Контрпропаганда и молодежь

МОЛОДЕЖЬ — ОБЪЕКТ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ВОЙНЫ

К. Маркс не случайно назвал молодежь «источником жизни народа». Во все времена человечество рассматривало подрастающее поколение не только как продолжение своего рода, но и как вершителя чаяний и надежд предыдущих поколений. Однако лишь социализм создал условия для постоянного развития новых поколений в качестве действительных носителей общественного прогресса. Это непреложный факт, доказанный историей.

Коммунисты всегда придавали большое значение просвещению и воспитанию молодежи, вовлечению ее в революционную борьбу. Еще в период первой русской революции 1905–1907 годов В. И. Ленин писал: «…Надо только шире, и смелее, смелее и шире, еще раз шире и еще раз смелее вербовать молодежь… Молодежь решит исход всей борьбы…»[2] Надо всячески ограждать, подчеркивал Ленин, кипящую, бурлящую и ищущую молодежь от чуждых влияний, терпеливо помогать ей обретать теоретическую ясность, накапливать практический опыт, стараясь исправлять ошибки молодежи «путем преимущественно убеждения»[3]

Для социального развития молодежи важное значение имеет сохранение преемственности лучших традиций предшествующих поколений. Эта задача по-прежнему актуальна сегодня, в условиях нарастания антикоммунистических и ревизионистских усилий толкнуть молодежь на антисоциалистические позиции, лишить ее тем самым будущего. В противовес напрасным потугам буржуазной идеологии и пропаганды социалистическая идеология не только объясняет с научных позиций смысл и цели деятельности молодежи, но и призывает ее к действию, освещает ей путь, служит надежной и проверенной основой воспитательной работы.

Школу коммунистического воспитания прошло уже не одно поколение советских людей. Идеологический противник тщетно надеется, что появится наконец поколение, которое прервет эту преемственность, создаст оппозицию социалистическому строю, приведет к его разложению изнутри. Однако его надежды так и остаются несбыточными. Наша молодежь верна коммунистическим идеалам, революционным традициям, упорно трудится на общее благо.

В настоящее время у нас в стране насчитывается более 60 млн. молодых людей в возрасте от 16 до 30 лет. Примерно 20 млн. занято в народном хозяйстве. Почти 10 млн. учится в старших классах средних школ, более 4 млн. — в системе профессионально-технического обучения, около 10 млн. — в средних специальных и высших учебных заведениях. Всего же в СССР учится более 100 млн. человек. Следовательно, целая армия детей, подростков и молодежи находится еще на пороге профессионального самоопределения, не занята производством общественных богатств, но активно их потребляет. Именно эта часть молодежи в силу ее социальной незрелости, неразвитости политического мышления, привычки к потреблению результатов чужого труда, ориентации на досуг, игровую деятельность, только складывающейся системы мировоззренческих взглядов была и остается основной целевой аудиторией буржуазной пропаганды.

Заметно усиление попыток оказать психологическое давление на молодежь, вызвать отрицательные настроения и эмоции, напряженность и враждебность в отношениях между разными ее категориями путем разжигания националистических и религиозных чувств, проповеди агрессивности и насилия. Цепляясь за имеющиеся в сознании и поведении части молодых людей изъяны, противник старается насадить в нашей среде аполитичность, общественное равнодушие, посеять ядовитые семена индивидуализма и эгоизма. Преуменьшать опасность буржуазного пропагандистского влияния на неокрепшее сознание юношества — значит уходить от реально существующих проблем воспитательной работы, предавать забвению обострение идеологического противостояния двух мировых систем. Против этого со всей определенностью предостерегал в докладе на Всесоюзной научно-практической конференции «Совершенствование развитого социализма и идеологическая работа партии в свете решений июньского (1983 г.) Пленума ЦК КПСС» М. С. Горбачев: «Идеологическая активность монополистической буржуазии в последние годы резко возросла. Противник создал для идеологического противоборства огромную пропагандистскую машину, использует изощренные технические средства, диверсионные и психологические приемы. По своей интенсивности, содержанию и методам развязанная империализмом „психологическая война“ представляет собой особую разновидность агрессии, попирающей суверенитет других стран»[4].

Наш идеологический и политический противник самым внимательным образом изучает умонастроения различных социальных групп советского общества, стараясь составить полное представление о характере и структуре интересов отдельных слоев населения. Это позволяет ему оказывать целенаправленное идеологическое воздействие прежде всего через радиопропаганду. При этом активно используются естественные запросы людей и существующие объективные трудности в их жизни и деятельности. Очевидно, что неудовлетворенность отдельными сторонами быта, работы, учебы — это благодатная почва, на которой могут произрастать всевозможные искаженные представления человека о своей роли и месте в обществе, развиваться восприимчивость к буржуазным взглядам.

Враждебная пропаганда, избрав в качестве наиболее предпочтительного объекта манипулирования, насаждения ложных ценностей молодежь, извращает ее роль, стремится увести от классовой борьбы, навязать искаженные представления о будущем. Для этого используется целый набор подтасовок, измышлений и уловок. Среди излюбленных приемов психологического давления у идеологических диверсантов в ходу распространение искажающих действительность стереотипов, мифов, навешивание ярлыков — «советская военная угроза», «красная опасность», объявление Советского Союза «средоточением зла». В социологической пропаганде ведется безудержная реклама западного образа жизни, даются радужные описания «капиталистического рая» с использованием так называемых «сверкающих обобщений»: «свободный мир», «священные принципы», «общество равных возможностей», «всеобщее благоденствие» и т. п. Эти лживые стереотипы подаются в позитивном плане, очерняя в то же время социализм.

Все чаще буржуазные идеологи идут по пути искажения структуры потребностей человека. При этом из поля зрения выпадают высшие потребности (в творчестве, в познании и т. п.) или же выхолащивается их глубокий социальный смысл, их связь с процессом всестороннего развития личности. К примеру, американские футурологи Г. Кан и Э. Винер, говоря о мире в 2000 году, пишут о грядущем «обществе изобилия, ориентированном на досуг». Труд, по их мнению, станет постепенно занимать незначительное место в человеческой жизни. Люди будут избавляться от него, как от «тяжелого бремени, повинности». В качестве идеальной модели буржуазными социологами преподносится следующее утверждение: развитие личности, удовлетворение ее подлинных потребностей лежит за пределами трудовой деятельности. Противопоставляя потребности молодежи занятию трудом при социализме, западные авторы отрицают вывод теории научного коммунизма о том, что потребность в творческом труде как способе самовыражения личности является высшей, наиболее сложной и многогранной потребностью, ядром всей системы социальных потребностей. Без свободного труда на благо всего общества невозможна истинная самореализация личности.

Сводя все богатство материальных и духовных потребностей личности к обладанию максимальным количеством престижных товаров, а все человеческие ценности соизмеряя с «уникальной ценностью» — деньгами, буржуазные идеологи стараются одновременно внушить молодым людям в социалистических странах, что они обижены, ущемлены, имеют право рассчитывать на большее.

Наши недруги, ведя подрывную идеологическую деятельность против СССР, пытаются в новой конкретно-исторической ситуации разнообразить «политику акцента на молодежь».

Основными задачами этой политики на первой фазе ее осуществления являются: моральное разложение и идейное разоружение молодого поколения перед лицом все нарастающей экспансии империализма; стимулирование общественной пассивности молодежи, индифферентного отношения к насущным задачам коммунистического строительства.

На второй фазе осуществления «политики акцента на молодежь» идеологами Запада предусматривается внедрение в сознание подрастающего поколения идей и ценностей потребительского общества.

Главная задача третьей фазы — попытка направить присущую молодежи активность в русло политического негативизма и всеотрицательских настроений и затем подтолкнуть известную часть юношества к другой стороне классовых баррикад, включив ее тем самым в решение стратегических задач политики подрыва социализма изнутри.

Наибольшую опасность, грозящую идейному, нравственному и трудовому становлению подрастающего поколения, представляет усиленное распространение потребительской психологии, которая может трансформироваться и в потребительскую идеологию. Все большее место в идеологических диверсиях Запада занимает привлечение внимания советской молодежи к проблемам «качества жизни», проповедь потребительства и всяческое восхваление различных его форм, постоянное рекламирование буржуазных жизненных стандартов, многочисленные попытки доказать их привлекательность.

Стратеги западной пропаганды стремятся постоянно обновлять способы и формы достижения поставленных целей. В психологической войне всевозрастающее значение отводится дегероизации нашего прошлого, «ревизии» конкретных исторических событий в пользу антисоциалистического курса современного империализма. Смысл этого ясен — снизить, нейтрализовать воздействие славного исторического прошлого в патриотическом воспитании юношей и девушек, изобразить в превратном свете трудности и недостатки на пути построения нового общества.

Диапазон провокационных измышлений на историческом «поприще поистине безбрежен. Главный же удар направлен против наших революционных завоеваний. Фальсификация подлинного смысла и содержания событий касается прежде всего Великой Октябрьской социалистической революции. Величайшее событие XX века, перевернувшее судьбы всего человечества, изображается как исключительно „русский феномен“, „случайность“, „ошибка истории“, которую надо „исправлять“. В советологической подаче Октябрь перечеркивает завоевания Февральской революции, возвращая Россию к состоянию „тоталитаризма“, „автократии“. Сейчас предпринимаются лихорадочные усилия, чтобы придать интерпретациям трех российских революций более „научный“, по видимости „объективный“ характер, чтобы повысить идеологический эффект враждебных выпадов.

Самым беспардонным и бессовестным способом искажаются этапы истории послеоктябрьского периода: гражданская война, индустриализация и коллективизация. К примеру, английская радиокорпорация Би-би-си постоянно передает на русском языке тексты тенденциозно подобранных материалов, печатавшихся в советских газетах и журналах 20—30-х годов. Подборки составляются так, чтобы создать ложное представление о той эпохе, посеять недоверие к избранному в СССР пути социалистического строительства.

В попытках дегероизировать подвиги поколений, строивших социализм и боровшихся за него, империалистические центры много внимания уделяют фальсификации событий Великой Отечественной войны. Буржуазные информационные службы и пропагандистский аппарат антикоммунизма делают все, чтобы предать забвению смысл и содержание великой борьбы нашего народа против фашизма в годы второй мировой войны. Их отношение к памяти о многомиллионных жертвах войны являет собой предел цинизма.

Пропагандистская машина Запада набрала максимальные обороты во время враждебной кампании, развернувшейся вокруг 40-летия Победы. Раздавались сетования и проливались „крокодиловы слезы“ по поводу того, что „такое святое дело, как боевое братство и совместно пролитая кровь, становится по вине СССР предметом идеологической войны“. Каждому непредвзятому человеку становится очевидной заведомая лживость расхожего утверждения: „Кремль эксплуатирует юбилей для возбуждения в своем народе страха и недоверия к окружающему миру, разжигая антигерманские настроения и изображая союзников в войне как пособников нацистов“. Программе празднования 40-летия Победы, в котором приняли участие все советские люди от мала до велика, приписана цель „отвлечь население от сегодняшних трудностей и переключить его внимание на героизированное прошлое, одновременно возвеличивая значение и мощь армии и создавая давление как внутри страны, так и за ее пределами“.

Традиционная целеустановка идеологического противника оказалась предельно обнаженной — принизить немеркнущий подвиг советского народа, спасшего человечество от коричневой чумы фашизма, опорочить роль Советского Союза в достижении победы, оправдать милитаризм. Преувеличивается роль военных действий англо-американских союзников, помощи, оказанной ими нашей стране по ленд-лизу. Предаются забвению неопровержимые данные документальных источников, которые свидетельствуют, что Советская Армия разгромила в годы войны более 600 дивизий врага, уничтожила большую часть его авиации и танков. Советские Вооруженные Силы освободили или приняли участие в освобождении 13 государств Европы и Азии с населением около 250 млн. человек.

Только люди с нечистой совестью могут отвергать то очевидное обстоятельство, что для советской молодежи память о Великой Отечественной войне священна. Подвиг народа, фронтовые традиции ветеранов органически входят в систему героико-патриотического воспитания, нашей пропаганды.

Непреходящее значение исторических уроков войны подчеркнуто в постановлении ЦК КПСС „О 40-летии Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов“: „Это особенно важно сейчас, когда реакционные империалистические круги, прежде всего Соединенных Штатов Америки, игнорируя уроки истории, объявили новый „крестовый поход“ против социализма, пытаются добиться военного превосходства над СССР и его союзниками, безудержно взвинчивают гонку вооружений, с позиции силы стремятся диктовать свою волю суверенным государствам“[5].

„Историографические“ пропагандистские диверсии Запада рассчитаны на долговременное воздействие. Противодействие им предполагает дальнейшую активизацию контрпропагандистской работы, привлечение должного внимания к процессу формирования исторического сознания подрастающих поколений.

Мы переживаем период очевидного роста, даже взрыва массового интереса к истории. Его внешние симптомы заметны невооруженным глазом: огромный спрос на труды по истории, выход исторической тематики на передний план в литературе и искусстве, широкий интерес к этнографическому и культурному наследию минувших веков. Несомненно прогрессивное значение того факта, что в системе идеологических воззрений советских людей приобрели относительную самостоятельность, стали играть гораздо более активную роль знания, взгляды, ценностные установки, связанные с историей — мировой, общесоветской, национальной. В этом находит свое выражение объективный процесс обогащения мировоззрения, идеологии на уровне массового сознания. Вместе с тем видны и издержки активизации исторического сознания. У части: молодых людей оно сопряжено с попытками осмыслить современность, нынешние проблемы человека и общества на основе идейно и классово нечетких, а порой и явно ошибочных мировоззренческих взглядов. Это связано с абсолютизацией этнических моментов в ущерб классовым, идеализацией патриархальщины, переплетением религиозных и националистических предрассудков, с наличием „белых пятен“, особенно в истории советского периода, с дилетантизмом и произвольным обращением с историческими фактами. Сказываются и многократные переоценки тех или иных исторических периодов. Молодежи подчас трудно разобраться в подобного рода перипетиях. Хорошо известно: когда мы оставляем без ответа какие-то вопросы, на них отвечает классовый противник. И он этим пользуется. Следовательно, вопрос об идейно-политической направленности исторического сознания молодого поколения отнюдь не праздный. Если мы хотим воспитать молодежь горячо преданной идеям коммунизма, с высокими духовными, моральными качествами, политически грамотной и активной, по-настоящему культурной, не поддающейся на уловки фальсификаторов истории, мы должны позаботиться о том, чтобы она хорошо понимала коренную противоположность социализма и капитализма, хорошо узнала историю своего народа и государства, осознавала пути и перспективы мирового революционного процесса.

Одной из „теорий“, используемой антикоммунистическими центрами с целью разобщения поколений в социалистическом обществе, является надуманная теория „конфликта поколений“. Суть ее в якобы извечном антагонизме между поколениями, который носит „всеобщий“ характер — является движущей силой развития во все эпохи и во всех обществах. „Бунт молодых генов“ объясняет, дескать, все социальные коллизии, в том числе и классовую борьбу. Разработка исходных положений этой теории дана в трудах буржуазных социологов К. Маннгейма, 3. Фрейда, X. Ортега-и-Гассета, Г. Шельски, Л. Фойера, К. Кенигстона и др.

Для придания большего веса и „универсальности“ этой „теории“ делаются ссылки на исторические и литературные источники. Многие из них довольно злободневны. Так, при раскопках гробницы египетского фараона Аменофиса III, жившего около трех с половиной тысяч лет назад, была обнаружена следующая надпись на камне: „Молодые строптивы, без послушания и уважения к старшим, и они хотят, чтобы их понимали; несут миру погибель и станут последним его пределом“.

В V веке до нашей эры древнегреческий философ Сократ говорил: „Нынешняя молодежь привыкла к роскоши. Она отличается дурными манерами, презирает авторитеты, не уважает старших. Дети спорят о родителях. Жадно глотают пищу и изводят учителей“. В комедиях Аристофана осмеиваются „длинноволосые“ бездельники, праздно прожигающие жизнь.

С другой стороны, немало литературных памятников отражают недовольство молодого поколения старшими, содержат резкие оценки их „дряблости“ и „смирения с судьбой“, отсутствия страсти и стимулов к борьбе. Нередко эти оценки порождаются юношеским задором, носят субъективистский характер. Марк Твен иронически писал: „Когда мне было 14 лет, мой отец был так глуп, что я с трудом переносил его, но когда мне исполнился 21 год, я был изумлен, насколько этот старый человек за истекшие семь лет поумнел“.

Естественные различия между поколениями, сам процесс чередования, т. е. предшествование одних и наследование другими, буржуазные ученые возвели в концепцию „конфликта поколений“, призванную подменить анализ действительных социальных конфликтов и реальную проблему взаимоотношения между поколениями. В этом выражается стремление затушевать классовую суть противоречий современного капитализма, подменить их психологическими и нравственными различиями между молодым и старшим поколениями. Буржуазные идеологи тщатся распространить и на социалистическое общество свои выводы, которые сводятся к главному: молодежь должна вести борьбу против всего мира взрослых.

Концепция „конфликта поколений“ особенно оживилась в связи с активизацией леворадикального движения молодежи в капиталистических странах как выражения протеста против углубляющегося кризиса капиталистической системы и обострения ее противоречий. Однако, будучи лишенным классового содержания и четкой политической ориентации, это движение „новых левых“ выродилось в бунты и оргии, его участники стали добычей полицейских служб. В конечном итоге главной жертвой этого движения оказались массы юношей и девушек с их наилучшими побуждениями „перестроить мир“.

Потерпело крах не только само движение, но и идеология „новых левых“, „молодежных бунтов“, выраженная в концепциях философов и социологов типа Р. Миллса, Э. Фромма, Г. Маркузе, П. Гудмана и других, которые проповедовали идею о „новой роли молодежи“, объявляя ее чуть ли не единственной революционной силой современности. Г. Маркузе, например, утверждал, что в капиталистическом обществе идет борьба „молодых против старых“; „революция молодых“ якобы заменяет пролетарскую революцию, так как рабочий класс стал консервативным, „интегрировался“ в капиталистическую систему. Положение рабочего класса оценивается, мол, не по его месту в системе капиталистического производства и не по отношению к средствам производства, а по отношению к тем или иным ценностям „общества потребления“. С точки зрения Маркузе, только молодежь обладает истинно революционным сознанием.

Подобная абсолютизация роли молодежи и придание исключительно ей революционных функций не нова. Марксизм-ленинизм отвергает эти концепции, критически оценивая теорию „конфликта поколений“ в целом.

Такого конфликта в том виде, как его выдвигают буржуазные теоретики, на самом деле нет. Есть классовые антагонизмы, которые концентрируют на противоположных полюсах борющиеся классы, а они состоят из представителей различных поколений — из молодых и старых. Движение молодежи в этих условиях лишь тогда играет положительную роль, когда оно выражает цели и стремления прогрессивных сил общества, когда оно на стороне революционного рабочего класса.

Тем более реакционно выглядят попытки распространить теорию „конфликта поколений“ на социалистическое общество, где нет классовых противоречий, где молодежь как общественная группа органически связана с рабочим классом, трудовым крестьянством, народной интеллигенцией и развивается не обособленно, а в рамках сложившейся социально-классовой структуры социалистического общества. Однако у нас есть нерешенные проблемы, связанные с преемственностью поколений. На них-то и спекулируют антикоммунисты.

Идейно-политические противники хотели бы видеть советскую молодежь аполитичной, бездумно „убивающей“ время, занятой поисками развлечений и удовольствий. В условиях реального социализма молодое поколение растет здоровым нравственно и политически. Той поляризации, которую хотели бы видеть наши недруги, — „они“ (т. е. „старики“) и „мы“ (т. е. „молодые“) — в действительности не существует, и рамки между поколениями подвижны. Высокая политическая и трудовая активность молодежи, ее пытливость, преданное и верное служение социалистическим идеалам разочаровывают буржуазных идеологов. Они усиливают свой натиск, продолжают поиски лазеек для внедрения „буржуазности“ через моду, дурные вкусы, оболванивающую музыку, алкоголь, наркотики и т. д.

Характерно, что антисоветские пропагандистские кампании рассчитаны не только на молодежь в целом, но и на ее отдельные социально-профессиональные группы — рабочую, творческую молодежь, молодых работников науки, студентов, школьников и т. п. Каждую из этих групп буржуазная пропаганда стремится всеми средствами разубедить в ценностях социалистического общества и убедить в преимуществах капиталистического образа жизни.

Основной целью дифференцированного пропагандистского воздействия является стремление сформировать у молодежи, учитывая специфику ее категорий, негативное отношение к политике КПСС по самым различным направлениям жизни социалистического общества.

Ныне вражеская пропаганда обыгрывает далекий от истины тезис об оппозиции молодежи, особенно учащейся, к коммунистическому авангарду, о недоверии молодежи к партии и, как следствие этого недоверия, о разочаровании молодежи в марксистско-ленинской идеологии.

Отчетливо прослеживается активизация буржуазной пропаганды в развертывании идеологической „обработки“ молодежи, занятой в сфере науки. В сознание молодых советских научных работников усиленно внедряется идея самоценности научно-технических достижений, снимающих якобы с повестки дня вопросы социально-классовой ориентации. Молодой научной интеллигенции внушается мысль об ее исключительности, ее особом положении в обществе. Научная молодежь как представитель интеллигенции противопоставляется рабочей молодежи и т. д. Ей навязчиво подсказывают, что современным обществом должна управлять самая компетентная часть населения, а таковой, по мнению буржуазных идеологов, является интеллигенция, прежде всего научная, а не рабочий класс.

Среди молодых рабочих буржуазная пропаганда пытается распространить недоверие к их сверстникам, работающим в сфере науки, которых стремится представить как бездельников, сидящих на шее у рабочего класса, погрязших в безыдейности и аполитичности, в рациональном нигилизме и т. п.

Используя дифференцированный подход, буржуазная пропаганда адресуется чаще других к тем отрядам и слоям интеллигенции, которые заняты творческим трудом преимущественно индивидуального характера, — художникам, артистам, писателям, ученым. Для молодой творческой интеллигенции создаются специальные передачи, в которых довольно искусно протаскивается идейка о том, что социальные условия нашего общества якобы неблагоприятны для художественного творчества и, наоборот, „свободный“ капиталистический мир открывает большие возможности. Ведется широкая пропаганда „массовой“ культуры и так называемого „непризнанного“ искусства, на ниве которого подвизаются „диссиденты“, „невозвращенцы“, лица, лишенные советского гражданства. Подвергаются нападкам искусство и метод социалистического реализма. Если сформулировать кратко основные идеологические установки, которые классовый противник стремится реализовать в художественной сфере, то таковыми являются попытки протащить идеи космополитизма и антипатриотизма, обеднить внутренний мир личности, для которой, по замыслу буржуазных идеологов, должны быть уготованы убогость помыслов и низменность жизненных целей.

Антикоммунисты в подрывной работе эксплуатируют тот факт, что далеко не все молодые представители советской интеллигенции обладают достаточно высоким уровнем политической культуры. Пользуясь этим, они „подсовывают“ гипертрофированные представления о роли людей интеллектуального труда в условиях НТР, идеи буржуазного индивидуализма, мнимой „свободы творчества“ и т. д. В том, что часть интеллигенции оказывается восприимчивой к такого рода идеям, находят выражение и наши просчеты в организации идейно-воспитательной работы с разными ее отрядами, и просчеты вузовского образования, и неудовлетворительное знание марксистско-ленинской теории.

В планах буржуазных идеологов молодой интеллигенции отводится роль „расшатывателя“, разрушителя идеологических основ социализма путем разработки альтернативных теоретических и художественных представлений. В то же время идеологические диверсанты все больше внимания начинают уделять политически незрелым молодым рабочим, отводя им роль конкретных исполнителей контрреволюционных замыслов и планов по дестабилизации политического и экономического положения в социалистических странах, направленных в конечном счете на реставрацию капиталистических порядков. Примечательно, что при этом фарисейски трактуется марксистский тезис о внесении сознания в массы.

В оказании психологического давления на молодежь расчет делается во многом на неудовлетворенность отдельных ее представителей своим положением, что рассматривается как благодатная почва для оппозиционных настроений. К примеру, усиленно привлекалось нездоровое внимание к происходившему у нас некоторому снижению престижа рядового инженера. Нельзя недооценивать опасность и того, что среди определенной части молодежи находит известный отклик тезис буржуазной пропаганды о необходимости плюрализма в экономической, политической и духовной жизни социалистического общества.

Как видим, через умы и сердца молодежи сегодня проходит важный фронт идеологической борьбы. Наши классовые противники действуют все более нагло и коварно. Они изощряются в клевете, злобно интерпретируют недостатки, упущения и трудности в нашей жизни, пытаются „размыть“ классовое сознание, веру молодежи в коммунистические идеалы.

Необходимо подчеркнуть (и многочисленные социологические исследования подтверждают это), что советская молодежь в своем большинстве не поддается разлагающему воздействию буржуазной пропаганды, активно противостоит ей словом и делом. Но нельзя не видеть и того, что не все формы буржуазной пропаганды, направленной на молодежь, разоблачение которых является одним из самых главных вопросов идеологической борьбы, в должной мере учтены и подвергнуты всесторонней научно аргументированной критике.

Самым изощренным подрывным акциям идеологических диверсантов империализма, направленным против советской молодежи, необходимо противопоставить эффективную, глубоко научную в своей основе систему классовой, политической закалки юношей и девушек.