Клёклые

Глава 5

Лола

Мои губы потрескались, а тело гудит после того, как я провела день, целуясь с Конаном. Если бы моя подростковая сущность могла видеть, чем я занимаюсь, то она бы разразилась смехом и объявила меня самой крутой взрослой во вселенной. Потому что, по какому-то невероятному стечению обстоятельств, я полностью возбуждаю великолепного, хорошо сложенного мужчину. Один этот факт сводит меня с ума.

Например, я всегда знала, что есть мужчины, которые обожают крупных женщин, но я никогда не думала, что на самом деле встречу такого. Что еще более важно, я всегда думала, что они будут немного жутковатыми. Знаете, как те парни, у которых фут-фетиш и которые преследуют стюардесс в социальных сетях только для того, чтобы попросить понюхать их грязные чулки? Да. Это то, чего я ожидала. Я никогда бы не подумала, что мужчина, которому нравятся крупные женщины, может быть похож на парня, по которому другие женщины пускают слюни.

Это показывает, как мало я знаю.

Когда заканчиваю застегивать молнию на своем длинном платье в цветочек, я немного кручусь перед зеркалом в полный рост, слегка хихикая ради своего подросткового «я». Пока у меня есть время побыть одной. Я собираюсь посетить следующеё мероприятие в программе «Бухта Кисмет» — поэтический вечер в книжном магазине «Мир романов». Я никогда раньше не была на поэтических чтениях, поэтому не совсем уверена, чего ожидать. Но у них также есть возможность пойти на свидание вслепую с книгой, и это звучит очень весело. Итак, думаю, мы прочувствуем это, когда доберемся туда.

Вдевая золотые сережки в уши, я решила распустить волосы и просто улыбнуться себе в зеркало. Естественный румянец на щеках и губах заставляет меня чувствовать себя самой счастливой и желанной женщиной в мире.

Стук в дверь заставляет мою улыбку стать еще шире, и я понимаю, что на данный момент — это мой любимый звук, потому что он означает, что Конан здесь, чтобы сопроводить меня куда-нибудь.

— Во-первых, ты выглядишь сногсшибательно, и, во-вторых, как ты относишься к тому, что я сегодня вечером буду читать? Привет, — говорит Конан, когда я шире открываю дверь.

Схватив свою сумочку, я вешаю её на плечо и пользуюсь моментом, чтобы в ответ впиться в него взглядом.

— Во-первых, ты тоже выглядишь потрясающе, — говорю я о его темно-серых брюках и бледно-лососевой рубашке на пуговицах. — И, во-вторых, думаю, что буду чувствовать себя по-настоящему гордой, сидя и слушая, как ты читаешь стихотворение. Это что-то из написанного тобой? Или просто любимое?

— Собственного сочинения. Я не самый великий поэт, но всегда считал себя немного лириком, а песни на самом деле — это просто музыкальные стихи.

— Ты пишешь музыку? — Мои глаза расширяются. Мы выходим в холл, и он берет меня за руку.

— Я балуюсь. Не думаю, что когда-нибудь брошу основную работу, но музыка — мое хобби.

— На чем ты играешь?

— В основном на пианино. Моя мать заставляла меня брать уроки в детстве, и, хотя никогда не собирался становиться концертирующим пианистом, я научился достаточно, чтобы заинтересовать своей игрой.

— Что ж, теперь я действительно взволнована сегодняшним вечером, — говорю я, останавливаясь перед лифтами, пока он нажимает кнопку вызова.

— Я говорил тебе, как прекрасно ты выглядишь сегодня вечером? — бормочет он, захватывая мой рот в долгом и чувственном поцелуе, от которого у меня поджимаются пальцы на ногах.

Динь!

Кто-то прочищает горло, и мы отстраняемся друг от друга, обнаруживая открывающиеся двери лифта и появляющегося в поле нашего зрения крупного мужчины, которого я, помнится, узнала — лесоруб из Орегона, Хантер Вудс.

— Я бы посоветовал вам, ребята, снять номер, но… — он ухмыляется, отступая в сторону, чтобы пропустить нас в лифт, отчего мы смеемся. Затем мы благодарим его и спускаемся в вестибюль.

Как и обычно на этой неделе, там собрались другие одиночки, ожидающие возможности вместе отправиться в книжный магазин. Я вижу множество групп девушек и горстку парней, которые еще не нашли партнеров, но все чаще и чаще нахожу пары, выглядящие взволнованными и нервничающими. Мне хочется подбросить конфетти в воздух и поболеть за всех нас, потому что не думаю, что кто-то действительно приезжает на неделю одиночек, чтобы кого-то найти. Они приходят с надеждой, конечно. Но на самом деле найти своего человека сродни выигрышу в лотерею. Прямо сейчас мы больше не одиноки.

Когда заходим в книжный магазин, нас встречает гул возбужденных разговоров. Мы некоторое время вежливо болтаем с другими присутствующими, прежде чем разбиться на пары. Все решили заняться своими делами, выбрав по книге из раздела «свидание вслепую». Каждая из них завернута в коричневую бумагу, и единственная подсказка о том, что внутри, — это список из трех пунктов, которые позволят вам понять, роман это, триллер или научная фантастика.

Взяв книги, мы направляемся в гостиную, где как раз начинаются поэтические чтения. Здесь представлена смесь оригинальных произведений, романтической прозы и нескольких забавных классических произведений, которые доставляют нам всем огромное удовольствие. А потом называют имя Конана. Внезапно мои нервы напрягаются. Я даже не та, кто поднимается туда, но, тем не менее, я это чувствую. Я очень ему сочувствую.

— Некоторые из вас, возможно, видели, как я приклеился к одной даме за последние несколько дней, — говорит он в микрофон, разворачивая свой лист бумаги. — Это несколько мыслей, которые я набросал в попытке выразить словами, что я к ней чувствую.

Тихий ропот пробегает по толпе, когда несколько глаз поворачиваются в мою сторону, эти бабочки дико порхают, когда он прочищает горло и произносит мое имя:

Я никогда не понимал, что такое голод,

Пока не попробовал вкус твоих губ,

не услышал твой голос,

Не прикоснулся к твоим волосам.

Без всего этого я умираю с голоду,

Рыщу повсюду в поисках пищи,

Но не нахожу её вне твоего тела.

Я изголодался по твоему смеху, жажду самого простого прикосновения.

Я зависим от тепла твоего тела, мучаюсь от вида того, как ты уходишь.

Моя потребность рвется наружу и умоляет внутри меня,

Тихий шепот превращается в мучительный крик.

Остаться. Остаться. Остаться.

Мы не можем позволить этому чувству улетучиться.

Это должно остаться.

Остаться.

Остаться.

Я едва могу дышать от сильной страсти, звучащей в его словах, и когда его взгляд отрывается от страницы и останавливается на моем, я понимаю, что произошло нечто грандиозное. Я влюбилась.