Идея спуститься вниз оказалась плодотворной: время на сбор и уничтожение паровозов сократилось втрое, а когда после успешного уничтожения первых трех партий призраков, мы включили вторую очередь, то процесс переработки призраков в лужи протоплазмы превратился в конвейер. Мы по очереди подтаскивали к голему призраков, которых, с нашей небольшой помощью он и упокаивал. Процесс шел быстро, тем более что второй ярус этой перевернутой пирамиды был раза в четыре меньше первого. Если так будет и дальше, то в ней вряд ли окажется больше четырех-пяти ярусов.
Я поделился своими размышлениями с Майором, и он подтвердил мои выводы. Это не плохо, время поджимает и проходить девяносто девять ярусов перевернутой пирамиды было совершенно неохота. Впрочем, и с пятью ярусами могли возникнуть проблемы, ибо не понятно, что ждет нас впереди. Даже здесь, на втором ярусе могут возникнуть проблемы. Обычные-то призраки не отличались ни стойкостью, ни продвинутым интеллектом, позволяющим что-то большее, чем безропотно лететь в расставленную ловушку, а затем безропотно отдавать то подобие жизни, что у них еще оставалось. Пяток фигур, охранявших ход на следующий этаж, повторять их подвиги не спешили. От обычных призраков они отличались слегка большей массивностью фигуры, более тщательной проработкой деталей, по крайней мере, в отличие от остальных, у них были руки, и в этих руках у них было зажато оружие. Оно было полупрозрачным, и скорее всего имело такую же природу, что и оружие, подаренное мной, в свое время, Абрам Моисеичу. Называлось оно: «Душа оружия», но не смотря на такое название, оно могло наносить отнюдь не только душевные раны. Физическую плоть оно рассекало тоже с превеликим удовольствием, а это не слишком хорошо. Не знаю как у остальных, но мой организм воспринимал крайне негативно все попытки проткнуть его, рассечь или отрубить от него что-нибудь лишнее. Кашицы из жеваного клевера, за время отдыха мы подготовили не мало, однако не сказать, чтобы это была панацея от серьезных ранений. С царапинами он справлялся не плохо, но раны, оставленные когтями первой наги, до конца он затянуть так и не смог, и те, при резких телодвижениях, то и дело, начинали кровоточить. С другой стороны, одного голема на них тоже не пошлешь, если его разберут на запчасти, то на второго такого у нас просто серебра не хватит, а без голема нам их не пройти. Поэтому, пока мы втроем с Олдригом и Майором занимались уничтожением обычных призраков, остальные поднялись на первый этаж, занявшись экипировкой наших танков. И когда мы закончили со своей задачей, они тоже были готовы. Каляна упаковали с ног, до головы: толстая глиняная кираса, усыпанная серебряными монетами, надета на тело во много слоев, перемотанное бинтами. Те предохраняли от ледяного прикосновения лат и защищали от переохлаждения. Так же защищены ноги и левая рука, сжимающая массивный щит. Правая рука, вооружённая рогом носорога, защищена только наручем, оставлена свободной и подвижной. На Добрыню глины не хватило, и он ограничился только взятым с носорога шлемом, щитом, (за которым мы смогли бы спрятаться все всемером) и наручами, защищавшими предплечье и кисти рук. Все это было густо усыпано монетами, тускло помигивающими в свете мечущегося в воздухе огонька.
— Надо двигаться пошустрее, — пробурчал Калян, — я себя ощущаю, как в гробу и энергия улетает, будто ко мне мини-призрак присосался.
Мы обновили заморозку на оружии, и я кивнул головой, скомандовав наступление.
Пошли свиньей, запустив впереди голема. По бокам от него пошли танки, прикрываясь ими, шли все остальные.
Как и на первом ярусе, призраки среагировали на нас, когда до них осталось считаных пять метров. Призрачное оружие взметнулось вверх, ряд призраков дрогнул, и потек к нам, быстро приближаясь на расстояние удара меча. Один долететь не успел: я, использовав остатки наличности, сбросил на него гору белого металла; остальных встретил град серебра, заставивший белёсые силуэты пойти волнами и затормозиться. Наши танки тормозить не стали. Наоборот, разогнавшись врезались щитами в своих противников. Воздух наполнился воем, криками и пронзительным свистом монет, те от столкновения с противником раскалились и разлетелись в стороны со скоростью пуль. Обрушившееся вниз призрачное оружие приняли на щиты, что привело к еще одному взрыву с разлетом во все стороны разрубленных монет. Один такой осколок полоснул меня по щеке, но я этого почти не заметил, сейчас мне было не до того. Мой шест скрестился с мечом призрака и тот прорубил его практически до середины, остановившись только когда наткнулся на забитое внутрь сороконожки серебро: еще пара таких ударов, и я останусь с бесполезным огрызком в руках.
У голема дела шли получше: сыплющиеся по нему удары оставляли на его шкуре раскалённые до красна полосы, так же начали светиться и его кулаки, ударами которых он осыпал своего противника, но выглядел он гораздо бодрее напавшего на него призрака. Тот от каждого удара сотрясался и все сильнее и сильнее бледнел, становясь почти невидимым.
У Добрыни, от очередного удара отломилась нижняя часть щита, завалившись на противника и разлетаясь от соприкосновения на куски и разносясь во все стороны горящими метеорами. На оружии монеты тоже раскалялись от первого же удара, однако и для призраков такая встреча не проходила бесследно: они таяли, в конце концов рассыпаясь горстью белесого порошка. Первым пал противник голема. Калян отлетел в сторону, по пути теряя пальцы левой руки, начисто срезанные призрачным клинком, который в свою очередь тоже упал на пол, когда его хозяин рассыпался от удачного попадания Добрыни. Мой противник еще два раза ожесточенно рубанул по шесту, окончательно отрубая начиненный серебром наконечник, а затем прямым ударом в грудь атаковал и меня. Я увернулся, пропуская его оружие мимо себя и вбил свой локоть в средоточие призрака. Результат получился закономерным, но мной не ожидаемым: монеты, покрывающие всю поверхность моей руки, полыхнули, моментально раскаляясь. Свет перед глазами померк, ощущения были такие, будто я опустил руку в озеро жидкой лавы. Слава богам и для призрака все получилось не слишком удачно: его отнесло прямо к голему, который тут же его атаковал. Руки голема брызнули во все стороны каплями расплавленного металла, но и призрак получил критические повреждения, рассыпаясь невесомым пеплом. Как добили четвертого призрака я не видел, занятый тем, что нянчил свою обгоревшую руку. Минут через десять нанесенная на нее кашица из жеваного клевера слегка ослабила боль, и я смог присоединиться к остальным, наблюдающим за необычным зрелищем. Куча серебра, которой я накрыл первого призрака, кипела и бурлила, будто сода, на которую щедро плеснули уксусной кислотой. Только тут кипел металл, постепенно превращаясь из серебристого в черный, покрытый пузырящимися порами расплав. Еще минут через пять бурление прекратилось, и груда серебра превратилась в пышущий жаром черный булыжник.
Поздравляем! Вы упокоили элитный призрак темного воинства. (4шт.)
Меткость + 6,1.
Энергия + 56,9.
Энергопоток + 1,12.
Удача + 13,6.
Сила духа + 12,3.
Сопротивление + 6,9.
Получено: суть призрака — 4 шт.
Среднее кольцо энергии — 4 шт.
Браслет энергии — 1 шт.
Поздравляем! Вы обезвредили: элитный призрак темного воинства.
Меткость + 0,1.
Энергия + 6,9.
Энергопоток + 0,1.
Удача — + 2,6.
Сила духа + 2,1.
Сопротивление + 1,6.
Сто тысяч золотых минус. Примерно столько же у нас осталось в наличие. Если внизу тоже обитают призраки, то у нас будут очень большие проблемы.
Я глянул на сокланов. После последнего боя почти все получили довольно серьезные ранения и сейчас они больше походили на манекены для тренировки юных медиков, после обучения их работе с перевязочными материалами, или на подопытных неумелых мастеров по мумификации. Из плюсов: бижутерия, разблокировавшая характеристику энергия, остающимся без нее сокланам, прилично поднявшиеся остальные характеристики и две единицы призрачного оружия, доставшегося от наших последних визави. В руках оно ощущалось как-то странно, будто держишь игрушку, вырезанную из пенопласта: практически невесомое и неощутимое, но судя по нашим ранениям, вполне удачно взаимодействующее с живой плотью. Не знаю, будет ли от него толк внизу, но как запасное оружие пусть будет, может и пригодится.
Прежде чем спускаться на третий ярус, поднялись на первый. Аура второго этажа так и продолжала сосать энергию, а ее после боя у нас и так осталось немного, к тому же всем надо было подновить оружие и броню. Через час, слегка отдохнувшие и чуть подкрепившиеся козлиной жвачкой из свежевыращенного клевера, мы были готовы к новым подвигам.
На втором этаже, загрузив в инвентарь остывший булыган, переставшей извергаться жидким серебром ловушки для призраков, мы, не задерживаясь начали спуск на третий этаж. Всю мудрость нашей подготовки мы оценили, когда оказалось, что лестница, по которой мы спускались вниз, исчезла прямо за нашими стенами, превратившись в монолитную стену. Наверняка, у многих в нашей группе возникла одна схожая мысль: «Замуровали демоны!», но в слух ее никто высказать не осмелился, все даже дышать стали тише, подавленные окружающей обстановкой. Та самая стена, возникшая у нас за спиной, как и все остальные стены состояли из костей, перемежающихся, золотыми вставками. Кости были самые разнообразные: и эльфийские, и гоблинские. Были тут черепа и орков, и огров, и вампиров и еще десятка неизвестных мне представителей населения Волшебного мира. Они были будто спрессованы между собой и словно уродливые драгоценные камни обрамлены золотым ободком, состоящим из различных предметов золотой утвари, ювелирных украшений и оружия, и все это соединялось в единый нерушимый монолит, который составлял все стены и потолок. На счет пола сказать этого было нельзя, ибо он, как и на втором этаже был покрыт туманом, правда он, извергаясь из центра зала, растекался по полу закрывая его всего по щиколотку, однако на него не сразу обращаешь внимание, ибо от него отвлекают торчащие из пола призрачные руки. Руки были самые разнообразные и толстые, и тонкие, увенчанные страшными когтями и с самыми, почти человеческими ногтями, но все они торчали строго вверх и сжимали в своих ладонях толстые пучки призрачных же нитей. Те тянулись к потолку, исчезая в его глубине. Большинство из них были спокойны, некоторые подрагивали, остальные описывали небольшие круги, но общее впечатление было, будто группа жутковатых детсадовцев идет на праздник Эль Диа дэ лос Муэртос, и несет с собой по большой связке воздушных шариков, вот только самих шариков видно не было…
— Это призраки…
Я обернулся к Майору, и он пояснил все тем же хриплым шёпотом:
— Призраки эльфов, там на верху, они не могут освободиться, потому что их как-то держат эти нити. Поэтому они и не могут освободиться, все время возвращаясь на этот проклятый холм.
Я еще раз глянул наверх, будто пытаясь пробиться взором сквозь кости, камни, песок, глину и увидеть, как эти нити соединяются с бродящими по холму призраками, но, конечно, увидел только жутковатый потолок, хотя в глубине души понял, что Майор совершенно прав. Но тогда возникает вопрос, как нам разорвать эти нити и дать свободу давно томящимся без упокоения душам эльфов? Попробовать разжать призрачные пальчики, вырывая из сжатых ладоней их нити судьбы, или полученным от призраков оружием разрубить эти нити, одним взмахом освобождая по сотне пленённых душ? Черт его знает, нам никаких ответов не дали, разве что действовать по первоначальному плану и разрушить проклятый алтарь, который по мыслям Видящего должен находиться на последнем ярусе перевернутой пирамиды. Только вот, где он? Зал не такой большой, со сторонами по пятнадцать — двадцать метров и неплохо освещен, никаких входов-выходов не видно, разве что алтарь где-то на полу, например, там, где из пола бьет фонтан тумана. И что, нырять туда? А вдруг обратно хода тоже не будет, и нити так и останутся не перерубленными? Сложный вопрос, а ответы, как и обычно приходится выковыривать из носа.
Я шагнул к ближайшей руке, и чуть не свалился — пол был очень неровным, видимо, тоже состоял из костей и черепов. Пришлось осторожно нащупывать путь ногами, стараясь не поскользнуться и не переломать их к едрене фене.
Два шага и, вот, я стою над сжатой рукой. Тихонько ткнул пальцем в нити. Рука вздрогнула и сжалась еще крепче. Ладно, чего тянуть? Я вытащил призрачный меч и больше не задумываясь полоснул им по нитям. Туман нехорошо всколыхнулся, но больше ничего не произошло, ни одна нить и не подумала рваться. Хм-м-м… Я мысленно перекрестился и рубанул по самой руке. Туман по всей комнате пошёл волнами, пол слегка вздрогнул, но результат оказался аналогичным предыдущему: рука осталась целой и здоровой, если такое можно сказать о торчащей из пола призрачной руке.
Сотрясение пола вызвало в рядах сокланов некую панику и поток тихих проклятий, угасших вместе концом локального землетрясения. Я на них не обратил внимания, делать-то что-то, все равно, надо. Не сидеть же здесь вечно, пока сами не превратимся в мертвяков. Пришла пора попробовать испытанное средство против призраков: я зачерпнул полную пригоршню серебра и высыпал ее на руку. Монеты не произвели никакого воздействия, легко пролетев ее насквозь и с глухим звоном заскакав по полу. Хотя я не совсем прав, кое-какое воздействие монеты все же произвели: туман вокруг серебристых кругляшей стал стремительно рассеиваться, будто они отталкивали его или наоборот, стремительно абсорбировали его внутрь себя. Туман исчез на приличном куске пола, и стало видно, что он довольно ровный, а те бугры и выбоины, что я принял за торчащие из пола черепа и кости, образованы непонятными жгутами, из переплетений которых и торчали призрачные руки. Жгуты были толстыми, пульсирующими, грязно-зеленого цвета, перевитые синюшными венами и покрытыми шипами, язвами и набухающими гнойниками. Это было похоже на жуткую грибницу или на…
Додумать на что это еще похоже я не успел, ибо попавшие на плоть монеты начали шипеть, прожигая себе путь внутрь, набухающие нарывы лопнули, заливая мои ноги каплями отвратного вида жидкости. Затем помещение будто взорвалось, жгуты взметнулись вверх, подбрасывая меня к самому потолку. Пока я летел назад, окружение разительно изменилось: туман растаял, будто его и не было, пол очистился и стало видно, что он весь сплошь покрыт сетью этих жгутов, к центру комнаты постепенно утолщающихся, переплетающихся и превращающихся в подобие тела стоногого осьминога, большую часть которого занимала круглая пасть, усыпанная сотней острейших зубов. Эта пасть сейчас извергала возмущённый вопль вперемежку с потоками дымящейся слизи. Все это, я успел рассмотреть с высшей точки своего полета, а затем я рухнул вниз. Моему примеру последовали и мои сокланы, и через секунду к возмущенному воплю монстра присоединились вопли боли, в том числе и мой. Приземление получилось жестким: левую руку в двух местах пробило торчащими из жгутов шипами, та же участь постигла и ногу, жуткая боль смешалась с галлюциногенным воздействием облепившей нас жижи — голова закружилась, перед глазами все начало двоиться. Как я за это время не потерял зажатый в руках призрачный меч, я не знаю, но даже в таком состоянии я увидел, как его лезвие, легко вспоров шкуру, глубоко вошло в плоть монстра. Я выдернул его из раны и нанес новый удар. Результат вышел смешным, не знаю, попал ли я вообще, хотя как можно не попасть в чудовище, тело которого занимает всю площадь комнаты? Однако, похоже, у меня это получилось, но мне было слишком хреново, чтобы обдумывать этот провал, похоже от сильного головокружения меня даже стошнило, зелено-бурой массой не переваренного клевера. Как ни странно, эта процедура слегка прочистила мне мозги, и я смог понять, что нам хана. Сеть жгутов пошла волнами, подкидывая наши тела и постепенно подталкивая нас к центру комнаты и поближе к распахнутой в предвкушении пасти монстра, а судя по количеству шипов, через которые нам придется при этом проскакать, к пасти мы доскачем уже в виде фарша. Единственное, что нас еще спасало, это голем, который топтался на щупальцах, плюща и давя их своими ногами. Монстр яростно отбивался от него, хлеща по телу свободными щупальцами, что дало нам небольшую передышку.
— План А: ледяной гобот!
Похоже это голос Майора, но мне не до него, после очередного подбрасывания меня содрало с шипов и мне надо было срочно остановить хлещущую из ран кровь.
— Что?
— Бросай!
— Бросай его! Иначе всем хана!
И чего они так разорались? Мне так хреново, что и слова не вымолвить, да что там, я даже инвентарь открыть не могу, настолько перед глазами все двоится.
— Пахан! Давай! — Передо мной вдруг оказался Добрыня.
— Чего давай? — Не понял я.
— Убей его!
— Чего!?
Ответа не последовало. Я почувствовал, как меня поднимают и швыряют в воздух: подо мной промелькнул ходящий ходуном пол, впереди показались две раззявленные пасти. Почему их две, я понять не успел. Успел только выгрести из наконец открывшегося инвентаря все серебро без остатка, включить умение: «Нагибатор», да вытянуть вперед руку с так и не выпущенным из нее призрачным мечом.