Кассандра

36

Леонид появился у Мари с огромным букетом роз и двумя бутылками коллекционного шампанского.

— А вот и я! — радостно сообщил он. — На эту и последующие ночи — дома произошел крупный разговор, словом, меня выставили вон. Вещи я завтра привезу.

У Мари эта новость не вызвала восторга, и, пройдя в гостиную, где устроилась на угловом диване, возле стеклянного журнального столика, она решила сразу расставить все по своим местам:

— Проходи, Леня, но я не помню, чтобы приглашала тебя к себе жить. Квартира у меня просторная, но, ты извини, я не хочу иметь в ней соседей.

— А я думал, что у нас серьезные отношения, — опечалился Леонид. Поставив шампанское, он по-хозяйски подошел к барной стойке, достал висящие над ней фужеры и с ними вернулся к столику.

— Серьезные… — улыбнулась Мари, размещая цветы в вазе. — Я не люблю тебя, а ты — меня.

— Нет, ты не права… — попробовал возразить Леонид.

— Предположим, ты меня любишь, но я тебя не люблю! И на этом точка.

— Ну хоть несколько дней разреши у себя пожить, пока я что-нибудь придумаю, — попросил Леонид.

— Ко мне завтра должны приехать подруга с мужем, так что извини — времени у тебя будет только до завтрашнего утра, — отрезала Мари.

— Здесь столько комнат, что можно разместить не одну пару.

— Это решать мне — кого и на сколько. Своими претензиями ты уже почти испортил наш вечер.

— А у меня сложилось мнение, что тебе нужна была лишь картина Смертолюбова, а теперь ни этот вечер, ни я уже не нужны, — с издевкой произнес Леонид.

— Ты сам виноват, ты завел этот разговор.

— Я завел? Я лишь попросил тебя приютить меня на несколько дней.

— А я тебе ответила — ищи другую крышу над головой! — резко бросила Мари.

«Ее нежелание моего присутствия в ее квартире даже на небольшой срок доказывает — ей есть что скрывать. Не исключено, что «администратор» прячется здесь, на втором уровне квартиры. Это значительно все усложняет, но у меня нет выхода. Лишь бы картина оказалась здесь, а не перекочевала в другое место», — подумал Леонид.

— Хорошо, ты меня уговорила, но этот вечер — наш. У меня в горле пересохло — предлагаю выпить шампанского!

— А мне уже ничего не хочется, — не пошла на мировую Мари.

— Дорогая, расслабься и прекрати дуться. — Леонид занялся бутылкой шампанского.

— Да, я — дорогая, а не дешевка! — Мари собиралась добавить еще массу едких слов, желая вывести из равновесия Леонида, но в этот момент бутылка шампанского выстрелила в его руках и облила ее.

— Боже мой! Какой ты неуклюжий! — разозлилась она и поспешила в гардеробную, которая примыкала к спальне. Как только она вышла из комнаты, Леонид, сосчитав до пяти, выскочил в холл, открыл входную дверь, вновь вернулся на место и разлил оставшееся шампанское по фужерам…

Мари вернулась, переодевшись в шелковый халат с алыми цветами на зеленом фоне.

— А почему бы нам не включить музычку, а то что-то грустно? — предложил Леонид.

— Не знаю, чему радоваться, — зло ответила Мари. — Своими разговорами и действиями ты окончательно настроение испортил. Не хочешь выпить коньяку? Мне кажется, он лучше музыки нас развеселит.

— Выпьем и коньячку, а пока — шампанского. Твое здоровье! — Леонид залпом осушил фужер, а Мари лишь пригубила.

— Ты уже решила, где повесишь картину с жуком? — поинтересовался Леонид.

— Для этого еще будет время. — Мари встала, подошла к барной стойке, под которой размещался вмонтированный бар, и принесла бутылку «мартеля» и пузатые коньячные бокалы. — Гулять так гулять, напиваться так напиваться. Больше не рискуй шампанским — лучше этот напиток, он безопаснее для моего гардероба.

Леонид разлил коньяк.

— За взаимопонимание, давай без обид, — предложила тост Мари.

— Поддерживаю. — Леонид чокнулся с ней, а заметив, что она лишь поднесла ко рту бокал, добавил: — Тостующий пьет до дна, а я после тебя.

— Принципиально не буду пить, а ты — как хочешь, — холодно произнесла Мари и отставила бокал.

Леонид последовал ее примеру.

— Что-то у нас не получается веселья, — заметила Мари. Встав, она подошла к окну. Из него открывалась с высоты птичьего полета вечерняя панорама: блистающие разноцветными огнями автомобильные трассы, словно огненные змеи, пересекали тело города в разных направлениях.

Леонид подошел к ней сзади, обнял ее и стал ласкать шею поцелуями.

— Перестань, щекотно, — отстранилась от него Мари.

— Помнишь, ты хотела сегодня поехать в загородный домик подруги и там устроить ужин при свечах? — сказал Леонид.

— Тогда было одно настроение, а сейчас другое.

— Давай сейчас поедем в какой-нибудь ресторан, поужинаем, глядишь, и настроение улучшится, — предложил Леонид, вновь пытаясь ее обнять.

— А тем временем его подружка обчистит твою квартиру, — раздался сзади мужской голос. Леонид резко обернулся — в гостиной, слащаво улыбаясь, стоял администратор крематория, держа в руках пистолет с прикрученным глушителем, рядом с ним стояла Ксана, и выражение лица у нее явно не было веселым. — Эта девица пыталась стащить картину, которую тебе не так давно презентовал твой кавалер.

— Как она оказалась в квартире? — поразилась Мари.

— Наверное, без помощи этого кавалера не обошлось. Попроси его — он тебе расскажет.

Мари непонимающе уставилась на Леонида:

— Кто это такая?

— Это Ксана, отважный диггер, покорительница городских катакомб, — ответил с иронией администратор вместо него. — Благодаря ей был уничтожен мой труд последних лет, когда я был так близок к цели — стрижке денежных купонов с полоумных последователей агхори.

— Что теперь делать? — в растерянности спросила Мари.

— Для начала свяжи их и заклей рты скотчем, — скомандовал администратор и сильно толкнул Ксану, которая, если бы не схватилась за Леонида, обязательно упала бы.

— Только не стреляй здесь — мой пол крови не выдержит! — охнула Мари, затем вышла и вскоре вернулась с широким скотчем, которым обмотала пленникам руки, заведенные за спину, и заклеила им рты.

— А теперь можно будет подумать об их судьбе. В целом получается некрасивая картина: вы видели здесь меня и вряд ли будете молчать, а этим доставите лишнее беспокойство моей Мари. — Он церемонно взял руку Мари и приложил к своим губам, не отводя взгляда от беспомощных пленников. — Поэтому будет лучше, если вы покинете эту гостеприимную квартиру по частям — в чемодане, — и он с улыбкой сделал жест, словно рубит мясо.

У Леонида душа ушла в пятки, он силился крикнуть, позвать на помощь, но скотч, неприятно стягивающий кожу, не давал этого сделать.

— Фил, никаких здесь убийств, крови! — воскликнула Мари.

— Я пошутил, дорогая! У тебя чудная квартирка, и никто не собирается ее пачкать кровью этих дуралеев, — начал корчить из себя шута «администратор». — Вот если бы в топку крематория… но, к сожалению, этот путь уже перекрыт. Я думаю, что вам не помешает провести несколько дней в одном уютном местечке — в загородном доме твоей подружки. Мари, когда она приезжает?

— Не раньше чем через две недели. — По лицу Мари было видно, что предложение Фила ее устраивает, но мучают сомнения. — А как мы их выведем в таком виде, под дулом пистолета? Консьержка, охрана на выходе…

— Сложно, но решаемо. Не станем пользоваться лифтом. Ты будешь идти на два пролета впереди и следить, чтобы мы ни с кем не встретились. А затем подойдешь к консьержке и попросишь, чтобы открыла черный ход во двор. Отвлечешь ее, а мы проскочим, — там недалеко припаркован мой автомобиль.

— Другого варианта нет? — уточнила Мари.

— Может, и есть, но я его не знаю. — «Администратор» переключил внимание на пленников. — Для вас это тоже самый безболезненный вариант — две недели поживете на даче, подышите свежим воздухом, измените свое мнение обо мне — может, мы еще станем друзьями? Кто знает. Отличный, самый безболезненный вариант. А если попробуете сейчас проявить какую-нибудь инициативу, то предупреждаю — стреляю недурственно, не промажу, а заодно уберу и тех свидетелей, которые окажутся поблизости. Мне, как понимаете, терять нечего: парой трупов больше, парой меньше — это уже не играет роли при пожизненном.

Леонид не сомневался, что участь их предрешена и «администратор» дарит им надежду, чтобы спокойно вывести из дому, а дальше их может ожидать только смерть, и скорее всего, мучительная, учитывая садистские наклонности «администратора». Он подумал: «Мари нет никакого резона допустить двойное убийство в своей квартире», — и демонстративно улегся на пол. Ксана, поняв его мысль, легла рядом.

— Думаешь, это тебе поможет? — рассмеялся «администратор». — Я хотел с тобой по-доброму, а ты нарываешься.

— Фил, я тебя прошу! — взвизгнула Мари, увидев, что тот направил пистолет в голову Леонида, который закрыл глаза, но продолжал лежать.

— Лежи, расслабляйся, прими комфортную позу… — «Администратора» не покидало веселое настроение. — Мари, принеси ему подушечку, чтобы было удобно.

Мари на него недоуменно посмотрела — он что, шутит? У Леонида похолодело все внутри, он вспомнил, как в фильмах стреляют через подушку, чтобы заглушить звук выстрела — но ведь пистолет и так с глушителем! А может, ему нужна подушка, чтобы их задушить? Зачем пачкать все кровью? Представил, как задыхается, хрипит, синеет, сучит ногами, затихает, и только собрав всю силу воли, продолжал удерживать себя в лежачем положении.

— Мари, неси подушку! Не хотят идти пешком — полетят на крыльях любви! Вспомни вариант Эльвиры! Да, еще принеси какое-нибудь успокоительное — у них адреналина полно в крови, может сильно тормозить. У тебя, помнится, был барбирал.

— Я поняла, Фил. — Мари, повеселев, побежала выполнять приказ и, вернувшись с подушками, в самом деле подложила их пленникам под головы.

Маловероятно, что это делалось для удобства пленников.

«Администратор» поставил стул рядом с лежащим Леонидом и, усмехаясь, уставился тяжелым взглядом прямо ему в глаза, слегка раскачиваясь, словно маятник. К удивлению Леонида, что-то ему не давало отводить взгляд, хотелось встретиться со взглядом «администратора».

— Расслабься, Леня. Мы твои друзья, и тебе будет с нами хорошо. Не придумывай страшилок, которых нет. Тебе ведь сейчас хорошо? Очень хорошо и хочется спать. Твои мышцы расслаблены, а веки тяжелеют, все сильнее и сильнее, стремясь закрыться.

У Леонида непроизвольно закрылись глаза, и он почувствовал, что одна рука «администратора» пережимает ему сонную артерию, а вторая при этом ритмически надавливает на глазное яблоко. Ему и в самом деле стало комфортно лежать на полу, даже не мешали связанные руки и запечатанный рот, в голове все поплыло, мысли распадались, еще не обретя смысл, захотелось спать, все сильнее и сильнее, и даже мысленный крик Ксаны: «Он тебя гипнотизирует! Не поддавайся!» — не смог пробиться в его сознание.

— Мари, дай девушке пару таблеток барбирала, а потом я займусь ею.

Ксана ворочалась, пыталась отбиться ногами, но Фил пришел на помощь Мари, и они совместными усилиями заставили ее проглотить две таблетки. Вскоре девушка притихла, а после нескольких фраз Фила, сопровождающихся пассами над головой, также впала в гипнотический сон.

— Пришлось с ней повозиться, — недовольно заметил Фил. — При вскрытии ее тела доза барбирала в крови будет объяснима, она недавно потеряла брата, — ей надо было перебороть нервное состояние.

— С Эльвирой у тебя было меньше проблем — сделала все, что ты хотел, и ни у кого бы и тени подозрений не возникло, если бы этот придурок не стал там чудить. — Мари с ненавистью толкнула Леонида, находящегося в глубоком гипнотическом сне.

— Осторожнее! Не трогай его! — зло зашипел Фил. — Внешний раздражитель может вывести его из гипнотического состояния, и мои труды пойдут насмарку.

Он внимательно посмотрел на лежащих пленников.

— Самый верный признак глубокого сна — полное отсутствие дрожания век. — Фил стал делать медленные пассы руками вдоль тел пленников, лежащих друг возле друга, в направлении от головы к ногам, почти касаясь их, нараспев произнося в ритме их размеренного дыхания: — Спи-те глуб-же, спи-те глуб-же, — то замедляя, то ускоряя ритм.

Дыхание спящих поддавалось этому словесному «дирижированию».

— Вы крепко спите… Вы отлично слышите мой голос, но вы продолжаете спать… Засыпайте еще глубже… Теперь вы хотите отвечать на все вопросы, оставаясь спящими… Как твое имя? — спросил Леонида, а затем Ксану. Реакция загипнотизированных его полностью удовлетворила, вызвав многозначительную улыбку.

— Все в порядке, — шепотом сообщил Мари, — теперь можно освободить им руки и рты. Желательно протереть мокрым полотенцем, чтобы не осталось следов скотча, но это может их разбудить, поэтому не будем рисковать.

— Что ты задумал? — также шепотом спросила Мари.

— Несчастные влюбленные, то ли по неосторожности, то ли решившись на совместное самоубийство, упадут вниз с вертолетной площадки, с высоты тридцати этажей.

— А меня потащат к следователю? — взвилась Мари. — Ведь Леня неоднократно сюда приходил, да и эта девчонка, наверное, у консьержки оставила запись, что идет ко мне.

— Ничего страшного — да, приходил, даже имел интимные отношения с тобой, но в этот вечер появилась сумасшедшая влюбленная девчонка, которую ты не знаешь, устроила скандал, а затем они ушли. Что дальше было, тебе неизвестно, лишь потом узнала с чужих слов, — уверенным тоном произнес Фил. — Это гораздо безопаснее, чем пробовать их спустить вниз и вывести через черный ход, а затем думать, как избавиться от трупов. Они здесь «засветились», и вопросы к тебе все равно появятся, если это станет известно следствию.

— Хорошо. Поступай как знаешь, но мне это очень не нравится.

— Не волнуйся — алиби тебе устрою железное. Когда они начнут двигаться по коридору, ты позвонишь в дверь своей полоумной соседки-кошатницы. Она увидит их удаляющимися, живыми и здоровыми, а ты зайдешь к ней, причину выдумаешь. Это будет отличное алиби! Когда начнется суматоха, я незаметно выйду из дома и некоторое время побуду на даче твоей подружки, а ты меня будешь постоянно держать в курсе дел.

Фил повернулся к спящим пленникам.

— Вы влюблены друг в друга до безумия. Возьмитесь за руки, выйдите на площадку и взлетите в воздух, не разжимая рук в полете. — Он повторил это несколько раз, делая паузы между повторами.

Леонид и Ксана поднялись, крепко взялись за руки и, словно сомнамбулы, направились к выходу. Пока они шли к двери, возле которой их поджидала Мари, Фил повторил им задание еще несколько раз.

Мари их опередила, вышла из квартиры первой и позвонила в дверь соседки. Старуха ей открыла сразу, у ног жались ее пушистые любимцы.

— Вы извините, но у вас есть что-нибудь от боли в сердце? Мне пришлось сейчас такое пережить…

Взволнованный вид молодой женщины подействовал на старуху, а любопытство заставило проводить взглядом проходящих мимо ее двери мужчину и девушку, крепко державшихся за руки.

— Милочка, заходите — у меня тут целая коллекция сердечных лекарств, — гостеприимно пригласила к себе старушка.

У Мари от волнения так колотилось сердце, что ей показалось, будто в него впилась острая игла. Ее ноги словно приросли к полу, она продолжала провожать взглядом парочку, которой оставалось пройти мимо лифта, а затем свернуть направо, на вертолетную площадку. Она была устроена в этом высотном доме на случай пожара, хотя у жильцов были справедливые сомнения в наличии у пожарников вертолетов, предназначенных для пожаротушения. Жить Леониду и Ксане оставалось десять шагов.

В это время на площадке остановился лифт, из которого вышла другая парочка: черноволосая женщина лет тридцати пяти и крепкий широкоплечий мужчина в костюме, с крупными чертами багрового лица.

Женщина воскликнула:

— Ах ты подлец! Разгуливаешь здесь с малолетними проститутками! — И она отвесила Леониду пару звонких пощечин. Следующую порцию пощечин получила девушка, по-прежнему не выпускавшая руку мужчины. — Это тебе, чтобы знала, как гулять с женатыми мужчинами!

— Богдана! — воскликнул Леонид, придя в себя от пощечин. — Ты все это неправильно понимаешь!

И тут же руки Богданы буквально забарабанили по его лицу.

— Ах, как интересно! — воскликнула соседка и, наклонившись, взяла на руки кота, мурлыкавшего у ее ног.

Мари бросилась к своей двери, Леонид — за ней, следом преследующая его Богдана, Ксана и мужчина, сопровождавший жену Леонида.

Дверь квартиры распахнулась, и на пороге появился Фил с пистолетом в руке. Бегущая ему навстречу Мари закрыла собой сектор стрельбы, и он, матерясь, шагнул в сторону, но в это время Леонид, споткнувшись об кота, оказавшегося у него под ногами, потерял равновесие, падая, пролетел по инерции пару шагов и сбил Фила с ног. Выстрел прозвучал, но пуля попала в стенку и рикошетом ударилась в дверь лифта. Леонид двумя руками вцепился в руку Фила, сжимающую пистолет, но тут же получил сокрушительный удар другой рукой в ухо. В голове у него все закружилось, и он бы выпустил руку с пистолетом, если бы на помощь не пришли мужчина и Богдана, налетевшая с пощечинами на Фила. Мужчина попытался применить болевой прием, но, получив подсечку, рухнул на пол. Тут же досталось и Богдане, и она отлетела на несколько шагов от дерущихся, больно приземлившись на копчик.

— Я вызвала милицию — они уже едут! — громко сообщила старушка из-за двери, наблюдая за происходящим через небольшую щель.

Мужчина, быстро заломив кисть Фила, заставил его выпустить из руки пистолет и тут же получил несколько сокрушительных ударов по голове, позволивших Филу освободиться, чтобы попасть в объятия пришедшего в себя Леонида. Фил понял, что с таким количеством противников ему не справиться и, ударив Леонида локтем в ребра, вырвался и бросился наутек. Леонид настиг его у выхода на пожарную лестничную площадку и обхватил руками за талию, не давая тому наносить удары, как тот ни изворачивался. Внизу раздался вой милицейской сирены.

— Как ты мне надоел! — заревел от ярости Фил.

Леонид, ободрившись, напряг силы и поднял Фила, намереваясь бросить его на пол, но тут же заработал удар пяткой в пах, от страшной боли выпустил противника и, согнувшись, стал растирать больное место. Фил отказался от попытки уйти через черный ход, заломил Леониду руку и потянул его на вертолетную площадку.

— Тебе суждено отсюда взлететь, и ты взлетишь, чего бы мне это ни стоило! — шипел Фил, таща его к краю площадки.

Леонид из-за боли не мог сопротивляться, он с ужасом смотрел на приближающийся край площадки. Его тело уже легло на оградительный бортик, а голова закружилась от высоты, — ясно было, что полет окажется смертельным. Вдруг раздались выстрелы, и Леонид почувствовал, что захват «администратора» ослабел. Обессиленный, он свалился кулем на площадку, наблюдая, как его противник словно колышется на ветру, пытаясь сохранить равновесие. «Администратор» повернул к нему свое мгновенно осунувшееся и побледневшее лицо, в уголке рта показалась кровь, которая тонкой струйкой стала стекать по подбородку; его глаза остановились, в них читалась пустота приближающейся смерти.

— Я еще вернусь! — с трудом прошипел он.

От этих усилий кровь стала течь интенсивнее. Фил взмахнул руками, упал навзничь на предохранительный бортик, явно слишком узкий для его крупного тела, и полетел вниз. Леонид сжался, ожидая чавкающего удара тела о землю, но так его и не услышал. Посмотрев вниз, увидел распростертое тело, лежащее на клумбе перед домом. Вокруг него уже начал собираться любопытствующий народ.