Корни Иггдрасиля

¹ Слушайте, вы,

превышние роды,

меньшие, старшие —

все Хеймдалля чада!

Коль просит Один,

я поведаю

о судьбах минувших,

о прошлом, как помню:

² йотунов помню,

до начала рожденных,

кои меня

древле родили,

и девять знаю

земель — все девять

от древа предела

корня земные,

³ В начале не было

(был только Имир)

ни берега моря,

ни волн студеных,

ни тверди снизу,

ни неба сверху,

ни трав зеленых —

только бездна зевала.

⁴ Отпрыски Бора[2]

подняли сушу,

мир серединный[3]

воздвигли дивный —

солнце сияло

с юга на скалы,

зеленью землю

злаки покрыли;

⁵ солнце — луна же

с ним шла бок о бок —

долонь простерло

с юга чрез небо:

солнце не знало

ночлега в небе,

звезды не знали

дороги в небе,

луна же не знала,

сколь сильна она в небе;

⁶ сошлись на судбище,

по лавам сели,

совет держали

все вышние боги:

ночь нарекали,

полночь и вечер,

именовали

утро и полдень

и все межечасья

для числения времени.

⁷ Селились Асы

на Идавёлль-поле,

дома и храмы

высоко рубили,

ремесла опознали,

горны раздули,

снасти ковали,

казну и утварь,

⁸ играли в тавлеи,

весело жили,

злата имели

всегда в достатке,

доколе три девы[4],

три великанши

к ним не явились

из Йотунхейма…

⁹ Сошлись на судбище,

по лавам сели,

совет держали

все вышние боги:

кому-то должно

карликов сделать

из крови Бримира,

из кости Блаина[5];

¹⁰ был Мотсогнир сделан

и назван первым

в народе цвергов,

вторым был Дурин,

по слову Дурина

и прочих цвергов

человекоподобных

вылепили из глины:

¹¹ Нии да Ниди,

Нордри да Судри,

Аустри да Вестри,

Альтиов, Двалин,

Бивёр, Бавёр,

Бёмбур, Нори,

Ан да Анар,

Аи, Мьёдвитнир,

¹² Вейг и Гандальв,

Виндальв и Траин,

Текк и Торин,

Трор, Вит и Лит,

Нар и Нирад

(ныне всех цвергов),

Регин и Радсвинн

(разом поименую),

¹³ Фили, Кили,

Фундин, Нали,

Хефти, Вили,

Ханар, Свиор,

Фрар и Хорнбори,

Фрег и Лони,

Аурванг, Яри,

Эйкинскьяльди;

¹⁴ а вот родословная

Ловара предков —

Потомков Двалина

поименую,

чей род явился

из камня земного,

пришел из трясины

на песчаную землю:

¹⁵ Драупнир, во-первых,

Дольгтрасир тоже,

Хар и Храугспори,

Хлеванг, Глои,

Дори, Ори,

Дув и Андвари,

Скивир, Вивир,

Скафинн, Аи,

¹⁶ Альв, Ингви,

Эйкинскьяльди,

Фьялар и Фрости,

Фин и Гиннар —

Вот родословная

Ловара предков,

Пускай человеки

до века хранят…

¹⁷ Как-то раз вышли

три аса к морю,

благие, могучие

шагали по свету,

нашли на отмели

двух неживущих,

Аска и Эмблу[6],

Судьбы не обретших, —

¹⁸ души не имели,

ума не имели,

ни крови движенья,

ни цвета живого:

душу дал Один,

разум дал Хёнир,

кровь же дал Лодур[7]

и цвет живого…

¹⁹ Ясень я знаю

по имени Иггдрасиль,

большой, омываемый

млечной влагой,

росы нисходят

с него на землю,

вечно он зелен

над источником Урд;

²⁰ там же явились

три девы-провидицы[8],

там поселились

под древом они:

первая Урд,

Верданди тоже

(резали жребья),

а третья — Скульд:

судьбы судили,

жизни рядили,

всем, кто родится,

узел нарекали…

²¹ Первая в мире

война случилась —

все-то помнит она! —

из-за Гулльвейг[9], убитой

и трижды сожженной

в жилище Высокого

(трижды сжигали

трижды рожденную,

многажды жгли —

доныне жива,

²² Хейд её имя),

входила в дома

ведьма-провидица,

всюду вредила

злом ли, жезлом ли,

злым ли словом,

порчей — отрадой

жен вредотворных.

²³ Сошлись на судбище:

по лавам сели,

совет держали

все вышние боги,

должно ли асам

брать возмещенье

или им должно

отмщенье иметь[10];

²⁴ Один метнул —

воины пали

(так было в мире

войны начало),

но рухнули стены

крепости асов —

ваны-провидцы

верх одерживали.

²⁵ Сошлись на судбище,

по лавам сели,

совет держали

все вышние боги:

кто это отдал

небосвод в разоренье,

кто йотунам сватал

супругу Ода;

²⁶ тут Тор ополчился,

исполнился гневом,

ему не сидится,

коль ждет его дело, —

забыл он обеты

слово и клятву,

сговор нарушен,

бывший меж ними…

²⁷ Ведомо ей:

Хеймдалля звук[11]

Спрятан под древом,

Осеняющим небо;

Видимо ей;

влага точится

с Одинова заклада[12].

Еще мне вещать? Или хватит?

²⁸ Сидела не в доме,

тут старцем явился

Владыка асов, —

Глянула в око:

«Чего тебе надо?

Зачем пытаешь?

Я знаю, Один,

где твой заложен

глаз — у Мимира

в чистом источнике,

пьет мудрый Мимир

мед ежеутренне

с Одинова заклада».

Еще мне вещать? Или хватит?

²⁹ Кольца да гривны

Родитель Ратей

дал мне, провидице,

ради тех прорицаний:

все знаю, все вижу,

все миры прозреваю!

³⁰ Валькирий вижу,

они же всюду

быть поспевают,

где рати бьются:

Скульд со щитом,

Скёгуль — вторая,

Гун, Хильд и Гёндуль,

Гейрскёгуль тоже —

так именуются

Одина девы,

везде поспевают,

где рати бьются.

³¹ Я же провидела

истекшего кровью

отпрыска Одина,

Бальдра судьбину[13] —

тот, прораставший

тонкий и долгий,

красивый на поле

омелы побег,

³² он, смертоносный

я знала, будет

причиной печали —

метнул его Хёд;

но скоро у Бальдра

брат народился,

сын Одина, мститель

в возрасте ночи:

³³ рук не умыв,

ни волос не чесав,

убийцу Бальдра

настиг и убил;

тем часом оплакала

Фригг в Фенсалире

горе Вальгаллы.

Еще мне вещать? Или хватит?

³⁴ Знаю, как мститель

Вали сплетал

страшные узы —

вервь из кишок,

³⁵ Видала, как связанный

под Хвералундом

лежал зловредитель,

похожий на Локи,

с ним Сигюн сидела,

сама не своя от горя…

Еще мне вещать? Или хватит?

³⁶ Течет с востока[14]

поток тлетворный

клинков и лезвий —

Слид, сиречь Злобный;

³⁷ стоит на севере

в Темных Землях

дом из золота —

в нем племя Синдри;

другой же стоит

на Горе Негасимой —

жилище йотунов, —

зовется Бримир;

³⁸ третий поставлен

подальше от солнца

на Берег Мертвых

дверью на север:

отрава каплет

в дом через дымник,

весь он повит

телами змеиными;

³⁹ я видела, вброд

через тяжкие воды

клятвопреступники,

и душегубы,

и те, кто чужих

жен соблазняли,

идут, и холодные

трупы гложут

Волк и Нидхёгг.

Еще мне вещать? Или хватит?

⁴⁰ Там, на востоке,

в Железных Лесах

рожала Старуха

отродий Фенрира:

настанет время,

из них единый

окажется троллем,

пожравшим солнце,

⁴¹ тела обгложет

мужей умерших,

обрызжет кровью

жилища богов,

и день затмится

в средине лета,

и быть ненастьям…

Еще мне вещать? Или хватит?

⁴² Сидит на пригорке

страж великанш,

бряцает на арфе

веселый Эггдер,

его окликнул

из птичьей рощи

петух красноперый,

чье имя Фьялар,

⁴³ окликнул асов

петух Гуллинкамби[15],

вставай, мол, дружина

Родителя Ратей,

а третьим крикнул

в подземных землях

петух черноогненный

в селении Хель;

⁴⁴ вот Гарм залаял

там, в Гнипахеллире —

вервь оборвется,

зверь выйдет голодный!

все-то ей ведомо:

я, вещая, вижу

богов могучих

последнюю битву:

⁴⁵ брат на брата —

и гибнут в бранях,

родич на родича —

режутся рати,

мерзость в мире

настало время

меча и блуда,

щита разбитого,

ветра, волка,

погибели мира;

человек человека

не пощадит;

⁴⁶ Взыграли под древом

Мимира дети,

пропел Гьяллархорн

мира кончину —

Хеймдалль трубит,

рог поднимает;

Один беседует

с Мимировой головою;

⁴⁷ Дрогнул Иггдрасиль,

ясень трепещет,

трещит сердцевина —

вырывается йотун:

все устрашится

в подземных землях,

когда он явится,

родич Сурта;

⁴⁸ что слышно у асов?

что слышно у альвов?

гудит Йотунхейм,

на судбище асы,

а цверги стонут

за каменной дверью

своих подземелий.

Еще мне вещать? Или хватит?

⁴⁹ Вот Гарм залаял

там, в Гнипахеллире —

вервь оборвется,

зверь выйдет голодный!

Все-то ей ведомо:

я, вещая, вижу

богов могучих

последнюю битву:

⁵⁰ Хрюм с востока

идет, щитоносный;

Йормунганд-змей

злобно клубится,

хвостом бьет море;

орел клекочет;

Нагльфар[16] плывет —

⁵¹ Муспелля войско

везет с востока

корабль по водам,

(а кормщик — Локи),

везет он волка

и племя чудищ,

и Бюлейста брат[17]

с ними плывет;

⁵² Сурт идет с юга —

огонь всепалящий

солнцем блестит

на мечах у богов,

рушатся горы,

мрут великанши,

все Хель пожирает,

небо трещит;

⁵³ Хлин[18] в тревоге,

ждет ее горе —

Один выходит

на битву с Волком,

сразивший Бели[19]

выходит на Сурта —

скоро погибнут

все близкие Фригг.

⁵⁴ Вот Гарм залаял

там, в Гнипахеллире —

вервь оборвется,

зверь выйдет голодный!

Все-то ей ведомо:

я, вещая, вижу

богов могучих

последнюю битву:

⁵⁵ вот вышел наследник

Владыки Побед[20],

Видар, на битву

с пожирателем трупов

и сыну Хведрунга

меч погружает

в глотку до сердца —

отмстил за отца;

⁵⁶ вот вышел преславный

сын Хлодюн[21] и Одина,

Мидгарда сторож

биться со змеем:

сразил он гада

и сам, погибая —

жилища людские

все опустели, —

на девять шагов

Тор отступает,

сын Фьёргюн и Одина,

не посрамившись;

⁵⁷ солнце затмилось,

земля утонула,

срываются с неба

светлые звезды,

огонь извергается,

жизни кормилец,

он жаром пышет

аж в самое небо, —

⁵⁸ вот Гарм залаял

там, в Гнипахеллире —

вервь оборвется,

зверь выйдет голодный!

Все-то ей ведомо:

я, вещая, вижу

богов могучих

последнюю битву;

⁵⁹ и вот она видит:

время настало —

суша из моря

восстала зеленая,

воды текут,

орлан по-над ними

летает и рыбу

высматривает[22];

⁶⁰ сходятся асы

на Идавёлль-поле,

о змее всесветном

ведут беседы,

о прошлых делах

вспоминают, о славных,

о древних рунах

громогласного бога;

⁶¹ они разыскали

среди усадьбы

в зеленых травах

золотые тавлеи,

в кои играли

в прежнее время;

⁶² не пахан, не сеян

хлеб уродится,

Бальдр воротится,

Хёд воротится —

в жилище Высокого

жить будут вместе…

Вещать мне еще или хватит?

⁶³ Хёнир будет

гадать на жеребьях,

два сына двух братьев

в жилище ветра

жить будут вместе…

Вещать мне еще или хватит?

⁶⁴ Дом она видит,

он ярче солнца

играет золотом,

построен на Гимли,

дружина достойных

в нем пребывает,

вечное счастье им суждено…

⁶⁵ И вот пришел он,

судья великий,

пришел всевластный

владыка мира…

⁶⁶ И вот прилетает

темный дракон

с темных вершин,

Нидхёгг, над полем

летящий, несет

мертвых под крыльями…

Хватит! Ей время исчезнуть[23]…

¹ «Послушай, Фригг,

я сегодня хочу

к Вафтрудниру наведаться,

хочу, я сказал,

переведаться словом

с наимудрейшим йотуном».

² «Лучше, скажу,

Родителю Ратей[25]

дома остаться:

сильнейшим из йотунов,

слышно, слывет

Вафтруднир мудрый».

³ «Все видел,

все слышал,

всех богов переспорил:

теперь желаю

увидеть воочью,

как Вафтруднир поживает».

⁴ «Здравым — туда,

здравым — оттуда,

здравья тебе в дороге!

будь разумен,

Родитель Живущих

в словопрении с йотуном».

⁵ Тогда отправился

Один беседовать

с наимудрейшим йотуном;

явился к жилью

родителя Имма;

вошел Устрашитель[26].

⁶ «Вафтруднир, здравствуй!

пришел я к тебе

на тебя поглядеть;

хочу убедиться,

вправду ли ты

наимудрейший, йотун».

⁷ «Кто там вошел

и меня же пытает

в моем же доме?

Живым не выйдешь,

гость, коль не будешь

умнее хозяина».

⁸ «Мне имя — Победный!

Был путь нелегок

до твоего жилища:

питьем да кровом

приветь, как должно,

гостя усталого, йотун».

⁹ «Будь гостем, Победный!

Что же стоишь ты? —

Садись-ка за стол:

беседа покажет,

кто из нас умный,

гость или старый хозяин».

¹⁰ «В доме богатого,

бедный, молчи

или беседуй разумно:

должно мне быть

осторожным в словах,

в разговорах с холоднокровным».

¹¹ «Стоя, коль хочешь

стоя беседовать,

ответь мне, Победный,

как именуют коня,

что приносит

день ежеутренне?»

¹² «Зовут Светлогривым

коня, что приносит

день ежеутренне:

он же среди готов[27]

почитается наилучшим —

грива его светозарна».

¹³ «Стоя, коль хочешь

стоя беседовать,

ответь мне, Победный,

как именуют того,

кто приносит

сумрак с востока».

¹⁴ «Конь Снежногривый,

вот кто приносит

сумрак с востока;

он же роняет

пену с удил —

вот и роса на рассвете».

¹⁵ «Стоя, коль хочешь

стоя беседовать,

ответь мне, Победный,

как именуют

поток, разделяющий

земли богов и йотунов».

¹⁶ «Ивинг-река,

вот поток, разделяющий

земли богов и йотунов,

всегда текущий —

на нем вовеки

льда не бывало».

¹⁷ «Стоя, коль хочешь

стоя беседовать,

ответь мне, Победный,

как именуют место, где Сурт

будет с богами биться».

¹⁸ «Бранное Поле,

вот место, где Сурт

будет с богами биться:

сто дней проскачи —

не увидишь конца поля,

ждущего битвы».

¹⁹ «Разумен ты, гость!

Рядом с йотуном сядь —

лучше беседовать сидя:

головы наши

поставим на кон

в словопрении нашем».

²⁰ «Во-первых скажи мне,

Вафтруднир мудрый,

ответь, коли знаешь:

как были сделаны

земля и небо, —

ответствуй, йотун?»

²¹ «Из мяса Имира

сделаны земли,

из косточек — горы,

небо из черепа

льдистого йотуна,

из крови — море».

²² «Скажи во-вторых мне,

Вафтруднир мудрый,

ответь, коли знаешь;

месяц явился

во тьме ради смертных

и солнце — откуда?»

²³ «Зовут Мундильфьёри

того, кто родил

солнце и месяц,

они же вседневно

небо обходят,

мерила времени».

²⁴ «В-третьих скажи мне,

Вафтруднир мудрый,

ответь, коли знаешь;

откуда явился

день в мире смертных

и ночь, и луны?»

²⁵ «Зовут того Деллинг,

кто день породил,

Нёр же — родитель ночи,

были богами

созданы луны,

мерила времени».

²⁶ «В-четвертых скажи мне,

Вафтруднир мудрый,

ответь, коли знаешь:

откуда явились

в мире богов

зима и теплое лето?»

²⁷ «Виндсваль зовется —

ветер студеный —

тот, кто зиму родил,

Свасуд — ласковый —

лето…»

²⁸ «В-пятых скажи мне,

Вафтруднир мудрый,

ответь, коли знаешь:

кто был вначале,

кто старше асов,

старейший из отпрысков Имира?»

²⁹ «Бергельмир жил

за многие зимы

до сотворения суши,

Его родителем

Трудгельмир был,

Аургельмир — дедом».

³⁰ «В-шестых скажи мне,

Вафтруднир мудрый,

ответь, коли знаешь:

первый из йотунов —

Аургельмир,

откуда он взялся, йотун?»

³¹ «Ознобные брызги

Эливагара

смерзлись в первого йотуна,

от коего наше

семя пошло, —

вот отчего мы злобны».

³² «В-седьмых скажи мне,

Вафтруднир мудрый,

ответь, коли знаешь:

откуда же дети

явились у йотуна,

когда и жены-то не было?»

³³ «Слышно, подмышки

льдистого турса

сына и дочь родили,

нога с ногою

зачали йотуну

шестиголового сына».

³⁴ «В-восьмых скажи мне,

Вафтрудиир мудрый,

ответь, коли знаешь:

что тебе первое

памятно в древности,

наимудрейший йотун?»

³⁵ «Бергельмир жил

за многие зимы

до сотворения суши:

как он лежал

в погребальной ладье —

вот что мне первое памятно».

³⁶ «В-девятых скажи мне,

Вафтруднир мудрый,

ответь, коли знаешь;

откуда приходит

волнующий море

ветер, людям незримый?»

³⁷ «Йотун-орел

по имени Хресвельг

сидит там, где небо кончается,

машет крылами —

и ветер веет

над всем этим миром».

³⁸ «В-десятых ответь мне,

всезнающий Вафтруднир,

коль судьбы богов ты знаешь:

откуда он взялся,

Ньёрд, среди асов,

имеющий тысячу

храмов и жрищ?

Ведь он не родился асом».

³⁹ «В землях ванов

рожден он, светлый,

живет у богов как заложник:

судьбы свершатся —

и он вернется восвояси,

к премудрым ванам».

⁴⁰ «Еще ответь мне:

где ежедневно

дружины сражаются?»

⁴¹ «В усадьбе Одина,

там ежедневно

дружины сражаются:

друг друга порубят,

а после верхами

едут на пир совместный».

⁴² «Еще скажи мне,

всезнающий Вафтруднир,

откуда ты судьбы знаешь?

Слово о йотунах,

слово об асах

ты произнес исправно,

наимудрейший йотун».

⁴³ «Слово о йотунах,

слово об асах

я произнес исправно,

поскольку прошел

все девять миров

и даже Нифльхель,

обиталище смерти».

⁴⁴ «Все слышал, все видел,

всех богов переспорил —

ответь мне: из смертных

кому суждено

выжить в Страшную Зиму[28]?»

⁴⁵ «Лив и Ливтрасир,

чета, укроются

в куще Ходдмимир,

рассветные росы

будут им пищей,

и вновь народятся люди».

⁴⁶ «Все видел, все слышал,

всех богов переспорил —

ответь мне: солнце

как явится в небе,

коль Фенрир пожрет светильню?»

⁴⁷ «Альврёдуль деву

прежде родит,

чем Фенрир пожрет светильню,

боги погибнут,

но будет ходить

дорогой родительской дева».

⁴⁸ «Все видел,

все слышал,

всех богов переспорил —

ответь мне: какие

над морем, над миром

провидцы-девы летают?»

⁴⁹ «Над морем, над миром

три девы летают,

дочери Мёгтрасира:

благо людям

они приносят,

хоть и родом они из йотунов[29]».

⁵⁰ «Все видел,

все слышал,

всех богов переспорил —

ответь мне; в живых

кто пребудет из асов,

когда Сурта пламя погаснет?»

⁵¹ «Видар и Вали

пребудут в живых,

когда Сурта пламя погаснет,

Моди и Магни

наследуют Мьёльнир,

погибшего Тора молот».

⁵² «Все видел,

все слышал,

всех богов переспорил —

ответь мне: как же

погибнет Один

в битве богов последней?»

⁵³ «Отца Живущих

волк растерзает,

но Видар ему отомстит,

пойдет на волка

и звериную пасть

надвое разорвет».

⁵⁴ «Все видел,

все слышал,

всех богов переспорил —

ответь мне: что же

Один шепнул

сыну, лежащему на костре?»

⁵⁵ «Никто не узнает,

что ты шепнул

сыну, лежащему на костре;

о прошлом сказал я

и о будущей битве,

но смерти я ныне достоин:

с тобою, Один,

напрасно спорил —

ты в мире наимудрейший!»

¹ Пышешь ты, пламя,

слишком уж разгорелось;

прочь от меня, огонь!

мех задымился —

вверх воздымаю, —

плащ опалило мне.

² Меж двумя огнями

сижу ночь осьмую,

и еды не дал мне

никто — только Агнар:

только он и станет,

сын Гейррёда, править

в готских пределах.

³ Благо тебе, Агнар!

блага тебе волит

бог-воеводитель:

лучшей платы

вовек не получишь

за глоток-то — и только.

⁴ Вот же, я вижу,

святу землю

близ асов и альвов;

Трудхейм, Двор Мощи, —

Тору жилище,

покуда не сгибнут судии.

⁵ Идалир-поле —

Долина Тисов, —

Улль там хоромы кромил;

Фрейру древле

подарили Альвхейм

боги на зубок.

⁶ Вот двор третий:

там вышние судии

сребром кромы крыли;

Валаскьяльв зовется

двор, что издревле

держит сам ас.

⁷ Сёкквабекк — четвертый,

Скамья, над которой

хладные волны бьются;

там Один и Сага

что дневно златые

в счастье чаши пьют.

⁸ Гладсхейм — двор пятый,

Отрадный, где Вальгалла

златозарна воздвиглась;

там Хрофт избирает

ратных мужей

чтодневно в битве убитых.

⁹ Кто к Одину отходит,

оные хоромы

тот сразу распознает:

кров там — тарчи,

копья — стропила,

на скамьи стланы кольчуги.

¹⁰ Кто к Одину отходит

оные хоромы

тот сразу распознает;

волк там подвешен

над дверью закатной,

и тоже орел там кружит.

¹¹ Трюмхейм — Шумный —

шестой, где прежде

жил Тьяци, могучий йотун;

на месте отчем

невеста божья

ныне светлая Скади живет.

¹² Брейдаблик — Блесткий —

седьмой, где Бальдр

себе хоромину строил;

мне же известно,

что в этом месте

нечестие — случай нечастый.

¹³ Химинбьёрг — Небогорье —

осьмой двор, где Хеймдалль,

известно, храмами правит;

в хоромине ухоженной

божий страж веселый

пьет свой добрый мед.

¹⁴ Фолькванг — девятый,

Ратный, где Фрейя

наделяет местами в застолье:

чтодневно из павших

берет половину,

другой же владеет Один.

¹⁵ Глитнир — десятый,

Яркий, где златы опоры,

серебра кровля,

там Форсети[31] время

всяк день коротает,

всякую тяжбу судит.

¹⁶ Ноатун — Корабельный —

одиннадцатый, где Ньёрд

уладил себе палаты,

нет в нем изъяна,

он князь человеков

и в храмах высоких правит.

¹⁷ Кусты с травостоем

высоким и лес

в земле Видара вырос.

Поспешно там спешится

сын нестрашимый,

и будет отмщен отец.

¹⁸ Андхримнир варит

Сэхримнир-вепря

в Эльдхримнир-чане —

мясо прекрасно,

но немногим известно,

что этим эйнхериев кормят.

¹⁹ Жадного Гери

и Фреки-прожору[32]

кормит Родитель Ратей;

но к войнам привыкший,

оружием славный,

жив Один вином — и только.

²⁰ Мыслящий Хугин,

помнящий Мунин[33]

кругоземно летают.

Вернется ль, не знаю,

Хугин ко мне;

за Мунина больше тревожусь!

²¹ Тунд половодный

воет, и волка

Фернира рыба резвится;

вброд же ту воду

народу павших

нет сил пересечь[34].

²² Вальгринд — для мертвых

врата — средь поля,

свята в святых решетка;

издревние врата,

и вряд ли многим

ведомы створов запоры.

²³ Горниц пять сотен

и сорок, как помню, —

в обители Бильскирнир[35] есть:

домом под кровлей,

знаю, владеет

чадо мое величайшим.

²⁴ Дверей пять сотен

и сорок, как помню, —

в Вальгалле есть:

в дверь каждую восемь

воинов сотен

выйдет на битву с Волком[36].

²⁵ Над залом Родителя Ратей

Хейдрун-коза

листья Лерада[37] ест;

мед ее ярый

льется в братину —

тот мед не иссякнет вовек.

²⁶ Над залом Родителя Ратей

дуборогий олень

листья Лерада ест

и в Чан Кипящий,

в начало всех рек,

в Хвергельмир каплет с рогов[38].

²⁷ Доль и Ширь,

Скорь и Ярь,

Студь и Битвохоча,

Мчица, Жрица,

Рейн и Торопа,

Болтунья и Рева,

Старица и Копьекиша —

вьются вкруг божьих сокровищ, —

Гремуча и Луга,

Вспуча и Круча,

Жада и Ложетеча.

²⁸ Двиною одна зовется,

Быстриною — вторая,

третья — Вода Велика,

Млеча, Леча,

Буча, Бегуча,

Лють и Буря,

Алчица, Волчица,

Доль и Надежа,

Бережа и Непрохожа;

а Звонь и Молонья —

людские реки,

но ниспадают в Хель.

²⁹ Через Кёрмт и Эрмт,

через две Керлауги

Тор поневоле вброд

каждый же день —

ходит теперь на судбище к

Иггдрасиль-древу,

ибо мост божий

обложен огнем,

святы воды вскипают.

³⁰ Радый и Златый,

Свет и Фыркун,

Крепкожилый и Среброгривый,

Сверк, Власопят,

Златогрив, Легконог —

вот кони, на коих асы

каждый же день

скачут теперь

на судбище к Иггдрасиль-древу.

³¹ Тремя корнями

тот ясень-древо

на три страны пророс:

Хель — под первым,

хримтурсам — второй,

под третьим — род человеков.

³² Белка по имени

мысь Вострозубка

снует по Иггдрасиль-древу,

сверху она

слово орла

вниз темному Нидхёггу носит.

³³ Две пары оленей

вершину древа

гложут, вытянув выи;

Туротрор, Умерший,

Мешкий и Чуткий.

³⁴ И змей немало

под Иггдрасиль-древом —

больше, чем думают дурни иные;

Пустошник и Подземельник —

Могильного Волка дети,

тоже Серый и Скрытень,

Снотворец и Витень;

мне же ведомо; ветви

Древа им вечно грызть.

³⁵ Иггдрасиль-ясень

терпит страсти,

коих не знают люди;

олень объедает,

ствол подгнивает,

Нидхёгг терзает снизу.

³⁶ Христ и Мглиста[39]

рог да подаст мне,

тож Секирница и Протыка,

Сечь и Сила,

Страдь и Дружина,

Мечезвоница и Копьемеча;

а Защита и Щада,

и Советница тоже

пусть эйнхериям пиво подносят.

³⁷ Ранний и Резвый

разом берутся,

солнце высоко возносят;

у них же под мышками

мехи кузнечные

скрыли благие боги.

³⁸ Щит Свалин, Студящий, —

стоящий пред солнцем,

перед блестящей богиней,

и вот же, я знаю,

когда упадет он,

горы и море сгорят.

³⁹ Лгун — имя волка, —

который гонит

ее, ясноликую, в чащу;

второй — Ненавистник,

исчадье Волка,

бежит перед светлой невестой небес[40].

⁴⁰ Из мяса Имира

земля содеяна,

море — из крови его,

горы — из кости,

лес — из волосьев,

из черепа — свод небес.

⁴¹ Мир из ресниц его

Мидгард сынам человечьим,

сделали боги благие,

из мозгов же его

сотворили благие

тучных туч облака.

⁴² Заслужит милость

всебожью и Улля,

кто погасит огонь,

ибо, как чаны

подымут, тут чада

асов увидят миры.

⁴³ Челн досчаный в начале

Ивальди чада[41],

Скидбладнир строить пришли,

корабль наилучший

пресветлому Фрейру,

достойному отпрыску Ньёрда.

⁴⁴ Иггдрасиль — древо

из древес наилучшее,

Скидбладнир — лучший из стругов,

Один — из асов,

Слейпнир — из коней,

Радуга[42] — из мостов,

Браги — из скальдов,

из ястребов — Хаброк,

а пес наилучший — Гарм.

⁴⁵ Вот лик свой явил я

чадам божьим,

да явится помочь победных,

дабы все асы

вместе воссели

на скамьи Эгира

в застолье Эгира[43]!

⁴⁶ Я — Грим-личина[44]

и Ганглери-странник,

Вождь — мне имя,

тож Шлемоносец,

Друг и Сутуга,

Третей и Захват,

Высокий и Слепо-Хель,

⁴⁷ Истый, Изменный,

Истогадатель,

Радость Рати и Рознь,

тож Одноглазый,

тож Огнеглазый,

Злыдень и Разный,

Личина и Лик,

Морок и Блазнь,

⁴⁸ Секиробородый,

Даятель Побед,

Широкополый, Смутьян,

Всебог и Навь-бог,

Всадник и Тяж-бог, —

вовек не ходил я

среди человеков,

своих не меняя имен.

⁴⁹ Ныне у Гейрёда

я — Гримнир-личина;

я же у Эсмунда был

Мерин, впрягшийся

в сани, Кормилец;

я на тинге — Цветущий,

я же в битве — Губитель;

Ярый, Равный,

Вышний, Брадатый,

Посох и Щит для богов[45].

⁵⁰ Звал меня Сёккмимир

Узд и Обузд,

я же стар-йотуна перехитрил

и победил я

один на один

славного Мидвиднир-сына.

⁵¹ Пьян ты, Гейррёд,

пил-то без меры;

и не помогут тебе

ни я, ни эйнхерии,

ни милость Одина —

многое ты потерял.

⁵² Много сказал я,

да мало ты помнишь;

друг тебе недругом стал,

вижу, друже,

лежит на земле

меч твой, и весь в крови.

⁵³ Конец твой знаю:

ныне же к Иггу,

клинком упокоен, пойдешь;

дисы в гневе;

ныне дерзнешь ли

на Одина глянуть, представ.

⁵⁴ Один я ныне,

доныне — Игг страшный,

Сутуга — допрежде того,

Сторожкий и Конунг,

Сплетель и Тайный,

Гаут и Мерин в богах,

Снотворец и Витень —

и все они, знаю,

ныне во мне едины!

¹ «Вставай-ка, Скирнир,

ступай немедля,

спроси у нашего сына,

кем недоволен

воин умелый

и чем он разгневан».

² «Меня ж обругает,

коли немедля

спрошу у вашего сына,

кем недоволен

воин умелый

и чем он разгневан».

³ «Поведай мне, Фрейр,

правитель вышних,

я знать хотел бы,

почто ты все время

один и невесел

в доме сидишь, хозяин».

⁴ «Как мне поведать,

дружка мой младший,

что меня гложет?

Всем альвов светильня

светит все время,

не светит — моей охоте».

⁵ «Неужто охота,

спрошу, столь великая,

что и сказать невозможно?

Мы сызмала дружны,

но в прежнее время

мы доверяли друг другу».

⁶ «В усадьбе Гюмира

я видел деву —

милее нет;

сиянием дланей

она озаряла моря

и небесный свод.

⁷ Любви не бывало

сильней и горше

в прежнее время;

асы и альвы,

они не хотят

деву мне в жены отдать».

⁸ «Дай мне коня,

через темное пламя

чтобы меня пронес,

дай мне клинок,

чтобы сам он рубился,

сам йотунов бил».

⁹ «Вот тебе конь,

через темное пламя

чтобы тебя пронес,

вот и клинок,

чтобы сам он рубился,

коли он в верных руках».

¹⁰ «Сумерки пали,

пора в дорогу

к йотунам нам по сырым камням:

оба вернемся

иль оба сгибнем

в плену у турсов могучих».

¹¹ «Скажи мне, пастырь —

тебе же с бугра

все дороги видны, —

как пронести мне

мимо собак

весточку дочери Гюмира?»

¹² «На смерть идешь?

Иль из мертвых явился?

………

Весточку ты

вовек не доставишь

славной дочери Гюмира».

¹³ «Чего бояться,

коли решился

пойти на опасное дело:

час предназначен,

и день исчислен —

судьбой мне век отмерен».

¹⁴ «Что там за гром,

слышу, гремит

прямо в горнице нашей?

Земля дрожит,

и вся трясется

Гюмирова усадьба».

¹⁵ «Там — человек,

он спрыгнул с коня

и на травку пустил пастись».

¹⁶ «Проси приезжего

быть гостем в доме

и нашего меду отведать,

хотя, быть может,

это явился

нашего брата убийца».

¹⁷ «Ты не из асов,

ты не из альвов,

ты не из ванов светлых, —

почто же скакал

сквозь ярое пламя

и к нам явился?»

¹⁸ «Я не из асов,

я не из альвов,

я не из ванов светлых, —

однако скакал

сквозь ярое пламя

и к вам явился.

¹⁹ Одиннадцать яблок,

все золотые,

твои они будут, Герд,

коль слово молвишь,

мол, Фрейр мне желанен,

желанен и жизни милей».

²⁰ «Одиннадцать яблок

с мужем в придачу

мне брать неохота:

не будет Фрейр,

покуда мы живы,

моим супругом».

²¹ «В придачу — обручье[46],

которое с юным

с Бальдром в костре горело:

таких же по весу

восемь обручий

в десятую ночь родит».

²² «На что мне обручье,

которое с юным с

Бальдром в костре горело;

золота хватит

у Гюмира в доме,

а я в этом доме — хозяйка».

²³ «А видишь, дева,

меч светозарный,

волшебный в моей деснице:

голову деве

срубит, коль скоро

молвишь не то, что надо».

²⁴ «Тебя бояться

с мужем в придачу

мне совсем неохота,

но если Гюмир

тебя застанет,

знаю, будете

биться насмерть!»

²⁵ «А видишь, дева,

меч светозарный,

волшебный в моей деснице:

он же зарубит

старого йотуна,

ты же отца потеряешь[47].

²⁶ Волшебным железом

девы коснусь —

и будет, как мне охота;

окажется дева

там, где никто

вовеки ее не увидит,

²⁷ там, на Орлей скале,

будешь ты сидеть,

там сидеть-глядеть,

где лишь Хель видать,

там вкушать еду,

где на вкус еда

гаже гадов ползучих,

²⁸ а пойдешь куда —

станешь чудищем,

чтобы Химнир глазел,

чтобы всяк глядел —

пуще стража богов

ты прославишься,

зверем ты будешь в клетке;

²⁹ горе, беда,

хворь да нужда,

пусть тебя мучат пуще,

а присядешь где,

мной заклятая,

чтоб тебе не было роздыху —

черной немочью мучайся;

³⁰ чтобы день изо дня,

чтобы тролли

тебя во владениях йотуна грызли,

в доме льдистого

чтобы день ото дня,

чтоб слабела ты,

чтоб хирела ты

да не знала бы радости,

а печаль-туга

чтобы мучили пуще;

³¹ трехголовый турс

тебе мужем будь,

или вовсе безмужняя сдохни,

счахни, иссохни от порчи,

как на пажити

в осень скошенный

сохнет чертополох;

³² вот я в лес пошел,

я в сыром лесу

прут волшебный искал,

прут волшебный нашел…

³³ в гневе Один,

владыка асов,

и Фрейр разгневался:

стала, дева, ты,

непокорная,

ненавистна богам;

³⁴ слышьте, йотуны,

слышьте, турсы —

племя Суттунга,

асы, слушайте:

проклинаю я,

заклинаю я

ее счастье в замужестве,

ее радость в замужестве;

³⁵ чтобы Хримгримнир

посадил тебя

в клетку смертную крепкую

да поили б тебя

духи подземные

только козьей мочой,

а другого питья

не видать бы тебе —

вот и будет, как мне охота,

и не будет, как тебе охота;

³⁶ вот я руну „турс“

и три руны в придачу —

„скорбь“ и „похоть“,

и „черная немочь“ —

захочу сейчас

начерчу сейчас,

а когда захочу — уничтожу…»

³⁷ «Во здравие, вестник,

старого меду

выпей из льдистого кубка!

Не думала я,

что придется отдать

любовь мою сыну ванов».

³⁸ «Ответь же вестнику,

скажи мне честно

прежде чем вспять отправлюсь,

когда и куда ты

придешь на свиданье

к могучему сыну Ньёрда».

³⁹ «Роща Барри,

мы оба знаем,

укромное место:

там Герд подарит

на девятую ночь

любовь свою сыну Ньёрда».

⁴⁰ «С коня не сходя,

в дом не входя,

сразу скажи мне, Скирнир:

какие вести

из Йотунхейма?

Радость принес или горе?»

⁴¹ «Роща Барри,

мы оба знаем,

укромное место:

там Герд подарит

на девятую ночь

любовь свою сыну Ньёрда».

⁴² «Ночь — это долго,

две — еще дольше,

а как же мне три прожить?

Месяц порою

бывает короче

любой половины ночи».

¹ «Эй, парень-парнище,

на том бережище чего стоишь?»

² «Эй, стар-старичище,

через водищу чего орешь?»

³ «Ищу переправу,

плачу харчами,

за плечами в плетенке —

снеди на целый день;

сам-то в дорогу

набил утробу

селедкой с овсянкой

и есть не хочу».

⁴ «Что ты кичишься

набитым брюхом!

А знаешь ли, что тебя ждет?

Домой воротишься под вечер, а дома

мать твоя померла!»

⁵ «Вот уж, как есть,

весь наихудшую

ты мне накаркал,

что мать померла».

……………………

⁶ «Гляжу, не похоже,

что ты троедворец;

к тому же без обувки,

к тому же без одежи —

тоже хозяин мне! — сам без порток».

⁷ «Гони-ка лодчонку

да сейчас отвечай-ка:

чья это лодка?

От кого перевоз?»

⁸ «Хильдольв, хозяин

острова Радсей,

он приказал мне

держать переправу:

воров, конокрадов,

сказал, не вози,

а только хороших

людей, мне известных.

Скажи свое имя —

авось переправлю».

⁹ «Скажу, хоть стою

на чужом берегу,

вот род мой и званье:

отец мне Один,

а брат мне Мейли,

а сын мне Магни,

а сам я сильнейший —

бог Тор перед тобою!

Теперь уж и ты

назови свое имя[48]».

¹⁰ «Нет нужды мне скрываться —

зовут меня Харбард».

¹¹ «Скрываться нет нужды,

коль ты никого не боишься».

¹² «Кого мне бояться,

неужто тебя?

Коли мне суждено

помереть не сегодня,

я тебя одолею!»

¹³ «Нет мочи как неохота

в воду лезть да поклажу мочить!

Погоди, человечишко,

я с тобою за ругань сквитаюсь

на твоем берегу!»

¹⁴ «Я тебя подожду

на моем берегу;

я, пожалуй что, посильнее,

чем Хрунгнир покойник[49]».

¹⁵ «То-то, Хрунгнира вспомнил!

Я его одолел —

вот был великанище,

головища из камня! —

я прикончил его

и ногами попрал.

А ты чем похвалишься, Харбард?»

¹⁶ «А я в это время

у Фьёльвара жил,

на острове Альгрен

пять зим зимовал:

сколь хочешь с мужами

мы биться могли,

а пуще любиться —

с девицами спать».

¹⁷ «Ну, а девы-то как?»

¹⁸ «Которая умная дева,

та сама к нам ходила,

которая хитрая дева,

та дома сидела —

хотела веревку

сплести из песка

да выкопать яму

поглубже земли.

А я хитроумьем

всех обошел:

все семеро, сестры, были моими,

со всеми любился, со всеми спал.

А ты чем похвалишься, Тор?»

¹⁹ «А я великана

Тьяци убил[50],

Альвальди сына

я очи закинул

аж на самое небо;

пусть каждый увидит

силу мою! —

они и поныне в небе.

А ты чем похвалишься, Харбард?»

²⁰ «А я соблазнял

наездниц ночных[51] —

жен уводил у мужей;

мне Хлебард по дружбе

дал, великан,

волшебную ветку,

а я этой веткой

ему же мозги заморочил».

²¹ «Так ты ж за добро

злом заплатил!»

²² «Дуб обломали

другому на пользу —

всяк о себе печется!

А ты чем похвалишься, Тор?»

²³ «Был на востоке,

перебил великанш,

жили в горах

и вредили немало;

те великанши

столько рожали,

что скоро земли

не осталось бы людям.

А ты чем похвалишься, Харбард?»

²⁴ «Ходил я в Валланд[52],

затеял смуту,

рати стравливал,

да не мирил:

к Одину павшие

шли воители,

а к Тору — одни рабы».

²⁵ «Будь твоя власть,

ты бы так бестолково

богов наделял бы людьми».

²⁶ «У Тора — сила,

да духу мало:

с испугу, со страху

в варежку влез —

аж забыл, что Тором зовется, —

дыхнуть боялся,

так испугался,

не храпел, не пердел,

лишь бы Фьялара не разбудить»[53].

²⁷ «Харбард, такой-разэтакий,

убить тебя мало!

Дай только залив переплыть!»

²⁸ «Да погоди ты

переплывать залив —

мы же еще не доспорили!

А ты чем похвалишься, Тор?»

²⁹ «Был на востоке,

потоки стерег,

там Сваранга дети

со мною затеяли свару:

метали в меня каменья,

да только того и добились,

что сами же стали

пощады просить.

А ты чем похвалишься, Харбард?»

³⁰ «Был на востоке,

с девицей гулял,

болтал с белолицей

и тайно встречался,

золото ей дарил —

вот и добыл золотую».

³¹ «А ты там нехудо время проваживал».

³² «А ты бы; Тор,

мне мог бы помочь

ту белолицую деву стеречь».

³³ «Уж я бы помог,

да не ведаю как».

³⁴ «Уж я бы тебе поверил,

да ты ведь — хитришь».

³⁵ «Что я, старый башмак,

чтобы пятки щипать?»

³⁶ «А чем ты похвалишься, Тор?»

³⁷ «Берсеркских жен

бил на острове Хлесей:

порчу они

на людей наводили».

³⁸ «Стыдно дело, Тор,

с женами воевать!»

³⁹ «Да разве же это жены?

Не жены они, а волчицы:

челн они мне проломили —

на берегу он сушился —

и Тьяльви, слугу моего,

прогнали и мне самому

угрожали железными палками.

А ты чем похвалишься, Харбард?»

⁴⁰ «Я шел с дружиной —

сюда она поспешала

войну объявить

и копье окровавить».

⁴¹ «Ты только за тем и спешил,

чтобы как-нибудь мне досадить!»

⁴² «Коль судьи присудят,

я с тобою готов расплатиться

за такую досаду

вот этим колечком!»[54]

⁴³ «И кто тебя научил

таковой срамоте:

вовек я не слышал

слова срамнее».

⁴⁴ «Меня учили

старые люди,

которые в домовинах живут».

⁴⁵ «Вот славно придумал;

могильные ямы

назвал жилыми домами».

⁴⁶ «Назвал как назвалось».

⁴⁷ «Погоди, я с тобою

за хулу расплачусь,

дай только пролив переплыть:

волком взвоешь,

когда по тебе

молот мой прогуляется».

⁴⁸ «Сив[55] твоя дома

гуляет с любовником —

с ним расплатись,

то-то подвиг для Тора!»

⁴⁹ «Вздор мелешь,

меня задоришь,

болтливая баба,

все, поди, врешь».

⁵⁰ «Я истину молвил,

а ты — опоздаешь;

будь лодка у Тора,

давно был бы дома».

⁵¹ «Харбард, такой-разэтакий,

из-за тебя опоздаю!»

⁵² «Подумать только,

великому Тору

простой перевозчик — помеха».

⁵³ «Тебе мой совет;

подавай-ка лодчонку —

хватит ругаться, —

родителя Магни[56]

ты должен перевезти».

⁵⁴ «Иди ты отсюда,

здесь нет перевоза».

⁵⁵ «Коль нет перевоза,

скажи хотя бы,

где тут дорога окольная».

⁵⁶ «Сказать недолго,

идти-то — дольше:

дойдешь до колоды,

а дальше — до камня,

возьмешь левее,

а там уже Верланд,

там Тору-сыночку

Фьёргюн[57] укажет

дорогу к дому,

к Одину путь».

⁵⁷ «А поспею ли засветло?»

⁵⁸ «С трудом да бегом

доберешься, пожалуй,

только под утро».

⁵⁹ «Вот что попомни:

ты надо мной посмеялся,

и я тебе не забуду,

как ты меня перевез».

⁶⁰ «А ешь тебя тролли!»

¹ Эй, ты, Эльдир,

не смей уходить,

прежде ответь-ка мне:

чем там кичатся

сейчас над чашами

дети богов победных?

² Успехами в битвах,

доспехами хвалятся

дети богов победных;

ни асы, ни альвы

сейчас над чашей

о тебе любезно не молвят.

³ Так вот, я надумал:

войду в дом Эгира,

на возлияние гляну,

сварой и спором

попотчую асов,

пиво подпорчу желчью.

⁴ Гляди, коль ты вздумал,

войдя в дом Эгира,

на возлияние глянув,

грязью и дрязгом

забрызгать всесильных, —

о тебя же вся дрянь оботрется.

⁵ Гляди, коли вздумал

вздорить ты, Эльдир,

в поруганье со мной тягаться,

обильней будут

обиды ответные!

Что же ты разболтался?

⁶ Скиталец усталый

к застолью вашему,

Лофт[60] пришел издалека;

кто же из вас,

асы, подаст мне

чашу чистого меду?

⁷ Почто притихло,

застолье достойное, —

или молвить неможется:

честь и место

да чаша меда!

или: с порога прочь!

⁸ Ни чести, ни места,

ни чаши меда

тебе здесь не будет:

всевластным известно,

с кем невместно

пить асам на пиршестве.

⁹ Оба мы, Один,

во время оно

кровью братство скрепили[61];

припомни: пива

не пить без меня

тобою было обещано.

¹⁰ Вставай ты, Видар!

пусть волчий отец[62]

в застолье нашем воссядет,

лишь бы Локи

гостей не злословил

в доме этом, у Эгира.

¹¹ Слава асам

и асиньям слава,

и всем всеблагим богам,

но только не Браги,

на бражных лавках

сидящему посередине.

¹² Меч отменный

прими, а в придачу

коня и гривну от Браги:

хоть раз среди асов

распри не сей!

Берегись, не гневи богов!

¹³ Нет же коня у тебя,

ни гривны —

нет у Браги добычи брани;

из асов и альвов

в застолье всевластных

самый опасливый —

ты, гораздый бегать от битвы!

¹⁴ Не в этом бы доме,

у Эгира, вздорить,

на дворе бы нам встретиться! —

я бы руками голыми

голову оторвал бы!

Погоди у меня, дождешься!

¹⁵ Храбришься ты, Браги,

украса седалищ,

за чашей браги — не в брани;

давай воевать

коль, вправду, охота, —

смелый не стал бы медлить!

¹⁶ Брось это, Браги! —

брань богородным

и приемным сынам не прилична;

лучше бы с Локи

в склоку не лезть

в этом доме, у Эгира.

¹⁷ Молчи-ка ты, Идун!

елико из жен

велико блудить горазда:

не зря же любилась

даже и с тем,

кто брата убил твоего.

¹⁸ Локи злославить

я совсем не желаю

в этом доме, у Эгира, —

я только хотела

утишить распрю,

не буянил бы, пьяный. Браги.

¹⁹ Вы понапрасну

два аса, бранитесь,

поругая один другого,

ведь Лофт — сам он знает —

горазд на проказы

и прать на рожон не прочь.

²⁰ Молчи-ка, ты Гевьон!

а то я напомню,

как тебя соблазнил юнец:

дарил обручья,

а ты за это

его на бедра

себе возлагала.

²¹ Безумен ты, Локи!

наидерзейший,

ты в Гевьон разбудишь гнев,

всего живого ей

ведомы судьбы

не меньше, чем мне.

²² Молчи-ка ты. Один!

с начала времен

людей ты судил неправо:

в распре не раз,

кто праздновал труса,

тому ты дарил победу.

²³ Пусть в распрях не раз,

кто праздновал труса,

тому я дарил победу,

зато восемь зим

ты в подземье сидел,

был дойной коровой,

был женкой рожалой,

ты — бабоподобный муж!

²⁴ А сам ты, я слышал,

на острове Самсей,

как ведьма, бил в барабаны,

жил, ворожея,

у людей в услуженье, —

сам ты бабоподобный муж.

²⁵ В застолье пристало ль

столь много о старом

вам толковать сегодня?

Зачем понапрасну

двум асам спорить?

Прежние распри забудем!

²⁶ Молчи-ка ты, Фригг!

ибо, Фьёгюна дщерь,

как раз ты блудить горазда:

Вилли и Ве,

хоть Видрир — твой муж,

с тобою любились оба.

²⁷ Когда бы сидел здесь,

у Эгира в доме,

хоть кто-нибудь, Бальдру подобный,

ты с пиршества асов

сейчас не ушел бы иначе,

как больно побитый.

²⁸ Знать, мало досталось! —

желает ли Фригг

хулу до конца послушать?

Я — вот причина,

что сына вовек,

Бальдра, с тобою не будет!

²⁹ Спятил ты, Локи! —

о злом опять

зачем ты речешь?

Фригг же, я думаю,

знает грядущее,

хотя и молчит о том.

³⁰ Молчи-ка ты, Фрейя! —

я знаю верней

всех прочих, сколь ты порочна:

вот асы и альвы,

в прекрасных палатах, —

и каждый любился с тобою.

³¹ Зол на язык ты,

да ложь-то, я знаю,

доведет тебя до беды:

в ярости асы

и асиньи в гневе —

до дому цел не дойдешь!

³² Молчи-ка ты, Фрейя!

елико ты — ведьма,

блудница — блудливей нет:

когда тебя боги

с братом застали[63],

с испугу ты пукнула, Фрейя!

³³ Чему ж тут дивиться,

коль с мужем ложе

делит жена не с одним?

Хуже, что муж,

к тому же рожалый,

ты, ас никудышный, — средь нас!

³⁴ Ньёрд, помолчи-ка,

елико ты был

залогом богов на востоке[64]:

ночами, как в чан,

мочились тогда

в рот тебе дочери Хюмира[65].

³⁵ Зато я утешен —

хотя я и был

залогом богов на востоке, —

чадо зачал я,

чудного сына, —

прекрасней средь асов нет!

³⁶ Ньёрд, не спеши!

Нашел, чем кичиться!

Я молчал, а теперь не смолчу;

зачал ты чадо —

вот чудо! — с сестрою!

Стыд вам двоим и срам!

³⁷ Из нас, из асов

в прекрасных палатах,

лучший из лучших — Фрейр:

жену ни одну

не понудил, ни деву,

из полона же он свободил!

³⁸ Тюр, помолчи! —

ты с начала времен

и двоих-то не смог помирить:

право, напомню,

что правую руку

Фенрир тебе отъел[66].

³⁹ Я — руку утратил,

а Хродрвитнир[67] — где он?

Не равный урон понесли:

ведь Волку, похоже,

в узах-то хуже

гибели ждать богов!

⁴⁰ Ты, Тюр, помолчал бы!

Жене твоей счастье —

ведь она от меня родила!

А чем за бесчестье

ты счелся? Не местью ль?

Нет, отказался! Позор!

⁴¹ Пусть же Волк в путах

в устье лежит,

гибели ждет богов;

и ты, коль скоро

не кончишь болтать,

тож попадешь в оковы!

⁴² Дал ты в уплату

за Гюмира дщерь

злато и меч в придачу[68]:

коль Муспелля чада

промчатся сквозь Мюрквид,

чем ты, несчастный, помашешь?

⁴³ Будь родом я равен

Ингунар-Фрейру,

владей я столь дивным домом,

ворону зловредную

враз ободрал бы —

расчленил бы его на части!

⁴⁴ Что за ничтожество

тут хвостом помавает

и лижет великим?

Жалкий, при жернове

ты прожужжал

уж и Фрейру все уши, канюча.

⁴⁵ Я — Бюггвир! Мою

люди и боги

скоропоспешность славят:

в пиру я по праву

средь родичей Хрофта,

с ними я пиво пью.

⁴⁶ Бюггвир, молчи!

ведь с начала времен

людей накормить не умел;

ты ж спишь под лавкой,

тебя ж не отыщешь,

коль скоро пора на рать!

⁴⁷ Пьяный ты, Локи,

пивом упился, —

не пора ли, Локи, домой?

Ведь всякий, кто пьян, —

буян и болтун:

мелет незнамо что!

⁴⁸ Хеймдалль, молчи! —

ведь с начала времен

тяжелая жизнь у тебя:

знать, преет спина

с тех пор у тебя,

как стал ты стражем богов

⁴⁹ Ловок ты, Локи,

да на воле тебе

недолго хвостом крутить:

кишками сынка

скоро к скале боги

привяжут тебя.

⁵⁰ Кишками сынка

коль скоро к скале

боги привяжут меня,

помни: я первый

и я же последний

был при убийстве Тьяци![69]

⁵¹ Помни, коль первый

и ты же последний

был при убийстве Тьяци,

ждет во владеньях

и в доме моем

отныне тебя погибель.

⁵² Локи на ложе

ласковей ты

залучала речами когда-то, —

коль старым считаться

мы стали, так это

теперь я тебе и попомнил.

⁵³ Привет тебе, Локи!

Прими же льдяную меду

отменного чашу!

Хотя бы меня ты

на возлиянье

средь славных богов не злословь.

⁵⁴ Хотя бы тебя

не порочил бы я,

будь вправду ты непорочна,

однако я знаю —

мне ли не знать! —

с кем от Хлорриди[70] ты гуляла:

то злобный был Локи.

⁵⁵ Вот дрогнули горы, —

как я полагаю,

то Хлорриди на подходе:

знать, сможет унять он

иного, кто ныне

ругает богов и людей.

⁵⁶ Молчи-ка, Бейла,

Бюггвира женка,

мерзостей смесь:

ни разу средь асов

тебя безобразней

не бывало, засеря-скотница.

⁵⁷ Умолкни ты, скверный!

Глумливую речь

мой молот Мьёльнир прервет;

рамен камение[71]

с рамен снесу —

тут тебе и конец!

⁵⁸ Ты же, сын Йорд,

к меду пришел, —

почто же, Тор, вздоришь?

Не столь будешь стоек

в стычке с тем волком,

что Родителя Ратей[72] пожрет.

⁵⁹ Умолкни ты, скверный!

Глумливую речь

мой молот Мьёльнир прервет.

Как возьму подыму

да метну на восток —

только тебя видали!

⁶⁰ Да будет тебе

о набегах восточных

толковать от начала времен;

не ты ли, сам Тор,

там в рукавице

с испугу сидел и терпел?

⁶¹ Умолкни ты, скверный!

Глумливую речь

мой молот Мьёльнир прервет:

как я в правую руку

Хрунгнира гибель[73]

возьму да метну — и костей не собрать!

⁶² В живых мне до века

судьба оставаться —

чего ж мне пугаться тебя?

А тот ремешок,

на мешке-то с припасом

сколь у Скюрмира крепок? —

с голодухи ты чуть не сдох[74]!

⁶³ Умолкни ты, скверный!

Глумливую речь

мой молот Мьёльнир прервет:

Хрунгнира гибель

в Хель тебя сбросит

прямо к смерти вратам!

⁶⁴ Я все сказал асам,

сказал сынам асов

все, что желал сказать;

с тобой, так и быть,

спорить не буду, уйду —

ведь ты драться горазд.

⁶⁵ Пиво-то, Эгир,

поспело, да только

ты понапрасну старался!

Пламя, дотла

спали это место —

весь дом и владенья;

огонь твою спину — в пепел!

¹ С полудня[77] девы летели

над темным лесом —

Нездешняя[78] с ними,

вестницы судеб;

на берег озерный

сели — для роздыха,

жены-полудницы

лен стали прясть.

² Из них единая —

из дев наидивная —

прильнула к Эгилю,

его избрала;

за ней — Белолебедь

в лебяжьих одеждах…;

а третья дева,

второй сестрица,

выбрала Вёлунда,

его обняла.

³ Так они жили,

семь зим поживали,

зиму осьмую

не жили — маялись,

а на девятую

вовсе ушли:

за темный Мюрквид[79]

они стремились,

нездешние девы,

вестницы судеб.

⁴ С ловитвы вернулся

зоркий охотник,

с ним Слагфид и Эгиль,

а дом опустел, —

внутри и снаружи

и всюду искали;

Эгиль на лыжах

за Эльдрун — к восходу,

Слагфид на полдень

за Сванхвит пустился,

⁵ а в Волчьей Долине

Вёлунд остался:

вправлял самоцветы

в червонное злато,

обручье к обручью

на лыка низал —

так пожидал он

свою хозяйку,

а вдруг да вернется

светлая в дом.

⁶ Тут вызнал Нидуд,

Ньяров владыка,

что в Волчьей Долине

Вёлунд — один,

и вот, ночью скачут

мужи в кольчугах,

ущербный месяц

блестит на щитах.

⁷ Ссели с седел

у самого дома,

двери открыли,

все сквозь обошли:

глядь, на лычаги

кольца нанизаны —

всего же семь сотен

сей выковал муж, —

⁸ сняли с лычаг

и вновь нанизали

все обручья —

одно лишь взяли.

Вёлунд с ловитвы

из мест далеких,

охотник зоркий,

домой прибежал

⁹ и стал медвежью

свежатину жарить;

сухая, как хворост,

сосна полыхает —

дровишки Вёлунду

ветер высушил.

¹⁰ Альвов хозяин

сел на шкуру медвежью,

обручья считает —

ан нет одного!

Подумал: вернулась

Хлёдвера дочерь,

жена младая, —

она и взяла.

¹¹ Долго сидел он,

пока не уснул он;

не радостным было

его пробужденье:

руки веревкой

накрепко связаны,

ноги тугими

обмотаны путами.

¹² «Чьи это люди

кольцевладельца

лычагой скрутили,

меня повязали?»

¹³ Тут Нидуд крикнул,

Ньяров владыка:

«Откуда у Вёлунда

в Волчьей Долине,

у князя альвов,

золото наше?»

¹⁴ «Из груза Грани[80]

здесь злата нет,

и Рейна холмы,

знать, далёко отсюда;

помню, однако,

богатством не меньшим

мы, родичи, прежде

вместе владели —

¹⁵ Хладгуд и Хервёр,

Хлёдвера дети,

и знатная Эльдрун,

дочерь Кьяра[81]…»

……………………

¹⁶ (Жена преумная,

супруга Нидуда,)

вошла в палаты

и вдоль прошла их,

в средине встала,

молвила тихо;

«Из лесу вышедший

другом не станет…»

¹⁷ «…клыки он скалит,

как только видит

свой меч, а заметит

на Бёдвильд обручье —

глаза у него, как у змея, горят.

Жилы ему

немедля подрежьте —

пусть сиднем сидит

в Севарстёд!»

¹⁸ «На чреслах Нидуда

клинок сверкает,

его точил я —

нельзя вострее,

его закаливал,

как мог я, твердо;

мой меч блескучий

навечно утрачен —

к Вёлунду не вернется

в кузне его рожденный;

¹⁹ а Бёдвильд носит

жены моей злато —

еще не отмщен я! —

обручье красное».

²⁰ Сидит он, не спит он,

все молотом бьет —

скоро скует он

на Нидуда ковы.

А Нидуда дети,

два сына, вздумали

взглянуть на казну,

что на острове Севарстёд;

²¹ у скрыни встали,

ключи спросили, —

алчба их сгубила

как внутрь заглянули;

множество, юные

видят, сокровищ

красного злата

и украшений.

²² «Еще приходите!

Одни приходите!

И все это злато

вам же отдам я!

Но только ни слова

ни девам, ни слугам,

да никто не прознал бы,

что вы — у меня».

²³ Скоро брат брату,

один другому,

молвят: «Пойдем-ка

на золото глянем».

Встали у скрыни,

ключи спросили, —

алчба их сгубила,

как внутрь заглянули;

²⁴ головы разом

отрезал детям,

ноги засунул

под мех кузнечный,

а череп каждого,

кожу содравши,

оправил в серебро,

отправил Нидуду;

²⁵ из глаз же их выделал

самоцветные камни,

послал их с умыслом

супруге Нидуда,

а зубы каждого

узором выложил,

в две гривны вправил,

отправил Бёдвильд.

²⁶ Сама тут Бёдвильд

……………………

несет обручье, —

смотри, мол, сломала;

«Кто мне поможет,

если не ты?»

²⁷ «Так я заделаю

в золоте трещину —

даже отец твой

доволен останется,

пуще того

твоя мать возликует,

да и тебе

не меньше понравится».

²⁸ Пива налил ей

и так преуспел

в деле, что дева

на лавке уснула.

«Теперь отомстил я

за все неправды;

одно же дело

еще не сделал.

²⁹ Но вот — сказал Вёлунд, —

я встал на крылья,

что воины Нидуда

мне подрезали!»

Смеется Вёлунд,

в воздух взлетает[82];

Бёдвильд же с острова

прочь, рыдая;

плачет о милом,

отца страшится.

³⁰ Жена преумная,

супруга Нидуда

вошла в палаты

и вдоль прошла их

(а он на ограду

для роздыху сел):

«Не спишь ты, проснулся,

Ньяров владыка?»

³¹ «Не сплю, не проснулся —

на ложе плачу

в печали, как вспомню

сынов пропавших.

Ум мой застыл

от преумных советов!

С Вёлундом ныне

хочу перемолвиться.

³² Ответь мне, Вёлунд,

владыка альвов,

что сталось с моими

чадами славными?»

³³ «Сначала сам ты

крепчайшей клятвой —

бортом ладьи, венцом щита,

хребтом коня, клинком меча —

клянись, что деву

казнить не станешь

и не погубишь

супругу Вёлунда[83],

его невесту,

тебе известную, —

дитя родит она

в твоем же доме.

³⁴ Пойди в ту кузню,

что сам ты поставил, —

там кожи с волосьями

найдешь кровавые:

головы разом

отрезал я детям,

ноги засунул

под мех кузнечный,

³⁵ а череп каждого,

кожу содравши,

оправил в серебро,

отправил Нидуду;

из глаз же их выделал

самоцветные камни,

послал их с умыслом

супруге Нидуда,

³⁶ а зубы каждого

узором выложил,

в две гривны вправил,

отправил Бёдвильд;

а Бёдвильд ныне

в утробе носит —

она же одна

вам дочерь родная!»

³⁷ «Худшей вести

мне принесть ты не смог бы —

словес наихудших

не услыхать бы, Вёлунд!

Где тот, столь высокий,

что с коня тебя ссадит,

где лучший лучник,

что стрелою достанет,

когда ты плаваешь

в поднебесье!»

³⁸ Смеется Вёлунд,

в воздух взлетает;

Нидуд в печали,

сиднем сидит.

³⁹ «Вставай-ка, Такрад,

раб мой вернейший,

зови-ка Бёдвильд,

мою белоликую,

в одеждах светлых

с отцом побеседовать.

⁴⁰ То правда ли, Бёдвильд,

что мне сказали, —

ты будто с Вёлундом

жила на острове?»

⁴¹ «Правду, Нидуд,

тебе сказали;

то было с Вёлундом

у нас на острове —

а лучше бы не было! —

в час наихудший!

Ведь я перед ним

устоять не сумела —

сил моих не было

ему противиться».