Кайфас Каин – трудно быть трусом

Глава 5 Пафосное превознемогание. Часть 2

Штурм был отбит, но наши проблемы росли как снежный ком. Для меня всё было как в тумане. Видимо, сил я потратил куда больше, чем планировал или организм уже стал сдавать. Хорошо, что мне удалось устроиться в штаб и не мешать офицерам работать, изредка вселяя в них уверенность своим присутствием, и мобилизуя гражданских на воинскую службу и строительство баррикад. Три дня я бодрствовал, но вконец уснул на месте, ударившись головой о гололит. Меня отвели в комнату и уложили на кровать, сейчас был необходим покой, чтобы хоть немного восстановить силы. Через четыре часа я проснулся — поспал бы дольше, но боялся, что меня сожрут тираниды.

Всё время продолжалась битва, ни на секунду не затихая. Противник, не давая нам передышки, бросал всё новые силы: волны тиранидов, воздушные атаки, постоянный артобстрел издали…

В первый день мы потеряли 130 тысяч человек, в основном гражданских. За следующие 4 дня мы потеряли ещё 46 тысяч человек.

Поскольку люди понимали, что бежать некуда и если они не смогут сражаться, их сожрут. Сражались они храбро. Силы планетарной обороны потеряли уже много бойцов. На стене, помимо солдат, теперь сражались и горожане, но всё равно плотность нашего огня падала. О том, чтобы продержаться сорок пять дней, не могло быть и речи. Бои продолжались и днём, и ночью. Биоворсы постоянно нас обстреливали, причем во время атаки другими организмами стен артобстрел не прекращался.

Я не понимал, зачем тираниды это делают. У них целая планета, зачем им этот город? Зачем полностью уничтожать биосферу планеты, если её можно доить по чуть-чуть вечно? Единственное объяснение: голод роя был столь силён, что те не могли ждать.

Штабные офицеры вместе со мной собрались на военный совет. Выглядели они так, как родители, которые узнали, что их дочь уже давно не девственница.

— Господа, ситуация критическая. Связи нет. Периметр удерживать всё сложнее. Скоро тираниды закончат подкоп. Есть у кого какие-то идеи? — сказал офицер вслух, но смотрел почему-то на меня.

Дальше было описание той бездны, в которой мы очутились.

— … остается надеяться, что Император нам поможет. Продовольствия и воды достаточно. При благополучном ходе событий, если мы что-то сделаем с подкопом, мы сможем сдерживать противника ещё около недели, потом просто не останется людских ресурсов. У кого-нибудь есть предложения?

— Мы сделаем вылазку и перебьем всех тиранидов! — выдал предложение я. — Я лично поведу солдат в бой!

Я постарался сделать максимально серьезное выражение лица. А что? Тут дураку понятно — контрнаступления не будет. А так я буду подальше от передовой.

На меня посмотрели как на душевнобольного.

— Вы нужны здесь, комиссар, руководите резервом! — начали хором убеждать меня.

После этого я позволил себя уговорить.

Ещё два дня всё было спокойно, по крайней мере для меня. Когда случилось это. Жуткий грохот.

— Комиссар! Они сделали подкоп! Ведите резерв в бой!

Часть стены, к счастью, весьма небольшая, обрушилась. Ничего, узкую брешь можно оборонять довольно долго даже перед превосходящими силами противника, тем более у нас достаточно шестеренок и сервиторов, чтобы провести какой-никакой ремонт. А даже если и нет — груда битых строительных материалов высотой метров тридцать тоже неплохая преграда.

Тираниды устремились в атаку, на брешь.

Но это была лишь часть проблемы. В нашем тылу, в районе обвалившейся стены, земля стала походить на сыр, и оттуда начали лезть тираниды. Несколько странных организмов, состоящих почти исключительно из сверл — вероятно, специализирующиеся на подземных работах. Бесчисленные змееподобные Пожиратели, которые имели по четыре когтя косы и плевались кислотой.

Что представлял собой наш резерв? Мы не поняли как во время обороны со стен использовать танки и БТРы. Поэтому вся наша бронетехника и мотопехота оказалась в резерве. Нашей задачей было спешить к прорыву в обороне и помочь его закрыть. Вот сейчас мы ударили по выползающим тиранидам.

— Они лезут в бойницы! — вопила вокс-связь.

— Аааа! Скиньте их с меня, скиньте! — вопил ещё кто-то.

— Не паниковать! Огонь на поражения! Милостью Императоры мы выстоим! — приказывал я.

Сам я расположился за рядов танков в штабной «Химере». Позиция была идеальной: ни я не мог стрелять, ни в меня не могли стрелять.

— Каин — штабу! Взрывайте подземные склады прометиума! — сообщил я по уже другой, как я надеялся, закрытой связи. — Подводите сюда огнеметные танки, минеров и прометиумовозы. Готовьте второй взрыв.

Да, таков был наш план: подорвать всё к чертям. Я надеялся, что тиранидам достанется сильнее, чем нам.

Однако ответа я не услышал. Как я понял, произошел подрыв. Движение грунта было столь сильны, что просто сдвинуло скальные породы и наша химера осталась зажатой между камней-великанов. Вокс-бусина была забита новыми, паническими воплями.

У меня не было ни малейшего желания находиться в «Химере» — вдруг её сдавит ещё сильнее? Поэтому с криком «Вперед, в атаку!», я выскочил через верхний люк.

Как только я вылез наружу, я чуть не оглох от воя, скрежета и близких артиллерийских разрывов.

А потом ужаснулся.

— Тригон! — завопил я. — Артиллерийский удар, авиаудар, немедленно!

Буквально в десяти метрах от меня из земли торчал исполинский змеевидный тиранид. Он был похож на обычного Пожирателя, только верхняя часть его тела была метров двадцать. Насчет нижней я ничего не могу сказать — она застряла в туннеле. Вероятно, он вылазил в тот момент, когда мы подорвали подземные склады с прометиумом и его зажало в собственном туннеле сдвигом скальных пород. Крови было много, но тиранид не умирал. Странно. Во время моей молодости тригоны были меньше раза в три! Но, очевидно, за последние сто лет выросли тираниды, а не комиссарские пенсии…

Я попытался оценить ситуацию. Тиранид был истыкан различными симбиотическими организмами и поливал наши силы огнём. Четыре огромных когтя крушили всё, до чего могли дотянуться. Кстати вовремя я выбежал из «Химеры» — её не стало.

Я огляделся. Мне удалось понять, что тиранид хоть и может стрелять, но вокруг его тела вблизи — мертвая зона. Поэтому я побежал вперед, а Юрген за мной — это мне показалось единственным шансом выжить.

Добежав до тиранида я понял, что не продумал следующий шаг. Да, я ткнул его цепным мечом — даже царапины на панцире не осталось. Юрген выстрелил из мельты — панцирь получил едва заметные следы копоти.

Тварь посмотрела на меня сверху. Из пасти капала слюна. Огромные когти пришли в движение. Я понял, что не успеваю отойти, хотя и попытался…

Не знаю, был ли это чей-то героический акт самопожертвования или кто-то не справился с управлением, или пилота просто сбили. Наш бомбардировщик, вместе с бомбами и ракетами, влетел тираниду в пасть.

Взрыв был зверский. Я упал, отлетев в сторону. Меня контузило — словно во всем мире выключили звук.

Я допускал, что спинной мозг тиранида сможет перехватить управление, но взрывная волна и удар плохо на него повлияли. Он промахнулся и одним из гигантских когтей пробил насквозь себе брюхо и упал на грунт. Наши танки и гвардейцы осмелели, и расстреливали неподвижного, не отстреливающего гиганта, лежащего на земле.

Его огромный туннель оказался закупоренным самим телом тригона.

Я встал на ноги и стал махать мечом и стрелять из лазпистолета. Ко мне подбежали люди, что-то говорили, но я показал на уши и попытался объяснить, что ничего не слышу.

Примерно через два часа, когда наступление тиранид было отбито, меня отправили сначала в лазарет, а когда ко мне вернулся слух — в штаб.

Смотрели на меня, как на живого святого. Казалось, что все женщины готовы отдать мне свои трусики, а мужчины — бумажники.

Но меня так шатало, так что мне было не до секса. А насчет денег… Где их с собой носить? У меня каждый день новое помещение и новая штабная «Химера», тем более с чемоданами денег я не смогу быстро бегать и точно умру.

Хотел хлебнуть амасека, но от запаха меня чуть не стошнило. Я удалился с совещания под предлогом «разработки плана действий». Едва прибыл к себя, я развалился на кровати, а Юрген принялся отпаивать меня танной.

На следующий день я был как огурчик: зеленоватый и в пупырышках.

Я опасался нового подкопа, но меня обнадежили: мы больно дали тиранидам по зубам. И, судя по данным сейсмодатчиков, те решили подкопать одновременно все стены и несколько точек внутри периметра чтобы наверняка. Хорошая новость: тирнанидам потребуется на это дней десять.

Следующий день прошел относительно спокойно, мне удалось уйти с передовой под предлогом тушения пожаров в городе, но вот потом…

— Комиссар, вы должны на это взглянуть, — сообщили мне.

Я поднялся на башню. Посмотрел. Начал материться. Взял бинокль, посмотрел ещё. Перестал материться.

— Что это такое? — спросили меня.

«Это наш конец», — подумал я.

— Не паниковать, это всего лишь биотитан, — сообщил я вслух.

Нечто напоминало огромного, высотой метров тридцать, многоногого и многорукого, квадратного и тяжелобронированного хормогаунта. К счастью, оружия дальнего боя не было видно.

Тогда у меня созрел план, как выжить: мне нужно быть подальше от врага. А там… Вдруг рассосется само? И я озвучил свой план спасения.

Всё шло по плану: биотитан, несмотря на наш огонь, добрался до стены и не сбавляя хода пробил её. В брешь ринулись меньшие организмы тиранидов.

С двух сторон, во фланги наступающих насекомых, ударили наши последние танки и пехота.

Биотитан мог крушить стену, чтобы расширить проём. Тиранид мог пойти в атаку, опрокинув один из наших флангов. Но он это не сделал. Наплевав на меньшие организмы, он кинулся за мной!

Штабная «Химера» несла нас по городу. Улицы были узковаты для тиранида, но он этого не замечал, с ходу уничтожая наши баррикады вместе с защитниками. Спасаясь от врага, я велел Юргену править в центр города. Биотитан нас догонял, хотя Юрген выжимал из двигателя «Химеры» всё.

— Сэр, прикажите подрывать? — спросили меня по вокс-связи.

Я не понял о чем они.

— Делайте что должны! — сообщил я.

Раздался очередной взрыв, довольно близко от меня. Я опешил, а потом всё понял.

Я просто планировал бегать от врага, пока его кто-то не победит. Но мои офицеры решили, что я вызывался приманкой-смертником! Я как-то, в самом начале, велел заминировать всё высотные здания, чтобы подорвать их на случай, если тираниды ворвутся в город и дождем осколков выиграть хоть немного времени для отступления. Сначала было не до этого, а потом высотных зданий из-за огня тиранидов не осталось. Чудом уцелел только один объект — местный гигантский ветрогенератор. Он, правда, был отключен. Энергию мы получали от резервных дизель-генераторов.

Огромный вентилятор после взрыва накренился и стал падать. Одна из лопастей пробила спину биотитану. Падая вентилятор набрал какой-то крутящий момент и повернулся в ране. Биотитан упал, разрубленный почти пополам. Потом его накрыл наш артиллерийский удар. Скорее всего, наружный панцирь легко бы выдержал наш обстрел. Снаружи. Но теперь артиллерийские снаряды попадали во внутренние органы! Вскоре биотитан умер, испустив облако, вероятно, каких-то спор. К счастью, я уже был далеко от него.

— Сэр, тираниды в панике бегут! — сообщили мне во вокс-связи.

Вечером меня качали на руках.

А на следующий день нам всем настал конец.

На горизонте появилось с разных сторон целых три биотитана. Они были другого вида, имели оружие дальнего боя и не думали подходить близко, пробивая бреши в стене и разрушая последние башни периметра издали, игнорируя наш огонь.

Словно этого было мало, система противовоздушной обороны сообщила, что авиации у нас не осталось совсем, а на город с космоса идёт на таран несколько судов тиранидов класса «Фрегат». Один они пообещали сбить, второй, по их расчетам, промахнется, а четыре упадут аккурат на стену.

Местные были оптимистами: они считали, что тираниды при столкновении погибнут. Я был уверен: выживет их много, так что это не просто таран, это ещё и «осадные башни».

Любой из этих ударов был смертельным, но слева приближалось то, что я принял за грозовой фронт — несметный рой летающих тиранидов.

А резерва у нас больше нет: ни танков, ни бронетехники, ни свежих бойцов.

Ну что же. Осталась одна надежда: прятаться и надеяться, что тебя не съедят. Причем это надо делать под землей, там тебя не расстреляют с воздуха.

Одного из офицеров я назначил главнокомандующим. Лесли же велел эвакуировать гражданских в бункеры.

— А вы, комиссар? — спросили меня.

— Я подготовлю контрудар из-под земли! Дайте мне роту лучших солдат с тяжелым оружием! — сказал я.

— Можем выделить полк! — сообщили мне.

— Нет, полк мне не надо! Максимум роту! Но на тяжелое оружие не поскупитесь! — велел я.

Я заранее подготовил себе бункер со всем необходимым. Идея была простая — тираниды начнут уничтожать людей с самых крупных кучек, ни к чему их привлекать мясом. Естественно, начнут есть с самых крупных скоплений людей. Штабной бункер без карнифексов они не уничтожат. Мелкие бункеры и подвалы домов можно зачистить и гаунтами.

Идея была следующая: улей вырезает наши главные силы и уходит. Гаунты либо меня не находят, либо не смогут справиться, а главные силы разуму улья будет лень возвращать. Мы сможем отбиться от низших тиранидов или взорвать туннели, а там и помощь подойдёт…

Я стоял у входа в бункер, построенный на случай обстрела с орбиты и загонял туда солдат. Вдруг там ликторы прячутся? Но ликторов не нашли. Значит, можно и самому заходить

Я зашел в бункер последним. Последним, что я увидел на Тимерии, было как небо потемнело от летучих тиранидов, солнца стало совсем не видно. Пламя, молнии и ядовитый дым обрушились на полуразрушенные стены. Со всех сторон раздавались взрывы и крики умирающих в агонии людей, не успевших укрыться в бункерах. Я даже не думал об ответной атаке, мне повезет если я смогу выжить в своей импровизированной «раковине».

— Заваривайте двери, — приказал я нескольким шестеренкам. — Подрывники, потом взорвите коридор и лестницу вниз.

Мне было приятно знать, что я буду отделен от врагов сваренными створками из пластстали и несколькими десятками метров породы.

— А как же контрнаступление? — спросил меня кто-то из солдат.

Хотелось расстрелять идиота. Но нельзя.

— У меня века боевого опыта! Делать как я сказал! Всем приготовиться к бою, скоро здесь будут тираниды! — прикрикнул я.

— Но как они узнают где мы? Они же просто будут атаковать основными силами штабной бункер! — спросил один из офицеров.

Надеюсь, что никак не узнают.

А бойцы совсем распустились, никакой субординации!

— Разум улья знает всё! — крикнул я. — Приготовиться к бою! Минировать! Сделать запасные огневые позиции!

Через несколько минут я почувствовал вибрацию. Про себя я молился богу-Императору, чтобы ход-туннель тиранидов обошел нас стороной.

Не получилось. Откуда-то сверху был пробит туннель, и оттуда посыпались тираниды.

— Огонь! Огонь! — завопил я, стреляя из лазпистолета, хотя бойцы стали стрелять до моей команды.

Сначала всё было неплохо. Бункер был заполнен меньше, чем на десятую часть. Места было много, узкие, хорошо простреливаемые коридоры, мои бойцы в укрытиях из мешков с битыми строительными материалами…

Внезапно, и без того ужасная ситуация, ещё больше усложнилась. По пылающим от прометиума коридорам рвались новые твари. Высотой они были как воин тиранидов, но раза в три шире, словно воины-тиранидов в терминаторской броне. Их массивные тела были защищены практически непробиваемым, как керамит, экзоскелетом, покрытым сросшимися несколькими слоями хитином. Вооружены твари были оружием ближнего боя: костяными мечами и кнутами, или несколькими когтями-косами, или же огромными клешнями. На обычное стрелковое оружие, будь то лазганы, лазпистолеты, хелганы, мой подарочный болт-пистолет, они внимания не обращали. Требовалось несколько залпов из тяжелого оружия, чтобы уничтожить одно создание — так запредельна была сопротивляемость этих тварей повреждениям.

Однако звуки рытья тоннеля сверху не могла заглушить даже орудийная канонада в бункере. Нечто лезло через туннель. Туннель был мал этому существу, но оно его расширяло под себя, и это не занимало много времени.

Огромная тварь, ввалившаяся в бункер, стояла согнувшись.Я пытался её разглядеть при мигающем аварийном свете. Росту в тираниде было метров шесть. Две верхних конечности были когтями, две средних срослись в огромное оружие — ядовитую пушку, а две нижних выполняли функцию ног.

Тогда я всё понял: эта тварь тиран Улья, а эти толстяки — его телохранители.

Тиран сконцентрировался на дистанционном уничтожении нашего тяжелого оружия. Наше положение сразу ухудшилось. Вскоре нас захлестнула волна тиранидов. Единый фронт рассыпался, каждый стал сражаться сам за себя. Наша учесть была предрешена.

Стреляя из болт пистолета, я отступал. Краем глаза я увидел, как Юрген с мелтоганом подобрался к тирану в упор и выстрелил из мельты.

Не знаю, на что я надеялся. Что тиран улья псайкер, и сейчас он забьется в агонии. Или что тиран улья будет испарен мелтоганом, а остальные твари побегут от разрыва синоптической связи после его смерти.

Хорошая новость: выстрел Юргена развалил пополам ядовитую пушку тирана. Плохая новость: когти тирана располосовали Юргена и его мелтоган на несколько частей. Шансов у Юргена не было: его голова откатилась в сторону.

Жаль. Я человек очень эгоистичный, не обзавелся женой, дети может и были, но мне они были безразличны. Юрген был мне самым близким человеком и не раз выручал!

Я бежал. Тиран улья ринулся за мной. Я прекрасно понимал, что своим цепным мечом ничего не сумею с ним сделать.

На что я надеялся? На самый глубокий коридор, заканчивающийся тупиком. Мины расставлены так, что там есть шанс выжить после подрыва. А ещё там есть бочка воды и ящик консервов. Может быть и выживу.

К счастью для меня, мелкие организмы заняли перед своей смертью гвардейцы. Крупные организмы не пролазили в низкий, технический полупроходной тоннель высотой метр двадцать.

Я забился в самый угол. В метре от меня пол царапали когти тирана Улья.

Я закрыл голову одной рукой, выставив вперед цепной меч во второй руке. Потом нажал на кнопку детонации.

Энергия взрыва многократно усилилась в замкнутом помещении.

Я ничего толком не понял.

Не знаю, сколько я был без сознания. Очнулся я в темноте — даже аварийное освещение не работало. К счастью, ихор тирана улья немного светился. Я был похоронен заживо телом тирана улья и обвалом из кусков бетона и арматуры. Моё тело было пробито в нескольких местах, основная причина — шрапнель из тела, посеченного осколками, тиранида, которому досталось намного больше. В груди тиранида торчал мой сломанный цепной меч. Мой болт-пистолет куда-то потерялся.

Судя по тому, что я видел свои собственные кишки, истекал кровью, лежал в луже мочи и кала (брюшная полость была пробита в нескольких местах), жить мне оставалась недолго. Однако для таких повреждений боль была вполне терпимой, хотя и быстро нарастала.

Если бы у тиранида была кислотная или ядовитая кровь, я бы уже умер, а так…

На секунду мне пришла в голову мысль, что станет с планетой. Ничего хорошего, у тиранидов ещё много синаптических тварей. Все, кто здесь, уже обречены. Но я быстро отогнал все мысли, кроме мыслей о себе.

Неужели я так много хотел? Выиграть в картишки да потрахаться, а вместо этого умираю на трупе какого-то насекомого—переростка.

Хотя на что я рассчитывал? Быть имперским комиссаром — это как после изнасилования рассчитывать на счастливую свадьбу.

А потом боль усилилась и я закрыл глаза. Теряя сознание, я почувствовал вибрацию. То ли это мои предсмертные судороги, то ли тираниды захотели меня съесть, пока ещё тело свежее…