Концессия на крыше мира

XXVII ТАЙНА СОКОЛОВА

Еще минута, и в зале послышался своеобразный треск сломанной посуды.

Терехов и все красные командиры обернулись и принялись рассматривать передний угол зала, желая узнать, что именно лопнуло.

Все в порядке.

Терехов молча показал на экран. Волнение не позволяло ему выговорить ни слова.

Резкие трески участились, и теперь для всех было ясно, что источником их является экран.

Из-за облаков беловатого дыма нельзя было различить, что происходит над берегами Англии.

Наконец, горизонт несколько прояснился.

Показался первый самолет. На нем развевался флаг Евразии.

Впереди него вдали виднелись самолеты Моргана.

«Атака отбита!» — была первая мысль Терехова.

— Взгляните! — вскрикнул его помощник, показывая на самолеты Моргана.

Все присмотрелись.

— Это уже вторая группа самолетов!

— А где же первая?

Поднявшийся легкий ветерок рассеял последние вензеля дыма. В воздухе плавно колыхались самолеты, управляемые Киссовеном и Соколовым.

Самолеты Моргана исчезли.

Сосредоточенность лиц команды советского воздушного корабля повергла Терехова в отчаяние.

Глубокая дума, лежавшая на лице начальника воздушных сил республики, не предвещала ничего радостного.

Странно было видеть, что команда корабля не обнаружила попытки преследовать исчезнувшие вражеские самолеты. Наоборот, евразийские аэропланы беспечно, — преступно беспечно, как это казалось в зале Института, — болтались в воздухе.

Между тем, к фронту евразийских аэропланов все ближе и ближе подходила вторая группа воздушной экспедиции Моргана, состоящая из двадцати пяти боевых единиц.

Впереди шел дирижабль.

Когда был переменен порядок этой группы, для Терехова и его товарищей так и осталось невыясненным.

Как и при встрече с первой флотилией, Киссовен и сейчас сигнализировал:

«Прекратите безумные военные действия!»

Дирижабль продвигался вперед, не обращая никакого внимания не сигналы Киссовена. Начальник американского штаба, презрительно усмехнувшись в ответ на предложение Киссовена, направился прямо на командорский самолет евразийской флотилии.

Соколов весело махнул рукой — начальник воздушных сил Евразии Лунсен повернул регулятор радиостанции, и снова началась газовая атака из деревянных ящиков евразийских самолетов.

Терехов и его товарищи на этот раз снова услышали треск.

Газовые тучи рассеялись очень скоро.

На переднем плане показался самолет Киссовена.

Все сидящие на самолете почему-то пристально смотрели вниз на поверхность моря.

Самолет держался на значительной высоте, поэтому в зале не было видно, что именно привлекает взоры Киссовена, Соколова и Лунсена.

— Ура! — воскликнул один из генштабистов. — Моргановских самолетов не видать!

— Это невероятно!.. — шептал Терехов.

Однако, действительно, на горизонте не оказалось ни одного моргановского самолета; не видно было также и дирижабля.

Они исчезли так же бесследно, как и первая флотилия.

Терехов передвинул регулятор фонокинографа вниз, к берегам. Показалась ближайшая радиостанция. Аэропланов Моргана нигде не было видно.

Перевести волну на радиостанцию Киссовена не представляло затруднений.

В светлом пятне на стене опять появился сплоченный ряд самолетов Евразии.

Терехов решил снестись с оперативным отделом Евразии.

Разговор происходил по телефону.

Терехов рассказал все, что видел.

В тоне руководителя оперативного отдела не было ни удивления, ни беспокойства. Он задал только один вопрос:

— Сколько времени прошло между появлением первых газовых туч и треском?

— Треск последовал немедленно.

— Прекрасно! Значит, Соколов прав.

— Что Соколов? — спросил Терехов.

— Сейчас не время разговаривать. Следите за происходящими событиями! Ведь третья флотилия еще не прибыла? Не так ли?

— Да. Но в чем дело?

— Узнаете сегодня же! Могу сообщить вам, что Евразия сейчас уже вне всякой опасности. Морган разбит.

Терехов возбужденно вернулся на свой наблюдательный пост.

Третьей флотилии не было видно.

Помощник рассказал ему, что третья флотилия исчезла таким же таинственным образом, как и предыдущие.

Самолет Киссовена и Соколова, как ни в чем не бывало, направился в сторону Америки.

За ним в боевом порядке шли остальные евразийские аппараты.

«Неужели Соколов или Киссовен не догадаются сообщить нам результаты встреч с противником?» — думал Терехов.

Как бы в ответ на свою мысль, он услышал взволнованный голос входящего в зал дежурного радиотелеграфиста.

— Телеграмма от Киссовена.

— Давайте сюда! — нервно произнес Терехов.

Телеграмма была очень сложного содержания. Она была адресована не Терехову и поэтому не была полностью принята радиостанцией Института.

Терехов быстро пробежал написанное и с плохо скрытым беспокойством протянул телеграмму своему помощнику.

Тот прочел:

«…су… Мо… Профинтерна… уничтожены… сопротивление… действительность… предлагаем… интересы человечества требуют… нужны гарантии… Морган будет… пострадать… освобождения трудящихся Аме… трудящиеся массы… час… ЦИК Евр… овен».

— Попытайтесь немедленно еще раз перехватить волны радиостанции Киссовена. Телеграмма, несомненно, направлена Моргану! — крикнул Терехов.

— Отправляющая станция, по-видимому, не учла того, что мы тоже кровно заинтересованы в этой телеграмме, и отправила ее по одному направлению. Это, очевидно, для того, чтобы не расстраивать фронта самолетов.