Взято из сборника почти идентичного содержания «Я открою тебе сокровенное слово» (1981 г) — прим. создателя файла.
Букв.: «Мумму Тиамат», что дает возможность переводить: «Апсу, Мумму (и) Тиамат воды свои воедино мешали». Однако такой перевод не выглядит убедительно в грамматическом отношении. «Мумму» — имя посла-советника Апсу (см. строку 30) — имеет параллельное самостоятельное значение «создатель, творец» и в этом значении являлось эпитетом богов Эйи и Мардука. Большинство переводчиков поэмы рассматривают слово «мумму» в данном контексте как эпитет-приложение к имени Тиамат.
Возможны и другие толкования этой строки. Слово «гипар» первоначально означало тростниковый загон для скота, а также обширные заросли сухого отмершего тростника. Впоследствии словом «гипар» обозначалось святилище особого рода, место, где свершался священный брак. Возможно, наиболее ранние обряды священного брака совершались именно в тростниковом загоне для скота.
Другое возможное толкование этой строки: «Аншар и Кишар родились и их (то есть Лахму и Лахаму) превзошли».
Слово «отцы» здесь и впоследствии употребляется в значении «предки, все предки». В строке 19 вместо переведенного нами по смыслу «дед» также употреблено слово «отец». Это же относится и к отцам бога Мардука.
В одном из вариантов текста не «сородичи», а «отцы».
Поскольку Тиамат и Апсу мыслятся не только как конкретные, телесно оформленные прародители поколений богов, но и как космические стихии, то все боги как бы находятся в них. Этот смысл надо постоянно помнить и учитывать в дальнейшем.
Мумму, советник Апсу, за исключением того, что он подстрекает Апсу против богов, по существу, является эпизодическим персонажем поэмы. О нем мы знаем лишь, что он называет Апсу своим отцом, но в прямом или фигуральном смысле слова — это неясно.
Букв.: «протащил его через носовую веревку», т. е. как проводят на бойню быков.
Букв.: «Он возвел на его месте (на месте Апсу) свой гипар» — т. е. помещение для обряда священного брака.
Основное значение существительного в этой строке — «кормилица», в редких случаях может означать «мать».
Употребленный в первой половине строки глагол образован от технического термина, обозначающего осмотр готового изделия художником или ремесленником перед его принятием.
Или: «мой собственный сынок». Вариант, принятый нами, предполагает игру слов: Мардука, гигантское дитя, называют малышом.
Матерь Хубур — Тиамат. «Хубур» обычно значит «река подземного мира», а также «Подземное царство».
Не всегда точно известно значение слов, обозначающих сложных, смешанных чудовищ, творения Тиамат, поэтому перевод может быть спорным. Мушхуш — мифический дракон Мардука, изображавшийся покрытым чешуей, с длинной птичьей шеей, змеиным языком, хвостом в виде змеи, рогами, львиными передними и птичьими задними лапами. Лахаму (не то же, что Лахаму — супруга Лахму) -водяное чудовище. В шумерских мифах их число 50, они спутники и свита бога Энки-Эйи. Кулилу — человек с рыбьим хвостом, но, возможно, и рыбокозел — один из спутников бога Энки-Эйи. Кусарикку — возможно, гигантский бизон с человечьим торсом или лицом; иногда это слово переводят также «человек-рыба».
Букв.: «крепки ее приказы», т. е. та власть, сила, с помощью которой она сотворила своих чудовищ.
Т. е. он был причислен к богам Ануннакам. Получение сана Ану означало, что Кингу возведен Тиамат в ранг высшего бога.
Существуют две трактовки этой строки, вторая — «Яд собранный силу твою (т. е. Кингу) да умножит». Перевод зависит от разного чтения клинописных знаков. Видимо, имеется в виду тот яд, что Тиамат накопила, создав ядовитых чудовищ для борьбы со враждебными богами.
Убшукина — зал Совета богов (из шумерского «Убшу-ункинна»). Здесь — имя собственное.
Традиционный перевод: «Они сотворили (положили меж собой) одеянье». Другое чтение знака — «звезда, созвездье».
Таким образом, по-видимому, проверяется сила Слова Мардука, дарованная ему старшим поколением богов.
...уловить изнутри (букв.: «нутро») Тиамат... имеет двойной смысл: из дальнейшего контекста видно, что предполагается схватить все то, что будет исходить из Тиамат как из космической стихии, а также и саму Тиамат как персонифицированное чудовище. Четыре ветра четырех сторон света (роза ветров) — по-видимому, тот самый дар Ану о котором сказано в 1,105–106.
В нашей трактовке «непобедимые Вихри» (или «могучие Бури») — мифологические «кони» (боевые ослы — онагры) или драконы Мардука, впряженные в боевую колесницу
Перечисленные здесь эпитеты боя — это, безусловно, аллегорические воплощения битвы.
Т. е. боги, испугавшись, расстроили боевой порядок.
...супруга... — букв.: «полюбовника». В целом смысл фразы сомнителен.
Цель словесной перепалки между Мардуком и Тиамат — распалить себя и противника и подготовиться к бою. Выкрики Тиамат, судя по всему, рифмуются, однако общий смысл фразы переведен условно из-за фрагментарности отрывка.
Букв.: «отдал демону Уггу» — божеству смерти. Но, как явствует из дальнейшего контекста, Кингу не был убит (см. начало таблицы VI).
С этого места начинается описание сотворения Мардуком неба и земли из трупа Тиамат.
Эшарра — «дом множества» (шар обозначает число 3600), см. Словарь. Иногда так называли и другие храмы. Здесь и далее идет речь о создании храма на небе как прообраза, двойника всего того, что впоследствии будет создано на земле.
Подразумеваются созвездия и планеты, олицетворением которых были названные боги. Планеты и звезды служили богам «домом», или, как говорится в тексте, постоянной стоянкой. Так, стоянкой Энлиля и Эйи считалась Полярная звезда.
Речь идет об установлении знаков Зодиака и их соответствия небесным светилам.
Букв.: установил он жилище Неберу для укрепления их связей с центром». Неберу (Юпитер) — планета Мардука, планета путников, указывающая им дорогу, держащая, по вавилонским представлениям, перекрестье небес и земли и мыслящаяся как центр Вселенной.
Нанна (р.) — см. Словарь. Речь идет об установлении порядка движения Луны и Солнца. Календарь у вавилонян был лунным.
В комментариях, составленных самими вавилонянами к поэме, сказано: «Тигр — ее правое око, Евфрат — левое око».
Смысл строки темен. Возможное толкование: Мардук создает твердую почву, укрепляя землю (прах) в нижней части туловища Тиамат.
Букв.: «создам дикое существо», «дикаря».
По-видимому, речь идет о разграничении двух групп (племен, фратрий) богов — Игигов и Ануннаков, что отнюдь не противоречит упоминанию этих групп раньше, в предшествующих таблицах.
Царь-божество-небес-и-земли — шумерское имя, звучащее как Лугальдимеранки (см. далее VI, 139).
Речь здесь идет о строительстве Вавилона («Врата бога» или «богов») не на земле, а на небе.
Эсагила — см. Словарь. Зиккурат — многоступенчатая башня при главном храме, впоследствии — и сам главный храм. ..Рогов зиккурата... — предполагается, что башня Эсагилы в Вавилоне была увенчана золотыми рогами. Но здесь говорится о постройке Эсагилы небесной. Перевод строки 63 спорный.
Созвездие Лука, по исследованиям ассириолога-астронома Кутлера, соответствовало части созвездия Большого Пса европейской традиции (включая яркую звезду Сириус) и части созвездия Арго.
Т. е. проклинали себя в случае нарушения своей клятвы. Шумерские и аккадские царские надписи почти всегда включают в себя формулу проклятия, долженствующего пасть на нарушителя договора или похитителя (разрушителя) надписи.
Черноголовые — так называли себя жители Шумера и Аккада независимо от того, говорили ли они по-шумерски или по-аккаддски (семитски).
Речь идет о личных богах и богинях-хранителях, которые, согласно верованиям древней Мессопотамии, были у каждого человека и являлись посредниками в отношениях между человеком и верховными богами (ср. текст «Только жить я начал...»).
Речь идет о том, что Мардук — личный бог-хранитель всех небесных богов.
Перечисление 50 имен Мардука (практически же их много больше, если включать производные имена), составляющее конец VI и почти всю VII таблицы поэмы, не только носило характер славословия, но имело важный мифологический и теологический смысл в связи с ролью имени и процессом нарекания, называния (ср. начало поэмы). К этой части поэмы создавались специальные комментарии, объясняющие и толкующие значение каждого имени, давалось его шумерское значение и его аккадский эквивалент. Почти все имена Мардука — шумерские, либо исконные, либо искусственно созданные. Действительное имя Мардука, по-видимому, происходит из более древнего шумерского Амар-Уту(к), что означает «Солнечный телец (теленок)». Составляя имя и наделяя эпитетами, авторы-жрецы шли не только по линии игры словосочетаний, расширяя значение имени за счет знаков, прибавляя к основному корню дополнительные частицы, но также обыгрывали многозначность смыслов, часто мнимых (в дело шла и народная этимология, к примеру). Все оттенки слов и смыслов должны были подчеркнуть и выявить многогранную глубинную сущность божественности Мардука. Все величание было построено таким образом, что последующие эпитеты имени раскрывали смысл, влагавшийся в него жрецами. Часть же имен возникла путем отождествления Мардука с другими, часто более древними, богами. Например, Асари-Асаллухи — бог заклинаний, сын бога Энки-Эйи в древнейшем городе Куаре и в Эреду, посредник между людьми и своим отцом в их просьбах. Происхождение отождествления понятно: ведь Мардук — тоже сын Эйи.
В строке 101, однако, сказано, что этим именем его нарекал Аншар.
Число 50 — числовой символ Энлиля, включенный в его эпитет «владыка всех стран». Отсюда выражение: «Мардуку — Энлилю (т.е. господину) богов» (VII, 149). Имя Энлиля стало именем нарицательным при определении могущества и мощи другого бога.
Отец — частый эпитет Мардука.
Эта строка вызывает много споров в ассириологической литературе, единого решения в толковании нет. В тексте: inuma ilu awilu — букв.: «когда боги — люди». Ряд исследователей считают, что значение этой строки — «когда боги были люди». Однако в нововавилонском фрагменте встречается ki amili — «как люди», что, по нашему мнению, дает возможность перевести «подобно людям». Смысл первых строк, во всяком случае, таков, что было время, когда боги вынуждены были трудиться так же тяжело, как и люди, а людей еще не существовало.
Фон Соден переводит: «Великие Ануннаки заставляли трудиться семерых Игигов».
Восстановление числа лет Лэмбертом условное, на основании строки 1,37, где число частично сохранилось Лэмберт читает его как 40, фон Соден, рассматривая его как окончание сложного числительного, предлагает чтение — 2500, что более соответствует сказочно-мифологическому летосчислению. Но параллельное построение строк а-г позволяет предположить, что поначалу называлось какое-то небольшое число лет, нарастающее в каждой строке.
Предполагается, по-видимому, что один из Игигов был зачинщиком бунта.
Строки восстанавливаются на основе последующего контекста. «Человек» как имя нарицательное здесь назван lullu — точное значение этого слова не вполне ясно, но его переводят как «дикарь» или «дикий человек».
Белет-или — она же Мами (1,193) и Нинту (1,198); см. Словарь.
Толкование этого очень важного отрывка спорно. Наш перевод следует за Эрикой Райнер и Кикавадой, которые и предложили данное толкование. Смысл его таков: в тексте ритмическим словосочетанием передан ритм ударов сердца. Стук сердца и является признаком человеческой жизни, возможно, в отличие от жизни божественной. Слово etemmu означает «дух», «привидение», но также и «разум». Душа воспринималась вавилонянами как некая материальная субстанция, выходящая из человека вместе с его кровью. Традиционный перевод отрывка: «чтобы вечно слышали удары барабана» — т. е. чтобы люди вечно приносили жертвы богам, сопровождая их праздничными церемониями.
«Премудрого» — в тексте — ve-ila, возможно, имя бога. Значение имени предположительное (от шумер. «we =pi-gestud» — «мудрость», «мудрость бога» — ?), но вполне правдоподобное, так как раскрытие-определение имени соседним эпитетом — прием, типичный для вавилонской поэзии. Существует предположение, что именно Ве-ила был зачинщиком бунта Игигов.
Перевод строки условный, построен на ассоциативном толковании сохранившихся слов.
Слюна, по древним поверьям, имела сверхъестественную животворную или мертвящую силу.
Кирпич играл определенную роль в ритуале установления судьбы (ср. «гаданье на кирпиче» в шумерских текстах: строительная надпись Гудеи, эпос о Гильгамеше и Хуваве и т. д.). Женщина во время родов ставила перед собой кирпич.
Кеш — город, чьей богиней-покровительницей была Мами-Нинту.
Ср. эпос о Гильгамеше, где во время обряда «священного брака» Иштар также носит имя дошумерской богини Ишхары.
Т.е. осуществляли то, что возложили на них боги, — кормились сами и кормили богов своих, принося им жертвы.
Возможен перевод: «Отведет прочь нужду».
Пусть грудь свою отвернет Нисаба — т. е. не уродится хлеб.
Речь идет о засолении почвы, бедствии, уничтожившем во II тыс. до н.э. плодородие древнейших областей Вавилонии.
В отрывке основной версии, где описание голода дано более сокращенно и менее выразительно, сказано: «В первый год сорняки (пырей) они ели, во второй год страдали они от жажды».
Столбцы V, VI, VII сильно разрушены, восстановление условно. Общий смысл отрывка — недовольство Энлиля богом Энки-Эйей. Характерно, что в тексте употребляются и шумерское, и аккадское имена бога.
17в. В разных версиях чередуются как стражи «середины», т. е. земли (в варианте — низа, нижней земли), Энлиль с Сином и Нергалом.
Мириады — букв.: 1 sar nune — т. е. 3600 (в значении множества, несметного количества).
Неясно, какому богу принадлежит прямая речь.
По-видимому, для решения вопроса о том, что делать с людьми, снова призвали Мами-Нинту.
По другому варианту, Энки не уклоняется от устройства потопа, переложив его на Энлиля, но клянется вместе со всеми. Поэтому он и вынужден передать весть о предстоящем потопе не прямо Атрахасису, а тростниковой хижине и стенке.
Дабы смысл его уловить я сумел бы — букв.: «Дабы я сумел увидеть его хвост (выход)».
Игра слов: usaznanakku от zananu — «дождь» или от zananu — «забота, пропитание». В то время как Энлиль предполагает дождь, Энки обещает послать в ковчег животных (см. дальше, строки 9д, 10д).
Возможен перевод: «Он предсказал наступление потопа на седьмую ночь» (Лэмберт, с. 91). Наш перевод — по аналогии с эпосом о Гильгамеше.
Восстанавливается по эпосу о Гильгамеше, Х,50-51.
Существительное bibbulu, bubbulu означает день исчезновения луны в конце месяца. Может быть, назначенный срок потопа?
Имя Энки восстанавливается по аналогии с эпосом о Гильгамеше, IX, V.36.
Тируру — обычно имя Иштар, но в данном контексте как и в некоторых других случаях, видимо, имеется в виду существо, подобное злой демонице Ламашту.
Или: «Где был Ану, владыка разума?»
Букв.: «Как плот». Здесь отражено представление вавилонян о плоской земле, плавающей в мировом океане подземных вод..
...она жаждала пива... — т. е. жертвенных возлияний. Ср. образ богов, сгрудившихся перед кормушкой, точно овцы (III, IV.20-23).
Если верна наша трактовка и условное восстановление строки 47, богиня-мать хочет забрать себе амулет Ану, лазуритовую муху, чтобы носить в память о потопе. В эпосе о Гильгамеше, XI.163-165а, этот эпизод (также частично восстановленный) трактуется исследователями несколько иначе: богиня-мать клянется амулетом, изготовленным для нее Ану. Но также можно предположить, что она отбирает его у Ану.
Восстановление отрывка условное, по аналогии с эпосом о Гильгамеше. Возможно, следующие (разбитые) строки содержали речь Энлиля; в таком случае последние слова его речи: «Я же облегчил мое сердце» (строка 40).
Лэмберт восстанавливает: «Энлиль уста свои открыл». Ср., однако, 1.176-181 эпоса о Гильгамеше, где призвать праматерь богов для создания человека предлагает Ану.
Восстанавливаются на основании последующего контекста, а также ненумерованного фрагмента, где сохранились отдельные слова, в том числе usurat nise — «образы (чертежи) людей»..!. Букв.: «Да будет отныне третье людям», — т. е. ограничение рождаемости в добавление к двум естественным первым: рожать — не рожать. Вводится искусственный запрет на роды.
Пашиту-демон — демон лихорадки и родильной горячки.
Здесь перечисляются различные категории жриц (некоторые из них высокого ранга: энту — жена бога), которые по своему положению в определенные периоды истории Двуречья не должны были иметь детей.
Разрушенный эпилог, к сожалению, не дает возможности установить предполагаемого автора (или одного из авторов), по всей вероятности, названного в тексте. Строка 9 употребляет первое лицо единственного числа, в то время как строки 12, 19 даютпервое (или третье) лицо единственного числа. Лэмберт предполагает, что эпилог содержал признание одного из божеств в его участии в потопе и уничтожении людей, а также и в создании хвалебной песни о потопе во славу деяний Энлиля. По его мнению, таким божеством могла быть и богиня-мать. Но, может быть, со строки 11 начинается совершенно новый абзац, и речь ведется уже не от лица божества, а от имени реального автора-сказителя.
Толкование спорное.
...последний бог был плешивым... — т. е. Нергал уже переменил облик, очевидно, с помощью Эйи.
В этой версии не соблюдена привычная ритмическая разбивка стихов: на два полустишия с двумя ударениями в каждом, оттого изложение на первый взгляд может показаться прозаическим. Мы, однако, попытались в переводе сохранить возникший от переноса второго полустиха на другую строку новый ритмический рисунок, приобретший от этого иное звучание, — стих получил плавную, как бы льющуюся из строки в строку интонацию. Вероятно, сам писец не обратил внимания на возможности новых ритмов, возникающих при такой разбивке фраз. В большинстве случаев переводчики не считаются с этой новой разбивкой и делят стих традиционно.
Восстановление имен спутников Нергала — по 1,68 и далее. Дух Крыши — букв.: «Господин Крыши» — ночной дух-привидение, приносящий болезни.
Восстановление по тексту о нисхождении Иштар.
Перевод спорный.
По-видимому, более поздняя версия начиналась с гимноэпического отрывка, прославляющего Эрешкигаль. Восстановлена по аналогии с гимнами к Эрешкигаль.
Нумерация строк со штрихом — условная, так как не всегда ясны размеры лакуны. Восстановлена, в основном, по сохранившимся повторам.
...мы не можем к тебе спуститься... — т. е. по законам подземного мира они не будут иметь возможности подняться снова на небо. Гага (или Кака), посол Ану, видимо, имел особый статус вестника и поэтому мог беспрепятственно передвигаться во всех направлениях..
Смысл окончания диалога между Нергалом и Эйей не вполне ясен. Видимо, Эйа обдумывает, как помочь Нергалу выбраться из подземного мира.
«Железное» (или «крапивное») дерево — дерево месу Перевод, однако, как и названий других пород деревьев, условный.
Неясно, о каком втором боге идет речь в тексте. Часто Нингиззида упоминается в паре с Думузи, однако, как кажется, размер лакуны не позволяет восстановить это имя.
Нергал не должен прикасаться к пище и предметам подземного мира, чтобы не стать жителем Подземного царства. Сравните запреты Эйи с наказами Гильгамеша Энкиду, когда тот спускается в Подземное царство (эпос о Гильгамеше, таблица XII).
...одеждою ночи... — т. е. темной одеждой — восстановление предположительно. Лабат, например, восстанавливает: «прозрачной одеждой». Кажется, однако, что сохранились следы знака, обозначающего «ночь».
Смысл наказов Эрешкигаль Намтару не вполне ясен, но, скорее всего, они должны звучать иронически (см. «К стране безысходной», с. 93, IV).
Смысл речей Эрешкигаль не вполне ясен. Возможно, речь идет о каких-то брачных церемониях, так как она явно надеется, что Нергал останется с нею.
По-видимому, Намтар, желая выполнить поручение Эрешкигаль и стремясь удержать Нергала в Подземном царстве, учит его, как он должен поступить.
Явственно видно влияние более ранней версии, слова которой здесь сохранились. Авторы, однако, стремятся дать иное объяснение поступков Нергала и вместо угрозы убить его вводят мотив любви.
Восстановление текста условно.
Вариант формулы: «Станет больше мертвых, чем живых» (ср. угрозу Эрешкигаль в мифе о Нергале и Эрешкигаль). Смысл формулы в обоих случаях один: должно быть сохранено определенное равновесие между миром мертвых и миром живущих.
...срубленный дуб... — правильнее тамариск.
В подлиннике — «пояс с камнями рождений», талисман для облегчения родов (коммент. В. Шилейко).
В варианте — Шамаш.
Букв.: «на улочке», «в переулке». Наверное, лучше здесь вместо «жена» и «супруг» было бы перевести «мужчина» и «женщина» (девушка), как и стоит в подлиннике.
Имя «Аснамир», или «Ацушунамир», буквально означает «выход (его) светел (сияет)».
Белили — не эпитет Иштар и Эрешкигаль (см. Шилейко, с. 13), как думали во времена В. Шилейко, но самостоятельная богиня, частый эпитет которой «мать», «матушка». Фигурирует в шумерском мифе «В жалобах сердца», относящемся к кругу мифов о Думузи и Инанне (см. БВЛ, т. 1, с. 156). Возможно, в аккадский миф попала по неясной уже ассоциации именно с этим мифом. Смысл последнего отрывка в целом малопонятен. Не исключено, что «конспективность» этих последних абзацев вызвана «игровым» характером текста: возможно, он представлял собой запись действа мимически разыгрывавшегося.
Камни-глазочки — скорее всего, не созвездие Плеяд, как думает В. Шилейко, а украшение из пестрого агата, имевшее ритуальное значение. В шумерском тексте о нисхождении Инанны богиня, собираясь в Подземное царство, надевает на себя двойную подвеску из «камней-глазочков», которую снимает с нее (а потом, соответственно, возвращает) привратник, лишая ее тем самым магической силы. В раскопках были найдены ожерелья из «камней-глазочков».
Вряд ли перевод и восстановление разбитых мест в этой строке верны, ибо сохранившийся глагол mali означает «наполнять», но не «рассыпаться».
Точнее будет перевести «в те дни, когда Таммуз придет ко мне» и т, д. Речь, по всей видимости, идет о том, что Таммуз, который как замена за Иштар попадает в подземный мир, будет отныне проводить полгода на земле, а полгода в Подземном царстве. С его уходом туда связан праздник поминовения мертвых.
Букв.: не порфирный тимпан, а «звучащий (инструмент, может быть, свистулька) из сердолика».
Такие эпитеты противоречат благой природе Ишума в этом произведении. Возможно, Ишум, подобно многим другим божествам, был амбивалентен. Возможно также, что это — результат «народной» этимологии или богословских спекуляций: i-sum — шумерск. «чтимый резник», хотя на самом деле это имя, видимо, аккадское (по-шумерски — Хен-дурсанга).
Букв.: «в степь». «Степь» (акк. seru) всегда противопоставляется «городу, поселению» (alu) как область дикой воли — области цивилизации и порядка. «В степь» (в русском переводе «в пустыню») бежит Гильгамеш, горюющий о смерти Энкиду (IX,1,2). Туда же, видимо, хочет уйти Страдалец из «Теодицеи» (XIII, 133). Ср. также «Раб, повинуйся мне!», III.
Согласно некоторым мифам, живые существа были сотворены богами из глины.
Ср. «Когда вверху...» и миф о потопе в поэмах «Когда боги, подобно людям...» и «О все видавшем» (эпос о Гильгамеше).
Собственно болотистые заросли, где пасется скот.
У Л. Каньи переведено иначе.
Т. е. стали невозможны жертвоприношения.
Вариант: «Не поднять ли мне оружье, не истребить ли остаток?»
Жители древней Месопотамии были знакомы с янтарем, но не знали, где находятся его месторождения.
...златого резца... — Л. Каньи переводит «топор». В тексте употреблен термин, означающий острое орудие вообще.
...молота и наковальни... — Букв.: «верхнего и нижнего камня» (Л. Каньи понимает под этим мельничные жернова). Видимо, при изготовлении священных предметов употреблялись по традиции каменные инструменты, как при жертвоприношении — каменные ножи.
Изображения духов-хранителей в виде быков с человеческими головами ставились в поздний период истории древней Месопотамии справа и слева от входа во дворец.
Облака здесь поэтически отождествляются с подчиненными Ададу-тельцу младшими божествами — «юными тельцами».
Т. е. речное русло превратится в высохшее «вади».
Видимо, намек на эпизод из поэму «Когда вверху...» (VI, 120).
Об этом упоминает миф «Анзу и Таблицы судеб», не приведенный в нашем сборнике.
...узду небес... — в оригинале — веревка, продетая через ноздри, на которой водят быков.
...как градорушитель... — в оригинале: «словно habinnu». Значение этого слова неясно.
Перевод предположительный.
Жители священных городов пользовались привилегиями (kidinnutu), в число которых входило и освобождение от воинской повинности.
Личную печать вешали на шею на шнурке.
Т. е. даже море обмелеет.
Разновидности жриц, участвовавших в оргиастических обрядах, связанных с культом Иштар.
себе лишь подвластны... — Т. е. не находятся под чьей-либо патриархальной властью.
Речь идет о каком-то нашествии западных кочевников.
Певцы и танцоры («kurgarru», «isinnu») — низшие служители культа Иштар, вероятно, кастраты. Участники культовых действ в честь Иштар предавались самоистязаниям, а также извращенным видам половых сношений.
Речь идет о нарушениях в отправлении культа Иштар.
Жители древней Месопотамии нередко хоронили умерших, особенно детей, во внутреннем дворике дома.
Эн — здесь: жрец высокого ранга.
Речь идет, возможно, о возвращении в храмы статуй богов, похищенных врагами.
Шаккана и Нисабу... — т. е. скот и зерно.
Здесь Эрра отождествляется с Нергалом.
Эана — храм (см. Словарь). В Шумере храмы были обычно окружены хозяйственными постройками, где держали урожай с храмовых имений; эти постройки тоже считались священными.
Этот стих, возможно, был начальным в СВ поэмы. Здесь он введен, чтобы дать общее представление о том, о чем шла речь в разрушенном месте НВ.
Речь идет о вызове всех работоспособных граждан Урука на постройку стен, так как городу в это время могли угрожать враги. Гильгамеш использует это для соблазнения дев Урука.
Речь идет либо об Ану, боге неба и покровителе Урука либо о Лугальбанде, бывшем царе, а ныне — личном боге-хранителе Гильгамеша (а по некоторым легендам — его отце).
Аруру — древнейшая богиня-мать (см. Словарь); ниже она отождествляется с Дингирмах и с Иштар, однако такое отождествление не обязательно.
...подобье... — букв.: «название», «слово», «имя». Имя считалось частью материальной сущности человека (и божества).
...как хлеба густые... — букв.: «как богиня Нисаба». Нисаба — богиня хлебов, а также писцовой мудрости.
Сумукан — бог-покровитель зверей (см. Словарь). Его «одежда» — по-видимому, нагота (может быть, шкуры).
...идущему дальним путем... — т. е. мертвому (эвфемизм — для убережения читающего от сглаза).
...камни с небес... — имеется в виду метеорит и метеоритное железо.
11, 12 — в оригинале (далее ор.) — в обратном порядке.
Шамаш — бог Солнца (см. Словарь), особый покровитель Гильгамеша.
Порядок эпизодов в СВ, несмотря на ее близость к НВ, несколько иной; стиху 11,17 таблицы II здесь предшествует толкование снов Гильгамеша, а затем эпизод, соответствующий стихам IV, 18-21 и 33-37 таблицы I.
...брачный покой... — букв.: «дом свойства», «дом родни свекра». Это и покой новобрачных, и специальный покой для свершения обряда священного брака.
...огражденного Урука... — здесь и всюду в СВ «Урук площадный»; у нас унифицировано по НВ. Заметим, что речь здесь идет вовсе не о «праве первой ночи», как полагает большинство западных исследователей, а лишь о том, что граждане Урука оторваны общественной повинностью от своих невест и жен — в отличие от их царя Гильгамеша.
Ишхара — богиня. В действительности в Уруке царь-жрец должен был совершать обряд священного брака в первую очередь не с Ишхарой, а с Иштар. Но в сюжете поэмы Иштар — врагиня героя (этот мотив, видимо, был введен лишь в НВ; во всяком случае, он отсутствовал в периферийной версии); впрочем, Ишхара присутствует уже в СВ. Текст здесь в переводе несколько смягчен, так же как в таблице I (IV,22) и других подобных местах.
Ограда — зд.: то же, что Урук.
Словом «поприще» мы здесь и ниже переводим акк. «бэру» — расстояние двух часов ходу по ровной дороге.
Ве'эр — одна из ипостасей бога грома и дождя Адду.
...откроешь... — букв.: «открой».
1 талант = 60 мин.; 1 мин(а) =0,55 кг.
..лук аншанский... — Аншан — область в юго-западном Иране. В Месопотамии не было подходящего материала для изготовления луков.
III. 5. В СВ Хумбаба последовательно называется Хувавой; мы сохранили форму НВ ради унификации.
Эгальмах — название храма.
Айа — жена Шамаша. Нинсун просит ее, чтобы она обеспечила охрану Гильгамеша небесными светилами ночью когда Солнце-Шамаш опускается в Преисподнюю. Некоторые исследователи пытаются в разрушенном тексте даже прочесть имя Сина, бога луны.
Культу богов было посвящено несколько категорий жриц: во-первых, энту, участницы обряда священного брака» (в нашем переводе — просто «жрицы» или «жены бога»), во вторых, «священные» — кадйшту, т. е. жрицы, жертвовавшие свою девственность чужому мужчине, принося ее в жертву божеству (у нас: «девы, обреченные богу»); разновидностью их были и кезёрту, упоминаемые в таблице VI — там переведено «любодеицы»; кезёрту отличались особым убором волос (по-видимому, они носили косу). Что касается «дочерей бога» (VI,23), то это, по-видимому, дочери энту от священного брака и сами — будущие энту.
Одеяния Хумбабы — они же «страхи» или «лучи сиянья». В шумерском сказании повествуется о борьбе Хувавы (акк. Хумбаба) с Гильгамешем и его дружиной: Хувава пускает на них поочередно свои семь магических ужасных лучей, окружающих его как оболочки; эти лучи связаны с кедрами, и как только Хувава сбрасывает один из своих лучей, так один из кедров становится смертным, и его можно рубить; как только срубается кедр, слабеют силы Хувавы.
По-видимому, героев смутил крик Хумбабы, и они пытались силой заставить друг друга прекратить поход (?).
...втрое скрученный канат». — Обычная веревка скручена из двух шнуров, поэтому втрое скрученный канат (или нить) — образ дружбы двоих.
Ирнини — имя Иштар как богини мертвых.
Сариа — гора Хермон на юге Сирии, у пределов Палестины.
Иштар произносит обязательную для невесты брачную формулу..
...с янтарными рогами... — в оригинале elmesu — сказочный камень, возможно, алмаз, но скорее желтый камень (янтарь?). Рога колесницы — устройство, на котором укреплялись колчаны для метательных дротиков.
Перевод ненадежный. О ручных слонах в древней Передней Азии мы ничего не знаем.
..лазури... — Очевидно, искусственная синяя стекловидная масса.
По-видимому, рога мыслились оправленными в золото.
Мера (kurru) равна примерно 250 л; в каждом роге, таким образом, было около 3/4 т. Словом «елей» здесь и в других местах переведено слово samnu, означающее обычное кунжутное масло, может быть, иногда сдобренное благовонием. Им натирали тело в жару.
Букв.: «Внес и повесил у кровати, подобающей ему как хозяину дома». Младшие члены семьи спали на полу.
Эта строка записана как «перенос» (кустос) в конце VI таблицы; начало самой VII таблицы не сохранилось. Для того чтобы не прибегать к прозаическому пересказу, мы решились включить здесь отрывок из хеттского перевода периферийной версии, также II тыс. до н.э., найденного в виде плохой школьной копии в Мегиддо, в Палестине (строки 2-11). Однако периферийная версия сильно отличалась от НВ.
Следует помнить, что все сверхъестественные существа мыслились материальными.
В оригинале «шесть гаров» и «два гара» (gar = ок. 6 м).
Кое-что из этих стихов читается. Например, 152: «В его двери я поставил (бы) птицу бури». Но связного текста получить не удается.
Точное местоположение этого отрывка не вполне ясно.
...стер бы мое имя... — Стерший надпись с чьим-либо именем навлекает на себя проклятье.
Если верно предположенное Б. Ландсбергером прочтение, этот стих букв, значит: «Дрожат твои губы, словно мухи».
Реконструкция по эпическому обороту, встречаемому в другом вавилонском произведении.
...птице бури... — т. е. волшебной птице Анзу.
в птаху... — по-видимому, в голубя.
Жрец — собственно эн, т. е. жрец, совершавший обряд «священного брака». Нередко — сам царь.
Священники — букв.: «помазыватели океана». «Океаном» назывался большой медный сосуд в храме; по-видимому, он считался олицетворением одного из божеств и поэтому, как живое существо, умащался маслом. «Помазыватели» принадлежали к рядовым служителям культа.
В оригинале «Друг мой», что кажется нам необъяснимым. Предполагать здесь начало речи Гильгамеша трудно.
До стиха 35 от основного текста НВ сохранились лишь ничтожные отрывки, и текст восстанавливается по ученической записи из Хузирины (ныне Султан-тепе, далее — СТ). Этот текст, частично использовавшийся нами и в таблице VII (от начала столбца II до начала столбца III), видимо, писался школьником под диктовку, со многими грубыми ошибками.
Или: «хвостатые тебя воспитали».
Или: «Да плачет народ, что нам слал вослед благословенья».
Утнапишти Дальний (см. Словарь) — по верованиям вавилонян, единственный из людей, принятый в собрание богов и тем самым приобретший божественное существование для себя и своей жены; как это произошло — будет видно из дальнейшего (см. табл. XI).
По представлениям вавилонян, земля окаймлена круговым хребтом гор — Плотиной Небес; на ней покоятся металлические небесные своды (три, пять или семь), а позади нее находится Мировой океан, мыслившийся то пресноводной Рекой, то водами смерти. Земля плавает на поверхности Океана или прикрывает его, как крышка (см. табл. XI,31). В Океане — острова блаженных. В той же Плотине Небес имеются горы-близнецы — Машу, и между ними медные ворота, охраняемые людьми-скорпионами. Через них Солнце — Шамаш ежедневно проходит из Преисподней на небеса и обратно уходит с небес длинным ходом, поперек пересекающим гору Плотины Небес и выходящим к Мировому океану, по-видимому сообщающемуся с Преисподней.
Речь Гильгамеша к человеку-скорпиону, несомненно, отличалась от его же речей в X таблице, так как иначе нарушалось бы эпическое правило троичности. В тексте не хватает 25-30 стихов, которые мы решились дополнить повторением последующих речей Гильгамеша, потому что смысл сказанного им должен был, во всяком случае, быть к ним близок. Нумерации стихов мы здесь не даем.
Гильгамеш, по-видимому, попал в Земной рай на берегу Мировой реки (океана). Возможно, это было для него первым испытанием — способен ли он принять вечную жизнь. Покинув волшебный сад, он не прошел первого испытания. Другие исследователи, также считая, что Гильгамешу были даны три возможности приобретения вечной жизни (или вечной молодости), не относят к ним его пребывание в Земном раю.
Между стихами 1.22 и II.11 основной НВ, стихами а-о позднего фрагмента и стихами II,12 и далее таблицы Мейснера (СВ) нет ясных стыков. Самые необходимые «мостики» досочинены переводчиком.
После III.14 НВ очень сокращает ответ Гильгамеша; в СВ содержится другой любопытный текст: «Гильгамеш ей вещает, хозяйке: // «Что это, хозяйка, ты мне сказала? // Из-за друга моего болит мое сердце! // Что это, хозяйка, ты мне сказала? // Из-за Энкиду болит мое сердце! // Ты живешь, хозяйка, над обрывом у моря, // И ты видишь все пути через море: // Дай мне верный путь до Утнапишти, // Если возможно, переправлюсь морем!».
Букв.: «у него есть некие каменные, в лесу он ловит (или: собирает)...» Под «некими каменными» разумеются, по-видимому, амулеты-идольчики, не называемые прямо из-за табу. Что именно ловит Уршанаби, чтобы переправляться через воды смерти, — неясно, однако на изображениях магическая лодка бывает связана со змеем или сама принимает вид змея.
Следующие три стиха сочинены переводчиком для связи.
Использован новонайденный СВ отрывок СТ X,VI, таблица XXVIII.
Знаки видны, но плохо читаются. Перевод по догадке.
После V.22а ожидалась бы реплика Утнапишти, однако она отсутствует как в списке библиотеки Ашшурбанапала, так и в недавно опубликованном более позднем (?) списке Британского музея.
В оригинале вместо «смертный» — слово lillu, означающее «слабый, неполноценный», но также, по-видимому, «ребенок женщины от духа или божества» (особенно злого), а может быть, и «ребенок богини от смертного». Возможно также, что lillu то же, что lilu — «инкуб» — злое сверхъестественное существо, являющееся женщинам по ночам, мужское соответствие «Лилит» — lilitu — «суккубе», посещающей мужчин, отчего родятся оборотни и полудемоны. По одной из легенд о Гильгамеше, он был то ли ребенком-лиллу, то ли сыном инкуба-лилу. Смысл в любом случае тот, что Гильгамеш не принадлежит к числу бессмертных.
Этот отрывок (11-196), по всей вероятности, отсутствовал в разных версиях аккадской поэмы о Гильгамеше. Один из поэтов-редакторов — вероятно, Син-лике-уннинни — вставил сюда большой отрывок из отдельно существовавшей эпической поэмы «Когда боги, подобно людям...» (Сказание об Атрахасисе). Он сделал текст лаконичнее, а вложив его в уста героя в виде прямой речи, придал ему большую эмоциональность.
Бог войны Нинурта назван guzalu, собственно «носителем трона», приближенным слугой царя; Эннуги (прозвище бога Подземного царства, а в данном случае и подземных вод, Нергала) назван gugallu — «управляющим оросительными работами», «ответственным за орошение»; в Средней Азии этой должности соответствует «мираб», так Эннуги и назван в переводе, ибо мы не нашли более общеупотребительной передачи этого понятия.
Об Океане см. коммент. к таблице IX,II,1.
Площадь ковчега была равна 1 ику — ок. 1/3 га, высота «стен» (бортов) — 10 гар — ок. 60 м; каждая сторона также по 60 м.
Что такое «водяные колки» — неясно.
Адду — бог дождя и грозы, Шуллат и Ханиш — его гонцы.
Считалось, что большинство богов из рода Ануннаков обитали на земле и под землей, поэтому-то они и пытаются спасти землю. А Нергал принадлежал к небесному роду богов — Игигам.
...небо Ану... — По верованиям вавилонян, существовало несколько (три или семь) твердых небес; одно из них — небо Ану.
Иштар — здесь тождественна упоминаемой ниже Дингирмах.
...богиня-матерь... — В тексте — Дингирмах, одна из многочисленных шумерских ипостасей богини-матери.
Многомудрый — акк. Atrahasis (ср. коммент. к таблице XI,II и далее).
Похититель — бог судьбы, приходящий за умирающим.
Этими загадочными словами Утнапишти намекает Гильгамешу на волшебные свойства воды у берега моря; они способны все обновлять. Но Гильгамеш понимает его буквально и обновляет... только свою одежду, а не самого себя! Объяснение принадлежит А.-Л. Оппенхейму.
С Океаном может сообщаться достаточно глубокий колодец.
Концовка повторяет слова пролога (табл.1. 1, 16-19) и, подобно ему, видимо, имеет позднейшее происхождение (конец II тыс. до н.э.?). Далее следуют не совсем понятные и, по всей вероятности, вставленные позднее строки, описывающие размеры города Урука. В переводе они нами опущены.
Книга — букв. «серия глиняных табличек».
Перевод «он шлет» ненадежен. Речь идет, как полагают издатели, о двух дочерях Эйи, владыки заклинаний; но возможно, что это Иштар и Ишхара. К капле... — букв.: «к слюне».
Перевод «и в ответ они» ненадежен.
Букв.: «Я взял в обладание ее рот отдаленности», и т. д. «Я» — это чародей.
Перевод «злую» предполагает необычное чтение одного знака.
Букв.: «Я прыгнул в сад бога Луны» (Су'эна, или Сина).
В подлиннике слова «дева» нет, но что речь обращена к женщине, видно из употребленной глагольной формы.
Слова «как» в подлиннике нет (22-24), но оно подразумевается.
В подлиннике слов «скажешь ты» нет, но здесь вводится прямая речь красавицы, на которую колдун наводит чары.
Перевод первой половины стиха — под сомнением.
Наличие именно слова «елея» в подлиннике — под сомнением.
См. выше, коммент. к 25. Начинается вводная прямая речь Ир'емума (или колдуна). ...желанные губы... — букв.: «твой рот страстей (желаний)».
Эа (шум. Энки) — один из важнейших богов древнемесопотамского пантеона, здесь прежде всего — владыка мудрости, ритуалов и тайных знаний.
Любимец (см. также строки 3 и 30) — так можно перевести по-русски аккадское ир'емум, обозначавшее, по-видимому, демона или божество любовного желания и страсти, что-то вроде греческого Эрота. Впрочем, если это и так, божок этот был явно не из числа значительных: перед его именем даже не ставился специальный значок-определитель (детерминатив) божества.
Ир'емума-Любимца можно воспринимать и как олицетворение женской прелести и притягательности; Б.Р. Фостер переводит слово как «любовные чары» (love charm), что не исключает значений «любовное колдовство», «любовное заклинание». Любимец упоминается также в начальных строках другого заклинания.
Иштар (шум. Инанна) — богиня плотской любви, раздора и войны; ее планета — Венера. Заметим, что, как в нашем тексте Любимец назван сыном Иштар, так и в греческой традиции Эрота иногда называли сыном Афродиты.
Дословно: «В слюне/пене мастики». Мастика — ароматическая смолка, которую источает кора некоторых деревьев; здесь, по-видимому, речь идет о мастике фисташковой, использовавшейся для умащений, воскурений и в магических целях. Текст, возможно, намекает на то, что богиня Иштар сочится благовониями. И.М. Дьяконов начинает с этой строки новое предложение: «К капле мастиксова древа он шлет вас...». Однако стоящий здесь предлог делает возможность такого перевода несколько сомнительной.
«Он шлет вас» — принимаю условное чтение, предложенное И.М. Дьяконовым; другие исследователи воздерживаются от перевода этого места. По-видимому, Любимец посылает двух дев (дочерей Эа или Ану) на помощь заклинателю; они добывают нужное ему зелье.
Дословно: «Слюну мастики (вы) срезали/отломили». Пенящийся сок, выделяемый корой фисташковых деревьев, образует натеки смолки, которая со временем затвердевает и темнеет. Эти-то натеки и соскребают девы.
Дословно: «твой рот, что слюны», «что в слюнках», т. е. собственно — «слюнявый». Это слово, однако, нельзя использовать, потому что в русском языке оно имеет резко отрицательную окраску, чего в аккадском не было. Тут следует видеть некие магические ассоциации: через слюну (завладев ею) заклинатель может получить власть над устами женщины, «схватывает» их. Прежний перевод («уста далекие», «недоступные губы») невозможен. Здесь употреблено то же самое слово, что и в строках 5 и 10, только в ином написании. Это же выражение встречается в другом заклинании.
Со строки 12 по 29 и с 32 до конца текста заклинатель произносит слова, обращенные к девице, которую ему поручено приворожить.
Дословно: «Я схватил разноцветные (камешки) твоих глаз». Испещренная радужная оболочка глаз, по-видимому, казалась древним обитателям Месопотамии очень красивой. Такие глаза были у богини Иштар, согласно одному гимну в ее честь.
Дословно: «что мочи», «что (в) моче», т.е. собственно — «мочистое». Такого слова у Вл. Даля нет, но могло бы быть... Разумеется, здесь нет никакой насмешки, а так же, как и выше (см. прим. к строке 12), проявляются определенные магические ассоциации. Прежний перевод «злое» исключен. Он основывался на возможности чтения шалим-на-ти вместо ша ши-на-ти; второй знак имеет оба этих фонетических значения. Но в 1985 году было издано заклинание, где в данном выражении после второго знака проставлена долгота: ша ши-и-на-тим. Вероятно, древний писец сделал это специально, чтобы у его читателей не оставалось сомнений относительно того, как надо читать это слово.
Дословно: «прыгнул». Син — бог луны и сама луна; таким образом, нельзя исключить перевод: «в лунный сад забрался». Истинный смысл этих и следующих двух строк не вполне ясен. Возможно, тут говорится о каких-то магических действиях в храмовом саду, но скорее перед нами метафоры, рисующие соитие любовной пары. Сад, вертоград, виноградник упоминаются при описании прелестей возлюбленной в Библии: «Запертый сад — сестра моя, невеста...» (Песнь 4.12) и т. д. Связанный с обрядами проводов девичества образ срубаемого или обламываемого деревца, растрепанного куста встречается в фольклоре многих народов. Ограничимся такими общими замечаниями, предоставив исследовать глубины и подробности подобных мотивов господам фрейдистам.
Срубается или обламывается невысокий евфратский тополь. Здесь употреблен тот же глагол, что и в строке 11.
Дословно: «кружи», «ходи вокруг меня» (тот же глагол в след, строке). Букс (самшит) — вечнозеленое кустистое деревце. Чтение «среди деревьев самшита» принимают почти все исследователи, обращавшиеся к тексту, но нельзя окончательно отвергать и иное толкование: «говори со мной (постоянно)».
Слова в строках 21-24 произносятся от имени влюбленного; возможно, он их произносил сам или повторял за заклинателем. Если только... писец-составитель нашего заклинания просто не позаимствовал эти строчки, прельстившись ими, из какого-то другого текста. В строках 23-24 получилась тройная рифма, которой в оригинале нет.
Дословно: «(Два) приношения (благовониями или плодами) — руки его». Имеются в виду части рук от плеча до кисти. Строка 25 рифмуется со строкой 27. В строках 25–29 девице расхваливают достоинства ее обожателя.
Елей — то же слово, что в строках 28-29, т. е. растительное масло. Перевод «сласти» — условный: тиббутту может переводиться как: 1) арфа; 2) кузнечик, акрида; 3) какое-то растение.
Строки начинаются с одного слова («большой сосуд для питья») и рифмуются.
Дословно: «(Заклятья) Любимца уговорили ее и обратили ее в одержимую». Глагол употреблен во множественном числе — указание на то, что ир'ему (а не ир'емум, как в строках 1 и 3) здесь следует понимать как любовные заклинания, а не как персонификацию страсти.
Ишхара — одно из очень архаичных божеств Передней Азии, богиня плодородия; в поздний период отождествлялась с Иштар.
Дословно: «не соприкоснутся».
За объяснением смысла этих строк читатель может обратиться к любому собачнику.
Вторая часть строки отсутствует, но, несомненно, подразумевается.
Палица — условный перевод аккадского термина, обозначавшего какое-то оружие.
Дословно: «Я сижу в паутине удовольствия». — В оригинале употреблен «технический» термин, нечто вроде «формула заклятья».
Смысл магических действий предельно ясен.
В оригинале говорится о битуме, которым в Месопотамии замазывали щели в барках и лодках. Здесь употреблен тот же глагол «держать/хватать», что и в строках 1,4, 5.
Бог Син особо почитался в городе Уре, а Шамаш — в Ларсе; об особой привязанности Иштар к храму Экуру данных мало.
«Подстилка (из листьев)» — перевод предположительный.
...(нам??) приютом... — здесь в оригинале, по-видимому, допущена какая-то ошибка, перевод условный.
Букв.: «Кто лежит под женщиной, собирает бурю».
Букв.: «Расскажи своей сопернице, как мы бодрствуем».
Строки оставлены без перевода, так как они плохо сохранились и интерпретация их сложна.. Сильно разрушенное начало столбца III (более 20 строк) все же дает возможность по отдельно сохранившимся словам обнаружить некоторые ассоциации с «Песнью песней»: «газель», «я бегу и не могу догнать его...», «я отдала б его Иштар в подарок...»
Возможна иная интерпретация, предложенная Хелдом: «Да скроются они, да станет их меньше! Вот в этот самый миг, толпа их (букв.: «4600 из них») да исчезнет!» Вслед за И М. Дьяконовым я перевожу аккадское многозначное существительное как «ветер», а не как «3600» в значении множества.
Букв.: «Он отвязал (распутал) клубки (нечто смешанное) прикрепления (крепких связей)».
Строки плохо сохранились, не все знаки восстанавливаются, но видно, что они не дублируют буквально предыдущие строки 14 и 15.
Восстановлено по аналогии с близким по смыслу отрывком из эпоса о сотворении человека. Здесь могло быть названо конкретное имя богини рождения, но в Вавилонии их было несколько, а сохранившиеся знаки не дают возможности угадать, какой именно. Во всяком случае ясно, что это не «повитуха богов Мами» из известного эпоса об Атрахасисе.
«Жизнь» восстановлено условно, по аналогии с эпосом об Атрахасисе.
Букв.: «для колодки». Нам представляется, что имеется в виду деревянная рабская колодка, которая надевалась на шею. Это соответствует вавилонскому воззрению, согласно которому человечество создано, чтобы работать на богов и вместо них.
..заслоны... — букв.: «тростниковая ширма» или «пастушья палатка».
Восстановление имени бога Асаллухи здесь чисто условно. Здесь скорее могло быть имя какой-либо богини-покровительницы (ср. в шумерском заклинании — богиня Гула). Но мы предпочли ввести уже привычное для читателя имя Асаллухи.
Букв.: «Как наилюбимейший (избранник) сам появися».
Параллельное построение. Букв.: «По коровам моим — нераскрытым, по сосуночкам моим — нерожденным». Ван Дейк толкует строки 9-11 иначе: «По корове моей, которая еще не тронута (т. е. слишком молода), по моей телочке, которая еще не должна телиться. Но она зачала и слишком узка». По нашему толкованию, речь идет об определенном моменте родов и об опасении Шамаша — магическая формула, долженствующая вызвать ускорение процесса раскрытия матки и рождения. Середина текста разбита, но сохранились отдельные слова: «(две?) дочери неба...», «своею рукой...» и т. д. Видимо, речь идет о помощи телице. В ряде заклинаний такого типа упоминаются два гения-хранителя, помощники при родах, приносящие живительную воду.
Перевод спорный из-за терминов alidani и naptartu. Ван Дейк считает, что здесь подразумеваются какие-то предметы, которые должны быть вложены в руку новорожденных как знаки их судьбы. Наше толкование основано на хорошо засвидетельствованном значении слова (а)lidanu — «молочный бычок, козочка, малыш, потомство у животных», а также значении naptartu «дружественный гость». По нашему мнению, оба существительных — магическое обозначение новорожденных.
Слово «дитя» вставлено. В тексте: «Пусть упадет (будет опущено) на землю». Текст предполагает постоянное чередование смысла — животный детеныш и человеческое дитя.
Богиня Анту — супруга бога Ану (шумер. Ан). В данном тексте оба бога выступают как верховные покровители врачевания и божеств-врачевателей.
Даму, Гула и Нинакукуттум (Нинахакудду) -божества-врачеватели, охраняющие здоровье людей, а также покровители целительного колдовства.
Употреблена трафаретная эпическая формула.
Букв.: «Я дам тебе спелых фиг...»
Букв.: «И в челюсти буду глодать глодание ее».
Букв.: «Укрепи колышек (острие) и ухвати его за ноги». По мнению современных специалистов-стоматологов, речь идет об удалении (экстракции) больного зуба. Под «зубным червем», возможно, подразумевается воспаленная пульпа, внешне напоминающая червя.
Расположение строчек в подлиннике несколько иное: 22. Да поразит (ударит) тебя Эйа в мощи (силою) 23. руки своей».
Раздумав ехать во дворец, т. е. стать придворным, вельможей (строфа I), Господин решает сделаться бродягой. Ср. также: «Царь всех обиталищ...», коммент. к 1,9.
IV-V. Предполагаемое восстановление этих строф основано на сохранившихся частях строк и вариантах. Строки, не имеющие нумерации, отсутствуют во всех известных вариантах и добавлены переводчиком по смыслу.
Раздумав обзаводиться семьей (IV), Господин желает предаться «свободной» любви.
Вместо того чтобы поесть самому (II), Господин решает покормить бога, т. е. принести ему жертву. Раб объясняет, что и это бессмысленно, ибо бог капризен и требования его бесконечны. (Букв.: «...То он требует от тебя обрядов, то говорит: „Не задавай вопросов своему богу!", то требует чего-либо еще».).
Ответчик в суде (V) — обычно должник, смиренный бедняк. Господин хочет стать ростовщиком, богачом, которому часто приходится судиться с должниками. Таблица «е» содержит менее выразительный вариант этой строфы:
«Раб, повинуйся мне!» — «Да, господин мой, да!»
«Раздам-ка я пропитанье моей стране!» —
«Верно, раздай, господин мой, раздай.
У человека, что раздает пропитанье своей стране, зерно
Без счета». — «Нет, раб, не раздам я пропитанья своей стране!»
«Не раздавай, господин мой, не раздавай.
Зерно твое они съедят, а рост на зерно
Недодадут тебе, а тебя будут клясть беспрестанно».
Отказавшись от намерения учинить злодейство (VI), Господин хочет сделать доброе дело. Строка 76 — иронический парафраз строки из поэмы «О все видавшем» (табл. I,I,16): «Поднимись и пройди по стенам Урука...».
Здесь формулируется конечный вывод о бессмысленности любых поступков и самой жизни. Строки 83-84 — цитата (в аккадском переводе) из шумерской поэмы «Жрец к Горе бессмертного...», одной из многих предшественников аккадского эпоса о Гильгамеше (20-29). Там эти слова служат обоснованием героического идеала, здесь — решающим доводом для отвержения жизни: раз нельзя получить все, не надо ничего.
Гимиль-Нинурта, вероятно, совершает ошибку-, как полагают некоторые исследователи, в Месопотамии левой рукой было принято давать взятку, а правой — «честный дар».
Мина — ок. 0,5 кг.
Эдуранки — храм в Ниппуре.
...первую стражу... — вавилоняне делили ночь (время от заката до восхода солнца) на три стражи.
Градоправители несли ответственность за нераскрытые грабежи и кражи, случавшиеся на управляемой ими территории.
Жители Ниппура и некоторых других священных городов находились под особой защитой богов и пользовались определенными привилегиями.
Букв.: «Градоправитель, труп неживой, вошел в город».
Эти строки представляют собой приписку-колофон.
Ханани был эпонимом 701 г. до н.э. в Ассирии.
Дословно: «по разумению богов распределяются жеребья».
«Ветер», т. е. ничто, пустота, тщета. Ср. со стихами из «Эпоса о Гильгамеше»: (А что до) людей — сочтены дни их, / Что бы ни делали — (все) ветер».
Дословно: «Когда же из уст идущих впереди (т. е. живших прежде нас) слышали?»
Дословно: «Над теми те, [над] ними другие». См. прим. к следующей строке.
Сложная для истолкования строка. «Над домами жилыми [их(?)] „вечный" дом [твой(?) (будет)]». Примерно так переводят К. Вильке и Б.Р. Фостер. Последний поясняет смысл фразы: когда, мол, тебя похоронят (а хоронили обычно на территории города, представлявшего уже в древности многослойный холм-телль), то твоя могила будет над руинами жилых домов тех, кто обитал тут в давние времена.
Б. Альстер, ссылаясь на сходную строку в другой поэме, предлагает восстанавливать это место иначе: «Выше жилые дома их, [ниже(?)] вечные дома их». — Случалось, что людей хоронили прямо под полом их дома или во дворике.
Оба объяснения носят отчасти «археологический» характер, но древние обитатели Месопотамии, несомненно, и сами делали такие нехитрые наблюдения. Возможно, высказывания на этот счет служили напоминанием о бренности земных благ, суетности человеческих дел и т. д., подобно нашим расхожим фразам: «Ничего с собой в могилу не возьмешь», «человек смертен» и проч. Стоит отметить, что в сиппарской версии сразу за этой строкой идет строка 10 («Жизнь человекам дана не навечно»), затем отсутствующая в эмарско-угаритской версии строка («[...] люди эти повергнуты были»), а затем начинается перечисление древних героев.
Подобные сравнения встречаются в месопотамских текстах с глубокой древности.
Дословно: «мигание глаза».
Алулу — согласно шумерийской традиции, допотопный царь г. Эреду, правивший 28 000 лет. До потопа и годы были другие, и люди были другие, покрепче. Для шумерийцев и вавилонян 60, 360, 3600, 36 000 — круглые числа.
Этана (во всех списках песни — Энтена) — герой большой мифологической поэмы, первым получил «царственность» от богов и правил в г. Кише. Никак не мог обзавестись наследником и летал на орле за «травой рождения» на небо. Текст поэмы обрывается на самом интересном месте, когда Этана взлетел так высоко, что потерял землю из виду, испугался и запросился домой... Но, судя по «Шумерийскому царскому списку», сын у него в конце концов все-таки родился.
Гильгамеш — мифологизированный царь Урука, герой шумерийских эпических песен и знаменитого аккадского «Эпоса о Гильгамеше», совершивший множество подвигов. Зиусудра (акк. Утнапиштим) — месопотамский Ной, переживший потоп и получивший от богов бессмертие. Боги поселили Зиусудру на краю земли, так что Гильгамешу стоило немалых трудов добраться до него. Гильгамеш надеялся тоже обрести бессмертие, но не преуспел в этом, хоть он и был «на 2/3 бог, на 1/3 человек».
Хубаба (Хувава) — ужасное чудище, грозный страж Кедрового леса, побежденный и убитый Гильгамешем.
Энкиду — могучий герой, друг и спутник Гильгамеша. Гибель Энкиду побудила Гильгамеша пуститься на поиски бессмертия. Слово «побеждал» восстановлено по догадке.
Бази и Зизи упомянуты только в эмарской версии песни. Об этих персонажах трудно сказать что-то определенное. Б.Р. Фостер полагает, что речь идет о царях Мари, города на среднем Евфрате. В клинописных текстах есть глухое упоминание о «великом энси» Бази, который правил в неназванном городе во времена III династии Ура.
«Жизнь без света» можно понимать двояко: как существование в темном подземном царстве либо как земную жизнь без сияния довольства, веселья, радости.
Дословно:
Молодец, твоего бога правильно [укажу тебе,]
Отринь, гони горе! Презри молчанье (смерти/скорби)!
Мне, однако, очень хотелось сохранить неожиданно энергичный, почти чисто хореический ритм этих строк: этлу ил-ка кинишу [...]/сикип кушшид ниссатимши кулати.
В шумерийской версии из Эмара и Угарита — «...как своему сыночку, мне будет рада!» В сиппарской версии: «По [милости(?)] богов жизнь нашлась для [Зиусуд]ры».
В сиппарской версии: «[Вот] доля людей, [которые] живут в доме юношей/молодцов». Что за доля? Что за «дом юношей»? — сказать трудно. Школа? «Общежитие» для работников? Корчма?
Э. Райнер восстанавливает: «Твои перекладины (реи) разбиты, твои канаты перерезаны». Параллельное сравнение, следовательно, развивает образ разбитой, сломанной барки. Образ гонимого, разбитого судна в отношении потерянного, страждущего человека — шумерского происхождения (также аккадское, ср. заклинание из серии «Утешения сердца божия», с. 242).
В подлиннике: «река внутреннего города» — т. е. Ашшура. (Коммент. В.К. Шилейко.)
У Э. Райнер: «Как не быть мне гонимой, моим канатам перерубленными?»
Э. Райнер предлагает иную трактовку; «В день, как я подарила ему мою прелесть, как я была рада! Рада была я, рад был мой жених!»
Далее раскрывается тема страданий родами, обращения за помощью к матери, воспоминания о любви нареченного. Не исключено предположение, что текст вложен в уста умершей от родов.
Возможен и другой перевод: «Муж, точно другу, своему богу плачется...»
Перечисляются разные категории заклинателей и жрецов-прорицателей, к которым обращался страдалец за исцелением.
Часто переводят: «Я оглянулся назад». Мы исходим в своем переводе из представлений вавилонян о времени: «будущие дни» — букв, «задние дни» (так в тексте), т. е. дни, которые нагоняют человека.
Имеется в виду ежемесячный праздник, во время которого совершались торжественные жертвоприношения.
Чернь — букв.: «простонародье, ремесленники».
Букв.: «Кто поймет намерения богов подземного мира?»
Букв.: «Неожиданно (вот только что) он был мрачен (темен), тут же (быстро) он шумно ликует; он громко кричит, в одно мгновение он издает хвалебные кличи. От начала первого шага (или: не успел он сделать первый шаг) он тяжко вздыхает, как профессиональный плакальщик».
В тексте букв.: «как открытие и закрытие». Наш перевод — «как день и ночь» — взят из комментария, разъясняющего смысл строки.
Можно перевести: «Вот я поднялся на небо».
Текст плохо сохранился, перевод условный (48-49).
..Бездну... — т. е. Апсу.
Экур — букв.: «дом Горы», храм Эллиля в Ниппуре. Здесь в значении подземного мира, который назывался «кур».
Демоница — букв.: «Ламашту-демоница (см. Словарь). «Из горы» — т. е. из Подземного царства.
...словно камыш... — букв.: «словно болотное растение».
Демон — букв.: «Демон алу» — злой демон.
Четырехсложный размер перебивается трехсложным.
Здесь страдалец сравнивает себя со взнузданным конем, так как употреблена специальная терминология: удила (или, может быть, шоры), мундштук и т. д. Обычно это место переводят несколько иначе.
Видимо, продолжение сравнения с лошадью.
Букв.: «Мои ткани воспалены и пойманы (схвачены) болезнью urriqtu (желтухой)».
Обычный перевод и трактовка этих строк: «Но я верю [знаю] в день для всей моей семьи, когда среди всех моих друзей их солнечный бог им окажет милость». Наш перевод основан на ином чтении и разделении знаков: двустишие составлено по принципу параллельного и хиастического построения.
Иштар — здесь, видимо, планета Венера.
В тексте перечисляются созвездия, вавилонские названия которых не совпадают с современными. «Крестовина» — перевод комментатора, у В. Шилейко — «Распятье» (ошибочно).
Великая гора — здесь: мироздание.
Дуль-ку(г) — обиталище богов.
Царский бог — каждый человек считался имеющим своего бога-покровителя.
Дословно: «Ликование — фундамент для города». Эти же слова, графически выделенные в параллельную колонку, повторяются в качестве рефрена после каждой строки песни — прием, редко встречающийся в аккадской поэзии. Возможно, здесь сказывается влияние поэтики шумерийцев.
В оригинале стоит AN ZIB ('Telitum) — эпитет богини Иштар, обозначающий «Умелица», «Искусница» и т. п.
Так В. фон Зоден предлагал восстанавливать первое слово в строке. Жрицы-кульмашиту были как-то связаны с культом Иштар (имели какое-то отношение к храмовой проституции??).
Строки 8 и 10 рифмуются в оригинале.
Употреблен глагол, означающий «быть благосклонным», «соглашаться», «исполнять просьбу», «уступать» и проч. Тот же глагол в строках 12 и 20.
Просьба как просьба. В «Эпосе о Гильгамеше» Иштар сама обращается к садовнику своего отца со словами: «Протяни твою руку, коснись нашего лона».
Дословно: «7 — у ее диафрагмы, 7 — у ее поясницы».
Теофорное (несущее имя божества) имя означает: «Бог такой-то, владыка — помощь его». Какое именно божество передано двумя знаками шег, пока установить не удается.
«Написал» еще не означает «сочинил»; скорее всего, только переписал, скопировал.
...предавшая друга... — по-видимому, Думузи-Таммуза, своего возлюбленного. Когда богиня низошла в Преисподнюю, то, чтобы вернуться, предала Думузи духам Подземного царства. Перевод условный.
Гушеа — одно из имен Иштар, также встречающееся в форме Агушеа или Агушайя.
Вознесена ли или забыта... — перевод спорный. Речь идет, видимо, о тех периодах, когда культы и ритуалы Иштар преследовались.
47-50 Построены на чередовании рифмоидных созвучий и однокоренных существительных и прилагательных.
Здесь Иштар названа львом в мужском роде, в то время как в строке 31 она — львица.
Речь идет о личных богах-хранителях человека.
Букв.: «Только Иштар — высока, только Иштар — царица, только Госпожа — высока, только Госпожа — царица». Перестановка произведена с целью передать попарно рифмующиеся созвучия каждой строки.
12-13 — Также, как и строки 17, 18, 19, — двойные.
Подчеркнуто пышные эпитеты первых строк объясняются тем, что Мардук, как центральное божество, узурпировал эпитеты многих богов.
Хубур — подземная река, окружающая царство мертвых.
Букв.: «Служащий богу имеет ламассу» (см. Словарь).
Размеры лакуны могут быть и меньше, чем обозначено в тексте.
Отчаявшийся Страдалец отвергает традиционный образ жизни и общепринятые ценности. Отказываясь от дома и имущества, т. е. своего социального лица, человек пытается уйти от сужденной ему судьбы, «переменить участь». Он как бы перерождается, становится кем-то другим, и злая судьба, определенная тому, прежнему, уже не может быть судьбой новоявленного скитальца. Спасая жизнь, бросает имущество герой вавилонского потопа Утнапишти («Эпос о Гильгамеше», XI, 24-26, 39-42); спасаясь от смерти, бежит в степь и Гильгамеш («Эпос о Гильгамеше», 8а-11).
Страдалец, несомненно, осуждает нарушение привычного порядка вещей — все поменялись местами, все социальные роли перераспределены. Кошмарная картина вывернутых наизнанку социальных отношений нередко встречается в произведениях древневосточной словесности (ср. древнеегипетское сочинение «Речение Ипувера»). Насколько такие описания соответствовали реальным процессам, происходившим в обществе, сказать трудно.
Букв.: «Корзина для переноски кирпичей далека от того, кто носит (ритуальную головную) повязку». Эти корзины носили на голове.
Наш перевод основан на новом чтении одного знака в строке 247; ранее эти строки переводили: «Мчится, как лев, по пути брат старший, // Младший же рад, (коль) осла погоняет».
Нарру — бог Эллиль.
Зулуммар — бог Эйа.
Последняя строка поэмы, по предположению французского ученого Р. Лабата, представляет собой отголосок заключительных обращений к царю как третейскому судье, которыми нередко завершались древние ученые диалоги-споры.
...меня сотворивший.. — букв.: «создавший мое имя».
Это заклинание представляет собой довольно близкий аккадский перевод шумерской молитвы, известной по четырем спискам старовавилонского времени; в библиотеке Ашшурбанапала сохранились фрагменты новоассирийской таблички, на которой шумерский текст снабжен подстрочным аккадским переводом.
Интересно, что строки 90-91 в шумерском оригинале отсутствуют; строка 90 засвидетельствована в одном двуязычном заклинании старовавилонской эпохи. В строке 91 мы едва ли не впервые встречаем метафору, ставшую постоянной в античной, византийской и новоевропейских литературах. Трудно не вспомнить здесь причитания Павла Ивановича Чичикова: «...Чего не потерпел я? Как барка какая-нибудь среди свирепых волн...»
Строка досочинена по аналогии с подобными выражениями в других надписях Хаммурапи, последний стих — по аналогии с гимнами богам.
Издатель текста Л.-В. Кинг не исключает, что перед первым стихом было еще одно-два слова, например, обращение: «Хаммурапи, царь могучий!»
Шаррукен (или Саргон Древний) — царь г. Аккада (см. Словарь).
..Мать моя — жрица- — обыкновенно в науке предполагается, что речь идет о верховной жрице-энту (см. коммент, к табл. III, VII, 6-9 эпоса об Атрахасисе), считавшейся супругой бога и не имевшей права рожать детей от смертных. Однако еще в III и начале II тыс. до н.э. дети верховных жриц (от царя или жреца, исполнявшего роль бога в обряде священного брака), по-видимому, были известны и не приносили позора своим матерям.
Ацупирану — «шафранный городок», «городок крокусов» — из других источников неизвестен.
Черноголовые — все обитатели Нижней Месопотамии.
Страна морская — низовья р. Евфрата.
Дильмун — о. Бахрейн в Персидском заливе.
Дуранки — «связь небес и земли» — прозвище Ниппура, священного города шумеров и аккадцев.
Касситы, кутии, лулумеи, шубарейцы — см. Словарь. Касситами в это время назывались хурриты, народ, родственный урартам; здесь — царство Митанни.
Лубду — город, расположенный на восточном берегу Тигра, у устья притока Адем (Азейм); Рапику — город на Евфрате, напротив Лубду; Элухат — город в Верхней Месопотамии.
Ишшакку — титул правителя г. Ашшура до того, как в нем была установлена царская власть. Ишшакку был жрецом и зависел от городского совета старейшин.
Турукки и Нигимхи — племенные области в горах Западного Ирана.
Кудмухи — хурритская область в верхнем течении р. Тигр.
Ахламеи, супгии, яурии — западносемитские кочевые племена.
Экур — храм бога Эллиля; здесь, возможно, мир людей и богов вообще.
Муцру — хуррито-урартская область к северу от ассирийских городов, на р. Большой Заб.
Страны Тумме и Хабхи были расположены в горах к северу от Ассирии, более точная локализация не установлена.
Шульминуашаред — Сальмансар I, царь Ассирии (XIII в. до н.э.).
Луха, Дамдамуса, Тэла и др. — городки на севере Месопотамии.
Субнат — один из истоков р. Тигра.
Тиглатпаласар — Тиглатпаласар I, царь Ассирии (115-1077 гг. до н.э.).
Тукульти-Нинурта — царь Ассирии (конец XIII в. до н.э.).
Ицалла — область в северо-западной Месопотамии.
Шаррукин — здесь Саргон II, царь Ассирии (722-705 гг. до н.э.).
Месяц ду'узу — июнь-июль.
Нинигикуг — «Ясноглазый» — прозвище бога Эйи.
Калху, Калах — одна из столиц Ассирии, ныне село Нимруд
Замуа, лулумейская страна — область в верховьях р. Нижний Заб, в окраинных горах иранского нагорья. Сумбу — соседняя область.
Зикерту и Андия — небольшие царства в бассейне р. Се-фид-руда (Кызыл-узен), впадающей в Каспийское море.
..значков, грядущих передо мной... — вместо знамен перед полками в древности носили металлические значки с лентами; на значках изображались божества или их символы.
Владычица богов — Иштар, покровительница гор.
...главой вверху упирается в небо (и т. д.) — цитата из «Эпоса о Гильгамеше».
Karsu, sumlalu — неотождествленные названия ароматических растений.
Уишдиш, маннейская область — часть Маннейского царства, расположенного к югу и юго-западу от оз. Урмия в совр. Иранском Азербайджане.
Урса — Руса I, царь Урарту, современник Саргона II.
Уауш — совр. гора Сахенд к востоку от оз. Урмия.
Метатти-зикертец — царь Зикерту, союзник Русы I урартского.
Синахуцур — приближенный и, вероятно, родич Саргона II.
Бэру — мера длины, приблизительно равная двум часам хода по ровной местности.
Присяга Ашшура, царя богов — автор текста делает вид, будто царь урартский приносил присягу богу Ассирии, что не соответствует действительности.
Турушпа — урарт. Тушпа (арм. Тосп) — столица древнего Урарту, ныне город Ван.
Уллусуну — царь Страны маннеев; сначала сторонник Русы, потом перешел на сторону Саргона.
Урзана муцацирский — царь Муцацира, урартского города-государства в верховьях р. Большой Заб, к северу от ассирийских городов. Политически автономный Муцацир был главным местом почитания верховного бога урартов — Халди (Халдии); полагаясь на святость города, урартские цари хранили здесь храмовые и царские богатства.
Эллиль богов Мардук... — титул Эллиля (верховного владыки) богов присваивался как Мардуку, богу Вавилона, так и Ашшуру, богу города Ашшура и всей Ассирии.
высоким велением Набу и Мардука... — здесь имеются в виду планеты этих богов — Меркурий и Юпитер, по астрологическим признакам предвещавшие победу Саргона.
Магур, тиароносец — ma-gur шумер, «корабль»; здесь: Месяц.
Гутиум — старинное название народов гор; при толковании примет гадателями название «Гутиум» применялось к Урарту, Мидии и т. п.
Люди Наири и Хабхи — здесь: урарты.
Адад — здесь: гром.
Сардури, сын Ишпуэни — по-видимому, царь Муцацира, младший брат Минуй, сына Ишпуэни, царя Урарту (ок. 800 г. до н.э.).
Аргишти — Аргишти I, царь Урарту в середине VIII в. до н.э., в эпоху его наибольшего расцвета, сын Минуй и, по-видимому, дед Русы I.
Один колесничий и т. д. — сакраментальная формула, принятая в реляциях к богу; о большем числе потерь богу не принято было докладывать.
..царского ассирийского писца... — ассирийские цари имели также «арамейских писцов», писавших на западносемитском арамейском языке буквенным письмом чернилами на пергаменте, на черепках и дощечках. К VIII в. до н.э. арамейский язык уже сильно потеснил аккадский в быту ассирийцев и вавилонян.
Грозные сияния — наводящий ужас ореол, окружавший, по представлениям шумеров и аккадцев, богов и царей.
Амурру — страны Запада.
Хизкия — Езекия, царь Иудеи (715-687 гг. до н.э.).
Шузубу — презрительная форма имени Мушезиб-Мардук.
В начале года — весной.
Третий поход Синаххериба описан также в Библии и у греческого историка Геродота. О восьмом походе вавилонская хроника лаконично сообщает: «Войско Ассирии потерпело тяжелое поражение».
Шубрия — населенное хурритами (позднее также протоармянами) маленькое царство в горах к северу от истоков р. Тигр.
Ашшурахиддина — аккадская форма имени Асархаддон. Асархаддон обвинял царя Шубрии в укрывательстве беглецов из Ассирии.
Месяц кисилиму — ноябрь-декабрь.
...такому-то.. — имя в оригинале не указано.
Месяц айару — соответствует примерно апрелю-маю, месяц абу — июлю-августу.
Каштарити (иран. Хшатрита) — вождь мидян, восставших против ассирийского гнета. Восстание, по-видимому, окончилось установлением независимости Мидии.
Киммерийцы — войско всадников, вторгшихся в Переднюю Азию через Кавказ; здесь этот термин, возможно, включает и скифов.
Мидяне — ираноязычный народ, живший в древности на севере Ирана.
Маннеи — народ, живший в современном Иранском Азербайджане, около оз. Урмия.
Кишассу — крепость в Западной Мидии.
Прости, если пропущен срок... — речь идет об участниках обряда, в частности жрецах-гадателях, не поименованных прямо из магических соображений.
Во исполнение обета... — Ашшурбанапал стремился подчеркнуть в своем введении, что он был заранее и законно назначен на престол.
Иштар Ниневийская, Иштар Арбельская — т. е. Иштар города Ниневии и Иштар города Арбелы. Шаррат Кидмури — «царица Кидмури» — титул Иштар, почитавшейся в городе Кальху.
Речь идет о посольстве, направленном Шамашшумукином в Ассирию накануне восстания, дабы усыпить бдительность Ашшурбанапала.
Арамеи — см. Словарь. Страна моря — обозначение южной части Вавилонии на берегу Персидского залива. Каба (или Акаба) — крайний северный пункт вавилонской «Страны моря». Баб-салимети — «Врата милости» — портовый город на Евфрате, невдалеке от побережья, возможно, южная точка района восстания.
Умманигаш — эламский царь, ставленник Ашшурбанапала.
царей Гутиума, ..Амурру и Мелуххи — т. е. мидян, арамеев и египтян. Мелухха — в этот период Эфиопия. В Верхнем Египте в это время правила эфиопская династия
Сиппар и Борсиппа — вавилонские города, где, готовясь к восстанию, Шамашшумукин в течение нескольких лет возводил укрепления.
Бел (т. е. Господин, Владыка), сын Бела — здесь, по-видимому, подразумевается Набу, бог мудрости и письма, особо почитаемый в Ассирии в I тыс. до н.э.
Таммариту — младший брат Умманигаша, восставший против него и захвативший престол.
Индабигаш — эламский царь, свергший Таммариту.
Теумман — эламский царь, предшественник Умманигаша, который был разбит Ашшурбанапалом в предыдущем, пятом его походе на Элам. Был убит воинами Ашшурбанапала.
перед статуями Шеду и Ламассу… — Речь идет об убийстве деда Ашшурбанапала, Синаххериба, павшего жертвой дворцового заговора. По-видимому, убийство произошло во дворце около гигантских статуй духов-покровителей в облике животных, охранявших входы во дворцы ассирийских царей.
9-Царпанит — супруга Мардука; здесь, по-видимому, отождествлена с Иштар. Имеется в виду астральный характер Иштар как планеты Венеры.
Месяц тебет — 10-й месяц года (декабрь-январь). Речь идет о лунном затмении, которое случилось, видимо, в 653 г. до н.э.
1.Мор-Изнуритель — Mustabarru mutanu (или Nibeanu, букв. «Продляющий чуму») — Нергал, владыка Подземного царства; здесь употреблено его астральное имя: планета Нергала — Марс. В молитве идет речь о тяжелой болезни Шамаш — шумукина. О ней говорится и в других его молитвах. Не исключено, что в строке 9-10 есть намек на «грех» — подготовку восстания.