Коммунизм в мире средневекового фэнтези

Глава 32

Не ждали меня, твари?

Последние слова человека, отправившегося в ад.

- Войдите.

Убрав в сторону отчет, Карпин поднял голову на посетителя.

- Товарищ Прохоров, ты то мне и нужен. Присаживайся.

Глава отдела селекции Южной Колонии аккуратно сел напротив Карпина. Между ними находился простой дубовый стол, заваленный различными отчетами, приказами, карандашами.

- Как дела на фронте селекции? Слышал, у вас были прорывные успехи? – С интересом спросил Карпин. Все, что касалось обеспечения продовольствием ставилось на его личный контроль.

- Какие там успехи! – С горечью воскликнул он, закатив глаза. – Так, немного увеличили выход пшеницы. И каким методом? С помощью сортов людей!

- Разве это плохо?

- Очень даже хорошо. Но ведь мы сделали это с посторонней помощью, а надо все самим. Сперва пшеница, потом дерево…

- Ладно, ты нас не обижай. – Остановив поток слов, Карпин протер передние лапы. Он ценил Прохорова за его самостоятельность, но иногда она переходила границы. – Партия знает, что кроме себя нам не на кого рассчитывать. Но если мы будем сидеть как в крепости, то весь мир пройдет мимо нас.

- Да разве я против? – В кабинете установилась тишина. Первым неловкое молчание прервал Прохоров. – Как там экспедиция?

Внутри себя он знал ответ наперед. Из-за недавнего перехода границы все находились в напряжении и отправлять экспедицию вглубь леса в такое время не лучшее решение.

- Мы решили перенести ее до лучших времен.

Прохоров вздохнул.

Сперва селекция казалась ему очень интересным делом. И на первых порах так и было. Бесконечные возможности будоражили его воображение. Смотря на обычную пшеницу, он видел мириады всевозможных комбинаций с такими же бесчисленными обычными и магическими растениями. Его дух захватывала картина будущего, где новые, невиданные растения служат на благо родины.

Но прежняя радость быстро сменилась рутиной. Вместо изучения видов ему приходилось вести обширную бухгалтерию на каждый гибрид, часами сидеть и записывать каждое мельчайшее наблюдение. Но больше всего его раздражала медлительность всего процесса. Приходилось по несколько месяцев ждать роста очередного куста только для того, чтобы он оказался тупиковой ветвью. Он признавал важность долгих и кропотливых исследований, но Прохорову хотелось результата здесь и сейчас.

Тогда в его голове появилась идея экспедиции в лес. Если на границе леса находятся растения, которые могут испускать свет или с помощью которых можно делать лечебные зелья, то что находится в его глубине? Какие чудеса он сможет найти? И главное, как они смогут послужить родине?

Но самой главной задачей будущей экспедиции было изучение магических монстров. Оборона южной границы отнимало ресурсы и муравьев, которые могли пойти на другие направления. Изучение невидимых дорог стало приоритетной задачей для ученых, но сердце Прохорова чувствовало, что ответ лежит внутри леса.

- До лучших времен?

- Может день, может неделя. Если ситуация на границе быстро устаканиться, то вам дадут добро.

- А если не дадут, то все это затянется до следующего года. – Будущих поход рассчитывался пробным, всего на два месяца. На улице стоял ранний август и Прохоров хотел успеть до начала сезона дождей и сезона спаривания животных.

- Ладно, лес никуда не убежит от вас. Лучше занимайся своими делами, я сообщу что будет известно.

- Какие здесь дела? Я их все только вчера передал Иванченко. А оно вот как сложилось. – С долей досады сказал Прохоров. Своего ассистента он готовил с самого начала и в его способностях не сомневался. Вчера они всем отделом собрались, и он при всех официально передал свою должностью Иванченко, оставались только формальности и бумаги.

- Ты официально все сделал?

- Конечно!

- Дела. – Карпин задумчиво смотрел на Прохорова. Раньше он не замечал в нем такого своеволия. – Я думаю, что вся эта ситуация затянется на несколько недель. Никакая экспедиция не состоится, и ты останешься без работы и в дураках. Но у меня есть выход.

С гордостью он достал лист бумаги и положил перед Прохоровым.

- Группе геологов требуется глава. Прошлого мобилизовали совсем недавно. Станешь во главе группы, будешь изучать различные места и породы, порой в очень отдаленной местности. – Осмотрев его еще раз, он продолжил. - У нас всех возникали большие вопросы стоит ли тебя отправлять в экспедицию в магический лес. Сам понимаешь, у тебя нет ни опыта, ни навыков. А здесь наберешься всего этого, поумнеешь.

- Я не знаю, - растеряно ответил Прохоров, метаясь взглядом между бумагой и Карпином. – Можно подумать?

- Так не пойдет, товарищ Прохоров. По этому вопросу у меня горят сроки и сегодняшний вечер – край. Так что выбирай: либо геология, либо… что-нибудь придумаем.

- Я… согласен. – Обреченно он, не зная что испытывать.

- Отлично!

…

- Какие бананы? Какие фрукты? Вы совсем из ума вышли? – Кремер был готов убить всех здесь присутствующих и представлял эту великолепную картину: как по кусочку отрывал бы их жалкие конечности, пальцы размером с сосиски, сколько крови пролилось бы, как весело лопались их черепа, внутри которых все было абсолютно чисто и гладко. В чем он только что убеждался.

- Господин Кремер, - слева от него сидел юноша. Его лицо не успело приобрести мужские черты, огрубеть. Его большие карии глаза, сияющая кожа, нарочито прилизанные волосы заманили в ловушку не одну красавицу. Посреди людей размером с хорошую пивную бочку он смотрелся чужеродно и отстраненно. И внешность была одной из многих причин, почему он не нравился Кремеру. – Не забывайте, что вы здесь не один и мы не потерпим столь бесцеремонного обращения к нам.

Остальные торговцы лишь молча наблюдали за разгорающимся спором. Формально они были равны и Кремер был первым среди равных, но фактически от его решений зависели их жизни и места. Чем он и пользовался, заставляя их рисковать или платить дополнительный налог.

Найл был из изумрудного дома. Ошибка на поле боя, приведшая к врагу прямо в метре от Кремера. Малец явно обладал магией, раз за столько лет не состарился, чего Кремер боялся и ненавидел. Магия – элемент неожиданности. А Кремер не любил терять контроль.

Большую часть времени малец просто сидел на месте и делал свои дела. Постепенно Кремер потерял его из вида и даже забыл, но несколько месяцев назад он начал действовать. На грани сознания Кремер отметил, что Найл стал активным с начала дела с муравьями, но быстро выбросил это из головы. За что корил себя сейчас, проглядев опасность.

На ежемесячном собрании присутствовали богатейшие торговцы, владельцы крупнейших караванов и магазинов, глава гильдии ремесленников, и те, кого Кремер посчитал нужным здесь присутствовать. Его правая рука находилась на торговом аванпосту, несколько людей, которых он считал надежными, ушли, как только запахло проблемами и их прибыли сократились, от чего Кремер был не в лучшем настроении.

- Найл, вы были в армии?

- Я не понимаю вопроса, господин Кремер. – Его глаза смотрели прямо в глаза Кремера. Не устояв, он продолжил. – Нет, в армии я не был. Не пристало нам, торговцам, служить наравне с чернью.

- А я был в армии. И знаешь, что в меня вбили за пять лет? – Найл оглянулся, ища поддержки у других. Резкая смена от гнева к абсолютному спокойствию напугала его. Кремер отодвинул шелковый рукав, чтобы показать ужасный шрам, шедший от локтя до самой кисти. – Дисциплина. Этот шрам я получил, когда ударил десятника. Он приказал мне стоять в первом ряду, тогда нас поставили против гоблинов. Мы были еще совсем зелеными, и гоблины пугали нас до дрожи в ногах. Не думая ни секунды, он распорол мою руку своим мечом. В тот день мы не потеряли ни одного человека, потому что все стояли как имперские легионы.

На лицах одних появилась усмешка, другие, самые преданные, испытывали гнев за того безымённого десятника, другие смотрели с затаенным ядом и желчью.

- Господин Кремер, разве не вы говорили, что в армии служат одни тупые деревенщины? Как же так оказалось, что сами были там? – Усмехнувшись, Найл поддался вперед. Дерзко, не скрывая своего превосходства, он без страха смотрел прямо в глаза Кремера. Остальные люди выпрямились, став словно статуи.

- Все вы осведомлены о текущей ситуации. И мои приказы были четкими и ясными: всеми силами содействовать восстановлению города и помощи крестьянам. – Не обратив внимания на Найла, Кремер поочередно смотрел на каждого торговца. Многие отворачивались, не вынося его взгляда. – Вместо этого вы покупаете эти бананы? Сколько за ним можно было купить зерна, господин Артольд?

- Я… мы… - Словно хлебнув воды он пытался вспомнить так ускользающие цифры. Его толстое, мясистое лицо напряглось, покраснело и вспотело. – Примерно… шестьдесят килограмм.

- Шестьдесят килограмм зерна на несколько гроздей этого «банана». На дворе стоял голод, а вы покупали эти бананы?

- Закон спроса и предложения, - Найл вмешался, уязвленный отсутствием внимания. – Вы сами учили нас ему. Крестьяне не способны платить за зерно, а за бананы отдали хорошие деньги. В этом и есть смысл торговли, если вы забыли, господин Кремер.

- Я много чего забыл, господин Найл, и не ваше место говорить об этом. Но много и того, что я не забыл. Например то, как голодные крестьяне на моих глазах насадили управляющего складом на вилы. Вы когда-нибудь видели, как разъяренная толпа рвет на куски человека? Как они поочередно отрывают его руки, уши, затем и ноги? Как они насаживают их на колы и вилы? Как он кричал, прося о пощаде? И как этот крик превратился в мольбу о скорейшей смерти? Так что в ваших собственных интересах, чтобы вы никогда не увидели этого.

В зале начались перешептывания. Старые торговцы помнили тот бунт и не хотели его повторения. Молодые же слышали о нем только из рассказов старших и просили, нет, требовали больше подробностей.

- Вы все здесь великие торговцы. Но без МЕНЯ вы никто. Я часто был к вам не справедлив или жаден, но где вы сейчас? – Кремер предпочитал не вспоминать о тех, кто здесь не оказался. – Я знаю лучше всех вас что нам необходимо делать. У меня есть опыт, связи, деньги и положение. Вы знаете меня, мой стиль ведения дел, и что со мной можно договориться. Что может предложить вам Найл? Ничего. У него нет ничего. До недавнего времени он только делал, что читал свои книги. Скольким из вас он помог? Что он сделал для гильдии, для нас? Или вы надеетесь, что, убрав меня и поставив его, вы сможете его контролировать? В изумрудной семье думают иначе, поэтому он здесь и сидит. Я вам нужен, без меня вы – никто.

После речи Кремера лица многих скривились. Многие хотели убить его на месте, другие представляли как пытают его. Он чувствовал их напряжение, их злость, их звериную ярость. И наслаждался этим. ОН здесь главный и мог делать и говорить все что захочет. И ни одно из этих ничтожеств, называющих себя торговцами, не могло сделать ему абсолютно ничего.

Особенно Кремер наслаждался Найлом. Его лицо содержало столько ярости, злости звериной жестокости, что за ними было трудно разглядеть отчаяние. Он понял, что проиграл эту битву.

Но не войну.

Но Кремер уже сейчас видел в нем потенциал. И этот росток мог взрасти в прекрасное дерево, смыслом которого будет полное уничтожение Кремера. Этого он допустить не мог.

Больше не мог.

Пора принимать меры.

…

- Вы уверены в этом?

- Полностью, мой господин.

Лицо слуги оставалось все также спокойным и умиротворённым, словно к его городу не подошла одна из самых опасных банд в королевстве.

Несмотря на свою относительную малочисленность, всего около 20 человек, все они были сильными магами и бойцами. Уже множество лет их пытались поймать, но каждый раз они ускользали в самый последний момент. На местах своей деятельности они оставляли красные розы, из-за чего многие связывали их с Белой Розой. Но все это бы неважно.

- Скорее всего они уже находятся вне наших границ. – Эти люди были известны за способность устраивать засады, быстро убивать и столь же быстро убегать.

- Хорошо, можете идти.

Ударив рукой в сердце, Мориан вышел из кабинета.

Кабинет слуги был похож на сотни других кабинетов: сияющий дубовый стол, самый обычный стул, несколько шкафов с книгами и бумагами, магическая лампа, освещающая все вокруг.

Взяв смету на год, резкими движения он зачеркнул несколько пунктов. Ремонт канализации, починка замка, увеличение шахты камня и еще несколько проектов были загублены одним взмахом руки.

Миллион триста тысяч фелисов были даром свыше для Ланга. Каждый год они отправляли в столицу под сто тысяч фелисов налогами и обычно их потеря стала бы настоящей катастрофой, но не сейчас. Более миллиона фелисов позволят городу расти, нет, как стрела возвыситься вверх.

Неприятностью было то, что эти деньги будут в золоте, которое необходимо реализовать. К городу могут возникнуть очень большие вопросы со стороны монетного двора, поэтому необходимо действовать аккуратно и медленно.

В дверь постучались.

- Мой господин, - поклонился Фредерик, глава администрации и по совместительству один из самых доверенных людей слуги. Фредерик отлично разбирался в перипетиях бумаг и цифр, благодаря чему слуга знал кто и сколько ворует из казны города.

- Как идет восстановление города? – С ростом морщин Фредерика росли и его способности. Он не был предан лорду или городу, ему не нужны были миллионы, слава или признание. Он просто работал, и этого было достаточно для слуги.

- Среди крестьян наблюдается острая нехватка инструментов и строительных материалов. На рубке леса используются только двадцать процентов от всех имеющихся сил, строительство новых домов идет медленными темпами. В большинстве случаев уже построенные дома имеют минимальный комфорт и при суровой зиме не смогут обеспечить необходимое тепло для проживания людей. При сохранении текущей ситуации к началу холодов минимальным жильем будут обеспечены менее половины всех пострадавших людей.

- Кто руководит строительством?

- Я лично взял это под свой контроль.

- Соберите список наиболее полезных людей, которые имеют важные для города профессии. Для них создавайте дома в первую очередь и такие, чтобы в них можно было пережить зиму. Для всех остальных, кто не представляет для нас ценности, экономьте и создавайте бараки. Как обстоит дело с продовольствием?

- Новый урожай частично подвергся шторму, но его количество достаточно для обеспечения потребностей на этот и следующий год.

- Продайте Кремеру минимальную часть, остальное заложите в хранилищах. Какие настроения витают в среде крестьян?

- Крестьяне рады богатому урожаю, но атака гоблинов и шторм сильно увеличили недовольство. Наша политика по приоритетному восстановлению города и изъятию инструментов может возыметь отрицательный эффект и привести к серьезным недовольствам.

- Их подавит армия. Немедленно сообщайте мне об изменениях в среде крестьян. Сделайте это приоритетным направлением.

В городе развелось слишком много лишних людей. Не говоря об их бесполезности, они потребляли еду и деньги без какой-либо отдачи. Часть умрет зимой, часть уйдет в деревни на место убитых восставших крестьян.

Которые обязательно будут.

- На этом все?

- Да, мой господин.

- Идите, Фредерик.

Поклонившись, своими маленькими крысиными ногами Фредерик тихо вышел из кабинета.

…

- Госпожа Анориэль, мы требуем освобождения!

- Ваш арест продлиться до официальной отмены со стороны администрации торгового аванпоста. – В сотый раз, механически повторила Анориэль. Некоторое время они сидели тихо, но потом их словно прорвало. Каждую минуту они что-то требовали, гудели и говорили. Она и не подозревала, что они могут так делать.

- Вы держите нас здесь уже третий день! Мы являемся официальными представителями торговой гильдии, и мы требуем соблюдения этикета! – Пока Грехэм и его ближайшие люди стояли в стороне, перед ней распевался какой-то человек, имя которого она не удосужилась запомнить.

Зачем, если он не важен? Люди живут так мало, что если они, эльфы, будут запоминать имена каждого, то и памяти не хватит.

- Ваше нахождение здесь в ваших же интересах. Здесь мы имеем полный контроль над территорией и сможем оперативно предотвратить попытку убийства или захвата заложника. – Порой она удивлялась, как муравьи могут завернуть простой смысл в целую кучу терминов и непонятных слов.

- Мы сами знаем, что…

- Ваше время вышло, прошу пройти к вашим домам. – Лицо человека стало красным, словно лава. Его чрезвычайно большие уши стали и то краснее. Он поднял руку, готовый к новой порции слов и ругательств, но был остановлен охранной.

По одному они выходили из зала, пока не остался один Грехэм. Вопросительно посмотрев на него, Анориэль показала ему в сторону выхода.

- Госпожа Анориэль, можно ли на поговорить в более приватной обстановке?

Она заново посмотрела на него. В целом это был ничем не примечательный человек: длинные русые волосы, обычное лицо и темно-карие глаза, внимательно смотрящие на нее. Его тело было ни толстым, ни худым, за шелковыми одеждами не виднелись накачанные мышцы, но и не виднелось их отсутствие. Мимо такого пройдешь и через секунду выкинешь из головы.

- Говорите здесь, мне нечего скрывать.

Взглядом показав на стул и получив разрешение, Грехэм сел прямо напротив Анориэль.

- Госпожа Анориэль, вся эта ситуация является одним большим недопониманием. Мы – обычные торговцы и не посмели бы укрывать или сотрудничать с преступниками и бандитами.

- Если вы пришли сюда повторяться, господин Грехэм, то можете уходить прямо сейчас. У меня нет времени слушать вас сто раз на дню. – Как бы она не пыталась скрыть, но в ее голосе проскальзывало раздражение.

- Я понимаю, что говорил это множество раз, но это правда. Наш единственный стимул – деньги, а что могут принести нам воры и бандиты? Они не умеют читать и писать, а большинство из них ловят в первый год. Поверьте мне, госпожа Анориэль, сотрудничество с вами принесет намного больше денег, чем сможет любой бандит или даже организация за всю их ничтожную жизнь. – Убаюкивающий голос Грехэма не нравился Анориэль. Было в нем что-то вычурное, словно он относится к ней как к ребенку, словно он пытается усыпить ее. Но одновременно это и раззадорило ее.

- Если вы говорите правду, то почему существует Белая Роза? Кто стал бы сотрудничать с ними?

- Только отъявленные мерзавцы и нечистые на руку люди.

- Разве вы чисты на руку? Разве за вами не водится грехов?

- Госпожа Анориэль, давайте не будем переносить это в плоскость религии. Она для дураков, а мы с вами образованные люди. – Последнее слово задело ее, но Анориэль не подала виду. – И у меня есть скелеты в шкафу, в своей жизни я совершал плохие поступки. Но кто не совершал их? Все мы живые существа и нам свойственно ошибаться. Но я вас уверяю, что и за сотню жизней я бы не посмел укрывать у себя преступников и мерзавцев.

- Это буду решать не я, а товарищ Иван.

Сразу же после этих слов в зал вошел Иван Калинович. Передав лист бумаги Анориэль, он посмотрел на Грехэма. Коротко поговорив с Анориэль, он ушел.

- Только что поступил приказ на снятие всех ограничение с вас. Вы свободны.

Быстрым шагом Анориэль вышла из зала.

На лице Грехэма показалась радость, которая быстро сменилась задумчивостью. Медленно, раздумывая над дальнейшими шагами, он побрел в сторону своего дома.