Королевство викингов

Глава 9 Дети Рагнара

У Рагнара было 11 законных сыновей. И, наверное, было много и внебрачных детей. Но в их судьбе конунг не участвовал. Наложницы часто были беременны от Лодброка, но они почти сразу становились неинтересны викингу. Он не считал беременность чем-то волшебным или божественным. Наоборот – это портило прекрасную внешность его женщин.

И для того, чтобы рожать законных наследников, у него была обожаемая им супруга. Высокая, статная и красивая. Она была создана для того чтобы продолжать род Лодброка. Конунг боготворил свою жену и, возвращаясь из долгих походов, проводил с ней все свободное от государственных дел время. Но любовь к жене не мешала Рагнару иметь наложниц, а в долгих странствиях сбрасывать свое напряжение с захваченными женщинами.

Конунг выбирал для себя только красивых и молодых девушек, способных выдержать ни одну ночь без сна. Именно поэтому когда становилось понятно, что наложница забеременела, а лицо и фигура ее потеряли былую привлекательность конунг либо давал вольную, либо отправлял ее как можно дальше и спокойно забывал про девицу. Редко когда позволялось беременной наложнице остаться при дворе и родить ребенка. А если такое даже и происходило, ребенок чаще всего умерщвлялся или отдавался на воспитание к крестьянам. Но это было большой редкостью, и происходило такое, только если наложница каким-то образом это заслуживала. Например, была хороша в постели или могла развлечь конунга.

Рагнар влюблялся быстро и страстно. Но также быстро и остывал к женщинам. Все-таки плотские утехи оставались только плотскими утехами. Женщины всегда оставались для него ниже, чем билось его сердце, кроме жены, разумеется.

Сыновей он обожал, и благодарил за них свою супругу каждый день. Насколько удавалось, он занимался с детьми военным делом, нанял им самых лучших учителей и всячески способствовал их развитию. Когда первому сыну исполнилось 12 лет, он впервые взял его с собой в поход. Мальчик к тому времени овладел оружием настолько, что ни в чем не уступал воинам-викингам. Требовалась практика. Вот Рагнар и взял сына с собой. Да и по закону в 12 лет мальчик уже считался взрослым.

В этом же походе впервые сын познал тело женщины. За то, как мальчик смело сражался наравне с остальными викингами, конунг подарил ему одну из своих пленниц. В захваченном селении было много золота и красивых женщин. Но самая прекрасная юная девушка с копной белокурых волос и нежной кожей досталась его сыну.

Перед тем как мальчик должен был стать мужчиной, Рагнар предупредил его о том, что эта дева будет первой, но далеко не последней в списке его любовных побед, поэтому не стоит проявлять к ней чрезмерно много внимания. Она здесь для того чтобы он стал мужчиной и узнал о том, как приятно расслабляться в объятиях женщин. Мальчик внимательно выслушал отца, но после ночи, проведенной с юной красоткой, он не мог унять трепет сердца при виде ее. Она казалась ему самой желанной и самой великолепной. Это было то, о чем предупреждал его отец – сын Рагнара влюбился. Но отцу сын ничего не сказал. Викинг должен быть сильным, и если Рагнар велел забыть о девушке, он так и поступит.

По прибытии на берег мальчик узнал, что его первая любовь стала наложницей отца… Мальчик стал часто ходить к ней тайком ото всех.

Рагнар, конечно, все равно узнал об этом. Ведь он пристально следил за сыном, ему не нужна была невестка рабыня. И его сыну тоже не нужна была такая жена! Поэтому он велел и велел слугам избавиться от юной пассии. Девушку отвезли на пристань и продали торговцу рабами, а сын Рагнара так больше никогда и не увидел свою возлюбленную.

Проплакав всю ночь, сын конунга затаил обиду на отца. Но кто бы мог предвидеть, что ситуация повторится вновь несколько лет спустя. Будучи уже взрослым юношей и полноправным участником любых боевых действий, сын Рагнара в одном из городов украл для себя наложницу диковинной внешности: чуть раскосые глаза, смуглая кожа и длинные черные волосы, обрамляющие нежное личико. Отправив девушку на корабль, юноша продолжил опустошать и разорять город. Но каково же было его удивление, когда вернувшись, он обнаружил в спальне отца свою наложницу. На смятых простынях полностью обнаженная и красивая она лежала разгоряченная после того, как ее любил конунг. А сам Лодброк стоял рядом с постелью уже полностью одетый.

Былая обида всколыхнулась вновь. Словно буря она подхватила сына викинга и закружила его в зловещем танце. Вмиг он выхватил свой острый меч и, вскочив на кровать, изрубил на куски девушку и ринулся на отца. Рагнар не ожидал подобной реакции и еле успел увернуться от лезвия спешащего покарать его сына. Конунг выхватил свой меч и ловко отразил тут же последовавший второй удар.

– Прекрати! Что ты делаешь?! – крикнул Рагнар.

– Ты опять забрал мою женщину! – закричал в ответ юноша. И снова нанес удар.

Рагнар почувствовал, как из его плеча быстрой струйкой потекла кровь. Но его сына это не остановило, он продолжал наносить удары с неистовой силой.

– Это всего лишь баба! Вонючая сучка! Неужели из-за нее ты убьешь своего отца?

– Ты забрал у меня мою женщину! Я украл ее для себя, – завопил парень и почувствовал, как сильный удар отбросил его вон из каюты на палубу.

Викинги, слышавшие перепалку, но, естественно, не вмешавшиеся в нее, с изумлением уставились на поединок отца и сына.

– Успокойся, мальчик мой, и прости меня, если я обидел тебя, – крикнул Рагнар вскочившему на ноги сыну. Но тот как будто не слышал его. Он словно обезумевший зверь кинулся на конунга снова.

Рагнар был гораздо сильнее и опытнее и поэтому отражал удары почти играючи. Это в свою очередь еще больше раздражало и бесило юного конунга.

– Я ненавижу тебя! Ты отнял у меня мою первую любовь! И считаешь, что можешь забирать у меня любую понравившуюся тебе женщину! – лицо парня горело, а на глаза от излишней горячности, присущей только молодости, наворачивались слезы. – Ты не отец мне больше! – яростно крикнул юноша.

Рагнар лишь на секунду замер, а потом начал наносить удары мечом один за другим. В ужасе его сын еле успевал уворачиваться от сильных и метких ударов своего отца. Он понял, что сказав последнюю фразу, перегнул палку. И не просто разозлил конунга, а навлек на свою голову, кажется… погибель. Он чувствовал, насколько силен Рагнар, юноша больше не злился, он отчетливо понял, что его отец побывал в таких схватках, что ему, жалкому сыну этого великого воина, и не снилось. С каждым разом он чувствовал, как слабеют его руки и как подкашиваются ноги. А отец все продолжал и продолжал. Парню уже казалось, что сейчас его отец разрубит его на куски.

И юноша упал на колени перед отцом и закричал:

– Прости меня, отец! Я сам виноват во всем! Прости меня! – и он уткнулся головой в его сапоги.

Сердце колотилось как бешеное. Он чувствовал, как отец взмахнул мечом и как быстро лезвие летит точно ему в голову. Юный конунг зажмурился, ожидая, когда тяжелый меч опустится, но этого не произошло. Вместо этого Рагнар отошел от сына и произнес:

– Я прощаю тебя. И прибери все в моей спальне, – он немного помолчал и добавил: – Ведь там же твоя женщина лежит.

Под одобрительный гогот войска Рагнар ушел на корму, а юный конунг под гиканье и свист толпы поднялся с палубы и побрел в сторону каюты отца. Заглянув внутрь, он с омерзением оглядел кровавое месиво на постели. Парень знал, что убрать ему это придется, иначе отец накажет его, а викинги посчитают слабаком – он должен отвечать за свои поступки.

Было ли ему жаль девушку? Немного. Хотя то, что осталось на постели в спальне, нельзя было назвать даже человеком и от былой красоты лица осталось только мясо. И юноша, собирая покрывало, чувствовал, как к горлу подкатывает тошнота, а голова начинает безумно кружиться.

Но все-таки он, еле держась на ногах, добрел до борта и выкинул в море то, что осталось от красавицы. Потом просто съехал на пол и так просидел до ночи. Он не знал, чего больше он испугался – того, что не в бою, а просто так убил беззащитную девушку, или того, как разгневал своего отца. Юный конунг даже и не заметил, как к нему подошел Рагнар и сел рядом. Он как будто оцепенел и погрузился в раздумья о себе и своей жизни и только резкий голос Лодброка, разрезавший тишину, вернул его на палубу их корабля.

– Послушай, мой мальчик, – начал Рагнар. – ты многого еще не знаешь и много тебе придется испытать, но никогда не давай волю своим эмоциям. Всегда держи их под контролем и тогда из любой ситуации ты выйдешь победителем. Эмоции – удел слабых, также как и лишние переживания – они не к чему тебе. Подумай сам, когда ты видишь, как горит город, сколько мечущихся по нему людей могли бы спастись?

– Многие… – тихо проронил юноша.

– Но кто из них спасся? – спросил Рагнар.

– Никто, – также тихо сказал парень.

– И все это потому, что они подвержены панике – эмоциям. Они теряют способность трезво мыслить и принимать правильные решения, – продолжил конунг. – Ты – молодой король. Ты другой! И ты должен научиться сдерживать свои эмоции. И скрывать их от людей. Никто не должен знать, что происходит у тебя в душе. Только наедине с самим собой ты можешь быть тем, кем являешься на самом деле. Но люди должны видеть в тебе только сильного воина и великого короля. И научись отвечать за свои поступки, иначе сама жизнь научит тебя отвечать за них, а ее ученье всегда будет гораздо жестче, чем мое. И если ты совершил поступок, то не смей о нем жалеть – прошлое не исправить, но изменить будущее и впредь не оступаться, возможно. Ты мой сын и моя плоть, и я никогда не отрекусь от тебя, а вот ты сегодня посмел это сделать.

– Прости! – закричал юноша, и бросился к отцу, утыкаясь лбом в его колени. Слезы брызнули из его глаз, и он, еще крепче прижавшись к Рагнару, уже тише повторил: – Прости!

Рагнар провел рукой по волосам сына и произнес:

– Надеюсь, ты усвоил этот урок. И на сей раз я тебя прощаю, но если это повторится, не посмотрю, что ты мой сын и не сносить тебе головы тогда.

Юноша только молча кивнул. Он усвоил урок.

Остальные сыновья не доставляли Рагнару особых забот.

Рагнар, считал, что его сыновья, несмотря на свой статус, должны работать, не покладая рук. Это закаляет характер и делает мужчину упорным. Рагнар не хотел, чтобы его сыновей кто-то считал «жевателем углей» – то есть мальчиками, которые сидят рядом с кухонным очагом, пока остальные заняты делом. Таких всегда презирали, и из них ничего путного не вырастало.

Юношам полагалось быть смелыми, бесстрашными и даже если при этом они спорили со старшими, этим восхищались, а не порицали. Если про кого-нибудь говорили, что с этим мальчиком трудно было справиться, он был своеволен и драчлив, это считалось большим комплиментом.

Хорошим примером была история про одного человека, который был знаменитым воином и королем. Он проверял трех своих маленьких братьев таким образом: сажал их по очереди на колено и корчил страшные гримасы. Двое старших испугались сразу, но самый младший трехлетний малыш бросил в ответ очень свирепый взгляд и сильно дернул его за усы, на что тот одобрительно заметил:

– Ты, брат, видно, никому не будешь давать спуску!

На следующее утро король и его мать увидели, что все трое мальчиков играют у пруда; двое из них строили маленькие фермы, но самый младший пускал по воде небольшие щепочки, которые называл «боевыми кораблями».

Конунг подозвал их к себе и спросил у первого:

– Что бы тебе больше всего хотелось иметь?

– Поля, – ответил тот.

Конунг спросил:

– А большие ли поля?

Тот ответил:

– Я хочу, чтобы каждое лето засевался весь этот мыс.

А на том мысу было десять дворов. Конунг сказал:

– Да, много хлеба там могло бы вырасти.

Потом он спросил второго, что бы тот больше всего хотел иметь.

– Коров, – ответил тот.

– А сколько же ты хочешь коров? – спросил конунг.

– Столько, что, когда они приходили бы на водопой, они стояли бы вплотную вокруг этого озерка.

Конунг сказал:

– Вы оба хотите иметь большое хозяйство. Таким же был и ваш отец.

Потом конунг спросил самого младшего:

– А что бы тебе больше всего хотелось иметь?

Тот ответил:

– Дружинников.

– А сколько же ты хочешь дружинников?

– Столько, чтобы они в один присест могли съесть всех коров моего брата.

Конунг улыбнулся и сказал матери:

– Из него, мать, ты, верно, вырастишь конунга.

Он был абсолютно прав, поскольку, когда мальчик вырос, он стал великим королем, и его жизнь была полная приключений и успешных завоеваний. Рагнар мечтал, что и из его детей вырастут достойные воины и правители ведь и в их жилах текла кровь бога Одина.

И он как только сыновья подрастали, он брал их в свои походы для того чтобы они могли освоиться и научится выживать в сложных условиях. Но каким бы хорошим отцом не пытался быть Рагнар, в его сердце назревало беспокойство. И чем старше становились дети, тем сильнее это чувство становилось.

Викинг никому не признался бы в нем. Но себя он обмануть не мог. Он боялся проиграть молодым конунгам. Да, пока Лодброк был полон силы и сражался как дикий зверь наравне со своими воинами. Но это пока. Сможет ли он всегда оставаться таким? И если кто-то из его сыновей захочет силой захватить трон, выдержит ли он это сражение?

Когда его старший сын в бою один на один с королем одной из почти покоренных стран одержал победу, Рагнар, без сомнения, был горд за свое дитя. Но в то же время он почувствовал превосходство сына над собой. Ведь это не он победил короля, а юный конунг.

Пожалуй, Лодброк, ощутил даже большую радость, когда в другом сражении его сыну пришлось отступить. Но побед у его сына, тем не менее, с каждым годом становилось все больше.

Иногда прокручивая в голове все это, Рагнар думал: «а смогу ли я убить собственное дитя, если это будет нужно для того чтобы защитить трон?». И к своему ужасу он весьма спокойно отвечал положительно на этот вопрос. Алчный и властолюбивый конунг не мог представить, что кто-то может занять его место, пускай это и будет его плоть и кровь, его сын.