Коммунизм в мире средневекового фэнтези

Глава 16

Почему среди подземелий редко можно встретить обладателей больше четырех базовых элементов и одного дополнительно? Причина этому – сложность освоения нового элемента. Для нас, магов, каждый новый элемент привносит очень сильный раздор в наши магические органы. Нам известен случай, когда земляной маг 7 круга начал освоение элемента пространства. Его магические каналы смешали ману двух элементов в той пропорции, какая являлась критической для его тела, магическое ядро разделилось на две части, усугубив положение еще больше. Слуги до сих пор с ужасом вспоминают его крики. У подземелий магические органы совершенно другие, более приспособленные к многоэлементальности. Но от этого им намного сложнее уловить элемент, выцепить его из магических потоков. Если у обычного мага это занимает до трех лет, то у подземелий этот срок увеличивается до десяти, чаще до двадцати лет. Каждый день подземелье должно погружаться в магические потоки. Это создает большую нагрузку на разум подземелья, даже если оно действует лишь на инстинктах. Поэтому очень редко можно увидеть больше пяти элементов у одного подземелья. У кого же есть дополнительный элемент, или элементы, то их интеллектуальное развитие сильно замедляется и очень часто происходит со значительными отклонениями.

Дар Ветр, «Особенности интеллектуального развития подземелий», том 1

- Александр Дмитриевич, здравствуй. Ты видел погоду на улице? Солнце только-только встало, тебе следует на восход. Сегодня он особенно красив.

- Здравствуйте, товарищ Семен. Что я там не видел, - все внимание Александра было на бумагах, словно сканеры его глаза перебирали десятки цифр. – На нашем веку столько таких восходов будет.

- Это ты зря, Александр Дмитриевич, очень зря. Восходов много, но такого ты никогда не увидишь.

Дмитрий повернул лист в сторону Семена. Быстро пробежавшись глазами по цифрам, Семен удовлетворенно кивнул.

- Подвижек в проекте не наблюдается? – Этот вопрос Черненко задавал каждый раз, когда приходил в этот кабинет.

- Никакого существенного движения не наблюдаем. – Также привычно спросил Дмитрий. – Основные показатели находятся в пределах нормы, численность испытуемых увеличилась на одну особь, никто не пытался сбежать.

- Родила третья самка?

- Нет, четвертая.

- Необычно, - призадумавшись, ответил Семен. – Она же на две недели раньше забеременела, чем третья самка. Каково состояние плода?

- На данный момент состояние стабильное, но сразу после родов мы думали, что он не выживет. Плод явно не доношен, еще и мать не особо старалась заботится о нем.

- Даже в деле материнского инстинкта гоблины выделились, - с презрением сказал Черненко. – Ладно, заканчивайте с бумагами и идите на улицу. Хороших выходных.

- Спасибо, товарищ Черненко!

Похлопав по туловищу Дмитрия, Семен пошел к большому смотровому окну. К нему вел коридор, состоявший из простых дубовых столов, за которыми сидели несколько муравьев и сосредоточенно писали отчеты. Ночная смена заканчивала свою работу, и готовилась передать свою ношу дневным волкам. Здороваясь, Семен дошел до обзорного пункта.

Грязное стекло с одной стороны мешало наблюдать за подопытными, но с другой стороны мешало им смотреть на исследователей. Панорамные окна выходили на испытательную зону №1. Большая пещера, освещаемая светящимися грибами, была заполнена гоблинами. Привычно скользнув взглядом по бумажным полоскам, которые показывали выход чистого воздуха в зону, Черненко обратил внимание на гоблинов. В его глазах от презрения не осталось ни капли, лишь холодный профессионализм и четкий незамутненный взгляд.

Соломенные дома смотрелись чужеродно на фоне монолитного камня. Любопытная деталь – температура внутри испытательной зоны держалась на постоянном комфортном для гоблинов уровне. Располагались постройки хаотично, а их вид был таким, словно они готовы развалиться от любого дуновения ветра. Но, что также интересно, при внешней отсталости и хлипкости постройки гоблинов были довольно прочными.

Десятки гоблинов занимались своими делами. Кто-то носил вещи, кто-то ел, кто-то пробовал на вкус камень, а кто-то сношался прямо у главного дома. При первом заселении количество гоблинов находилось в районе 60 особей. Но как только ученные заходили в зону, то под улюлюкание гоблины набрасывались на них. Пока им удалось наладить дистанционные поставки еды и материалов, количество гоблинов уменьшилось до 36 особей. Раны, драки, конкуренция уменьшили численность гоблинов до 25 особей, после чего установилась устойчивая иерархия в племени.

Общество гоблинов, если его так можно назвать, в пределах одного племени делилось на 3 группы. Первая группа – «сливки общества». Вождь, шаман, дети от женщин других рас, телохранители элит. Группа элиты располагалась в самых просторных и прочных домах, получала самую лучшую еду и женщин, помыкали остальными гоблинами.

За элитой шла группа «середняков». Это была основа племени. В нее входили воины, охотники, рабочие, строители, надзиратели. Обычные гоблины, ничем не отличающиеся от своих собратьев.

Если гоблин не выполнил поставленную вождем задачу, как-то провинился, выступил против уважаемых гоблинов, или еще каким-то образом унизил себя, то он становился отбросом. Обычно отбросы долго не жили: два – три месяца, и неудачливый гоблин умирал от голода, побоев, замерзал до смерти, или становился высохшим трупом. Такие гоблины служили грушами для битья, а в одной из испытательных зон ученые наблюдали, как вождь племени заставил драться отбросов между собой на свое веселье. Можно сказать, что эти гоблины были живыми трупами.

Внимание Черненко привлек один из таких отбросов. Он выходил из тоннеля, несся с собой несколько булыжников. Какой-то конфликт с одним из телохранителей и вот, он не представляет из себя ничего. Это было в начале эксперимента, и, хотя прошло несколько месяцев, но этот гоблин и не думает умирать. Наоборот – он значительно прибавил в весе, мышцы налились силой, а по ночам он уединяется с одной из самок. Это относительная роскошь для обычных гоблинов, не говоря про самого низшего гоблина.

Задачей первой испытательной зоны является проведение опытов по «окультуриванию» гоблинов посредством физического труда. Они находятся глубоко под землей, свободного доступа к еде у племени нет, как и доступа к строительным материалам. На самом минимальном уровне им выдают припасы, которые сразу уходят к элитам и их приближенным. Видно, что гоблины привыкли к голоду и они могут жить даже на таком пайке, но у отбросов нет даже этого.

Такие неудачливые гоблины либо сдохли, либо выкрутились. Получить дополнительную еду можно работой в шахте. Долбишь камень, относишь его к специальной плите, и за камень тебе выдается паек. Очень простая схема, но кроме двадцать седьмого и еще нескольких гоблинов до этого никто не додумался.

Сперва исследователи пытались показать гоблинам схему получения еды, но быстро прекратили всякие попытки. Что же, гоблинов на просторах леса много, хватит еще на несколько испытательных зон.

Тем временем двадцать седьмой обменял камень на еду и, спрятав ее, ушел в свой дом. Выдолбленная неприметная ниша в скале, где он спал и жрал. Черненко приметил, что в этот раз он принес намного меньше камня. Его силы на исходе? Или что-то должно произойти? В основном лагере началось бурление, и лидер местного «товарищества» начал идти к двадцать седьмому.

- Дмитрий! Подойди-ка ко мне… смотри на двадцать седьмого.

Главарь банды являлся по совместительству и телохранителем вождя. Несколько амбалов шло рядом с ним, с видимой ухмылкой смотря на дом отброса.

- Что они хотят сделать?

- Видимо, они захотели узнать у него о способе добычи еды.

- Или он узнал об измене своей самки. – Хмыкнув, ответил Черненко.

Довольный двадцать седьмой вышел из своей ниши. Не удивившись приходу телохранителя и его банды, он вышел им навстречу. Уверенная походка, прямой взгляд, угрожающей вид – он точно намерен на драку. Встав друг на против друга, отброс и телохранитель пронзали друг друга взглядами.

Махнув рукой, тридцать четвертый вышел вперед. Вокруг них образовалась толпа, окружив их полукругом. Между двумя гоблинами началась словесная перепалка.

За стеклом не было их слышно, тем более ученые имели лишь начальное представление о языке гоблинов. Но по реакции гоблинов можно судить об общем смысле диалога.

Тридцать четвертый говорил с явной усмешкой, широко разводя руки и ходя вокруг отброса. Его слова встречали с радостными воплями. Ответы отброса натыкались только на стену смеха. Но вот ему удалось задеть телохранителя. Привычный темп его шага сбился, а глаза все чаще метались в толпу и на лакеев. Двадцать седьмому явно удалось ущемить его Королевскую Гордость.

Слово за словом, и у тридцать четвертого только пар из ушей не шел. Налитое лицо, подрагивающие руки, агрессивный шаг. Некоторые из толпы на словах отброса показывали пальцами в телохранителя. Это настолько взбесило его, что он решил лично расправится с наглым гоблином.

Что-то приказав своим лакеем, он вытянул руку, не отводя взгляд от противника. Ухватившись за поданную доску, тридцать четвертый медленным шагом пошел к отбросу. Толпа затихла и с кровожадным интересом наблюдала за предстоящей дракой.

Широким размахом телохранитель обрушил доску на отброса. Выставив крестом руки, он принял удар и, отступив на шаг, кулаком вдарил по груди противника. Не ожидавший такого гоблин упал, выронив доску. Несколько кусков дерева застряли в руках двадцать седьмого, его поза стала менее горделивой, опытным взглядом Черненко примет, что ему очень больно, но он сдерживается.

Похвально.

Толпа взорвалась криком. На упавшего показывали пальцами, а в сторону отброса начали раздаваться первые одобрительные крики. Лакеи телохранителя хотели вмешаться, но взмахом руки он остановил их.

Двадцать седьмой высокомерно смотрел на своего противника. Даже не попытавшись взять доску, он стоял напротив гоблина и наслаждался вниманием толпы. Как только вставший гоблин попытался взять доску, то со стороны толпы послышались гневные крики.

- Довольно странно видеть у гоблинов понятие чести. – Хмыкнув, сказал Дмитрий.

- Тут не честь, а гордость и высокомерие.

Теперь два гоблина находились на равных условиях. Черненко только сейчас заметил, что телохранитель превосходит ростом отброса на половину головы.

С дикими животными воплями два гоблина набросились друг на друга. За счет массы телохранитель повалил отброса на землю и начал избивать его. Кровь и зубы летели в разные стороны, пока лицо отброса превращалось в месиво. Пара сильных ударов по телохранителю лишь только разозлили его еще больше.

Удовлетворившись своим достижением, телохранитель начал оглядывать толпу. Десятки гоблинов молча смотрели на него. Когда он рявкнул, то все начали активно радоваться его победе. Эйфория победы и криков толпы словно наркотик подействовали на гоблина, и следующие несколько минут он сидел на отбросе и наслаждался этими эмоциями.

Тихий смех прервал его триумф. С недоумение он взглянул на отброса, чтобы в следующий момент получить сгусток крови в глаза. Инстинктивно потянувшись руками, от удара в бок он потерял баланс и отброс смог сбросить его, а затем и сесть на него. Со всей яростью он ударил по голове гоблина. В гробовой тишине послышался хруст костей.

Со звериным гневом он бил по гоблину, пока последние попытки сопротивления не утихли. Поворачивая голову на бока, он поочередно оторвал уши телохранителя. Немного пожевав их, отброс выкинул их на потеху толпе. Не удовлетворившись этим, двумя руками он ухватился за бока головы, и большими пальцами начал выдавливать глаза мертвого гоблина.

Лакеи телохранителя подбежали и начали избивать отброса, но гневная толпа быстро усмирила их пыл. Роли отброса и элиты поменялись.

На всем протяжении драки ученные оставались тихими. Внимательными взглядами они наблюдали битву, запоминая каждую детали.

- Такого мы не видели несколько месяцев. – С неким удивлением заметил Черненко.

Вначале повальная жестокость пугала их. Но спустя несколько месяцев она стала обыденным делом, которое не стоит и капли внимания.

- Будем надеется, что и дальше не увидим. Парням тяжело досталась их доставка, не хотелось бы их вновь отвлекать на гоблинов.

- Полностью с тобой согласен. – Взглянув на набитую цифру на лбу гоблина, Черненко продолжил. – Что с ним делать?

- Хотя его жестокость может и помешать эксперименту, я считаю необходимым оставить его в живых. Он проявил высокий уровень интеллекта, и если мы сможем направить его в нужном направлении, то может выйти очень хороший результат.

- Хорошо, вот и создай направление его развития. Ко вторнику предоставишь его на комиссию.

…

Седьмой аванпост разросся до полноценного поселения.

Сеть мастерских, полностью удовлетворяющая повседневные нужды аванпоста и значительно помогающая в расширении. Десятки жилых помещений, вмещающие сотни муравьев. Обширные стоянки, укрывающие даже самые большие караваны от суровой погоды. Склады, размерами не уступающие складам в центральной колонии.

Увеличивающийся поток грузов и муравьев диктовал свои условия.

Быстрыми темпами идет прокладка мощенной дороги. Ежедневно из рабочего поселка приходят десятки телег с камнем, щебнем, песком. Часть отправляется дальше, на юг. Оставшиеся выгружают свой тяжелый груз и уходят обратно. Сотни рабочих метр за метром привносят цивилизацию в этот неизведанный край лесов и полян.

- Я говорю не надо! – Громко возразил Милюков. – На кой черт нам эти стены? От кого мы будем защищаться? От зверей? Вы не хуже меня видели, на что они способны. Нас сметут в мгновение ока.

- Послушай, Милюков. Вспомни, в каком состоянии оказался аванпост после магических зверей. Мусорка, а не аванпост! – С возмущение воскликнул Олег. – Только две недели ушло на восстановление. Две недели, за которые по дороге не прошло ни одного большого каравана. А если бы магические звери вернулись? Могли бы мы перекинуть подкрепления? Нет. Они бы не успели дойти, либо умерли бы от голода. А все потому, что мы были заняты восстановлением после зверей, а не караванами. Ты хочешь повторения этого и в следующем году?

Олег напряженно расхаживал из стороны в сторону. Просторный зал совещаний вот уже как несколько дней терпит в себе бой Милюкова и Олега. Остальные муравьи тихо сидели на местах и наблюдали за спорящими.

- Ни в коем случае я не хочу повторения этого. Но разве у нас есть выбор? Ведь доказано, что зверей привлекает мана. А у нас здесь кристаллов и магических инструментов на целые склады. Сюда прибегут не пара десятков зверей, а сотни. Как ты собираешься их остановить? Пятиметровыми стенами и сотнями воинов? Если даже в центре они прорвали стену, то что мы сможем противопоставить им? Не говоря о том, что построить прочную и высокую стену мы не способны.

- А нам и не нужны высокие стены. Пускай в колонии строят их. Сам сказал – звери идут на магию. Мы можем убрать все магические предметы, и тогда на нас пойдет значительно меньше зверей. Мы защитимся от их нападения с минимальными потерями.

- Значительно меньше зверей это сколько? Десять? Сотня? Магия не раствориться в среде за один день. Минимум две недели. Мы готовы сидеть в весеннем болоте две недели без водных кристаллов? Без огненных? Если не звери, так вода убьет нас. Даже если мы и проживем две недели, то, где гарантии, что в этой волне не окажется разумных тварей, которые увидят в нас легкую мишень? Даже если на нас и нападет сотня зверей, то это сотня воинов, которые будут сидеть и ждать непонятно чего, пока на колонии идет основной натиск. Стой, дай договорить, - Остановил возражение Олега Милюков, - Если мы допустим, что мы выстоим. Помимо нас есть и другие аванпосты. На каждый по сотне воинов – ничего не останется. В ином случае наша защита не будет иметь смысла.

- Так что же ты предлагаешь? Сидеть и смотреть, как наш труд, наши земли разоряют магические твари? Приходить и видеть, как наши мастерские уничтожены? Смотреть на наши склады не через двери, а через отверстие в земле? Так, что ли?

- Нет! Ни в коем случае! Я не меньше тебя хочу построить эту чертову стену! Но я не отвечаю не только за транспортное сообщение, но и отвечаю за жизни своих подчиненных. Останемся здесь в период волны – сложим головы всем аванпостом. Не ты, не я не хотим этого.

Олег хотел возразить ему. Сказать многое, выплеснуть на него плоды бессонных ночей и долгих размышлений. Но внезапно он почувствовал, как все его сковал лед. Казалось, даже мысли перестали течь. Паникуя, он все больше чувствовал, как разум и тело переходили во власть природной стихии.

Перед тем моментом, как случилось непоправимое, он начал чувствовать, как к нему возвращался контроль над телом и душой. На место льда пришла смертельная усталость. Несколько дней подряд, удивительно даже для самого себя, он рьяно защищал идею создания стены. Спрашивал мнения знающих муравьев, консультировался с центром, спорил с Милюковым. Только сейчас он понял, что за три дня поспал только четыре часа.

- К черту эти стены, – всплеснул антеннами он. – Это изначально была плохая идея. Вы, товарищ Милюков, здесь главный, вам и решать. Если вы не против, то я пойду на свою кровать.

- Спасибо, товарищ Олег. Хорошего вам сна. – Благодарно сказал Милюков, смотря в глаза Олегу.

- До завтра.

После ухода Олега в зал опустилась тишина.

- Товарищ Сокольников, - спустя несколько минут начал Милюков, - вы говорили о проблемах на складах.

Если такая резкая смена настроения немного обескуражила Сокольникова. Собравшись с мыслями, он начал.

- Да, у нас проблемы на складах. Мы обнаружили выводок огромных червей, которые жили прямо в крыше 23 склада. Они уничтожили слой почвы, поэтому крыша может обвалиться в каждую минуту.

- Только этого не хватало… - Выдохнул Милюков. 23 склад создавался специально для съестных запасов строителям. Милюков предположил, что из-за глубоко залегания эти чертовы черви смогли оставаться незамеченными некоторое время. Время, за которое они смогли… убрать землю? Подточить потолок? На кой черт им это вообще нужно?

- Мы можем спасти еду? – Выбросив лишние вопросы, глава аванпоста переключил внимание на более важный вопрос.

- Только часть, - покачал головой из стороны в сторону Сокольников, - основная часть еды находилась в центре помещения. Мы можем спасти только то, что находится у входов.

- Ладно… есть свободные клады? Переместите на них все, что удастся вынести. Напишите об этом отчет, пойдет в центр.

…

Наконец-то мне удалось! Два года усилий не прошли даром. Мне удалось выделить элемент растений. Это был долгий путь, полный медитации и магических потоков. Казалось, эти цвета перешли из мира магического в мир настоящий. Иногда мне становилось трудно различить магические и реальный мир. Впрочем, это позади.

Новый элемент позволит решить проблему продовольствия раз и навсегда. Одно из основных заклинаний этого элемента – это ускорение роста растений. Чем больше маны, тем больше будет ускорение роста. Осталось дело за малым – воспитать сильных магов, и проблема еды пропадет сама собой.

Впрочем, не одной магией едины. За два долгие года наша коммунистическая партия значительно выросла в размерах. Усложнилась ее структура, появились новые министерства и отделы, руководящие и контролирующие органы. Члены партии получили значительный опыт в управлении государством, бюрократы из Государственного планового комитета создают точные и необходимые годовые планы развития народного хозяйства страны. Конечно, и у них бывают ошибки, но кто же не без греха?

На данный момент Партия выступает в качестве только регулирующего органа. У нас просто нет тех классов, которые необходимо подавлять. Законы и конституцию муравьи исполняют идеально. Воспитание новых кадров целиком находится в вопросе всего общества, а не Партии. Вот и выходит, что Партия фактически представлена в качестве только в качестве регулирующего органа. Уже в этом можно заметить одну огромную проблему. У нас отсутствует практика пропаганды идей коммунизма, нет опыта в строительстве настоящей партии, привлечения на свою сторону людей. Мой опыт в этих делах бесспорно огромное подспорье, но то есть опыт совершенно другого мира, который здесь можно использовать только частично.

Мы окружены кольцом феодальных стран. Перед нами будет стоять монументальная задача по привлечению миллионов крестьян и рабочих на свою сторону. Здесь одной теорией никак не обойтись.

Дело это поправимое, но сколько возможностей будет потеряно, пока мы научимся их находить и использовать?

Ушедшая весна принесла не только тепло, но и орды магических зверей. Первой под удар попала южная колония. Без сомнений героическая оборона отбросила зверей обратно в лес, и значительно уменьшила нагрузку на центральную колонию. Генералы и маршалы из Генерального штаба слишком сильно поверили в силу стен, за что мы все поплатились. Прорыв стены, и животные повалили как цунами. Только железной дисциплиной, превосходным оснащение и огромными жертвами удалось отбросить, рассеять и уничтожить орду.

Волна на нас имела значительно больше монстров, чем на южную колонию. Если там было около восьмисот зверей, то на нас набросилось в два с половиной раза больше. Среди них, на наше неприятное удивление, были и разумные звери, которые командовали всей ордой. Тем более эти твари были сильными магами, как минимум четвертого круга.

Так почему на нас напало много больше зверей, хотя мы и находимся дальше от леса? Причина этому – я. Колония, а значит и я, разрослись до огромных масштабов. Целый подземный город, со своими производствами, улицами, дорогами, парками, полигонами, лабораториями, общежитиями и казармами. Это занимает огромное количество места, и требует еще больших затрат магических кристаллов. Выходит, что моя зона влияния расширилась до немыслимых границ. Все это выбрасывает в окружающую среду очень много маны, и я должен светиться как прожектор посреди безлунной ночи.

Я удивлен, что нас не заметили маги гоблинов. Может, отчет об этом уже лежит у кого надо, либо мы находимся в очень большой глуши. Впрочем, я не возражаю. Пока гоблины нас не трогают, мы направили все силы на мирное строительство.

Геологи нашли залежи железа. Да, у меня есть бесконечные рудные жилы, но они восполняются очень медленно, так и требуют довольно много места. Темпы создания новых шахт не поспевают за созданием новых печей. А спрос на металл растет с каждым днем. Поэтому мы готовимся к созданию как минимум еще одно рабочего поселка.

Начали закатывать в камень южную дорогу. Правду говорят, что дороги являются артериями любого государства. Тем более с каждым днем грузопоток между нами и югом растет в геометрической прогрессии, а с появлением магов природы с юга потянется непрерывная вереница повозок с пшеницей. Численность центральной колонии превысила двенадцать тысяч муравьев. И это с учетом потерь от зверей. Логисты совершают настоящий подвиг, распределяя еду между появившимися животными фермами, полигонами для исправления гоблинов и другими проектами.

Смотря на текущую Колонию, я могу с полной уверенностью сказать, что дела идут очень хорошо. Даже слишком хорошо. Рабочие полностью выполняют намеченный план, и даже перевыполняют его, воины стерегут границу, мы изучили своего врага и активно готовимся к его приходу, каждый день мы совершенствуемся во всех видах науки. Дошло до того, что у меня выдался полностью свободный день.

Немыслимо!

Не правда!

Не может быть!

Думал я, но это оказалось правдой. Вероятно, с момента основания Колонии это был третий день, когда я был свободен. Растерянность, вот что я чувствовал в тот момент. За два года я отвык от отдыха, а новое тело позволяет работать двадцать пять часов в сутки. Даже до сих пор я не верю в это.

Мне ли жаловаться на это? В прошлой жизни говорил, что в гробу отосплюсь. Вместо гроба меня послали в другой мир, где я работаю еще больше себя прежнего. Видимо, это судьба каждого коммуниста.

Отдавать всего себя на служение народу, не щадя ни себя, ни врага.