Коран. Биография книги

Глава 1 Пророк Мухаммад: купец и посланник

619 г. от Р. Х.

Мухаммад был купцом, который получил Божье послание. Оно не являлось его собственным, и он даже не искал его. Послание само нашло, наполнило и изменило его, изменив жизнь и судьбу этого человека так, как никто, включая его самого, не мог даже представить.

Находясь в стесненных обстоятельствах, Мухаммад и не предполагал о столь возвышенной судьбе, о которой позже заявил. Он родился в Мекке в роду бану Хашим около 570 года. Этот род терял свое значение, затмеваемый противниками — бану Умайей.

В силу особенностей своего рождения, Мухаммад остался без наследства. Появившись на свет после смерти своего отца, он не достиг зрелости к моменту, когда умер его дед. Поэтому юношу по арабским традициям лишили всякого наследства по отцовской линии.

Поскольку большинство его близких родственников были купцами, Мухаммад сопровождал в торговых путешествиях в Сирию своего дядю Абу Талиба, ближайшего (из живущих) родича мужского пола. Юноша довольно хорошо изучил пути следования караванов, и тогда его наняла женщина, занимавшаяся торговлей — вдова по имени Хадиджа.

Хадиджа предложила Мухаммаду жениться на ней, на что он дал свое согласие. На тот момент ему было около двадцати пяти лет, а женщине — около сорока лет. После женитьбы молодой человек продолжил торговать на деньги Хадиджи вместе с одним из ее родственников. Он стал остро осознавать разногласия в мекканском обществе.

Мухаммад размышлял о собственной удаче: он смог преодолеть опасность полного одиночества благодаря дяде, который его защищал, и жене, которая поддерживала. Через определенные промежутки времени молодой торговец покидал жену и со своим младшим двоюродным братом Али уходил в пещеры на горе Хира недалеко от Мекки. Там он постился и медитировал.

Но, хотя Мухаммад испытывал огромную благодарность по отношению к своей семье за дары и богатство, ему все же чего-то недоставало. Это и толкало к уединению в пещере, где можно было попытаться разобраться в себе вдали от людей, поразмышлять о тайне человеческих успехов и уроках человеческих неудач.

Как и многие из его соплеменников, он признавал силу камня, который стал символом родного города Мекки. Этот камень находился в Каабе (храме в форме куба, который служил местом поклонения идолам), и имел отношение к более раннему искателю истины, ставшему пророком. Пророка звали Ибрахим. Именно к этому месту послал он свою жену Агарь и, ведомый Господом, раздобыл пищу для своей семьи:

Но Кааба стала святилищем, переполненным людьми. Это место Ибрахиму приходилось делить с другими — с идолами, которые были олицетворением местных богов и божеств разных племен. Говорили, что идолы обладали силой, которая соперничала с Богом Ибрахима. Приезжавшие в Мекку люди выражали сомнение во власти идолов, утверждая, что после Ибрахима в мире жили и другие искатели истины, другие пророки. Каждый из них провозглашал Богом того, кого не находилось среди идолов. Против поклонения статуям выступали и евреи, чьим пророком был Моисей. Другими противниками являлись христиане, верившие в пророка Иисуса, хотя некоторые из них пошли дальше, заявляя, что Иисус был больше, чем просто посланником Божьим.

Мухаммад знал противников поклонения идолам и среди арабов. Они заявляли, что в древности жил арабский пророк по имени Салих, и он тоже следовал по пути Моисея и Иисуса, пытаясь отыскать источник любой жизни и любых форм творения выше идолов всех видов и всех времен. Именно Салих однажды сказал своему народу то, что позже открылось Мухаммаду:

Сидя в пещере Хиры в течение священного месяца рамадан, Мухаммад обдумывал все это. На время рамадана приостанавливалась любая родовая вражда, и жители Мекки, у которых были средства и свободное время, могли уехать на окраины города, в горы, окружавшие их, и в пещеры, где можно найти приют и покой.

Мухаммад более десяти лет следовал этому обычаю. Затем, в одну из ночей месяца рамадан 610 года, когда ему было около сорока лет, он почувствовал в себе странное побуждение.

Благочестивый торговец любил этот особенный месяц. Это время заставляло его глубоко духовно погрузиться в себя, давало силы сопротивляться желанию вернуться в обычный мир, к проблемам семьи, делам, путешествиям. Мухаммад всегда стремился сдерживать такие порывы: они затмевали его разум, мешали его духовному миру и, более того, препятствовали поискам истины.

Но в этот раз побуждение оказалось иным, более глубоким и захватывающим. Тогда он и услышал слова, не принадлежащие ему: «Читай!» И перед Мухаммадом появился лоскуток шелковой ткани с вышитыми на нем словами. «Что читать?» — спросил он. «Читай!» — снова прозвучал приказ, и вновь перед ним раскинулась парча. «Но я не умею читать!» — заикаясь, проговорил торговец.

Это было правдой: он не умел читать. Все, кто сопровождал Мухаммада в путешествиях с караванами — в Египет или Сирию, в Йемен или Абиссинию — знали: он различал буквы, но не умел читать слова. Те люди вели несколько торговых договоров, которые требовалось прочесть и подписать. Когда Мухаммаду приходилось подписывать их, он просил кого-нибудь зачесть вслух написанное, а затем «ставил подпись», прижимая свою ладонь к бумаге. Тогда почему же этот голос просил его читать?

Но пока Мухаммад размышлял об этом, голос в третий раз скомандовал ему: «Читай!» «Но я не умею читать!..» Не успел он произнести это, как появились слова:

Эти слова стали частью Мухаммада. Он произнес их, не читая. Но почему же в них Бог назывался Господь ТВОЙ? И почему строки рифмовались? Поскольку Мухаммад не мог прочесть слов, он был в замешательстве и очень испуган. Неужели внутренний порыв породил эти стихи? Неужели он стал одержимым или исступленным поэтом, как некоторые его соплеменники, которым не верят и даже презирают их? Неужели за свои поиски правды он в одно мгновение поплатился самообманом?

Не успел Мухаммад понять, что произошло, как все его тело затряслось. Затем голос заговорил снова. Он обратился к нему по имени: «О Мухаммад! О Мухаммад!» Потом говоривший продолжил: «Ты не можешь защититься от лукавого. Только Тот, кто все слышит и все знает, может защитить тебя. Обратись к Господу, но прежде, чем ты назовешь Господа его величайшим именем, скажи: «Я ищу защиты от Сатаны, проклятого, во имя Того, кто все слышит и все знает». Перед тем, как ты повторишь слова, которые я передал тебе от твоего Господа, скажи: «Во имя Аллаха милостивого, милосердного!»

И воцарилась тишина.

Мухаммад ждал следующих наставлений. Ему нужен был совет. Что же теперь делать? Куда идти? Как понимать все, что произошло?

Но более ничего не последовало. Он встал, быстро ушел с горы, направляясь в Мекку, домой, к Хадидже, его любимой жене. На середине пути голос послышался вновь, становясь все громче и громче. Теперь у обладателя этого голоса появилось мужское лицо. Казалось, оно возникло прямо из-за горизонта. Небесный образ произнес: «О Мухаммад, ты апостол божий, а я Джибриль».

Мухаммад попытался отвернуться, но куда бы он ни посмотрел, везде было это лицо, оно отовсюду глядело на него.

Благочестивый торговец не мог пошевелиться. Он замер на месте и стоял там долгое время, пока, наконец, его жена Хадиджа не послала людей на поиски своего мужа. Они нашли Мухаммада и привели домой.

Как только люди ушли, Мухаммад упал в объятия жены. Он рассказал ей обо всем, что произошло в этот самый странный день в его жизни на вершине горы Хира. «О, сын моего дяди, — воскликнула Хадиджа, обращаясь к мужу точно так же, как называла его, когда предлагала жениться на ней около пятнадцати лет назад. — О, сын моего дяди, успокойся и возрадуйся. Во имя Единого Господа, Кто объял душу Хадиджи, я смею надеяться, что ты избран, чтобы быть пророком для этого народа».

Пророком для своего народа? Как мог простой купец, сидящий в пещере и в тишине размышляющий о жизни, стать посланником, который должен провозгласить послание Господа, выступая против собственных желаний и, более того, против предпочтений и обычаев своего народа? Каждый пророк, в конце концов, еще и мятежник. Мухаммад же никогда не представлял себя в подобной роли. Ничто в его жизни не было подготовкой к предстоящему испытанию.

Жене купца и его младшему двоюродному брату предстояло увидеть его в ином свете. Мухаммад все еще оставался для них близким человеком, но теперь они видели: он стал независимым, отдаленным, самостоятельным, скорее уважаемым, чем возлюбленным, хотя они всегда заботились о нем, принимая во внимание слова и желания.

Но другие люди были к нему не столь добры, а иные — даже грубы. Они часто насмехались над Мухаммадом за его вспышки «поэзии», за «притворное» вдохновение.

Но самым тяжелым испытанием для пророка стало ожидание — долгие, казавшиеся бесконечными периоды молчания. Если он действительно достоин своего высокого призвания, то почему голос, который Мухаммад слышал тогда, не проявлялся чаще и настойчивее?

Мухаммаду приходилось переносить эти долгие периоды, когда он не слышал никакого внутреннего голоса. А каждый раз, когда он появлялся, пророк повторял услышанные слова, чтобы люди могли в точности их запомнить. Кроме того, он полагался на свою любимую и верную жену Хадиджу. Она стала первой мусульманкой-женщиной, дабы сделать всех женщин верующими наравне с мужчинами. После нее новую религию принял младший двоюродный брат Мухаммада — тот самый мальчик Али, который отличался завидной верностью и постоянством в любви к пророку.

К 619 году пророк получил уже множество посланий свыше. Хотя Мухаммад перестал бояться, что он всего лишь одержимый провидец или исступленный поэт, каждый час пророк жил под защитой одной фразы, известной, как басмала: «Во имя Аллаха милостивого, милосердного». Каждый раз, слыша голос, он повторял эти слова, чтобы убедиться: с ним говорит никто иной, как Господь всего живого, а не проклятый, не Сатана, проникший в его сознание в обличии Бога и шепчущий что-то на ухо.

Однако даже басмала не помогала преодолеть враждебность некоторых жителей города. Многие соплеменники и приятели-арабы пришли к Мухаммаду, чтобы принять его новый статус апостола. Но чем сильнее росла его популярность, тем громче становились и голоса клеветников. Однажды, в 619 году, пророк подвергся оскорблениям, которые даже он не мог выдержать.

В тот вечер, находясь в полном отчаянии, пророк обратился к небесному голосу и к Господу всего живого. Мухаммад стал молить о том, чтобы Господь послал ему какое-нибудь знамение, что он все выдержит и, если Богу угодно, преодолеет своих противников. То, что произошло в следующий момент, было одновременно ярким и неописуемым. Словами одного поэта:

Эта ночь напомнила Мухаммаду о той самой первой ночи, когда Джибриль явился к нему в виде голоса и образа, который невозможно отрицать. Позднее пророку открылось, что та первая ночь должна была стать Великим Откровением, которое имело большие последствия. Это была ночь могущества, предсказанная в Великом Коране:

За этой ночью могущества последовало второе Откровение — ночное путешествие. Оба события окутаны тайной. Именно они определяли жизнь Мухаммада более живо и ясно, чем все, что происходило днем. Казалось, лишь мгновение отделяло одну ночь от другой, или, возможно, дух Божий изменил само время.

Если в ночь могущества величие Небес было ниспослано на землю ни о чем не подозревающему посланнику, то в результате второй ночи он оказался в другом месте и, в конце концов, на Небесах. Ночное путешествие перенесло Мухаммада из Мекки в Иерусалим, а затем — на высший небесный престол. Знакомый голос Джибриля сообщил, что произойдет. Он пригласил Мухаммада взойти к источнику всей истины и жизни, взглянуть на критерий мира и справедливости:

Крылатый конь сначала доставил Мухаммада к скале, где Ибрахим едва не принес в жертву своего сына Исмаила в древнем городе Иерусалиме. Иерусалим был приютом пророков, от Ибрахима [Авраама] до Дауда [Давида] и Исы [Иисуса]. Теперь там оказался и арабский пророк — Мухаммад.

Сам Джибриль вознес ослепленного пророка от той скалы в небеса. На нижнем небе Мухаммада встречали ангелы и пророк Адам. Вознесшись ко второму небу, он увидел, как его приветствовали другие пророки, Иса и Йахйа ибн-Закарийа [Иоанн Креститель]. У третьего неба он встретил Йусуфа [Иосифа] и Сулаймана [Соломона], а на четвертом небе Мухаммада приветствовал Муса [Моисей] вместе со своей сестрой Марйам [Мириам]. Пророк продолжал свой путь все выше и выше: «Научил его сильный мощью, обладатель могущества».

Достигнув пятого неба, Мухаммад увидел пророков Исмаила [Измаила] и Исхака [Исаака], затем Илйаса [Илию] и Нуха [Ноя] на шестом небе. Наконец, на седьмом его поразил своим пением еще один хор ангелов. Посреди них находился величайший из пророков — Ибрахим [Авраам]. Он тепло приветствовал Мухаммада, а потом отправил его к лотосу крайнего предела (53:14).

Здесь, в «саду прибежища, когда покрывало лотос то, что покрывало» (53:16), Джибриль начал говорить от имени Прославленного и Величайшего. Он предложил Мухаммаду и его общине милость Божью, если они будут совершать по пятьдесят молитв каждый день. Пророк кивнул и удалился.

Но когда он начал спускаться на землю, Муса напомнил, что пятьдесят молитв — это слишком много для его арабских последователей.

Тогда Мухаммад вернулся к Господу. Он попросил сократить количество обязательных молитв. Его арбитром стал Джибриль. Двадцать пять молитв? Десять молитв? Наконец, Господь помиловал Мухаммада: с этого момента до Дня воскресения на него и всех его последователей была возложена обязанность ежедневного прочтения пяти молитв. Предстояло всего лишь пять раз в день прерваться на молитвенное предстояние, когда все мысли и желания посвящены только Величайшему Богу.

И затем видение исчезло. Пророк вернулся тем же небесным путем, которым взошел на небеса. Он спустился к Храмовой горе в Иерусалиме, откуда начинал восхождение, а потом на том же крылатом коне был доставлен в Мекку. Проснувшись на следующее утро, Мухаммад все еще был потрясен своим ночным путешествием, но уже осознавал: Сам Господь поддерживает его. К нему вернулась уверенность в себе.

Пророку нужна была уверенность, чтобы пройти через множество испытаний, которые ожидали его в Мекке. Одно из них, вероятно, было самым утомительным, и произошло оно вскоре после ночного переноса. Казалось, что Милостивый Господь хотел проверить, не возгордится ли Мухаммад от осознания своей роли посланника. Хотя он сам был избран для того, чтобы донести откровения Господа до всех арабов, а также до всего человечества, пророк все еще оставался простым смертным — обычным человеком, как любой другой.

Господь напомнил Мухаммаду об идолах Каабы, которым поклонялись все его соплеменники, пока Царь Каабы не призвал их взглянуть выше этих идолов и отвергнуть их «силу».

Что это: риторические вопросы или предложение по-другому взглянуть на могущество трех идолов? Мухаммад мог сомневаться, но в следующем потоке откровений Господь дал Свой ответ:

Со времени самого первого откровения на горе Хира, которое произошло примерно семью годами ранее, Мухаммад никогда так сильно не чувствовал грань между реальностью и тем, что посылалось ему свыше. Однажды Пророку открылись слова, которые звучали так, словно были его талисманом, амулетом, чтобы облегчить его страждущую душу. Он часто повторял эти стихи, когда чувствовал, что нуждается в божественной защите от других слов, которые шептали люди — не посланных свыше, а части окружавшей суровой реальности:

Чем же еще были эти короткие фразы, если не Божественным заклинанием? Мухаммад чувствовал их силу, находил в них утешение, когда сталкивался с неверующими, и особенно — с другими «посланниками». Одним из них был Мусайлима, который заявлял, что имеет силу противостоять двойственным духам (джиннам), и более того, наименее двойственному и самому смертельному из духов — Сатане. Мусайлима считал себя апостолом Единого Господа вне всякого сравнения, даже иногда называя себя «милостивым» («рахман»). И что же служило «доказательством» того, что он действительно был пророком? То, что он говорил рифмованной прозой, подобной той, что посылал Джибриль Мухаммаду.

Ни Мусайлима, ни любой другой из так называемых апостолов не могли создать такую книгу, как Коран на арабском языке. Господь предостерегал народ Мухаммада, как и народ Йунуса, не только о Судном дне, но и о лжепророках. В суре Корана эти предостережения были ниспосланы, как знамения Йунуса, которые Величайший Господь провозгласил Мухаммаду:

Поскольку Господь миров открыл Свое Слово Мухаммаду, пророк чувствовал Божественную поддержку, помогающую ему противостоять сомневающимся и подражателям. Он получил не только пять молитв ежедневно, но и вероучение — о подати нищим, посте в месяц рамадан и паломничестве к Царю Каабы — и все это через Коран, который стал приглашением. Это — источник Божественного покровительства для человеческого мира, для людских сердец. Открывающая сура Корана говорит о милости Господа. В этих семи стихах содержится основная суть, прекрасный золотоносный песок всех откровений. В них богатство Господа изливается через семь врат надежды, каждый стих дарует Божественное утешение тем, кто помнит или читает эти слова. Все вместе семь аятов суры, открывающей книгу, становятся ключом к духовному здоровью для всех верующих, будь то иудеи, христиане или мусульмане:

Удостоенный этих слов, периодических появлений Джибриля, спасительных знамений от невидимого Господа, Мухаммад начал свой путь в качестве Божьего посланника. Он стал распространять Божественное Слово. Но для врагов пророк остался бунтарем, восставшим против собственного народа. Он оскорблял их обряды у Каабы, осквернял богов их предков.

К 619 году путешествие пророка только началось. Оставшийся сиротой мальчик, бывший купец стал священным посланником. И пока он даже не мог представить, куда приведет его этот путь в следующее десятилетие, к концу его жизни и даже после того.

Глава 2 Пророк Мухаммад: организатор и стратег

632 г. от Р. X.

С тех пор, как Мухаммад подучил свои первые Откровения, его жена Хадиджа постоянно подпитывала его надеждой. Она стала первой верующей, как праведная мусульманка, поддерживала мужа с самого первого Откровения до последнего своего вздоха. Пророка защищал и его дядя Абу Талиб, который, хотя и не принял ислам, но уважал родственника. Однако другой дядя, Абу Лахаб, вместе со своей женой мучили и изводили Мухаммада.

Грубые нападки родственников беспокоили пророка, но тогда Мухаммад получил от Господа новое послание. В нем Аллах пытался убедить его: чтобы быть пророком, придется противостоять всем этим ужасным людям, а Господь станет его последним заступником.

Тем, кто не подчинялся Богу и оскорблял Его пророка, предстояло попасть в геенну огненную. Пока, несмотря на обещание Господа, смерть ожидала не только врагов Мухаммада, как Абу Лахаба и его жену, но и тех, кто был близок к пророку и преданно поддерживал его. В 619 году он потерял Хадиджу, свою жену и наперсницу, а также Абу Талиба, дядю, отца по вере и своего защитника от вражеских племен и прочих клеветников из Мекки.

Мухаммад стал уязвимым перед одиночеством и гонениями. Измученный врагами из Мекки, он искал помощи в других городах, среди других племен. Пророк стал задумываться о немыслимом — что он не сможет выжить, если не уедет далеко от родного города и своих соплеменников.

Связь с внешним миром Мухаммад поддерживал, в основном, только на ежегодных ярмарках, которые проводились на окраине Мекки. На этих мероприятиях, известных, как время перемирия, даже самые злейшие враги не имели права нападать на пророка. Там происходила не только торговля. На этих ярмарках люди обменивались новостями о событиях в Аравии и за ее пределами. На одной из таких ярмарок в 620 году Мухаммад познакомился с представителями северного племени.

В следующем году они встретились вновь. Эти люди признали Коран, приняли ислам, а некоторые из них даже стали открыто совершать молитвы по пятницам. Они были из Ятриба, позднее известного, как Город Пророка (Мадина-аль-Наби). Сегодня город называется просто Медина.

В Мекке сопротивление пророку и его посланию продолжало расти с каждым месяцем. Ранее он отправил в Абиссинию некоторых своих родственников, среди которых были его дорогая дочь Рукайиа и ее муж Осман. Они остались там, находясь под защитой щедрого и мудрого христианского правителя, но Мухаммаду нужно было найти другое безопасное место в самой Аравии.

Медина казалась его единственной надеждой. Он мог отправиться туда, но так пророк рисковал вызвать конфликт со своими соседями и соплеменниками из Мекки. Чтобы осуществить свой переход, Мухаммаду требовалась помощь Господа. И он получил помощь в следующем знамении от Аллаха:

Эти ценные слова дали пророку утешение, которого он искал, и наставление от Господа, в котором нуждался, чтобы переселиться со своими ближайшими помощниками в Медину. Так, с Божьей помощью Мухаммад смог начать (и начал) новую жизнь в роли примирителя людей из других общин. Но он оставался сосудом, наполненным Словом Господа, распространителем этих благословенных стихов, которые посылались свыше, от ангела Джибриля. Переселение Мухаммада («хиджра») произошло в 622 голу. Оно положило начало новому времени, а также новому календарю: 622 стал первым годом для тех людей, кто принял Мухаммада как Божьего пророка, — для тех, кто молился вместе с ним, сражался ради него и вместе с Мухаммадом ждал Божественного руководства через Джибриля.

Пока Мухаммад продолжал распространять Слово Божье, он стал главным защитником своего общества. Пророк устраивал пять ежедневных молитвенных обрядов, и одновременно следил за строительством того, что впоследствии стало первой мечетью. Но сейчас ему приходилось принимать решения, как военному стратегу. Мухаммад должен был защищать свой народ от тех, кто оказывался предателем либо нападал на него.

В число врагов пророка входили некоторые люди из соседних племен, но все они были так или иначе связаны с Меккой: либо с близкими родственниками Мухаммада, либо с его соплеменниками. Не всегда ясно, выступали они против главного послания Единого Господа, которое провозглашал Мухаммад, или же оказались заодно с его соплеменниками, которые боялись потерять власть и влияние, если новая община мусульман обретет силу.

Некоторые из этих людей были праведниками, как Сухайль ибн-Амр, глава рода Амира племени курайш. Другие, как Абу Суфйан ибн-Харб, глава рода курайшитов Абд Шамс, были менее праведны, но не менее честны. Оба они оказались опасными воинами и пользующимися уважением лидерами. Кроме того в Мекке жили более молодые знатные люди, как Халид ибн-аль-Валидиз рода Махзум и Амр ибн-аль-Ас из рода Сахм. Хотя они и не приняли ислам, эти люди оставались благородными.

Однако все еще существовали те, кто не принимал послание пророка и оскорблял его •личность, как его собственный дядя Абу Лахаб. Его Господь проклял в Откровении вместе с женой. Хуже всех оказался глава рода Махзум племени курайшитов Абу Джахль, который постоянно насмехался над Мухаммадом и избивал его последователей. Он собирал рабов и заставлял этих наемных разбойников нападать на мусульман. Этот человек публично издевался над другими мусульманами Мекки. Иногда он не пускал их на рынки, а порой не давал отправляться в путь с караванами.

Обосновавшись в Медине, Мухаммад не имел другого выхода, кроме как бороться с людьми, подобными Абу Джахлю. Сам Господь заявил: «Дозволено тем, с которыми сражаются…» (22:39). Но целью такого сражения всегда была защита. Война против Мекки, которую вел пророк, была направлена не на завоевание авторитета или богатства, а лишь на защиту Слова Господа и жизни самого Мухаммада. Его помощники из Медины присоединились к переселенцам из Мекки. Они обеспечивали их пищей и кровом, но ресурсы уже подходили к концу.

Переселенцы стали нападать на караваны своих врагов из Мекки. Сначала они выбирали только небольшие караваны и никогда не совершали налетов в то время, когда запрещены войны, особенно, кровная вражда. Как человек, который раньше много раз успешно сопровождал караваны, Мухаммад был в курсе всех маршрутов и времени путешествий. Он знал все источники, где проходили торговцы из Мекки со своими верблюдами и товарами.

В декабре 623 года, спустя год с того времени, как гонимые мусульмане ушли в Медину, Мухаммад приказал небольшому отряду проследить за караваном, который двигался на юг. Он шел по пути в Йемен к оазису Нахла, который связывал Мекку с Таифом. Был последний день священного месяца раджаб, и Мухаммад приказал отряду не нападать на караван, но люди ослушались его. Некоторые были убиты, другие взяты в плен, а караван отвели обратно в Медину. Мухаммад был потрясен. Его последователи не только ослушались его; они осквернили священный месяц, пойдя против Слова Господа. Пока они действовали под его руководством, пророк нес за них ответственность. Ведь он дал обещание быть Божественным посредником, и предал свое собственное высокое предназначение.

Мухаммад был убит горем и молил Господа направить его по верному пути. И словно свежий дождик после самого долгого засушливого лета, были ниспосланы такие слова:

«Ведь соблазн больше, чем убиение». С этими словами пророк с облегчением вздохнул, но Откровение тут же продолжилось:

Всемогущий заменил одно общее правило на другое, еще более важное. Да, убийство в священный месяц запрещено, но соблазн — хуже убийства, потому что он отвращает людей с пути Господа.

Благодаря этому знамению Мухаммад почувствовал поддержку свыше и согласился с действиями своих последователей в Нахле. Добычу от ограбления того каравана он разделил между мусульманами из Медины.

Но последовала новая война. Провокации его бывших соплеменников и сограждан были яснее, чем небо в пустыне. В следующей стычке Мухаммад и его последователи оказались впутанными в такой конфликт с родственниками и врагами из Мекки, которому не видно конца. За следующие девять лет Мухаммад спланировал тридцать восемь битв, в которых принимали участие его единоверцы, а двадцать пять военных кампаний он провел самостоятельно. Купец и посланник стал военным стратегом.

Мухаммаду не пришлось долго ждать, чтобы возглавить свое первое полномасштабное военное сражение. Оно произошло у вод Бадра в следующем 624 году. Не прошло и четырех месяцев после боя у Нахлы. Мусульмане планировали напасть на караван, который двигался к югу — из Палестины в Мекку. Жители Мекки узнали об этом плане и встретили противников армией, которая по количеству значительно превосходила группу мусульман.

Мухаммад со своим войском должен был потерпеть поражение. Конечно, так и случилось бы, если бы не вмешались ангелы. На стороне пророка оказалось небесное войско, группа Божественных воинов, подобных которым никто раньше не видел. Небесные бойцы подпитывали силой своих подопечных, которые сражались в пустыне. Они охраняли их, помогали мусульманам. Они одержали за них победу, и Всемогущий подтвердил это следующим знамением:

Битва при Бадре посеяла страх в сердцах мекканцев, но, вместе с тем, еще больше подстегнула их намерение нанести мусульманам поражение. Среди противников из Мекки была Хинд ибн-Утба, жена могущественного мекканского воина Абу Суфйана. В битве при Бадре она потеряла дядю и отца. Эта женщина подстрекала своего мужа (хотя он являлся Мухаммаду двоюродным и молочным братом) писать стихи против пророка и исламской религии. Именно караван Абу Суфйана пытались захватить мусульмане у Бадра.

Несмотря на победу в бою, караван они потеряли. Вскоре после этого Абу Суфйан по настоянию своей жены начал планировать следующую атаку. К 625 году он собрал огромную армию пеших солдат и кавалерии. Войска направились к Медине. В это время мусульмане покинули город и вступили в бой со своими противниками на склонах горы недалеко от Медины, которая называлась Ухуд.

Несмотря на численное превосходство армии мекканцев, для мусульман сражение шло успешно, пока некоторые из последователей Мухаммада слишком рано не пошли в атаку, возможно, ожидая столь же легкой победы, как при Бадре. Но ее не последовало.

Мекканцы развернули контрнаступление, и Халид ибн-аль-Валид, блестящий представитель одного знатного рода Мекки, повел свой отряд в атаку на оставшийся без прикрытия тыл мусульманской армии. Застав противников врасплох, он начал жестокую бойню. Дядя пророка по имени Хамза погиб от руки опытного воина, который очень хорошо метал копья, а самого Мухаммада, несмотря на защиту двадцати его самых близких учеников, сбили с лошади. У него был выбит зуб, лицо изранено, губа разбита.

Абу Суфйан даже смел надеяться, что от его ранений Мухаммад может умереть. Когда он начал насмехаться над терпящими поражение отрядами мусульман, пророк послал своего верного помощника Омара, чтобы дать Абу Суфйану свой ответ: «Аллах выше и могущественнее!» — закричал Омар. «Не равны мы вам, ибо наши погибшие — в Раю, а ваши — в Огне! И по воле Господа ты не убил пророка. Он и сейчас слышит все, что мы говорим!»

Мухаммад не только слышал, но и получил урок от этого тяжелого поражения. Разгром при Ухуде стал в исламе столь же важным событием, как и победа при Бадре. Судьба мусульман всегда находится в руках Господа:

При поражении, как и при победе, мусульманам пришлось признать: их судьбами распоряжаются не они сами, а Господь, что и доказано следующим Откровением:

Последствия битвы при Ухуде усилили решимость Мухаммада беречь верность его последователей — как мусульман, так и не-мусульман, связанных с ним договоренностями. Произошло еще несколько трудных и зачастую кровавых баталий с племенами недалеко от Медины, за которыми в 627 году последовал главный бой, который получил название Битвы у рва. Могущественную армию мекканцев снова возглавлял Абу Суфйан, инициатор сражения при Ухуде. Он надеялся захватить Медину, победить и разгромить всех мусульман, но Господь снова даровал верующим победу. Жестокие враги — и сам Абу Суфйан, и вспыльчивый Халид ибн-аль-Валид — увидели истинность Корана. Они приняли ислам и стали мусульманами.

После Битвы у рва Мухаммад пытался склонить к исламской религии других сомневающихся жителей Мекки. Он совершил мирное паломничество, встретился с лидерами мекканцев, убедил их в своих намерениях, заключив мирный договор в Худайбийи в 628 году.

Некоторые люди все еще не доверяли пророку, но в 629 году Мухаммаду со своими последователями разрешено было войти в родной город. Наконец, все мусульмане-мекканцы, переселившиеся в Медину, мединцы, которые присоединились к ним, и те племена, что стали их союзниками, а потом подчинились Господу — могли вернуться в Мекку с мирным паломничеством.

Это событие произошло в январе 630 года. Вид возвращавшихся домой мекканцев растопил сердца многих людей, которые были их врагами, хотя другие боялись, что Мухаммад может отомстить им. Во время этого паломничества пророк простил всех, за исключением своих самых заклятых врагов. Его милость стала отражением Источника Милости, и Всемогущий даровал мусульманам Мекку, как вновь обретенный дом, центр их жизни и мусульманской веры.

В начале одиннадцатого года хиджры (в 632 году) Мухаммад готовился к походам мусульман в Сирию. Перед тем, как армия покинула Медину, пророк отправился на местное кладбище попросить у Господа прощения за покойных. Когда он молился, у него начались боли — страшные, очень сильные боли в животе. Мухаммад закончил молиться и, пережив ночь, совершил молитву еще на рассвете. Но боли не прекратились… В том же голу болезнь унесла жизнь пророка, исполняя другое обещание Господа:

Глава 3 Аиша: жена Мухаммада и хранительница памяти о нем

680 г.

После смерти Хадиджи Мухаммад остался одинок. Близкий друг посоветовал ему жениться еще раз. Сначала он взял в жены двух женщин: вдову по имени Сауда и юную дочь одного из своих союзников — Аишу. Позднее у Мухаммада появились и другие жены, но во многом именно Аиша стала самой значимой личностью из всех жен пророка после Хадиджи.

Аиша была не только самой молодой, но и самой красивой из жен Мухаммада. Ее отец, Абу Бакр — выдающийся мусульманин. Он одним из первых принял ислам, а затем стал первым халифом, преемником пророка после его смерти в 632 году.

Когда в 623 голу Аишу отдали пророку в жены, она была лишь девятилетним ребенком. Эта женщина пережила мужа на несколько десятилетий, дожив до шестидесяти пяти лет. К этому времени Аиша стала известной личностью в мединском обществе, а история ее жизни сделалась важнейшей частью событий, которые определили и принятие Корана, и развитие молодого сообщества мусульман.

Аиша была умной женщиной, одновременно очень наблюдательной и наделенной исключительной памятью. Она не просто помнила текст Корана, но и знала намного больше, чем основная часть мусульман, о том, как, когда и почему было ниспослано Писание. Она подробно свидетельствовала и напоминала другим людям о поступках Мухаммада — от самых мелких деталей его повседневной жизни до важнейших общественных деяний, которые привели к формированию мусульманского общества. Лишь благодаря этому исключительному браку — между мужчиной, приближающимся к закату своей жизни, и женщиной, только начинающей свою, — мы так много знаем о них обоих.

Аиша обладала не только гибким умом и точной памятью. Она была остра на язык и не боялась говорить правду, не прикрытую любезностями. Каждый раз, когда она побеждала кого-то в споре, пророк улыбался и говорил: «Это дочь Абу Бакра!» Его друг однажды сказал: «Я никогда не встречал никого красноречивее Аиши». Еще в течение жизни пророка она часто сидела с другими женщинами и делилась с ними знаниями, полученными от Мухаммада. И через десятилетия после его смерти Аиша оставалась источником познания и мудрости как для мужчин, так и для женщин.

«Если у нас в чем-то возникали сомнения, — отмечал один из сотоварищей пророка, — мы спрашивали Аишу, и от нее всегда узнавали что-нибудь об этом».

Аиша предпочитала почетное звание «Мать правоверных». Это уважительное звание было дано ей и всем женам пророка:

Но звание также влекло за собой определенные обязанности и ожидания:

Мудрость, которая упоминается в главе 33:34 и в других стихах, считалась чертой пророка, достойной подражания. Каждый аспект жизни — с рождения до смерти — рассматривался мусульманами сквозь призму поведения Мухаммада.

Это был эталон поведения пророка — сунна. Ее Аиша помогала сохранить и защитить. Однажды ее попросили дать описание мужа. Он «живой Коран», — ответила младшая жена, имея в виду, что своим поведением Мухаммад претворял Писание в жизнь. Она делала все возможное, чтобы сохранить как письменный, так и живой Коран, запоминая его стихи и пытаясь понять их.

Аиша знала и соблюдала сунну. Во многом благодаря ее примеру хадисы — предания, истории о пророке — были объединены с Кораном. Если Писание считалось неизменным Словом Господа, то сунна, как совокупность хадисов, стала его дополнением и продолжением.

Но уникальный статус Мухаммада возлагал на Аишу и других его жен особое бремя. Во время жизни пророка от его собратьев и других мусульман ожидалось уважительное и вежливое отношение к ним. Однако для неверующих эти женщины часто становились объектами насмешек и приставаний, поэтому в качестве средства защиты жены Мухаммада носили паранджу. Им запрещалось после смерти пророка выходить замуж за кого-либо:

Аиша хранила свою непорочность, но это было тяжело из-за требований, предъявляемых к ней, как к самой молодой жене пророка. Пока она была замужем за Мухаммадом, произошли сражения при Бадре, Ухуде и Битва у рва.

Это три важнейших битвы с курайшитами, главным племенем Мекки, которое противостояло пророку. В результате, сила и власть перешли от курайшитов в руки мусульман. Несмотря на свой все еще юный возраст, Аиша принимала участие во всех трех боях, принося воду мусульманским воинам и помогая присматривать за ранеными. Она видела жизнь, и она видела смерть — на стороне Господа и на стороне Его противников. Жена пророка понимала и то, и другое, однако предпочитала жизнь.

Зачастую, когда пророк уходил на войну, он тянул жребий, какую из жен взять с собой. В 626 году, когда Мухаммад пошел воевать с бану аль-Мусталик, жребий пал на Аишу. Ей было тринадцать лет.

Она сопровождала победивших мусульман, но на обратном пути в Медину после короткого привала Мухаммад неожиданно приказал армии продолжать путь. Аиша сошла с паланкина и пошла по своей надобности за дюны. Заметив, что у нее пропало ожерелье, девочка начала искать его в песке. Она потеряла очень много времени и, когда наконец-то вернулась на место привала, увидела только следы. Аиша была такой легкой, что мужчины, несшие паланкин, даже не заметили, что жены пророка там нет, и ушли без нее.

Аиша села на песок и стала ждать, надеясь, что кто-нибудь заметит ее отсутствие и вернется за ней. Но этого так и не произошло. К счастью для нее, один молодой мусульманин, отставший от остального войска, пытался догнать его, и как раз проходил мимо того места, где осталась Аиша. Он обнаружил ее, когда девочка крепко спала.

Разбудив ее, мужчина усадил Аишу на своего верблюда. В надежде, что скоро догонят свое войско, они отправились вслед за ним: мужчина шел пешком, ведя верблюда под уздцы. И они действительно догнали остальных, но не раньше, чем к следующему утру, когда армия остановилась, чтобы отдохнуть во время дневной жары. Как нарочно, несколько человек увидели, что Аиша и молодой человек пришли вдвоем безо всякого сопровождения. Они стали распространять слухи и ужасную ложь. В конце концов, эта история дошла и до пророка. Ко времени возвращения после битвы с бану аль-Мусталик вся община говорила о том, что могло и что не могло произойти между двумя молодыми мусульманами. Казалось, последствия их «дела» важнее, чем исход сражения.

Из-за распространившейся молвы пророк и его собратья находились в сильном напряжении. Не последовало никакого откровения, которое могло бы все прояснить. Мухаммад, возможно, по совету своего двоюродного брата Али, спросил Бариру, служанку Аиши, не замечала ли она чего-либо плохого в поведении своей хозяйки. «Именем Того, кто ниспослал тебя с истиной, — отвечала Барира, — я не замечала в ней ничего неверного, если не считать того, что она маленькая девочка и иногда, когда месит тесто, засыпает, а овца приходит и съедает его!»

Некоторые из присутствующих стали ругать Бариру. Они вынуждали ее рассказать все, что ей известно. «Слава Господу! — отвечала Барира. — Я знаю о ней столько же, сколько ювелир знает о слитке чистого золота!»

Тогда пророк попытался отстоять честь Аиши публично. Собрав всех в мечети, он защищал ее репутацию. Но лицемеры и клеветники, которые создали эти неприятности, тоже пришли в мечеть и провоцировали споры о том, что говорил Мухаммад. Они чуть не довели дело до драки. Тогда пророк, наконец, поднялся на кафедру и, обращаясь к собравшимся верующим, закричал: «Да как вы смеете сеять подозрение в доме пророка Божьего?»

Он не стал никого обвинять, но возложил на каждый род ответственность за поведение его членов. Одного человека, который наиболее категорично порочил имя Аиши, передали в наказание своей общине. То, что раньше было фабрикой слухов и клеветы, теперь стало предметом коллективной ответственности.

Вскоре после этого Джибриль послал Мухаммаду откровение, что Аиша, несомненно, была невиновна:

«И разъясняет Аллах вам знамения». В суре «Свет» Господь осуждает клевету. В стихах 35-40 содержится лирический гимн свету, но этот свет — духовный. Яркое белое пламя разоблачает тех, кто распространяет клевету. Этот свет защищает честь Аиши. Он дает женщинам и мужчинам силу и власть нести ответственность за собственную судьбу: ложь лишь тогда можно назвать ложью, когда это очевидная неправда, порочащая репутацию.

Прежде всего, эта история о лжи иллюстрирует решающий принцип толкования Корана. Не все знамения являются простыми изречениями. Некоторые из них имеют особые исторические контексты, проливающие свет на причины появления отдельных стихов, даже если там установлены нравственные стандарты для всех мусульман независимо от времени и места.

После 626 года никто не мог не обращать внимания на то, что сам Господь защищал честь и репутацию Аиши. С тех пор все стали еще лучше осознавать ее высокий статус перед Аллахом. Для тех, кто позднее составлял свод мусульманских законов, трудности, через которые пришлось пройти младшей жене пророка, стали причиной довольно необычного правила о ложных свидетелях:

Обвинители и клеветники не смогли совершить свое дело. В результате, достойная женщина вернула себе честь, а на распутников было наложено тяжелое наказание. Они лишались положения благочестивых мусульман. Клеймо отчуждения от других мусульман оказалось хуже, чем следы от ударов плетью. Этому бесчестию не было конца, оно осталось навсегда.

Другим последствием истории о лжи стало то, что эти события повлияли на отношения Аиши и Али. В семье пророка у Али была тройная роль. Он не только находился рядом со своим двоюродным братом Мухаммадом с самых первых откровений, но и принимал участие во многих важнейших сражениях.

Али был женат на старшей дочери Мухаммада, которую родила Хадиджа. Он стал одним из самых верных друзей пророка, поэтому вполне естественно, что тот обратился к своему зятю за советом, чтобы разрешить вопрос с Аишей. Как известно, Али рекомендовал спросить рабыню Аиши, Бариру. Но даже после того, как Барира стала защищать ее, Али хотел, чтобы пророк развелся с Аишей и взял в жены кого-нибудь получше.

Их неприязнь друг к другу позднее привела к решению Аиши встать на сторону двух других собратьев, которые противостояли Али, как четвертому халифу после того. В тот момент он оказался в конфликте с родственниками своего предшественника Османа. Результатом стала так называемая «Битва верблюда», которая произошла в 656 году. Сражение привело к зарождению сложной модели преемственности в исламе и открыло путь новой династии Омейядов, аристократов из Мекки, связанных с третьим халифом Османом.

Но даже до истории с распространением ужасных слухов о жене пророка, которая имела опасные последствия, разница в возрасте и соперничество в семье обострили трения между Али и Аишей. Али был моложе своего двоюродного брата и тестя, Мухаммада, но намного старше Аиши, как и его жена Фатима.

Вполне вероятно, что пророк женился на Аише почти в то же время (в 623 году), когда состоялась свадьба Али с Фатимой.

Обе женщины стремились завоевать любовь и внимание пророка: одна — как молодая невеста, а вторая — как преданная дочь. Говорили, что Аиша ревновала к Фатиме, поскольку та была дочерью покойной тещи Али, Хадиджи.

Али должен был знать широко известную историю о ревности Аиши к Хадидже.

Аиша была бездетной, в то время как Хадиджа стала не только первой мусульманкой, но и матерью детей пророка. Однажды под впечатлением от того, как другие жены Мухаммада нелестно сравнили Аишу с Хадиджей, острый язык молодой женщины сослужил ей плохую службу. Она высмеяла свою предшественницу как «беззубую старуху, которую Господь заменил лучшей».

Мухаммад упрекнул ее. «Нет, Господь не заменил ее лучшей. Она верила в меня, когда я был изгоем. Когда меня называли лжецом, она заявляла, что я истинный. Когда я был бедным, она делилась со мной своим богатством, и Господь даровал мне ее детей, в которых отказал другим женщинам!»

Ирония предания — в том, что оно поддерживается непогрешимым авторитетом самой Аиши! Эта женщина оказывалась честной, даже когда была виновна.

В других записанных ею преданиях она делилась раздражением по поводу поведения остальных жен, из-за их ревности и соперничества за любовь мужа, чьей единственной заботой было оставаться верным пророком Аллаха и защитником своего народа. Говорят, что Аиша записала более 2000 преданий о Мухаммаде. Это удивительный подвиг, в котором ей помогли только трое других собратьев. Но никто из них не был столь близок к пророку, как Аиша.

Поскольку права женщин стали главной проблемой, определившей дух ислама, Аиша оказалась первой, чей пример продолжает вдохновлять мусульманских женщин и вызывать уважение у мусульманских мужчин.

Глава 4 Мечеть Купол Скалы: святыня Иерусалима, символ Корана

692 г.

Мечеть Купол Скалы (мечеть аль-Акса) возведена вокруг скалы в Иерусалиме. Она расположена на холме или горе, известной, как священная территория. Оттуда открывается вид на все укромные уголки и переулки, улицы и тропинки, дома и рынки, которыми усеян город.

Мечеть — величайший символ Святой Земли в городе, освященном памятью и молитвами иудеев, христиан и мусульман. Именно в Иерусалим, к той самой скале, которую сейчас окружает мечеть, приходил Авраам. На этой скале Соломон построил свой Храм, рядом с ней был погребен Иисус. Именно оттуда пророк Мухаммад вознесся к небесам во время ночного путешествия.

Мусульмане завоевали Иерусалим к 637 году. Им была известна история Храмовой горы, получившей свое название после разрушения Храма Соломона. Купол построен к 692 году. Для второго халифа Омара ибн-аль-Хаттаба, который в 637 голу захватил Святой город во имя ислама, это был момент высшей гордости.

Однако такое чувство уступило перед опасениями его преемников. Они не боялись своих военных или политических противников, но находились в страхе перед архитектурной роскошью восточного города. Самые поздние последователи Авраама, мусульмане, не построили ничего, что могло бы затмить память о древнем иудейском Храме либо преодолеть благоговение перед красотой византийского христианского храма Гроба Господня.

Спустя более полувека после завоевания Иерусалима мусульманами халиф из династии Омейядов Абд аль-Малик, наконец, основал строительство на Храмовой горе. Он начал уникальную постройку, наняв архитекторов, каменотесов и каллиграфов, чтобы донести суть откровений Корана. Это была уже знакомая история, но с другим финалом. Родословная Авраама включала потомков Измаила, а также Исаака. Как Господь через Своих пророков дал знамения иудеям и христианам, так и теперь Всемогущий явил Свою милость к мусульманам, послав им арабского пророка, последнего пророка — Мухаммада.

Купол Скалы находится рядом с другой мечетью, более отдаленной, куда, по мнению верующих, спустился Мухаммад во время ночного путешествия. Однако святыня, по сути, мечетью не является. На самом деле, она свидетельствует о вознесении Мухаммада во время ночного переноса, хотя настоящее место восхождения отмечено меньшим по размеру смежным куполом. Роль мечети аль-Акса — своей удивительной формой подчеркнуть силу великой скалы. Конструкция здания представляет собой две галереи в виде восьмигранников, которые окаймляют центр в форме окружности. Галереи — северная часть огромной искусственной эспланады.

Такой внешний вид здания должен был усилить значение послания, которое оно передавало в камне и надписях. Искусные мозаики — знак того, что это место священно. В свою очередь, они обрамляют витые буквы арабского письма, которые складываются в Знамения из Писания. Эти слова передают послание всем посетителям без исключения. Обращение из Корана выгравировано на стенах, где переплетаются геометрические фигуры и буквы, похожие на печатные. Отдельные знаки сливаются в слова, слова составляют фразы, которые отражаются в скале, словно в зеркале.

Знамения — это гораздо большее, чем совокупность символов, написанных людьми. Так и Коран превосходит письмо и перо, которыми человек создает обычные книги. Это — знамения из единственной Книги, которая превосходит все произведения, созданные человеком — Скрижали хранимой:

Это же самое божественное Писание легло в основу Торы, Псалмов и Евангелия. Священный Коран открылся из Книги, которая выше всех книг. Эта история уходит корнями во времена, когда ангел Джибриль говорил с пророком Мухаммадом. Так когда-то Джибриль сообщил Марйам о том, что она станет матерью Исы. Ангел снова и снова возвещал Мухаммаду историю, которая стала совершенной для него — а также для арабов и всего человечества. Это же послание ранее получили иудеи и христиане.

Хотя эта история исключительна, она не очевидна. Более важные Откровения появляются лишь тогда, когда вы входите в здание. Взглянув наверх, на внутренней стороне свода галереи вы увидите основной текст. Прочесть его можно, пройдя по кругу под сводом купола.

Основной текст начинается на южной стороне восьмигранника со слов, провозглашающих веру в Бога. Они сопровождаются цитатами из различных сур Корана, разделенных изречениями, которые обычно произносят верующие, чтобы усилить послание Господа:

Затем, если вы обошли скалу вокруг и отправились в южную часть, то увидите послание о том, что Иса, конечно, был Мессией, которого Господь воскресил из мертвых — но лишь служителем, а не сыном Единого Бога, кто «мой Господь и ваш Господь». И вы снова найдете Знамения, которые повторяют и усиливают это послание:

Последняя фраза надписи может показаться непонятной. Дата «два и семьдесят» обозначает 72 г. Хиджры, то есть год по мусульманскому календарю. Дата соответствует 692 г. н.э. Так халиф упоминает о себе, используя звания («служитель», «лидер», «начальник»), а не свое настоящее имя, Абд аль-Малик.

Но, не считая этих объяснений, как же Знамения из Корана на Куполе Скалы передают послание Господа? Выражения повторяются, но повторения используются только для большей ясности и выразительности. Стихи и изречения повторяются, чтобы научить. Каждое слово имеет значение, каждое выражение подчеркивает смысл общего послания. На внутреннем своде здания провозглашение веры сопровождается стихами, в которых описывается сила и могущество Господа. Благословения пророка Мухаммада вторят Корану, хотя эти слова не являются точными цитатами из Писания.

Далее следует наставление христианам, восхваляющее Иисуса, как пророка, но не более того: как все пророки и все люди, он был смертен. Единственной вечной самодостаточной силой является Господь Всемогущий. И послание Великого и Единого Бога выражается в виде требования подчиниться Его воле, с напоминанием, что

Надпись на внешней стороне состоит из шести разделенных узорами частей, в последней из которых содержится сообщение об основании мечети. Все пять других отрывков начинаются с басмалы, возможно, олицетворяя пять ежедневных молитв, которых был удостоен Мухаммад в разговоре с Джибрилем пред Небесным престолом во время ночного путешествия. В каждом из первых четырех отрывков за молитвой следует провозглашение веры в Господа, а также аяты из Корана. Они подобраны так, что составляют отдельные связные и логически последовательные утверждения, которые венчают благословения пророка. Пятая и последняя части являются самостоятельными: это просто провозглашение веры в Бога с благословениями Мухаммада. В сущности, каждый из этих небольших параграфов на внешней стороне купола является лишь кратким повторением послания, Знамением, в котором заключаются главные темы более полных и содержательных надписей на внутреннем своде арок мечети.

Как же можно дополнить цитаты оригинального текста Корана другими изречениями? С одной стороны, мусульмане времен третьего халифа Османа создали стандартный литературный вариант Книги Знамений. На протяжении нескольких веков он оставался неизменным. Но, наряду с литературной версией, существует традиция использования этого текста во многих риторических целях. Творческое применение знакомых стихов из Писания развивает Коран. Оно не ставит под сомнение и не изменяет оригинал. К концу VII века и слушатели, и читатели стали воспринимать Коран, как главный текст, украшающий мечеть Купол Скалы. Книга Знамений отражала единство в мусульманском обществе. Само ее существование подтверждало силу этого единства: все соглашались с формой, содержанием и происхождением Писания.

Поскольку с VII века не сохранился ни один письменный экземпляр Корана, то, по иронии судьбы, послание, оставленное на камне Купола Скалы, стало самым ранним сохранившимся текстом Книги. Эти надписи часто рассматриваются в качестве комментариев, адресованных людям, которые, как ожидается, в упоминаниях об Иисусе увидят свидетельство существования «Невидимого» Господа. Для мусульман это примеры высшей Истины. Но для не-мусульман, будь то евреи или христиане, они ставят множество вопросов.

Слова, вырезанные в камне, стали мусульманской версией текста Писания, которая все больше и больше разрасталась в течение веков. По мере того, как многочисленные группы людей обращаются к Корану, они находят новые и разнообразные пути понимания и толкования его содержания. В целях обращения в свою веру или для разрешения споров, ради молитвы или опровержения, мусульмане стараются представить свое послание творчески. Их противникам может показаться, что они выдают свои собственные интересы за Божественное провидение. Однако, в их понимании, Коран заявляет о новом критерии истины, которую они заповедали, чтобы быть верными, как «те, которые уверовали, и творили добрые дела» (103:3).