Клуб любителей фантастики, 2015

Главное — приспособиться…
Андрей АНИСИМОВ

№ 3 (982) 2015

— Что это за место?

Выбравшись на обшивку спасательного модуля, Непелин выпрямился и закрутил головой, оглядывая унылый пейзаж. Насколько хватало глаз, вокруг расстилалась красновато-жёлтая пустыня: камень и песок вперемежку. Где-то было больше камня, где-то наоборот — песка. И так до самого горизонта. Кроме этих двух составляющих местного ландшафта, более ничего примечательного Непелин не увидел. Судя по всему, местность была совершенно безжизненной. Светило — большое и красноватое — стояло высоко в небе, окрашивая его в те же тона, что и поверхность. Небо тоже было пустым: ни птиц, ни облаков.

— Неизвестно, — ответил модуль. — В Реестре эта планета не значится.

— Выходит, ты посадил меня на необитаемый остров?

— Это единственная планета, которую я смог обнаружить в пределах досягаемости, — невозмутимо отпарировал модуль. — Кроме того, у неё имеется существенный плюс — кислородная атмосфера.

— Утешительный приз. — Непелин соскочил с обшивки, потоптался вокруг модуля, изучая грунт, пнул попавшийся под ногу камень и поинтересовался:

— Модуль, каковы наши шансы на обнаружение?

— Учитывая факторы, осложняющие поиск, как-то: незарегистрированность планеты и её удалённость от исследованной зоны, примерно один к пятнадцати тысячам семисот шестидесяти.

— То есть, почти безнадёжно, — сделал заключение Непелин.

— Я бы так не сказал, — не согласился модуль. — Иногда происходили события, имевшие ещё более низкую вероятность.

— Слабое утешение.

В сущности, ему повезло, чего он разворчался, невольно подумал Непелин. Когда половину его балкера вдребезги разнесли взорвавшиеся двигатели, он не только остался жив, но и сумел выбраться из изувеченной носовой части без единой царапины. И спасательный модуль не заклинило в «пенале», да и эта планета подвернулась очень кстати. Хотя судьба и сыграла с ним злую шутку, потом она, видимо, одумалась, сменив гнев на милость. И если снова не повернётся к нему спиной, он сумеет выбраться отсюда раньше, чем поседеет. Как бы то ни было, в одном модуль всё же прав: кислород в здешнем воздухе — уже царский подарок. А если ещё найдутся и съедобные формы жизни…

— Модуль, — позвал Непелин, вспомнив об аварийном запасе. — Ну-ка, перечисли мне содержимое твоего трюма.

— Три тысячи литров воды, сто двадцать килограммов сухой питательной смеси, — принялся бодро рапортовать модуль, — шестьдесят литров сжиженной дыхательной смеси, медицинские комплекты № 1 и № 2, пять наборов выживания для разных сред, излучатель типа «Скорпион» с комплектом запасных частей и энергоэлементов, УАМ, снаряжение для…

— Стоп! — приказал Непелин. — Что это за УАМ такой?

— Груз особого назначения, включённый в состав основного аварийного комплекта.

— Груз?! — брови у Непелина поползли вверх. — С каких это пор спасательный модуль начали использовать для перевозки грузов?

— Помещён в трюм в связи с особой ценностью, — пояснил модуль.

— Странно. Меня никто даже не предупредил о том, что в модуле перевозится какой-то УАМ.

— Вероятно, помимо ценного, данный груз имеет статус секретного, — предположил модуль.

— Ты, однако, о нём знаешь.

— Я обязан знать, что находится в трюме, — отпарировал модуль.

— Засранцы, — буркнул Непелин. Забравшись внутрь, он убрал разделительную мембрану, закрывающую вход в кормовые отсеки, и заглянул в тесный, битком набитый запасами и разным снаряжением трюм.

— Где он?

— Последний в секции А.

Загадочный УАМ обнаружился именно там, куда указал модуль, — у самой переборки, отделяющей трюм от двигательного отсека. Увидев его, Непелин разразился проникновенной речью в адрес тех, кто засунул сюда этот ящик: УАМ оказался довольно внушительной по размерам железной коробкой, и это на модуле, где на учёте каждый кубический дециметр. На этом месте вполне можно было уместить ещё килограммов десять сухих пайков, литров пятьдесят воды или ещё что-нибудь полезное. Всё, что есть в модуле, — жизненно необходимо. И, тем не менее, кто-то сознательно выкинул часть аварийного комплекта, заменив его этим. Что же в нём такого ценного и секретного? И что такое, чёрт его дери, УАМ?

Непелин протиснулся поближе. На ящике красовалась серебристая металлическая табличка с надписью:

«УАМ».

И чуть ниже:

«Внимание! Собственность фирмы «KLT».

«Включать разрешается только сотрудникам лаборатории № 4».

Ещё ниже была кнопка без всяких надписей.

Прочтя написанное, Непелин ругнулся и нажал кнопку. Плевать он хотел на запреты и ограничения. Поскольку он оказался в таком положении, они автоматически аннулировались. В аварийной ситуации силу имел только один закон — закон выживания. Иначе говоря, он мог использовать для своих нужд абсолютно всё, что окажется под рукой, невзирая ни на что. Должен же он, в конце концов, узнать, что за дрянь подложили в его модуль?

Ящик загудел. В верхней его части откинулась маленькая крышка, из-под которой вылез пучок гибких волокон со зрительными ячейками на конце. Увидев Непелина, ячейки дружно нацелились на него.

— Добрый день, — поздоровался ящик.

— Здорово, — не очень любезно откликнулся Непелин. — Ты кто?

— Я — УАМ, — представился ящик. — Универсальная Адаптирующая Машина. Экспериментальная модель.

— Вот как? И кого к чему ты адаптируешь?

— Ограниченный участок среды к человеку, или человека к данной среде.

— Надо же! — удивился Непелин. — Нука, поясни.

— Очень просто, — промолвила УАМ. — Если условия окажутся близкими к нормальным для жизни человека, я вношу в них небольшие изменения, позволяющие последнему чувствовать себя более комфортно. Если же условия совершенно неприемлемы для человека, я вношу изменения в последнего, для максимальной его адаптации к существующим…

— То есть, если я, скажем, оказался на планете с метановой атмосферой, ты сможешь сделать так, чтобы я дышал метаном?

— Совершенно верно.

— Немыслимо! — воскликнул Непелин. — Как такое возможно?

— Путём биотрансформаций, основанных на управляемых мутациях, вызываемых особыми мутагенно-трансформационными веществами.

— Ужас! — выдохнул Непелин. — Теперь я понимаю, почему тебя поместили в модуль. Ты, действительно, крайне ценная штука. Такая не должна пропасть.

— По той же причине и секретная, — вставил модуль.

— А ты можешь сейчас сделать что-нибудь?.. Ну, скажем, небольшой оазис. А то тут один песок да камни.

— С удовольствием, — ответил УАМ. — Но для этого мне необходимо быть снаружи. Задача оказалась не из лёгких. При сравнительно небольших размерах УАМ весила чуть ли не полцентнера, и Непелину пришлось попотеть, пока он вытаскивал её из модуля. Очутившись на поверхности, УАМ открыла другую дверцу, побольше, из которой вылез ещё один пучок волокон. Они, один за другим, повтыкались в песок, после чего довольно долго ничего не происходило. Затем песок забурлил, и из него начало что-то материализовываться. Открыв от изумления рот, Непелин смотрел, как в центре этой зоны материализации возникает крошечное озерцо, окаймлённое нежной зеленью, а над ним — несколько пальм, закрывающих этот уютный уголок тенью своих широких листьев. Добавив траву и даже весело порхающую птаху, УАМ гордо объявила:

— Готово!

Непелин слез с модуля, с которого наблюдал за процессом, и обошёл вокруг оазиса. Потом потрогал ствол пальмы. На ощупь она казалась совершенно настоящей. Трава была мягкой и приятно щекотала ладони. Вода — холодной, будто только что излившейся из бьющего ключа. И очень недурной на вкус, к тому же. Просто не верилось, что несколько минут назад всё это было обычным песком.

— Волшебство! — восторженно пробормотал Непелин. — Как настоящее!

— Дубликаты отличаются от реальных предметов лишь способом функционирования. Это не что иное, как комплекс устройств, имитирующих настоящие биологические формы, с возможностью длительного самоподдержания работоспособности.

— Ты хочешь сказать — это что-то вроде механизма? — Непелин обвёл взглядом оазис.

— Совершенно верно.

— А еда? — поинтересовался Непелин. — Ты сможешь изготовить пищу?

— С лёгкостью, — заверила его УАМ. — При помощи синтезатора.

— Отлично! — обрадовался Непелин. — Ну что ж, кажется, шансов у меня стало чуть-чуть побольше.

Поначалу, действительно, всё шло неплохо: УАМ оказалась не только «мастером на все руки», но и приятным собеседником, с которым было не скучно долгими вечерами. Теперь Непелина занимала только одна проблема — как скоро его найдут. И что он может сделать, чтобы повысить вероятность этого события. Над этим, казалось бы, неразрешимым вопросом он бился, подходя к нему и так и этак, пока три недели спустя его внимание не отвлекло нечто другое.

Начала меняться погода. Температура воздуха, до этого вполне сносная, неуклонно поднималась, постепенно превращая пустыню в огромную раскалённую жаровню. Поначалу Непелин предполагал, что происходит смена сезонов, однако погодные изменения, как правило, всегда неразрывно связаны с полуденной высотой солнца. Измеряя её изо дня в день, Непелин вынужден был признать, что никаких изменений в этом плане не наблюдается. Продолжая наблюдения, он вскоре всё же обнаружил изменения, но они касались совсем другой величины. А именно, углового диаметра самого солнца. Красноватое солнце этой планеты медленно разбухало, что могло означать лишь одно: орбита у планеты была эллиптической и очень сильно вытянутой, как у Марса. Солнце находилось в одном из фокусов этого эллипса, к которому сейчас и приближалась планета. А это, в свою очередь, означало, что расстояние от планеты до солнца будет неуклонно уменьшаться. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Непелин вынужден был целыми днями отсиживаться в модуле, выходя наружу только ночью, да и то ближе к утру, когда температура падала до приемлемой величины. Но вскоре и ночи стали невыносимыми.

Теперь он не покидал модуль круглые сутки, с тревогой ожидая дальнейшего. Когда температура за бортом перевалила через отметку в две с половиной сотни градусов и у модуля начала барахлить система поддержания микроклимата, он, наконец, решился.

Трансформации, которые произвёл в нём УАМ, изменили его кардинально. Отныне Непелин мог спокойно находиться на адской сковороде, в которую превратилась поверхность планеты, прекрасно чувствуя себя под испепеляющей лавиной жара, источаемой разбухающим солнцем. Его новая кремнистая кожа не боялась ожогов, а обновлённая силикатная кровь не закипела бы, даже окажись он в жерле вулкана. Положительные эмоции переполняли его до тех пор, пока в модуле не начали портиться съестные припасы. УАМ снова взялся за дело, переделав и его пищеварительный тракт. А заодно и пищу, которую ему предстояло переваривать. Непелин стал питаться особым веществом, внешне больше напоминающим пемзу, чем куски питательной смеси, но ему по-прежнему нужна была вода. Хотя и в совсем небольших количествах.

Без воды он остался, когда внутренность модуля стала больше походить на духовку, чем на жилище человека. Вода мгновенно выкипала, стоило ему только открыть ёмкость, а одна из канистр попросту взорвалась, как перегретый паровой котёл. УАМ внёс дополнительные изменения в его организм, после которых он более не нуждался ни в капле жидкости. Он превратился в настоящую саламандру, могущую жить в огне и пить его, как вино, есть камни, купаться в лавовых озёрах и дышать раскалённым смрадом, сменившим в атмосфере выгоревший кислород. Несгибаемый, несгораемый, стойкий к чудовищной радиации. Суперчеловек! Непелин чувствовал себя просто счастливым. Упоённый собственной неуязвимостью, он гордо вышагивал вокруг почерневшего, убитого наповал модуля, гадая, до каких значений может подняться температура, и бесстрашно взирая на солнце, готовое, казалось, полностью испепелить всю планету. Прокалённый грунт источал сизый дымок, и вскоре небо покрылось серой мглой, сквозь которую злобно смотрел на пустыню огромный багровый глаз. Всё вокруг стало красно-серым и ещё более горячим. Непелин осознавал, что жар просто испепеляющий, но чувствовал он себя всё равно прекрасно.

Хорошего настроения у него хватило ещё на несколько дней. Когда в модуле начали размягчаться и плавиться детали, сделанные из цинка, УАМ неожиданно заявила:

— Смею заметить, — проговорила она в своей обычной изысканной манере, — что возникла угроза нарушения моей работоспособности.

— Что? — свергнутый с эмпиреев на грешную землю, Непелин поначалу даже не понял, о чём речь. — Угроза?

— Высокие температуры, — пояснила машина.

— А разве ты не можешь адаптировать себя так же, как сделала это со мной? — удивился Непелин.

— Увы, — ответила УАМ. — Я — Адаптирующая Машина, но отнюдь не адаптируемая. Функция самоизменения в меня не заложена. Я создана с большим запасом механической прочности и стойкости к негативным воздействиям внешней среды, но любой стойкости есть предел. Сейчас он почти исчерпан.

— Чёрт! — ругнулся Непелин, вмиг растеряв весь свой восторг.

Он даже и не подумал об этом! Полагая, что, наделяя человека сверхспособностями, машина делает то же самое и с собой, он совершенно упустил из вида, что сама она может оставаться такой, какой её сделали в этой самой лаборатории № 4. Почему они не дали машине такую возможность — неизвестно, да и какое это имеет сейчас значение? УАМ помогла ему выжить. Возвращая долг, он должен помочь выкарабкаться ей. Вот только как это сделать?

Непелин окинул хмурым взглядом омываемую небесным огнём пустыню. Первой его мыслью было выкопать укрытие, чтобы спрятать УАМ там, но, поразмыслив, он отказался от этой идеи. Всё, что у него выйдет в итоге, — не укрытие, а могила для неё. Прямые солнечные лучи уже не угрожали поверхности, она разогревалась теплом, которое поглощала задымлённая атмосфера. Оградить УАМ от контакта с ней у него не получится. Следовательно, необходимо найти иное решение.

Оглядев ещё раз то, что было у него под рукой, он, сам не зная зачем, поднял лицо, устремив взор в непроглядную муть небес. Внезапно ему в голову пришла идея.

— УАМ, — проговорил он, опуская взгляд на стоящий перед ним ящик. — Я хочу, чтобы ты произвела со мной ещё кое-какие манипуляции и адаптировала меня ещё к одной среде. Причём я должен буду не только иметь возможность выживать в ней, но и быстро передвигаться.

— Я готова. Какая среда?

Непелин ещё раз быстро прокрутил в голове свой замысел и выпалил:

— Вакуум!

Под ним плыла планета — почти однотонная из-за плотной дымовой пелены. Солнце, увеличившееся за это время раз в пять, нависало над ней как Дамоклов меч. Если планета приблизится ещё немного, условия станут жесточайшими. Впрочем, для них обоих это было уже не важно.

Повернув к звёздному небу все полторы дюжины своих глаз, Непелин осмотрелся. Из этого района галактики привычные очертания созвездий выглядели несколько иначе, но, тем не менее, были узнаваемы. Это упрощало ориентацию. «Поймав» в поле зрения несколько основных навигационных звёзд, Непелин определился, где он и где ближайший человеческий форпост, после чего поудобнее перехватил щупальцами ящик УАМ и раскрыл парус, ловя вездесущий эфирный ветер. И сразу почувствовал, что движется: всё быстрее и быстрее с каждой секундой, оставляя за собой пылающее горнило чужого солнца.

Вскоре он уже мчался во весь дух. ^ТМ