Кель'Дорей, эльф из мира Warcraft

Глава 6. Ещё партнёры. Много партнёров

Гоблинское поселение находилось где-то в горах к югу от Стратхольма и буквально умоляло о рейде местного лорда с дружиной, чтобы снести здесь незаконные постройки (все, то есть, что тут были). Но, видимо, деньги на найм всадников грифонов из Заоблачных пиков местный барон пропил, либо заложил. О гигантских ястребах Кель-Таласа я, по понятным причинам, умалчиваю. Последние по запросу каких-то там местных баронов, даже перья бы не встопорщили. А тут ещё и лететь бы пришлось, ну и ну. Насмешливый писк поднялся бы до небес.

Тут ведь какое дело… мы добирались до этой дыры целых два невыносимых (для меня) дня, так что пешком сюда только горные тролли ходили. Прочие шли лесом — в переносном смысле, конечно. В прямом смысле они с равным успехом могли остаться сидеть у себя дома. Что касается дирижаблей гоблинов, то я насчитал их на земле штук пять или шесть, ещё когда мы садились сквозь плотную вечернюю мглу.

Гоблинский вертеп состоял из нескольких десятков домов, понастроенных в стихийном порядке и без расчёта необходимости прокладки улиц. В основном, это были непрезентабельные бревенчатые хибары, небрежно отделанные снаружи. Кое-где на стенах домов были обширные пятна гари, да и в целом улицы деревни выглядели неуютно, как обгаженная подворотня. По утопавшей в грязи тропинке сновали туда-сюда толпы зеленошкурых коротышек. Я даже удивился суете, необычной для такого небольшого поселения. Они что, как селёдка в банку сюда набились?!

— Прилетели, — объявил Среброкинс. — Добро пожаловать в Згрянторг

— Похоже на помойку, — глубокомысленно я изрёк, переваливаясь через перила дирижабля, как мешок с песком.

Выбравшись, я предпринял героическую попытку не рухнуть в густую жирную грязь, стоя на подкашивающихся ногах. Чувство земли под ногами, после длительного перелета казалось почти невероятным. Она ощутимо подпрыгивала под моими пятками, словно какой-то мячик и никак не хотела прекратить безобразие.

Краем глаза я заметил несколько мелких детишек-гоблинов на верхушке скособочившегося забора, которые тыкали в меня пальцами и о чем-то втихомолку переговаривались. Послышалось хихиканье, столь знакомое мне по полету.

Внутри стало крепнуть желание устроить бойню, как в деревне мурлоков.

— Пошли скорее решать дела, и я, наконец, уберусь отсюда. Осточертели вы мне, гоблины, со страшной силой, — напряжённо произнёс я.

— Партнёр! — проворчал гоблин. — Так быстро дела не делаются даже у нас. Звономуц — это не чей-то клерк и даже не делец средней руки, вроде меня. Сперва мне нужно с ним потолковать, и уже после этого — он сам пригласит тебя на личную встречу.

— «Делец средней руки»? — я поперхнулся, опешив от такой оценки. — Ах-ха-ха, во имя Света! Среброкинс, ты… просто. Ой, я не могу! Вы что, все такие?

— Какие? — криво ухмыльнулся зеленошкурый торговец.

Я отвернулся, и именно этот момент один из гоблинских дворов в низине выбрал для того, чтобы там раздался взрыв, как от подожжённой пороховой бочки. Я невольно вжал голову в плечи, разглядывая длинный столб черного дыма, устремившийся ввысь. Чёрт подери! Что это там рвануло?

Среброкинс же и ухом не повёл, словно здесь каждый день проводили неудачные опыты с динамитом.

— Очередной неудачник завалил стажировку на заводе у Шкворца, — со знанием дела заметил гоблин. Судя по его злорадной ухмылке, подрывы случались там с похвальным постоянством.

— Это рабочему процессу не сильно мешает, надеюсь? — «сочувственно» осведомился я. Если у них всё так работает, удивительно как Орда чуть не умудрилась во Второй войне победить. Видимо, с нашей стороны отдельные личности могли отличиться не хуже гоблинов? Уверен, так оно и было. Дураками лордеронская земля полнится, как пословица гласит… но былины об их деяниях никто почему-то не пишет.

— Да как это помешает? — усмехнулся торговец. — Мастера — в своём цехе, стажёры в своём. У них и бахает постоянно. В том и суть стажировки, чтобы отсеять разных неудачников, а остальных можно сразу брать на работу. Дальше сами освоятся.

— Хм… — я помедлил, не решаясь уточнять что-либо дальше. «Неудачников?»

Гоблин произносил это слово с каким-то странным выражением брезгливого пренебрежения, и далеко уже не в первый раз. Возможно, было в этом что-то свойственное гоблинской культуре, о которой я прискорбно мало знал? У них какие-то свои отношения с таким неощутимым явлением, как «Удача»?

Если вспомнить защитные амулеты на убитых разбойниках, то они не взрывались на шеях своих владельцев сию же секунду лишь по чистой случайности — или мне так казалось? Взрыв, который по всем правилам магической науки должен был случиться мгновенно, не происходил ни в эту секунду, ни в следующую. И ещё более удивительным было наблюдать, как то же самое происходит не с единственным амулетом, а с многими.

В этом уже прослеживалась какая-то система. Закономерность, которая даже немного пугала тем, что казалась мне сверхъестественной. Это просто не могло работать. Но оно работало.

— Выходит, вы отсеиваете всех неудачников и берёте только тех, у кого ничего не взорвётся? — уточнил я, как бы невзначай.

— Всё так и есть, — осклабился Среброкинс. — Ты всё верно понял, партнёр. Пошли уже, проведу тебя в приличную гостиницу. Тебе же надо где-то находиться, пока я всё не утрясу насчёт встречи?

— Приличную гостиницу? — не поверил я гоблину, и не зря.

— Ага, — ухмыльнулся гоблин. — Вообще-то, таверну. Жратва там хуже некуда, а пить я вообще ничего не рекомендую. Пронесёт!

— И это называется «приличная гостиница»?!

— Зато владелец самолично тебя среди ночи не обнесёт, — отмахнулся Среброкинс. — Уж поверь моему слову, это что-нибудь, да и стоит. Гостиница пользуется немалым спросом.

— Понял, — с учётом упомянутого, я был готов с гоблином даже согласиться. — Хозяин, получается, честный тип?

— Старый просто, — пожал плечами торговец. — С больными коленями, ну его этот грабеж, ты не находишь? Вот мы, кстати говоря, и пришли… дальше я думаю, ты сам разберёшься. Как договорюсь с Звономуцом о встрече, сразу к тебе.

Внутри я почти сразу же задохнулся от витавшего в зале сивушного запаха и дыма каких-то курительных трав. Не обращая внимания на сидящих по углам тёмных личностей, я сразу направился к сидящему у прилавка сморщенному гоблину, в котором заподозрил владельца сего заведения. Тот уже довольно осклабился частично отсутствующими зубами, при виде вышагивающих прямо к нему монет, бренчащих в моём кошельке.

— Четыре серебряных ночь, остроухий, — довольно потёр лапы гоблин, не позволив мне обронить и слова. — Жрать будем?

— Нет, — прорычал я, стараясь не показать, как я опешил от местных расценок. В Стратхольме на эти деньги можно было месяц не только снимать комнату, но и нормально есть. Мысль о том, чтобы здесь ещё и еду заказывать, надолго поселится теперь в моих самых жутких кошмарах.

— Пить? — всё же уточнил гоблин, с той же скабрезной ухмылкой. Я отчаянно завертел головой, яростно сверкнув глазами.

— Смотри, многое теряешь, — хозяин гостиницы вздохнул. — Бражку я самолично настаиваю на местных грибах и навозе, тролли от неё в восторге. Просто уписываются с неё, хе-хе. На эльфов тоже хорошо должно работать.

— Спасибо, не надо.

— Тогда твоя комната вверх по лестнице, первая дверь налево. И проваливай скорей, остроухий. Тут ваши «друзья» уже за добавкой пожаловали…

И тут вдруг меня кто-то толкнул в плечо, да так что я едва на навернулся на пол таверны. Яростно оглянувшись в поисках обидчика, я обнаружил скалящуюся прямо мне в лицо, синекожую рожу горного тролля. Из его рта торчали массивные бивни, расписанные красной краской, а жёлтые острые зубы можно было пересчитать на осклабившейся морде.

Дождавшись, пока в моих глазах не появится осознание, кто передо мной стоит, тролль тут же оскалился ещё шире и харкнул мне прямо в лицо, громко загоготав.

Всё действие не заняло и мгновения, так что я едва успел почувствовать на своей коже зловонную слюну, когда в ладонь уже легло плетение воздушного порыва…

Стоящие за спиной тролля, другие синекожие громилы разразились громоподобным смехом, который мгновенно оборвался. Всю толпу смело с места вместе со стоящими посредине зала дубовыми столами и скамьями. В моих ушах забил гул ветра… а затем вся мерзкая компания столкнулась со стеной таверны, к счастью, выдержавшей испытание.

Тролли растянулись по полу, тут же сделав попытку встать, несмотря на очевидно полученные переломы. Живучие твари отращивали палец за неделю, и переломанными рёбрами их точно нельзя было ошеломить. В их чёрных глазах пылала жажда убийства, да и в моих тоже.

Эльфы и тролли сотни лет резали в лесах друг-дружку, а большинство эльфов в детстве натурально пугали тем, что тролль придёт, похитит маленького эльфа и съест. Во всём этом наиболее примечательным было то, что родители ничего не сочиняли.

— Никаких драк в моём заведении! — внезапно заорал со своего места старый гоблин, поспешно приподнимаясь с места. В мою грудь ударил лёгкий ветерок магического воздействия, пытаясь продавить щит маны, но лишь впустую развеялся. Поглотив часть моего резерва маны… что отдалось мне лёгким уколом под сердце.

Тут же придя в здравый ум, я отступил назад, готовый в случае чего сражаться уже со всеми. Троллей, впрочем, от магического воздействия хозяина таверны смахнуло с места и вновь прижало к стене здания. Не столь впечатляюще, как от моего порыва воздуха, но достаточно, чтобы поубавить у последних пыл.

— Угомонились!? — рявкнул старый гоблин, яростно переглядываясь между мной и троллями. Со стороны последних, один из громил выпрямился и бросил в мою сторону зловещий взгляд.

— Ты перепутал, Кель-Талас в другом месте, сладкий окорочок, — осклабившись, произнёс тролль. Из его глотки, к моему неописуемому удивлению, донёсся правильный талассийский, пусть и с сильным акцентом.

— Я у тебя направление не спрашивал, животное, — огрызнулся я, также на эльфийском.

— Разбирайтесь за пределами моего заведения, — прошипел гоблин, недобро разглядывая нас исподлобья.

— Мы разберёмся, — сумрачно пообещал ему тролль, и двинулся в сторону выхода. Дождавшись, пока остальные выйдут, он в последний раз обернулся и бросил на меня многообещающий взгляд. — Даю тебе срок свалить в свой Кель-Талас до завтра, ублюдок. Делай свои дела и вали. Иначе твоими жареными ушами мы ещё закусим, ха-ха…

Осклабившись напоследок, тролль развернулся и вышел из таверны. Я невольно издал короткий смешок, взглянув удаляющемуся троллю в спину. «До завтра?», значит?

— Завтра меня и так уже здесь не будет, — проворчал я вслух. — Считай, что тебе повезло, и сам ты — ублюдок.

— Ну раз не будет! — вмешался в разговор хозяин таверны, встав прямо передо мной. — То и вали уже в свою комнату, остроухий и не отсвечивай больше. Достали уже эти разборки, я просто не могу уже…

— Это я и планировал сделать с самого начала! — проворчал я, но не преминул последовать доброму совету.

Я поднялся в комнату без всяких приключений, для разнообразия, и едва не выломал по оплошности входную дверь.

Петли держались на честном гоблинском слове, если такое существует. Жалкая щеколда на двери не позволила бы ей открыться, разве что, от взрыва смеха при виде этого вот, всего. Причиной смеха, понятное дело, была денежная сумма, которую я отвалил за клоповник. Четыре серебрушки, будь оно всё проклято.

Плюхнувшись на кровать, я раздраженно выругался. Поскорее бы уже Среброкинс договорился о встрече — это место действовало мне на нервы и пробуждало жажду убийства. Тем более, что кипящая после встречи с троллями кровь до сих пор отказывалась униматься.

Тем не менее, поёрзав на жёсткой льняной простыне какое-то время, я незаметно для себя провалился в сон… даже не сразу проснулся, когда в дверь внезапно затарабанили.

— … партнёр, не стреляй! Это я! — уже лёжа на полу, с нотками паники в голосе воскликнул Среброкинс, когда я едва не выломил дверь при звуке тарабанящих в дверь кулаков. С плетью молний наизготовку, я выскочил наружу и принялся озираться в поисках врага. На высоте роста среднего тролля ничего не наблюдалось, так что я обнаружил зеленошкурого торговца лишь после того, как на него наступил…

— Огра мне в зад, партнёр! — ругался Среброкинс, уже когда мы шли на первый этаж. Он потирал отдавленную ногу. — Ты всегда такой бешеный?

— В Кель-Таласе всегда спокойный был, — вздохнул я. С какой-то точки зрения, сказал чистую правду. С другой — мне только недавно удалось овладеть той тройкой плетений, с помощью которых я уже наводил вовсю шорох. Глядишь, и там в ответ на косой взгляд тут же позвал бы на магическую дуэль и закономерно раскатал противника, не ожидающего такой прыти от молодого эльфа.

Гонор дело наживное? Или вопрос возможностей? Верно говорят, когда в руках у тебя молоток… то надо, таки, бить.

С этими развесёлыми мыслями, которые никак не способствовали мирным переговорам, я именно на переговоры и следовал, стараясь избегать излишнего погружения в местные лужи. Некоторые из них, похоже, были готовы гостеприимно принять меня в полный рост. Ничуть не удивлюсь, если на их глубине лежал какой-нибудь, давно потонувший в них, гоблин.

Городок, между тем, вовсю кипел жизнью. Повсюду сновали гоблины, иногда встречались небольшие группки мерзких горных троллей, буквально сбивающихся с шага от удивления, стоило завидеть неподалёку живого эльфа. Я заметил даже пару человек. Ближе к самому большому зданию в поселке стали попадаться важные, и, о Боже! — толстые гоблины.

Большинство из них сопровождали двухметровые гиганты с коричневой кожей. Судя по пустому, отсутствующему взгляду — даже тупее огров, для чего ещё надо было постараться. Как за мамкой, они следовали за своими гоблинами, стараясь не отрывать от них взгляд, чтобы не потеряться.

— Хобгоблины, — объяснил Среброкинс. — Мы их сами вывели, — и добавил, подтвердив мои мысли, — тупые просто до изумления, но чтобы носить грузы или проломить кому-нибудь череп, подходят великолепно.

В кабинете, куда меня провел Среброкинс, таких экземпляров было сразу двое. Когда я вошел, они заняли позицию за моей спиной, загородив мне проход. В комнате было одно-единственное кресло, которое занимал сидящий за письменным столом растолстевший гоблин с пухлыми зелеными щеками.

Посмотрев на его дружелюбный оскал, я вдруг понял, что бить меня будут в любом случае, просто так. Если когда-то у меня и витали в голове мысли о том, что мы будем вести какие-либо переговоры, то они тут же рассеялись. Теперь я испытывал ледяное спокойствие, приправленное легким возбуждением от адреналина, сделавшего все невероятно четким и ярким. Я дружелюбно оскалился в ответ.

— Ну что же, остроухий, — лениво процедил Звономуц, откинувшись в кресле и положив зеленые лапы на пузо, — надеюсь, ты взял с собой магический том, который вёз для меня Среброкинс? Не хотелось бы ждать, чтобы его получить.

Я взглянул в черные глаза толстого гоблина, сейчас скрытые линзами какого-то магического окуляра, и вдруг в каком-то моменте озарения, понял всё. Я понял, что видит сейчас перед собой гоблинский воротила, сквозь линзы своих магических очков. И я понял, почему в помещении так мало охраны…

Молодые эльфы имеют слишком маленький магический резерв, чтобы чем-то удивить качественные защитные амулеты, которых здесь наверняка было в избытке. Мой возраст и объём резерва и не должны были ускользнуть от любого обладателя магического зрения. Итого имеем то, что имеем.

Звономуц видит перед собой какого-то эльфийского молокососа, и ошибочно считает себя способным без усилий согнуть меня в бараний рог… хотя с такой охраной, как здесь, всё с точностью до наоборот. Весьма опрометчиво было принимать меня лично, Звономуц.

— Ты не в том положении, чтобы претендовать на магический том с демоническими секретами, гоблин, — холодно заметил я, сказав чистую правду. Полагаю, если бы коротышки не согласились продать один экземпляр Лиге Дворфов, его бы забрали силой. Возможно их даже посчитали отчасти полезными, ведь гоблины ринулись на поиски книг, почуяв наживу.

— Полагаю, ты сейчас намекаешь на какие-то свои… — Звономуц ухмыльнулся и даже привстал, чтобы экспрессивно всплеснуть руками, — невероятные связи в верхах Кель-Таласа, Даларана или ещё кого-то сильно могучего, не так ли, хе-хе? Я действительно принял бы у себя их эмиссара, остроухий. Но есть загвоздка… — он издал ироничный смешок, оглядев меня с ног до головы.

— Ты точно им не являешься, молокосос, — вдруг рявкнул в мою сторону, в неожиданном всплеске ярости гоблин. — Ты — никто! И звать тебя никак.

Резко переведя взгляд в сторону ожидающего у выхода хобгоблина, Звономуц отдал приказ, ткнув похожим на сосиску пальцем.

— Взять его!

Среброкинс, который всё это время изображал табуретку поблизости, как мне кажется, поменял в этот момент расцветку на бледно-жёлтую. В его глазах появилось выражение откровенного ужаса. Как хорошо, когда в тебя верят…

Я же только оскалился, уставившись на подобравшихся громил. Плеть молнии уже была подвешена наготове. Мне оставался лишь крохотный стежок, чтобы её задействовать.

Один из них хобгоблинов проявил совершенно невероятную для своих габаритов прыть, вдруг оказавшись ко мне вплотную. Толстые лапы сомкнулись на вороте кожаной куртки, без видимого напряжения отрывая мне ноги от земли. Меня швырнули в стену, словно какой-то метательный снаряд, ещё раньше, чем я опомнился.

Столкновение прошло для меня без последствий благодаря магическому щиту. Там, где обычному человеку крепко ушибли бы хребет, я отделался удивлением. Зато оба хобгоблина встали очень удачно. Как раз для удара плетью молний.

Усмехнувшись, я стряхнул с кистей веер ослепительно белых искр. Заревев, туши мордоворотов рухнули на пол с жутким грохотом. Защитные амулеты полопались на их шеях с громкими хлопками ещё в момент активации моих чар, никак не защитив владельцев. Это было именно то, что я ожидал от начала боя, и меня стал охватывать кураж, словно я ухватил Бога за бороду.

Я повернул голову к Звономутиксу, собираясь с усмешкой начать указывать жирному коротышке, где его место… и уставился на смотрящее мне в лицо дуло огнестрельного пистолета.

— Получи, остроухий! — на роже зелёного гоблина было написано злобное торжество. Он тут же нажал на спусковой крючок.

Меня ослепила вспышка, а удар в лицо отбросил назад. Это было, как получить с разбега в голову локтем.

Сквозь сгустившуюся перед глазами тьму, я вслепую и почти неосознанно сотворил ещё одну плеть молний. Осколки сознания человека и эльфа продолжали творить чары, подвешивая плетения взамен используемых бессознательно. Через мглу перед глазами я видел всполохи синющих, разлетающихся разрядов молний. Уши наполнил грохот и шум ветра…

Первый проблеск сознания случился, когда я обнаружил себя пытающимся приподняться с узорчатого коричневого паркета, покрывавшего кабинет Звономуца. Выругавшись на причудливой смеси эльфийских глаголов и существительных на русском языке, я сотворил исцеляющие чары. Мне тут же резко полегчало, а в голове стало ясно, как если бы я зашёл в прохладную комнату среди знойного полдня.

Демоны, даже не ожидал, что щит маны так плохо покажет себя против огнестрела! Расход энергии был практически неощутим… но вот сила ударного воздействия оставалась таковой, что меня не вырубило лишь каким-то чудом. Самое поганое, что решить эту проблему мне пока не под силу — с ростом мощности расход энергии возрастет в геометрической прогрессии, что я пока позволить себе не могу.

Эти мысли пролетели в моей голове мгновенно. Конечно же, охрана Звономуца не собиралась давать мне время на размышления.

В открытом дверном проеме показался очередной серокожий великан-хобгоблин, едва протискивающийся внутрь. Яростно раскрыв полную жёлтых зубов пасть, он зарычал в мою сторону, как дикарь. С вытянутыми толстыми, как моё туловище, руками он кинулся ко мне, собираясь меня, похоже, просто задушить. Его не смутило даже, что проход в комнату едва не был забаррикадирован несколькими телами таких же, как он, хобгоблинов. Даже не знаю, откуда они здесь взялись, и когда я их успел задеть плетением…

Сотворив плеть молний, я поразил его, а с ним еще нескольких гоблинов, которые именно в этот момент попытались ворваться внутрь. Я поморщился от визгливых криков, что наполнили помещение. Однако вслед за убитыми, в комнату ринулись ещё, словно пытаясь задавить меня сплошной волной врагов.

Когда в проходе мелькнули гоблины, явно вооруженные чем-то похожим на дульнозарядные мушкеты, я метнулся прочь так быстро, насколько эльфийская ловкость мне позволяла.

Вовремя — через долю секунды шкафы, стоящие напротив двери, затрещали от выстрелов. Оглядевшись, я заметил, что Среброкинс остался цел во всех перипетиях, спрятавшись под столом. Пусть так и сидит. Мне же надо подумать, как выбираться, может, через окно?

Мне не дали много времени на размышления: в комнату влетела связка динамита, фитиль на которой бодро горел.

— Да твою же мать! — выругался я, оказавшись под укрытием письменного стола ещё раньше, чем успел это осознать. Элементаль!

Мой щит выдержал бы взрыв динамита за укрытием, но боюсь, такими темпами меня бы завалили телами. Помочь мне мог теперь только дух воды, и я тут же начал его призвать, не обращая внимания на быстро догорающий совсем рядом, фитиль.

Великан, сотворённый из бурных водопадов и перемешивающейся воды, возник посреди комнаты в тот момент, когда я уже мысленно приготовился терпеть близкий взрыв. Сверкающие сапфировые глаза мельком взглянули на меня, а затем тут же уставились на связку догорающего динамита. Как мне показалось, с каким-то недоумением.

— ГРААРГХ! — ошеломлённо изрёк по этому поводу водяной великан, резко качнувшись вперёд.

Связка динамита тут же оказалась погребена под его монументальным телом, и больше её я не видел. А тем, кто её метнул, я мог теперь только посочувствовать — взгляд элементаля уже был направлен в сторону открытого прохода, в который как раз выглянул какой-то гоблин…

— ГРАААРГХ! — взревел элементаль воды, рванувшись в сторону врага.

Я злорадно ухмыльнулся, когда гигант не вписался в дверной проём и развалил его, даже не заметив преграды. На месте прохода в кабинет Звономуца теперь зияла огромная дыра, высотой до трёх метров. Сквозь частично обрушившуюся крышу можно было увидеть серое небо.

Чёрт, если кто-то из хобгоблинов захочет сойтись с элементалем на кулачках, я заранее ему не завидую. Сейчас там вообще никому не поздоровится, не только хобгоблинам. То, что без пороха все останутся, это точно.

— Какие планы, зеленый? — спросил я гоблина, бросив взгляд под письменный стол. У меня была твёрдая уверенность в том, что элементаль дал нам фору.

— Нас убьют! Надо спасаться! — завопил тот. Я его хорошенько встряхнул.

— Это понятно. Скажи, где он мог хранить что-то ценное? Зря мы, что ли, сюда пришли? — в глазах гоблина, наконец, появился проблеск разума.

— Это его кабинет. Если он что-то и прятал, то только здесь, — убежденно выпалил Среброкинс.

— Надо проверить, — задумался я. Сейчас я пытался найти след книг, похожих на ту, что я отобрал у гоблина. Их магические эманации должны отличаться схожим характером, возможно, удастся найти тайник по следу книг. У меня самого вряд ли что-то получится — чутье не настолько тонкое, а вот у моих потоков сознания вполне.

Наконец, спустя полминуты я смог почувствовать в ровном магическом фоне комнаты эманации, похожие на те, что испускал мой том. После этого определить местонахождение источника было очень просто. На вид — обычный шкаф, но с сюрпризом.

За его стенкой обнаружилась выемка в стене под сейф большой высоты. Думаю, гоблину приходилось вставать на стул, чтобы достать до его верхушки. И как мне такое открыть? Самому точно не получится.

— Черт, открыть не выйдет, — выругался я. Гоблин подскочил, внимательно осмотрел сейф.

— Нужен кузнец или мастер замочных дел, — сказал он. — Если получится перенести сейф на мой дирижабль и доставить в Стратхольм, все будет в ажуре.

— Попробуем его сдвинуть, — ответил я, мысленно пытаясь заставить элементаля вернуться в комнату.

Когда тот вошел, я его едва узнал: размером он стал даже чуть больше, к тому же, теперь в циркулирующей водяной массе, составлявшей тело элементаля, можно было разглядеть кровяные сгустки, окрасившие элементаля в розоватый цвет. Даже не хочу знать, что он там творил, но дело явно не ограничилось холодным душем и порчей чужого пороха.

— Подними и пронеси это на дирижабль, — приказал я элементалю, указав на сейф. К моему удивлению, элементаль кивнул угадывающейся по очертаниям головой и подошел к сейфу, сформировав из водяной массы огромные руки. Ухватив сейф, он понес его, как простой грузчик. В проходе он слегка затормозил, повернув сейф вертикально, чтобы вписаться в проем, и потащил его дальше.

— Не нравится мне твой элементаль, — сумрачно заметил по этому поводу гоблин. — Слишком умный он для безмозглого духа, что обычно призывают маги.

— Знаешь, впервые я с тобой соглашусь, зеленая морда, — почесал я затылок. — Этот элементаль действительно слишком умный.

Так или иначе, нам удалось относительно без проблем добраться до дирижабля. Проходя по помещению, я поражался разгрому, который умудрился учинить элементаль за жалкие несколько минут, в течение которых я искал сейф: перегородки коридоров и комнат были частично сломаны, в них можно было увидеть проломы, очертаниями напоминавшие трехметровую фигуру моего элементаля. Повсюду валялись обломки мебели, кирпичи, фрагменты тел.

Я понимаю — слова «фрагменты тел» звучит немного, э-э-э, странно. Оторванные головы, руки, ноги, внутренности, валявшиеся в самых неожиданных местах, казались мне чем-то нереальным, словно они были нарисованы с чудовищной достоверностью на каком-то хосте. Словно их не существовало в действительности, а психика пыталась защититься от слишком тяжёлого для неё зрелища. Время от времени мы об них запинались, или по ним проходили, с болезненным интересом в них же всматриваясь. Было по-настоящему жутко.

В некоторых коридорах кровь ровным слоем покрывала большую часть пространства, пола и стен.

— Неплохо он разошелся, ничего не скажешь, — промолвил я машинально.

Гоблину стало дурно, и мне пришлось ждать, пока тот не опорожнит желудок. Мне и самому было мерзко находиться в таком месте, а когда зеленый коротышка начал вносить в окружающий бардак и свою лепту, я и сам почувствовал, как у меня выворачивает наизнанку желудок.

— Пошли, — прошипел я, ухватив Среброкинса за шкирку.

Самое жуткое — это то, что пока мы шли внутри помещения, нам не встретился ни один противник. Как будто мой элементаль оказался настолько ужасен, что обратил в бегство всё живое на своём пути. Дорога к дирижаблю тоже отметилась телами нескольких жертв, которые выглядели так, будто их приложили по черепу чем-то тяжёлым.

Я почти не удивился, увидев на борту дирижабля покрытый кровавыми потеками сейф, на который местами налипли остатки чьих-то мозгов.

— Не хочу тебя огорчать, Среброкинс, — сказал я гоблину, которого, глядя на эту картину, еще раз вырвало, — но смывать все это придется тебе. А то меня, кажется, тошнит.

Стратхольм

— …не знаю, ребята, где вы достали этот сейф и знать не хочу, — ворчал ремесленник в Стратхольме. — Но замок здесь такой, что проще было бы всё распилить к гоблинской матери.

Оставив позади городок, разворошенный как осиное гнездо, мы отправились в Стратхольм. Здесь мы рассчитывали найти мастера по замкам, который сможет открыть сейф, который мы забрали из кабинета Звономуца. Гоблину довольно быстро удалось найти мастера, который согласился вскрыть сейф, не задавая лишних вопросов.

Работа спорилась. Пот градом лился по облысевшей макушке мастера по замкам, заодно плотника, заодно кузнеца, и вообще мастера на все руки — как он себя представил, шмыгнув красным от неумеренного пьянства носом. Мастер работал вот уже несколько часов, время от времени перемежая свою работу заковыристыми ругательствами, в которых часто поминалась гоблинская матушка. Среброкинс на провокации не поддавался: казалось, он был погружён в транс, ожидая вскрытия сейфа с замиранием сердца. Вот же увлеченная натура.

Наконец раздался громкий щелчок — дверца сейфа поддалась и приоткрылась, а на лице умельца расплылась довольная ухмылка. Гоблин мгновенно подскочил, и бочком-бочком стал осторожно приближаться к сейфу. Мастер, однако, отряхнув руки, даже не стал распахивать дверцу.

— Ну вот, работу я свою сделал. Дальше уже ваши дела, не в моем возрасте ими интересоваться. Мне бы больше с внуками понянчиться, да в кабаке посидеть, — с намеком произнес замочных дел мастер.

Я достал кошелек и отсыпал где-то пятнадцать серебряных монет. Это была более чем щедрая плата. Гоблины бессовестно задирали цены, когда стрясли с меня дикие четыре серебрушки за вшивую койку в грязном притоне. В Стратхольме на эти деньги можно было не бедствовать очень долго.

— Это тебе, — произнес я, вкладывая монеты в заскорузлую ладонь умельца. — Только в кабаке всё сразу не трать, — веско добавил я, — чтобы не было вопросов, откуда дровишки.

— Вот спасибо, — сказал мастер, принимая монеты. — А насчет кабака, это я так, для красного словца. Что же я, совсем без понимания, что ли? И языком болтать не буду даже по пьяни, уж будьте спокойны. Еще раз, спасибо за щедрость, — добавил он, прощаясь.

Я закрыл за ним дверь, в предвкушении потирая руки. Гоблин уже нетерпеливо вертелся вокруг сейфа, не решаясь приблизиться.

— Ловушка там есть, и не одна, — с уверенностью в голосе бросил гоблин. — Мамой клянусь!

— Ну раз мамой, то без вариантов, — вынужден был согласиться я. — Толстяку сам Бог велел ловушку поставить.

— Какой Бог? — удивился Среброкинс. Я досадливо отмахнулся.

— Да так, к слову пришлось, — досадливо ответил я. Приказав гоблину отойти подальше, я открыл дверцу телекинезом. Сразу же из сейфа повалил зеленоватый дым, который я развеял легким порывом ветра. При ближайшем рассмотрении, больше ловушек внутри не оказалось, хотя мы ожидали худшего.

Оставалось самое приятное дело в мире — разбор трофеев.

Для начала, в сейфе оказался матерчатый свёрток, в котором лежали самые настоящие золотые монеты. Коснувшись его, я понял, что мы вынесли из гоблинского посёлка целый Клондайк. Этот мешочек весил больше, чем сам Среброкинс. Такое количество золота за душой разом выводило человека в другую лигу. В конце концов, на них можно было снарядить элитный отряд бойцов и долго его содержать. Или устроить экспедицию на другой континент. Например, Калимдор…

Или и то, и другое, проклятье на мою голову. Теперь думать, на что извести капитал. Такую сумму в золоте невозможно потратить на личные нужды!

Также в сейфе оказалось большое количество деловых бумаг, написанных непонятными закорючками. Гоблинская, что ли, писанина? — недоумённо задумался я, прежде чем Среброкинс вцепился в документы, как клещ.

Он правильно рассудил: я не имел понятия об их истинной ценности и был готов расстаться с ними без вопросов. Хотя среди них могли быть чеки на предъявителя, купчие и документы о праве собственности. Такой пройдоха как Среброкинс, развернулся бы с ними так, что только держись.

В сейфе были также разбросаны горсти мелких драгоценностей, безделушек из драгоценного металла, а также пузатая, размером с голову гоблина, бутыль превосходного эльфийского вина. Из Кель-Таласа, чтобы Звономуцу на том свете икалось. Толстяк явно любил заложить за воротник на рабочем месте, но у него хотя бы был вкус — это стоило признать.

Я всерьез обрадовался одной из находок: внешне невзрачный булыжник синеватого цвета был источником магической энергии словно бы, сам по себе. Наличие такого камня объясняло наличие мощного, но ровного магического фона в кабинете Звономуца. Если я буду носить такой камешек с собой, то вокруг меня всегда будет достаточно плотный магический фон, чтобы мой резерв восстанавливался быстрее. Не сравнится с магическим фоном в Кель-Таласе, но лучше, чем ничего.

— Ха, смотри-ка, зеленый, еще один том! Ты не соврал, — сказал я гоблину, вытаскивая из сейфа толстую книгу. Эта книга была последним, что мы нашли в сейфе, и я прикрыл дверцу.

Подошло время подводить итоги и расставаться с гоблином. Словно чувствуя момент, он подобрался.

— Какие планы на будущее? — спросил Среброкинс первым, не выдержав долгой паузы. Я хмыкнул.

— Отправлюсь в Стальгорн. У меня есть к Лиге Исследователей деловое предложение.

— Представляю, — вздохнул гоблин. — Смотри там, что ли, не сломай дворфам горы, партнёр. Без них тебя земля точно уже не выдержит.

— Не волнуйся, если что, ты на борту дирижабля будешь, — хохотнул я.

— Кстати, о дирижабле — я бы с радостью тебя доставил в Стальгорн с ветерком, но чем раньше я воспользуюсь тем, что о смерти Звономуца никто не знает, тем больше я с этого поимею. Так что, извиняй.

— Ха-ха, да мне не жалко. К тому же, мне бы все равно хотелось оказаться подальше от твоей развалюхи, когда она рассыплется.

— Это да, — вздохнул гоблин. — Я бы и сам рад её починить, поставить пару лишних прибамбасов, да где денег взять? Знаешь, в какую плату это мне встрянет?

— Могу занять, — предложил я, когда меня буквально обуял приступ щедрости. — Я обещал забрать большую часть золота и драгоценностей, как ты помнишь. Но вот меньшая часть… как насчет четверти всего золота из сейфа? Под грабительский процент, само собой.

— Да хоть под самый грабительский! — просиял Среброкинс. — Все равно я больше драть стану.

— Тогда удачи тебе, зеленый, — сказал я, крепко пожимая протянутую гоблином лапу.

— Тебе тоже, остроухий. И спасибо за ботинки. Ты классный зачарователь, но грабитель из тебя ещё лучше.

— Спасибо!