Касэлона. Особенный рейс

Глава 3. Красота — страшная сила. В буквальном смысле

Из неопубликованного романа Котэ Рины

Исследовательский центр находился в системе Оникса, на планете Оникс-2. Однажды, в миг разудалого отчаяния, которое после дезинтегратора накрывало меня регулярно, я покинула толстые стены научного комплекса и с неделю бродила по безлюдной пустыне.

Кошмарный ночной холод, чрезмерная радиация, ядовитые растения, таившиеся в песке хищники, сверхнавороченные системы охраны, оставшиеся с давней войны минные поля и прочие радости «дикой» жизни мне не угрожали. Даже голод меня не доставал, хотя я отдала бы что угодно за шанс ощутить вкус пищи.

Идеальное состояние, н-да… Это, если что, был сарказм, — пусть я и считала, что положение призрака в миллиард раз лучше положения служащего Зет-категории, бестелесное существование имело и массу отрицательных черт.

Семь дней в пустыне научили меня двум вещам. Первая: даже убеги я на край света, мою проблему это не решит. Вторая: вдали от людей хотелось выть и на шесть лун Оникса-2, и на оба солнца системы.

Я вернулась. Пообещала себе больше не дурить и отнестись к ситуации серьезно.

Мне требовался союзник. Тот, кто, узнав о моих «особенностях», не рванул бы к экзорцистам, а предложил бы решение.

Друг? О нет, в дружбу я не верила. Сказать по правде, за проведенные в Исследовательском центре два с чем-то года я ее вообще не наблюдала.

Оставался шантаж, то бишь снова все возвращалось к профессору Лилиане Эвгении и ее убийце.

— Котя, не смей отступать, — напутствовала я себя, принимаясь за дело. — Расследование — это как написание дипломной. Нужно собрать материал, провести опыты и сделать выводы. Ничего сложного. Даже если что-то пойдет не так, ты ничем не рискуешь. По крайней мере, не сильнее, чем когда ковырялась в розетке, исследовала дезинтегратор или лазила к экспериментальной мине, чтобы увидеть взрыв изнутри.

С чего начать? В книгах, остатки сюжетов которых подбрасывала память, важная роль отводилась уликам. Увы, в моем случае их не существовало. Зато профессор Эвгениа часто пересекалась со служащей Зет-508. Со мной, ага. Порой я забывалась и именовала себя порядковым номером. Проклятый Оникс!

Итак, профессор была привлекательной незамужней женщиной со склонностью к служебным романам. Смерть она встретила при полном параде. Очень сомневаюсь, что в ту роковую ночь в ее планах значилась работа. Оставалось определить вероятную кандидатуру последнего любовника и…

Что будет после «и», я пока не знала.

Компьютер послушно выдавал общедоступную информацию. Всего в Исследовательском центре числилось две тысячи шестьсот служащих. Лилиана Эвгениа принадлежала к классу А. Уверена, она и не взглянула бы на представителя категории ниже Д. Не в ее положении засматриваться на лаборантов, технический персонал или обслугу.

Я оставила лишь высшие классы, и список сократился до девяноста персон.

Минус женщины… Шестьдесят.

Это уже было что-то, но выборка пока оставалась чересчур расплывчатой.

Я продолжила отсекать неподходящие кандидатуры.

Возраст… Хм, в круг симпатий профессора точно не входили ни юные дарования, ни почтенные старцы. Мужчин от двадцати до шестидесяти лет нашлось аж сорок пять.

Дальше — семейное положение. Лилиана Эвгениа принципиально не связывалась с женатыми. Галочка в нужном месте — и вуаля: двадцать претендентов на роль убийцы смотрели на меня с экрана.

Все равно многовато… Стоп! Пятерых рано облысевших и не озаботившихся имплантацией волос ученых смело можно сбрасывать со счетов. А что до остальных… Четверо из них работали в том же блоке, что и профессор Эвгениа.

— Технические неполадки в отделе Б-девять, — гаркнул прямо возле меня охранник, адресуясь передатчику, и я подскочила в испуге. — Проверьте компьютер. Что-то с клавиатурой.

«Я с клавиатурой!» — меня разбирала злость оттого, что я не успела досмотреть сводку.

— Не первый раз? — Он прослушал ответ и нахмурился. — Отключить? — уточнил, тянясь к кабелю.

— Нет! — но, разумеется, никто меня не слышал.

Экран погас, и это было плохо. Шнур в розетку моими невидимыми пальцами не воткнуть, как ни старайся. Придется ждать, пока придут техники, проверят систему, возможно, заменят железо… Проходили, знаем. Это отнимает время, поэтому лучше не попадаться и сворачивать окна при малейшем шорохе.

Честя себя растяпой, я направилась в соседний блок. Там людей побольше, но стоит попытаться урвать немного информации.

Четыре имени… Троих из них я встречала, будучи неприметным работником Зет. Они смотрели на меня как на пустое место. Ну да, как сейчас смотрят все вокруг. Разница в том, что тогда я не смела даже глаз на них поднять, а теперь могу показывать им кукиши. Жаль только, что прозрачность — необходимый атрибут бестелесности.

— У «бибиков» снова проблемы? — в отделе С мигом прознали о сбое и не обошли этот факт вниманием. — Третий раз за неделю… У них там нечистая сила завелась, или что?

Я шлепнула скалозуба в лабораторном халате по шее и с удовлетворением отметила, что он поежился, с опаской коснулся загривка.

— Сквозняк? — пробормотал, потирая бледную кожу.

Отказывать себе в удовольствии немного над ним поиздеваться я не стала. Пощекотала нос, залепила оплеуху… Без толку. Парня уже поглотила работа, и моих прикосновений он попросту не чувствовал.

Похоже, в этом блоке мне нечего ловить… Что ж, не беда. Дождусь ночи. Обязательно кто-нибудь да оставит компьютер включенным. Ну а ночные уборщики на странности техники внимания не обращали. Они вообще вели себя так, словно ничего не видели, кроме мусора. Порой я подозревала, что они — куклы, которых дергает за ниточки некий скрытый за стенами кукловод.

Впрочем, меня занимало другое. Четверо мужчин… Двое — записные красавцы, третий — заместитель директора по прозвищу Хомяк, четвертый известен своими научными открытиями. С кем из них Лилиана Эвгения встречалась в ту ночь?

Касэлона

Идею похода в трюм в компании полуодетого мужчины Леви восприняла в равной степени неохотно и с затаенной надеждой, вот только ни ее планам, ни опасениям не суждено было сбыться. Сэм усадил зареванную офицера Стар на ящик шоколада, демонстративно распаковал другой и оставил ее в обществе шуршащих оберток и услужливо включенной «Зарой» музыки для релакса.

Что с ней делать дальше, он не представлял. С одной стороны, каюты все равно пустовали, да и запасов кормосмеси хватало с избытком. Но альтруистом Райс себя давно уже не считал. Может, будь на месте Леви кто-то другой, желательно — мужчина, он бы и подумал над бескорыстной помощью.

А эта… Видно, что немало хлебнула всякого дерьма и не поверит в простое человеческое сочувствие. Начнет во всем искать скрытый смысл, а не найдя — бегать следом, пытаясь отблагодарить. Оно ему надо? Разумеется, нет.

Но почему-то Сэм не находил слов, чтобы выставить доморощенную «ночную бабочку» за дверь.

— Посетители. — «Заре» было глубоко плевать на душевные терзания хозяина. — Трое. Идет идентификация.

На этот раз Райс не пренебрег информацией и внимательно просмотрел результаты поиска.

Аристэй Волк, сорок один год, офицер полиции Оникса с девятнадцатилетним стажем. Не женат, недвижимостью не владеет, зато имеет транспортное средство категории Эль — проще говоря, старенький четырехместный флаер, прямо сейчас стоящий перед «Касэлоной». К флаеру прилагалась лицензия пилота — о чудо, годная для пассажироперевозок.

— И что ж тебе до пенсии не подождать? — пробормотал Сэм, листая сведения. — Всего год остался… Бросишь сейчас — вся выслуга коту под хвост.

Кстати, насчет кота… Вернее, кэй-кота. Внешние камеры показывали, что откормленная кибернетическая мерзость обнюхивала трап и даже пробовала его на вкус. Зеленоволосая девица любовалась питомцем с откровенным удовлетворением, словно гордая мамаша наблюдала за своим дитем. Парень в кепке сидел на корточках и остервенело щелкал псевдосемечки, доводя робота-уборщика до перегрева шестеренок.

— «Зара», давай остальных. — Райс покосился на брошенные в стопку грязной одежды штаны с приклеенным куском обивки от сиденья скутера и ухмыльнулся. — Чувствую, сегодня будет весело.

Короткие строчки сообщили, что девушку зовут Миранель Волк. Семнадцать лет, два привода за хулиганство и один — за участие в каком-то политическом митинге. Учится заочно в Медицинском университете Ариадны, никаких лицензий пока не получила.

— Заочно в Медицинском? Это что-то новенькое, — прокомментировал Сэм, с неприязнью наблюдая за разложившимся на бетонном покрытии космопорта кэй-котом.

Компьютер объявил, что в развитых мирах такое практикуется. По сути, из стен учебных заведений выходят не врачи, а операторы биосканера. Машина лучше использует данные. Диагностика, лечение, наблюдение — электронные мозги справляются со всем.

— Ну и на кой мне оператор биосканера, если биосканера на борту нет и не появится в ближайшее тысячелетие?

«Зара» послушно перелопатила галасеть и выдала короткое:

— Бюрократия загадочна и бессмысленна.

Райс не мог с ней не согласиться. Он кивнул, хотя для компьютера это ничего не значило, и уделил внимание последнему участнику колоритной троицы, околачивавшейся снаружи.

Микоар Волк, на два года младше сестры. Судя по досье — идеальный пример пай-мальчика. Отличник, призер каких-то местных олимпиад, несмотря на юный возраст, студент-заочник Кибернетического университета Ариадны.

— Не гадит или не попадается? — задумчиво проговорил Сэм, надевая рубашку.

Судя по испоганенному скутеру, второй вариант более вероятен.

К трапу Райс подошел с четким намерением избавиться от проблемной семейки. Пассажиров «Касэлона» не перевозила, а доктора среди них все равно не было.

— Сожалею, Райс. У меня не получилось связаться с человеком, которого я собирался порекомендовать вам в качестве корабельного врача, — с порога заявил Аристей. — Но если мы вылетим сегодня, обойдется без санкций. Что у вас с техником?

Сэму не понравились ни уклончивые взгляды брата с сестрой, ни властный тон их отца, ни открытый багажник флаера с выпиравшими оттуда баулами. Создавалось впечатление, что половине Оникса приспичило покинуть систему именно сейчас. Что за странный ажиотаж?

— На оформление разрешения нужно не меньше шести часов, — напомнил Райс вместо невежливого: «Идите к черту, я с вами вообще не договаривался».

— Уже оформлено. — Аристэй продемонстрировал лист со столбиком витиеватых подписей. — Не хватает печати начальника порта. Он на службе до девяти, поэтому если вы достанете техника в ближайшие два часа…

Помимо воли, Сэма заинтересовали его слова. Рука сама собой потянулась к планшету, чтобы связаться с Никалом и уточнить, как там продвигаются дела. Но, конечно же, это требовало приватности.

— Что за спешка, офицер?

— Аристэй. Сегодня мой последний рабочий день на государственной службе.

Райс вопросительно поднял бровь.

— Решили кардинально сменить обстановку?

— Да нет. Скорее, мы бежим.

Такой откровенности Сэм не ожидал.

— От кого, если не секрет?

— Он, — Аристэй указал на сына, — от правительства. Она, — кивнул в сторону дочери, — от мафии. А я за компанию, не более того. Ну что, Райс, пустите нас на борт?

День определенно не задался.

— Не вожу пассажиров, — сказал Сэм, явственно понимая: переубедить его будет легко, особенно беглецам.

Но Волк медлил, не позволяя ни сгладить, ни отменить отказ. Зато зеленоволосая проныра скромностью отнюдь не страдала. Она попросилась в туалет, заблокировала дверь каюты и сообщила, что выйдет оттуда только когда корабль покинет Оникс.

Понятное дело, «Зара» мигом отперла электронный замок, однако возня с вредной девицей позволила его братцу проскользнуть к панели управления и попытаться подключиться к системе. Бортовому компьютеру такая самодеятельность не понравилась, поэтому Микоар получил ощутимую дозу парализатора и на несколько часов выпал из реальности.

— Видите, с чем я живу, Райс? — Аристэй, похоже, уже привык к поведению детишек и даже его не стыдился. — День за днем, год за годом… Нет, я не жалуюсь. Просто порой хочется стать амебой и не видеть всего этого. Но… Долг обязывает.

— Какой долг?

— Родительский.

Сэм впечатлился настолько, что предложил Волку выпить.

— И не взглянете на мою идентификационную карточку? — Бывший полицейский последовал за ним на кухню и уселся на вращающийся табурет — основную здешнюю мебель. — Понимаю, пассажирский рейс — это серьезная ответственность, особенно для вас. Не удивляетесь? Да, я видел сводки. То, что случилось на «Селестине», ужасает. Я после такого тоже не смог бы водить «маршрутки». Но я и не прошу вас давать объявление о поиске попутчиков. Мы с детьми будем единственными посторонними на борту.

В глубине души Райс начинал сочувствовать этому рано поседевшему мужчине в выцветшей форме, который напряженно вертел в пальцах пустой стакан и находил в себе силы просить о помощи незнакомого и, вероятнее всего, неприятного ему человека.

— Все настолько серьезно?

— Они не говорят. Но Мира несколько месяцев не выходит из дому после шести, а Мик совсем не пользуется галасетью.

— Зато система «Касэлоны» у него опасений не вызывает, — усмехнулся Сэм, готовый вот-вот согласиться на нежеланную компанию — разумеется, при условии, что за весь перелет он не увидит ни зеленую шевелюру, ни мятую кепку.

— Гражданский вариант «Зарницы» тщательно следит за безопасностью и гарантирует полную анонимность в сети. — Аристэй ответил тенью улыбки. — После долгого воздержания мальчик не смог устоять.

— На военных кораблях «Зарница» отвечает на несанкционированный доступ лазером, отсекающим пальцы.

— Ваш парализатор тоже весьма неплох.

Райс достал из холодильника банку пива, передал гостю.

— Безалкогольное.

— А вы?

— Не пью.

Волк не настаивал. Сковырнул крышку, сделал большой глоток…

— Странный вы человек, — заметил, внимательно рассматривая Сэма. — Почему не спрашиваете о деньгах?

— Потому что вы не похожи на того, у кого они есть, Аристэй.

Тот расхохотался, ослабил высокий воротник.

— Точно подмечено. Тем не менее я не привык побираться. Как вам мой флаер? Думаю, потянет на три билета до Ариадны.

Нарочито расслабленная поза не могла обмануть Райса. Волк был загнан в угол и собирался отдать единственную ценную вещь, которая ему принадлежала, за треть цены. В его опутанных сеткой неглубоких морщин серых глазах пряталась невыносимая усталость, граничившая с отчаянием. Пусть Сэм и мнил себя весьма далеким от морали типом, воспользоваться ситуацией он не мог.

— У меня встречное предложение, — проговорил, не глядя на собеседника. — Я найму вас.

— В качестве пилота? — Аристэй не выглядел удивленным.

— В качестве лицензии. Не обессудьте, но пилот на «Касэлоне» один, и это не вы. До Ариадны путь неблизкий, у меня запланирована доставка товаров и посылок на несколько планет. Заодно потаксуем.

«И ты увидишь, что «Селестина» осталась в прошлом», — вертелось на языке.

Но Райс не собирался делиться наболевшим. Не здесь, не сейчас, не с этим человеком и не в этой жизни. Что бы там ни говорили мозгоправы, а откровенный разговор не избавит от горького чувства вины, разъедающего душу каждый миг вне зависимости от времени суток и дозы успокоительных.

— А что с флаером?

— Загоняйте в трюм. Уверен, он вам еще пригодится. И попытайтесь связаться с вашим доктором. Полагаю, техника мне сегодня уже не достать.

— Он тоже беглец, — зачем-то счел нужным уточнить Волк. — Как мы.

— Вот и отлично, — и, странное дело, после принятия судьбоносного решения Сэм почувствовал себя превосходно.

Оникс-6

В «Барахолке Ника» царил небывалый ажиотаж. Второй посетитель за день, причем на этот раз с приличными деньгами. Никалу даже пришло в голову, что, возможно, судьба делает ему намеки. Дескать, возьмись-ка, Толстяк Ник, за ум, и в самом деле занимайся легальной торговлей, клиентуру я тебе постепенно обеспечу.

Но подобные мысли выветривались быстро. Барахолка — отличное прикрытие для настоящего бизнеса — того, который приносит не жалкие гроши, похожие на милостыню, а реальные суммы.

Оникс-6 — дорогая планета, поэтому приходится вертеться изо всех сил. Налоги адские, каждая крыса из госструктур норовит отхватить себе кусок пожирнее, люди молодого Сина совсем озверели — предлагают мелким магазинчикам защиту от собственной банды, туристы давно исчезли с горизонта…

Нет, законными способами тут не выжить. Однако и упускать редкого клиента Никал не собирался. Копейка к копейке — и будет дочурке на мороженое. Или на новый флаер, если копить, умеючи.

— Ищете что-то конкретное? — Он любезно улыбнулся.

Посетитель и бровью не повел. Оставался хмурым и сосредоточенным, будто не слыша ничего и никого вокруг. Настороженно оглядывал полупустые витрины и умело прятал лицо от единственной в барахолке камеры видеонаблюдения. Привлекательное, к слову, лицо — из тех, что обычно красуются на постерах военных фильмов. Резкие черты, пронзительный взгляд, короткая стрижка, плотно сжатые губы… И бугры мышц под дизайнерским деловым костюмом.

«Уж не полицейский ли под прикрытием?» — взгрустнул Никал, мигом переведя гостя из ранга бездонных кошельков в ранг проблемных субъектов.

— Выбор у нас невелик, — попытался зайти с другой стороны. — Вас интересует бакалея или…

— Никал Лютик, — перебил незнакомец. — Толстяк Ник.

Торговец нащупал под прилавком кнопку сигнализации и приготовился драпать через прикрытую занавеской заднюю дверь.

— Да, это я, — ответил степенно. — Чем могу помочь?

Посетитель вразвалку подошел ближе.

— Мне говорили, вы умеете работать с документами, — сказал вполголоса. — Плачу втройне.

Несмотря на то, что Никал любил деньги почти так же сильно, как и жену, осторожность взяла верх над алчностью.

— Кто говорил? — безмятежно уточнил он, передвигая пальцы к карману с портативным парализатором.

— Джедилэй Син. Мы с ним недолго отдыхали в одном санатории на Ониксе-3.

Торговец вздрогнул. Рука, зацепив оружие, безвольно повисла плетью.

Джедилэй Син, или Старый Син, как его называли после появления Молодого Сина, — местный мафиози, отбывавший срок в колонии строгого режима на Ониксе-3. Нетрудно догадаться, из какого «санатория» прибыл клиент. Связываться с таким — себе дороже. Лучше прикинуться идиотом и спровадить его потихоньку, постаравшись ничем не обидеть.

— Знаете, я…

Незнакомец не позволил договорить.

— С меня план, с вас — улаживание пары формальностей. И вместе с оплатой вы получите добрый совет.

— Сматывать удочки? — неуклюже пошутил Никал.

— Если вы смотрите новости, то наверняка в курсе, что в этом году Син твердо намерен выиграть апелляцию. Помогите мне, и я расскажу вам о его планах насчет вашей семьи.

— Что?!

— Не делайте вид, будто удивлены. Вы замешаны в его деле по уши. Предлагаю взаимовыгодное сотрудничество. Мне нужны легальные бумаги, вам — решение. Обменяемся?

Торговец согласился. Не раздумывая и не боясь, что это подстава. Не слишком, впрочем, быстро, чтобы клиент не заподозрил подвоха.

Человек, плативший наличкой, мог действительно желать семье Никала только добра. Все возможно. И у закоренелых головорезов порой просыпается совесть. Но полагаться на его слова было глупо.

О планах Джедилэя Сина СМИ трубили уже с полгода. Владелец барахолки понимал, что рано или поздно сегодняшний день наступит. Он не стал неожиданностью.

Честно говоря, готовиться к отступлению Никал начал почти восемь лет тому назад, когда открылся судебный процесс над непобедимым Старым Сином. С тех пор много воды утекло… Планы менялись, корректировались, уточнялись и улучшались. Похоже, пришло время воплотить их в жизнь.

Наобещав гостю с три короба и проводив его до выхода, торговец заглянул в скрытую часть барахолки, служившую для отдыха и неофициальных встреч.

— Алесана? — позвал громко.

Из-за перегородки, отделявшей импровизированный «кабинет» от склада, выглянула скромно одетая девушка в наушниках.

— Я все слышала, дядя, — ее мелодичный голос был тихим, но отчетливым. — Простите, что доставляю сплошные проблемы. Что будем делать?

— Выкручиваться. — Никалу не нравилась ее извечная покорность судьбе. — Перейдем от слов к делу. Собирай вещи. Ты уезжаешь.

— Вот так просто? — казалось, она растерялась. — А как же…

— Алесана, за тобой скоро придут. Я не смогу защитить тебя здесь, на Ониксе. Тебе нужно покинуть систему.

Девушка вздохнула, нервно спрятала руки в карманы старомодного жакета.

— Вы правы, дядя. Но… За мной ведь будут следить. Уже следят. И полиция советовала мне не уезжать.

Торговец поучительно поднял указательный палец.

— То-то же и оно. Пока они только советуют, а когда начнут приказывать, будет поздно трепыхаться. Не волнуйся. Я позаботился обо всем. Если повезет, уже сегодня ты скажешь Ониксу: «Прощай».

— А…

— Алесана, я знаю, что делаю.

— Но это незаконно!

«Наконец-то ты хоть споришь», — обрадовался Никал.

В последнее время племянница совсем опустила руки. Ни воли к жизни, ни азарта в глазах… Ничего того, чем покоряла окружающих маленькая Алесана Лютик до тех пор, пока на ее пути не встретился Джедилэй Син.

И пока Никал не убедил ее выступить в суде.

— Это абсолютно законно, — уверил девушку. — Я ходил к юристу. Поверь, лично тебе нечего опасаться. Все документы настоящие и пройдут любую проверку. Никто не подкопается.

— А если я не смогу? — Она затаила дыхание, явно ожидая, что Никал начнет ее переубеждать.

— Тебе придется суметь, — жестко ответил он. — От этого зависит не только твоя жизнь, но и судьба нашей семьи. Син должен поверить, что упустил тебя. Собирайся, Алесана. Мы давно планировали провернуть эту аферу. Поздно сдаваться. Подвернулся слишком удобный случай, его нельзя упускать.

— Аферу, значит?..

— Весь мир — театр, — процитировал Никал древнюю пьесу. — Начинай играть свою роль.