Конец клинка ночи

Глаза лорда встретились с его, и Коджи увидел ужас этого человека. Каташи обучался смертоносным искусствам, но не был воином. Коджи пробил последнего стража, и Каташи попытался сбить его на своем коне. Однако прежде чем он смог развернуть лошадь, Коджи без сожаления рассек животное, в результате чего оно рухнуло.

Каташи был либо опытным, либо удачливым, пережил падение лошади, неловко откатился и поднялся на ноги невредимым. Он вытащил меч, все еще отполированный, хотя его войска сражались всю ночь и весь день.

Лорд атаковал, удар был совершенным, такого желал любой мастер меча. Но удар был медленным и неубедительным. Коджи почувствовал его приближение и вступил в защиту Каташи прежде, чем тот успел среагировать. Он сделал выпад, изо всех сил пробил мечом броню мужчины, пронзил его живот. Коджи мог поразить легкие, но более медленная смерть казалась более подходящей.

Каташи уронил меч, как только Коджи вонзил свой в его тело. Его глаза расширились от недоверия, и Коджи полностью вонзил меч, чувствуя неровное, удивленное дыхание Каташи на своем лице. Коджи впился взглядом в лорда, затем отступил и вытащил меч, повернулся и рассек его. Он не оставит Каташи шансов выжить.

Через миг Аса подошла позади Коджи, рассекла знаменосца Каташи.

Один страж, ослепший от ярости, бросился на Коджи. Коджи лениво разрезал его, и мужчина упал.

Он услышал внизу безумный смех и, опустив взгляд, увидел Каташи с блеском в глазах. Когда Каташи увидел, что Коджи смотрит, он снова рассмеялся.

— Ты опоздал, — пробормотал он, из уголков его рта потекла кровь.

Затем Каташи, лорд дома Амари, испустил последний вздох.

24

С места на дороге, ведущей к Стоункипу, Мари наблюдала за разворачивающейся битвой своими нетренированными глазами. Она уже видела в своей жизни больше битв, чем хотела, и даже Такахиро поощрял ее остаться. Но если кому-то нужно было столкнуться с ответственностью за эту войну, ей придется это сделать. Она приняла решения, которые привели к этому моменту, и она не будет прятаться за стенами своего замка. Она будет наблюдать за тем, что она привела в движение.

Сделать это было непросто. Каждый раз, когда линии сдвигались, она думала о жизнях, которых стоило это движение. В стороне Такахиро совещался с Фумио, добавляя свои предложения. Но по большей части тропа была тихой. Фумио был лучшим тактиком среди них, и он вел битву.

Хотя она считала важным свое присутствие, Мари не могла ничего предложить, кроме этого. Она не знала боевых стратегий и, конечно же, не понимала нюансов столкновений армий.

Временами ей казалось, что она видела проблеск битвы за битвой. Она видела, как пехотный отряд занял небольшое возвышение, а затем охранял его, чтобы лучники могли лучше атаковать своих врагов. Она видела, как кавалерия оставалась подвижной, била по тем группам, которые пытались напасть на них. Иногда она видела действия, которые не могла понять, но отказывалась паниковать. Она доверяла Фумио и его приказам. Он был одаренным генералом.

Мари видела, как упало знамя Каташи. Прищурившись, она подумала, что увидела каплю черного среди всего красного. Неужели некоторые из клинков ночи атаковали с тыла? Хаджими не обещал таких действий. Он ясно дал понять, что, как только клинки пройдут через линии Каташи, их роль в войне закончится. Когда взошло солнце, Мари увидела, как маленькая группа ушла, оставив после себя широкую полосу разрушения.

Она не могла быть уверена, но потеря знамени Каташи немедленно повлияла на его оставшихся солдат. Линия прогнулась, и хотя до разгрома армии оставалось еще некоторое время, даже Мари могла видеть, что величайшая угроза ее землям уже была побеждена. Йошинори, вероятно, прячущийся где-то в Стоункипе, будет очень разочарован, узнав, что его благодетель умер.

Мари сдерживала радость от этого знания. Как бы соблазнительно ни было, она не хотела становиться человеком, который наслаждался страданиями другого. Йошинори мог быть злодеем, но он все еще был членом ее дома. Ей нужно было помнить об этом.

Она услышала, как Такахиро подошел к ней. Он наклонился и схватил ее за руку, пока они наблюдали за битвой.

— Видела, как упал флаг Каташи?

Она кивнула.

— Думаю, это были Коджи и Аса. Я не совсем ясно видел, но вполне уверен.

Мари хотелось, чтобы у них было больше подзорных труб. Прямо сейчас, каждая из Стоункипа использовалась командиром или офицером. Ей очень хотелось увидеть, как Каташи упал, вблизи. Но то, что сказал Такахиро, казалось разумным. Если кто и мог развернуться и атаковать Каташи с его фланга, так это они. У них было столько же причин ненавидеть Каташи, сколько и у нее.

Новости были хорошими, но пока она не позволяла себе надеяться. Ветры дули с запада, наполняя ее нос запахом смерти. Цена этой битвы была уже слишком высока, и она еще не закончилась.

Силы Каташи медленно сходили на нет, Мари обратила основное внимание на силы Сатору. Там солдат Кита было меньше, но южные солдаты плохо сражались. Исаму никогда особо не сосредотачивался на вооруженных силах, и эта ошибка теперь стоила его дому. Мари наблюдала, как воины их дома легко выдерживали случайные нападения.

Мари посмотрела на мужа, чувствуя тепло, думая об этом слове.

— Сможем ли мы победить?

Такахиро на мгновение задумался, прежде чем ответить.

— Можем, но эта битва все еще может развернуться в любую сторону.

Он крепко сжимал ее ладонь, она могла держаться за него, каким бы ни был хаос вокруг нее. Мари сжала сильнее его руку, пока они смотрели на бой за судьбу Королевства.

Ее внимание внезапно привлекло волнение внизу. Со своей позиции Мари, Такахиро и Фумио могли смотреть на поле относительно в безопасности. Если битва закончится неудачно, у них останется возможность отступить в Стоункип. Тем не менее, ниже их стоял большие отряды стражи, и любому противнику пришлось бы прорвать их позиции даже для того, чтобы зайти так далеко.

Ближе к началу дороги шла битва между их воинами и большим отрядом воинов Каташи. Но группа солдат в красном продвигалась сквозь синих. Битва была небольшой, по сравнению с более крупной битвой внизу, немногие из командиров, казалось, сосредоточились на ней. Внимание было обращено на большую битву.

Пока Мари наблюдала, она увидела, как люди в красной форме с легкостью рубили ее воинов. Она и раньше видела такой вид боя. Она сжала руку Такахиро и указала на дорогу.

— Это клинки ночи из армии Каташи?

Такахиро повернулся и сам наблюдал за битвой, затем выругался.

— Да.

Клинки ночи пробились в ряды стражников, рассекая их, как траву. Бой был достаточно близко, чтобы это заметили и командиры.

Сузо первой увидела причину. Она стояла немного ниже их на дороге, между ними и битвой. Она повернулась к леди Мари.

— Нам нужно немедленно вернуть всех в Стоункип.

Такахиро запротестовал:

— Если мы уйдем, моральный дух пострадает, и мы потеряем связь с нашими командирами на земле. Мы можем проиграть всю битву.

Сузо колебалась, находясь между своим долгом перед лордом и долгом обеспечивать безопасность леди Мари. Одного взгляда Мари хватило, чтобы глава охраны поняла, что Мари не собирается бросать мужа. Она выругалась более красочно, чем Мари ожидала. Даже у Такахиро открылся рот на мгновение, прежде чем он спохватился.

— Прекрасно, — сказала Сузо. — Но я собираюсь приготовить лошадей. Если мы не сможем их удержать, я буду ждать, что вы отступите. Вы не можете наслаждаться победой, если вы мертвы!

25

Аса чувствовала усталость глубоко в костях, словно тяжесть, которую она несла при каждом движении. Близость Коджи помогала, но даже его дар, поддерживающий их всех, имел пределы.

У нее не было ни слов, ни энергии, чтобы описать случившееся. Что-то в Коджи питало остальных. Она увидела по лицам, что другие тоже были потрясены тем, что они испытывали. Ничего подобного не существовало даже в легендах.

После ночи битв и бега они должны были устать, не найти сил, чтобы атаковать Каташи. Но Коджи изменил их, каким-то образом увеличил запас сил, на который они могли опираться. Даже сейчас Аса это чувствовала. Когда он подошел ближе, она почувствовала себя более бодрой и внимательной, усталость сползала с нее, как омертвевшая кожа. Но когда он повернулся к другому и сделал несколько шагов в сторону, она ощутила, как усталость снова овладела ею.

У нее не было хорошего объяснения. Она ощущала, как энергия втекает в Коджи, снова горящего целью. Казалось, часть этой энергии втекала и в них.

Их небольшая группа клинков ночи — теперь их было меньше двадцати — стояла в странном месте на поле боя. Они были почти полностью окружены солдатами Каташи, но никто не сражался. Несколько солдат напали сразу после смерти Каташи, движимые горем и гневом. Их быстро убили, и теперь клинков не трогали.

Что-то беспокоило Асу. Почему Каташи сказал, что было слишком поздно? Он говорил так уверенно, и казалось маловероятным, что его последние слова были блефом. Так что он имел в виду?

Аса с трудом поднялась на ноги, озираясь. Силы Такахиро были почти там, где стояли она и клинки, а это означало, что силы Каташи были почти уничтожены. Со своего места она не могла видеть большую часть битвы между двумя другими домами, но Каташи не об этом говорил.

Аса повернулась и посмотрела на дорогу, ведущую к Стоункипу, где на ветру гордо развевался флаг дома Кита. Под флагом бушевала стычка, последние силы Каташи делали последний рывок. Но их было меньше, так что это не имело значения.

Но пока Аса смотрела, она видела, как силы Каташи резали своих врагов. Их могло быть меньше, но они побеждали. Аса выругалась, поскольку в ее голове возникли связи. Она не могла подтвердить догадку. Эта битва была дальше, и в массе людей чувство Асы не могло пройти достаточно далеко. Но она была уверена, что была права.

Аса подозвала Коджи и указала на дорогу.

— Это клинки ночи Каташи?

Коджи только мгновение наблюдал, прежде чем пришел к такому же выводу.

— Они.

Вокруг них люди Каташи начали сдаваться. Битва, по крайней мере, здесь, заканчивалась.

Аса посмотрела на Коджи.

— Ты хочешь спасти ее, — это был даже не вопрос.

Он кивнул, и, хотя выражение его лица оставалось спокойным, Аса почувствовала, как в него вливается еще больше энергии. Что это был за человек? Она сама ощущала, что с ним происходило, но с трудом могла поверить в то, что ей говорило ее чувство.

Аса снова посмотрела на север, где теперь исчезли другие клинки. Она почувствовала укол зависти к тем, кто ушел, к тем, кто уже оставил все это позади.

И в этот момент она увидела проблески будущего. Клинки совершали ее ошибку, думая, что они могли оставить жизнь и нанести удар самостоятельно. Они не видели то, что связывало их всех вместе. В конце концов, клинки либо вернутся, либо увянут и будут страдать сами по себе.

Аса почувствовала, как часть избыточной энергии Коджи просочилась в нее, укрепляя ее конечности.

— Последняя битва, — сказала она.

— Последняя битва, — сказал Коджи.

* * *

Они побежали, Аса прерывисто дышала.

Коджи собрал оставшихся клинков ночи и рассказал им о своих планах. Аса не знала, они следовали за Коджи или согласились с тем, что Мари нужно защитить, но каждый последовал за ним. Аса подозревала, что дело было в Коджи. Он был тем человеком, за которым хотели следовать другие.

Они пытались пройти через силы дома Кита, но быстро осознали свою ошибку. Эти солдаты не считали их дружелюбными. Они не атаковали так быстро, как силы Каташи, но и не собирались пропускать клинков ночи через свои ряды. После нескольких мгновений поспешных переговоров Коджи сдался и решил пробежать по оставшейся части поля битвы.

Им помогло смятение от остатков битвы. Люди Каташи сдавались, и клинкам уделялось мало внимания, когда они бежали по краю поля. Иногда отряд пытался следовать за ними, но не долго. У них были другие обязанности, и ни один отряд не хотел брать на себя коллекцию клинков ночи.

Аса знала, что ей нельзя продолжать бежать, но Коджи заставлял их двигаться. Аса задавалась вопросом, когда все это будет сделано, какие повреждения будут нанесены ее телу.

Они добрались до дороги и начали долгий подъем. Силы Каташи вместе с наемными клинками прорвали пехотные подразделения, охранявшие основание дороги, и теперь вступили в бой с подразделениями охраны, находящимися наверху. После того, как стража падет, ничто не защитит Мари от гибели. Почему она не ушла?

Ответ стал очевиден, когда Аса преодолела небольшой подъем на дороге. Лошади, которые были в резерве для знати, были пронизаны стрелами. Лучники Каташи сосредоточились на зверях, заставляя знать и командование остаться. У них не было никакой надежды победить наемных клинков ночи.

Когда они поднялись, Аса взглянула на остатки боя. Все внимание было сосредоточено на силах Сатору, которые, казалось, постепенно проигрывали. Битву можно было выиграть, но Мари должна была выжить, чтобы пожинать плоды дорогой победы.

Когда они приблизились к хаосу, Аса снова обратила внимание на дорогу.

Наступление клинков ночи не осталось незамеченным. Арьергард солдат Каташи повернулся и поднял луки, а Аса выругалась.

Стрелы вылетели из луков, пронзили их ряды. У них все еще не было щитов, и узкая дорога мешала реагировать. Им повезло лишь, что лучники успели выпустить лишь по две стрелы, и клинки подобрались слишком близко.

Оставшиеся клинки ночи врезались в силы Каташи. Аса зарезала лучника, который не успел достать меч, затем ударила по ноге другого воина, повалив его на землю.

Она наткнулась на первого клинка ночи врагов. Видимо, некоторые из них повернулись к угрозе снизу. Клинок был мужчиной, которого она не узнала, его красная форма не могла скрыть исходящую от него энергию. Он был сильным.

Мужчина спокойно шагнул вперед, направил удар в голову Асы. Аса отразила удар левым мечом, его атака отскочила от ее оружия, и она нанесла удар правым мечом.

Мужчина плавно отпрянул. Он держал дистанцию, когда ударял, оставаясь вне зоны досягаемости ее более коротких мечей. С его способностью ощущать ее атаки и преимуществом в досягаемости, ей будет трудно безопасно сократить разрыв между ними.

Они сошлись. Аса попыталась сократить расстояние, но другой клинок ночи этого не позволил. Он сохранял расстояние шире, чем хотела Аса. Если ей удавалось загнать его в тесное пространство, он бросался вперед, быстро отгоняя ее.

Ей нужно было побороть инстинкт дать отпор яростным атакам. В следующий раз, когда он атаковал, Аса выступила вперед, и их мечи встретились в неистовом грохоте стали. Другой клинок ночи был быстрее, чем она, но ее способность владеть двумя мечами делала их равными. Он уклонился от следующей атаки, направил меч к ней. Окровавленный кончик несся к ее лицу, и Аса обнаружила, что отступает, чтобы избежать пореза. Ее правая нога поскользнулась, и она поняла, что находилась у края дороги, за ней была пропасть.

Она в панике шагнула вперед, к его следующей атаке. Аса едва уклонилась от удара по шее, и меч мужчины оставил глубокий порез на ее щеке. Не имея выбора, она отпрянула, слишком поздно осознав, что не знала, насколько далеко был край. К счастью, она рухнула на спину, подняла взгляд, когда мужчина повернул меч, чтобы вонзить его в нее.

Она ударила ногой, повернувшись. Другой клинок ночи, занятый своей атакой, не смог перенести свой вес, хотя и чувствовал приближающийся удар. Она попала по его колену и почувствовала, как оно треснуло у нее под ногой. Меч клинка ночи врезался в дорогу, где она только что была. Она продолжила поворот, поднявшись на колени, затем использовала один из своих мечей как костыль, чтобы встать.

Другой клинок ночи попытался встать, но его левая нога не выдерживала никакого веса. Аса подошла ближе, отразив его вялую атаку, затем вонзила второй меч глубоко в его легкие.

Она повернулась и продолжила бой.

* * *

Бой Коджи зашел в тупик. Лишь один клинок ночи противостоял ему, но у нее была поддержка. Единственное объяснение, которое мог придумать Коджи, заключалось в том, что Каташи каким-то образом дал наемным клинкам потренироваться с одним из его отрядов. Они работали слажено, и Коджи был близок к тому, чтобы отступить.

Клинок ночи стояла бок о бок с двумя копейщиками. Работая вместе, они образовали почти непроницаемую стену. Копья заставили Коджи держаться от них подальше. По отдельности ни один из них не представлял бы особой проблемы. Но всякий раз, когда он обходил копье, там был клинок ночи, защищала, пока второе копье не отгоняло Коджи.

Если бы они глупо атаковали, у Коджи была бы возможность. Атаки открывали шансы для контратаки, но если он не бил их, они просто удерживали свои позиции, не давая ему продвинуться вперед. Коджи чувствовал, как внутри него нарастает злость. Пока он застрял тут, другие вражеские клинки ночи приближались к леди Мари. Эта группа перед ним знала, что им не нужно его бить. Им нужно было только задержать его.

Коджи взбесился, нанес серию ударов, которые должны были сбить их всех. Но другой клинок ночи, почувствовав его намерение, шагнула вперед, блокируя удары, когда копья били вокруг нее. Коджи получил еще два пореза, один на торсе и другой на правой ноге. Он отступил, проклиная свою порывистость. Гордость погубила много воинов до него. Он не мог допустить, чтобы его имя попало в список. По крайней мере, пока что.

Он остановился и глубоко вдохнул, успокаиваясь. Это потребовало огромных усилий, особенно когда он видел, как продвигались вражеские клинки ночи. Мари нуждалась в его поддержке в последний раз, и как можно скорее.

Спасение Мари от нападения, вероятно, будет стоить ему жизни. Было еще так много врагов, и хотя его союзники храбро сражались, их время было на исходе. Но Коджи не мог допустить, чтобы Мари навредили. Он совершил слишком много ошибок в своей жизни и отказывался жить с этой ошибкой. Его жизнь была небольшой платой.

Он взглянул на Асу, которая только что выиграла дуэль с другим клинком ночи у края дороги. Он хотел бы больше времени с ней, но он наслаждался временем, которое они провели. Он надеялся, что она поймет.

Коджи не знал, как он притянул в себя эту энергию, но когда он занял стойку, он ощутил себя живым и цельным, чего не чувствовал с тех пор, как он был учеником, молодым и наивным. Он всегда разрывался между клинками и Королевством, своей жизнью и своими обязанностями. Теперь, впервые за все годы, он почувствовал себя целым. Все вело к этому.

Он шагнул вперед, и перед ним открылся новый мир. Он ощущал атаки задолго до того, как они происходили, дополнительная информация почти сбивала его с толку. Он видел свои потенциальные ответы и предчувствовал, какой будет реакция на них. Через мгновение он понял, чем закончится эта битва.

Коджи позволил наконечнику копья пройти на расстоянии ладони от его шеи. Он повернулся и сделал выпад, ожидая удара клинка ночи, когда она подошла, чтобы остановить его удар.

Он ответил вращением с сильным горизонтальным ударом. Второе копье, увидев его спину, нанесло точный удар. Вражеский клинок ночи, сосредоточенный только на отражении удара Коджи, не почувствовал атаки своего напарника. Когда ее меч поднялся, она рассекла копье напарника надвое.

Это не только спасло Коджи от копья, но и заставило клинок растеряться, неожиданность нарушила ее ритм. Коджи пронзил ее и первого копейщика плавным движением. Второе копье убежало прежде, чем Коджи успел сосредоточиться на нем.

Атака прошла без особых усилий. Коджи все глубже погружался в битву, с каждым шагом привлекая к себе врагов.

* * *

Аса невольно глядела, как Коджи атакует оставшиеся силы врага. Все ее чувства ожили, и он ощущался и выглядел ярко. Он двигался как молния. Она посмотрела на него чувством и чуть не упала на колени. Одна мысль поднялась над всеми остальными, когда она увидела, как он прорвался сквозь противников. Чем он был?

Легких ответов не существовало. Она сомневалась, что хоть один из клинков раньше встречал кого-то вроде него.

Проще говоря, он был Коджи.

Других таких не было, и она не знала, будет ли кто-то еще такой.

Ее тело почти трещало энергией, она бросилась в бой, двигалась в пяти шагах за ним. У солдат Каташи не было ни единого шанса против их подавляющей силы и скорости. Аса почти небрежно переходила от атаки к атаке, каждый удар был верным.

Она не знала, где закончилось ее мастерство и начался дар Коджи. На самом деле это не имело значения. Мечи летели к ней, копья неслись к ней, но она с легкостью ощущала каждый удар, уклоняясь. В ответ ее мечи резали шеи, туловища, руки и ноги, используя каждую возможность.

Все, что имело значение, — это оставаться рядом с Коджи. Пока она двигалась с ним, она была в безопасности.

Казалось, они пробили стену. Отряд, атакующий Мари, оставил несколько клинков ночи, чтобы прикрыть фланг, но Аса и другие прорвались. В центре были только солдаты. Последние клинки ночи перед ними направлялись к Мари.

Какими бы сильными ни были Коджи и его союзники, их осталось немного. Из более чем двух дюжин, которые присоединились к ним в первоначальном обвинении против Каташи, Аса решила, что их стало меньше шести. Но те немногие сражались, как демоны, не оставляя врагов, пока они рвались вперед.

Всего пятнадцать шагов отделяли ее от Мари, и впервые Аса могла видеть детали перед собой, пока она пробивалась вперед. Сузо была в крови ​​и сражалась бок о бок с Такахиро. Теперь он был лордом, но Аса знала, что он мог сражаться. Однажды он даже победил клинка ночи на тренировке. По крайней мере, такое слышала Аса.

Сузо и Такахиро сражались с клинком ночи, но теряли позиции. Чуть выше генерал Фумио спокойно отдавал приказы. Но если сигналы знаменосцев были показателем, Фумио было что сказать. Он один вел себя так, будто прямо под ним не было сражения. Он выиграет этот бой, даже если это будет стоить ему жизни.

И была Мари. Она тоже была спокойна, ее лицо было бесстрастным, она наблюдала за битвами, гордо стоя там как символ для своих воинов внизу.

Аса выругалась. В этом была вся Мари — стояла благородно до самого конца.

Аса догнала Коджи и обогнала его, когда он вступил в бой с другой комбинацией клинка ночи и копейщика. Проходя мимо, она одолела копейщика, что упростило жизнь Коджи. Клинок ночи, атакующий Сузо и Такахиро, почувствовал ее приближение и вовремя повернулся, чтобы встретить ее атаку. Их мечи встретились наверху, но клинок забыл о врагах позади него. Два меча пронзили его грудь в унисон, Сузо и Такахиро убили его.

Справа два клинка ночи в красной форме прорвались сквозь последних охранников Мари и бросились на нее. Аса устремилась за ними, чувствуя, что Коджи добивает клинка ночи, который задержал его.

Сузо и Такахиро следовали за ними, но темп Асы, даже после всего, через что она прошла, опережал их. Находясь рядом с Коджи, она все еще ощущала силу, которую она не понимала.

Мечи звенели. Аса боролась с двумя клинками ночи, делая все возможное, чтобы держать их подальше от Мари. Она продержалась одно мгновение, потом другое, а потом они пробили ее защиту.

Такахиро и Сузо оказались там как раз вовремя, чтобы обезопасить Мари. Сузо упала почти мгновенно с раной на спине. Аса не видела, насколько глубокая. Такахиро продержался еще несколько мгновений, но тоже упал с раной на ноге. И снова Аса боролась против двух клинков ночи, не в силах удерживать их дольше нескольких мгновений. Ее разум лишился мыслей, весь ее мир стал сталью и отчаянием. Ее оттеснили, и Мари была в шаге или двух за ней.

Затем появился Коджи, оттеснил одного из врагов к краю дороги. Последний клинок ночи, зная, что против них двоих у него не осталось шансов, направил меч для последнего отчаянного удара.

Аса могла убить его. Ее мечи были высоко и были готовы нанести удар. Он был открыт, полностью потеряв бдительность из-за нападения на Мари. Но ее атака не остановит его. Его атака уже началась, и она закончится независимо от того, какой смертельный удар она нанесет. Его меч был слишком низко, чтобы она успела дотянуться.

Она встала перед клинком, чувствуя, как холодная сталь пронзила ее туловище.

Кряхтя от усилия, борясь с внезапной слабостью в ногах, она вонзила один из своих мечей в шею клинка ночи. Его лицо расслабилось, и он упал на землю. Когда он это сделал, Аса увидел, как Коджи сбросил последнего вражеского клинка ночи с дороги в пропасть на камни внизу.

Ноги Асы подкосились, и ей потребовался полный контроль, чтобы упасть на колени и остаться в вертикальном положении. Она посмотрела на меч, глубоко вонзенный в нее. Хотя она знала, что он было там, ей все еще казалось это нереальным.

Тьма подступала по краям ее зрения, но, что удивительно, боли не было.

Коджи и Мари оказались там, по-видимому, в один момент. Аса позволила себе упасть на Коджи, расслабившись в его объятиях. Как всегда, он был силен, как стена, которую было невозможно сдвинуть. Она всегда любила это в нем, даже если это ее бесконечно злило.

Она посмотрела на них, двух людей, которые стали для нее значить больше всего в ее жизни. Она думала, что ей было что сказать, но оказалось, что нет. Ее охватила глубокая усталость, сон, от которого она вряд ли проснется. Было трудно говорить. Но также она знала, что и Мари, и Коджи знали ее сердце. Что еще можно было сказать?

Аса почувствовала, как слезы Коджи падают ей на волосы. Ей было жаль, что ей пришлось еще раз причинить ему боль.

Вдалеке она увидела, что Сузо пытается встать, помогая Такахиро. Ее сердце радовалось, что они выжили.

Она протянула руку и коснулась лица Коджи, потянула его вниз, пока не ощутила его губы на своем лбу.

Аса улыбнулась, и в этот последний момент она почувствовала присутствие всей жизни, вращающейся вокруг них в цикле, который не поддавался их пониманию. Она поняла, что скоро снова увидит свою семью.

Она закрыла глаза и выдохнула в последний раз.

Наконец-то она обрела покой.

26

Несмотря на политический риск, Мари настояла на том, чтобы Коджи оставался в замке Стоункипа. Только Коджи и два других клинка пережили финальную атаку. После некоторого обсуждения Коджи отправил двух других в путь. Эта битва больше не была их битвой, и они, казалось, были благодарны за шанс уйти. Один только Коджи поднялся в Стоункип с телом Асы.

У него было не так много воспоминаний о следующих нескольких днях. Мари и Такахиро были заняты ликвидацией последствий битвы. Они победили, но цена была огромна со всех сторон. Мари и Такахиро договорились об условиях с другими лордами. Каташи сменил лорд Цунео, относительно мелкий дворянин, которого поставили во главе дома из-за недавних событий. Коджи слышал все слухи об изменениях, но не мог заставить себя переживать.

Он провел много времени с трупом Асы, готовя ее тело к костру. Работая, он не мог не думать, что в смерти она была даже красивее, чем при жизни. Когда она снова присоединилась к Великому Циклу, она, наконец, почувствовала себя расслабленной.

Кроме того, он чувствовал себя пустым. Он был готов отдать свою жизнь, но не Асы. Он ел и тренировался, но чаще всего просто сидел и смотрел на каменные стены, его разум был пуст. Он хотел, чтобы мир остановился и признал то, что случилось с Асой, но Великий Цикл продолжал двигаться, был намного больше, чем любая отдельная жизнь.

Через две ночи после битвы в долине Коджи, Мари, Такахиро и Сузо собрались в уединенной части двора замка, вместе зажгли костер. Когда пламя поглотило тело Асы, Коджи, наконец, сломался. Он плакал, когда она умерла, но с тех пор — нет. Он упал на колени, мучительные рыдания сотрясали его, когда он действительно понял, что больше никогда не увидит Асу. По сравнению с этим все его страдания меркли.

Остальные не пытались заговорить. Мари обняла его, и Такахиро положил руку на плечо Коджи. Сузо, не зная Коджи, просто низко поклонилась. Когда огонь сгорел дотла, они попрощались.

Коджи потребовалось почти полмесяца, чтобы решить, что делать. Он направился к комнатам, которые были переделаны под кабинет Мари. Когда о нем объявили, она была одна.

Коджи вошел, и Мари поприветствовала его улыбкой и поклоном.

— Значит, ты принял решение?

Коджи кивнул.

— Это заметно?

— Ты впервые сам покинул комнату после похорон.

— Мне нужно завершить несколько дел. А потом я отправлюсь в Хайгейт и найду других клинков.

Шпионы Мари дали им информацию. Хаджими привел клинки в Хайгейт, портовый город далеко на севере. Оттуда клинки поднялись на борт кораблей и уплыли. Источники Мари полагали, что в городе все еще были клинки, но никто не знал, куда пропали корабли.

Мари сделала глоток чая за своим столом.

— Я знаю, что тебе нужно идти, но мне будет жаль, если ты уйдешь.

Коджи посмотрел на свою дорожную одежду. После событий битвы стало ясно, что клинки нигде не приветствуются. К счастью, имя Коджи было известно больше, чем его лицо. Но если кто-нибудь еще узнает, что он здесь, это нарушит хрупкое перемирие.

— Для меня было честью, — сказал он.

Она задумчиво посмотрела на него.

— Сколько времени займет выполнение твоих дел?

Коджи задумался.

— Возможно, несколько месяцев. А что?

— Ты будешь на подписании договора весной? Я знаю, что ты единственный клинок с высоким статусом, который остался в Королевстве, и хотя это не будет официальным, кажется неправильным подписывать договор без хотя бы одного клинка, увидевшего это.

Коджи обдумал предложение. У него действительно не было никаких строгих планов. Он кивнул.

— Тебе всегда будут здесь рады, Коджи, — сказала Мари. — Даже если мы не можем видеть тебя официально.

Коджи поклонился.

— Прощайте, леди Мари. Да будет ваше с мужем правление проходить в мире.

Мари вернула поклон, еще ниже, и Коджи повернулся и вышел из комнаты.

* * *

Сузо стояла неподвижно, балансируя на носках, придерживаясь за каменную стену за пределами дома Йошинори в Стоункипе. Под ней стражники бродили по территории в поисках незваных гостей, подобных ей. К счастью, была ночь, и никто даже не взглянул на нее. Эта идея пришла ей в голову после покушения на жизнь леди Мари несколько месяцев назад.

Несмотря на шаткое положение, Сузо не испытывала страха. В своей прошлой жизни, когда она была воровкой, она проходила более сложные маршруты в более сложных условиях. Она могла двигаться по стене столько, сколько требовалось.

Окно над ней было открыто, голос Йошинори доносился изнутри. Сузо без труда слышала слова. Бывший аристократ был в ярости. Ранее в тот же день закрытый совет официально лишил его земель и титула. Он был признан виновным в государственной измене, и Такахиро приговорил его к изгнанию. Сузо слышала, как он разговаривал с помощником, уже планируя, как обратить эту неудачу в свою пользу.

Йошинори не знал, что после совета Сузо встретилась с Мари наедине, предполагая, что изгнание было слишком мягким наказанием. Этот мужчина всегда будет для них занозой. Мари встретила взгляд Сузо, хорошо понимая главу своей стражи. Она кивнула, и этого хватило Сузо.

Помощник ушел, и в комнате наверху воцарилась тишина. Сузо залезла в окно, бесшумная, как привидение. Йошинори стоял к ней спиной, упаковывая сундук, полный шелковых накидок.

Сузо наступила на скрипучую половицу, намеренно давая понять Йошинори, что она там. Он резко повернулся, и на его лице отразилась паника. Потом он увидел, кто это, и страх мгновенно исчез.

— Конечно, она послала бы за мной женщину, — тон его голоса был насмешливым, и он медленно опустил руку, чтобы обнажить меч, висевший у него на бедре, будто у него было все время мира.

Сузо бросилась вперед, вонзила кинжал в его живот. Она наносила удары снова и снова, гарантируя, что никакое исцеление не сможет его спасти. Через несколько мгновений она отступила.

Она выдерживала его взгляд, пока он умирал, довольная тем, что ее лицо было последним зрелищем, которое он видел. Затем она вытерла кинжал и отправилась обратно в таверну, где впервые поговорила с Асой наедине. Она подняла чашу за свою павшую подругу. Она думала, Аса это одобрила бы.

* * *

Коджи провел зиму в странствиях по Королевству. Покинув Стоункип, он медленно двинулся на юг, к тем землям, где началось его приключение. Зима была суровой, и Мари опасалась, что голод станет серьезной проблемой. Если и можно было найти светлое пятно на войне, так это то, что ртов стало гораздо меньше.

Но их все еще было слишком много. Коджи сделал все, что мог. Он был отличным охотником и часто приносил мясо в деревни, когда проходил мимо. Это было немного, но Коджи научился делать только то, что мог. Он мог провести всю свою жизнь в служении другим и все равно не решил бы даже части мировых проблем.

Вскоре он добрался до места, где Убежище сгорело дотла. Воспоминания наполнили Коджи, и он позволил им, вспомнил свое служение Минори и ошибки, которые сделал тогда. Хотя он не сжег Убежище, он чувствовал себя так, будто был отчасти виноват.

Почти месяц он помогал восстанавливать город. Они собирались назвать его Новым Убежищем, и это будет новая столица земель лорда Сатору. Завершение строительства города было одной из основных задач лорда Сатору, и леди Мари через Такахиро пожертвовала на это дело значительную сумму золота, чем заслужила немалую доброжелательность.

Коджи впервые в жизни испытал радость от создания чего-то. Все его детство было сосредоточено на изучении того, как пользоваться мечом, как убивать и разрушать. Теперь он строил и заканчивал каждый день голодным и уставшим, но чувствовал глубокое удовлетворение, которого никогда раньше не испытывал. Когда городская стена была построена, столицу официально переименовали, и люди начали возвращаться.

Но ему нужно было выполнить задачу, которую он откладывал. Он снова вышел на дорогу, пытаясь найти место, которое ему только описывали неопределенно. Однако когда он, наконец, нашел его, не было сомнений, что это было правильное место.

Дом стоял на опушке какого-то старого леса. Лес защищал его с одной стороны, а большой холм — с другой. И это был единственный дом на лигу в любом направлении.

Коджи приблизился, пока не ощутил жизнь внутри. Затем он сел в снег и стал ждать. Солнце стояло высоко в небе, и, хотя воздух был холодным, Коджи было достаточно тепло в тяжелой дорожной одежде.

Долго ждать не пришлось. Вскоре дверь открылась, и вышел мужчина. Он был вооружен мечом и двигался с грацией клинка ночи. Клинка ночи с огромным опытом. Коджи узнал мастера, когда увидел его.

Мужчина остановился в пяти шагах от Коджи, пристально глядя на него.

Коджи встал и отряхнулся. Он, конечно, поверил Асе, но испытать это было совсем другое. Он мог видеть человека перед собой ясно, как день, но ничего не чувствовал.

— Это сбивает с толку, — сказал он.

Мужчина нахмурился, не понимая, что имел в виду Коджи. Коджи понял, что смотрел, возможно, на одного из немногих человек в Королевстве, которые могли сражаться с ним на равных. Если Коджи не мог чувствовать движения человека, он терял одно из своих величайших преимуществ. Часть его жаждала попробовать, но он был здесь далеко не по этой причине.

— Меня зовут Коджи, — продолжил он. — Я здесь из-за Асы.

Мужчина осмотрел его с головы до ног, его взгляд не упустил ни одной детали. Наконец, он вздохнул, и его поза расслабилась.

— Она мертва, да?

Коджи кивнул.

Дайсуке огляделся, будто ожидал, что Аса выпрыгнет из травы. Он кивнул в сторону леса.

— Пойдем со мной. Расскажешь мне, как она умерла.

Они пошли в лес, и Коджи сделал это, не упустив ни одной детали, которая, по его мнению, была важной. Дайсуке выслушал всю историю, и к тому времени, когда Коджи закончил, они уже были глубоко в лесу. Коджи вспомнил, сколько жизни было в подобных местах.

— Почему ты здесь? — спросил Дайсуке.

— Она равнялась на тебя и однажды сказала мне, что если и есть одно место в Королевстве, где она чувствует себя желанным гостем, так это здесь. Я хотел, чтобы ты знал, чем закончилась ее история. Чтобы ты знал, что я верю, что она нашла покой.

Дайсуке кивнул. Коджи мог сказать, что его слова подействовали на человека.

У Коджи был к нему вопрос:

— Вы уйдете с нами?

Дайсуке покачал головой — этого ожидал Коджи. Этот человек прожил скрытно почти всю свою жизнь, и он построил жизнь за пределами клинков. У него не было причин отказываться от этого. Коджи протянул руку и вытащил мечи Асы. Он почистил и полировал их.

— Тогда я хочу отдать вам это.

Дайсуке растерялся.

— Почему мне?

— Потому что вы научили ее по-настоящему ими пользоваться. Они мне не нужны. И Аса сказала мне, что ваша дочь тоже одаренная. Если вы захотите, возможно, они будут ее.

— Я не уверен, что буду ее тренировать.

— Тогда они могут быть символом, напоминанием о девушке, жизнь которой вы изменили к лучшему.

Дайсуке нахмурился, затем поклонился и взял мечи.

— Спасибо.

Коджи мог понять, почему бывший клинок ночи выбрал это место. Здесь, в глухом лесу, Коджи чувствовал покой, отделенный от забот мира. Ему было почти грустно уходить. Когда они достигли опушки леса, Дайсуке остановился и повернулся к нему.

— Прости, что не предложу ночлег. Мы скрылись тут от безумия мира, и я не впущу такое в дом, даже в облике друга.

Коджи не обиделся. Он хотел вернуться на земли дома Кита.

Два воина поклонились друг другу.

— Спасибо, Коджи, — сказал Дайсуке. — Да обретешь ты покой.

— И пусть покой этого места останется с вашей семьей, — ответил Коджи.

Дайсуке вернулся в свой дом, а Коджи плотно закутался в плащ и начал долгий путь обратно к землям дома Кита.

27

Мари гадала, сможет ли когда-то смотреть на долину с прошлым восторгом. Хоть поле боя убрали, она все еще видела там только тела и кровь боя, который разбил Королевство.

Ее предложение, над которым когда-то смеялись, теперь стало реальностью. Даже она не одобряла результат, но в этом, пожалуй, был смысл. Это все равно было лучше, чем любой другой вариант. Так мир признавался таким, какой он есть, а не таким, каким они хотели бы его видеть.

Зима была кошмарной, как она и опасалась. По всему Королевству голод опустошил и без того разоренное население. Земля лорда Сатору, вероятно, пострадала меньше всех, но даже его потери были значительными. Война в сочетании с погодой разрушила все. Этим летом Мари планировала провести перепись, но подозревала, что выжила лишь четверть ее населения. Лорд Цунео, заменивший Каташи, справлялся еще хуже.

Каташи требовалось больше ресурсов, и он вложил все в армию. Это была азартная игра, и он проиграл. В общем, Королевство всего за несколько коротких лет упало до малой доли своей былой славы.

Мари знала, что цену нельзя измерить только жизнями. Те, у кого было время продвигать философию и знания, ушли. Художник больше не мог зарабатывать на жизнь живописью или писательством. Все будут стараться выжить.

Королевство было разрушено глубже, чем многие думали. Им потребуется много лет, чтобы вернуться даже к той жизни, которую они помнили.

Теперь им придется найти свой путь вперед. Способ без клинков направлять и защищать народ.

Мысли о клинках привлекли внимание Мари к Коджи, который тихо присоединился к ее группе, когда они покинули Стоункип. Никто не обращал на него особого внимания, и его капюшон закрывал лицо. Она была рада, что он был здесь.

Внизу собралась большая группа знати. Лорды Сатору и Цунео уже присутствовали, и Такахиро присоединится к ним.

Раньше Мари могла нервничать, но не сегодня. Она чувствовала себя уверенно. Другого выхода не было. Ни один из них не мог позволить себе другого решения. А рядом с Коджи она не могла не чувствовать себя в безопасности.

Они поехали к собравшимся, Такахиро был впереди. Часть Мари завидовала. Весь этот договор был ее идеей, но именно Такахиро войдет в историю как тот, кто его осуществил. Только время покажет, благосклонно к нему отнесутся или нет.

Поле было почти безмолвным, разительное отличие от того, когда Мари в последний раз смотрела на долину. Единственными звуками были хлопки флагов на весеннем ветру. Достигнув поля, они бросили лошадей и вошли в палатку, где собрались другие лорды.

Мари проработала в уме все условия договора, в тысячный раз проверяя, не было ли ошибки, которую они совершили в последний момент. В течение последних нескольких месяцев лорды обсуждали окончательные детали соглашения. Сегодня было не о переговорах, а о праздновании нового мира.

Первым и наиболее важным условием договора было то, что старого Королевства больше не будет. Это больше всего причиняло боль Мари. Она долго и упорно боролась, думая, что сможет спасти землю. Но после вреда, нанесённого за последние годы, она не считала это разумным. Было потеряно слишком много жизней, слишком много истории разрушилось. Ни один из домов не желал добровольно принять отдельного правителя над собой, и ни один из домов не имел военной поддержки, чтобы обеспечить мир по всей земле.

Поэтому ее решение заключалось в том, чтобы вообще не биться. Некоторое время они действовали как отдельные дома, и продолжить эту схему было проще, чем пытаться установить нового короля. Королевство станет тремя королевствами, каждое из которых будет управляться независимо.

Она оставила в договоре пункт — нить надежды для всех. Любой из лордов в любое время имел право созвать конклав, на котором по закону должны были присутствовать другие. Неписаное намерение заключалось в том, чтобы дать лордам возможность снова объединить Три Королевства в будущем. Мари не думала, что это понадобится в их жизнях, и в жизнях их детей, но в конечном итоге они оставят ненависть прошлого позади и снова объединятся.

Решение о клинках было тяжелым. Многие ушли, но новые родятся. Дар проявлялся в семьях, где хоть один родитель был одаренным, а порой возникал сам. Лучшее решение, которое они придумали, — это система учебных центров. Те, кого обнаружат с дар, будут отправлены туда, в идеале, чтобы изучить навыки клинков. Три Королевства всегда были рады целителям. К сожалению, без участия клинков было трудно сказать, что было разумным, а что нет.

Любой обнаруженный клинок, не находящийся под контролем одного из учебных центров, будет убит. Как только лорды подпишут договор, Коджи будет убит, если люди узнают, кто он такой. Мари ненавидела ложь, присущую их действиям сразу после подписания договора, но она по-прежнему считала, что это был лучший путь.

Несмотря на все, что было в договоре, настроение вокруг палатки было мрачным. Ни один из собравшихся лордов не был ответственен за войну, но они принимали решение. По крайней мере, они уважали друг друга, но между ними не было любви. Это не был договор, с которым они произносили длинные речи или праздновали со своим народом. Это был договор, который спасал их всех от полной гибели.

К тому времени, когда ее мысли вернулись к подписанию, лорды уже собрались за столом. Всего было три копии, и лорды просматривали их, чтобы убедиться, что они одинаковые. Когда они все подняли взгляды, они кивнули друг другу. Такахиро подписал все договоры и передал их лорду Сатору. Сатору подписал их и передал Цунео. Через несколько мгновений все было кончено.

Королевства больше не было, но на земле будет мир.

Эпилог

Он пытался жить на острове с другими клинками, но Коджи, как и некоторые другие, не смог выдержать больше нескольких месяцев. Он пытался. Ради Асы.

«Остров был бы для нее раем», — думал он. Клинки построили дом вдали от забот Трех Королевств. Были школы, и у клинков постоянно проходили тренировки. Не каждый человек, рожденный у клинков, был одарен, но многие были одарены, и хоть с годами их стало меньше, теперь их количество снова увеличивалось.

Как и Три Королевства, они медленно восстанавливались. Но раны были глубокими, и на заживление потребуется внушительное количество времени.

Коджи чувствовал, что большинство уцелевших клинков распалось на два лагеря. Первая, самая большая группа, не чувствовала неудовольствия, оставив проблемы Трех Королевств в прошлом. Они хотели жить мирной жизнью, заниматься сельским хозяйством и обучением, без надежды на то, что им когда-нибудь понадобятся их навыки. Их остров был невелик, но для многих клинков это был первый раз, когда они могли жить, не опасаясь осуждения других. Для большинства жертва свободы того стоила. Асе бы это понравилось.

Коджи не нравилось. Ему нравилось строить дома и засаживать поля, но как только стало ясно, что они сделали для себя устойчивый дом, он забеспокоился. Он тренировался и обучал новые поколения. Никто не понимал, как ему удавалось втянуть в себя такую ​​энергию, и он тоже не был уверен. У него были подозрения, но только это.

Но даже ежедневные тренировки с другими его не удовлетворяли. Каждый день на острове ему казалось, что он бежал по кругу, преодолевал большое расстояние, но никуда не двигался. У него не было особых целей, но он знал, что остров не мог быть его домом.

Он поговорил с Хаджими, и предводитель клинков, который теперь стал слишком стар, чтобы вести за собой, позволил ему покинуть остров.

Коджи был не первым и, вероятно, не последним. Пока они клялись не обсуждать остров, Хаджими не пытался никого удержать. Их возвращали в Хайгейт всякий раз, когда уходила лодка, и бросали. Единственное правило Хаджими заключалось в том, что если они уйдут, то не смогут вернуться. За исключением горстки мореплавателей, знавших, как найти остров, путешествие на остров и обратно было односторонним.

Когда Коджи ушел, было много слез. Впервые с тех пор, как он стал клинком, ему удалось завести множество друзей, и, если бы не глубокое недовольство в его сердце, он остался бы. Джунко, например, стала одной из его лучших учениц, мастером меча. Но ему нужно было больше, даже если это означало, что его будут преследовать всю оставшуюся жизнь.

Коджи пересек море, затем двинулся на юг. Он догадывался, что хотел снова увидеть леди Мари, но не торопился. Ему предстояло провести остаток своей жизни на земле. Он бродил из деревни в деревню, в основном просто наблюдая, как идет жизнь.

В Хайгейте не было следов войны. Так далеко на север она не зашла. Но после месяца пути на юг следы все еще были видны после пяти лет. Здания были сожжены, как и некоторые леса, которые только-только начали расти заново.

Коджи удивило количество людей. Почти везде, куда бы он ни пошел, он слышал плач младенцев, но горожан было так мало. Трем Королевствам потребуется несколько поколений, чтобы восстановить население, и это при условии, что их больше не настигнут бедствия.

В конце концов, Коджи добрался до Стоункипа. Большую часть пути его никто не беспокоил. Единственный раз был, когда он проходил мимо одного из новых учебных центров. Некоторые дети почувствовали его и рассказали старшим. К счастью, убежать от них было достаточно легко, но он запомнил. Для одаренных станет труднее жить в Трех Королевствах, труднее, чем когда-либо прежде.

Он прошел через ворота Стоункипа без происшествий, снял комнату в гостинице и дождался следующего заседания открытого совета. Когда настал день, он появился рано, чтобы занять место, где он мог бы наблюдать за лордом и леди. Когда солнце достигло зенита, собралась целая толпа, и двери открылись, чтобы выпустить лорда Такахиро и леди Мари.

Коджи не ожидал бури эмоций, возникшей при виде них. Они шли рука об руку, и леди Мари выглядела милее, чем раньше. Ее живот был круглым, в нем был ребенок, и за парой шла девочка. Такахиро шел, слегка прихрамывая, рана от битвы в долине Стоункипа так и не зажила полностью.

Граждане предъявили свои жалобы, и Коджи любовался происходящим. Такахиро и Мари выслушивали каждую жалобу, справедливо оценивая ее. Такахиро выносил решения, но Коджи заметил, что всякий раз, когда решение было непростым, он наклонялся и шептал Мари. Только когда они достигали соглашения, Такахиро высказал свое решение.

Жители казались довольными своими правителями. Некоторые жалобы были более серьезными, но с каждой из них справлялись изящно.

Прошло полдня, и Мари, наконец, посмотрела на Коджи и замерла, когда увидела его. Он слегка улыбнулся и коротко поклонился. Она не стала бить тревогу по поводу него и после того, как совет, наконец, завершился, отошла от Такахиро. Она подошла к нему, на ее лице было написано беспокойство.

— Что-то не так?

Он покачал головой, и маленькая девочка подбежала к матери.

— Пройдемся? — спросил Коджи.

Мари кивнула, и все трое направились к одной из площадок с видом на долину.

Мари заговорила первой:

— Я рада тебя видеть, Коджи, но ты знаешь, что если тебя обнаружат, это погубит нас обоих.

— Я знаю. Но я хотел увидеть тебя еще раз.

— Ты так и не ушел? — Мари насторожилась.

— Ушел сразу после подписания договора. Но я не мог оставить Три Королевства позади. Я вернулся два месяца назад.

— Самостоятельно?

Коджи кивнул.

— Ты хорошо справляешься?

Мари улыбнулась.

— Восстановление было сложной задачей, но мы снова станем такими, какими мы были. Просто потребуется время.

Девочка, которая до этого почти не обращала внимания на мать, начала бегать по смотровой площадке.

— Аса, перестань! — рявкнула Мари.

Коджи взглянул на Мари. Она пожала плечами.

— Я не могла придумать лучшего способа почтить ее память.

Коджи кивнул.

— Думаю, ей было бы приятно.

Они стояли в тишине какое-то время, смотрели на долину.

— Что будешь делать? — спросила Мари.

— Пока не знаю. Бродить. Исследовать. Помогать, где смогу.

— На тебя будут охотиться. Особенно, когда новые ученики подрастут.

Коджи снова кивнул.

— Знаю.

Мари рассмеялась.

— Приятно снова тебя видеть. Но мне пора идти, — она остановилась, когда подняла маленькую Асу. — Увижу ли я тебя когда-нибудь снова?

Коджи грустно покачал головой.

— Я так не думаю.

Похоже, она ожидала такого ответа.

— Береги себя, Коджи. Куда бы ни завела тебя жизнь.

Коджи низко поклонился.

— Как всегда, это было честью для меня, леди Мари. Прощайте.

Мари повернулась и ушла, а Коджи смотрел на Северное Королевство, раскинувшееся перед ним. Он мог пойти куда угодно, и, в конце концов, он это сделает. Но пока он отдыхал, наслаждаясь видом, греясь в последних лучах солнечного света перед наступлением вечера.

Он посмотрел на север, где стояли Хайгейт и остров клинков. Эта земля не была готова для них сейчас, но когда-нибудь будет готова.

Когда-нибудь клинки вернутся.