Когда падают звезды.

Глава 37

Глава 36

В шесть утра в комнату уже стучалась горничная. День истины настал. Солнце еще не встало, а им уже пора начинать сборы.

— Соня, пора, — Майя, ушедшая вчера только после того, как почувствовала ровное дыхание сестры, дотронулась до плеча, боясь испугать. — Вставай.

— Угу, — девушка попыталась забраться под одеяло с головой, пребывая где-то между сном и явью и явно выбирая сон.

— Свадьбу проспишь.

Фраза сработала именно так, как Майя и ожидала. Несколько секунд не происходило ничего, зато потом Соня вскочила на кровати.

— Который час? Мы уже опаздываем?

Майя рассмеялась. Проспать свою свадьбу Соня боялась явно больше, чем самого торжества.

— Нет, не опаздываем, но вставать пора. Ванну я уже наполнила.

Сама Майя не спала почти всю ночь. Решала, решала и снова решала. Думала, думала и опять думала. Вспоминала его слова: я хочу, чтобы ты сделала правильный выбор… Какой? Откуда ему знать о ее выборе? А ведь время до свадьбы пролетело так быстро, и его было предостаточно, чтобы определиться, но она не смогла.

На письменный стол Майя поставила его портрет, а сама положила голову на ладони, пытаясь представить, что это действительно он, и задавала сотни вопросов. А если так? То что потом? А вдруг? Нет. А может? Тоже нет. Но ведь… И это нет. А что тогда да??? Только стоять на месте, не двигаясь, вернуться или идти дальше — оба пути проигрышны.

— Я быстро, — соскочив с кровати, Соня поцеловала сестру, помчалась в ванную. В девять они должны выехать. В полдень церемония.

Как бы Майя ни хотела провести это время с сестрой, ей самой тоже нужно было собираться. Удивительное платье, которое так нравилось и ей самой, и окружающим, ждало в комнате.

— Я помогу? — молчаливая горничная взяла в руки наряд, будто боялась, что платье рассыплется.

— Спасибо, — Майя заколола волосы так, чтобы они не путались в мелких пуговках, спускающихся до подола, повернулась к напряженной девушке. Ткань легко скользнула по шелку белья, коснулась кружевных чулок. Под такое платье грех надевать не настолько же красивое исподнее.

— Подождите секундочку… — горничная, закусив губу, пыталась справить с все теми же пуговками. Не меньше двух десятком. Когда закончила, смахнула пот со лба, отступила.

Майя повернулась к своему отражению. Ну вот, она опять в том же наряде, просто перед другим зеркалом. В этом зеркале она видела себя всякой. Когда-то ей казалось — красивой, когда-то — поистине ужасной, иногда — жалкой, иногда — мертвой в душе. Жаждущей верить, и разочарованной во всем. А что сейчас?

— Готово. Можно заняться прической, — довольная девушка облегченно вздохнула, смотря на отражение юной графини в зеркале. Необычная, но только такая грустная…

Майя хотела оставить волосы распущенными, чтобы хоть немного прикрыть плечи и спину, но, в конце концов, поддалась уговорам мамы, которая уже собралась, а теперь пришла к ней.

— Так будет очень хорошо! — графиня присела на край кровати, следя за манипуляциями. — А что из украшений?

— Вот, — Майя дотянулась рукой до шкатулки, на ощупь открыла ее, скользнула внутрь, разыскивая нужные контуры. Потянула за цепочку, доставая ласточку.

— Хорошо, — мама улыбнулась отражению дочери.

*****

Уже собранными, они вместе отправились к Соне. Это она попросила дать возможность собираться без их участия, чтобы ее появление вновь стало сюрпризом. И Соня не прогадала. Майя не знала как Витор, но будь женихом она, увидев Соню, сдержать слезы не смогла бы. А мама и не пыталась. Настоящий ангел со скрытым за нежным кружевом фаты ликом.

— Я готова.

Внизу в холле их ждал отец. Наверное, только сейчас, увидев, как его девочки спускаются на встречу, он понял, что за день настал. Ях, и разве можно быть к такому готовым?

— Экипаж ждет, — он взял под одну руку графину, под другую Майю, а Соне предстояло справляться со своим длинным шлейфом, который она отказалась поручить заботам кого бы то ни было.

— Идите… — Соня остановилась на пороге, пропуская остальных членов семьи вперед. Отец кивнул.

Ну что ж, всего-то несколько месяцев назад она и подумать не могла, что соберется замуж. По доброй воле, за любимого человека. В семнадцать. Как там они шутили с Майей? Что из-за розового куста появится ее личный герцог, упадет на колено и сделает ей предложение, а она не сможет отказать? Соня бросила взгляд на все еще цветущие кусты. Получилось не совсем так. Незаметно даже для самой себя она встретила любовь там, где не ждала. Не потому, что он анибальт. В том, что их красоту рассмотреть ей под силу, как внутреннюю, так и внешнюю, она даже не сомневалась. А просто из-за того, что это произошло так незаметно. Началось с чувства вины, которое до сих пор гложет душу, но всего лишь началось. Это помогло увидеть силу, выдержку, все то, что она искала в идеальном для себя спутнике жизни. Он — ее каменная стена. А она станет его надежным тылом. Когда-то она родилась в этом доме, а теперь ей суждено с ним прощаться.

— Ну что ж, прощай, я когда-то обязательно вернусь… — но уже не домой, а в гости. Моргнув, чтобы не дай Ях не пролить непрошенную слезу, Соня развернулась. — Поехали, — она улыбнулась смотрящим на нее родственникам. — А то вместо собственной свадьбы попадем на следующую церемонию.

Первой в карете оказалась мама, она помогла младшей дочери с широченным платьем. Самым сложным в их затее было именно это — два часа пути, не самое просто испытание для платья, но кажется, им все удалось.

— Подожди… — граф придержал Майю за локоть, когда та поставила ногу на ступеньку.

— Мы что-то забыли? — девушка развернулась, собираясь мчаться обратно в дом.

— Нет. Я просто хотел, чтоб ты знала, — он опустил на секунду взгляд, а потом снова посмотрел на дочь. — Если ты хочешь учиться, я не стану сопротивляться. Это твой выбор, и ты имеешь на него право. Но в этом ли твое счастье?

Майя была удивлена, что именно сейчас он решил задать этот вопрос, ни вчера, ни сегодня вечером, когда они будут уже втроем в своем городском доме и пожелай он, смог бы скрыть разговор от чужих ушей, а именно сейчас…

— Я сама не знаю в чем мое счастье, — она обняла отца, он тоже сжал за спиной руки, немного сильнее, чем делал это обычно, а потом все-таки последовала примеру дожидающихся их в карете дам.

Все это время он верил герцогу, его словам и своим наблюдениям. Верил, что все, что они делают — правильно, без логического объяснения. А сейчас почему-то засомневался. Но теперь все в ее руках. Только в ее руках.

— Трогайтесь, — он сел возле старшей дочери, улыбнулся жене. Она не сомневалась, что все будет хорошо, а значит и он не должен.

*****

— Майя, я уже думал, вы опаздываете… — Витор сжал почти сестру в объятьях.

Когда подъехал экипаж, он стоял на пороге храма. Именно Майе было поручено увести жениха внутрь, чтобы позволить невесте выскользнуть незамеченной. Перед венчанием нареченные обычно гостей не приветствовали, это происходило уже потом, на праздновании, в более светской обстановке. А тут прибывающие гости лишь кивали виновнику торжества, а приветствовали родителей и друг друга.

Они не опоздали. До церемонии еще час. Достаточно времени уладить все возможные недочеты, успокоить разволновавшуюся невесту и не менее взволнованного жениха.

— Нет, мы успели, — он выпустил ее из объятий. — Вы выглядите непревзойденно, Витор, — девушка поправила бутоньерку в кармашке — нежная роза обвитая интересной травой, усеянной белыми мягкими шариками.

— Вы выглядите не хуже, леди Майя, уж поверьте мне, — он чуть нервно улыбнулся, несмотря на волнение, успел оценить и платье, подчеркивающее грацию, и удачную прическу, собранные наверху волосы, несколько спадающий вниз завитых локонов, и маленькая диадема в форме трех синих цветков, подарок мамы. Да и сама Майя изменилась. Пропала та неуверенная серая девочка, к которой он когда-то подошел на холму. Она не прятала глаз и не пряталась сама. Не сжималась под силой чужого взгляда. Училась смотреть на мир сама, смело.

— Спасибо, — она присела в реверансе, слегка улыбнувшись. — Мне кажется, пора выйти к парадному входу, — он стоял на крыльце внутреннего двора, скрывшись от посторонних.

— Соне нужно проскользнуть незаметно? — он бросил взгляд на закрытую дверцу их кареты.

— Да, — Майя взяла его под руку. — А нам стоит заняться своими прямыми обязанностями — гости, должно быть, уже скоро начнут съезжаться.

Как бы ему ни хотелось отказаться, остаться здесь, встретиться с Соней хоть взглядом. Мягкому натиску ее сестры Витор поддался.

В зале уже начинали рассаживаться первые гости. Благо, места предостаточно, храм был огромен. Высокие потолки, иногда, казалось, касаются облаков, витражи на окнах отблескивали всеми цветами радуги, оставляя такие же узоры на полу. Солнце светило так, будто бабье лето грозило заменить грядущую зиму. Встречающимся на их пути гостям Майя с Витором дружно улыбались, иногда даже понятия не имея, кто эти люди. Они не слышала перешептывание двух дам в возрасте, оставшихся за их спиной.

— Разве положено видеть невесту до свадьбы? Ведь говорят, это не к добру, — одна из дам провожала пару глазами.

— Вы меня удивляете! Ведь это не невеста, а сестра, — вторая обмахивалась веером, разглядывая готовящегося к службе жреца.

— Как сестра? Бедные родители, Ях бывает так жесток… — опомнившись, что говорить подобное в храме нельзя, женщина сложила руки, моля о прощении. — В одной семье сразу два анибальта, да еще и девочка, нет-нет, ужас….

— Не его сестра… — вторая отвлеклась от своего наблюдения, снисходя до объяснений. — Сестра невесты. Ях жесток ко всем одинаково. А ему она бывшая любовница, — и не желая больше тратить времени зря, женщина игриво подмигнула отвлекшемуся жрецу.

— Сестра, любовница… Вы уж определитесь, голубушка. Конечно, нравы современной молодежи еще те, но не настолько же! — теперь она следила за удаляющейся парой с еще большим интересом. И рука ее была будто слишком прижата к мужской, и улыбка какой-то соблазнительной, и его нервный взгляд теперь казался не нервным, а жадным.

— Еще и не настолько… — когда заметивший ведущееся за ним наблюдение жрец оглянулся, вторая дама расплылась в плотоядной улыбке, чем заставила беднягу покраснеть и поскорее скрыться в смежную комнату, подальше от чужих глаз.

Тяжелые двери храма были открыты, солнце било внутрь и через них тоже.

— Майя! — увидев сестру будущей невестки, леди Винсент поспешила ее обнять.

Оказавшись прижатой к пышной груди, Майя подумала, что кроме любимого мужа, Соня получает еще и замечательных вторых родителей.

— Мы так вас ждали! Думали, что придется посылать кого-то навстречу. Ях, когда этот день закончится, я найду у себя десяток седых волос! — она искренне рассмеялась своей шутке.

— Граф, — как только женщина выпустила ее из объятий, Майя перевела взгляд на стоявшего за ее спиной лорда Винсента.

Лишь раз она видела его тогда, когда после предложения, им пришлось остаться в столице. Суровый высокий мужчина с седыми уже усами и все еще темной порослью на голове. Майя знала, что он возглавляет палату. Увидев, поняла, что судить о его лидерских качествах сложно, но внешне он подходит на эту роль как нельзя лучше. Витор похож на отца, наверное, как и она похожа на своего, только из-за своего природного отличия, эту схожесть дано заметить не всем.

— Майя. Рад видеть вас. Родители? — он был немногословен, не считая нужным растекаться мыслью по древу там, где и так все понятно.

— Они будут с минуты на минуту.

Мужчина важно кивнул.

Экипажи подъезжали постоянно, сменяли друг друга, иногда приходилось останавливаться в начале улицы, дожидаясь пока опередивший на несколько минут кучер успеет высадить драгоценную ношу и умчаться вперед, освобождая дорогу. Очень скоро Майю начали одолевать смутные сомненья, что храм и вправду так велик, место стремительно уменьшалось.

Витор, как истинный рыцарь, смело сносил бремя ожидания. Уважительно кивал обращенным на него взглядам, пожимал руки нагрянувшим друзьям, улыбался детям. Когда на пороге показались леди и граф Дивьер, радости будущих родственников не было предела. Ведь теперь процесс приветствия пошел в два раза быстрее.

— Добрый день, рады видеть вас. Маркс, леди Линда, — отец Витора пожал руку мужчине, принял как должное нежные объятия женщины.

«Линда» в переводе — красивая. Это была старшая сестра его светлости. Майя посмотрела на женщину из-за маминой спины. Имя ей подходило. И даже смотря за тем, как она улыбается Винсентам, не скажешь, что родной брат называл ее слишком жеманной. Хотя какая разница… Майя оглянулась, ожидая, когда же ее позовут — до начала церемонии осталось не так-то много времени, а ей еще нужно было успеть сказать несколько слов сидящей в одной из комнат Соней.

— Где Анна? — вопрос задал Винсент старший.

— За ними заезжает Дэррек, они должны скоро быть, — еще что-то она сказала мужчине на ухо. Потом обняла уже маму Витора, и поздоровалась с родителями невесты. Нет, он неправ, никакой жеманности Майя в одной из сестер Мэйденстера не увидела.

— Это сестра его светлости, — Витор склонился к ее уху, прошептав то, что она уже и так поняла.

— Да… — Майя снова бросила взгляд на уже проходящую мимо женщину.

— Он тоже будет.

— Я знаю, — и не желая развивать тему, девушка повернулась к продолжающему хлынуть потоку гостей.

— Майя, Витор! — обогнув родителей, к ним подлетела взволнованная и какая-то слишком радостная девушка. Майя надеялась, что ее-то тут точно не будет, но видимо, кроме как надеяться, следовало об этом еще и позаботиться.

— Кэрри… — Витор кисло улыбнулся, констатируя факт.

— Как давно мы не виделись! Целую вечность! — про себя Майя подумала, что согласна была бы не видеться еще столько же.

— Рад, что вы почтили своим вниманием наше торжество, — Витор слегка склонил голову. Но был бы не менее рад, если бы этого не случилось. Именно она когда-то распустила слух про их с Майей связь. Именно она растрезвонила об этом на каждом углу, именно она сообщила непосредственно Дэрреку. Интересно, имей представление, чем это обернется, повторила бы все?

— Это стало такой неожиданностью! Я и представить не могла, что все обернется так, что вы… — она многозначительно посмотрела на смотрящую поверх ее плеча Майю и на обращенного к ней Витора, — станете родственниками посредством маленькой Сони… И это после всего, что вас связывает! Я ведь ждала приглашения на свадьбу много раньше, и с другой невестой… — удивительный человек. Неужели все слетающие с ее уст слова должны быть пропитаны ядом?

— После всего, что нас связывает… — Майя взяла под руку друга, сняла несуществующий волосок с его плеча, желая продемонстрировать небывалую близость. — О лучшем исходе сложно мечтать! Только представьте, сколько советов я смогу дать сестре, и не меньше теперь уже брату, — она бросила странный, кажется даже заигрывающий взгляд на Витора. — А как ваши дела? Помнится мне, со дня на день вы отмечаете день рождения? Юбилей? Надеюсь, на горизонте уже появился достойный кандидат на вашу руку и сердце? — Майя попыталась повторить ее выражение лица, когда Кэрри несла чушь. — Или все же предпочитаете провести остаток жизни за сплетнями? — ну вот. Если Майя решила идти по жизни против течения, пора учиться давать отпор. Никто не сделает это за нее. Ненавидеть, когда тебя жалеют, значит уничтожить в себе причины, по которым могут жалеть.

Побагровев, Кэрри молча хлопала глазами. Уже во второй раз ей не было что ответить. Когда бьешь других в самые больные места, будь готов, что кто-то может поступить так же и с тобой.

— Простите, мне пора идти к сестре, — Майя высвободила руку, оставляя растерянного Витора одного, повернулась к двери.

— Граф… — низкий, бархатистый голос, который она уже не спутает ни с одним, заставил вздрогнуть.

— Сынок, я рад, что ты пришел, — командирский тон Винсента старшего чуть смягчился. Майя стояла спиной, на полпути между входом и встречающей компанией. Вернуться? Зачем? Тогда, в салоне, он снова сбежал, оставив ее наедине с собой. Снова перевернул все внутри, как бочонки лото в мешке, и оставил разбираться с этим самой. Она устала.

— Дэррек, — это уже здоровался ее отец. Нет, она не станет больше смотреть с обожанием в рот. Хватит. Шаг, еще шаг, и вот она уже в храме, не слышит его голоса и не чувствует сверлящего спину взгляда. Вот как, оказывается, ощущается свобода.

*****

— Майя, ну наконец-то! Я уже подумала, что вы оставили меня навечно! — Соня отложила букет, который мучила все время с тех пор, как оказалась здесь. По идее, комната, в которой ожидала Соня, предназначена была для того, чтобы невеста могла вдоволь помолиться перед предстоящим торжеством. Возблагодарить Яха за снизошедшее на нее благословение, покаяться во всем согрешенном, и в то, что только предстоит натворить. Правда, к сожалению, все святые мысли у невест вытесняли достаточно мирские. И чувства тоже мирские — волнение и нетерпение.

Майя же мысленно поблагодарила небеса за то, что успела до того, как вместо букета в руках у невесты остался бы лишь штык.

— Уже скоро, не волнуйся, — она подошла к сестре, помогла подняться, обошла со всех сторон, оправляя наряд. Удивительно, но дорога никак на нем не сказалась.

— Там ведь не слишком много леди и джентльменов?

Майя попыталась посчитать, можно ли считать почти что заполненный зал «не много», но решила, что, наверное, нет.

— Почти все, кто подтвердил присутствие.

— О нет. А если я упаду на глазах у всех носом об кафель? Я же себя знаю, я обязательно упаду! — паника, раньше просыпавшаяся редко и быстро гаснувшая, сейчас вдруг вновь заглушила голос разума. — Нет, я не хочу. Я не хочу замуж! — Соня взялась за перчатки, достающие до предплечий, собираясь их снять.

— Соня! — Майя бросила подол, который пыталась красиво выложить. — Соня!!! — сестра не слушала ее, не справившись с перчатками, взялась за фату, пытаясь вытащить державшие ее шпильки. — Соня! — привлекая внимание, Майе пришлось даже встряхнуть сестру.

Лишь после этого пальцы остановились, а взгляд устремился на нее.

— Ты выходишь замуж за Витора, — между словами она делала паузы, чтобы даже до паникующего разума смысл ее слов дошел как можно четче. — За Витора, который тебя любит. Которого любишь ты. За Витора, а не за тех людей, которые сидят сейчас в зале. Ты проживешь долгую и счастливую жизнь с Витором, а не с той частью, которая, возможно, рассмеялась бы, упади ты посреди дорожки. Ты написала клятву, предназначенную для него, а не для всех, кто, если захочет послушать, ее услышит. А отказываясь выходить замуж, ты отказываешься от свадьбы с Витором, а не с теми людьми, которых сейчас так боишься.

Во взгляде Сони появилось понимание и даже капелька стыда за то, что она могла так паниковать.

— Майя, — не заботясь о сохранности нарядов, она сильно обняла сестру, благодаря за все, что она когда-то делала для нее. За все, о чем знала и даже не подозревала. За то, что та раньше ее поняла, что Витор — ее судьба. — Спасибо!

— Не за что, — сестра аккуратно высвободилась, оправляя небольшой хаос, который Соня успела натворить.

В дверь постучали.

— Войдите.

На пороге стоял один из ангелов, которые должны были посыпать идущих от алтаря молодоженов лепестками цветов.

— Пора, — малыш сообщил новость так серьезно, будто пора не замуж, а на плаху. Благо, Соня успела немного успокоиться, а то это стало бы последней каплей.

— Хорошо, мы готовы, — Майя еще раз сжала крепче руку сестры, наклонилась за лежавшим на кушетке букетом, вручила его Соне. Взяла в руки предназначенный уже для нее, ведь ей предстояло идти следом, не как сестре, но как подруге.

— Подожди… — облегченно вздохнув, что сестра справилась с паникой, Майя снова чуть не застонала. Соня остановилась в дверном проеме, резко развернулась. — Ты не должна выходить замуж за генерала.

— Соня, может не сейчас? Может, сначала замуж выйдешь ты? — Майя попыталась легонько подтолкнуть сестру в сторону зала.

— Нет. Сначала я скажу. Это будет самой твоей большой ошибкой. Самой-самой. Поклянись, что не согласишься.

— Я не могу клясться. Нет! Это глупость! — Майя повторила попытку, уже более настойчиво.

— Поклянись, или я никуда не пойду! — сестра оперлась о косяк с обеих сторон. Теперь Майе пришлось бы таранить, пожелай она заставить Соню идти силой.

— Клянусь! Только, пожалуйста, нас уже ждут! — Майя поклялась бы сейчас в чем угодно, только бы заставить сестру двигаться. Тем более, чего будет стоять ее клятва уже через минуту?

— Ты поклялась! — опустив руки, Соня медленно развернулась, сделала первый шаг в сторону ожидающего ее общества. А главное — навстречу ему.

Поклялась.

Как только невеста показалась в проеме, над головой заиграла музыка. Сначала Майе даже показалось, что это чудо, что музыка раздается с небес, но потом она увидела стоящий на балконе оркестр. Правда расстраиваться от этого не стала. Музыка — божественна.

С какой гордостью она следила из-под полуопущенных ресниц за тем, как сотни голов поворачиваются, желая увидеть невесту. И как дамы охают, завидев, а мужчины замирают в ступоре, или пытаются прочистить горло, чтобы их растерянность не казалась такое очевидной.

Соня плыла по проходу так, будто все отведенное на подготовку время они потратили именно на такие репетиции. Вот она делает шаг, останавливается на мгновение. Еще шаг, снова пауза. И еще. И все больше голов повернуто, все больше внимания привлечено. И Майя была в эту секунду уверена — так радоваться и гордиться она не могла бы даже на своей свадьбе.

Когда Витор увидел невесту в проходе, он готов был расстаться с телом, отлетев в рай. Ведь только там бывают ангелы. И дело даже не в платье, не в том, что ему сейчас завидует каждый находящийся в зале мужчина. А в том, как она посмотрела на него, сделав первый шаг. Ему не мешала рассмотреть этот взгляд ни фата, ни разделяющие их метры. Через всю жизнь он пронесет этот момент, умирая, увидит ее такой, и снова подумает, что готов расстаться с телом, если с ним всегда будет этот ангел. Его ангел.

*****

Соня с Витором стояли у алтаря, склонив головы. Жрец читал молитву, которая должна была соединить их души воедино. Связь, неразделимая мирскими законами, в общем-то, как и церковными.

— Ях для того мир сей сотворил, чтобы искали мы. Искали и находили друг друга. А когда найдем, чтобы не разлучались, потому что счастье обретали…

Майя обвела взглядом зал. На ближней лавке сидели родители. Мама держала в руках кружевной платок, время от времени смахивая котящуюся слезу. Отец смотрел не так, не было во взгляде счастья, смешанного с грустью, как у мамы, скорей странная неопределенность. Леди Винсент составила компанию своей новой родственнице, утирая непрошенные слезы, а отец Витора склонился к одному из сыновей, видимо, именно тому, о котором она уже столько раз слышала. Он был молод, но смотрел совсем не так, как тридцатилетний мужчина. Неужели он действительно так любил ту, которую использовал в своей мести Дэррек? И что, любит до сих пор? Но почему же тогда не простил? Ведь если любит, мог простить. Должен был простить.

А в нескольких рядах за ними сидел и герцог со всей своей семьей. Майя узнала Анну, герцогиню, наведавшуюся к ней как-то вечером. Она смотрела на происходящее с упоением. В глазах светилось умиротворение, будто она правда чувствовала, как своими словами жрец соединяет души, и не могла этому нарадоваться. Возле нее сидела младшая дочь, Мэгги, заметив взгляд Майи, она ей подмигнула. А потом улыбнулась обернувшемуся из другого ряда Дамиану. Да, он тоже был тут, опять, уже в привычной для Майи манере, кивнул, приветствуя. По другую руку от его светлости сидела увиденная сегодня впервые Линда и ее муж. Она держала свою руку на его, слегка сжимая время от времени. Майе показалось, что она мысленно задает ему вопрос: «а помнишь?» и он так же отвечает: «помню». Майя блуждала взглядом вокруг единственного человека, на которого и вправду хотела посмотреть.

Темные глаза, как и у всех окружающих, смотрели на стоящую у алтаря пару. В них было не благоговения, как у окружающих, а скорее интерес. Он смотрел будто за представлением. Увлекательным, но вряд ли настолько цепляющим, как остальных. Майя в сотый раз пожалела о том, что не умеет читать мысли. Не всех, ей было бы достаточно только его. Что происходит в его голове, когда лицо так спокойно?

— Согласны ли вы, Витор, взять в жены Соню, любить ее в болезни и здравии…

В этом вся проблема. Такое желание порождает неверие. Если бы она ему доверяла, о таком бы не мечтала. Она бы спрашивала и получала ответы, а так приходится читать по глазам. Глазам, скользнувшим в ее сторону.

Сегодня она была еще красивей, чем тогда, на первой примерке. Пока все смотрели на невесту, он не мог отвести глаз от нее. Дэррек уже забыл, как выглядит ее лицо, когда она светится от счастья, а ведь он видел. Когда-то видел, когда получил из ее рук ключ, символ доверия, когда привел ее на ту поляну, когда она ворвалась в кабинет после его возвращения. И хотел видеть снова.

И вот, сейчас и ему досталась частичка того счастья, причиной которого стал не он. Майя быстро отвела взгляд, а больше рисковать и снова взглянуть — не смела.

— Согласны ли вы, Соня…

— Да! — она не дала договорить жрецу, ведь согласна была на все. На все, что он говорил и на то, что умолчал, на все о чем попросит Витор и о чем умолчит. На все.

— Вы можете поцеловать невесту, — захлопнув свой талмуд, священнослужитель отступил, закончив обряд.

Витор медленно поднял вуаль, скрывавшую лицо любимой.

— Ну, вот и все, — улыбнулся, неотрывно смотря в глаза.

— Ну, вот и все, — такой же ответ, обещающий скорее начало, чем конец.

Первыми из храма вышли недавние жених с невестой, а теперь уже муж и жена. Вслед за ними летели лепестки роз, а встречало их яркое солнце. Семейная жизнь определенно пришлась Соне по вкусу, во всяком случае, первые ее минуты.