На каменных кострах
Ветер целует траву семи ветров.
Вернулся в небеса
Путник, одетый в шелк змеиных слов.
Чудовища в ночи
Не властны имена твои назвать.
Прошла пора любви.
Кто здесь твоим любимым должен стать?
Время любви пришло.
Тайным царем и скитальцем,
Что скорбен и устал -
Путь свой пройти не пытайся,
Не зная, кем ты стал
В династии зеркал.
Знают они изначально -
Что голос твой хранит;
Но в красках огня и печали
В сияньи черных крыл
От взоров их сокрыт
Всадник между небом и землей.
Птицу тебя окольцует
Их вера, что веры нет;
Но белая дева танцует
С магистром непрожитых лет,
Закованным в лунный свет.
Всадник между небом и землей.
Ты — конь,
Ты прекрасный конь.
Я был бы рад
Скакать на тебе все дни.
И я почел бы за честь -
Я почел бы за честь
Но люди, пришедшие из можжевельника,
Велели мне быть, как они;
Быть, как они.
Ты здесь
Ты виртуально здесь
Ты Awop-bab-a-lu-bab
И я рад, что ты здесь
Все тает, как лед
Все тает, как лед
Но в самом сердце моих сердец
Ты вышит звериной иглой
На шелке небес
Ты храм
Первый и последний храм
И я молюсь в тебе век
И я молюсь в тебе час
Я мог бы быть слеп
Я мог бы быть слеп
Но боги пришедшие с нижнего неба
Велели мне не закрывать
Моих глаз
Б.Гребенщиков — А.Гуницкий
Я знаю места,
Где в тени золотой
Бредут янычары посмертной тропой;
Где дом покорен,
Где соленый забор,
Где проповедь вишням
Читает прибор.
Я знаю места,
Где цветет концентрат -
Последний изгнанник,
Не ждущий заплат;
Где роза в слезах,
А калган — в серебре;
Где пляшут налджорпы
На заднем дворе…
Ежели в доме расцвел камыш -
Значит, в доме разлом;
А ежели череп прогрызла мышь -
Время забыть о былом.
Может быть, в наших сердцах
Пляшут зайчики,
Может быть — воют волки;
А, может быть, ангел дождя трубит
Время снимать потолки.
В пурпурных снегах
Потерян наш след;
Мы уйдем за дождем,
Разбив зеркала.
Наш город лежит
На краю тишины;
Полночь, наш друг,
Укажет нам путь;
По другую сторону дня
Мы уйдем
В ту страну, где ветер
Вернет нам глаза;
По другую сторону дня
Мы уйдем
В этот город,
Где времени нет…
Как пленительно пахнет развратом
В глубине моих гордых идей;
Я родился безумным солдатом,
Чтоб над миром не прыгал злодей.
В глубине моей девственной кельи
Сиротливо зияет свеча -
Но душа моя жаждет веселья
И душа моя ждет скрипача.
Мои двери — из твердого клена,
Мои окна выходят на юг,
Я живу бесконечно влюбленный
В неизвестных, но верных подруг.
И когда, озаряя полмира,
Звезды гаснут в небесном огне -
Раздается нездешняя лира
И они прилетают ко мне.
Б.Гребенщиков — Б.Гребенщиков, А.Гуницкий
Магистраль, пощади непутевых своих сыновей.
Бьет колокол, похожий на окно.
Все птицы обескрылены давно.
В саду судьбы распахнута калитка;
Из скорлупы родится махасиддха.
И даже драхма, старый бог,
Здоровьем стал на редкость плох:
Все потерял свои он лики
И гонит спирт из земляник.
Вавилонскую башню до крошки склевал коростель.
Стадо древних богов перегрызло все братские узы.
Бледный гуру сказал что прекрасны любые союзы
А особенно те, для которых ложатся в постель
Тихо из мрака грядет с перстами пурпурными Павлов,
Весь запряженный зарей, с дрелью святого Фомы;
Много он видел всего — тихо идет, улыбаясь.
Сзади архангел с веслом неслышно сметает следы.
Не след лежать столбом, папа; не след охотиться на коз;
Пора себя спасать, папа — спасать себя всерьез;
Где твой третий глаз, папа — я твой духовный паровоз.
Не будь духовно слеп, папа — не доводи меня до слез;
Не будь духовно слеп, папа — не доводи меня до слез;
Папа, папа — я твой духовный паровоз.
Господи, помилуй, папа;
Я твой духовный паровоз.
Я родился однолюбом.
У меня семнадцать жен.
Красотой людской, как шилом,
Я всемирно поражен.
Я устал с собой бороться,
Я себе сдаюся в плен;
Ой ты, жизнь моя самсара,
Ой, подружки, горький хрен.
Нет бы мне сидеть в остроге,
Созерцать судьбу светил;
Иль найти забвенье в Боге,
Чтобы спас и просветил -
Нет, я маюсь, как Бетховен,
Не стеснясь своих седин -
Убери рояль подальше,
Клавиш много, я один.
Оставь свои грехи — она сказала тихо,
Ничем нельзя владеть по эту сторону дня;
Иначе — три сестры и Баба Бобориха;
Так брось домкрат мечты и бейся лбом в меня.
Певца простой любви давно зарыли в клумбу,
В людской доят козу, забыв прекрасных дам;
Прислуга подалась на корабли к Колумбу,
Не выдержав страстей, присущих господам.
Но будет день, когда им всем одно приснится;
Ни слово, ни глагол не вылетят из уст;
Кто рухнет, как стоял, а кто взлетит, как птица,
И ржавый жбан судьбы навеки станет пуст.
За гранью тайных сфер, насквозь того, что в мире
Лежит мой дивный сад, и вход увит плющем;
Ищи меня и знай, что три всегда четыре.
Когда ты станешь цел, мы встретимся еще.
Быстрый Светлый, на этой земле,
Где трава ростом как день;
Быстрый Светлый, когда придут те, кто придут -
Мы уйдем в тень.
Быстрый Светлый, на этой земле,
Где Луне только семь дней;
Быстрый Светлый, когда придет Та, кто придет —
Мы уйдем с ней.
Разве мы могли знать,
Какая здесь жуть;
Разве мы могли знать и верить?
Разве мы могли знать,
Что это наш путь;
Разве мы могли?
Б.Гребенщиков — А.Гуницкий
Позвольте мне спеть менуэт земледельцу
Прославить осла у него во дворе
Он землю вскопал на заре в январе
В ночном колесе потемнели проклятья
Телега стоит на краю фонаря
Дыханье быка пролетает не зря
Ударил в набат воскресающий пахарь
Под тайной луной зеленеют поля
В подземной земле слышен гул соловья