались с белыми. Этот случай произошел с нами в первый и последний раз за все время пребывания в Африке именно здесь, в Бельгийском Конго — в стране, чьи правители держат черное население в рабской покорности, чтобы легче было его эксплуатировать» ²⁴⁷,

Этому способствовали 3400 католических миссионеров и 3700 монахинь, «воспитывавших» местное население, 5,5 млн. которого считалось католиками. В Ватикане высоко оценивали работу католических миссий в Конго. Всего лишь несколько лет тому назад орган конгрегации «Пропаганда веры» — «Миссионерский крестовый поход» писал о них как о «наиболее процветающих миссиях из всех когда-либо существовавших в истории церкви»

Но вот с ясного неба Конго грянул гром... Конголезцы поднялись на борьбу за независимость. В япваре 1959 г. население столицы Копго — Леопольдвилля выступило против колонизаторов. Бельгийским властям удалось силой оружия восстановить «порядок», но легенда о мирном Конго, о конголезцах, любящпх своих угнетателей, была погребена навсегда.

Январские события в Конго разрушили также сказку о конголезцах — верных сынах католической церкви. Возмущение и гнев местного населения были направлены не только против колониальных властей, но и против католических миссионеров. Во время «беспорядков» в Леопольдвплле была полпостыо разрушена и частично сожжена миссия «святого Петра», такой же участи подверглись миссии «святого Пия X», «святого Альфонса», «святого Франциска» и «святого Габриэля», а также женские монастыри при миссиях «святой Терезы» и «Христа-короля» и другие. Всего было разрушено в Леопольдвплле 11 миссий и 7 миссионерских школ ².

Католическое духовенство вынуждено было покинуть районы города, населенные конголезцами, и перебраться в европейские кварталы под охрану вооруженных сил бельгийских колонизаторов. Католические миссионеры опасались народного гнева, они знали, что большинство конголезцев считают их пособниками империалистов. Теперь Конго, бывшее в течение десятилетий раем для колонизаторов, превратилось для них в сущий ад.

На помощь колонизаторам поспешил сам папа римский. Выступая по радио 5 июля 1960 г. Иоанн XXIII утверждал, что Африка является «глубоко религиозным» континентом. Африканцы так любят миссионеров, заявил папа, что просят их не покидать Африку. Каких африканцев имел в виду папа, трудно сказать; известно только одно, что в пребывании мио-сионеров в Африке больше всего заинтересованы колонизаторы.

¹ «Des prêtres noirs s’interrogent», Paris, 1957, p. 19.

? «Informations Catholiques Internationales», Paris, 1 /11 1959, p. 7.

гоо

Еще один верный друг Вашингтона в Латинской Америке. Иоанн XXIII посвящает в кардиналы мексиканского прелата.

Они трепещут перед кардиналами: президент Колумбии Лье рас целует руку колумбийскому кардиналу, бывший президент Бразилии Кубичек целует руку бразилийскому кардиналу Лемме.

Когда конголезский народ вынудил бельгийских империалистов согласиться ira провозглашение независимости Конго, буржуазная печать, не жалея чернил, расписывала «благородство» и «альтруизм» бельгийского правительства, возглавляемого демохристианской партией. Но вскоре выяснилось, что христианские «благодетели» вовсе не думают покидать «осчастливленную» ими«страпу. Используя всевозможные провокации и клевету, бельгийские колонизаторы предприняли попытку свергнуть законное правительство независимого Конго, возглавляемое премьером Лумумбой. Они попытались отторгнуть от Конго богатейшую провинцию Катангу, используя для этой цели предателя конголезского народа марионетку Чомбе.

Как известно, бельгийских колонизаторов поддержали американские империалисты и находящиеся под их влиянием чиновники ООН. На стороне врагов конголезского народа выступила и католическая церковь — от папы римского до миссионеров, действующих в Конго.

В Бельгии клерикальная печать изо дня в день призывала к кровавой расправе с конголезцами. Орган католической партии «Либр Бельжик» писал в одном из номеров: «Конго было завоевано с помощью ружей; было бы поэтому странно, если бы современная армия не удержалась там с помощью реактивных самолетов и пушек». Против независимого Конго выступала клерикальная печать Италии, ФРГ и других капиталистических стран. А в Совете Безопасности ООН представитель клерикального правительства Италии из кожи вон лез, защищая интересы бельгийских колонизаторов.

Кардинал Спеллман, этот верный оруженосец колонизаторов, выступил в августе 1960 г. перед американскими солдатами в Мюнхене, клеветнически утверждая, что «мировой большевизм» вызвал кризис в Конго. Газета Ватикана «Оссерваторе Романо» со своей стороны распространяла нелепые вымыслы о том, что власть в Конго захватили коммунисты; это же твердило в своих материалах миссионерское газетное агентство Фидес, орган конгрегации «Пропаганда веры». Фидес призывало «новых лидеров Конго спасти Конго от угрожающего ему хаоса и понять, что будет ошибочным вести страну по губительному и соблазнительному пути марксистской идеологии». Обращаясь к руководителям независимого Конго, Фидес призывало их строить новую жизнь с помощью... господа бога! Одновременно Фидес отмечало, что президент Касавубу, выучепик миссионеров, сделает все возможное, чтобы европейцы продолжали оставаться на «службе» Конго, иначе говоря чтобы колонизаторы продолжали командовать в Конго. Агентство Фидес призывало миссионеров оставаться на месте и «помогать» конголезцам бороться с «угрозой коммунизма».

В самом Конго миссионеры активно помогали колонизаторам. 13 августа 1960 г. епископ Леопольдвилля Жозеф Малула выступил с открытым призывом свергнуть правительство Лу-мумбы. Малула обвинил правительство в распространении «атеистического коммунизма». В момент, когда бельгийские колонизаторы стремились вновь превратить конголезцев в своих рабов, епископ Малула обвинил правительство Лумумбы в том, что оно пытается сделать конголезцев «рабами ошибок и лжи», представляя деятельность колонизаторов как «проклятье и бесчестную эксплуатацию человека человекохм».

В миссиях скрывались бельгийские военные. Под предлогом миссионерской деятельности бельгийцы перебрасывали своих доверенных лиц и шпионов из одного места страны в другое. Монахини не стеснялись прятать у себя бельгийских парашютистов, как об этом заявил на одной из своих пресс-конференций премьер-министр Лумумба.

Полковник Джозеф Мобуту является «птенцом» миссионеров. Как сообщала бельгийская католическая газета «Ля релев», Мобуту, работая в 1958 г. на Всемирной выставке в Брюсселе, был «замечен» известным иезуитохм Гюфенсом, который стал покровительствовать ему. Гюфенс устроил Мобуту на учебу в католическую школу социальных знаний, где он и получил соответствующую подготовку

Католическая церковь оказывает поддержку бельгийским колонизаторам, ибо она является смертельным врагом национально-освободительного движения, а также и потому, что события в Конго могут затронуть ее материальные интересы. Католическая церковь является держателышцей акций международного консорциума «Юнион миньер дю Катанга» и хмощной финансовой группы «Сосьете женераль Бельжик», Контролирующей экономику Бельгии. Бельгийские колонизаторы действуют в Конго по указке этих империалистических монополий.

Хотя сейчас трудно назвать цифру, показывающую, в какой степени церковные капиталы участвуют в «Юнион миньер» и «Сосьете женераль», но одно можно считать несохмненным: интересы церкви в Конго отнюдь не являются только духовными. Церкви в Конго принадлежит также 216 тыс. гектаров первосортной обрабатываемой земли. Стоит ли после этого удивляться, ²⁴⁸

что папа Иоанн XXIII благословляет предателей конголезского народа?

Враждебное отношение церковников к независимости Конго было отмечено премьер-министром Лумумбой в интервью с представителем итальянской газеты «Унпта» в августе 1960 г.:

Торжество «западной цивилизации».

«Мы никогда не боролись против католической религии. Мы боролись против колониального режима. Обострение отношений между нашим пародом и миссиями было вызвано тем обстоятельством, что некоторые католические миссии превратились в центры враждебной пропаганды по отношению к конголезскому национальному движению. Епископы и священники

занимали ответственные политические посты в колониальном управленческом аппарате. Некоторые из них вели даже анти-негритянскую пропаганду. Я сам лично протестовал против этого перед высшей церковной иерархией, но безуспешно. Таким образом, католические миссии совершили многочисленные ошибки и потеряли доверие нашего народа... Исходя из этих соображений, мы считаем, что наша будущая конституция должна будет ясно и определенно одобрить отделение церкви от государства с тем, чтобы положить конец действиям, имевшим место при колониальном режиме. Мы выступаем за полное уважение свободы совести и культов, поэтому мы не желаем, чтобы церковь вмешивалась в дела государства или наоборот».

Но такая политика вовсе не устраивает церковников, привыкших к покровительству колонизаторов. Вот почему они оказывали поддержку различным предателям на службе колонизаторов. Апостолический делегат в Конго, монсеньер Гастон Можайски-Переллн в беседе с корреспондентом Ассошиэйтед Пресс заявил, что конголезцы могут «дышать свободно» с такими католиками у власти, как Илео, Мобуту, Чомбе и другие. Подлинное лицо этих верных сынов католической церкви известно сейчас всему миру. Именно они вместе с их бельгийскими покровителями несут непосредственную ответственность за злодейское убийство национального героя Конго, стойкого борца за независимость Патриса Лумумбы и многих его соратников.

Но эти чудовищные преступления не сломили воли конголезского народа в борьбе за независимость. Гром освободительной борьбы продолжает греметь в Конго, нарушая покой миллиардеров в столицах крупнейших капиталистических держав и сокрушая мечты ватиканских христопродавцев о превращении африканцев в резервную армию католической церкви.

Политика Ватикана и его миссионеров в Конго открыла глаза многим африканцам на роль церковников как пособников колонизаторов, как врагов независимости порабощенных народов.

ПОРАЖЕНИЕ В КИТАЕ

Папы римские — большие честолюбцы. Они мечтают о свершении грандиозных, сверхъестественных дел. В течение многих столетий они мечтали о духовном завоевании арабского Востока, об обращении Черной Африки в католичество, о духовном покорении Индии. Но самое большое внимание папы уделяли Китаю.

Первые католические миссионеры появились в Азии еще в XVI в. Они укрепились только в областях, захваченных португальскими и испанскими колонизаторами, там, где их духовная проповедь опиралась на авторитет палача. В других же районах, в частности в Китае, проповедники католицизма, несмотря на различные ухищрения (облачение в национальную одежду, включение в католическую обрядность элементов конфуцианства и других местных культов и т. и.), успеха не имели. Иезуиты, возглавлявшие миссионерскую деятельность в Китае, пытались, выдавая себя за астрономов, врачей, менял, переводчиков, стать необходимыми людьми при дворе китайского императора и приобрести влияние на дворцовую клику, действуя через которую они надеялись заставить китайский народ принять христианство.

Одно время, в XVII в., иезуиты предлагали даже породнить китайского богдыхана с папой римским, женив на одной из дочерей китайского императора одного из папских племянников. Эти планы иезуитов пользовались поддержкой Франции, Испании и Португалии, которые надеялись таким образом проникнуть в Китай и завладеть этой великой и богатой страной.

Но интриги иезуитов не увенчались успехом. Китайский народ отверг католицизм, видя в нем враждебную национальным интересам идеологию, а в миссионерах — агентов европейских держав, пытавшихся проникнуть в страну и завладеть ее богатствами. К концу XVIIГ в. католическое влияние в Китае сошло на нет.

Только в XIX в., когда крупные капиталистические державы— Франция, Германия, Италия, Англия, США — стали навязывать Китаю неравноправные договоры, захватывать концессии, вводить на территорию страны свои войска, деятельность католических миссионеров вновь оживилась. Пользуясь поддержкой и покровительством империалистов, располагая большими средствами, используя все виды религиозной пропаганды, католические миссионеры смогли приобрести некоторое число последователей. В своем большинстве это были так называемые «рисовые христиане», то есть представители бедноты, принимавшие католичество ради миски риса, получаемой ими в миссии.

Подавляющее большинство населения Китая, однако, продолжало относиться враждебно к миссионерам, ибо слишком очевидной была их связь с иностранными империалистами.

«Оскорбление» и непочтепие к миссионерам, как правило, вызывали репрессивные меры со стороны империалистов и использовались ими в качестве предлога для захвата китайской территории, накладывания контрибуций и других действий, наносивших ущерб китайскому государству и народу. Так, например, Германия использовала убийство двух миссионеров (возможно, организованное ее же собственными агентами) для начала военных действий против Китая и захвата Цзяочжоу (1902 г.).

Ватикан, представители которого теперь утверждают, что католическая церковь выступала и выступает против колониализма, никогда не осуждал ограбления Китая так называемыми великими державами. Более того, Ватикан относился с откровенной симпатией к разбойничьей деятельности империалистических держав. Подчинение Китая великим державам, его раздел между ними приветствовались Ватиканом, ибо, по мнению церковной иерархии, это открывало путь для проникновения католицизма в страну. Известно, например, с каким откровенным цинизмом Ватикан поддержал злодейскую карательную экспедицию великих держав, направленную /для усмирения восстания «Ихетуань» (боксерского). Папа Лев XIII не постеснялся наградить германского маршала Вальдерзее, командовавшего иностранными войсками во время подавления восстания «Ихетуань», ватиканским орденом за «заслуги» перед церковью. Миссионеры принимали активное участие в грабежах и насилиях во время действия Вальдерзее в Китае.

Империалисты использовали миссионеров для подкупа влиятельных чиновников, сбора важной военно-политической и торговой информации, для распространения ложных слухов и для других подобных целей. Во всех неравноправных договорах, навязанных Китаю империалистическими державами, предусматривалось требование не препятствовать деятельности миссионеров.

В своем стремлении прибрать Китай к рукам, Ватикан шел па сговор с теми пли иными державами, которые могли оказать ему поддержку в этом черном деле. В прошлом столетии и в начале нынешнего католические миссионеры действовали главным образом в интересах французских империалистов. Затем они переориентировались на фашистские державы — Италию, Германию, Японию. Ватикан одним из первых признал марионеточное правительство Маньжуко, созданное японскими империалистами после захвата Маньчжурии. В начале второй мировой войны Ватикан поспешил установить дипломатические

отношения с Японией. Однако уже к концу войны, когда стало очевидным, что фашистские державы будут разгромлены, Ватикан стал заискивать перед Вашингтоном и его азиатской агентурой.

В конце 1943 г. Ватикан установил с правительством Чан Кай-ши дипломатические отношения, а в 1946 г. учредил национальную иерархию в Китае во главе со ставленником Чан Кай-ши, архиепископом Тьеном, которому вскоре было присвоено звание кардинала. Однако церковными делами в Китае продолжали заправлять иностранные миссионеры, подвластные посольствам империалистических держав. В 1946 г. из 128 епархий только 24 возглавлялись китайскими священниками, остальными руководили иностранцы²⁴⁹. В 1947 г. в Китае насчитывалось 5496 католических миссионеров и вдвое меньше — 2542 — местных священников. Вместе с монахами, монахинями и другим духовенством число католического духовенства превышало 20 тыс. человек на 3 млн. верующих.

В процентном отношении Ватикан содержал в Китае больше духовенства, чем в какой-либо другой стране. Достаточно сказать, что в Бразилии на 65 млн. католиков имеется то же число священников, что в Китае на 3 млн.

Учреждение в 1949 г. Китайской Народной Республики всколыхнуло весь Восток и окрылило новыми надеждами колониальные и зависимые народы. «10 лет тому назад,— сказал H. С. Хрущев на торжественном приеме в Пекине 30 сентября 1959 г.,— когда китайский народ взял власть в свои руки, весь мир увидел, что Китайская революция — это событие огромного исторического значения. Как друзья китайского народа, так и его враги понимали, что победа народной революции в стране с более чем полумиллиардным населением серьезно изменяет соотношение сил па мировой арене в пользу социализма. Она еще более укрепляет силы национально-освободительного движения во всем мире. Победа Китайской революции явилась новым триумфом революционной, преобразующей, животворной силы марксистско-ленинских идей» ²⁵⁰.

Как же отнесся к этому великому историческому событию Ватикан? Сделал ли он соответствующие выводы? Поняли ли правящие круги Ватикана, что с народным Китаем нельзя обращаться как с колонией, в которой миссионеры действуют при поддержке иностранных посольств? Нет, этого в Ватикане не

попяли. Папа римский в ппсьмах к церковной иерархии Китая от 12 января 1952 г. п 7 октября 1954 г. призывал китайских католиков оказывать сопротивление народным властям. Выступления Пия XII против народного Китая соответствовали линии «холодной войны», проводимой наиболее агрессивными кругами международного империализма.

Такая враждебная КНР политика Ватикана вызвала справедливый гнев среди патриотов-католпков Китая. Начиная с 1950 г. среди китайских католиков стало распространяться патриотическое движение «За три автономии». Под этим лозунгом подразумевалось: 1) автономия управления — китайские католики должны сами избирать себе свои духовные власти; 2) церковная автономия — католическая церковь Китая должна распространять христианство на китайском языке, вырабатывая свои собственные литургию и теологию; 3) экономическая автономия — церковь в Китае не должна получать какие-либо субсидии из-за границы²⁵¹. Инициатором этого движения был патриот-католик Ван Лан-цзо из Сычуани. Вскоре это движение нашло широкий отклик во всем Китае.

В 1950 г. служители церкви и верующие стали создавать патриотические группы Братьев католиков Китая. Группы сплаг чнвали служителей церкви и верующих для активного участия в деле построения новой жизни и защиты мира во всем мире. Они содействовали Народному правительству в проведении в жизнь политики свободы вероисповедания и укрепляли связь верующих с правительством.

В июле — августе 1957 г. в Пекине состоялось совещание Братьев католиков Кптая. В нем участвовали епископы — представители от более 100 различных районов, их заместители, священники, монахи, монахини н верующие — всего 241 человек. Совещание обобщило опыт патриотического движения и поставило задачи на будущее. 2 августа 1957 г. совещание приняло резолюцию, в которой, между прочим, было сказано следующее:

«Участники совещания единодушно заявляют, что любовь к Родине — это священная обязанность человека и веление бога. За восемь лет наша страна под руководством Коммунистической партии и Народного правительства добилась выдающихся успехов в области социалистического строительства и преобразований. Отсталый аграрный Китай, изменив свой облик, становится государством с современной промышленностью. Наши

служители церкви и верующие — частица народа, и если счастлив народ — счастливы и мы. Наша вера и религиозный образ жизни имеют надлежащую защиту и уважение со стороны Народного правительства. Отсюда наша любовь к Родине, к религии, отсюда наша решимость от всего сердца поддерживать Коммунистическую партию Китая и Народное правительство, решимость идти по пути социализма...

Совещание пришло к единому мнению и считает: Ради интересов Родины, ради будущего религиозной общины католикам Китая необходимо отказаться от положения, в котором они находились при старом, полуколониальном Китае.

Католическая церковь Китая самостоятельно будет вести свои дела. Не нарушая интересов Родины, ее авторитета, католики будут поддерживать с Ватиканом чисто религиозные отношения и порвут всякие политические и экономические связи, решительно будут отметать всякие попытки использования Ватиканом религии в качестве орудия вмешательства во внутренние дела нашего государства с целью покушения на его суверенитет; решительно выступать против подрывных действий Ватикана, направленных на умаление справедливого движения против империализма, за патриотизм».

Учитывая, что Ватикап отказывался назначать церковные власти в тех случаях, когда речь шла о замещении иностранных миссионеров, китайские католики вместе с духовенством, возрождая традиции первых христиан, стали сами избирать своих пастырей.

Деятельность китайских католиков-патрпотов вызвала новую волну клеветы и злобных выпадов против КНР. Пий XII издал 9 июля 1958 г. специальную энциклику «Ad Apostolorum Principie», в которой всячески осуждал движение китайских като-ликов-патриотов. Папа, вопреки фактам, утверждал, что Общество католиков-патрпотов якобы стремится заставить верующих «поддерживать принципы атеистического материализма, отрицающего бога и все сверхъестественные явления» \ В этой энциклике Пин XII отстаивал право Ватикана не только руководить религиозной жизнью китайских католиков, но также диктовать им нормы поведения в социальной и экономической областях. Подобная претензия папы римского обозначала грубое вмешательство во внутренние дела Китая. Энциклика заканчивалась призывом к католикам проявлять бесстрашие, то есть ²⁵²

Пий XII призывал китайских католиков оказывать сопротивление народным властям.

Энциклика Пия XII послужила сигналом для новой враждебной кампании Ватикана против народного Китая. Опасаясь, как бы примеру китайских католиков не последовали верующие и других стран, клерикальная печать особенно настаивала, что повиновение папе является ядром, квинтэссенцией всего католического вероучения. По поводу избрания церковных властей верующими без санкции Ватикана один из ведущих ватиканских пропагандистов — иезуит Кавалли писал: «Повиновение папе, в особенности в таком важном вопросе дисциплинарного порядка, тесно связанном с приматом римского понтпфикса, является ядром догмы и католической морали» К

Однако угрозы отлучения от церкви верующих и священников Китая не приносят Ватикану желаемых результатов. Это вынужден признать тот же Кавалли, который пишет, что даже многие миссионеры, покинувшие Китай, «отравлепы» коммунистической пропагандой и что процедура «дезинтоксикации», которой они подвергаются за пределами КНР, «не всегда приносит желаемый результат» ^{253 254}.

Среди китайских священников, находящихся в эмиграции за пределами КНР, ширится недовольство враждебной политикой Ватикана по отношению к КНР. Так, например, священник Хуанг заявил на Международном конгрессе католических студентов, что церковь в азиатских странах до сих пор была филиалом западноевропейских держав. Получалось так, что католический бог относится более благожелательно к западноевропейским странам, чем к Азии. «В этих условиях,— предупреждал Хуанг,— китайские католики неизбежно перестанут интересоваться будущим католической церкви, в которой столь ничтожное место занимает их родина и культура» ²⁵⁵.

«Избегайте всеми средствами,— давал трезвый совет своим слушателям священник Хуанг,— высказываний, которые угрожают связать церковь с негативным антикоммунизмом, церковь — носительница божественного посланпя всеобщей любви — не должна иметь ничего общего с какой-то западной политикой» ²⁵⁶..

Ватикан, однако, продолжает свою враждебную политику по отношению к китайскому народу. Иоанн XXIII призывает китайских католиков оказывать сопротивление Народному правительству, он назначил кардинала Тьена главой церковной иерархии на Тайване.

Верные директивам Ватикана церковники в КНР продолжают преступную деятельность против интересов китайского народа.

В марте 1960 г. народный суд города Шанхая рассмотрел дело американского священника Джеймса Эдуарда Уолша. На суде выяснилось, что Уолш развивал антиправительственную деятельность, руководил различными контрреволюционными группировками.

В мае 1948 г. Уолш вместе с американским кардиналом Спеллманом приехал в Китай для ведения заговорщической деятельности. В то время Спеллман активно поощрял войну реакционной клики Чап Кай-ши «против мятежников» и под предлогом «ознакомления с религиозными делами» занимался сбором секретной информации об освобожденных районах Китая. После отъезда Спеллмана оставшийся в Китае Уолш вместе с Антонио Рпбери (бывший папский нунций) организовал «Центральное католическое бюро», сам Уолш стал генеральным секретарем этого бюро.

Прикрываясь религиозной деятельностью, Уолш активно занимался в Китае шпионажем и сбором информации. Руководимое им «Центральное католическое бюро» направляло деятельность шпионов и контрреволюционеров, ведших подрывную работу против народно-демократической власти в Китае.

Как показало судебное разбирательство, руководители организаций, подведомственных возглавляемому Уолшем «Центральному католическому бюро», такие, как ответственный работник «Информационной службы Хуа Мин» Чарльз Джозеф Маккарти (гражданин США), ответственный работник «Трудового и законодательного бюро» Франсуа Терн (гражданин Франции), помощник начальника «Бюро по культурным делам» Аллан де Терваннь (гражданин Бельгии), член комитета «Центрального католического бюро» Хоу Чжи-чжэн, собирали для Уолша военную и политическую информацию. Уолш через свою агентуру собирал важные секретные сведения о строительстве военных аэродромов в КНР, о численности, оснащении, военных операциях, противовоздушных средствах китайских народных добровольцев в Корее, о строительстве объектов государственной обороны Китая.

На суде были представлены вещественные доказательства: коды, тайные письма, сведения, использованные, написанные и собранные преступниками в ходе контрреволюционной деятельности.

В ходе судебного разбирательства суд подчеркивал, что Правительство Китайской Народной Республики последовательно охраняет свободу вероисповедания, но никоим образом не допустит, чтобы шпионы империализма под ширмой религии занимались преступной деятельностью, направленной на свержение народно-демократической власти в стране, никоим образом не допустит, чтобы кто-либо под видом религиозной деятельности нарушал политику и законы страны.

Народный суд заслушал показания подсудимого и выступления защитников, проверил показания связанных с этим делом других преступников и свидетелей и приговорил подсудимого Д. Э. Уолша к 20 годам тюремного заключения.

Католическое духовенство КНР и ассоциация верующих единодушно одобрили решение суда в Шанхае.

Такова судьба миссионера Уолша, за которую несут в конечном итоге ответственность иерархи Ватикана и их американские покровители. Они все еще не могут примириться со своим поражением в Китае.