- Простите, вы ко мне? - окликнул Назаров двух родительниц в распахнутых пальто. Дожидаясь его в вестибюле, они обсуждали что-то; предмет дискуссии особенно распалял одну из них - Клавдию Петровну Баюшкину. Женщины оглянулись.
- Кирилл Алексеич, это вы? Очень приятно, Баюшкина.
- Назаров.
- Смородина. - Мать Алеши оказалась маленькой, щуплой и стеснительной.
- Попрошу на второй этаж, в учительскую… Только нужно раздеться.
- С удовольствием… Я, наверное, красная сейчас, как этот огнетушитель, - говорила Клавдия Петровна, выскальзывая из шубки. - Сюда шла с классом Юлия, моя дочь… И если бы она меня увидела, мне бы несдобровать!
- Вот даже как? - он приподнял брови.
- Да-да, тут весьма щекотливый вопрос. Так что умоляю: не выдавайте меня…
- Хорошо.
- И меня, если можно… - совсем тихо и подавленно сказала Смородина.