1

Меня разбудил звонок в дверь. Чертыхаясь, я попыталась в темноте нащупать кнопку ночника. Получилось только с третьей попытки. А звонок продолжал трещать не замолкая ни на минуту.

─ Господи, кого там несет! ─ бормотала я, торопливо шлепая к двери и в душе точно зная, кто способен трезвонить мне в дверь в четыре утра. Я не ошиблась: за дверью стояла моя бывшая одноклассница и соседка по площадке Светка.

─ Ты что, с ума сошла? – пробубнила я, распахивая дверь, ─ знаешь, который час?

Мои слова не произвели никакого впечатления, что было неудивительно и очень привычно. С младых ногтей Светка обладала несгибаемым характером, настырностью и умением добиваться своего. Соседка проскользнула в квартиру и прислонилась к стене.

─ Дверь запри, – выдохнула она.

Захлопнув дверь, я повернулась к Светке. Выглядела она, как впрочем и всегда, сногсшибательно. Точнее, сногсшибательно выглядело все, кроме лица. Лица-то как раз и не было, вместо него была бледная смазанная маска. Выделялись только огромные, густо накрашенные глаза. Глаза были одним из главных Светкиных украшений, обычно, они, тщательно подведенные, сияли плутовским блеском и нахальством под капризно изогнутыми бровями, придавая хозяйке дополнительный шарм и очарование. Теперь же глаза были пустыми и тусклыми, как сухая галька. Отлепившись от стены, Светка пробормотала:

─ Не ори, я на минутку. Сейчас уйду.

Она помялась немного, вздохнула и выдавила из себя:

─ Слушай, Ир, пускай у тебя мой дипломат полежит?

─ Зачем? ─ тупо осведомилась я.

Спросонья я соображала плохо и потому была немногословна.

─ У тебя вон своя квартира напротив и дверь нечета моей, с пятью импортными замками.

Светка ещё раз тягуче вздохнула, помаялась и пробормотала:

─ Боюсь, сопрут. Ты же знаешь, что за народ у меня ошивается.

Соседкину публику я знала понаслышке, но и этого хватило, чтобы навсегда отбить охоту знакомиться с ней.

В десятом классе Светка начала встречаться с Тимуром. Парень был значительно старше её, всегда при деньгах, разъезжал на потрепанной иномарке и занимался каким-то «бизнесом». Светкина мать, тетя Поля, закатывая дочери скандалы по поводу её ухажера, иначе как «бандюком» его не называла. Мамины вопли по этому поводу, как, впрочем, и по любому другому, на дочь впечатления не производили. Она продолжала хороводиться с парнем, а после школы и вовсе переехала к нему жить. В институт, как мы все, поступать не стала, занялась «бизнесом» вместе с Тимуром и надолго исчезла из моей жизни.

Тетя Поля, и раньше не числившаяся в праведницах, оставшись одна в огромной квартире, пустилась во все тяжкие. Затяжные гулянки, прерываемые громкими драками, сильно оживляли жизнь нашего подъезда. Светка появлялась в родном доме редко. Прекрасно одетая, холеная, она брезгливо оглядывала разоренную квартиру, совала матери деньги и пыталась побыстрее скрыться. Такое явное пренебрежение к родительскому крову не могло не вызвать у измотанной ежедневными пьянками женщины праведного гнева и Светкино посещение родных стен обычно заканчивалось громогласным скандалом с хлопаньем дверей и обещанием больше не приходить.

Я уже закончила факультет романо-германской филологии и начала работать референтом в технической библиотеке, когда произошло водворение блудной дочери домой. Путем долгих и тягостных переговоров был достигнут консенсус и тетя Поля, прихватив всю мебель и значительную сумму денег, перебралась в маленькую однокомнатную квартирку на Городищенской улице. Мебель Светке была не нужна, а деньги компенсировали тете Поле моральный ущерб от ухудшения жилищных условий, так что все устроилось к взаимному удовольствию.

После этого эпохального переезда, наша школьная дружба не возобновилась, слишком далеко развела нас жизнь за эти годы, но живя на одной площадке, мы не могли не сталкиваться. И так уж повелось, что время от времени Светка забегала ко мне то хлеба занять, то чаю попить. Во время наших посиделок она без устали болтала о тряпках, модной косметике, поездках за границу и, главное, о том, какие все мужики сволочи. О серьезных делах она предпочитала не говорить, а меня, пару раз столкнувшуюся у лифта с крепкими ребятами в кожанках и отсутствием интеллекта на лице, её сдержанность только радовала.

С Тимуром Светка рассталась давно, и теперь ухажеры мелькали с завидной резвостью. Пети, Сереги, Ленчики сменяли один другого, не задерживаясь надолго в бурной Светкиной жизни. Правда, последние полгода круговорот поклонников затих, и все чаще стало звучать имя Михаила Петровича. Уже сам факт того, что она кого-то называет по отчеству, не вкладывая в свои слова ни пренебрежения, ни насмешки, наводил на определенные мысли. Даже Лариска, моя задушевная подруга со школьных времен, питавшая стойкую неприязнь к Светке, смягчилась и заявила, что, кажется, Михаил Петрович мужик стоящий и из моей соседки ещё может выйти что-то путное. Почему она сделала такой вывод, для меня осталось загадкой, но за соседку я была рада.

И вот теперь Светка сидела у меня на кухне в четыре утра и пыталась всучить мне на хранение какой-то дипломат. Мысли о Светкиной непростой жизни и догадки о возможных неприятностях от подобной просьбы слились в моей голове в страстное желание держаться от всего этого подальше. Что я безуспешно и попыталась сделать:

─ А что ты его матери не забросишь?

Светка выпучила глаза и покрутила пальцем у виска:

─ Ты, что, мать не знаешь? Ей ржавого гвоздя нельзя доверить. Пропьет.

В общем, я и сама это прекрасно понимала и упомянула тетю Полю только от безысходности.

Светка потомилась ещё немного и обреченно сказала:

─ Да и найдут его там, если что.

─ Если что? ─ в свою очередь выпучила глаза я и торопливо проговорила: ─ Послушай, Свет, я никогда не интересовалась твоими делами...

─ И правильно делала, ─ мрачно прокомментировала Светка.

─ Да, правильно, ─ согласилась я. ─ И сейчас у меня нет никакого желания нарушать эту мудрую традицию. У тебя масса знакомых и подруг, которые охотно окажут тебе любую услугу. Почему ты не хочешь оставить этот кейс у кого-то из них?

─ Потому! ─ разозлилась соседка.

За то время, что мы провели на кухне, она успела успокоиться и к ней вернулась её всегдашняя настырливость.

─ Потому! Все мои знакомые хорошо известны, а про тебя никто, кроме матери, не знает. А она все мозги давно пропила, не только тебя, меня не вспомнит, ─ рявкнула любящая дочь.

─ И что? ─ промямлила я, имея в виду не мозги тети Поли, а мою крайнюю непопулярность в Светкином окружении, и уже понимая всю бесплодность своих попыток отбрыкаться от этого нежданного подарка.

─ А то, ─ продолжала раздражаться Светка, разозленная моей непонятливостью. ─ Мы с тобой нигде вместе на тусовках не светились, капусту вмести не молотили, никому и в голову не придет, что этот долбанный чемоданчик у тебя!

─ Какую капусту? ─ изумилась я.

─ Какую, какую?! Зеленую! Деньги вместе не делали! Бабки вместе не рубили! Зелень не стригли! ─ разорялась одноклассница. ─ Значит так, брось его куда-нибудь на антресоли и забудь, ─ отрезала она. ─ Через несколько дней зайду и заберу его. Да не бойся ты, никаких неприятностей у тебя не будет. Все!

Выдав эту тираду, Светка поднялась и вылетела в коридор. Моя бывшая одноклассница всегда отличалась вспыльчивостью, а теперь, раздраженная моей неуступчивостью, она так пылала гневом, что напрочь забыла все страхи. Через секунду я услышала, как открылась и захлопнулась дверь напротив. Посидев на кухне ещё около часа, поразглядывав столешницу и покрутив чашку в руках, я, наконец, стряхнула с себя оцепенение и отправилась в ванную.



2

Летом рассветает рано, поэтому, когда я вернулась в комнату, было уже совсем светло. Это был последний рабочий день недели, и вечером я собиралась поехать к Лариске на дачу. Мы договорились провести все выходные вдвоем в тишине и покое, наслаждаясь чистым воздухом и обществом друг друга. А сегодняшний день я намеревалась посвятить работе. В понедельник нужно было сдавать большой перевод, над которым я трудилась почти месяц. Доделать оставалось страниц десять, и Лариска уговаривала меня взять работу с собой.

─ Тут и будешь переводить, ─ ныла она. ─ Ну, чего тебе париться в городе, когда можно спокойно и с приятностью поработать на даче. ─ Страстное Ларискино желание побыстрее заполучить меня к себе было вполне понятно.

Она работала младшим научным сотрудником и уже пару месяцев безвылазно сидела на даче, пытаясь закончить свою многострадальную диссертацию. Писала она её долго и тяжело и отнюдь не по причине глупости или некомпетентности. Наоборот, Лариска была человеком крайне одаренным, прекрасно разбиралась в своей проблематике, была автором ряда статей, посвященных ею же созданной теории. Кроме того, она была наделена большим количеством других талантов: могла легко и непринужденно поддерживать разговор на любую тему, прекрасно играть в преферанс, неутомимо носиться по городу в поисках очередной антикварной безделушки и, самое главное, она обладала неиссякаемым запасом природной лени. Именно из-за нее, этой лени, сроки сдачи Ларискиной диссертации постоянно отодвигались. Но вот грянул гром: терпение научного руководителя лопнуло, подружке было в приказном порядке рекомендовано подготовить работу к защите, и даже назначена точная дата этой самой защиты. Такого подлого удара от судьбы бедная Лариска не ожидала. Окопавшись на даче, она днями корпела над диссертацией, костеря на чем свет стоит свои научные амбиции, втравившие её в эту авантюру. Чтобы как-то порадовать подругу и скрасить её изгнание, я пообещала провести с ней выходные.

Характером Лариска обладала живым и подвижным, была крайне общительна, и добровольное затворничество подкосило её напрочь. Зная нрав своей подруги, я понимала, что ни о какой работе на даче и речи быть не может. Перевод надо было в темпе заканчивать дома и только потом собирать сумку и отправляться за город.

Признав эти мысли здравыми, я разложила на столе бумаги и углубилась в работу. Обычно, перевести десяток страниц для меня не проблема, но в тот день работа не спорилась. Временами я ловила себя на том, что сижу, уставившись в экран монитора, и мысли мои не имеют никакого отношения к лежащему на столе переводу. Справедливости ради следует сказать, что и к картинке на экране они тоже отношения не имели. Изображение нашей лестничной площадки мне за эти годы уже порядком надоело, было изучено досконально, и воспринимала я его просто как заставку.

Эта сложная и дорогостоящая система наблюдения осталась мне в наследство от бывшего мужа. Муж был бизнесменом, владел автосалоном, был помешен на машинах и на личной безопасности. За годы семейной жизни он и меня, как я не сопротивлялась, вовлек в орбиту своих интересов: научил водить машину и установил на лестничной площадке систему видеослежения, передающую изображение на экран небольшого монитора. Если с первым я смирилась спокойно и, будучи совершенно равнодушной к машинам, права получила, то установка этой дурацкой аппаратуры вызвала бурю протестов. Я не понимала, зачем нужно было тратить уйму денег на покупку этой техники, а ещё больше я не понимала, зачем тратить другую уйму денег на то, что бы сделать её как можно более скрытой. Но муж был рабом своей идеи и воплощал её в жизнь с упорством, достойным лучшего применения. А может Лариска была права, мне просто не повезло и меня угораздило связать свою жизнь с обычным сумасшедшим. Как бы там ни было, оборудование было доставлено к нам утром, когда все соседи ушли на работу, вмуровано в специально выбитую нишу и тщательно замаскировано. Все было сделано так искусно (что не удивительно, если учесть цену, заплаченную за её установку), что заметить глазок камеры под лестничным пролетом было просто невозможно. Затем, начался следующий этап воплощения идеи личной безопасности в жизнь. Муж, с упорством маньяка, следил за тем, чтобы я не открывала входную дверь, предварительно не сбегав в комнату и не проконсультировавшись с монитором. Подобный педантизм мне совершенно не свойственен, он меня очень утомлял, но я любила своего мужа, не хотела его огорчать и, в конце концов, система скрытого слежения за лестничной площадкой прочно прижилась в нашей семье. Хотя, может быть была права и Лариска, которая утверждала, что именно эта муштра явилась причиной того, что наше семейное счастье тихонько кренилось, кренилось да и рухнуло. В общем, мужа я не имела, зато владела оставленными им средствами технической охраны. Причин опасаться за свою безопасность у меня было не больше, чем у остальных наших граждан, но Лариска мудро рассудила, что ежели я столько натерпелась, привыкая к этому техническому чуду, то было бы глупо теперь тратить силы на отвыкание. В общем, систему я оставила и время от времени, когда не забывала её включать, она исправно работала. Однако надо честно признать, даже в эти редкие моменты я, в силу своего характера, обращала на неё мало внимания. Дорогостоящая система существовала сама по себе, а я сама по себе и нас обеих это вполне устраивало.

В тот злосчастный день система была включена, я безучастно пялилась на монитор и думала о своем. Из задумчивости меня вывело ощущение, что на экране что-то изменилось. Сфокусировав зрение, я увидела, что перед Светкиной дверью стоит женщина и нажимает кнопку звонка. Изображение на мониторе не сопровождалось звуком, поэтому создавалось впечатление, что смотришь кадры немого кино. Все и было, как в кино: женщина позвонила в дверь, хозяйка открыла, женщина вытянула руку вперед, вдруг оказалось, что в ней зажат пистолет с каким-то очень длинным стволом, грудь хозяйки стала темной, и она медленно осела на пол. Женщина повернулась и исчезла с экрана монитора.

─ К лестнице пошла, ─ машинально отметила я. Следующая мысль, которая появилась в голове и буквально оглушила меня, была:

─ Это же Светка! Светку убили!

Позже я пыталась понять, почему сразу же решила, что Светка мертва, ведь она могла остаться жива, её могли только ранить. Но в те секунды, пока я, сметая мебель на своем пути, неслась к соседской двери, меня не покидала уверенность, что она мертва.

Она действительно была мертва. Сидела на пороге своей квартиры, прислонившись плечом к косяку и склонив голову вперед, на потемневшую от крови грудь. Даже мне, человеку далекому от проблем киллерства в нашей стране, было ясно, что с пулями в груди и в голове люди не живут. Я рухнула на колени рядом с телом.

─ Господи, надо вызывать милицию!

Хотя в тот момент я была жутко испугана, опыт, почерпнутый из прочитанных детективов, подсказал мне, что звонить со своего телефона было бы глупо. Немного поколебавшись, я осторожно переступила через Светкины ноги и бочком шагнула в её квартиру.

Ближайший к двери телефонный аппарат находился в кухне. После своего возвращения под родительский кров Светка учинила в квартире грандиозный ремонт: снесла несколько стен, расширила спальню и соединила кухню со столовой. Денег в эту реконструкцию она вложила немеряно, но результат оправдал все траты. Квартира радовала глаз и поражала воображение. Дизайнерская фантазия не ограничилась зеркальным потолком в ванной и фальшивым камином в гостиной, она пошла значительно дальше и венцом всему стал бар с мраморной стойкой и настоящими барными стульями на высоких ножках. Ближайший телефонный аппарат как раз и стоял на этой стойке.

Я осторожно сняла трубку и набрала номер районного отделения милиции. Заучить его меня заставил муж, за что я была ему теперь крайне признательна.

─ Отделение милиции, дежурный слушает, ─ бодро отрапортовал басовитый голос, раскатисто упирая на «о». ─ Только что совершено убийство, ─ отрапортовала я в ответ.

─ Адрес? ─ поинтересовался бас.

Энтузиазма в его голосе поубавилось. Я протараторила адрес и бросила трубку, не став ждать дополнительных вопросов. Потоптавшись немного у телефона, я вытащила из кармана носовой платок и тщательно протерла трубку. Но этого мне показалось мало. Я боялась, что вызванные мной милиционеры приедут с собакой и тогда, найти меня по оставленным мной следам, труда для них не составит. Немного поколебавшись, я обмотала руку платком, что б не оставлять отпечатков, и открыла дверцу бара. Раздалась мелодичная музыка и моим глазам предстала шеренга разнокалиберных бутылок. Все они выглядели очень впечатляюще, зазывно сверкали золотом этикеток и для любителя хорошей выпивки были бы сущим подарком. Но я смотрела на них с сомнением, так как не знала, подходили ли они для того, что я задумала. Однако, времени на раздумья не было, поэтому я протянула руку и схватила самую большую бутылку. Как потом оказалось, это был виски двенадцатилетней выдержки и стоил он бешеных денег. Однако в тот момент меня интересовал только размер бутылки и крепость напитка.

Пятясь задом, я медленно отступала к выходу и старательно поливала пол заморским напитком. По комнате волнами поплыл запах спиртного, я принюхалась и удовлетворенно кивнула. Если уж у меня защипало нос от спиртовых испарений, то у собаки, с её тонким обонянием, и вовсе нюх откажет. Я не стала жадничать, и щедрой рукой полила не только пол в Светкиной квартире, но и лестничную площадку, часть самой лестницы и даже собственную дверь. Но это так, скорее от душевной щедрости, чем по необходимости.

Покончив с заметанием следов, я вошла в собственную квартиру, захлопнула дверь и замерла, крепко прижав бутылку к груди. Вообще-то у меня и в мыслях не было тащить её к себе, но потом, после некоторых размышлений, я похвалила себя за разумный поступок. Прихватив с собой бутылку, я исключила возможность обнаружения своих отпечатков на ней. Ведь от волнения, я могла вытереть бутылку недостаточно тщательно, и тогда у милиции не было бы проблем с поиском подозреваемой. А так, нет бутылки, нет и отпечатков! В общем, я была довольна собой. Возможно, кому-то мои рассуждения покажутся наивными и смешными, но я, во-первых, не специалист в области криминалистики, а во-вторых, пускай этот умник сам попробует заметать следы на месте преступления!

Прислонившись спиной к стене в родной прихожей, я ждала милицию и пыталась разобраться в своих чувствах. Странно, но удивления по поводу Светкиной смерти не было. Ужас, оторопь были, а вот удивления не было. И ещё я ощущала настойчивое желание спрятаться и никого не видеть. Причем, это настойчивое желание относилось не столько к обычным гражданам, сколько к сотрудникам правопорядка. Я человек импульсивный, склонный следовать своим чувствам, поэтому не было ничего необычного в том, что я протянула руку и повернула ключ во входной двери.

Сделала я это вовремя, так как через минуту на площадке началась суматоха. Люди топали, разговаривали, интересовались, кто вызвал милицию, звонили в мою дверь. Все это время я сидела скорчившись на полу под дверью с бутылкой дорогущего виски у груди и размышляла. Мысли мои были, нужно честно признать, не слишком веселые. Я выкурила штук пять сигарет, несколько раз перебрала в памяти события злосчастного утра и пришла к выводу, что мое стойкое желание остаться в стороне от происходящего имеет под собой очень веские причины. Светке я уже ничем помочь не могла, а вот мое появление в качестве человека, нашедшего труп, сразу привлекло бы ко мне ненужное внимание, причем не только со стороны милиции. Если человек рано утром, когда все граждане ещё спят, умудряется обнаружить труп своей соседки, сама собой напрашивается мысль, что он вполне мог быть свидетелем убийства. Что бы прийти к такому выводу не надо быть семи пядей во лбу, а надеяться, что Светкины недруги страдают слабоумием, у меня оснований не было. По всему выходило, что мне нужно дожидаться темноты, осторожно выбираться из дома и ехать к Лариске на дачу.

Наконец, когда суета на площадке прекратилась, милиция уехала, жильцы, не столько испуганные происшедшим, сколько взбудораженные, разошлись по своим квартирам, я поднялась и направилась в комнату. Стараясь не шуметь, покидала вещи в сумку, сунула Светкин дипломат на самый низ и уселась ждать, а так как ждать предстояло долго, то я решила скоротать время за переводом.

Только к часу ночи дом, наконец, затих, лифт перестал гудеть, и самые запоздалые собачники увели своих четвероногих друзей домой.



3

Выйдя из парадного, я благополучно миновала темный двор и переулком направилась к машине. Впервые за все время владения машиной я была благодарна судьбе за то, что для моей старушки не нашлось места в нашем заставленном личным автотранспортом дворе. Кинув сумку на заднее сидение, я села в машину и поехала к Лариске на дачу.

На место я прибыла глубокой ночью. Когда, вконец измотанная, я подъехала к дому, Лариска уже давно спала и видела десятый сон. А так как спать она была горазда, то я потратила минут сорок, пытаясь достучаться и докричаться до нее, пока, наконец, окно на втором этаже не распахнулось, и не показалась заспанная физиономия подруги.

─ Кого черт несет? ─ неприветливо поинтересовалась она.

─ Открывай, свои, ─ вздохнула я.

─ Свои все дома, по лавкам спят, ─ сварливо сказала подружка и сладко зевнула.

Вынужденная прервать свой сон, она была склонна повредничать.

─ Лариска, прекращай дурака валять. Я с ног валюсь от усталости. Спускайся вниз и отопри дверь.

─ Ирина, ты, что ли? ─ еще раз протяжно зевнула Лариска. ─ А я тебя сегодня не ждала. Думала ты завтра утром приедешь.

─ А я сегодня приехала, очень устала и хочу войти в дом, ─ терпеливо объяснила я подруге.

─ Ага, сейчас открою, ─ кивнуло окончательно проснувшееся светило отечественной науки и исчезло из окна.

Через минуту на веранде загорелся свет, и Лариска скатилась с крутого крылечка.

─ Ирочка, как хорошо, что ты решила сегодня приехать, ─ радостно приплясывала около меня подруга. ─ Я тут с тоски и одиночества чуть не померла.

─ Возьми сумку в машине и пошли в дом, ─ устало сказала я.

─ Ага, ─ кивнула Лариска и нырнула в салон машины.

Немного повозившись там, она подала обиженный голос:

─ Ты, что, ничего вкусненького не привезла?

Следует отметить, что подружка страшно любила вкусно поесть и давно бы превратилась в колобок, если бы не удачная особенность её организма: она ела и оставалась худой, как щепка.

─ Не успела купить, ─ ответила я. ─ Хорошо хоть самой удалось из города вырваться. Пойдем чай пить, я тебе кое-что расскажу.

Я давно закончила свой рассказ и теперь выжидательно смотрела на примостившуюся в кресле Лариску. Молчание затянулось, подруга о чем-то усиленно размышляла, а я терпеливо ждала, когда же она скажет что-нибудь. Наконец, Лариска открыла рот и вымолвила:

─ Как думаешь, что там может быть, в этом чемодане?

─ Откуда мне знать? Я не имею привычки заглядывать в чужие чемоданы, ─ прошипела я, разозленная тем, что все это время она думала не о том. Я-то надеялась, что она своим аналитическим умом анализирует приключившуюся со мной историю и ищет пути вызволения меня из неприятностей, а она в это время просто мучилась банальным любопытством.

Подружка на мое раздражение внимания не обратила и со вздохом предложила:

─ Давай откроем его.

Потом помолчала и добавила:

─ Иногда привычки полезно менять.

─ Ты, что обалдела? ─ запаниковала я. ─ Мы не можем залезть в чужой кейс без разрешения хозяина.

─ Ну, положим, хозяина, вернее хозяйки, у него уже нет. А узнать, что в нем лежит, не помешает. Что-то мне подсказывает, что наживем мы с ним кучу неприятностей. И мне хотелось бы знать о них заранее.

─ Нет, ─ твердо ответила я. ─ Ничего открывать мы не будем. Мне тоже не нравится, что мы оказались втянуты в эту историю, но если так уж случилось, не стоит её усложнять. Дипломат мы спрячем и будем делать вид, что ничего не произошло. Если у него есть хозяин, он рано или поздно объявится. А теперь пошли спать, я с ног валюсь, ─ поставила я точку в разговоре.

Я была уверена, что стоит мне добраться до кровати и упасть головой на подушку, так сразу и усну, но не тут-то было. Я не учла Лариску. Она устроилась на соседней кровати и молча уставилась в потолок, но долго лежать спокойно она была не способна и потому вскоре начала ворочаться и громко вздыхать. Я сделала вид, что ничего не слышу и поглубже зарылась в подушку. Тогда она легла на бок, придвинулась к краю кровати и зашептала:

─ Ирка, я никак не могу заснуть, все думаю, думаю.

─ Не думай, тебе это вредно, ─ отмахнулась я и натянула простынь на голову.

Лариска не обратила на мои слова никакого внимания:

─ Ты, вот, все подробно рассказала, а про женщину, что Светку ухлопала ─ ни словечка. Ты что, не разглядела ее?

Тут я подняла голову и с интересом глянула на подружку:

─ Действительно не рассказала?

Ободренная Лариска придвинулась ближе некуда и зашептала:

─ Ирка, потом поспишь, рассказывай.

Я задумалась, вспоминая события прошедшего дня, наконец, собралась с мыслями и выдала:

─ Молодая, лет 35, не больше, высокая, длинные светлые волосы узлом, одета очень просто, в темные брюки и свитер, но, знаешь, если бы нужно было описать её одной фразой, я бы назвала её «женщиной в шляпке из итальянской соломки».

Постороннему мои слова показалась бы бредом, подружка поняла сразу.

Когда нам с ней было лет по 13, Лариска влюбилась. Любовь была безответной, Лариска бурно страдала, а я её, как могла, утешала. Уже тогда у подружки проявились задатки будущего исследователя. Отстрадав положенное, она задалась целью выяснить причины неудачи. Мы с ней часами обсуждали каждый шаг и каждое слово объекта её любви, придирчиво изучали поведение и внешность удачливой соперницы и, наконец, пришли к чисто женскому выводу, что Лариску подвела собственная внешность.

─ Не была бы я таким чучелом, он бы точно в меня влюбился, потому что я в сто раз умнее этой куклы, ─ с присущей ей скромностью заявила подружка.

Что внешность надо менять мы решили однозначно, не ясно было другое: в какую сторону двигаться. И тут начались эксперименты: мы стриглись, перекрашивали волосы, накладывали на лица килограммы косметики, носили кофточки в облипку и драные джинсы, а Лариска даже собралась сделать «химию». Конец этому разгулу фантазии положила Ларина бабка. Однажды, она призвала нас к себе, усадила рядком на диван и в трех словах объяснила на кого мы стали похожи. Подобных выражений из уст интеллектуальной бабушки мы никогда раньше не слышали, поэтому её слова оказали нужное действие и запали нам в душу.

Признав направление поисков как ошибочное, мы обратились к мировому опыту: часами штудировали все журналы мод, какие могли достать, фильмы смотрели только с признанными звездами мирового кино, причем, сюжет нас не интересовал, мы придирчиво рассматривали одежду актрис. Все это не могло не оказать на нас пагубного влияния, и наши симпатии качнулись в диаметрально противоположную сторону. Теперь образцом для подражания стали Одри Хепберн и Катрин Денев, а символом изысканной элегантности стала соломенная шляпка из итальянской соломки. Почему из соломки, и почему из итальянской, я объяснить не могу, это давно забылось. Мы с подружкой выросли и сменили свои идеалы, но выражение «соломенная шляпка из итальянской соломки» у нас осталось. В общем, Лариске все и сразу стало ясно.

Я смотрела в потолок и наслаждалась покоем. В саду щебетали птицы, ветерок тихо раздувал легкие шторы на окне, откуда-то снизу доносился бодрый говорок Лариски, а я лениво рассматривала солнечные блики на деревянном потолке и не имела ни малейшего желания вставать. Застучали босые пятки по лестнице, хлопнула дверь и в комнате возникла Лариска.

─ Подъем! ─ дурным голосом заорала она. ─ Сколько можно спать? Все царствие небесное проспишь. Знаешь который час? Завтракать давно пора!

Выходные пролетели быстро. Два дня мы возились в саду, потому что Лариске пришла вдруг в голову мысль вскопать клумбы и высадить цветы, а по вечерам пили чай с вареньем на веранде и вырабатывали линию поведения. Было решено возвращаться в город вместе, делать вид, что об убийстве слыхом не слыхали, так как отдыхали на природе, а про кейс молчать.



4

С дачи поехали ко мне. Лариска решила, что я нуждаюсь в моральной поддержке и потому объявила, что пока поживет у меня. Кроме того, сидеть на даче затворницей ей надоело до смерти.

─ Ты женщина слабая, одна против всех не выдюжишь, ─ заявила подружка.

Не успели мы с сумками войти во двор, как навстречу нам попалась соседка с третьего этажа Вера Ивановна.

─ Здравствуйте, Ирочка! ─ пропела она. ─ Выходные за городом проводили?

─ Да, вот решили с подругой пару дней на даче отдохнуть, ─ ответила я.

─ Значит, вы не в курсе, что здесь случилось?! ─ заговорщицки понизила голос соседка.

─ А что случилось? ─ вылезла вперед Лариска, оттесняя меня в сторону.

─ Так Свету из 12 квартиры убили!

─ Как, убили? ─ пискнула я.

─ Да застрелили! Прямо в грудь!.. На пороге собственной квартиры! ─ зашлась соседка. ─ Ужас, что делается! Скоро на улицу выйти будем бояться. Милиция по квартирам ходила, всех опрашивала на предмет, значит, причины убийства. К Вам, Ирочка, тоже, я думаю, придут. ─ Она перевела дух и с воодушевлением продолжала: ─ Конечно, о покойниках плохо не говорят, но лично меня случившееся не удивляет. Я всегда знала, что добром это не кончится.

─ Что это? ─ озадачилась я.

Лариска незаметно пихнула меня в бок, призывая к осторожности.

─ Из грязи ─ да в князи, ─ самозабвенно токовала соседка. ─ Денег куры не клюют. Платье ─ не платье, шуба ─ не шуба, машины дорогущие шастают с утра до вечера. Честно такие деньжищи не заработаешь!

Соседка намеревалась ещё долго обсуждать подробности Светкиной жизни, но Лариска сделала большие глаза и пропела:

─ Ох, горе-то какое. Кто бы мог подумать? Теперь я всю ночь уснуть не смогу, думать буду, ─ и потащила меня за руку прочь.

─ О чем ты думать собираешься, несчастная? ─ прошипела я, входя в подъезд.

Но подруга на мой вопрос внимания не обратила.

─ Вот оно, началось! ─ объявила она, когда мы оказались в родной квартире. ─ Хорошо, что я решила у тебя пожить. Одной тебе не справиться, слаба ты, выдашь себя чем-нибудь.

Слушать такое о себе не очень приятно, и я прямым ходом отправилась в ванную, где и заперлась.

На работе накопилось много дел, я засиживалась допоздна, домой приходила усталая и была рада, что там меня ждет энергичная и жизнерадостная Лариска.

─ В ближайшую субботу идем в «Русскую галерею». Там предаукционная выставка, хочу глянуть, ─ объявила подруга как-то вечером.

─ Надеюсь, ты ничего не собираешься покупать? ─ подозрительно покосилась я.

─ Ну, если там будет что-нибудь стоящее... ─ протянула Лариска. Хитрое выражение, появившееся у неё на лице, говорило о том, что нам грозят очередные траты.

Любовь к антиквариату досталась Лариске по наследству от бабки. Та, до недавнего времени, была страстной коллекционеркой, самозабвенно рыскала по городу в поисках интересных вещиц и легкомысленно спускала деньги своего второго, ныне покойного мужа. Теперь в её забитой старинной мебелью и безделушками квартире, жила Лариска и с упоением тратила все появляющиеся средства на новые приобретения.

─ У тебя денег нет, ─ попыталась я образумить подругу.

─ А вот и есть! ─ ухмыльнулась Лариска. ─ Дедуля подбросил.

Обреченно вздохнув, я смирилась с тем, что в ближайшие выходные она эти деньги успешно профукает.

День явно не задался с самого утра. Накануне я забыла завести будильник, и мы с подружкой дружно проспали. Ей, в отличии от меня, на работу идти нужды не было, поэтому она в моей ночной рубашке и с чашкой кофе в руках преспокойно наблюдала, как я мечусь по квартире, пытаясь в максимально короткий срок успеть умыться, одеться, позавтракать. И я бы успела, если бы не звонок в дверь. Лариска выбралась из постели и пошлепала в прихожую, а ещё через минуту возникла в кухонном проеме и пропела:

─ Ирочка, тут к тебе пришли, из милиции.

Я так и застыла с чашкой в руках. За Ларискиной спиной маячил молоденький милиционер:

─ Извините, что беспокою так рано, ─ от смущения его щеки, покрытые юношеским пушком, пунцово горели, ─ но вас трудно застать дома. Я уже третий раз прихожу.

─ Да, конечно, ─ невпопад пробормотала я. ─ Проходите, пожалуйста.

Он неловко присел на краешек стула и протараторил:

─ Вы ─ Ирина Алексеевна Спиридонова. Проживаете по адресу: улица Коммунаров, дом 203, квартира 13. Ирина Алексеевна, я к вам по поводу убийства вашей соседки Светланы Ивановны Колесниковой.

Следующий час представитель закона пытался выпытать у меня подробности жизни бывшей одноклассницы, а так же возможные причины её гибели. Чувствовалось, что сотрудники правоохранительных органов хорошо поработали с соседями и собрали богатый материал о жизненном пути покойной, ко мне же он пришел с единственной целью: выяснить, не я ли звонила в милицию. Я, в свою очередь, гнула линию, разработанную совместно с Лариской на даче. Мои показания сводились к тому, что о жизни Светланы Ивановны я знала крайне мало, мы с ней практически не общались, за день до убийства я отбыла на дачу к подруге, о случившемся узнала только по приезде.

Лариска, прилепившаяся за спиной милиционера, все это слушала и одобрительно кивала.

─ Молодец! ─ выдохнула подружка, проводив представителя закона за дверь, ─ Я вначале боялась, что ты от страха что-нибудь ляпнешь, но ты держалась молодцом.

Похвала из уст придирчивой Лариски была приятна, я расслабилась, и тут вдруг опять задребезжал дверной звонок.

─ Неужто опять наш милиционер? Вспомнил, что не все выяснил и теперь вернулся за дополнительными сведениями? ─ хмыкнула Лариска и отправилась открывать дверь.

─ Наверное, все-таки это не милиционер, ─ засомневалась я, когда из коридора понеслись звуки поцелуев и Ларискино хихиканье. Подружка, конечно, человек очень непосредственный и чрезвычайно коммуникабельный, но все-таки не до такой степени, чтоб кидаться с поцелуями на шею милиционеру, которого сегодня увидала первый раз в жизни и который, к тому же, находится при исполнении служебных обязанностей...

Мне стало любопытно, с кем это там Лариска обнимается, и я вышла в коридор посмотреть. Я непроизвольно расплылась в улыбке, увидев на пороге своей квартиры Ларискиного деда. Ну, в полном смысле этого слова, он, конечно же, ей дедом не был. Он был всего лишь третьим мужем её любимой бабушки, но в данном случае это значения не имело. Генрих Иванович сам по себе был настолько приятным человеком, что даже если бы он не доводился Ларкиной бабушке никем, мы все равно с удовольствием общались бы с ним.

─ Какой приятный сюрприз! ─ радостно воскликнула я. ─ Что за ветры занесли вас в наш душный и пыльный город из ваших благословенных краев?

─ Всегда вы надо мной насмешничаете, Ирочка! ─ с ленцой растягивая слова, добродушно пропел Генрих Иванович. ─ Чем подтрунивать над старым человеком, позвольте-ка лучше ручку.

С этими словами он завладел моей рукой и с чувством поцеловал её. За те годы, что Ларкина бабушка была замужем за Генрихом Ивановичем, я уже успела привыкнуть к его барским манерам и цветистой речи, поэтому такому его поведению ничуть не удивилась. Нужно признать, что они так органично сливались с его слегка старорежимным обликом, что не выглядели ни вычурными, ни фальшивыми. Плотное тело Генриха Ивановича всегда облегали прекрасно сшитые костюмы, а рубашку неизменно украшала кокетливая бабочка. Галстуков он не признавал, утверждая, что адвокату они категорически противопоказаны. Он не был худым, но если у него и наблюдалась излишняя полнота, то она была так равномерно распределена по всему телу, что Генрих Иванович казался не полным, а просто очень представительным мужчиной. Он, наверное, и в домашней одежде был таким же импозантным. Но я бывала у него в доме не часто, только по приглашению, в основном на днях рождения, и потому видела его всегда исключительно нарядным. Вот и сейчас он был облачен в дорогой светлый костюм, одной рукой он прижимал к груди светлую же, в тон костюма, легкую шляпу, а другой небрежно опирался на суковатую трость с массивным серебряным набалдашником. Странно было видеть такого шикарного мужчину у себя в коридоре ранним утром. Да и не ранним тоже странно, потому как шикарные мужчины не баловали меня своими визитами, а Генрих Иванович вообще впервые пришел ко мне в гости. Я даже не знала, что у него есть мой адрес.

─ Ну, что ж мы стоим на пороге! Проходите, пожалуйста! ─ воскликнула я и широким жестом распахнула дверь в комнату.

Мы с Лариской заняли кресла, а гость вальяжно разместился на диване. Шляпу он положил рядом с собой, палку пристроил между колен и теперь с легкой улыбкой взирал с дивана на нас с подружкой.

Под его взглядом я села ровнее, выпрямила спину и примерно сложила руки на коленях. Я давно заметила, что рядом с Генрихом Ивановичем чувствую себя выпускницей института благородных девиц. В его присутствии мне хотелось изъясняться высокопарным слогом и свято соблюдать правила хорошего тона.

Как-то раз я даже поделилась своими ощущениями с Лариской, интересуясь, испытывает ли она то же самое. Но, то ли в силу своего характера, то ли потому, что он доводился ей каким ни есть, а все же родственником, но Лариска священного трепета перед Генрихом Ивановичем не испытывала.

─ Он, конечно, мужик классный. Щедрый и все такое, но ты его особо не идеализируй. Жить с ним очень даже не просто, ─ загадочно сказала Лариска.

Я ей тогда не поверила и осталась при своем мнении.

─ Ну-с, как поживаете, подружки? ─ промурмыкал Генрих Иванович.

─ Нормально! ─ дружно закивали мы.

Тут я вдруг вспомнила, что, согласно правилам хорошего тона, гостю следует предложить чашку чая или кофе. Мне совсем не хотелось ударить в грязь лицом, и я уже открыла рот, намереваясь спросить гостя, чего он желает отведать, как мне помешала Лариска. Она ещё раз доказала, что магическое действие Генрих Иванович оказывал только на меня.

─ А как ты узнал, что я здесь? ─ нетактично спросила подружка, презрев все правила ведения светской беседы.

Я неодобрительно покосилась на нее, осуждая за бестактность, но Генрих Иванович очень мило сделал вид, что ничего не заметил и добродушно сказал:

─ А я и не знал! Я в город по делам приехал. А твоя бабушка, пользуясь случаем, велела мне навестить тебя и удостовериться, что с тобой все в порядке. Она, знаешь ли, очень беспокоится, ведь ни домашний телефон, ни мобильный у тебя не отвечает. Но твоя квартира оказалась закрыта, и я решительно не знал, что же мне делать. В конце концов, осмелился и заглянул к Ирочке, в надежде, что хоть она подскажет, где же обитает моя беспокойная внучка.

─ Я опять мобильный забыла подзарядить! ─ отмахнулась Лариска.

Я снова неодобрительно покосилась на подружку:

─ Какая безответственность! О ней так заботятся, а она не может за таким пустяком, как подзарядка телефона, проследить! И чем только её голова занята?

Мне захотелось отвесить ей полновесную затрещину, что б, значит, мозги ей прочистить, но, глядя на Генриха Ивановича, я вовремя одумалась и удержалась от этого не совсем подходящего для благовоспитанной девицы поступка. Тем более что, в отличие от меня, Генрих Иванович вовсе не рассердился на безалаберную Лариску, а просто мягко ей попенял:

─ Я тебе мобильный телефон зачем подарил? Исключительно из-за спокойствия твоей бабушки! Я хотел, чтобы она в любое время имела возможность позвонить тебе и убедиться, что с тобой все в порядке. А ты его не включаешь!

─ Все! Впредь буду следить за подзарядкой, ─ покаянно пообещала Лариска.

Такой ответ полностью удовлетворил добродушного Генриха Ивановича и от обсуждения Ларискиного поведения он бодро перешел к другому, не менее интересному, вопросу:

─ Ну, что у тебя новенького? Как диссертация? Пишется?

─ Пишется понемногу, ─ неуверенно промямлила Лариска.

─ Наверно времени нет писать, все хулиганишь! Милиционер, что я этажом ниже встретил, не к тебе приходил? ─ добродушно пошутил Генрих Иванович.

─ Нет! Это он Ирку навещал! Свидетельские показания с неё снимал.

Генрих Иванович тут же насторожился, даже машинально придвинул к себе свою палку и озабоченно спросил:

─ Значит, все-таки натворили что-то, шалуньи?

─ Да нет, у Ирки соседку убили. Вот он и приходил спросить, не видела ли она чего подозрительного…

Тут в нашем госте заговорил профессионал. Как-никак, он ни один десяток лет успешно проработал адвокатом по уголовным делам, да и сейчас еще, не смотря на немолодой возраст, у него от клиентов отбоя не было.

─ Я надеюсь, вы не сказали ничего лишнего? Я имею в виду такого, что могло бы вам повредить? ─ озабоченно спросил он.

─ Нет, конечно! ─ изумилась Лариска. ─ Она ж ничего не видела. Мы с ней в это время на даче сидели.

Меня Ларискины слова здорово удивили. Вот уж не думала, что она вздумала таиться от своего родственника. Сама-то я была готова рассказать ему всю правду, но теперь, после Ларискиного заявления, делать это было бы не совсем красиво, и я промолчала.

Похоже, ответ внучки старого адвоката не совсем удовлетворил, и он зашел с другого бока:

─ А за что её убили, вы знаете?

Этот вопрос Генрих Иванович адресовал мне, но Лариска уже взяла инициативу в свои руки и расставаться с ней не собиралась:

─ Ну, ты и вопросы задаешь! Откуда ж она знает?

─ Ну, не скажи дорогая! Соседи, бывает, знают больше, чем ближайшие родственники! Вот у меня в практике был такой случай...

─ Это не про Ирку со Светкой! Они хоть и соседками были и даже в одном классе учились, но потом жизнь их так развела, что они и здоровались через раз, не то чтоб секретами делиться, ─ прервала его Лариска.

Генрих Иванович немного обиделся, что Лариска пресекла его попытку поделиться воспоминаниями. Виду он, как человек воспитанный, конечно, не подал, но интерес к беседе потерял, остальной разговор поддерживал исключительно из вежливости, посидел ещё немного и засобирался уходить.

─ У меня ещё две встречи назначены, а потом надо возвращаться в свою деревню. Не люблю твою бабушку оставлять одну, ─ сказал он, откланялся и ушел.

Мы же с Лариской устроились на кухне за чашкой кофе и принялись перебирать подробности прошедшей беседы.

─ Ты чего ему не сказала правду про Светку? И про документы промолчала! Не доверяешь? ─ задала я ей вопрос, который мучал меня последние полчаса.

Лариска пожала плечами и рассудительно сказала:

─ Мы же договорились забыть об их существовании и никому не говорить. А никому, это значит никому! Знаем только ты и я! И потом, Генрих Иванович, конечно, душка и прелесть, но он ведь не удержится, бабушке все расскажет. Она сама начнет волноваться и его своим волнением заразит, а потом они дружно начнут эти волнения на меня изливать. Они и так меня каждую неделю проверяют. Видишь, мобильный телефон подарили, что б можно было дозвонится в любое время. А если им все рассказать, так мне тогда вообще жизни не будет.

В Ларкиных словах было много правды, но до конца она меня не убедила, и я тут же поспешила поделиться с ней сомнениями:

─ Но, он же юрист! Мог бы помочь советом.

Подруге мои слова не понравились и она с досадой сказала:

─ Зудеть он будет как родственник, а не как юрист, это во-первых. А во-вторых, в этой ситуации нам его советы без надобности. Главное язык держать за зубами. А если совет все-таки понадобится, тогда и расскажем. Это никогда не поздно сделать!

Против этого возразить что-либо было трудно, и я спорить не стала.



5

В родную библиотеку я прибыла только после обеда и, конечно, в коридоре сразу же столкнулась нос к носу с заведующим нашим отделом Олегом Александровичем.

─ Ирина, вы опоздали, ─ обвиняюще объявил он. ─ Будьте любезны, объяснить причину.

─ Я проспала, ─ брякнула я. И это была чистая правда! Ведь если б я не проспала, то ушла бы на работу значительно раньше. И тогда ни милиционер, ни Генрих Иванович меня бы дома не застали, а значит то время, которое я потратила на разговоры с ними, я могла бы находиться на работе. Но именно потому, что это была правда, он мне не поверил и обиделся:

─ Если вы считаете нужным скрывать причину вашего опоздания ─ это ваше право, но дерзить не следует. По долгу службы я обязан знать, что происходит во вверенном мне коллективе.

Олег мужик непростой, очень обидчивый и злопамятный, ссориться с ним в мои планы не входило, поэтому я поникла головой и проговорила:

─ Вчера вечером в нашем подъезде произошло убийство. Нас всю ночь допрашивали, и я смогла уснуть только под утро, я совершенно без сил.

Может быть, во мне умерла великая актриса, а может нервы разгулялись, но по щекам у меня покатились крупные, как горох, слезы.

Олег на секунду растерялся, но потом взял себя в руки и голосом доброго дядюшки произнес:

─ Ну, ну, Ирочка, успокойтесь. Не надо принимать все так близко к сердцу. Все образуется.

Не зная, как ещё утешить, заведующий отечески приобнял меня за плечи и проводил до дверей моего кабинета с ласковым напутствием:

─ Приведите себя в порядок, попейте чаю и приступайте к работе.

Водворившись за столом, я разложила бумаги с твердым намерением заняться делом. Платили нам сдельно, и материальная заинтересованность являлась основным стимулом к труду. Заставив себя сосредоточиться, я взялась за перевод, но поработать мне не дали. Только-только я начала вникать в суть текста, как в дверь деликатно постучали и приятный мужской голос произнес:

─ Разрешите войти?

Не люблю я, когда меня отрывают, поэтому глянула на посетителя без особой приветливости. Справедливости ради следует отметить, что внешность у мужика была впечатляющая, и от него на версту веяло деньгами и уверенностью в себе. Великолепный костюм был не из дешевых, и явно был куплен в соседнем универмаге, причесанная волосок к волоску голова говорила о регулярном посещении парикмахерской, а остро сверкающие запонки в манжетах белоснежной рубашки скромно намекали на благосостояние хозяина.

─ Мне очень жаль, что отрываю вас от работы, ─ сказал посетитель без малейшего сожаления в голосе, ─ но у меня неотложное дело.

Я разглядывала посетителя и гадала, что могло привести его в нашу контору, потому что на обычного клиента он не походил. Нашим контингентом была в основном научная интеллигенция, для которой мы делали переводы и писали обзоры литературы, а он под эту категорию никак не попадал.

─ Мне нужно срочно перевести ряд документов на английский язык, ─ вальяжно, с нотками высокомерной снисходительности, присущей людям, не привыкшим к отказам, сообщил визитер.

─ Какого рода документы?

─ Юридические. Уставные документы, контракты. Дело срочное. Наши американские партнеры прилетают через четыре дня, а у нас ничего не готово, ─ проговорил он с легким неудовольствием в голосе.

Я была сильно не в духе, принимать его недовольство на свой счет не желала, потому с легким сердцем сказала:

─ Извините, но ничем помочь не смогу. Вам лучше обратиться к кому-нибудь другому.

К отказам мужчина явно не привык и посему изумился:

─ Простите?

─ Я сказала, что ничем вам помочь не смогу. Я не занимаюсь переводом юридических текстов. Это не мой профиль. Вам лучше обратиться к кому-нибудь другому.

─ Но у меня нет времени на поиски другого переводчика. Сроки поджимают, ─ недовольно сказал посетитель. ─ Естественно, за срочность мы заплатим дополнительно. Ирина Алексеевна, выручите нас, мы вас хорошо отблагодарим. Неужели вам не нужны деньги? ─ Ослепительная улыбка, сопровождавшая последние слова, намекала на смехотворность, и даже нелепость подобного предположения...

─ Деньги нужны всем, ─ ни менее ослепительно улыбнулась я в ответ, ─ но помочь не смогу. Обратитесь в Торгово-промышленную палату. Там работают прекрасные специалисты, они выполнят перевод быстро и квалифицированно.

Я взяла перо в руки, давая понять, что разговор окончен и мне хотелось бы вернуться к прерванной работе.

─ Ну, что ж, очень жаль, ─ проговорил он и направился к выходу.

─ Да, кстати! Почему вы обратились именно ко мне?

Он небрежно бросил через плечо:

─ Порекомендовал кто-то из знакомых. Всего доброго.

Я разложила бумаги поудобнее, и снова попыталась углубиться в работу, но не тут-то было. Дверь распахнулась и в проеме двери возникла Зинка, занимавшая комнату напротив.

─ Что это за мужик такой интересный к тебе приходил? ─ с порога накинулась она на меня.

─ Так, клиент. Хотел, чтобы я документы ему перевела.

─ И что?

─ И ничего! Отказала! Ты же знаешь, я юридические тексты не перевожу.

─ У тебя, что, деньги лишние завелись? ─ изумилась Зинка. ─ Покорпела бы пару вечеров и порядок.

─ Никакой это не порядок, ─ разозлилась я. ─ Это называется халтура.

─ Да ладно тебе, ─ обиделась коллега. ─ Такому мужику отказала.

─ Бери его себе и переводи, ─ сердито буркнула я и уткнулась в перевод.

─ Я бы взяла, да он к тебе обратился, ─ оставила за собой последнее слово Зинка и вышла из комнаты.

Она, конечно же, была права, и я вполне могла бы взяться за этот перевод. Ну, помучалась бы немного, проконсультировалась бы по юридическим тонкостям со специалистом, но работу сделала бы качественно. А злилась я потому, что не могла понять причину своего отказа.

Зарплата у нас была небольшая, поэтому мы охотно брались за частные переводы. При хорошей квалификации и трудолюбии это позволяло нам жить безбедно. А тут пришел заказчик, предлагает хорошие деньги, а я отказалась. Я сама себя не понимала, вот и злилась.

─ Ладно, займись делом! ─ сказала я себе, придвигая бумаги поближе.

Постепенно я успокоилась и работа пошла. Когда я в очередной раз подняла глаза от перевода и глянула в окно, на улице было уже темно, а я не заметила, как стихли голоса в коридоре и кончился трудовой день.

─ Ну, пора и честь знать, ─ сладко потянулась я, подхватила сумку и покинула комнату.

Попрощавшись внизу с вахтершей, увлеченной своим нескончаемым вязанием, я направилась к автобусной остановке.

Здание библиотеки стояло в глубине квартала, окруженное тенистым сквером, который отделял его от улицы. Я ─ трусиха, поэтому возвращаясь с работы поздно вечером, всегда старалась побыстрее миновать темные аллеи и выскочить на освещенную улицу.

─ Как будто при свете уличного фонаря с тобой ничего не случится, ─ фыркала Лариска.

Но что бы там не говорила подружка, а на освещенной улице я чувствовала себя увереннее. Вот и теперь я торопливо шагала через сквер, стараясь в темноте разглядеть дорожку и не попасть каблуком в выбоину. Именно поэтому я не заметила его и буквально влетела ему головой в грудь.

─ Куда торопимся? ─ жизнерадостно поинтересовался он и ухватил меня за плечи.

─ Ой! ─ пискнула я и попыталась вырваться.

─ Тихо, не трепыхайся. Ничего я тебе не сделаю, ─ пообещал парень. При одном взгляде на его внешность, это заверение казалось пустым звуком. Мордатый крепыш с короткой тюремной стрижкой и накачанной фигурой мало походил на человека, которому хотелось бы довериться.

─ Что вам нужно? ─ кашлянув, что бы голос не сел от страха, спросила я.

─ Мне много чего нужно, но сейчас я хочу, чтобы ты поехала со мной, ─ ухмыльнулся крепыш.

─ Вы с ума сошли! ─ возмутилась я и рванулась изо всех сил.

Вообще-то сейчас самое время было громко закричать, призывая на помощь, но я никогда не умела повышать голос, а сейчас от страха и вовсе его потеряла.

─ Заткнись, а то врежу, ─ добродушно посоветовал он, поудобней подхватил меня под руку и потащил по аллее.

Отставая на полшага и тихо повизгивая, я волоклась за ним, спотыкаясь на всех выбоинах. Так, споро шагая, мы миновали аллею и вышли на освещенную улочку. При свете фонарей я немного приободрилась и попыталась ещё раз вырвать локоть из его цепких рук.

─ Не трепыхайся, ─ посоветовал парень и двинулся к стоящим поодаль потрепанным «Жигулям».

─ Отпустите немедленно, ─ попыталась потребовать я.

─ Топай, давай, ─ дернул меня крепыш по направлению к машине.

─ Разве можно так обращаться с дамой! ─ раздался укоризненный голос сзади.

Парень, а вместе с ним и я, резко развернулся на пятках, и уставился на наглеца. А тот стоял, небрежно подпирая плечом машину, и насмешливо рассматривая нашу странную пару.

─ Мужик, не лезь не в свое дело. Не ищи неприятностей на свою голову, ─ угрожающе произнес мой спутник, но его слова не произвели должного впечатления на говорившего. ─ Конечно, хуже некуда ─ лезть в чужие дела, ─ сокрушенно вздохнул человек возле машины. ─ Только я жду эту даму уже два часа и не намерен уезжать ни с чем.

Крепыш, ошалевший от подобной наглости, затоптался на месте, не зная, что предпринять. Я думаю, он был скор на расправу, но боялся выпустить меня из рук и потому бросаться в драку не торопился.

─ Слышь, фраер, ты не знаешь, с кем связываешься. Вали отсюда и радуйся, что у меня мало времени, ─ растягивая гласные на блатной манер, пропел парень и сделал шаг назад. Лицо того, к кому он обращался, затвердело, а голос потерял дурашливость:

─ Это ты не знаешь, с кем связываешься.

Одновременно с этими словами у него в руке появился пистолет. Он слегка повел им и приказал:

─ Отпусти даму, будь добр.

Потом мужчина распахнул дверцу машины и обратился уже ко мне:

─ Ирина Алексеевна! Идите сюда.

На нетвердых ногах, не смея поверить в свое чудесное освобождение, я направилась к нему.

─ А ты садись в машину и уезжай. И без глупостей, иначе получишь пулю в лоб, ─ приказал он крепышу.

К моему великому облегчению, тот спорить не стал, нырнул в машину и на большой скорости скрылся за углом. Разобравшись с крепышом, мой спаситель повернулся ко мне:

─ Садитесь в машину. Я отвезу вас домой.

После всего пережитого у меня не было желания садиться в машину к незнакомому человеку, да и наличие у него пистолета нервировало.

─ Спасибо, я на автобусе. Здесь остановка недалеко, ─ промямлила я.

Он внимательно посмотрел на меня, вздохнул и сказал:

─ Ирина Алексеевна, я понимаю, происшедшее испугало вас. Но меня вам совершенно нечего бояться. Разрешите представиться: Ивлиев Игорь Дмитриевич, предприниматель. На ношение оружия имеется официальное разрешение. Приходится возить крупные суммы денег, а в наше время это небезопасно. Прошу вас, садитесь…

Мягкий от природы характер и полученное в детстве воспитание не позволили мне обидеть недоверием человека, который только что выручил меня из беды. Я неохотно загрузилась в машину, и мы понеслись по пустым улицам. Ехали молча. Я переживала из-за случившегося и говорить не хотела, мой спутник тоже молчал, видимо, из уважения к моим переживаниям.

За всю дорогу я только раз открыла рот:

─ Что вы делали около библиотеки?

─ Вас ждал, ─ последовал незатейливый ответ. ─ Надеялся дождаться после работы и все-таки уговорить Вас нам помочь. А получилось вообще удачно. Я вас спас и теперь вы не сможете мне отказать.

Тут он одарил меня очередной ослепительной улыбкой. Наверное, ему кто-то сказал, что у него хорошая улыбка, вот он и демонстрировал при всяком удобном случае. Хотя, этот «кто-то» был не так уж и неправ, она действительно очень красила Игоря, придавая его лицу бесшабашный мальчишеский вид.

─ Очень удачно, ─ обиделась я. ─ Я чуть от страха не умерла.

─ Это конечно, ─ охотно согласился Игорь. ─ Когда я говорил об удаче, я имел в виду исключительно себя. Вы такая строгая, я боялся, что вы меня погоните. Я и мечтать не мог о таком поводе для знакомства.

Обиженная таким эгоизмом, я намертво замолчала до самого дома. У подъезда мы распрощались, хотя мой новый знакомый не хотел расставаться со своей ролью и рвался проводить меня прямо в квартиру. Но я пресекла все попытки, и провожание закончилось у подъезда.

Лариску я нашла у компьютера. Она упоенно сражалась в «Империю» и побеждала, потому настроение у неё было хорошее.

─ Чего такая кислая? ─ поинтересовалась она, не отрывая глаз от картинки на экране.

Такое равнодушие вконец расстроило меня, и я съехидничала:

─ Чего такая веселая? Диссертацию никак завершила?

Лариска тут же бросила играть, повернулась ко мне и участливо спросила:

─ Ир, что случилось?

Тут я не выдержала, села в кресло и разревелась. Плакала я долго и обстоятельно, пока все напряжение незадавшегося дня не ушло прочь. Лариска мне плакать не мешала, по собственному опыту зная, как необходимо иногда хорошенько выплакаться. Нарыдавшись вволю, я захотела есть и мы отправились на кухню. Одной из положительных сторон Ларискиного проживания на моей площади было то, что рядом с ней мне не грозила голодная смерть. Большая любительница покушать, она очень строго следила за тем, чтобы в доме была еда, желательно вкусная. Ей ничего не стоило потратить полдня, возясь на кухне и воплощая в жизнь вычитанный где-то рецепт.

Я уминала ужин и попутно рассказывала подружке о прожитом дне. Хоть слушала она внимательно и в нужных местах ахала, но по-настоящему её заинтересовал только мой новый знакомец Игорь.

─ Что ты на него взъелась? ─ недоумевала она. ─ Такого за тобой обычно не водится.

─ Не знаю, ─ задумчиво протянула я. ─ Какой-то он сытый и самоуверенный.

─ С каких это пор тебе стали нравиться робкие и нищие? ─ изумилась подружка.



6

Следующим днем была суббота, и мы отравились, как и планировала Лариска, на выставку. Антикварный салон «Русская галерея» достопримечательность нашего города. Раньше местные коллекционеры собирались на Соборной площади. По выходным дням там, под стенами Крестовоздвиженской церкви, выстраивались ряды продавцов. На лавках, досках, а то и прямо на земле раскладывались куски старинных кружев, потемневшие от времени иконы, тарелки из давно утерянных сервизов, фарфоровые статуэтки, медные подсвечники. Рядом продавались современные картины местных художников, изделия из дерева и глины. Хлама там было много, но любители редких вещиц при определенном везении могли встретить на «Развале» интересную вышивку, оплетенное бисером пасхальное яйцо или изящный серебряный бокал. Пару лет назад городское начальство закрыло «Развал», а на базе художественного салона организовало антикварный салон «Русская галерея». Его открытию предшествовала шумная рекламная компания в местной газете и на телевидении, при галерее было создано Общество любителей старины, и салон заработал. Мы с Лариской довольно часто заходили туда, и я всегда удивлялась, сколько ещё старинных вещей сохранилось в наших домах. Хотя, если глянуть с другой стороны, удивляться тут было нечему. Все это лишь малые крохи тех богатств, которые копились в городе на протяжении почти восьми сотен лет его существования, а потом были или утеряны, или разграблены.

В двух залах собралось довольно много народу. Публика медленно фланировала между витринами, сбиваясь в небольшие группки и вновь распадаясь. В воздухе висел приглушенный гул голосов и густой запах духов. Подобные мероприятия не часто случаются в нашем провинциальном городе, поэтому все мало-мальски значительные люди посчитали необходимым почтить его своим присутствием. Озабоченные коллекционеры здесь соседствовали с вальяжными «новыми русскими» и просто любопытными гражданами, забредшими поглазеть на диковинные предметы. Мы с Лариской тоже неторопливо продвигались от витрины к витрине, рассматривая выставленные экспонаты. Она была своим человеком среди коллекционеров, многих знала, с кем-то здоровалась, кому-то улыбалась. Наконец, подружка застряла у стенда с миниатюрами, увлеченно обсуждая их достоинства со старичком-коллекционером.

Я немного потопталась около них, потом заскучала и двинулась дальше. Так переходя от одной витрины к другой, я добралась до ярко освещенной экспозиции ювелирных изделий и принялась с интересом рассматривала кольца, серьги, часы-луковицы с затейливым узором на откидывающихся крышках. Душа моя была спокойна, я прекрасно сознавала свои финансовые возможности, да и алчностью никогда не страдала, поэтому блеск золота душевной боли у меня не вызывал. Из всех выставленных вещиц мне больше всего приглянулось кольцо с изумрудом и бриллиантами. Проставленная рядом стартовая цена показывала, что вещь далеко не дешевая, но меня привлекла не её стоимость, а красота исполнения. Чем дольше я разглядывала это кольцо, тем больше оно меня восхищало своим изяществом и тонкостью исполнения.

─ Прекрасная вещь, и камень подойдет к цвету ваших глаз, ─ раздался тихий голос над ухом.

Я оглянулась и оказалась лицом к лицу с моим вчерашним знакомым, Игорем Дмитриевичем.

Растерявшись от неожиданности, я брякнула:

─ А вы как тут оказались?

─ Так, заглянул из любопытства, а встретил вас. Согласитесь, очень удачно получилось?

─ Вы вообще, как я погляжу, очень удачливый человек, тем более, вам для этого много не нужно, ─ отрезала я и гордо поплыла прочь.

Лариска по-прежнему оживленно жестикулировала около витрины с миниатюрами, но давешнего старичка рядом с ней не было, его место заняла Нинка.

Мы с ней были знакомы ещё с тех времен, когда вместе бегали в спортивную школу. В последние годы Нинка, опираясь на связи отца-партийца, занялась бизнесом, причем очень успешно. Девка она была хорошая, большие деньги её не испортили и, встречаясь, мы с удовольствием болтали, в основном о её потенциальных мужьях. Нинка, как и мы, была девушка незамужняя, но в отличии от нас с Лариской, очень из-за этого переживала. Не знаю почему, но с мужьями ей катастрофически не везло и, чем больше усилий она прилагала к тому, чтобы найти спутника жизни, тем хуже получалось. В жизни так часто бывает: то, к чему страстно стремишься, в руки не дается.

Подходя к ним, я была уверена, что Лариска, занятая разговором, не заметила сцены у витрины и, конечно, ошиблась.

─ С кем это ты беседовала? ─ отрываясь от обсуждения очередного кандидата в Нинкины мужья, поинтересовалась она.

─ И как ты все успеваешь замечать? ─ раздраженно спросила я. ─ Ты же с Ниной разговаривала и вообще спиной к нам стояла.

─ Такого мужика я и спиной увижу, ─ ни мало не обиделась подружка. ─ Мужик ─ высший класс. Откуда он? Что-то раньше я его среди твоих знакомых не замечала.

Пускаться в объяснения в присутствии Нинки мне не хотелось, тем более что она, услышав об «интересном мужике», уже вовсю вертела головой.

─ Так, случайный знакомый, ─ неохотно промямлила я.

Видимо, Лариска, что-то уловила в моем голосе, потому что вопросов больше задавать не стала и снова переключилась на Нинку.

─ Ну, и что теперь? ─ задала она чисто женский вопрос.

─ Уже месяц живет у меня, ─ продолжила повествование Нинка.

─ Знаешь, Лариса, он очень внимательный. Утром сам завтрак готовит, кофе в чашку наливает, и сахар размешивает, представляешь? И каждый день ─ букет! Только и слышу: «Ниночка, Нинусек»… С ума сойти можно!

─ Да-а, ─ протянула Лариска. ─ Таких у тебя ещё не было.

─ И не говори! ─ согласилась Нинка. ─ Он не то, что эти пройдохи, которым лишь бы деньги выманить, да в кабак на всю ночь свинтить. А этот домосед! После работы возвращаюсь ─ он уже дома. Я ему предлагаю съездить куда-нибудь, ну в казино там или в ресторан, а он не хочет. Говорит: чего я там не видел? Мне с тобой приятно побыть, даже просто молча посидеть с тобой и то в радость, ─ взахлеб делилась Нинка.

Подавленная таким количеством добродетелей, Лариска на время растерялась и не сразу смогла задать другой важный вопрос:

─ Он женат?

─ Нет, что ты! И никогда не был. Один живет. Говорит: пока тебя, Ниночка, не встретил, ничего кроме работы в моей жизни и не было. Даже не представлял, что может быть так хорошо рядом с другим человеком.

─ Чем он занимается? ─ встряла я в разговор.

─ Он управляет фирмой, которая принадлежит его другу. Этот друг серьёзный человек, нефтью торгует. Построил несколько бензоколонок, создал фирму, а Вадим у него ─ директором.

Сказанное потрясло даже меня. Мы уже привыкли, что к Нинке, пользуясь её добротой, липли всякие нищие хлыщи, жили за её счет, выманивали деньги, да и проматывали их за её спиной. А тут самостоятельный мужик, да ещё такой положительный! Мне захотелось воочию увидеть это чудо. Видимо, такая же мысль пришла в голову и Лариске, потому, что она мечтательно промолвила:

─ Вот бы посмотреть на него!

─ А что, ─ загорелась Нинка, ─ поехали ко мне. Посидим, кофейку попьем, можно стол в саду накрыть, у меня уже цветы вовсю цветут. Красота!

Эта мысль так понравилась Нинке, что она с жаром начала нас уговаривать:

─ Да, что тут ехать! Двадцать километров! Заодно и мой дом посмотрите, вы ж у меня за городом ещё не были. Поехали! ─ просительно закончила она.

Зря она так старалась. Лариску, при её обезьяньем любопытстве, и уговаривать не надо было, она готова была ехать куда угодно, лишь бы увидеть это чудо природы. Мы с Лариской загрузились в мою машину, Нинка в свою, и двинулись на смотрины нового претендента в Нинкины мужья.

Лариску так поразило услышанное, что она всю дорогу не замолкала ни на минуту:

─ Слушай, как я за Нинку рада! Наконец ей после всех этих уродов мужик стоящий попался. Сейчас такое редко бывает, что б и при деньгах был и человек порядочный. И к Нинке вроде хорошо относится, заботливый. Ты как думаешь, Ир?

─ Не знаю, ─ осторожно протянула я, ─ какой то он уж очень положительный, ни одного изъяна, так не бывает.

─ Еще как бывает! Просто ты из-за своего неудачного замужества стала очень подозрительная, во всех мужиках ищешь скрытые изъяны, ─ разозлилась подружка.

В её словах была большая доля правды, поэтому спорить я не стала и сосредоточилась на дороге.

Нинка построила свой дом не в одном из этих поселков для «новых русских», где одна сотка земли стоит бешенных денег, и монстры из красного кирпича теснятся друг возле друга, разделенные только дорожкой с газоном, а в старинной деревне на берегу реки.

Миновав деревянный мост, перекинутый через довольно широкую реку, мы въехали на центральную улицу с двухэтажными, ещё дореволюционной постройки, домами. Слева виднелась утопающая в зелени стройная колокольня недавно отреставрированной церкви. Эта церковь стояла на обрывистом берегу в излучине реки и её высокая колокольня была издали видна всякому, кто подъезжал к деревне. Проехав центральную улицу до конца и попетляв немного, мы оказались в переулке позади этой самой церкви. Перед кованными воротам Нинка нетерпеливо посигналила, и через пару минут на дорожке показался мужчина.

Приветственно взмахнув рукой, он заспешил к нам:

─ Ну, наконец-то ты вернулась. Я тут от волнения места себе не нахожу. Сказала на пару часиков отъеду, день к вечеру клонится, а тебя нет. Мне уже черт знает какие мысли в голову лезут.

─ Да что со мной может случиться? ─ расплылась в улыбке Нинка.

─ Ты так лихачишь на дорогах, что с тобой может случиться все, что угодно, ─ попенял он.

Сияющая Нинка взяла Вадима за руку и подвела к нам:

─ Познакомься. Это мои подруги Лариса и Ира, в детстве вместе бегали в спортивную школу. Случайно встретились на выставке, и я пригласила их к нам.

─ И правильно сделала, ─ улыбнулся Вадим. ─ Проходите в дом, девочки.

Мы выбрались из машины и отправились вслед за хозяевами. Нинка провела нас по всем комнатам недавно отстроенного дома, показала столовую с камином, кухню, набитую немыслимой бытовой техникой, сверкающую стеклом гостиную-веранду. Наконец, экскурсия закончилась, и мы уселись в саду на лужайке.

Вадим оказался очень приятным человеком: он разливал чай, подкладывал на тарелки пирожки и, не замолкая ни на минуту, рассказывал какие-то забавные истории. Мы с подружками хохотали до слез, уминали угощение и не заметили, как пришло время собираться ехать домой, Была уже глубокая ночь, когда хозяева проводили нас до ворот, в последний раз объяснили дорогу и мы тронулись в путь.

Машина медленно ползла по неосвещенной деревенской улице, а я размышляла о том, что давно так хорошо не проводила время, и что, вопреки моему предубеждению, Вадим оказался неплохим человеком. Погруженная в свои мысли, я не сразу заметила девичью фигурку на обочине дороги.

─ Смотри, девчонка голосует, ─ толкнула меня в бок Лариска, ─ куда это она собралась в такую темень? Давай подвезем, а то будет стоять здесь до утра.

Увидев, что машина притормаживает, девчушка подбежала и наклонилась к окну:

─ Подвезите, пожалуйста. Мне срочно нужно в город, я заплачу.

─ Садись уж! ─ отмахнулась Лариска и показала на заднюю дверь.

─ У меня тут сумка большая, её лучше положить в багажник, ─ просительно пролепетала нежданная попутчица.

Я вышла из машины и подошла к багажнику, с намерением открыть его. В ту же секунду сбоку затрещали кусты, и из них вывалился крепкий детина. Появление ещё одного попутчика, да ещё с такой бандитской внешностью, испугало меня, и я дернулась в направлении открытой дверцы. Но парень оказался быстрее и успел схватить меня за руку.

─ Не рыпайся, а то больно будет, ─ просипел он, ─ давай-ка сюда ключи.

─ Бандиты, ─ пронеслось у меня в голове, ─ останавливают доверчивых водителей и отбирают машины, где-то я читала про такое.

Тем временем парень выдернул ключи из моей руки, а её саму больно заломил за спину. Боль в суставе вывела меня из заторможенного состояния, и я вспомнила про Лариску. Оказалось, она уже стояла около машины, а рядом напряженно застыла девчушка с пистолетом в руке. Все случившееся походило на бред больного воображения и в голове не укладывалось. Тут послышался шум приближающейся машины, огромный джип почти бесшумно выскользнул из темноты и замер возле нашей разномастной группы. На секунду в моей душе зародилась надежда, что нас с Лариской спасут, но эта надежда исчезла так же быстро, как и появилась. Из нутра джипа вывалился ещё один бандит и сказал, кивнув на меня:

─ Эту девку давай сюда, а та поедет с вами.

Нас быстро затолкали в машины, и мы поехали. Я сидела сзади рядом с вновь прибывшим бандитом и пыталась понять, куда это мы едем, но ничего углядеть не смогла, тук как за окном стояла непроглядная темень. Я осторожно покосилась на сидевшего рядом парня: он выглядел довольно мирно и явной враждебности не выказывал. Я собралась с духом и робко прервала затянувшееся молчание:

─ Скажите, пожалуйста, куда нас везут?

Он мрачно глянул на меня и поинтересовался:

─ Тебе, че, легче станет, если узнаешь?

─ Мне кажется, тут произошла ошибка, ─ пустилась я в торопливые объяснения, ─ в том смысле, что, наверное, нас с кем-то спутали. Мы с подругой не сделали ничего такого, из-за чего у вас могли бы быть к нам претензии. ─ Тут я окончательно запуталась и замолкла.

─ А у нас к тебе и нет никаких претензий, ─ удивился парень, ─ сейчас приедем на место, один человек поспрашивает тебя о том о сем, а там видно будет.

─ В каком смысле-видно будет? ─ пискнула я.

─ Слышь, Витек, помолчи, что-то ты больно разболтался. Дику это не понравится, ─ проворчал водитель.

Видимо, мой сосед хорошо знал пакостный характер Дика, потому что совету друга последовал, и остаток пути мы проехали молча. Встреча с Диком, судя по реакции его боевых товарищей, ничего хорошего нам не сулила, поэтому я очень расстроилась, когда машина запрыгала по ухабам и, наконец, остановилась.

─ Приехали, ─ коротко бросил мне сосед и за шиворот выволок меня из машины.

Мы стояли на разбитой дороге среди недостроенных коттеджей. Некоторые из них находились в начальной стадии строительства, и не имели даже крыши, у других они были уже выведены, но в целом поселок производил впечатление нежилого.

─ Топайте! ─ приказал Витек и, окруженные тремя парнями, мы с Лариской зашагали по тропинке между строениями.

Нужный нам дом стоял у самого леса, отделенный от него высокой каменной оградой, и имел вид вполне обжитой. Миновав захламленную прихожую, мы попали в большую комнату. Видимо, предполагалось, что в будущем здесь будет гостиная, а в тот момент это была полупустая комната с продавленной тахтой и столом, заставленным грязными тарелками с остатками еды. Картину дополняли бутылки, в большом количестве копившиеся по углам. Витек с товарищем перестали обращать на нас внимание и направились прямым ходом к столу, наверное, здорово проголодались. Водитель джипа, который, кажется, был за главного, вытащил из кармана куртки сотовый телефон и запиликал набираемым номером.

─ Привет, это я, ─ докладывал он невидимому собеседнику. ─ Мы их привезли. Ага, все спокойно. Завтра утром? И че, нам, блин, здесь всю ночь торчать?

Перспектива сторожить нас до завтрашнего утра вызвала у говорившего праведный гнев, но, очевидно, приказывавший обладал немалой властью, так как разговор закончился словами:

─ Ну, че там, я все понял.

Убрав телефонную трубку, водитель мрачно кинул:

─ Витек, Хряпа, тащите их наверх и заприте в маленькой комнате. Завтра утром будем разбираться.

Соратники, чутко прислушивавшиеся к дискуссии, уже были в курсе, но посчитали возможным уточнить:

─ Нам, че, блин, их всю ночь сторожить? Он, че, не может сегодня приехать?

─ Слушай, если ты такой храбрый, позвони ему и спроси сам, ─ рявкнул Главный.

Такая перспектива не пришлась парням по душе, они молча подхватили нас под руки и поволокли вверх по лестнице. Через пару минут мы были водворены в небольшую комнату напротив лестницы, а ещё через минуту ключ в двери повернулся и мы остались одни.

─ Во что это мы вляпались? ─ поинтересовалась Лариска, стоя посреди пустой комнаты и недоуменно оглядываясь вокруг.

─ Не знаю, ─ мрачно ответила я и пошла к окну.

Вопреки ожиданиям, створки легко распахнулись, и в комнату ворвался прохладный лесной воздух.

─ Они окно забыли заколотить? ─ изумилась подружка.

─ Что его заколачивать, все равно никуда не денемся, ─ вздохнула я.

Выглянув в окно, Лариска согласилась:

─ Да, высоковато, не убежишь.

Мы стояли у распахнутого окна и грустно обозревали уходящую вниз гладкую, без единого выступа кирпичную стену, крепкий забор и лес, темневший сразу за этим забором.

─ Что смотреть без толку, давай лучше посидим. Устала, сил нет, ─ вздохнула Лариска, опускаясь на грязный пол. Я присела рядом, прислонилась затылком к стене и закрыла глаза. Снизу доносилась музыка, звяканье посуды, глуховатые мужские голоса.

─ Ларис, а куда та девка делась, что так ловко нас остановила? ─ задумчиво поинтересовалась я.

─ Как куда? В одной машине со мной ехала, рядом сидела и всю дорогу пистолет мне в бок совала, ─ хмыкнула подружка. ─ Надо же так купиться! Пожалели бедную девочку!

─ Не переживай, подруга. Эти ребята, с ней или без нее, все равно бы нас поймали. Мы им нужны.

Лариска была заинтригована:

─ Откуда ты знаешь?

─ Витек в машине проговорился, что везут нас сюда, чтобы «поспрашивать» о чем-то.

─ Они нас с кем-то спутали? ─ высказала предположение подруга. ─ Мы же с тобой знаем, что ничего не знаем.

─ Мы-то знаем, да вот они ничего знать не хотят, ─ вздохнула я. ─ В любом случае жизнь медом нам завтра не покажется. Если даже нас взяли по ошибке, добром отсюда не выпустят, им лишние неприятности не нужны.

─ Выбираться отсюда надо и как можно скорей, ─ подвела черту Лариска и глубоко задумалась.

Не знаю, сколько времени просидели мы в полном молчании, разглядывая стены и прислушиваясь к гомону внизу, но, могу сказать, что долго. Наконец голоса внизу стали затихать, видимо пьянка пошла на убыль, и мы незаметно задремали.

Разбудил меня звон стекла. Открыв глаза, я пыталась понять, почему сижу на полу, а все мышцы затекли и страшно ноют. Рядом завозилась Лариска.

─ Ирка, ты слышала? ─ горячо зашептала она мне в ухо. ─ Будто камешек о стекло звякнул.

В подтверждение её слов ещё один камешек упал на пол перед нами. Мы вскочили на ноги и высунулись в окно. Внизу, задрав вверх голову, стоял мужчина. Разглядеть лицо в темноте было невозможно, но высокая худощавая фигура разительно отличалась от накачанных силуэтов наших похитителей. Увидев наши головы в проеме окна, он свистящим шепотом принялся выговаривать:

─ Вы, что там заснули? Я битый час камни в окно швыряю. Я тут лестницу приглядел в соседнем дворе. Давайте, готовьтесь, сейчас выбираться будете.

С этими словами он исчез из нашего поля зрения, а когда появился вновь, то тащил за собой длинную лестницу, какими обычно пользуются при ремонте кровли.

Я подтолкнула Лариску к окну:

─ Лезь быстрее.

─ Я не могу. Ты в брюках, вот и спускайся первая. А у меня юбка чуть ниже талии.

─ Нашла о чем печалиться, ─ вздохнула я и полезла в окно. Спустившись с последней ступеньки, я оказалась лицом к лицу с Игорем.

─ Опять вы?! ─ выдохнула я.

Он схватил меня за руку и потащил вдоль забора:

─ Сейчас не время выяснять отношения. Нужно быстрее уходить. Если эти орлы проснуться, нам мало не покажется… Ну, что вы ломитесь сквозь кусты, как африканский слон?

Последняя фраза относилась к Лариске, которая вслепую пробиралась сзади.

─ И ни какой я не слон! ─ обиделась подружка, ─ просто я не привыкла шастать по кустам в кромешной темноте.

─ Теперь привыкайте, ─ поставил точку в разговоре наш спаситель и вознамерился тащить нас дальше.

Однако, тут в разговор вступила я. Хоть он и вызволил нас из лап похитителей, давать ему в обиду любимую подругу я не собиралась и потому сурово спросила:

─ Что это вы на Ларису накинулись? Здесь действительно темно, и потом, она не имеет привычки гулять в таких неподходящих для этих целей местах!

─ О, господи! Я же уже сказал, что сейчас не время выяснять отношения! ─ страдальчески взвыл Игорь. ─ Если я ненароком вас обидел, прошу простить меня, но, ради всего святого, поторопитесь!

С этими словами он схватил нас с подружкой за руки и поволок дальше. Пробежав метров тридцать, мы увидели приоткрытые створки ворот, торопливо нырнули в них и оказались на широкой просеке. Не сбавляя темпа, Игорь потащил нас вглубь леса. Пробежали мы совсем немного, когда наткнулись на темный автомобиль, припаркованный на краю дороги.

─ Садитесь быстрее, ─ приказал Игорь, распахивая дверцы.

─ Постойте, а как же моя машина? ─ ахнула я. ─ Эти подонки оставили её где-то около центрального въезда.

─ Придется бросить, сейчас нужно думать не о ней, а о том, как быстрее унести отсюда ноги, ─ нетерпеливо сказал Игорь.

─ Ну, нет, машину я не брошу. Я не миллионер и другой у меня уже не будет. И потом, это память о безвременно сбежавшем муже. Хоть, он, подлец, и забрал новый «Мерседес», но ведь эту-то старушку не пожалел, оставил, ─ уперлась я.

Игорь помолчал немного, со свистом выдохнул воздух сквозь стиснутые зубы, стараясь справиться с раздражением, и согласился:

─ Хорошо, давайте съездим и посмотрим, что можно сделать.

Мы с Лариской быстро уселись на заднее сидение, автомобиль тронулся с места и мягко покатил по грунтовой дороге, которая, видимо, была проложена для удобства строителей, огибала весь участок и заканчивалась у главных ворот. Нам потребовалось всего несколько минут, чтобы добраться до них. Игорь заглушил мотор и повернулся к нам:

─ Оставайтесь здесь, а я пойду поищу ваше средство передвижения. Постараюсь вернуться побыстрее.

─ Я с вами, ─ торопливо заявила я.

─ Пошли, ─ коротко кивнул он и растворился в темноте.

Стараясь не отставать и при этом не сломать себе ноги, я заспешила вслед за ним. На территории строящегося поселка не горело ни одного фонаря, и мы бы долго плутали по участку, если бы, на наше счастье, из-за разбитой дороги этим охламонам не пришлось оставить обе машины прямо за воротами. Ключей в зажигании, конечно, не было, но когда я подошла, Игорь уже на ощупь соединил провода напрямую. Не включая фар, он осторожно выехал за ограду и остановился около тосковавшей на обочине Лариски.

─ Поезжайте за мной и постарайтесь не отставать, мы и так потеряли много времени, ─ сердито бросил он, пересел в свой джип и моментально унесся прочь. Намертво вцепившись в руль, я понеслась вслед за ним, совершенно не представляя, где нахожусь. Только, когда мы вылетели на окружную дорогу, стало ясно, что это район водохранилища. Шедшая впереди машина замигала габаритными огнями, показывая, что водитель сворачивает направо. Стараясь не угробить свою «старушку», я тоже свернула с трассы, благополучно миновала крутой спуск, объехала огромную лужу и остановилась.

Игорь хлопнул дверцей и подошел к нам:

─ Поговорить надо.

Следуя его примеру, мы с Лариской тоже вышли, и она тут же полезла с вопросом:

─ О чем поговорить?

─ О том, девочки, что вы вляпались в какую-то нехорошую историю, ─ ответил тот, глубоко затягиваясь сигаретой.

─ С чего ты взял, что мы куда-то вляпались? Если ты имеешь ввиду дурацкое похищение, так это ошибка, нас с кем-то спутали, ─ бросилась в бой подруга, легко переходя на «ты».

─ Это я взял с того, что на Ирину уже дважды нападают какие-то люди. Как я понимаю, тебя, Лариса, вчера прихватили за компанию, а вот к Ирине у них похоже серьезные претензии. Даже в наше время, просто так людей на улице не хватают. Вот я и хочу узнать в чем тут дело, ─ не остался в долгу Игорь.

─ А почему ты решил, что мы должны что-то тебе рассказывать? Мы и знакомы-то всего ничего, ─ поспешила я на помощь подруге.

─ Потому, что именно я выручал тебя оба раза, ─ раздраженно сказал он, ─ и мне хотелось бы разобраться в этой истории, чтобы знать, чего ждать в дальнейшем.

В его словах была своя правда, но выкладывать историю, в которую мы влипли по Светкиной милости, у меня особой охоты не было, поэтому от защиты я перешла к нападению:

─ Мне не понятно о каком «дальнейшем» ты ведешь речь, но вот узнать, как ты оказался ночью в этом забытом богом поселке, очень хотелось бы.

Мой выпад оппонента не смутил, он в очередной раз затянулся сигаретой и пояснил:

─ Совершенно случайно. Возвращался ночью от приятеля и увидел, как в конце улицы мужики заталкивают в машины двух женщин. Кстати, тогда я ещё не знал, что это опять ты. Расстояние между нами было приличное, так что подъехать и помешать я бы не успел, да и не справился бы я с ними один, а подмогу вызывать времени не было, вот и ринулся следом в надежде что-то предпринять. Гнался за вами до самых ворот. Смотрю, все дома нежилые, только в одном свет горит, сообразил, что вас туда потащили. Обследовал местность вокруг поселка, нашел объездную дорогу и подогнал машину. Дождался, когда ребята перепились и уснули, а остальное дело техники. Такое объяснение устраивает?

─ Устраивает, ─ нехотя произнесла я, хотя его объяснение грешило пробелами и вызывало массу вопросов, задавать которые я не торопилась. Не торопилась я и делиться информацией.

─ Мы очень благодарны тебе за помощь, но рассказать нам нечего. Мы и сами не понимаем, что происходит, ─ чопорным голосом проговорила я.

─ Значит, не хотите откровенно поговорить, ─ вздохнул он. ─ Дело ваше, но в любом случае возвращаться домой сейчас было бы неразумно. Если они выследили вас за городом, то в квартире найти вас проще простого. Поэтому, я предлагаю вам некоторое время пожить у меня.

Предложение было несколько неожиданным, особенно, если принять во внимание, что мы и знакомы-то толком не были. Ведь нельзя назвать знакомством две короткие встречи. Наши лица выражали такое недоумение, что он посчитал нужным пояснить:

─ Квартира большая, живу я один, так что разместимся со всеми удобствами и мешать друг другу не будем. Некоторое время поживете у меня, а там видно будет, ─ последние слова звучали очень неопределенно и рождали в душе смутное беспокойство. Застигнутые врасплох, мы не сразу нашлись, что ответить. Наконец, откашлявшись, я сказала:

─ Спасибо тебе огромное за заботу, но принять твое предложение мы не можем. У нас своя жизнь, работа и прятаться по чужим квартирам нам не с руки. Лариса сейчас живет у меня, туда мы и поедем, и если ты проводишь нас до дверей, этого будет достаточно.

Игорь ещё некоторое время поуговаривал нас, убеждая, что мы делаем большую ошибку и возвращение домой крупными неприятностями, но мы упрямо стояли на своем и он сдался.

Как мы и договаривались, к дому Игорь отправился один, а мы с Лариской ждали его в соседнем переулке. Вернулся он быстро, сказал, что во дворе все спокойно и можно идти…



7

Переступив порог, Лариска сбросила туфли и мечтательно протянула:

─ Как дома-то хорошо. Сейчас попью чайку и в ванную.

─ Ванную придется отложить. И свет не включай, ─ остановила я подружку.

─ А в чем дело? ─ спросила она, застыв с рукой на выключателе.

─ А в том, что Игорь прав. Нам здесь оставаться нельзя. Дома нас будут искать в первую очередь. Сейчас быстро собираем сумку, только самое необходимое, и ходу.

─ Чего ж мы парня не послушались, если он умные вещи советовал? Нужно было сразу ехать к нему, как нам и предлагали, ─ удивилась Лариска.

─ Потому и не поехали, что предлагали. Не пойму я, чего ему от нас надо.

Вообще-то, Лариска большая спорщица, но в критические моменты здравый смысл берет у неё верх над упрямством. Не стала спорить она и сейчас, а быстро направилась в комнату. За несколько минут она покидала вещи в сумку, я нашла запасные ключи от машины и мы покинули квартиру, которая вдруг перестала казаться нам родной и безопасной.

─ Ну, и куда теперь? ─ поинтересовалась Лариска, устраиваясь рядом со мной на переднем сидении.

─ На дачу, за Светкиным чемоданчиком, ─ пояснила я, заводя мотор.

─ Ага, все-таки решила проверить, что там внутри. Давно пора! Я тебе сразу предлагала посмотреть, что нам Светка подсунула, а ты отказалась, ─ принялась укорять меня подружка.

─ Тогда ты хотела залезть в него из обычного любопытства, а сейчас мы может спасаем свою жизнь. Чувствуешь разницу? ─ резонно возразила я.

Лариска разницу почувствовала и обижено замолчала.

В дачный поселок мы въехали сбоку, со стороны моста. День только начинался и узкие, обсаженные кустами улочки были пусты. Ребятня, обычно с визгом толпами снующая по участкам ещё не проснулась, а их рано поднимающиеся дедушки и бабушки возились в домах, готовя завтрак своим чадам. Лишь кое-где между деревьями мелькали одинокие фигуры самых рьяных садоводов, которые вышли поработать до наступления жары.

─ Зайдем сначала к соседям, если все спокойно, тогда пройдем к тебе, ─ сказала я.

Пожилая женщина, копавшаяся на грядках, сначала удивилась нашему раннему визиту и странным вопросам, но когда Лариска объяснила, что прячется от назойливого ухажера, понимающе закивала головой:

─ Не беспокойся, Ларочка, никого там нет. Я целыми днями во дворе вожусь, чужого обязательно заметила бы.

Чемоданчик мы нашли там, где и оставляли ─ под тахтой. Водрузив его на тахту Лариска начала нервно дергать замки, почему-то надеясь, что они будут не заперты.

─ Вот, черт, закрыты, ─ изрекла она очевидную истину, после нескольких минут безрезультатной возни.

Лицо у неё было такое обиженное, что мне захотелось её утешить:

─ Конечно закрыты, что ты Светку не знаешь? Давай, тащи отвертку побольше.

Лариска рысью бросилась на первый этаж и вскоре возникла в дверях с гвоздодером.

─ Подойдет?

─ Попробуем! ─ пробурчала я, устраиваясь поудобнее на полу. Необходимых навыков у нас с подружкой не было, поэтому пришлось изрядно попотеть, пока замки злосчастного кейса не были вывернуты с мясом, крышка откинута и нашим глазам предстало его содержимое.

─ Бумаги, ─ разочарованно выдохнула Лариска.

─ А ты бриллианты ожидала найти? ─ поинтересовалась я.

Судя по смущенному Ларискиному молчанию, я попала в точку.

─ Ладно, потом будем разбираться с этими бумагами, а сейчас суй это в какой-нибудь пакет и поехали.

─ А теперь куда? ─ задала привычный уже вопрос подруга.

─ К Танюшке, у тебя ведь есть ключи от её квартиры?

Танюшкой мы звали Ларискину бабушку. Ей было 70, но из-за веселого и легкого нрава её иначе, как Танюшка, никто из близких не называл. Три года назад она соблазнилась рекламой и решила съездить отдохнуть за границу, а так как бабушка никогда не искала легких путей и не шла проторенной дорогой, то ни отдых в Турции, ни болгарские Золотые пески её не соблазнили. Она пренебрежительно фыркнула и выбрала Таиланд! Мы все её отговаривали, пугали тяжелым перелетом, доказывали, что отдыхать в экзотическую страну ездят, в основном, молодые и Танюшке там будет очень одиноко. В ответ на наши увещевания она высокомерно отвечала, что чувствует себя достаточно молодой и здоровой, а одна она отродясь не была и впредь не собирается. И, как всегда, оказалась права! В группе, отъезжающей из города, оказался шестидесятипятилетний юрист, который заметил Танюшку ещё на перроне, когда мы с Лариской грузили в вагон багаж нашей старушки и давали ей последние наставления. Он был совершенно очарован умом и живостью характера Танюшки. Как потом оказалось, они неразлучно провели две недели, в течение которых юрист галантно и с шиком обхаживал нашу бабушку. Из поезда они вышли взявшись за руки, а через месяц Танюшка переехала к новому мужу, а квартиру с коллекцией антиквариата и страсть к старине оставила Лариске.

Новый Танюшкин супруг был в нашем городе человеком известным. Генрих Иванович, несмотря на преклонный возраст, до сих пор имел обширную практику. За ним давно закрепилась репутация адвоката, который способен выиграть самое безнадежное дело и люди, попавшие в беду, стремились заполучить именно его. За свои услуги Генрих Иванович брал немало, но деньги отрабатывал честно, и недостатка в клиентах у него не было. Большие гонорары позволяли ему жить на широкую ногу. Он владел квартирой в центре города и прекрасной дачей, построенной по финскому проекту и расположенной в живописном поселке на берегу озера. В силу своей профессии Генрих Иванович был знаком с половиной города, вторая половина, с которой он знаком не был, знала его в лицо и, тем ни менее, он вел очень замкнутый образ жизни. Все то время, которое Генрих Иванович не занимался делами, он посвящал своему саду и до недавнего времени он был его единственной страстью. После женитьбы вторым предметом его обожания и неусыпного внимания стала Танюшка. Прожив всю жизнь холостяком, и разбив, как я подозреваю, немалое количество дамских сердец, он на склоне лет вдруг влюбился в Ларискину бабушку и сделал ей предложение. Танюшка предложение приняла, и, я думаю, ни разу об этом не пожалела. Новый супруг её нежно любил, всячески баловал и снисходительно потакал маленьким Танюшкиным слабостям. Отблеск этой любви падал и на Лариску. Это выражалось в том, что Генрих Иванович всячески её опекал и засыпал дорогими подарками. Подарки Лариска принимала, а опеку стоически сносила, что, при её характере, давалось ей очень не просто. Правда, иногда, когда эта забота переходила все разумные границы, она сердито ворчала, что её совсем "достали". В таких случаях она или учиняла небольшой бунт или, что случалось чаще, шла на маленькие хитрости и на некоторое время исчезала из поля зрения заботливого родственника. Однако, подобные выходки Лариска позволяла себе не часто и критическую черту во время своих мятежей никогда не переходила, так как а любила свою бабушку и не хотела огорчать Танюшку ссорой с её новым мужем.

Круглый год супруги жили на даче, наведываясь в свою городскую квартиру редко и, если это случалось, так только в зимние месяцы. Танюшка забросила все былые увлечения и со всем пылом своей неувядающей души погрузилась в выращивание цветов. Она их высаживала, пропалывала, опрыскивала, удобряла и была совершенно счастлива. Замкнутый характер мужа её совершенно не тяготил. Прожившая бурную, осложненную несколькими замужествами жизнь, она легко отказалась от прежних привычек и спокойно переносила затворничество на даче.

Уезжая за город, она на всякий случай оставила ключи от своей новой квартиры Лариске, вот я и решила, что лучшего убежища нам не найти. Наши таинственные преследователи могли при желании разузнать о всех наших родственниках и друзьях, но о новом муже Танюшки никто из посторонних не знал, свой брак они не афишировали.

До квартиры мы добрались без приключений, сунули купленные по дороге продукты в холодильник и сразу завалились спать. Мы так устали за прошедшие сутки, что ни о чем, кроме сна, думать не могли.

Проснулась я от запаха кофе, сразу почувствовала зверский голод и пошлепала босыми ногами на кухню. Я нашла Лариску за столом, уплетающую бутерброд с ветчиной и увлеченно просматривающую документы.

─ Ну, и что это такое? ─ кивнула я на стопку бумаг на столе.

─ Это, Ирина Алексеевна, финансовые документы: счета, платежки. Больше сказать не могу, я не бухгалтер. Но бумаг здесь не меряно, боюсь, не разберемся.

─ Придется разобраться, ─ мрачно ответила я, пристраиваясь около тарелки с бутербродами. ─ Из-за этих бумаг человека убили, за нами гоняются, значит их содержимое кого-то очень беспокоит. Нужно постараться понять, что в них такого опасного.

Остальную часть дня мы провели в большой комнате, плотно обосновавшись на ковре и обложившись бумагами. Ближе к обеду, прожорливая Лариска, не способная долго обходиться без пищи телесной, начала беспокойно ерзать и раздражаться по всякому поводу. Наконец, она не выдержала, сбегала на кухню и притащила огромный поднос. Соседство с горой бутербродов подействовало на неё благотворно, она перестала злиться, и мы смогли снова заняться просмотром и сортировкой документов. В результате у нас образовалось две внушительные стопки, относящихся к двум разным фирмам. Недостаток специальных знаний не позволял досконально разобраться в их взаимоотношениях, но было ясно, что между фирмами «Партнер» и «Виктория» существовали тесные экономические связи, о чем свидетельствовали многочисленные документы о перечислении денег. Немалые суммы говорили о том, что дела шли успешно, фирмы процветали, а оборот денег внушал уважение.

─ Ну, и что мы выяснили? ─ недовольно спросила Лариска, устало разгибая спину.

─ Что здесь замешаны большие деньги.

─ Чтобы это выяснить, не нужно было рыться в бумагах. Мы и так знаем, где Светка, там и деньги. Вернее, где деньги, там и Светка, ─ фыркнула Лариска.

Все-таки она крепко не любила Светку и то, что той уже не было в живых, ничего не меняло в её отношении к ней. Я немного подумала, вздохнула и предложила:

─ Знаешь что, дорогая, давай-ка уедем куда-нибудь на недельку. Не нравится мне, что мы оказались втянутыми в эту историю. Думаю, нам лучше исчезнуть на время, может все само собой без нас и образуется.

─ А что, хорошая мысль! Можно в Тарасовку махнуть, там пансионат есть, рядом старинная усадьба, правда она уже разваливается, но места красивые, заповедные, ─ загорелась Лариска.

─Вот и ладненько, ─ согласилась я.

─ Только мне надо домой заехать, вещи взять, не могу же я в одних джинсах ходить, да и почта наверное накопилась, ─ забеспокоилась подружка.

─ Мне тоже надо бы на работу заскочить.

─ Давай сначала ко мне, потом к тебе на работу, а оттуда прямо в Тарасовку.

Документы мы оставили в Танюшкиной квартире, рассудив, что там они будут в сохранности, а сами с утра поехали к Лариске.

Она отперла мне входную дверь, а сама, не заходя в квартиру, сразу направилась к соседям.

Ей открыла девчонка лет десяти с забавными косичками:

─ Ой, тетя Лариса, вы уже вернулись?

─ Вернулась, Катюша, но я ненадолго, скоро опять уеду. Дай мне, пожалуйста, мою почту.

Девчонка скрылась за дверью и скоро вынесла охапку газет:

─ Там письма, я их в журнал «Вопросы истории» вкладывала.

Она помялась немного и выпалила:

─ Тетя Лариса, а к вам вчера милиционер приходил.

─ Милиционер? ─ удивилась Лариска. ─ И что же он хотел?

─ Спрашивал, где вы, когда дома бываете.

─ Он с тобой разговаривал?

─ Да, мамы не было.

─ И что ты ему сказала?

─ Ну-у, что вы живете за городом, где не знаю, а сюда приезжаете редко, ─ пожала плечами Катя.

─ Катя, а этот милиционер, он в форме был? ─ вмешалась я.

─ Не-а, в футболке и джинсах…

─ А почему ты решила, что он из милиции?

─ Он сам сказал: «Я из милиции». А что без формы ─ это ничего не значит. Может он сыщик, они так все ходят, я в кино видела, ─ авторитетно заявила девочка.

─ Наверное, так оно и есть, ─ согласилась я и потянула Лариску домой.

─ Думаешь, правда из милиции? ─ спросила Лариска, бухнув пачку газет на консольный столик в коридоре и подняв при этом густой клуб пыли.

─ Нет, конечно, зачем ты им сдалась? ─ изумилась я.

─ Может из-за Светки? К тебе же приходили! ─ высказала опасение подружка.

─ Ко мне приходили, потому, что я рядом живу. Ко всем соседям приходили и ко мне пришли! А про тебя они как узнали?

─ Тоже верно. Думаешь, это наши новые друзья меня разыскивали?

─ Думаю, они.

─ Ну, что ж, это ещё один повод побыстрее уехать, ─ вздохнула Лариска.

Она хотела ещё что-то добавить, но тут в глубине квартиры пронзительно зазвонил телефон. Лариска тревожно поглядела на меня:

─ Брать трубку?

─ А почему нет? ─ спросила я в ответ.

Лариска зябко передернула плечами:

─ А вдруг это они? Ну, те, с дачи! Проверяют, дома ли мы.

─ Подними трубку, тогда и узнаем, кто это. А если и они, бояться нечего. Ребята не идиоты, не станут средь бела дня в квартиру ломиться. Соседей вокруг полно, да и милицию можем вызвать.

Лариска неуверенно кивнула, но с места не двинулась. Телефон продолжал настойчиво звонить. Я стояла рядом с Лариской и с удивлением взирала на нее. Никогда раньше за подружкой такой нерешительности не наблюдалось. Перехватив мой взгляд, Лариска смущенно прошептала:

─ Я боюсь!

─ Хорошо, я сама, ─ кивнула я и поспешила в комнату, чтоб успеть поднять трубку, пока её не положили. В свете происходящих с нами событий мне интересно было узнать, кто это там звонит. Готовая ко всяким неожиданностям, я взяла телефонную трубку и строго спросила:

─ Алле, вам кого?

Готовилась я зря, потому что в трубке зазвучал бархатный голос Генриха Ивановича:

─ Ларочка, это ты?

Я облегченно выдохнула и уже своим обычным голосом ответила:

─ Нет, Генрих Иванович, это не Лариса. Это Ирина.

─ Ах, Ирочка! ─ пропел он. ─ Простите старика, бога ради. Не узнал вас! Добрый день, Ирочка! А Ларочка далеко?"

Стоящая рядом со мной Лариска яростно замахала руками и засигналила глазами, показывая, что к телефону подходить не намерена.

Генрих Иванович мне нравился, и обманывать его мне не хотелось, но Лариску я знала хорошо и если уж она не желала разговаривать с приемным дедушкой, то заставить её возможности не было. Я сделала над собой усилие и со всей доступной мне убедительностью сказала:

─ Ее сейчас нет! У вас к ней какое-нибудь дело? Так я передам ей, чтоб она вам перезвонила.

─ Нет, нет, Ирочка! Ничего неотложного! Просто хотел услышать Ларочкин голос и удостовериться, что у неё все в порядке.

─ Конечно, в порядке, Генрих Иванович! Не волнуйтесь! ─ поспешила я успокоить встревоженного родственника и одновременно послала подружке злобный взгляд. Ни на того, ни на другого мои действия впечатления не произвели. Нахальная Лариска взгляд проигнорировала, а Генриха Ивановича переполняли чувства, и он жаждал поделиться наболевшим:

─ Как же не беспокоиться? Я звонил ей в субботу вечером, телефон не отвечал. Мобильный, между прочим, она так и не включила. В воскресенье утром я опять позвонил, её нет. А когда и вечером к телефону никто не подошел, я заволновался и принялся обзванивать всех её подруг. Представьте мой ужас, когда оказалось, что Ларочки нигде нет, и никто о ней ничего не знает.

Я только было открыла рот, чтобы выдать что-нибудь утешительное, как он вдруг совсем другим тоном сказал:

─ Вам, Ирочка, я, кстати, тоже звонил, и вас тоже не было дома. Вы, случайно, не вместе с Ларисой пропадали?

Вопрос застал меня врасплох, от неожиданности я растерялась и, не очень соображая что говорю, выпалила:

─ Да, мы тут с ней случайно заехали в одно место и нам пришлось там задержаться.

Мой ответ, конечно, не был самым лучшим и он не только не успокоил Генриха Ивановича, а, напротив, вызвал поток вопросов. Голос в трубке потерял привычную мягкость и зазвучал так требовательно, что мне захотелось стать на вытяжку и доложить, все как было.

─ В какое место? И почему вам пришлось там задержаться? Ирочка, я сердцем чувствую, что-то случилось. У меня вся душа за эти два дня изболелась, а вы не хотите мне говорить! ─ надрывался в трубке Генрих Иванович.

Лариска, которая топталась рядом и чутко прислушивалась к разговору, выразительно покрутила пальцем у виска. Я и сама уже сообразила, что ляпнула что-то не то и начала в спешном порядке отруливать в сторону:

─ Да нет же, Генрих Иванович! Ничего не случилось! Вы меня неправильно поняли! Я хотела сказать, что мы к подруге вместе ездили. Давно её не видели, вот и решили навестить.

Я надеялась, что он удовлетворится таким обтекаемым ответом и отстанет от меня, но ни тут то было! Изболевшаяся за два дня неизвестности дотошная душа Генриха Ивановича не хотела так быстро удовлетворяться, она нуждалась в подробностях:

─ Какой подруге? Я вчера всем её подругам позвонил, но Ларисы нигде не было!

Я очень хорошо относилась к нему, но этот допрос начал меня утомлять. Набрав в легкие воздуха, я медленно выдохнула через нос и стараясь говорить как можно спокойнее пояснила:

─ Вы, Генрих Иванович, с ней не знакомы! Это подруга нашей юности, мы с ней давно не встречались.

И вот тут я вдруг поняла Лариску, которая страдальчески морщилась, стоило ей услышать по телефону голос родственника. Я всегда осуждала подружку, но теперь, слушая въедливый голос старого адвоката, я полностью соглашалась с ней.

─ Ну, хорошо! ─ доносилось до меня из телефонной трубки. ─ Вы с Ларочкой поехали к подруге и в этом, конечно, ничего необычного нет! Хотя странно, с чего это вдруг вы решили проведать девушку, с которой давно не поддерживаете отношений! Ну, ладно! Навестили и навестили! С кем не бывает! Но почему вы, Ирочка, говорите, что вам пришлось там задержаться? Почему вы употребили это странное слово «пришлось»? Значит все-таки что-то случилось?"

─ Нет, Генрих Иванович, ничего не случилось. Это я неточно выразилась. Мы давно не виделись, заболтались допоздна и решили остаться у неё ночевать. На следующий день встали поздно и уехали только под вечер.

Мне казалось, что я все объяснила и вопросов больше быть не должно, но собеседник думал иначе. Он решил выяснить все до конца, поэтому с сомнением уточнил:

─ Так, значит, все в порядке? Какой-то голос у вас странный...

Я опять начала терять терпение и боясь сорваться быстро сказала:

─ Нет, нет, все отлично!

Помимо воли, голос мой прозвучал резче, чем мне бы того хотелось. А тут ещё Лариска, которой надоело топтаться около меня, стала подавать знаки, чтоб я заканчивала разговор. Поправ разом все правила хорошего тона, я выпалила:

─ Я скажу Ларисе, что вы звонили.

Генрих Иванович на мою выходку внимания не обратил, к нему уже вернулось его обычное ровное настроение, и он благодушно промолвил:

─ Да, обязательно скажите. Я ведь звонил, чтобы пригласить её на свой день рождения. Он будет только в конце месяца, но я решил напомнить заранее, Ларочка такая забывчивая. Так вы уж будьте добры и скажите ей, что я её приглашаю. Вас Ирочка я тоже жду, надеюсь, не откажете старику и почтите наше маленькое торжество своим вниманием.

Я поблагодарила его за приглашение, пообещала обязательно быть и с облегчением положила трубку.

─ Ну, чего он хотел? ─ тут же вцепилась в меня подруга.

Я ещё не отошла от разговора с Генрихом Ивановичем, потому мстительно сказала:

─ Вот взяла бы сама трубку, поговорила бы с ним, тогда и узнала бы!

─ Да, ладно, тебе Ирка! Не вредничай по пустякам! ─ отмахнулась Лариска. ─ Что ему нужно было?

─ Тебя услышать хотел! Волнуется, что ты днями невесть где пропадаешь.

Лариска страдальчески закатила глаза и простонала:

─ Ну, что за жизнь такая! Он ведет себя так, будто мне десять лет. Каждый мой шаг контролирует! Делать ему нечего, что ли?

После недавнего общения с Генрихом Ивановичем, я вполне понимала подружку. Однако выслушивать её жалобы на надоедливого родственника настроения у меня не было, и потому я сменила тему:

─ И ещё на свой день рождения звал. Меня, кстати, тоже пригласил!

Лариска звонко хлопнула себя по лбу:

─ Черт, совсем за этими делами из головы вылетело. Придется ведь ехать, а я ещё не придумала, что в подарок купить.

Проблема подарка на фоне уже имеющихся у нас проблем мне не казалась особо серьезной, и я легкомысленно бросила:

─ Купим что-нибудь!

Лариска, однако, была другого мнения и потому с тоской возразила:

─ Ага, купим! Что мы можем ему купить, если у него уже все есть? А то, чего нет, ему просто не нужно!

─ Ладно, не хандри. Придумаем что-нибудь, ─ утешила я её.

─ Придется! ─ уныло вздохнула Лариска, при этом у неё был такой несчастный вид, что мне стало её жаль.

Чтобы отвлечь подружку от ненужных мыслей, я сказала:

─ Не бери в голову! Придет время, купим мы ему подарок! А сейчас давай думать, что дальше делать будем!



8

Было решено, что я быстренько смотаюсь на работу, а Лариска пока будет вещи собирать и в багажник складывать. Я проинструктировала подружку по всем вопросам, попросила много не брать, на неделю едем, и покинула квартиру.

На автобусной остановке было пусто, только в углу на скамейке сидела сухонькая старушка с огромной хозяйственной сумкой.

─ Давно автобуса нет? ─ поинтересовалась я.

─ Пару минут, как ушел, ─ сердито сказала старушка. ─ Я полквартала к нему бежала, а он перед самым носом двери закрыл и уехал.

─ Значит, теперь долго ждать, ─ вздохнула я и отошла в сторонку.

Автобус пришел минут через сорок, набитый до отказа. Мне с трудом удалось втиснуться внутрь и повиснуть на последней ступеньке, судорожно цепляясь за поручень. Дверь со скрипом закрылась, и в переполненном автобусе стало невозможно дышать. Долго я так не выдержала бы, но, к счастью, на остановке «Колхозный рынок» народ с гиканьем вывалил, и в автобусе стало пусто. Я прошла вглубь салона и увидела Зинку, которая сидела вместе с Олегом Александровичем и нашим завхозом Петей. Олег, как всегда, что-то с апломбом вещал, а они делали вид, что слушают. Олег первым заметил меня и замахал рукой, приглашая присоединиться к ним

Я подошла, поздоровалась и стала рядом, а Олег вернулся к прерванному рассказу.

Через несколько остановок к нам подсели две сотрудницы библиотеки, так что из автобуса мы вывалили внушительной толпой.

Я шла рядом с Зинкой и слушала рассказ о том, как она ездила к матери в деревню, когда увидела Хряпу. Он расположился на ближайшей к входу скамейке и провожал взглядом каждого, кто приближался к зданию библиотеки. Хотя он не пошевелился и не сделал попытки подойти ко мне, я ни на минуту не усомнилась, что ждет он именно меня, потому, что не тем местом была наша библиотека, где у него могли бы быть дела. От страха у меня подкосились ноги, а по спине потекли ручейки холодного пота, но я собрала все силы и спокойно прошла мимо скамейки. Только, когда за мной захлопнулись массивные двери, я смогла перевести дух и почувствовать себя в относительной безопасности.

На ватных ногах я поднялась к себе в комнату, осторожно отодвинула штору и глянула вниз: Хряпа как сидел на прежнем месте, так и продолжал сидеть и никуда уходить не собирался. Задернув штору, я присела к столу и попыталась сосредоточиться. Сначала следовало позвонить Олегу Александровичу и отпроситься с работы на недельку. С этой проблемой я разобралась быстро. Олег был занят, в суть вопроса вникать не стал и разрешение дал. Следующая проблема была потрудней и мне пришлось изрядно поломать голову, прежде, чем я нашла выход из положения. Но, наконец, план был готов и его успех зависел от того, осматривал мой преследователь задний двор или нет. Дело в том, что туда выходила дверь из книгохранилища, которой никогда не пользовались, но ключ от нее, по требованию пожарников, всегда висел рядом на гвоздике.

Я приоткрыла дверь и осторожно выглянула во двор. Разросшаяся сирен полностью скрывали вход, и это дало мне возможность осмотреться, потому, что если не знаешь об этой двери, то со стороны двора её за кустами не разглядишь. Посидев немного в засаде и не заметив ничего подозрительного, я собралась с духом и покинула свое укрытие. Я уже почти пересекла захламленный двор, когда вслед мне понеслась громогласная ругань уборщицы:

─ Ты что ж это делаешь, а?! Ты зачем эту дверь открыла? Тебе что, главного входа мало?!

Испугавшись, что Хряпа услышит её крики и пойдет проверить в чем дело, я быстро нырнула в подворотню, рысью миновала мусорные баки, выскочила на улицу и изо всех сил припустила к автобусной остановке. Теперь оставалось надеяться на удачу, и она меня не подвела. Автобус уже отъезжал, когда водитель заметил меня, снова открыл заднюю дверь и я вскочила на площадку. Мы проехали до конца квартала и уже медленно сворачивали за угол, когда из подворотни выбежал Хряпа и в растерянности завертел головой. Меня он видеть не мог, но я решила не искушать судьбу и вышла через две остановки, около кинотеатра "Мир". Там, около ларьков всегда толклось много народу, и можно было легко затеряться в толпе, а самое главное, там были таксофоны. Я бегом кинулась к ближайшему, набрала Ларискин номер, мне ответили долгие гудки.

Я слушала проклятое пиканье и молила:

─ Да, возьми же ты трубку, возьми.

Наконец, раздался запыхавшийся подружкин голос:

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги