Комедии

Б л а ж е в и ч А н д р е й П е т р о в и ч — секретарь учреждения.

А н н а П а в л о в н а — его жена, двадцати одного года.

С о ф ь я С е р г е е в н а — мать Андрея Петровича Блажевича.

П р у ж и н и н Ю р и й М и х а й л о в и ч — директор учреждения, начальник Блажевича.

З и н а и д а Л ь в о в н а — жена Пружинина.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а — племянница Пружинина, молода, хорошо одета.

С е м е р к и н С е м е н Е ф и м о в и ч — молодой человек, начинающий журналист.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч — его отец, зонтичный мастер.

И з н а н к и н С т е п а н З а х а р о в и ч — сослуживец Блажевича.

В а р в а р а И в а н о в н а — его жена.

К л а в а — парикмахерша.

Р о д и о н о в — сослуживец Блажевича.

Д а р ь я Б л и н о в а — домработница Блажевича.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й н а с у д е.

1 - я ж е н щ и н а - з а с е д а т е л ь.

2 - я ж е н щ и н а - з а с е д а т е л ь.

С е к р е т а р ь с у д а — молодая девушка.

Б р о д я ч и е м у з ы к а н т ы.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Небольшой зал заседаний московского народного суда. Слева, на маленьком возвышении, стол, за которым п р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й и две женщины — н а р о д н ы е з а с е д а т е л и. Сбоку, за столом, молодая девушка, с е к р е т а р ь с у д а. Направо несколько рядов стульев, на которых сидят: А н д р е й П е т р о в и ч Б л а ж е в и ч, А н я Б л а ж е в и ч, С о ф ь я С е р г е е в н а Б л а ж е в и ч, Ю р и й М и х а й л о в и ч П р у ж и н и н, З и н а и д а Л ь в о в н а П р у ж и н и н а, Р о д и о н о в, С т е п а н З а х а р о в и ч И з н а н к и н, С е н я С е м е р к и н и Б л и н о в а. Сеня во время судебного разбирательства несколько раз порывается встать, но удерживается. Иногда заносит что-то в записную книжку.

В зале две двери: одна ведет в комнату судейских совещаний, другая — в коридор.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Слушается дело по обвинению Блажевича Андрея Петровича…

С о ф ь я С е р г е е в н а (машет носовым платком и вскрикивает). А-а-а!..

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Гражданка, соблюдайте тишину.

Б л а ж е в и ч. Я же просил вас не приходить.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Слушается дело по обвинению Блажевича Андрея Петровича…

С о ф ь я С е р г е е в н а. А-а-а-а!..

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Гражданка, не мешайте суду! Слушается дело по обвинению Блажевича Андрея Петровича по статье сто семнадцатой и Изнанкина Степана Захаровича по статье сто восемнадцатой Уголовного кодекса.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Уголовного! А-а-а-а!..

Б л а ж е в и ч. Мама!

С о ф ь я С е р г е е в н а. «Слушается»… «.кодекса» — я этих слов не перенесу!..

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Гражданка! Я вас удалю… Первый, то есть Блажевич, обвиняется в получении взятки, второй, Изнанкин, — в даче взятки. Обвиняемые явились?

Б л а ж е в и ч (привстав). Да.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Изнанкин здесь?

И з н а н к и н (нагибаясь между стульев). Сейчас…

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Изнанкин, где вы?

И з н а н к и н. Я шапку уронил. (Встает.) Я — Изнанкин. Я здесь.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Свидетели — Родионов, Пружинин и гражданка Блажевич — явились?

Р о д и о н о в. Явились.

А н я. Да.

П р у ж и н и н. Да, я приехал.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Какие будут ходатайства у обвиняемых? (Пауза.) Ходатайств нет… Подсудимый Блажевич! Вы признаете себя виновным?

С о ф ь я С е р г е е в н а (встает). Не понимаю! Как можно задавать такие вопросы!

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Предупреждаю в последний раз: я вас удалю. Подсудимый Блажевич, вы признаете себя виновным?

Б л а ж е в и ч (встает). Не только не признаю, но и удивляюсь.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Позвольте… Портсигара от гражданина Изнанкина вы не получали?

Б л а ж е в и ч. Я уже показал на следствии, что никаких подарков не получал, и совершенно не понимаю: в чем меня обвиняют?

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Так…

А н я (встает). Я должна сказать…

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Гражданка Блажевич, не перебивайте, мы вам предоставим слово… Обвиняемый Блажевич, а письма от гражданина Изнанкина вы тоже не получали?

Б л а ж е в и ч. Нет, не получал.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Кому же это написано? (Берет со стола лист бумаги, читает.) «Дорогой друг, если б вы надо мной не сжалились, ехал бы я сейчас к черту на кулички. Не знаю, как и благодарить вас за вчерашнюю радость. Пусть эта маленькая вещица всегда напоминает вам преданного Степана Изнанкина. Обнимаю вас». (Читает надпись на конверте.) «А. П. Блажевич». Этого письма вы тоже не получали?

Б л а ж е в и ч. Уверяю вас, я этого письма не получал.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Как же оно очутилось у вас в столе вместе с портсигаром?

Б л а ж е в и ч. Граждане судьи! Может быть, я сошел с ума, но, клянусь, у меня в столе никогда не было ни этого письма, ни портсигара.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Раз он говорит, не было — значит, не было!

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Так… (Обращается шепотом к заседателям, потом громко.) Свидетель Родионов! Расскажите суду все, что вы знаете по этому делу…

Р о д и о н о в (встает). Первого, ну да, первого июня я зашел к Блажевичам. Отперла мне дверь домработница. (Указывает на Блинову.) Вот эта самая. Старушка, встаньте, покажитесь суду. Отперла дверь и говорит: «Хозяева уехали на дачу». Мы летом все, на дачах на тридцатой версте живем. Вы, гражданин судья, эту местность знаете, вы тоже там с супругой комнату снимаете…

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Это к делу не относится… Продолжайте…

Р о д и о н о в. Слушаю. Не заставши Блажевича дома, я хотел оставить записку… по личному делу…

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Кому именно?

Р о д и о н о в (после заминки). Анне Павловне Блажевич.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Продолжайте.

Р о д и о н о в. А писать… (Жест.) Ну, вот писать — не на нем! И на столе бумага отсутствует. Тогда работница… Старушка, покажитесь суду. Вот она выдвинула ящик стола, вынула оттуда вот этот листок, который сейчас перед вами, и говорит: «Почитайте, если бумага ненужная, можно на обороте написать». Я прочитал это письмо и несколько раз содрогнулся — вот старушка видела.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. А конверт?

Р о д и о н о в. Конверт был здесь же… Я и его захватил.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Так… А портсигар вы видели?

Р о д и о н о в. Видел. Он в ящике лежал, под письмом.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Свидетельница Блинова Дарья Васильевна! Вы у Блажевичей служите?

Д а р ь я (встает). Служу… Шестой год служу.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. С письмом все так было?

Д а р ь я. Истинно так…

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Вы тоже в ящике золотой портсигар видели?

Д а р ь я. Портсигарчик маленький видела, золотой он, нет ли… присягнуть не могу… И бумагу действительно товарищу Родионову подала, а он прочитал, да бумагу с конвертом в карман, да как схватится бежать вон из квартиры!.. Так что, если кража какая, — это он, Родионов, виноват.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Постойте…

Д а р ь я. Убежал он и даже про Анну Павловну не спросил.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. А почему он про Анну Павловну должен спрашивать?

Д а р ь я. А из-за кого же он к нам ходит? Бывало сидит и смотрит на нее, как старуха на церкву.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Погодите, свидетельница. Гражданин Родионов, продолжайте.

Р о д и о н о в. Я действительно очень уважаю Анну Павловну как личность…

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Расскажите о письме. Вы его передал и прокурору?

Р о д и о н о в. Видите ли, сперва я пришел домой и, как подсказывает гигиена, лег отдохнуть. Только чувствую, лежу я не один, а лежат во мне два человека: лежат и высказываются. Первый говорит: «Брось, верни письмо». А другой голос возражает. Тут я встал и пошел к прокурору.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Садитесь. Свидетель Пружинин! Вы начальник учреждения, где работают Изнанкин и Блажевич?

П р у ж и н и н (встает). Да, я.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Скажите, должен был Изнанкин ехать в командировку или нет?

П р у ж и н и н. Я мог командировать его, но мог командировать и другого. Однако Изнанкин для командировки подходит.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Почему?

П р у ж и н и н (указывая, на портфель). В моем труде «Поведение человека на службе и около нее» сказано: «В долгосрочные командировки следует направлять исключительно женатых, так как они не торопятся возвращаться домой».

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Любопытно… Скажите, Блажевич не просил вое освободить Изнанкина от командировки?

П р у ж и н и н. Не помню. Надо справиться у секретаря.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. А кто секретарь?

П р у ж и н и н. Блажевич.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Так… Постарайтесь вспомнить, не влиял ли Блажевич на вас в этом деле?

П р у ж и н и н. Виноват… Я директор, а Блажевич секретарь, следовательно, я мог влиять на Блажевича, а как же он может влиять на меня? Судите сами: ну как он может влиять на меня? На меня никто влиять не может.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Садитесь. Обвиняемый Изнанкин! Вы признаете себя виновным?

И з н а н к и н. Не знаю…

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. То есть как не знаете?

И з н а н к и н. Кругом обстоятельства очень сложные.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Позвольте… (Берет письмо.) Это вы писали?

И з н а н к и н. Я.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Портсигар тоже вы дарили?

И з н а н к и н. Я.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Значит, вы признаете себя виновным?

И з н а н к и н. Да нет же… не виноват я в этом. Никаких я взяток не давал… Граждане судьи, господи боже мой! Я виноват, только не по этой статье виноват… И письмо я написал и золотую вещицу подарил, только не Андрею Петровичу Блажевичу, а Анно Павловне Блажевич.

Б л а ж е в и ч. Моей жене?

И з н а н к и н. Видите, с ним уже начинается… Позвольте, я под вашу защиту встану. (Переходит к судейскому столу.) Здесь дело не уголовное, а сердечное. Спросите: почему я у следователя запирался? Ив этого… из джентльменства — вот! Здесь женская тайна; я Анну Павловну до последней минуты вмешивать не хотел, а, с другой стороны, если я и сейчас правду не скажу, невинные люди пострадают. Вы, Андрей Петрович, первый погибнете.

Б л а ж е в и ч. Как! Моя жена принимала от вас подарки?!

В зале движение. Шум.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Она во всем виновата! Она даже меня не уважала!

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Тише, успокоитесь, Блажевич… Граждане, соблюдайте тишину…

1 - я ж е н щ и н а - з а с е д а т е л ь. Гражданка Блажевич, это письмо вам написано?

А н я. Да.

1 - я ж е н щ и н а - з а с е д а т е л ь. Позвольте, но письмо адресовано мужчине — Блажевичу… Изнанкин там благодарит его за освобождение от командировки.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й (берет конверт, читает). «А. П. Блажевич». (Обращаясь к Блажевичу.) Вас как зовут?

Б л а ж е в и ч (голосом раненого). Андрей Петрович.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. А вас, гражданка?

А н я. Анна Павловна.

И з н а н к и н. И там — А. П. и здесь — А. П.

1 - я ж е н щ и н а - з а с е д а т е л ь. Если адресовано ему, то значит «Блажевичу».

2 - я ж е н щ и н а - з а с е д а т е л ь. Нет, можно и «Блажевич».

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й (читает). «А. П. Блажевич». Здесь конец фамилии не выписан, разобрать нельзя.

И з н а н к и н. «Ч-ч-ч»… я писал «ч», никакого «у» не было.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Изнанкин, потрудитесь объяснить. (Читает.) «Дорогой друг…»

И з н а н к и н. Дорогой друг, Анна Павловна…

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. «Если бы вы надо мной не сжалились…»

Б л а ж е в и ч. Что это значит?

И з н а н к и н. Чего-нибудь серьезного не было. Нет, я при нем не могу, я стесняюсь… «Сжалились» — это значит она меня, ну, там… поцеловала…

Б л а ж е в и ч. Негодяй! Молчать!

И з н а н к и н. Андрей Петрович, ведь если я замолчу, вас под стражу возьмут… Завладейте собой… я же показываю — ничего окончательного не было…

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Призываю к порядку. (Читает.) «Если б вы надо мной не сжалились, ехал бы я сейчас к черту на кулички».

И з н а н к и н. «К черту» — это значит на службу, а «кулички» — Средняя Азия. Ну, ясно. Если бы Анна Павловна на мои чувства не ответила, я бы сам в командировку напросился, бежал бы от своего одиночного страдания, во мне такие страсти бушевали, нельзя сказать…

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й (читает). «Не знаю, как и благодарить вас за вчерашнюю радость». Это какая у вас была вчерашняя радость?

И з н а н к и н. Анна Павловна мне свидание назначила и вместо Степана Тустепиком назвала. Здесь каждый обрадуется. А вы бы не обрадовались?

Блажевич делает движение.

Только скажите, чтобы он на меня не бросался.

Блажевич подходит к столу, наливает воду, пьет. Разбитой походкой возвращается на свое место.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й (читает). «Пусть эта маленькая вещица всегда напоминает вам Степана Изнанкина. Обнимаю вас».

И з н а н к и н. Я действительно дамский портсигарчик в подарок приложил. А «обнимаю вас»… Это каждому понятно, ну, вот… (Делает жест.) Обнимаю, будто сами не знаете…

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Гражданка Блажевич, это все правда?

А н я. Да, правда… (Подходит к столу и кладет маленький портсигар.) Вот. Я давно хотела все сказать, но вы меня остановили.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Вы курите?

А н я. Что?

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Я спрашиваю — вы курите?

А н я. Да, курю…

С о ф ь я С е р г е е в н а. От нее всего можно ждать.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Как и когда вы получили этот подарок?

А н я. Двадцать девятого мая я нашла у себя в городской квартире, на столе, это письмо и эту вещь. Она была завернута…

1 - я ж е н щ и н а - з а с е д а т е л ь. И вы решили этот подарок взять?

А н я. Нет, я бы его вернула, непременно вернула.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. А пока убрали в стол? Это что ж, ваш стол или вашего мужа?

С о ф ь я С е р г е е в н а. Прошу занести в протокол, что она пыль со стола никогда не стирала.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й. Это ваш стол?

А н я. Общий… Но муж ничего не знал, он обычно прямо с работы уезжает на дачу.

Р о д и о н о в (подбегает к столу). Анна Павловна, как же вы — и вдруг могли!.. (Расплескивая, наливает воду в стакан и пьет.)

С о ф ь я С е р г е е в н а. Когда муж волнуется, я понимаю… А вы чего казенную воду пьете?

Родионов почти падает на свое место.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й (пошептавшись с заседателем). Суд удаляется на совещание.

И з н а н к и н. Граждане судьи, как же я тут останусь? Они меня искалечат от ревности.

С у д ь и уходят; за судейским столом остается только секретарь. Блажевич, глядя на Изнанкина, встает со своего места. Изнанкин прячется за Пружинина.

Не подходите ко мне… Юрий Михайлович, вы — наше начальство, велите ему сидеть на месте.

П р у ж и н и н. Андрей Петрович, я вас понимаю. Мне самому хочется Изнанкину дать по морде, но… вы человек культурный, отложите…

Б л а ж е в и ч. Выйдем в коридор, иначе меня будут судить за убийство…

Поддерживаемый П р у ж и н и н ы м, Б л а ж е в и ч выходит.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Зинаида Львовна!

Пружинина подходит к ней.

Скажите, почему я не умерла? Почему я все слышала и не умерла?

З и н а и д а Л ь в о в н а. По-видимому, у вас организм хороший.

С о ф ь я С е р г е е в н а. И это жена моего сына! Она может поджечь, убить… я просто домой боюсь возвращаться!

Входят п р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й и о б а з а с е д а т е л я. Из коридора входят Б л а ж е в и ч и П р у ж и н и н.

П р е д с е д а т е л ь с т в у ю щ и й (читает). «Нарсуд Старопресненского района, рассмотрев дело по обвинению Блажевича, тридцати одного года, и Изнанкина, сорока двух лет, установил: что письмо гражданина Изнанкина адресовано гражданке Блажевич, портсигар является подарком Изнанкина Анне Павловне Блажевич, причем об этом подарке гражданину Блажевичу известно не было. Письмо и подарок носят личный характер. Нарсуд нашел, что предъявленные Блажевичу и Изнанкину обвинения не доказаны, а потому определил: Блажевича Андрея Петровича и Изнанкина Степана Захаровича — оправдать!» Гражданка Блажевич, получите вашу вещь. (Передает Ане портсигар.)

Б л а ж е в и ч (горько). «Оправдать!» И это называется — оправдан!

С о ф ь я С е р г е е в н а. Товарищи судьи! Почему же вы ее, ее-то ни к чему не приговорили?

С у д ь я и з а с е д а т е л и удаляются. Изнанкин торопливо подходит к девушке-секретарю, которая собирает свои бумаги.

С е к р е т а р ь. Вам что?

И з н а н к и н. Я около вас подожду, пока они выйдут. Я тоже горячий и за себя не отвечаю.

С е к р е т а р ь выходит. Б л а ж е в и ч, поддерживаемый П р у ж и н и н ы м и С о ф ь е й С е р г е е в н о й, покидает зал. За ними — Б л и н о в а и И з н а н к и н. Родионов подходит к неподвижно сидящей Ане.

Р о д и о н о в. Их оправдали… А я жестокий приговор от вас выслушал. Значит, Изнанкин лучше меня… Изнанкину радость досталась. (Круто поворачивается и уходит.)

Теперь в зале, кроме Ани и Сени, никого. Сеня подходит к Ане.

С е н я. Аня, простите… вам надо идти домой… Аня…

А н я. Да, я сейчас… (Встает, но от пережитого волнения у нее кружится голова, она берется за спинку стула.)

С е н я. Позвольте, я вас провожу… Вы очень взволнованы. (Вынимает коробку.) Не хотите ли папиросу?

А н я. Спасибо, я не курю…

С е н я. Так я и думал!

Оба смотрят друг на друга.

Лесистая местность. Терраса дачи Блажевича. Площадка перед ней. На противоположной стороне — маленькая терраса дачи Семеркиных. С видом человека, у которого только что свалилась гора с плеч, входит А н д р е й П е т р о в и ч Б л а ж е в и ч. Через несколько секунд, озираясь, появляется И з н а н к и н. Он останавливается против Блажевича, оба смеются и пожимают друг другу руки.

И з н а н к и н (кричит). Оправдали нас! Оправдали!

Б л а ж е в и ч. Давайте радоваться тише, а то на соседних дачах услышат. Да, оправдали. Я счастлив! А вы понимаете, кто теперь мы друг для друга?

И з н а н к и н. А кто?

Б л а ж е в и ч (смеясь). Мы — враги! Я обманутый муж, а вы — соблазнитель, понятно? Если сейчас сюда войдет кто-нибудь, я выгоню вас палкой. Кстати, что вы плели на суде? Думаете, были похожи на любовника?

И з н а н к и н. Андрей Петрович, я в жизни никогда любовником не был. И способностей у меня таких нет, я мужчина честный, это вы из меня соблазнителя сделали. Господи боже! Да если бы моя супруга узнала, что я на суде в таком флирте сознался, она бы меня своими руками здоровья лишила…

Б л а ж е в и ч. И правильно! Чтобы впредь благодарственных писем не писали. Навален! Мой счастливый соперник! Поверили!

И з н а н к и н. И поверили… А секретарь суда на меня так посмотрела!.. Да, Андрей Петрович, ваше положение незавидное…

Б л а ж е в и ч. Это почему?

И з н а н к и н. Главным-то донжуаном я оказался. Не знаю, как вы теперь с супругой, скажем, в гости пойдете. Мне вас даже жалко…

Б л а ж е в и ч. Но-но, не забывайтесь!

И з н а н к и н. Я-то молчу, а другие, пожалуй, молчать не станут. (Смотрит в сторону.) Анна Павловна возвращается и с ней сосед, кажется…

Б л а ж е в и ч. Отойдем скорее.

Скрываются за углом дачи. На площадку входят А н я и С е н я.

А н я. Почему вы пришли в суд?

С е н я. Я журналист, я должен бывать всюду. А вот вы, вы-то зачем явились на этот суд? Я прихожу в поисках материала, и вдруг — ваше дело! Вы кто, святая?

А н я. Почему святая?

С е н я. А кто же еще согласится выгораживать негодяев?

А н я. Вы так говорите о моем мужа?

С е н я. Извините, я хотел сказать: выгораживать вашего мужа и другого негодяя.

А н я. Вы не поверили моим показаниям?

С е н я. Ни одному слову. Но я осудил бы вас за скверное отношение к себе. Неужели сейчас вам хочется вернуться домой?

А н я (протягивает Сене руку). Он меня все-таки любит.

С е н я. «Все-таки»! Нет, вы скверно к себе относитесь. Я к вам отношусь лучше. Не забывайте этого. Хорошо?

А н я. Хорошо.

С е н я входят в маленькую дачу. Навстречу Ане появляются Б л а ж е в и ч и И з н а н к и н.

Б л а ж е в и ч. Спасибо, Анечка, ты очень мило показала.

И з н а н к и н. Вы и мою жизнь спасли… Разрешите, я вам за это что-нибудь по-настоящему подарю…

А н я. Нет уж! Довольно подарков! (Бросает портсигар.)

Блажевич его поднимает.

Ах, какие вы негодяи! На суде мне хотелось встать и крикнуть: не верьте ни! И мне не верьте!

Б л а ж е в и ч. Аня, ты же сама согласилась…

А н я. Да, чтобы выгородить вас. А теперь жалею, жалею… Принять на себя подарки! (Изнанкину.) Налгать, что я вас целовала!.. Они не могли, не должны этому верить! Как вы смели сказать, будто я называла вас Тустепиком!

И з н а н к и н. Это я для большей вероятности.

А н я. Да разве это вероятно? Я готова вернуться и рассказать правду. (Садится на крыльцо и опускает голову.)

Б л а ж е в и ч. Аня, я не понимаю твоего настроения. Если тебя шокирует подарок, я отдаю его — смотри.

Изнанкин протягивает руку, Блажевич кладет портсигар в свой карман.

Больше меня упрекнуть не в чем.

Аня идет в дом.

Б л а ж е в и ч (Изнанкину). Ну, что вы стоите? Ступайте домой… И больше ко мне не являйтесь.

И з н а н к и н. Андрей Петрович, я без вас скучать буду…

Б л а ж е в и ч (смотрит в сторону). Дождались!

И з н а н к и н. Чего дождались?

Б л а ж е в и ч. Пружинин идет. (Повышая голос.) После всего, что произошло, вы осмеливаетесь приходить объясняться! (Хватает палку и ударяет Изнанкина. Оглядывается.) Он еще из-за угла не вышел. Стойте. Как появится, я вас еще ударю…

И з н а н к и н. Вы больше словами, словами…

В глубине сцены появляются П р у ж и н и н с З и н а и д о й Л ь в о в н о й.

Б л а ж е в и ч (кричит на Изнанкина). Вы осмеливаетесь подходить к моей даче!

Замахивается на Изнанкина, но Пружинин отводит удар.

И з н а н к и н. Спасибо, Юрий Михайлович!.. (Отбегает в сторону, кричит.) Отдайте Анну Павловну!

З и н а и д а Л ь в о в н а. Юрий, успокой же Андрея Петровича, а я тебе на помощь Тину пришлю. (Пересекает площадку и скрывается.)

П р у ж и н и н. Андрей Петрович, успокойтесь!

И з н а н к и н. Отдайте Анну Павловну!

Б л а ж е в и ч. Не мешайте мне стать убийцей!

П р у ж и н и н. Это всегда успеется.

Пружинин уводит Блажевича на террасу.

И з н а н к и н (поправляет пиджак, поднимает свалившуюся кепку). Палка у него, должно быть, можжевеловая. (Уходит.)

П р у ж и н и н. Андрей Петрович, сядьте, выпейте воды, один глоток.

Б л а ж е в и ч. Я себя чувствую хорошо.

П р у ж и н и н. Не надо сдерживаться: говорите мне все, жалуйтесь, даже поплачьте — вам станет легче.

Б л а ж е в и ч. Мне плакать не о чем.

П р у ж и н и н. Не надо геройствовать: вы оскорблены, унижены, вас гложет ревность, стыд, не замыкайтесь в себе, выпейте воды!

Б л а ж е в и ч. Я не хочу воды!

П р у ж и н и н. Перлы разбиты, я понимаю… Хотите, я продлю ваш отпуск?

Б л а ж е в и ч. Зачем?

П р у ж и н и н. Не можете же вы через пять дней прийти на службу и сесть рядом с Изнанкиным? Товарищи начнут хихикать, шептаться. Я переведу вас в другое помещение, ближе к себе.

Б л а ж е в и ч. Но там только управляющий делами, не могу же я занять его место?

П р у ж и н и н. Это верно… Но, строго говоря, почему? Да, почему вы не можете занять его место? Старик не справляется, я давно замечаю. Вместо чая он пьет теплую воду, завтракает тертыми яблоками, он явно не справляется. И я, как хороший директор…

Б л а ж е в и ч. Эх, Юрий Михайлович! Я давно хочу сказать правду. Вы — плохой директор. Да-да, плохой! У вас излишне светлая голова. Помните, вы писали в Третьяковскую галерею? Просили прислать картину размером шестьдесят на сто для простенка в вашем кабинете? Вы хотели украсить свой труд. Но вас осмеяли. И правы — не бегите на сто лет впереди ваших дней.

П р у ж и н и н (сладко конфузясь). Андрей Петрович, ну, дорогой…

Б л а ж е в и ч. Я знаю, начальство не любит правды. Но уж я все… скажу… А ваши выступления на самодеятельных вечерах? Человек, который с таким чувством поет: «О дайте, дайте мне свободу!» — не может отказать служащему в отпуске. Какой же вы директор!

Пружинин отворачивается, закрывает лицо платком и всхлипывает.

Если я вас расстроил — извините…

П р у ж и н и н (подбегает к Блажевичу и жмет ему руку). Нет, я люблю слушать правду, и если вы еще что-нибудь знаете про меня, то говорите, говорите… Критика мне нужна как воздух… А про теперешнего управляющего делами я еще вспомнил: он льстец. Я требую, чтобы вы заняли его место. Кстати, я передам вам свой проект. Критикуйте, бичуйте меня, вот как сегодня. (Обнимает Блажевича.)

Из дома на террасу выходят С о ф ь я С е р г е е в н а, за ней — Д а р ь я с чайником в руках. Софья Сергеевна садятся за накрытый стол. Дарья устраивается завтракать в стороне, у перил.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Юрий Михайлович, позавтракайте с нами, садитесь. Андрюша, сделай усилие над собой, проглоти что-нибудь.

П р у ж и н и н. После душевных потрясений врачи советуют простоквашу.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Юрий Михайлович, вы представляете, что он выстрадал на этом ужасном суде? И вы знаете, у меня было предчувствие. Даша, ты помнишь, у меня было предчувствие?

Д а р ь я. Это когда часы остановились?

С о ф ь я С е р г е е в н а. Помолчи, Даша. А как ему жать дальше?

Б л а ж е в и ч. Мама, вы ничего не знаете!

С о ф ь я С е р г е е в н а. Ах, я все понимаю! Мне твое сердце видно, как на ладони. Вот и сейчас: ты смотришь на это дерево и думаешь: не под ним ли жена целовалась с Изнанкиным? А сколько может быть таких деревьев!

П р у ж и н и н. Д-да… Тогда лучше гулять по полю…

С о ф ь я С е р г е е в н а. А вы уверены, что в поле они ничего не делали?

Б л а ж е в и ч (кричит). Мама, я прошу, я требую!

С о ф ь я С е р г е е в н а. Воды, воды!

Каждый протягивает Блажевичу стакан с водой.

Андрюша, не вспоминай, забудь о своем положения. Давайте говорить о чем-нибудь другом. Ведь есть же счастливые браки, когда мужья ничего не подозревают.

Д а р ь я. У моего племянника один товарищ жену соблазнил: полотна подарить обещал. Племянник про это узнал, да как любовника подстерег, да как восемь метров с него стребовал! Они с женой ничего, хорошо живут.

Б л а ж е в и ч. Ну какое нам дело до твоего племянника!

Д а р ь я. Я вам для утешения рассказываю.

Б л а ж е в и ч. Это черт знает что такое!

С о ф ь я С е р г е е в н а. Воды, воды!..

Все протягивают Блажевичу стаканы.

Б л а ж е в и ч. Уберите вашу воду!

С о ф ь я С е р г е е в н а. Вы видите, как он страдает! Будем говорить о чем-нибудь совершенно другом.

Пауза.

П р у ж и н и н. У меня был бухгалтер, которому жена никогда не изменяла…

Блажевич вскакивает с места.

С о ф ь я С е р г е е в н а (укоризненно). Юрий Михайлович…

П р у ж и н и н. Я же говорю «не» изменяла, «не»!

С о ф ь я С е р г е е в н а. Андрюша, успокойся, такого бухгалтера не было и быть не могло. Неужели нельзя говорить о чем-нибудь другом?

Р о д и о н о в (входит, останавливается в покаянной позе около террасы и кланяется). Андрей Петрович, я зашел раскаяться. Да разве я мог предполагать, что Анна Павловна такого поведения…

П р у ж и н и н. Какая бестактность!

Р о д и о н о в. Нет, это хуже, нем бестактность, здесь для мужа оскорбление. Я вам, Андрей Петрович, сочувствую, и все, кому и расскажу, тоже посочувствуют, вот увидите…

Б л а ж е в и ч. Вы собираетесь об этом рассказывать?

Р о д и о н о в. А как же? Я вас первый обвинил, я и оправдаю. Общественный долг — прежде всего. Жена изменила — ну что ж! Мы вам по этому поводу какую-нибудь нагрузку дадим. Счастливо оставаться. (Уходит.)

С о ф ь я С е р г е е в н а. И все это Андрей должен переносить! Андрюша, не обращай внимания, постарайся забыть свое положение.

Входит А н я. Софья Сергеевна указывает на нее вилкой.

Но разве можно забыть в такой обстановке! Что вам угодно?

А н я. Я хочу завтракать. (Садится к столу.)

С о ф ь я С е р г е е в н а. Как! После всего, что вы с нами сделали, вы еще хотите с нами завтракать?

Б л а ж е в и ч (встает). Мама, вы преувеличиваете. Ведь Изнанкин показывал: «Ничего окончательного не было».

С о ф ь я С е р г е е в н а. Значит, тебе этого мало? «Не было»! Нет, было, было, было!

П р у ж и н и н. Оставим эту тему. Разрешите, я включу радио. (Включает.)

Из рупора слышен трагический баритон Алеко: «И что ж… Земфира не верна, Земфира не верна! Моя Земфира охладе-е-ла-а-а!» Пружинин машет руками, бежит и выключает радио.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Вот! По радио неправды не скажут!

А н я (отводит Блажевича в сторону). Объясни своей матери, что и ни в чем не виновата.

Б л а ж е в и ч. Невозможно: она сегодня же все разболтает.

Оба возвращаются к столу. Пауза.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Вот, пьют чай… Со стороны можно подумать — счастливая семья.

А н я. Андрей, пойдем после завтрака на теннис.

С о ф ь я С е р г е е в н а. На теннис? В культурном государстве за это вас побили бы камнями! Андрей, неужели ты забыл, в каком ты положении?

Аня убегает в дом.

И она, она еще обиделась!

Б л а ж е в и ч. Довольно! Это невыносимо!

С о ф ь я С е р г е е в н а. Воды, воды!

П р у ж и н и н. Не волнуйтесь!

Б л а ж е в и ч. Так жить нельзя…

С о ф ь я С е р г е е в н а. Да, пока эта особа в доме — порядочная жизнь невозможна. Изменить молодому, красивому — и с кем? С Изнанкиным! Хоть бы фамилия была другая…

На площадку, а потом на террасу входит В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Здравствуйте, Софья Сергеевна. И дядя Юра у вас?

Софья Сергеевна целует Валентину Николаевну.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Валентина Николаевна, вы слыхали о нашем несчастье?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Да, сегодня только об этом и говорят.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Андрей, ты слышишь?

Б л а ж е в и ч. Да-да, слышу, слышу!..

С о ф ь я С е р г е е в н а. Вы видите, в каком он состоянии?

П р у ж и н и н (Софье Сергеевне). То, что испортила одна, может исправить только другая женщина.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Дай-то бог! (Истово крестится.)

П р у ж и н и н. Оставим их.

С о ф ь я С е р г е е в н а, П р у ж и н и н и Д а р ь я уходят в дом.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Андрей Петрович, я вас понимаю: я тоже недавно в Ленинграде разошлась с мужем.

Б л а ж е в и ч. Но ведь я с женой не расхожусь.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Как? Вы хотите остаться с ней? Чтобы вас жалели мужчины и презирали женщины? Нет, измена смывается только изменой! Конечно, вам сейчас тяжело. Когда мне пришлось уходить из дому, я сама себе казалась маленькой девочкой, у которой подгибаются ножки, которая вот-вот упадет и замерзнет в сугробе. Правда, это было летом, и я уехала на машине, но мне так казалось. Вот и вы сейчас маленький брошенный мальчик.

Б л а ж е в и ч. Позвольте, какой же я брошенный?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Не спорьте, я чуткая и все вижу.

Оба садятся на ступени крыльца.

Дайте мне вашу руку. Как странно, мы знакомы только две недели, а кажется, что все это уже когда-то было: мы вот так же сидели, а жена вот так же вам изменяла, и было так хорошо… Нет, довольно, довольно лирики! Поговорим о другом… Вы знаете, это я подала дяде Юре мысль назначить вас управляющим.

Б л а ж е в и ч (встает). В таком случае я отказываюсь от этого места. Я не хочу, чтобы мне протежировала женщина. Лучше вернемся к лирике. Как мы сидели? (Садится, обнимает Валентину Николаевну; теперь ее плечи у него на коленях.) Мы так сидели?..

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Нет, кажется, не так…

Б л а ж е в и ч. Так-так… я же помню. Теперь вы маленькая девочка… Замерзаете в сугробе… Ну, замерзайте. Закройте глаза. Вот я нашел вас… поднял. (Берет ее на руки.) И пытаюсь отогреть своим дыханием… (Целует Валентину Николаевну.)

Из дачи выходит А н я, Блажевич ставит Валентину Николаевну на ноги и толкает ее.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Зачем вы меня трясете? (Открывает глаза, видит Аню.) Как! Вы еще здесь? Странно! (Медленно уходит.)

А н я. Ты целовал ее?

Б л а ж е в и ч. Это она меня целовала. Вот до чего ты меня довела… Ты во всем виновата!

А н я. Я виновата? В чем?

Б л а ж е в и ч. А твои показания на суде? Дурацкие подарки! Эти встречи с мерзавцем Изнанкиным!

А н я. Ты же сам меня умолял так говорить на суде, а когда я отказывалась, хотел застрелиться.

Б л а ж е в и ч. Теперь я еще больше хочу застрелиться! Теперь все знают, что ты мне изменяла. Кругом кричат об этом! Я ревную, я ревную! Ты меня сделала несчастным!

А н я. Я же не изменяла тебе на самом деле!

Б л а ж е в и ч. Изменяй на самом деле. Пожалуйста! Но чтобы этого никто не видел. А чего стоит верность, о которой знаю я один? Что важнее — факт или общественное мнение? А знаешь, чего ждет общественное мнение? Нашего развода. Да!

А н я. Ты хочешь со мной разойтись?

Б л а ж е в и ч. Здесь психологическое раздвоение: с тобой — нет, но с той негодяйкой, которая осрамила меня на суде, — да, хочу разойтись!

Из дачи выбегают С о ф ь я С е р г е е в н а, Д а р ь я и П р у ж и н и н.

(Кричит.) Я не хочу, чтобы меня жалели, я не могу, чтоб на меня показывали пальцами!

С о ф ь я С е р г е е в н а. Воды, воды!

Пружинин и Дарья наливают волу. На площадку входят б р о д я ч и е м у з ы к а н т ы — мужчина с мандолиной и девушка с гитарой. Они останавливаются перед террасой и громко поют.

М у з ы к а н т ы (поют).

Б л а ж е в и ч (кричит). Молчать! Я не позволю над собой издеваться!

Изумленные музыканты замерли на месте.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Выпей воды!..

Б л а ж е в и ч. Не хочу воды. Развода, развода я требую!

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Декорация второй картины. А н д р е й П е т р о в и ч сидит на террасе с полотенцем на плечах перед небольшим зеркалом. К л а в а кончает причесывать Блажевича.

К л а в а. В парикмахерской за день так намучаешься, кажется — ноги не держат, а на вашей голове даже как-то отдыхаешь… К нам в мастерскую иногда очень капризные клиенты приходят. Стрижешь такого, а он придирается — неровно, говорит, а как сделаешь ровно, когда у него голова косая? А какие мужчины кокетливые! Другой важную физиономию перед зеркалом закрепит, да так и уйдет с ней на улицу. Конечно, некоторые мужчины героические лица из жизни выносят, а в большинстве — из парикмахерской. Вам височки косые сделать?

Б л а ж е в и ч. Угу…

К л а в а (намыливает Блажевичу щеки, начинает брить). Но на Анну Павловну я удивляюсь, вот удивляюсь! Мне в парикмахерской о вашем несчастье сказали, так я одному клиенту чуть ухо не отрезала.

Б л а ж е в и ч (обнимает Клаву). Сегодня жена уезжает. Я с ней разошелся.

К л а в а. Разошлись? Что же теперь будет?

Б л а ж е в и ч. Я на другой собираюсь жениться.

К л а в а. Ой! Вы серьезно говорите?

Б л а ж е в и ч. Угу…

К л а в а. Какая же она из себя?

Б л а ж е в и ч (обнимает Клаву). Молодая, интересная. Щиплет…

К л а в а. Как — щиплет?

Б л а ж е в и ч. Мыло щиплет — в глаза попало.

К л а в а. Извините…

Б л а ж е в и ч. Да, интересная, светлая шатенка.

К л а в а. Ой, вы преувеличиваете! Какая она ни на есть — зато любит по-настоящему.

Б л а ж е в и ч. Вы уверены?

К л а в а. Конечно, уверена. (Целует Блажевича.)

Б л а ж е в и ч. Клава, а после женитьбы вы меня брить не перестанете?

К л а в а. Как же можно? Даже наоборот! Тогда, кроме меня, к вам никто не прикоснется. Если у вас родственники есть, я и их обслужу.

Б л а ж е в и ч. Вот умная девушка! (Обнимает Клаву.)

К л а в а. Андрей Петрович! Сидите смирно, а то я вас на радостях нарезать могу…

На площадке появляется В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а и направляется к террасе.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Андрей Петрович!

Б л а ж е в и ч. Простите, я еще не готов…

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а (входя на террасу). Ничего, я на минутку. (Рассматривает Клаву.) Очень мила! Если она будет приходить к нам, пусть и меня причесывает. Андрей Петрович, когда вы думаете проделать свадебные формальности?

Б л а ж е в и ч. Завтра утром, вас устроит?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Пожалуй… С каждым раз, когда я выхожу замуж, мне почему-то грустно. (Протягивает обе руки Блажевичу.) Не забудьте завтра же свои документы для загса. (Уходит.)

Б л а ж е в и ч (садится на прежнее место). Ну-с, Клава…

Клава машинально берет кисточку и намыливает щеку Блажевичу.

Чему вы удивляетесь?

К л а в а. А тому, что вы меня целовали, а на ней женитесь.

Б л а ж е в и ч. Вы расстроены? Пожалуй, я сам добреюсь.

К л а в а. Нет уж, я что начала, от того не отказываюсь. (Точит бритву.) И наружность описал: «Интересная шатенка»! Крашеная она, крашеная! Буду я ее причесывать — дожидайтесь! Другая бы вас за это зарезала. Взяла бы вот так, да ка-ак!..

Б л а ж е в и ч (сползая со стула). Не надо… Осторожнее…

К л а в а. А вы со мной осторожно поступаете?

Б л а ж е в и ч. Клавочка, милая…

К л а в а. Теперь — милая… Ладно, не бойтесь. (Вытирает и кладет бритву.) Кто же она такая, ваша невеста?

Б л а ж е в и ч. Это вас не касается.

К л а в а (снова берет бритву). Я здесь не гладко сделала…

Б л а ж е в и ч. Нет, хорошо, хорошо…

К л а в а. Тихо сидеть! (Подбривает Блажевичу висок.) Кто она такая?

Б л а ж е в и ч. Племянница нашего директора.

К л а в а. Теперь в порядке… (Кладет бритву, смачивает в тарелке салфетку, прикладывает ее к лицу Блажевича и говорит, хлопая ладонями по салфетке.) Не беспокойтесь, плакать не стану… Если вам жена изменила, должно быть, вы какой-нибудь неполноценный.

Б л а ж е в и ч (пытаясь освободиться из-под салфетки). Я — неполноценный?

К л а в а. Да уж полноценного на Изнанкина не сменяют…

Б л а ж е в и ч (морщась от ударов). Легче! Довольно!

К л а в а. Ничего, привыкайте. (Хлопает в последний раз и снимает салфетку.) Вот и все.

Б л а ж е в и ч (вставая). Благодарю вас.

К л а в а. Не за что… Пожалуйста! (Бросает бритву и мыльницу в чемоданчик, берет его и быстро уходит.)

Б л а ж е в и ч. Лучше всю жизнь с бородой ходить…

П р у ж и н и н (входит на площадку). Андрей Петрович, вы с моим проектом ознакомились?

Б л а ж е в и ч (беря папку). Нет, я с ним сроднился.

П р у ж и н и н. И что скажете?

Б л а ж е в и ч. Нехорошо, Юрий Михайлович, не пожалели вы школьников, прибавили им работы.

П р у ж и н и н. Я не понимаю, при чем тут школьники?

Б л а ж е в и ч. Это же классика! Это будут изучать: «Поведение людей на службе и около нее». Подумать только! Все теперешние служащие умрут, а их поведение останется в веках. Беру наудачу. (Читает.) «В каждом учреждении следует завести ящик смелости. В указанный ящик служащий может опускать критические записки. Если директор найдет критику правильной, то служащему за это ничего не будет». Не слишком ли это либерально?

П р у ж и н и н. Нет, ящик для смелости я приветствую.

Б л а ж е в и ч. Юрий Михайлович, но я прошу, настоятельно прошу, до моего назначения управляющим не посылайте проекта на утверждение.

П р у ж и н и н. Почему?

Б л а ж е в и ч. Я… Я должен прочесть ваш труд товарищам. Дайте мне видеть, как весенним ветром пахнет из директорского кабинета.

П р у ж и н и н. Спасибо… не надо… Проводите меня домой, я слабею…

Б л а ж е в и ч. Легендарный директор… Идемте… (Уходит под руку с Пружининым.)

Из дачи Блажевича на террасу выходит А н я. За ней — с чемоданом в руках Д а р ь я и С о ф ь я С е р г е е в н а.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Прощайте, я вам зла не желаю…

А н я. Прощайте, Даша. (Берет чемодан и сходит с крыльца.)

Д а р ь я. Пошла одна-одинешенька… на высоких каблучках по белому свету.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Помолчи, Дарья.

Из маленькой дачи выходят С е н я и догоняет Аню.

(Негодующе.) Новый поклонник! Хоть бы от дачи отошла! (Уходит в дом. Дарья — за нею.)

С е н я. Аня, куда вы?

А н я (не останавливаясь). Куда-нибудь, хоть в реку!

С е н я. Постойте, но река — в другой стороне. Что с вами случилось?

А н я. Я ушла от мужа, совсем ушла. И не утешайте меня, пожалуйста.

С е н я. Конечно, утешений каждый боится… Бывают такие «утешители», которые на тяжесть личного горя кладут общественную нагрузку и думают, что от этого легче. Я вас утешать не стану.

А н я. Я хочу умереть.

С е н я. Умереть? А как же без вас будет пересматриваться ваше дело?

А н я. Вы думаете, я опять пойду в суд?

С е н я. Нет, на суде вам уже не поверят. Правду надо говорить вовремя. А сегодня каждому ясно: вы с мужем разошлись и хотите его обвинить из мести.

А н я. Да-да, я сама во всем виновата. Такую гадость на себя наговорила. Теперь ничего не выйдет. (Садится на чемодан.)

С е н я (вынимая из кармана бумагу). Не выйдет? А это вы видите?

А н я. Что это?

С е н я. Получил в суде копию вашего дела. Оно будет пересмотрено.

А н я. Где пересмотрено?

С е н я. В одной высшей инстанции. Но зачем же сидеть на чемодане? Позвольте, я его возьму — и пойдем.

А н я. Мне идти некуда.

С е н я. У нас с отцом есть свободная комната, и, если…

А н я. Нет, это неудобно…

С е н я. Вы собирались в реку, а у нас все же удобнее, чем в реке, и воздуху больше.

А н я. Вы хороший человек. Я от этого отвыкла.

С е н я. Ничего. Как-нибудь привыкнете. Пойдемте, пожалуйста.

Идут к маленькой даче. Им навстречу на крыльцо выходит Е ф и м Д а в ы д о в и ч с зонтом в руках.

С е н я. Это мой отец. Вы, кажется, знакомы. Входите, пожалуйста.

Входят в дом.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Интересно, что они принесли в чемодане?

С е н я торопливо выходит из дома.

А где же твоя гостья?

С е н я. Отец, пойми меня… Эта дама, эта девушка…

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Сначала дама, потом — девушка… Этого никто не поймет.

С е н я. Эта гражданка временно будет жить у нас. Так надо.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. То есть кому надо? Например, я могу жить и без нее.

С е н я. Потом я тебе все объясню.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. А я хочу объяснить тебе сейчас. Сын моей сестры, Даня, играет на скрипке. И про него печатают в газетах. Сын моего брата, Михаил, работает на заводе, и про него тоже печатают в газетах. И вот мой собственный сын, Семен, журналист, но его не печатают в газетах.

С е н я. Теперь я нашел тему. Это — Анна Павловна! Знаешь, какой здесь интересный материал!

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Конечно, материал интересный, но я тебе не советую его трогать. Сначала встань на ноги.

На крыльцо выходит А н я.

С е н я. Тише, пожалуйста… (Подходит к ней.) Аня, перед нами следующая задача: по жизненному пути идут две компании. Первая компания, то есть они (жест в сторону дачи Блажевича), выезжает на жульничестве. Вторая компания, то есть мы, пользуемся честным транспортом. Спрашивается, кто первый достигает своей цели?

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Мне сдается, первыми приедут жулики.

С е н я. Это ответ из старого задачника. В следующей инстанции мы выиграем дело.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Где же эта инстанция?

С е н я. Вот я сейчас сбегаю и посмотрю. А вы пока отдыхайте.

А н я входит в дачу. Сеня отводят отца в сторону.

Отец, прошу тебя побыть с Анной Павловной.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Я должен ее караулить?

С е н я. Только не отпускай ее одну, особенно к реке. Она все может сделать.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Она все может сделать? А ты за меня не боишься?

С е н я убегает.

И о чем я с ней буду разговаривать? (Входит в дачу.)

На площадке появляются П р у ж и н и н и Р о д и о н о в.

П р у ж и н и н. С одним чемоданом из дому ушла…

Р о д и о н о в. Куда же она пошла?

П р у ж и н и н. У старика Семеркина комнату сняла. Я думаю, ее Изнанкин устроил.

Р о д и о н о в. Да, Изнанкин вырос в фигуру, эротически незаурядную.

Площадку пересекает И з н а н к и н.

У Анны Павловны были? Это от жарких объятий галстук развязался?

И з н а н к и н. Все возможно, только вас не касается.

Р о д и о н о в. Нет, касается: вы своим дареным портсигаром мне сердце прищемили.

П р у ж и н и н. Но Анна Павловна, кажется, и не курит.

И з н а н к и н. С вами не курит, а со мной курит. Извините, я на станцию тороплюсь, супругу встречаю.

Р о д и о н о в. Постойте… Я за Анной Павловной тоже ухаживал.

П р у ж и н и н. И я к ней был неравнодушен.

Р о д и о н о в. А я и подарки дарил, но какие? Полевой букет или, например, рыбку выудил и принес. Правда, она ее кошке отдала. Светляка еще, помню, подарил. Анна Павловна его на голову себе в волосы посадила. И он теплился вроде моего счастья. А вы моего светляка погасили, раздавили его своими подарками.

И з н а н к и н. На что же вы рассчитывали? Он, видите ли, рыбку кошке подарил, а от женщины «спасиба» дожидается. Светляка принес! Вы бы еще ей лягушек наловили. Может быть, вы не от поэзии цветочки дарили, а от жадности. Сквалыжничают, а потом плачут. Элегантность, щедрость, размах — вот что требуется. Женщин надо понимать, молодой человек! (Поднимает кепку и гордо уходит.)

П р у ж и н и н. Светляки теперь действительно устарели.

Р о д и о н о в. Не могу же я циничные драгоценности дарить.

П р у ж и н и н. И я содрогаюсь при мысли, что женщина может поцеловать меня из выгоды.

Пожимают друг другу руки и расходятся в разные стороны. На террасу маленькой дачи выходят Е ф и м Д а в ы д о в и ч и А н я. Она несет два зонта.

А н я. Эти зонты вы починили?

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Я сорок лет прожил с зонтами.

А н я. Сорок лет!

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. А сколько я людей через эти зонты узнал! Вы думаете, они про своих хозяев не рассказывают? Возьмем вот этот детский розовый зонтик. Для нас это только зонтик, а для ребенка здесь и пещера, и карусель, и парус. И еще я вижу: в него насыпали песок. Может быть, строили метро, а может быть, хоронили бабочку. Этот зонтик прожил горячую жизнь. Вы не беспокойтесь, если Семен побежал — это хороший признак… Значит, все будет хорошо. Скажите, Семен вам нравится?

А н я. Очень нравится.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. И что в нем хорошего? Хотя он даже мне иногда нравится. (Берет второй зонт.) Это — серьезным зонт. Его держала профессорская рука в замшевой перчатке. Я этого старика знаю. Он опускает зонтик и сквозь дождик, сквозь тучи смотрит на небо. Он говорит: «Там есть звезда, которую еще никто не видел, но я знаю, что она голубая». Этот зонтик большого ума. (Почтительно кладет зонтик.) Конечно, я вас развеселить не моту, может быть, вы хотите со мной прогуляться?

А н я. Спасибо, я сейчас купаться пойду…

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Купаться? Вы собираетесь идти к реке? Извините, к реке я вас не пущу…

А н я. Почему, Ефим Давыдович?

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Вернется Семен, тогда можете подходить к воде, а сейчас, сейчас холодно, зуб на зуб не попадает… (Оттесняет ее к двери дома.) Я вас очень прошу пойти в комнату.

Уходят.

На площадку, озираясь, выходит Р о д и о н о в. Он приодет. В руках чемоданчик-патефон. С другой стороны на площадку осторожно заглядывает П р у ж и н и н. Он держит вазу порядочных размеров, до половины обернутую в бумагу. Оба прячут вещи за спину и расходятся в разные стороны, как бы не замечая друг друга. П р у ж и н и н возвращается и, оглянувшись, терпеливо поднимается на крыльцо. В этот момент снова появляется Р о д и о н о в, держа патефон за спиной.

Р о д и о н о в. Товарищ Пружинин! Вы куда?

П р у ж и н и н (ставит вазу и заслоняет ее собой). Да вот… хочу на крыльце отдохнуть: за последнее время я переутомился…

Р о д и о н о в. А ваза для чего?

П р у ж и н и н. Ваза? Эта ваза для цветов… Видите: на ней птички, бабочки…

Р о д и о н о в. Я не про птички-бабочки спрашиваю. Зачем вы ее сюда притащили?

П р у ж и н и н. А вы зачем за спиной музыку держите?

Р о д и о н о в. И вовсе не для нее. Я совсем в другое место иду.

П р у ж и н и н. В другое? Ну и ступайте в другое место, я вас не задерживаю. Идите. (Садится на террасе.)

Р о д и о н о в (как бы решив трудную задачу). Ну, нет! Кого-кого, а меня обмануть трудно! Вы в мое отсутствие хотите Анне Павловне вазу подарить!

П р у ж и н и н. Я с вами больше работать не могу. Довольно! (Берет вазу и идет с террасы, но, спохватившись, возвращается.) Нет, я вас одного с граммофоном не оставлю. И считаю товарищеским долгом сигнализировать: вы — негодяй.

Садятся друг против друга.

До каких же пор вы будете на чужой террасе сидеть?

Р о д и о н о в. Вы уйдете, и я уйду.

П р у ж и н и н. Хорошо, пойдемте одновременно.

Р о д и о н о в. Только честно идите.

Оглядываясь друг из друга, расходятся и скрываются за противоположными углами дачи, но через несколько секунд оба крадутся к террасе и сталкиваются у крыльца.

Это честно, по-вашему?

П р у ж и н и н. Вы — ищейка!

Р о д и о н о в. Ищейка? Граждане свидетели, граждане свидетели!

Из дома выходит А н я.

Обратите внимание, он с вазой пришел. Понимаете, для чего?

П р у ж и н и н. Вы тоже не с пустыми руками.

А н я. Зачем вы принесли эта вещи?

Р о д и о н о в. Не вам, ей-богу, не вам. Я патефон… этому мастеру в починку принес…

А н я (Пружинину). А вы?

П р у ж и н и н. У меня тоже ваза испортилась. Ее поправить надо.

А н я. Хорошо. Я сейчас позову Ефима Давыдовича. (Уходит.)

Р о д и о н о в. «Ваза испортилась»! Где, чем она испортилась? Вот сейчас мастер придет и увидит, как вы наврали.

Пружинин растерялся. Потом хватает вазу, сбегает с крыльца и ударом об изгородь отбивает у вазы горлышко.

П р у ж и н и н. Пожалуйста! Я говорил — чинить надо.

Р о д и о н о в. Вывернулся! Опять вывернулся!

Из дачи выходят Е ф и м Д а в ы д о в и ч и А н я.

А н я. Эти граждане вас спрашивают.

Р о д и о н о в. Я, товарищ мастер, патефон принес. Вы его посмотрите.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. А зачем я буду трогать чужую вещь? Еще испортишь.

Р о д и о н о в (открывая крышку). Вы внутри посмотрите. У него шипение испортилось, шипение неприятное.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Сведите в Москву, там приятное шипение сделают.

Р о д и о н о в. Я прошу вас вообще починить патефон.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Починить? Я его даже как следует сломать не сумею.

Р о д и о н о в (тихо). Вы его все-таки оставьте. Может быть, Анна Павловна заведет от скуки.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч (Пружинину). А вы что желаете?

П р у ж и н и н. У меня ваза с комода упала. Нельзя да ее склеить?

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Я зонтичный мастер, зонтичный! Ничего не понимаю!

А н я. Я объясню. Но прежде я должна вас поблагодарить. (Пожимает руки Пружинину и Родионову.) Большое, большое спасибо! (Ефиму Давыдовичу.) Они выдумали починку, чтобы прийти сюда. Товарищи понимают, что прямое сочувствие может меня обидеть, и вот они маскируют свое участие. Спасибо. (Родионову.) Какой вы нарядный! И духами пахнет.

Р о д и о н о в. Это одеколон «Невзгода».

А н я. Видите, какие люди меня навещают!

П р у ж и н и н (Ане). А нам можно взглянуть, как вы устроились?

А н я. Ну что ж, пожалуйста…

Все входят в дом. На площадке появляются С о ф ь я С е р г е е в н а и З и н а и д а Л ь в о в н а.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Зинаида Львовна, вы знаете, где она поселилась? (Указывает на дачу Семеркиных.) Здесь, напротив.

З и н а и д а Л ь в о в н а. Я бы этого не перенесла…

С о ф ь я С е р г е е в н а. Мало того. К ней мужчины собираются — я следила. Сначала к ней пришел один мужчина. Доктора мне запретили волноваться, но я машу на здоровье рукой. (Машет рукой.) И сижу за кустами. Пульс у меня ужасный, по шее какой-то жук ползет, но я продолжаю смотреть. И вот пошли мужчины. Один за другим, один за другим, и все с вещами.

З и н а и д а Л ь в о в н а. Кто же? С какими вещами?

С о ф ь я С е р г е е в н а. От сердцебиения я не разглядела.

В доме играет патефон.

З и н а и д а Л ь в о в н а. Слышите? Оргия! Все пошли по стопам Изнанкина.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Да-да, шли вереницей. И в походке было что-то фривольное. К порядочным женщинам такой походкой не ходят.

З и н а и д а Л ь в о в н а. Софья Сергеевна, окружайте дом.

Идут к дому. Из дачи навстречу выходит Р о д и о н о в.

З и н а и д а Л ь в о в н а. Вы зачем к этой особе ходили?

Р о д и о н о в. К какой особе? Я старику Семеркину носил патефон чинить.

З и н а и д а Л ь в о в н а. Разве он патефоны чинит?

Р о д и о н о в. А как же? Он мне шипение переделывает.

С о ф ь я С е р г е е в н а. А ее вы там видели?

Р о д и о н о в. Кого — ее? (Как бы вспоминая.) Позвольте… Видел или не видел? Нет, не видел…

З и н а и д а Л ь в о в н а. А оргия там была?

Р о д и о н о в. Оргия? Возможно, и была, но я не заметил.

З и н а и д а Л ь в о в н а. Надо обращаться в дирекцию. Я сама мужу скажу.

Из дачи выходит П р у ж и н и н. В дверях он останавливается и, нагибаясь через порог, целует руку А н н ы П а в л о в н ы.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Вот она, ваша дирекция!

З и н а и д а Л ь в о в н а. Ты зачем туда ходил?

П р у ж и н и н. Видишь ли, Зиночка, наша ваза — знаешь, с комода? — вдруг разбилась. И я отнес ее мастеру.

З и н а и д а Л ь в о в н а. Этот мастер патефоны исправляет.

П р у ж и н и н. Да, но он и вазы чинит.

З и н а и д а Л ь в о в н а. Так это ты мастеру за починку руки целовал?

П р у ж и н и н. Нет, не совсем мастеру. Я там случайно Анну Павловну встретил.

Р о д и о н о в пятится и тихо уходит.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Все ясно! Они ей подарки носили!

З и н а и д а Л ь в о в н а. Да! Где моя ваза?

П р у ж и н и н (указывая на дачу, робко). Там.

З и н а и д а Л ь в о в н а (Пружинину). Что у тебя в портфеле, показывай! (Выхватывает портфель и роется в нем, выбрасывая бумаги.)

П р у ж и н и н. Это же мое «Поведение человека».

З и н а и д а Л ь в о в н а. Вижу я твое поведение! (Бросает портфель.) Выбирай — или я, или она!

П р у ж и н и н (уныло). Ты, конечно, ты!

З и н а и д а Л ь в о в н а уходит в сопровождении С о ф ь и С е р г е е в н ы. Пружинин собирает разлетевшиеся листы.

Входит С е н я. Видит разбросанные бумаги.

С е н я. Что здесь случилось?

П р у ж и н и н. Ветер, знаете…

Сеня поднял несколько листов и читает.

Это мой проект: «Поведение человека на службе и около нее».

С е н я. Я слышал. Говорят, очень сильное произведение.

П р у ж и н и н. Вам какое место попалось?

С е н я. Отдел строгости, или «Чьей ноги не должно быть на службе».

П р у ж и н и н. Да, это мне удалось.

С е н я. Когда же книга выйдет из печати?

П р у ж и н и н. Я должен представить ее в наркомат, а сотрудники советуют подождать.

С е н я. Зависть, черная зависть. А может быть, и хуже: вас обокрадут. Да-да. Вы рукопись друзьям читали?

П р у ж и н и н. Читал.

С е н я. Значит, скоро увидите ее и печати, но уже под чужим именем.

П р у ж и н и н. Плагиат? Я этого не переживу! Завтра же еду в Москву. Спасибо, я еду, спасибо. (Убегает.)

Из дачи, боязливо оглядываясь, выходит А н я.

С е н я. Вы даже из дому боитесь выйти. Ну, смелее! Сейчас будет пересматриваться ваше дело.

А н я. Где будет пересматриваться?

С е н я. Может быть, в лесу, а может быть, на лужайке.

А н я. Я ничего не понимаю.

С е н я. Слушайте: для суда в первой инстанций вам навязали роль корыстной кокетки. Так вот при встрече с Изнанкиным играйте эту роль и дальше.

А н я. Зачем?

С е н я. Чтобы выиграть дело. Итак, вы будете изображать любовницу Изнанкина.

А н я. Во-первых, я не сумею.

С е н я. Однако на суде вы сыграли любовницу в пользу жуликов, а теперь в свою пользу не сумеете?

На площадке появляется В а р в а р а И в а н о в н а И з н а н к и н а. По-видимому, она в хорошем расположении духа. Варвара Ивановна садится на лавочку.

С е н я. Аня, я сейчас подам ваше дело для пересмотра.

А н я. Кому?

С е н я. А вот ей. (Указывает на Варвару Ивановну.)

А н я. Кто это?

С е н я. Высшая инстанция — супруга Изнанкина.

Аня отходит. Сеня подходит к Изнанкиной.

Здравствуйте, Варвара Ивановна.

В а р в а р а И в а н о в н а. Здравствуйте, молодой человек.

С е н я. Не думал, что вы так бодро переносите…

В а р в а р а И в а н о в н а. Я жару легко переношу.

С е н я. Я не о погоде, я о Степане Захаровиче говорю.

В а р в а р а И в а н о в н а. Оправдали, оправдали Степана Захаровича. Разве вы не слышали?

С е н я. Суд оправдал — это не удивительно, но вы — жена? Вы — современная женщина! Ни обиды, ни ревности к сопернице!

В а р в а р а И в а н о в н а. Какая ревность? Какая соперница? Может, вы сами плохо жару переносите?

С е н я. Виноват… Простите… Я не мог предположить, что вам ничего не известно. Будьте здоровы…

В а р в а р а И в а н о в н а. Куда же вы? Смутил, напугал — и говорит: «Будьте здоровы». Какое же после этого здоровье?

С е н я. Вы, конечно, сами узнаете, а меня увольте… (Хочет уйти.)

В а р в а р а И в а н о в н а (останавливает его). Что ж, мы с вами на лугу в ловички будем: играть? (Взяла Сеню на рукав.) Говорите, какая соперница? За что вы меня современной женщиной назвали?

С е н я. Если вы требуете, пускай говорят документы. Вот протокол судебного заседания, а здесь — показания вашего лужа.

В а р в а р а И в а н о в н а (садится на лавочку, читает). «Подарил… не Андрею Петровичу Блажевичу, а Анне Павловне Блажевич… Она меня поцеловала»… Как! Она — моего Степана?

С е н я. Дальше не читайте. Там будет еще тяжелее.

В а р в а р а И в а н о в н а. Не сметь перебивать! (Читает.) «Свидание назначила… Обнимаю вас». Ой! Моего Степана! Может быть, здесь в шутку написано?

С е н я. Вот подпись и печать.

В а р в а р а И в а н о в н а. Как же он после этого в глаза мне глядел?.. Окрошку после этого кушал?..

За сценой голос Изнанкина: «Варя… Варя… ау!»

(Зловеще.) Ау-у-у! Господи, пошли мне силы…

Входит И з н а н к и н, подносит Варваре Ивановне кустик земляники.

И з н а н к и н. Варенька… Я тебе землянички насбирал…

В а р в а р а И в а н о в н а. Земляничку принес? И она в твоих руках не завяла? Ягодки — мне, а ей — золотые вещи! (Потрясая протоколом.) Да как совести хватает после «вчерашней радости» ко мне подходить!

И з н а н к и н. Варя, я тебе все объясню…

В а р в а р а И в а н о в н а. Спасибо. Здесь я так ясно сказано: «…свидание назначила и вместо Степана Тустепиком назвала». (Дает Изнанкину пощечину.)

И з н а н к и н (Сене). Отойдите, молодой человек, дайте нам с женой спокойно поговорить.

С е н я. Варвара Ивановна, позвольте протокол, он вам больше не нужен.

В а р в а р а И в а н о в н а. Нет, нужен… Этот негодяй мне его еще дома вслух прочтет!

Сеня уходит.

И з н а н к и н. Варя, Варвара Ивановна! В протоколе ложные, ложные показания записаны! Я Блажевичу, ему взятку дал… А любовь, подарки — это выдумка! Чтобы наказания избежать!

В а р в а р а И в а н о в н а. Если ты судей обманул, то меня и подавно обманываешь!

И з н а н к и н. Варя, послушай, я взятку дал, чтобы в командировку не ехать, чтобы с тобой не разлучаться, друг дорогой…

В а р в а р а И в а н о в н а. Теперь я друг? Нет, здесь написано «дорогой друг, Анна Павловна»… Изолгался, кругом изолгался! Двадцать лет женаты, сыну семнадцать, дочери шестнадцать…

И з н а н к и н. Ну, хорошо… Не верь мне, не надо… Пойдем к Блажевичам, пускай и он и она тебе скажут… (Ведет Варвару Ивановну к террасе Блажевичей.) Сейчас сама убедишься… (Зовет.) Андрей Петрович! Вот стой и слушай!

На террасу выходит Б л а ж е в и ч.

Андрей Петрович, подтвердите ей, что мы с вами…

Б л а ж е в и ч. Я с вами ни в какие объяснения не вхожу…

И з н а н к и н (Варваре Ивановне). Это мы с ним для виду враждовать условились. (Блажевичу.) Андрей Петрович, вы только ей скажите, не официально, по-человечески. Если вам самим неудобно, попросите Анну Павловну.

Б л а ж е в и ч. Я с Анной Павловной разошелся.

И з н а н к и н. Как! Из-за чего?

Б л а ж е в и ч. Меня удивляет наглость ваших вопросов! (Уходит.)

В а р в а р а И в а н о в н а. Спасибо… Убедилась, наслушалась. Ты меня для издевательства по чужим дачам водишь? Это из-за чего? Из-за кого ж они разошлись?

И з н а н к и н. Варя, не знаю… Первый раз слышу… я с Блажевичем последние дни не виделся, может быть, он с ума сошел.

В а р в а р а И в а н о в н а. Не переводи разговор! Мужа с женой развел. Говори, где ты ее поселил? Где вы свили свое грязное гнездышко?

И з н а н к и н. Нету никакого гнездышка.

В а р в а р а И в а н о в н а. О-ох, изолгался! Я ваш приют найду! Я вам уют сделаю!

И з н а н к и н. Варенька! Да разве можно тебя на кого-нибудь променять?

Варвара Ивановна дает Изнанкину пощечину. На площадку входят А н я и С е н я. Оба они останавливаются за деревом.

С е н я. Смотрите… Ваш любовник и его супруга… Я останусь здесь.

И з н а н к и н (видя Аню). Вот мое спасение! Варя, сейчас все разъяснится… (Бежит к Ане.)

А н я. Тустепик, где вы пропадаете? (Поднимает руки, чтобы его обнять.)

В а р в а р а И в а н о в н а. Тустепик!

И з н а н к и н. Анна Павловна, что с нами? Опомнитесь!

А н я (делает вид, что только сейчас заметила Варвару Ивановну. Говорит громким шепотом). Милый, это твоя жена?

Изнанкин отшатнулся.

В а р в а р а И в а н о в н а (подходит). Да, жена…

Аня, как бы в испуге, прячется за Изнанкина.

Почему она от меня прячется? (Отстраняет Изнанкина.) Гражданка, вам я ничего не сделаю — он, он мне за все ответит!

И з н а н к и н. Скажите ей, что между нами ничего не было…

В а р в а р а И в а н о в н а. Не смей подсказывать!

А н я. Между нами ровно ничего не было, честное слово!

И з н а н к и н. Вот слушай, слушай…

В а р в а р а И в а н о в н а. За что же он вам ценные вещи дарил?

А н я. Вы о часиках спрашиваете?

В а р в а р а И в а н о в н а. Значит, еще и часики были?

А н я. Ах, я перепутала! Часы мне подруга подарила! А с Тустепиком… то есть со Степаном Захаровичем… мы просто, ну, кутили немножко…

И з н а н к и н. Варя… Она тоже тронулась. Сначала помешался Блажевич, потом на нее перешло… Бывает, что целые учреждения с ума сходят, и это даже не заметно. Анна Павловна, зачем же, вы на меня клевещете?..

А н я. Простите, я опять напутала… С вашим мужем мы едва знакомы. Он даже не знает, где я теперь живу… Скажи, Тустепик, ведь правда?

В а р в а р а И в а н о в н а. Спасибо. Вы меня успокоили.

А н я. До свидания… (Очень выразительно смотрит на Изнанкина и уходит.)

Изнанкин неподвижен. Варвара Ивановна выдергивает из изгороди хворостину.

В а р в а р а И в а н о в н а. А теперь — пойдем домой… (Указывает хворостиной направление и уходит за Изнанкиным.)

На площадку входят А н я и С е н я.

А н я. Я вела себя правильно?

С е н я. Очень хорошо. Даже слишком хорошо. Можно было и не называть Изнанкина на «ты». Потом вы хотели его обнять — это совершенно лишнее.

А н я. Вы же сами просили.

С е н я. Ну да, это необходимо. Но смотреть тяжело и неприятно.

Идут к дому.

Темнеет, пойдемте домой.

Входят в дом.

На площадке появляется К л а в а, смотрит на дачу Блажевича.

К л а в а. Свет зажег… Может, с невестой время проводит… И пожалуйста! И очень рада! Ведь знаю, что негодяй, а все-таки тянет к этому месту… (Садится на лавочку.)

Р о д и о н о в (входит и смотрит на дачу Сени). Свет зажгла… Новоселье справляет. Интересно, с кем? Хотя мне безразлично… Я сюда пришел, чтобы плюнуть и уйти! Плюну, посижу и уйду… (Идет к лавочке.) Лавочку заняли… Тоже какая-нибудь негодяйка… (Садится, отворачивается от Клавы и смотрит в другую сторону.)

К л а в а. Неужели в лесу места мало? Непременно надо рядом сесть.

Р о д и о н о в. Думаете, из-за вас сел? Другая корректная девушка встала бы и ушла.

К л а в а. Я первая села.

Р о д и о н о в. Вы необдуманно сели, а я сижу со значением… У меня с этим местом скверные воспоминания связаны.

К л а в а. И у меня тоже… Вот с этой дачей направо…

Р о д и о н о в. А у меня сначала направо, а потом налево. Значит, у меня вдвое больше…

К л а в а (всматриваясь). Где-то я ваше лицо видела, особенно мне ухо знакомо.

Р о д и о н о в (тоже всматриваясь). Еще бы незнакомо, когда вы его в парикмахерской бритвой чуть не отхватили!..

К л а в а. Ах, вспомнила! Только у вас голос был другой.

Р о д и о н о в. Естественно, когда режут, голос меняется…

К л а в а. Извините, я тогда волновалась, о любви думала — и напрасно.

Р о д и о н о в. А я из-за любви и бриться ходил… Тоже ни к чему оказалось… Вы постоянно здесь работаете?

К л а в а. Нет, только летом, а так я в Москве живу.

Р о д и о н о в. Много зимой развлекаетесь?

К л а в а. Не особенно. В зоопарк ходила.

Р о д и о н о в. Понравилось?

К л а в а. Я большего ожидала. Посмотрела — ничего особенного: звери как звери. Правда, там еще Коперника показывали.

Р о д и о н о в. Коперника? Не видел, должно быть, его недавно поймали.

К л а в а. Ой, перепутала! Коперник — это рядом, в Планетарии. Там тоже — Львы, Медведи, Близнецы разные…

Р о д и о н о в. Да, большое культурное строительство. Вы и в театры ходите?

К л а в а. В этом году всего раз была. Нам в парикмахерской по специальности билеты давали на «Севильского цирюльника». Только о нашей работе там мало поют, больше про увлечения.

Р о д и о н о в. А вы лично замужем?

К л а в а. Нет, я выйду замуж только оригинально.

Р о д и о н о в. То есть как это?

К л а в а. Я хочу, чтобы он меня никогда не звал Клавкой и всегда был трезвым.

Р о д и о н о в. Вот сколько вы с одного мужчины требуете. Клавочка, не пойти ли нам к реке: она пускай течет, а мы на нее пускай смотрим…

К л а в а. Я согласна.

Идет. За ней — Р о д и о н о в.

Почему это: когда мужчина ухаживает, непременно сзади идет, а женится — сейчас же вперед забегает, и от всего счастья женщине только пыль остается?

Р о д и о н о в (глубокомысленно). Да, всё вопросы, вопросы…

Уходят.

На террасу маленькой дача выходят А н я, одетая в халат, и С е н я. Аня приготовляет постель на лавке, у самых перил террасы.

А н я. Сегодня очень тепло, я здесь, на террасе лягу.

С е н я. Хорошо, ложитесь, я не смотрю…

А н я (юркнула под одеяло). Сеня, большое вам спасибо. Без вас мне было бы очень плохо… Спокойной ночи.

С е н я. А мне без вас еще хуже…

А н я. Почему?

С е н я. Когда-нибудь я вам скажу… Спокойной ночи.

А н я. Спокойной ночи.

С е н я. Если зашуршит в траве, не бойтесь — это мыши. Спокойной ночи.

А н я. Спасибо, я не боюсь… Спокойной ночи.

С е н я. Спокойной ночи… Я еще забыл сказать: если услышите, что кто-нибудь прыгнул из окна, тоже не пугайтесь, — это кошка.

А н я. Большая, рыжая?

С е н я. Да нет, маленькая, серенькая.

А н я. Тогда ничего… Спокойной ночи.

С е н я. Спокойной ночи.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч (показывается в окне). Семен, если всю ночь повторять: «Спокойной ночи», — то ночь будет неспокойная.

С е н я. Отец, спи, пожалуйста…

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. И почему ты не боишься, что на меня кошка прыгнет? (Скрывается.)

С е н я (шепотом). Спокойной ночи.

А н я. Спокойной ночи.

С е н я уходит в дом. На площадку с противоположной стороны входит И з н а н к и н, влача за собой пальто.

И з н а н к и н. Не могу доказать… Не могу доказать свою невинность. Затравили!.. Ночью из дому, как дикий заяц, в лес убежал… А вдруг не они, а я сошел с ума! И в беспамятстве действительно и кутил и с женщинами целовался. Нет!.. Гнать, гнать эти мысли! А то на самом деле рехнешься! (Смотрит на небо.) Надо думать о чем-нибудь далеком, возвышенном, — вот целые миры над головой. Говорят, некоторые планеты до того шибко вертятся, что там по десять раз в году лето бывает. Значит, тамошние бухгалтеры за год десять балансов подвести должны. Вероятно, у них и зарплата другая… И как там живут? На всех планетах берут взятки или только на некоторых? Вот они, мировые загадки! Мои человеческий гений перед ними теряется! Жутко остаться один на один со вселенной! (Пауза.) Еще за вора примут. Если за любовника приняли, то за жулика непременно примут. Хотел около чужого забора лечь — собаки набросились. Кажется, здесь безопасно. (Подходит к лавке, которая расположена вдоль террасы Сенечкиной дачи. Ложится и накрывается с головой пальто.)

Сейчас спящую Аню и Изнанкина разделяют только перила террасы.

Через несколько секунд на площадку выходит В а р в а р а И в а н о в н а; озирается, наконец видит Изнанкина, подходят к нему.

В а р в а р а И в а н о в н а. Степа, пойдем домой… Я тебя больше не трону.

Разбуженная ее голосом, Аня садится на постели. В ту же секунду Изнанкин тоже приподнимается на лавке, видит с одной стороны жену, с другой, рядом с собой, — Аню.

И з н а н к и н. Какой ужасный сон! (Ложится и закрывается с головой.)

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Та же лесная площадка между дачами. Входит В а р в а р а И в а н о в н а. Сегодня она спокойна, как человек, принявший горькое, но твердое решение. Сзади — покорный и удрученный И з н а н к и н.

В а р в а р а И в а н о в н а (Изнанкину). И не ходи за мной по пятам, все равно не прощу… В девятнадцатом году в этой самой роще мы женихом и невестой гуляли. Толстовка на тебе была суровенькая из кресельного чехла. Ох, время золотое!..

И з н а н к и н (всхлипывая). А ты тогда меня ржаной лепешкой угощала.

В а р в а р а И в а н о в н а. Врешь! Пшенная, пшенная лепешка была, все забыл! Ведь ты предложение мне в этой роще сделал! Я спрашиваю: «Чем жить будем?» А ты мне: «Ничего, проживем!» Вот какие ты прекрасные слова знал!

Изнанкин плачет.

(Развертывает протокол.) А теперь — на суде, в открытом заседании свою неверность доказал. Если бы тебя в жульничестве каком обвинили, я бы смело людям в глаза глядела, а то — чужая женщина… Прощай, пойду вещи укладывать…

И з н а н к и н. Варвара, остановись! А тебе другой протокол — тоже с печатью представлю!.. Я решился — сегодня же вместе пойдем. Требую пересмотра дела… «Граждане судьи, осудите меня перед лицом республики, только оправдайте перед женой. Укройте под сенью закона… Я там свет увижу… Дал, дал взятку, чтобы в командировку не ехать, с семьей не расставаться. Верните же меня семье: возьмите под стражу. Граждане судьи, к вам приходят преступники с повинной, потому что их совесть загрызла, а что их совесть в сравнении с моей женой!»

В а р в а р а И в а н о в н а. Правильно, Степа, правильно!

И з н а н к и н. Идем. Варя, собирай меня в честную дорогу!

В а р в а р а И в а н о в н а (крестится). Неужели опять жизнь налаживается?

О б а уходят.

На террасу большой дачи томно выходят В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а и Б л а ж е в и ч. Она в пижаме. Садятся за накрытый стол.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Я налью тебе кофе… Новая жена тебе нравится?

Б л а ж е в и ч. Очень нравится!

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Ведь я лучше Анны Павловны? Она тебе изменяла, а я нет.

Б л а ж е в и ч. Немудрено! Мы всего пятнадцать часов женаты…

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Нет, я тебе долго-долго не изменю.

Б л а ж е в и ч. Что значит — долго-долго? Можешь и совсем не изменять.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Ты прав. Мне это не приходило в голову. (Целует Блажевича.) Бедный… тебя компрометировала неверная жена, зато теперь можешь быть спокоен. Я нашу жизнь сумею устроить. Хочешь, расскажу, как? Гостей мы будем звать редко, но настоящих. И непременно заведем игры.

Б л а ж е в и ч. Какие игры?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Карты, биллиард, музыку.

Б л а ж е в и ч. Зачем?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Надо чем-нибудь развлекаться. Ведь при гостях ничего говорить нельзя.

Б л а ж е в и ч. Прекрасная хозяйка! И когда ты всему научилась?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Слава богу, не первый раз замужем!

Б л а ж е в и ч. Да! Скажи, пожалуйста, из-за чего ты разошлась с мужем? Кто из вас был виноват?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Конечно, он!

Б л а ж е в и ч. Обманывать такую женщину!

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Он не меня, а государственный контроль обманул. За это и уехал!

Б л а ж е в и ч. За что «за это»?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Ну, за… экономическую контрреволюцию.

Б л а ж е в и ч. Контр… (Подавился кофе.)

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Милый, не бойся, я же говорю — за экономическую.

Б л а ж е в и ч. О таких вещах надо предупреждать раньше…

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Ты же не спрашивал. И, возможно, меня больше не потревожат.

Б л а ж е в и ч (в страхе встает). Значит, могут и потревожить? Спасибо за свадебный подарок! Она была близка к контр…

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Да, но к экономической…

Б л а ж е в и ч. Экономическая! Нашла утешение! Экономическая, политическая! Какая разница?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Очень большая! За политическую мой первый муж гораздо дальше уехал…

Б л а ж е в и ч (садится). Сколько же раз ты была замужем и по каким статьям? Вспомни как следует.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Сейчас! (Считает в уме.) Если не считать тебя — только два!

Б л а ж е в и ч. Да уж меня в такой компании не считайте.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Но это все в прошлом! Мои мужья тебя не касаются.

Б л а ж е в и ч. Но ты касалась их, я касаюсь тебя, а от тебя до несчастья — один шаг! Она в моем доме салон заведет! Политико-экономический! Гостей пригласит! С ними раз за столом посидишь — потом всю жизнь не отсидишься! Женился! Жди теперь свадебного путешествия!

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Передай мне масло.

Б л а ж е в и ч (передвигая масло). Не понимаю, как вы можете жевать в такие минуты… Ладно! Завтракайте и собирайтесь.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Вы хотите вести меня гулять?

Б л а ж е в и ч. В город я вас хочу везти, разводиться!

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Не поеду. И жарко и не хочется…

Б л а ж е в и ч. Прохлаждайтесь, я один съезжу. Заявления одного супруга достаточно!

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а (кричит). Нет, недостаточно! Я вам не Анна Павловна! Если я вышла замуж — значит, вышла! В одну пятидневку двух жен бросать! А знаете, что за бытовое разложение бывает? Передайте молоко и садитесь!

Б л а ж е в и ч (садится). Двух мужей проводила — кажется, довольно! Так нет, — она за третьего вышла! Если бы я знал такие обстоятельства…

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Без обстоятельств я бы крупного начальника или богатого соавтора нашла. А здесь — мелочь, советский служащий. И он еще моим прошлым недоволен! Да вы знаете, как я жила? Второй муж целый универмаг на меня растратил. А когда забирали моего первого мужа, то за ним, за одним, на двух машинах приехали! Вот как я жила!

Б л а ж е в и ч. Неужели на двух машинах и для вас места не хватило?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Но-но-но, не забывайтесь! Я не только ваша жена, но и племянница вашего директора. Кто вас сделал управляющим? Со мной ссориться невыгодно.

Б л а ж е в и ч. Да, у тебя настоящий мужской ум!

Д а р ь я (выходит из дома). С добрым утром. (Наливает себе кофе и садится в конце стола.)

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Что вы здесь делаете?

Д а р ь я. Кофе пью.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Вам удобнее это делать на кухне.

Д а р ь я. Я за удобствами не гонюсь, и здесь выпью.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Вы разговаривать мешаете.

Д а р ь я. Какая ж я помеха? Говорите, чего хотите, я не переносчица.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а (Блажевичу). Скажи, что она вообще может уходить. Как вас? Дарья, вы можете искать другое место.

Д а р ь я. С чего же это? Бывало, ни Софья Сергеевна, ни Анна Павловна…

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Вот к Анне Павловне и ступайте.

Д а р ь я (Блажевичу). Шустрая вам хозяйка попалась. Сразу чистоту завела. (Уходит.)

Б л а ж е в и ч. Дарья у нас шесть лет жила.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. И довольно!

С о ф ь я С е р г е е в н а (выходит на террасу). Доброе утро, Тиночка. (Целует Валентину Николаевну. Садится за стол.) Поздравляю вас еще раз. Обратите внимание, Андрей сразу как-то посвежел. Андрюша, ты счастлив?

Б л а ж е в и ч (угрюмо). Счастлив, счастлив…

С о ф ь я С е р г е е в н а (ищет на столе). А где мол сухари? Даша, Даша!

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Я ее уволила.

С о ф ь я С е р г е е в н а. То есть как уволили?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Она мне не подходит.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Но это моя прислуга.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Прекрасно, пускай у вас служит. Но только в городе, когда мы будем жить отдельно.

Б л а ж е в и ч. Мы с мамой вместе живем.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Ты хочешь сказать — жили. Но я не могу стеснять Софью Сергеевну. Мы ей что-нибудь подыщем.

С о ф ь я С е р г е е в н а. Я привыкла жить не в чем-нибудь, а в своей квартире. Но если родной сын слушает и молчит, я знаю, что мне делать. (Кричит.) Даша, собирай мои вещи! Меня тоже «уволили»! (Уходит в дом.)

Б л а ж е в и ч. Нет, это возмутительно! (Кричит.) Мама, мама!

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Милый! Ну зачем тебе мама? Ты же взрослый.

Б л а ж е в и ч. И вы не ребенок. Понимаете, что вы здесь натворили?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Не беспокойся, я каждый шаг рассчитала. Подумай сам: для чего нам эта отсталая старушка?

Б л а ж е в и ч. Что ж, мне для вашего удовольствия современную маму заводить?

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. У женатого человека и вдруг — мама! Это провинциально. Это же атавизм.

На площадке появляется П р у ж и н и н, за ним — З и н а и д а Л ь в о в н а. Он с чемоданом, она с корзинкой и вазой в руках.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Сделай любезное лицо: нас идут поздравлять и, кажется, с подарками. Дядя Юра, тетя Зина!

Пружинин и Зинаида Львовна молча садятся.

Что случилось?

З и н а и д а Л ь в о в н а. Юрий был в Москве. Два дня пропадал. Сегодня возвращается — лица на человеке нет. Я его только по портфелю узнала. Расспрашиваю, а он даже говорить не может, заикается. Сами послушайте. (Всхлипывает.)

П р у ж и н и н. Меня у-уволили… Со-со службы…

Б л а ж е в и ч. Уволили? За что?

П р у ж и н и н. Сказали: за-за… (указывает на голову) за глупость…

Б л а ж е в и ч. Значит, вы свой проект подали?

П р у ж и н и н. Подал.

Б л а ж е в и ч. Я же просил: не подавайте, подождите. Зачем вы помчались?

П р у ж и н и н. П-п… плагиата боялся…

Б л а ж е в и ч. Да кому нужен ваш стариковский бред! «Поведение человека на службе и около нее». Вот не умели вести себя на службе и остались около…

П р у ж и н и н. Вы сами мой проект х-х-хвалили…

Б л а ж е в и ч. «Х-х-хвалили»! Да если бы я не хвалил, разве вы меня управляющим назначили бы?

П р у ж и н и н. З-зря старались: приказ о вашем назначении я подписать не успел.

Б л а ж е в и ч. Как! Я даже не управляющий?! (Круто поворачивается и спотыкается о вазу, которую поставила на пол Зинаида Львовна.) Какой черт здесь посуду наставил?

П р у ж и н и н. Это наши м-м-м-м… мелкие вещи, а об… об… обстановку к вечеру с-сюда перевезут.

Б л а ж е в и ч. Какую обстановку? (Зинаиде Львовне.) Говорите вы!

З и н а и д а Л ь в о в н а. У нас и квартира и дача были казенные, а теперь, когда Юрий больше не служит…

П р у ж и н и н. Т-т-требуют очистить от меня п-помещение.

З и н а и д а Л ь в о в н а. Тиночка, где я могу разложить свои вещи?

Б л а ж е в и ч. Мамашу вытеснили, чтобы чужие тетки здесь раскладывались? Родная мать — атавизм, а этот на чемодане сидит, заикается, — не атавизм? Не позволю на моей жизни раскладываться! Место под ногами провалилось, а на голову рухнули тетки, дядьки, дядья и жена — светлая шатенка с темным прошлым. Мне не под силу такое приданое! Забирайте обратно!

И з н а н к и н (подходит к террасе. Он выглядит торжественно). Андрей Петрович, я к вам по делу пришел.

Б л а ж е в и ч. Ах, это вы! (Вспомнил прежнюю игру.) Я же сказал: не сметь подходить к моей даче!

И з н а н к и н. Это вы бросьте. Побаловались, и хватит! Я говорю — по делу пришел.

Б л а ж е в и ч. Что там еще?

И з н а н к и н. Как только народный суд кончился, для меня страшный суд начался. Не могу я жить в качестве любовника. В Москву еду правды искать. К прокурору. Чтобы он с меня прелюбодеяние снял. Требую справедливости: я взятку дал, пускай и мне за нее дадут, что полагается.

Б л а ж е в и ч. Отправляйтесь куда угодно, меня это не касается.

И з н а н к и н. Как же не касается? Рассеянный вы, что ли? Глядите, я дал взятку, так? А кому дал? Царице небесной, что ли? Прокуратура — она не маленькая, понимает: раз один дал, значит, другой взял. Если вам моя компания неприятна, оставайтесь, завтра за вами отдельно придут.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Андрей Петрович, это правда? За кого же я вышла? Я совсем на другую жизнь рассчитывала.

Б л а ж е в и ч. У нас с вами не жизнь, а сделка на толкучем рынке. Второпях, впопыхах, в тесноте. Схватил кусок, выдрался из толпы и доволен. Купил, оторвал, приобрел! А пришел домой, развернул, глянул при свете: боже ты мой! Барахло!

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Это вы про меня говорите?

Б л а ж е в и ч. Да, про вас.

П р у ж и н и н (заступаясь). Андрей Петрович!

Б л а ж е в и ч. И вы не мешайте. Вы что тут людьми прикидываетесь?

Пружинин пятятся к двери.

З и н а и д а Л ь в о в н а (указывая на мужа). Это он человеком прикидывался, а я никогда. (Вместе с мужем скрывается в доме.)

Б л а ж е в и ч. Завтра придут?

И з н а н к и н. Как часы придут. Лучше самим пойти навстречу законности.

Б л а ж е в и ч. А скидка за это большая? (Валентине Николаевне.) Принесите Уголовный кодекс: он на полке, рядом с вашим портретом стоит.

И з н а н к и н (подавая маленькую книжку). Вот мой экземпляр, статья сто восемнадцатая, примечание «б».

Б л а ж е в и ч. Да, выгодней. И на чем я попался! Мелкой дробью меня застрелить хотят.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. В третий раз за жулика вышла! (Пискнула и порхнула в дачу.)

Б л а ж е в и ч. Райская птица!

И з н а н к и н. Андрей Петрович, собирайтесь. Пойдем-то, там вам будет спокойнее.

Уходят с Блажевичем в дом.

На террасу дачи Семеркина выходит А н я, за ней — С е н я. Аня ставит на лавку чемодан и укладывает в него свои вещи.

С е н я. Аня, куда вы собираетесь?

А н я. В Москву, на службу. Завтра мой отпуск кончается.

С е н я. Уезжать, когда ваше дело уже пересматривается?

А н я. Спасибо, Сеня, но теперь я вижу: никакого пересмотра не будет.

С е н я. Значит, я вас обманул? Хорошо, возьмите факты: сегодня на дачу вашего бывшего супруга началось наступление. Я сам видел, как прошла колонна Пружининых, а за ними в пешем строю Изнанкин. Такого натиска Блажевич не выдержит.

А н я. Сначала и я в ваши планы поверила. Почему? Да уж очень хотелось во что-то поверить.

С е н я. А теперь уезжаете? Где же вы будете жить?

А н я. Подруга мне предлагает поселиться у нее.

С е н я. А обо м-м… о моем отце вы подумали? Как он без вас здесь останется? Он же к вам привык, он полюбил вас! Надо быть слепой, чтобы не видеть!

А н я. Как вы горячо об отце говорите…

С е н я. Это не только к отцу, но и ко мне, ну да, и ко мне относится. Аня, правда, я всего начинающий журналист… У меня ничего нет… Но зато я…

Д а р ь я (подходит к террасе с корзиной). Анечка, позвольте до поезда у вас на крыльце посидеть.

А н я. Куда вы собрались, Даша?

Д а р ь я. Я расчет взяла.

С е н я. Видите, крысы уже бегут с корабля!

Д а р ь я. Новая хозяйка все вверх дном поставила, а сама с утра в полосатом ходит. Из цирка она, что ли?

С е н я. Я ошибся: это не крыса, это первая ласточка. Войдите в комнаты, гражданка. (Провожает Дарью в дачу и останавливает Аню.) Аня, первая ласточка меня перебила. Правда, я всего-навсего начинающий журналист, у меня ничего нет, но зато я вас…

К террасе подходит С о ф ь я С е р г е е в н а с баулом в руках.

Вот и вторая ласточка!

С о ф ь я С е р г е е в н а. Аня, извините, я только сегодня догадалась, что вы — ангел. Об этой новой особе скажу одно: она меня, меня из дому вытеснила.

С е н я. Характеристика яркая…

С о ф ь я С е р г е е в н а. Я так торопилась уйти, что все растеряла: и носовой платок и Дарью.

А н я. Даша здесь. Войдите.

С о ф ь я С е р г е е в н а (входя на крыльцо). Не знаю, доеду ли до Москвы.

А н я. Вам нехорошо?

С о ф ь я С е р г е е в н а. Со здоровьем делается что-то страшное. Вы знаете, у меня всегда безумное сердцебиение, а тут — прекратилось. Ни болей, ни перебоев — ничего не чувствую. Пробовала капли — не помогает.

С е н я. Когда вы успокоитесь, перебои восстановятся. (Провожает Софью Сергеевну в дачу.) Две ласточки уже делают весну. Перелет начался. Кажется, там похолодало. Но я вам не договорил самого главного. Аня, я всего-навсего начинающий журналист, у меня ничего нет… но зато…

На площадку выходят К л а в а и Р о д и о н о в.

И чего они здесь шатаются?

Р о д и о н о в. Я удивляюсь, как можно влюбляться в артистов или скрипачей, когда налицо общественные работники…

Клава и Родионов отходят в глубь площадки.

А н я (указывая на них). Видите эту пару? Мне хочется растащить их в разные стороны. Она глупая, но хорошая девушка.

С е н я. Если хотите, я их растащу.

А н я. Каким образом? Ой, Сеня, вы, кажется, хвастаете.

С е н я. Я же наблюдатель. Я о них все знаю.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч (выходит из дачи). Семен, кто эти две, что сидят в моей комнате?

С е н я. Это ласточки.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Ласточки? Но одна из них говорит совсем, как сорока.

С е н я. Это бывает. Отец, хочешь сделать хорошее дело?

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. И давно ты стал комиссионером?

С е н я. То есть доброе, доброе дело. Ну, пожалуйста. (Берет отца под руку и что-то говорит ему на ухо, указывая на Родионова.)

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. А зачем? А если он придет?

С е н я. Да не придет. Я тебя очень прошу…

Ефим Давыдович подходит к Родионову и Клаве. Аня и Сеня наблюдают с террасы.

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Здравствуйте, товарищ Родионов. Заходите, новую настойку пробовать.

Р о д и о н о в. Какую настойку?

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Приходите — там увидите… (Отходит и, сделав круг, возвращается на дачу.)

К л а в а. Вы же говорили, что не пьете.

Р о д и о н о в. А я и не пью.

К л а в а. Непьющего человека приглашать не станут.

Р о д и о н о в. Я сам не понимаю, с чего ему вздумалось…

С е н я. Аня, несите родионовский патефон.

А н я убегает в дом и через несколько секунд возвращается с патефоном.

Р о д и о н о в. Ей-богу, не пью. Редко-редко рюмку-другую.

К л а в а. Раньше говорили, что вовсе не пьете.

Р о д и о н о в. Ну да, старик меня с кем-то смешал, Клавочка…

С е н я (подходит к ним с патефоном. Развязно). Здорово, Родионов. Ну, как?

Р о д и о н о в. Что — как?

С е н я. Как себя чувствуешь после вчерашнего?

Р о д и о н о в. А… а… что вчера было?

С е н я. Неужели ничего не помнишь? (Клаве.) Жалко, вы его вчера не видели. Такой весельчак: даже зарезать меня хотел.

Р о д и о н о в. Виноват… Ненормальный вы, что ли? Да я вчера нигде не был.

С е н я. Неужели все забыл? (Показывает на патефон.) Музыка твоя?

Р о д и о н о в. Моя.

С е н я. Разве можно такую вещь в чужом доме бросать? На, получай. Счастливо. Захаживай. (Идет на террасу.)

Родионов ошеломлен.

К л а в а. До чего же вы сволочь! (Решительно уходит.)

Р о д и о н о в. Клава, вас охмурили! Я трезвая единица! Клавуша… (Садится на лавочку, охватывает голову руками.)

С е н я. Пожалуйста, заказ исполнен!

А н я. Спасибо, Сеня.

С е н я. Теперь самое главное. Аня, у меня ничего нет, я всего-навсего…

На площадку выходит В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а.

Смотрите, корабль тонет, пассажиры бросаются вплавь…

Валентина Николаевна с клеенчатой круглой коробкой в руках; она озирается, по-видимому, не зная, куда идти. Видит Родионова, рассматривает его, пожимает плечами и садится рядом. Родионов порывисто хватает ее за руки.

Р о д и о н о в. Вернулись? Вот спасибо! Ой, я думал, вы — Клава. Извините…

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Пожалуйста, пожалуйста… У вас, кажется, драма? Вы в девушке ошиблись?

Р о д и о н о в. Не я в ней, а она во мне ошиблась. Не пью я, честное слово, не пью. Я на ней жениться мог, а она убежала.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Позвольте, может быть, она чем-нибудь другим недовольна? Как у вас с квартирой?

Р о д и о н о в. Здесь — одна, а в Москве — две комнаты.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Ванна, телефон есть?

Р о д и о н о в. И радио и уборная…

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Но… она убежала… Бедный, брошенный мальчик… Какой у вас этаж?

Р о д и о н о в. Пятый.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Да-да, нам всем не хватает лирики. А лифт?

Р о д и о н о в. Лифта нету.

В а л е н т и н а Н и к о л а е в н а. Не в лифте счастье. Проводите меня. Как странно: мы знакомы всего две минуты, а мне кажется, что все это уже было когда-то… А кто она, которая вас бросила?

Р о д и о н о в. Так, парикмахерша… Клавка. (Уходит под руку с Валентиной Николаевной.)

С е н я. Утопающие причалили к острову Новой Надежды. Аня, а теперь самое главное… (Обнимает и целует Аню.)

Она отстраняется.

Вы обиделись?

А н я. Нет, но это так неожиданно… Вы ни слова не говорили — и вдруг!

С е н я. Разве я не говорил, что у меня ничего нет, что я всего-навсего начинающий журналист? Да я вам четыре раза в любви объяснялся.

Из дачи выходит Е ф и м Д а в ы д о в и ч.

Отец, я хочу сказать тебе новость…

Е ф и м Д а в ы д о в и ч. Это для вас новость, а я эту новость предвидел неделю назад. Анечка, не знаю, с чем вас поздравлять. (Указывает на Сеню.) Что в нем хорошего? Только наследственность!

С е н я. Зато какая!

А н я. Смотрите, они идут.

На площадку выходит процессия: И з н а н к и н, Б л а ж е в и ч, В а р в а р а И в а н о в н а, П р у ж и н и н и З и н а и д а Л ь в о в н а.

С е н я. Софья Сергеевна, пожалуйста, сюда.

С о ф ь я С е р г е е в н а и Д а ш а выходят на террасу.

Можете возвращаться к себе — ваша дача освобождается.

Процессия останавливается.

Б л а ж е в и ч. Аня, прости! За тебя сама жизнь отомстила. (Изнанкину.) Вы уверены, что могут дать условно?

П р у ж и н и н. Андрей Петрович, как же вы меня оставляете?

Б л а ж е в и ч. Не могу же я вас с собой в тюрьму захватить.

В а р в а р а И в а н о в н а. Степа, вот пирожки на дорогу. (Плачет.)

И з н а н к и н (бодро). Не плачь, Варя! Иду страдать за правду. Спасибо тебе за пирожки и за все остальное. Анна Павловна, простите!.. Если вам было плохо, мне еще хуже. На вас одна молва обрушилась, а на меня — и судьба и сама Варвара Ивановна. Этого человеку не перенести. Граждане, каюсь: напутал так, что и сам разобраться не мог. А вот жизнь опять все по местам расставила. Андрей Петрович, пора и нам на прямую дорогу. Пойдемте! (Кланяется.) Счастливо вам всем оставаться!