Королева Карибов

Глава 1. ЧЕРНЫЙ КОРСАР

Бурное Карибское море страшно ревело, бросая целые горы воды на берега Пуэрто-Лимона. Солнце еще не зашло, но уже опускалось к горизонту. Тускло-красное, точно медный диск, оно едва пробивалось сквозь разрывы косматых свинцовых туч, постепенно заволакивающих все небо.

Дождя еще не было, но вот-вот должны были разверзнуться хляби небесные, и жители городка спешили укрыться в своих домах. Только несколько рыбаков да пять-шесть солдат испанского гарнизона оставались еще на пристани, придерживая свои плащи и шляпы, срываемые ветром, и отступая перед яростью волн, что обрушивали к их ногам потоки соленой воды и пены.

Причина, по которой в этот ненастный вечер они оставались здесь под открытым небом, была достаточно серьезной. Час назад на линии горизонта показался корабль, и, судя по направлению его парусов, он был намерен искать убежища в их маленькой бухте.

В иные времена это мало кого взволновало бы, но в конце семнадцатого века, когда начинается наша история — другое дело. Каждый корабль, который появлялся на горизонте, вызывал волнение в тревогу у испанского населения по всем берегам Мексиканского залива. Одна только мысль, что, возможно, это авангард какой-нибудь флибустьерской флотилии, приводила в содрогание и простых обывателей, и гарнизоны испанских фортов. Женщины и дети торопились укрыться в домах, мужчины поспешно вооружались.

Бойни и грабежи, учиненные Большим Пьером и д'Олоне, Джоном Девисом и Монтрабасом, Черным Корсаром и его двумя братьями, сеяли ужас во всех испанских колониях. Тем более что многие верили, и вполне искренне, что пираты с Тортуги — это выходцы из преисподней и потому непобедимы.

Ожидание и беспокойство отражалось на лицах стоявших на пристани рыбаков и солдат. Все были напряжены, все взгляды прикованы к плывущему в бурном море паруснику.

— Да защитит нас Мадонна, — пробормотал вполголоса старый бородатый матрос, смуглый, как метис, — но этот корабль явно не из наших. Кто бы еще осмелился идти в такую бурю под всеми парусами, кроме этого дьявольского отродья, разбойников с Тортуги?

— А вы уверены, что он направляется именно к нам? — спросил сержант, стоявший посреди небольшой группы солдат.

— Вполне, сеньор Васко. Смотрите!.. Он лег на другой галс у Белого Мыса, и теперь не остается сомнений

— Это бриг? Как по-твоему, Алонсо?

— Да, сеньор Васко. Отличное судно и храбро борется с волнами. Через час оно будет напротив Пуэрто-Лимона.

— А почему вы решили, что это не наш корабль?

— Почему? Да будь это испанское судно, оно искало бы убежища не в нашей маленькой ненадежной бухте, а в Кирикуло, где можно хоть целую эскадру укрыть под защитой островов.

— А знаете, — вмешался молодой моряк, отделившийся от группы стоявших неподалеку рыбаков. — Я, кажется, узнаю его. Это «Молниеносный» Черного Корсара.

Лица всех, кто расслышал эти слова, заметно побледнели. Даже сержант, добывший себе нашивки во многих кровопролитных сражениях, очень сильно изменился в лице.

— Черный Корсар?.. — воскликнул он с легкой дрожью в голосе. — Да ты с ума сошел, парень!

— Именно он, — упрямо повторил моряк. — Два дня назад я его уже видел. Я рыбачил у островов Кирикуло, когда мимо меня на расстоянии выстрела из аркебузы прошел корабль. На его борту горели золотые буквы: «Молниеносный».

— Карамба! — гневно воскликнул сержант. — И ты не сказал нам об этом раньше!

— Я не хотел сеять панику, — ответил молодой моряк. — Я не думал, что он вернется.

— Если бы ты вовремя предупредил нас, мы послали бы кого-нибудь за помощью в Сан-Хуан.

— А для чего? — насмешливым тоном спросил один из рыбаков.

— Чтобы помешать высадке этих разбойников.

— Ну да, — ответил этот детина, высокий, как гренадер, и мощный, как бык. — Я сражался с этими людьми, и знаю, чего они стоят в драке. Пираты Олоне и Черного Корсара непобедимы. Это я вам говорю, сеньор сержант.

— Ты так думаешь, Карденас?

— Да, и очень скоро вы сами это увидите. Смотрите, их корабль уже повернул к нашему берегу. Через полчаса они будут здесь, и попробуйте с ними сразиться. А что до меня, то я забираю свои пожитки — и прямиком в лес.

— А крепость пусть остается на произвол судьбы? — возмущенно воскликнул сержант.

— Когда крепость не способна защищаться, ее покидают, — с невозмутимым видом ответил этот гигант.

Проговорив это, он повернулся и быстрыми шагами удалился в сторону города. Рыбаки, стоявшие на берегу, уже готовы были последовать его примеру, когда пожилой осанистый человек, молчавший до сих пор, оторвал взгляд от подзорной трубы, которую он наставил в море, и жестом остановил их.

— Останьтесь, — сказал он. — Черный Корсар не причинит вам зла. Он не нападает на безоружных.

— Откуда вы знаете это? — спросил сержант.

— Я знаком с Черным Корсаром.

— И это действительно его корабль?

— Да, это «Молниеносный».

— Гром и молния! — воскликнул один из рыбаков. — Бежим, друзья!

Но никто не шевельнулся. Рыбаки и солдаты остались на пристани, как зачарованные взирая на парусник, который, будто смеясь над яростью урагана, на всех парусах приближался к ним.

Он казался огромной морской птицей, несущейся над штормовым морем. Бесстрашно взлетал он на гребни волн, зависал на секунду в шатком равновесии, от которого пробирала дрожь, и тут же обрушивался в пропасть между валами, исчезая в ней почти целиком. И тут же вновь появлялся в неверном тускнеющем свете сумерек.

Молнии сверкали над его мачтами, озаряя синеватым светом чудовищно раздутые паруса. Огромные валы разбивались о борта, заливая время от времени даже палубу, но корабль не сдавался, а прямиком, не меняя даже галсов, шел в направлении Пуэрто-Лимона, точно гордый и неустрашимый морской дух.

Видя, что он уже приблизился к их маленькой бухте, рыбаки в ужасе переглянулись.

— Там готовятся к высадке, — закричал один из них. — На борту готовят шлюпки и якоря.

— Бежим! — завопили другие. — Это корсары с Тортуги. Бежим!..

И они стремглав бросились по узким улочкам города, а вернее, просто поселка, поскольку Пуэрто-Лимон был в те времена не так населен, как сейчас.

Сержант и оставшиеся солдаты, немного поколебавшись, бросились вслед за ними. Но не врассыпную, как те, по домам, а все вместе и к небольшому форту, который возвышался недалеко от причала на вершине скалы.

Гарнизон Пуэрто-Лимона насчитывал всего сто пятьдесят человек и две пушки, и было ясно, что он не сможет устоять против этого мощного, имевшего сильную артиллерию корабля. Защитникам города ничего другого не оставалось, как затвориться в форте и позволить себя осадить.

А тем временем корабль, несмотря на ярость ветра и страшные удары волн, искусно лавируя, вошел в порт и бросил якорь в ста пятидесяти метрах от причала.

Это был отличный бриг с прекрасными обводами и очень высокими мачтами — настоящее гоночное судно. Десять портов, из которых высовывались жерла орудий, виднелись в его бортах: пять по правому и пять по левому борту. А на полуюте стояли две тяжелые пушки. На корме развевался большой черный флаг с золоченой буквой V посередине, увенчанной дворянской короной.

Взяв на рифы последние паруса и бросив для верности еще два якоря, матросы спустили с подветренной стороны шлюпку и мощными взмахами весел направили ее к причалу. В ней сидели четырнадцать человек, вооруженных ружьями, пистолетами и короткими тяжелыми саблями, распространенными среди флибустьеров Тортуги.

Несмотря на непрекращающиеся удары волн, шлюпка быстро приблизилась к берегу и, пройдя мимо двух небольших скал, благополучно достигла причала.

Ни один испанский солдат не осмелился показаться на берегу. Весь небольшой гарнизон заперся в форте, явно считая свое вмешательство бесполезным. Двенадцать пушек на бриге в любой момент могли накрыть весь берег огнем, обрушив на форт град картечи и ядра.

В ту минуту, когда шлюпка качалась уже у самого берега, один из сидящих в ней встал и мощным прыжком, достойным тигра, перескочил на причал.

Этот смельчак, первым высадившийся на берег посреди города с двухтысячным населением и гарнизоном испанских солдат, был видный мужчина лет тридцати пяти с красивым бледными лицом, с первого же взгляда выдававшим его благородное происхождение. Его темные глаза глядели властно и уверенно, но высокий лоб пересекала резкая морщина, придававшая лицу какое-то грустное, даже горестное выражение, точно от незажившей душевной раны, которая еще напоминает о себе.

Наряд его тоже не казался веселым. С головы до ног он был одет во все черное, хотя и с элегантностью, нечасто встречающейся среди суровых и грубых корсаров Тортуги. Его камзол из черного шелка был украшен тонкими кружевами того же самого цвета, штаны, широкий пояс, поддерживающий шпагу, сапоги и даже шляпа были черны, как ночь. Даже большое перо, спускавшееся со шляпы, было черного цвета, довершая тем самым этот траурный убор.

Едва спрыгнув на берег, он остановился и пристально посмотрел на дома городка, все окна в которых были наглухо закрыты. Насмешливая улыбка показалась на его губах.

«Какой страх! — пробормотал он. — Можно подумать, что я для них страшней сатаны».

Он повернулся к людям, оставшимся в шлюпке.

— Моко, Кармо, Ван Штиллер, за мной!

Гигантского роста негр, настоящий Геркулес, вооруженный топором и парой пистолетов, спрыгнул на пристань вслед за ним, и тут же к нему присоединились еще двое. Оба были белые лет сорока на вид, с грубоватыми лицами, которым густые бороды придавали еще более суровый вид. Один был приземистый и с черной, другой повыше ростом и с рыжеватой бородой. Оба вооружены мушкетами и короткими саблями, одежда их состояла из простой шерстяной рубахи и коротких штанов, открывавших снизу мускулистые икры, покрытые ссадинами и шрамами.

— Вот и мы, капитан, — сказал негр.

— За мной!

— А шлюпка?

— Она вернется на борт.

— Простите, капитан, — обратился к нему один из матросов. — Опасно всего лишь вчетвером входить в этот город.

— Неужели ты боишься, Кармо? — удивился капитан.

— Тысяча чертей! — вскричал Кармо. — Не за себя, а за вас.

— Разве Черный Корсар когда-нибудь испытывал страх, Кармо?

— Пусть только кто-нибудь заикнется об этом, и он тотчас же проглотит свой язык, капитан.

— Тогда за мной, и без разговоров.

Он повернулся к шлюпке и крикнул сидящим в ней:

— Возвращайтесь на бриг! Скажите Моргану, чтобы готовился к отплытию. Мы скоро вернемся.

И видя, что гребцы колеблются, не спеша повиноваться, повторил тоном, не допускающим возражений:

— Вы меня поняли? Отплывайте.

Шлюпка отчалила и, борясь с волнами, поплыла к кораблю.

— А теперь нанесем-ка мы визит управляющему герцога, — сказал человек в черном, надвигая поглубже шляпу и заворачиваясь в свой черный плащ.

— Одно слово, капитан, — обратился к нему тот, кого называли Кармо.

— Говори, но побыстрее.

— Мы же не знаем, где живет этот управляющий.

— Что за важность? Разыщем его.

— Но я не вижу ни одной живой души. Похоже, у жителей при появлении «Молниеносного» душа ушла в пятки.

— Вон виднеется форт, — ответил Черный Корсар. — Если нам никто не скажет, где найти управляющего, спросим у гарнизона. Испанцы любезны.

— Рога Вельзевула!.. Идти спрашивать у испанцев? Но нас всего четверо, капитан.

— А двенадцать пушек «Молниеносного» разве не в счет? Но прежде мы разведаем эти улочки.

— Здесь можно нарваться на засаду, капитан, — сказал Ван Штиллер.

— Ого! Я вижу и гамбуржцы бывают пугливы.

— Я так не думаю, капитан.

— Тогда проверьте мушкеты, и за мной. И решительным жестом обнажив свою шпагу, он первым двинулся вперед.

Спустилась ночь, но буря не успокоилась. На темных узких улочках городка завывал ветер, а в небе среди черных, как сажа, туч сверкали молнии и раздавались раскаты грома.

Ни один фонарь не горел на улицах города, а сквозь ставни не проникал ни один луч света. Он казался вымершим. Должно быть весть, что на берег высадились страшные корсары с Тортуги, навела такую панику на местных жителей, что все они позапирались в своих домах.

Немного подумав, Черный Корсар выбрал самую широкую улицу, и все четверо зашагали по ней. Они прошли уже шагов сто, когда Корсар вдруг резко остановился и крикнул:

— Кто идет?

На углу боковой улочки мелькнула какая-то человеческая фигура, но, увидев четырех вооруженных мужчин, тут же бросилась за повозку с сеном, стоявшую у забора.

— Засада? — спросил Кармо, подавшись к капитану.

— Скорее просто какой-то шпион, — ответил тот.

— Он там один?

— Да, Кармо.

— Но поблизости может быть целый отряд. Не стоит слишком далеко заходить в эти улочки.

— Иди схвати этого человека и приведи сюда.

— Лучше пойду я, — сказал негр, берясь за свой тяжелый топор.

— Давай, и поторопись, — сделал нетерпеливое движение Корсар.

Великан негр в три прыжка пересек улицу и обрушился на человека, притаившегося за повозкой. Схватив его за воротник, он приподнял тщедушного человечка, словно простой пук соломы.

— Помогите! Убивают!.. — завопил несчастный придушенным голосом.

Не обращая внимания на эти вопли, негр перенес его через улицу в бросил наземь перед Корсаром.

— Ну и красавчик! — захохотал, увидев его, Кармо. — Эй, черный кум, где ты выловил этого морского краба?

Человек этот и в самом деле не был похож на солдата, а тем более на храбреца. Это был какой-то местный обыватель, немолодой уже, с большим крючковатым носом, запавшими глазками и чудовищным горбом на спине. Бедняга весь посинел от страха и дрожал так сильно, что, казалось, вот-вот упадет в обморок.

— Горбун! — воскликнул Ван Штиллер, разглядевший его при свете молний. — Он принесет нам удачу.

Черный Корсар положил руку на плечо испанца и спросил:

— Куда ты шел?

— Я бедный человек. Я никому не причинил зла, — захныкал горбун.

— Я тебя спрашиваю, куда ты шел? — повторил Корсар.

— Этот морской краб бежал в форт за подмогой, чтобы накрыть нас в городе, — сказал Кармо.

— Нет, ваше превосходительство! — вскричал горбун. — Клянусь вам, нет!

— Тысяча чертей! — засмеялся Кармо. — Он титулует меня, как губернатора. «Ваше превосходительство». Ну и ну!

— Помолчи, — оборвал его Корсар. — Ну, так куда ты шел?

— За доктором, сеньор, — залепетал горбун. — Моя жена заболела.

— Говори правду, иначе я прикажу тебя повесить на самой высокой рее моего корабля.

— Клянусь вам…

— Оставь свои клятвы и отвечай. Ты знаешь дона Пабло де Рибейра?

— Управляющего герцога Ван Гульда? Да, сеньор. Я лично знаком с доном Пабло.

— Тогда проводи меня к нему.

— Но, сеньор…

— Проводи меня к нему! — загремел Корсар угрожающе. — Где он живет?

— Здесь рядом, сеньор… ваше превосходительство…

— Замолчи! И вперед, если ты еще дорожишь своей шкурой. Моко, держи этого человека и смотри, чтобы он не сбежал. Негр схватил испанца за шиворот и еще раз легонечко тряхнул.

— Ну, пошел! — крикнул он.

Маленький отряд снова пустился в путь, но продвигались они теперь с большой осторожностью, останавливаясь и осматриваясь на каждом шагу. Ван Штиллер наблюдал за окнами, готовый разрядить свой мушкет в первую же приоткрывшуюся ставню, а Кармо не терял из виду двери.

Доведя их до противоположного конца улицы, горбун повернулся к Корсару и указал на красивый каменный дом в три этажа с каменной башенкой наверху.

— Вот здесь он живет, сеньор.

— Хорошо, — ответил Корсар.

Он внимательно оглядел дом, потом дошел до угла, чтобы удостовериться, что в боковых улочках никого нет, и, подойдя к двери, постучал тяжелым бронзовым молотком, висевшим на цепочке рядом с ней.

Еще не затих звук этого удара, как заскрипели поднимающиеся жалюзи и чей-то голос спросил с верхнего этажа:

— Кто там?

— Я — Черный Корсар. Откройте или мы подожжем дом! — закричал капитан, сверкнув при синеватом свете молнии лезвием своей шпаги.

— Кого вы ищете?

— Дона Пабло де Рибейру, управляющего герцога Ван Гульда! В доме послышались торопливые шаги, чьи-то испуганные голоса. Потом все стихло.

— Кармо, — сказал Корсар. — У тебя есть бомба?

— Да, капитан.

— Положи ее перед дверью. Если они не откроют, мы проложим себе дорогу сами.

Он уселся на ближайший парапет и принялся ждать, теребя эфес своей шпаги.