Королевство викингов

Глава 14 Инга

Инга довольно растянулась у огня и украдкой посмотрела на Рагнара. «А ведь этот парень прав, – невольно подумала она. – Враждуют наши родители, но зачем это нам? Ведь мы друг другу по сути ничего плохого не сделали. Но еще утром я хотела его убить… Это так глупо! Мы – молодые, нам нужно жить и радоваться, а не тратить время и силы на пустую вражду престарелых родственничков».

Отец Инги тоже был великим конунгом. Он, также как и отец Рагнара, не смог ответить любимой дочери на вопрос, из-за чего вообще началась эта кровавая месть. И только разозлился на Ингу, которая, тонко намекнула на то, что хорошо бы все это прекратить.

В тот день девушка выслушала целую лекцию на тему преданности родичей. И что те, кто отказывается от семьи, становится предателями. И хочет ли его дочь клеймить своего отца таким позором? И сама стать предателем!

Девушка выслушала также и историю о праведных предках вплоть до десятого колена, которые никогда (она слышит?!) никогда не были предателями и трусами. В общем, из комнаты отца Инга вышла со словами: «Прости меня отец, ты, конечно же, прав». Но на самом деле она сказала так только для того, чтобы отвязаться от него. Ну, какого лада он пристал к ней с этой враждой? Куда приятнее было выйти из замка, оседлать любимого коня Карнеру и скакать по полям и лесам, не останавливаясь и не думая ни о чем.

Инга с детства была отличной наездницей и прекрасно владела любым оружием. И даже в рукопашном бою многие мужчины проигрывали ей. Отец в двенадцать лет ей первой, а не двум ее братьям, подарил меч. Да еще какой! Весь украшенный резьбой с прекрасным вороном с раскинутыми крыльями на рукоятке. А через год взял ее с собой в военный поход.

Это был очередной город, который викинги собирались захватить. Она наравне с мужчинами-воинами, хоть и под пристальной охраной отца, сражалась так неистово и так смело, что сразу заслужила уважение среди войска.

Красивая и смелая в свои шестнадцать она была не только завидной невестой, но и отличным бойцом. После первого похода было еще множество других, и везде они одерживали победу. Викинги отца стали считать ее талисманом и даже когда отец не хотел куда-то ее брать, воины умоляли его взять Ингу с собой. Она одна стоила многих смелых и сильных воинов. Отец доверял ей как никому. Они вместе с ним и его военачальниками разрабатывали планы захвата городов.

Мать Инги не разделяла ее любви к походам, законно считая, что это удел мужчин. А женщинам следует рожать, воспитывать детей и заниматься домом.

Инге же были скучны ее речи, которые каждый раз заводила мать, видя, что Инга вновь собирается на войну.

Девушке нравилось побеждать, нравилось показывать мужчинам, что они слабаки по сравнению с ней, такой юной и хрупкой. И она, разумеется, не терпела превосходства над собой. Делом чести для нее становилось стать лучше очередной выскочки очередного отличившегося воина отца.

Она начинала внимательно наблюдать за таким воином, подмечая все его слабые стороны. И когда информации оказывалось достаточно, она предпочитала оказаться с ним в одном отряде, показывая свое превосходство и умело используя слабые стороны соперника. Проиграть девушке было страшнейшим позором для любого викинга. Все войско смеялось и подтрунивало над таким воином еще долгое время, вспоминая, как и где он опозорился.

Инга же, довольная очередной своей победой, могла почивать на лаврах своей славы.

Мать знала, что запретить Инге ходить в походы было равносильно тому, чтобы запретить ей дышать. Все равно убежит, все равно придумает, как поехать с отцом. Поэтому она могла только читать ей длинные нравоучительные речи, надеясь, что когда-нибудь ее девочка образумится, и ждать, когда они с отцом вернутся домой. Из-за такой славы Инги с братьями у нее, конечно, отношения были плохие. Отец всегда ставил ее в пример сыновьям и брал в походы гораздо реже, чем дочь.

Братья завидовали и злились. А Инга некоторое время пыталась наладить с ними отношения. Предлагала «подтянуть» их в боевом искусстве и всячески выгораживала перед отцом, если тот был недоволен ими. Но братья так и не пошли с сестрой на мировую, а еще больше убедились в том, что во всем виновата она.

Инга тогда решила, что если они считают ее плохой, больше оправдываться и помогать она им не станет. И благо замок своими размерами позволял, девушка старалась с ними не пересекаться. Разве что за завтраком, обедом или ужином.

А потом вдруг произошла эта дурацкая ссора с отцом Рагнара. Вот тогда братья и проявили себя как нельзя «лучше». Видя, что они с матерью упрашивают отца не разжигать еще больше ссору, братья заняли позицию отца и поддакивали ему во всем… В общем, внесли свою лепту… Отец обозвал их с матерью трусихами, а сам вместе с сыновьями стал придумывать месть семейству Рагнара.

Что ж, при таком раскладе им с матерью пришлось принять сторону отца, ведь предательницами они быть не собирались.

Начались бесконечные козни со сторон обеих семей, от которых страдали все. Но никто первым не шел на мировую. И, сказать по чести, когда Инга встретила в лесу Рагнара, она была так зла на всех, что готова была убить и его, и вообще кого угодно, кто попадется ей на пути… В результате сейчас она лежит на полу как бы со своим врагом, а этим кем-то стал медведь, от которого она спасла своего же врага.

«Да… странная штука – жизнь, – подумала Инга. – Придумаешь, загадываешь, решаешь, а все равно выходит все совсем по-другому»…

Она опять украдкой сквозь почти опущенные веки взглянула на конунга… «А он ничего – красивый… Высокий, мускулистый… И глаза такие небесно-голубые», – девушка улыбнулась своим мыслям и сама не заметила, как погрузилась в сон. Ей снился лес, родители и огромный бурый медведь…

Пробуждение было странным. Инга не сразу поняла, что происходит. Она лежала, укрытая шкурой… А рядом с ней лежал Рагнар. Девушка хотела повернуться, но одна рука парня держала ее за талию крепко, словно сжимая тиски… А вторая ласкала ее между ног. Она хотела вырваться, но почувствовала, как ее ноги проскальзывают по полу… И сами послушно раздвигаются навстречу его пальцам. «Да что со мной?» – подумала Инга, чувствуя, как сильнее и сильнее в ней пробуждается желание и как его бедра делают легкие покачивающие движения. И как Рагнар вдруг переворачивает ее на спину и ложится сверху нежно и страстно раздвигая ее и без того послушные ножки.

И вдруг Инга сама обвивает его шею руками, выгибается навстречу его телу, трется об него. И будто миллион маленьких иголочек пронизывает все ее тело. И их губы уже жадно целуют друг друга. Инга чувствовала, как его член медленно входит в нее, и как ее разум, в последних попытках избежать катастрофы, кричит «Нет»! А тело само двигается в такт телу Рагнара. И как он уже в ней и как она сжимает там его внутри. Как их голоса слились в единый стон блаженства. И как она как будто улетела куда-то высоко-высоко и как там внутри все пульсирует, чувствуя как обжигающей лавой, он низвергается в нее. И как их руки в едином порыве сжимают друг друга, не желая отпускать и разъединять их тела. Инга чувствовала каждое движение Рагнара, чувствовала она и как его член выскальзывает из нее.

Конунг перевернулся на спину и обнял девушку. Ее красивое разгоряченное тело прижалось к нему. Инга обняла Рагнара, она все еще не могла прийти в себя от только что произошедшего. Не так и не с тем она представляла свой первый раз…

– Что я натворила?! Отец убьет меня, если узнает, – тихо прошептала она и уткнулась лицом в викинга, чувствуя, как его нежные пальцы гладят ее по волосам. – Но мне так хотелось этого. Я и думать не могла, что когда-нибудь настолько захочу мужчину.

Все произошедшее Инге казалось наваждением, животной страстью… Иначе свой поступок она объяснить не могла…

Ей и сейчас до сих пор казалось, что Рагнар внутри нее. Она аккуратно опустила руку, трогая себя между ног, как будто хотела избавиться от этого ощущения, но вместо этого она почувствовала, что хочет еще заняться любовью с конунгом. Инга поспешно убрала руку, и еще сильнее уткнулась в Рагнара, пытаясь поскорее опять заснуть. Сон! Да, это все, что ей сейчас нужно… Хороший сон. А обо всем остальном она подумает утром.

В отличие от Инги у Рагнара это было не в первый раз. И к своим 16 годам он уже имел нескольких наложниц, привезенных им из разных походов. И частенько пользовался наложницами своего отца.

Рагнар лежал, довольно улыбаясь, и чувствуя, как по всему телу разливается приятная усталость. Он не ожидал, что все окажется так просто и что как только его пальцы коснутся ее самого сокровенного места, Инга сама начнет тереться и выгибаться под ним.

«Видимо, ей самой давно этого хотелось, – подумал конунг, – иначе как объяснить, что девушка, в семье которой просто убьют за такой поступок, сама отдалась ему?»

Рагнар хорошо расслабился и о том, что у его партнерши могут быть проблемы, или уж тем более о том, что она может забеременеть, он не думал вовсе. Такие вещи должны решать женщины, а не он. Викинг удовлетворил свои желания и больше его ничего не волновало. Красивая? Да! Нежная? Да! Но таких миллионы и связывать свою жизнь с одной-единственной и не попробовать других? Нет. Это не для конунга.

Женщины – это тоже своего рода приключения, так зачем лишать себя их?

К тому же, будучи высоким и мускулистым, уже в свои шестнадцать он выглядел старше и привлекал внимание многих женщин. На пирах он то и дело ловил на себе страстные взгляды женщин всех возрастов. И охотно отвечал самым хорошеньким таким же страстным взглядом, чтобы уже через несколько часов, а то и минут, оказаться с кем-нибудь из них в своей спальне.

Отец был не слишком доволен тем, что Рагнар не пропускает ни одной юбки. Но и не запрещал ему так развлекаться. Он прекрасно понимал, что молодое тело ищет выход энергии и жаждет любовных утех. К тому же, это только у женщин ценилась невинность, у мужчин же, наоборот, ценился опыт во всех областях жизни, в том числе, и в интимной.

Кстати, часто девушки отказывали более молодым ухажерам и претендентам на их руку и сердце, выбирая мужчин более зрелых. Юный возраст для мужчин считался минусом, а не плюсом. Это сразу говорило о том, что юноша еще не слишком много воевал, а возможно и вовсе не умелый воин. И не имеет статуса в обществе.

Конечно, Рагнара это не особо касалось, ведь он вырос в семье конунга, а значит и сам являлся конунгом по рождению.

«Да, – подумал Рагнар, – если бы меня видел сейчас мой отец, он бы точно меня проклял. Заняться сексом с девушкой из семьи врага… Я, кажется, превзошел сам себя».

Он повернулся и посмотрел на Ингу, которая, после их страстной любви, сладко спала, уткнувшись в него лицом. Красивая грудь с торчащими сосками медленно поднималась и опускалась в такт ее дыханию. Рагнар аккуратно опустил руку и провел пальцами по ее груди, едва касаясь кожи. Инга лишь чуть-чуть вздрогнула во сне от этого легкого прикосновения.

– Шикарная девушка, – тихо произнес он и подумал, что, наверное, было бы неплохо сделать ее своей постоянной любовницей. Но это невозможно… Хотя…

Рагнар закрыл глаза. Сон уже подкрался к нему, заставляя погрузиться в другой мир, где сновидения закружили его в вихре событий прошедшего дня.

Утром оба сидели у очага и, доедая остатки риса, делали вид, что вчера ничего не произошло. Рагнар первым нарушил молчание:

– Нам надо идти дальше. Кажется, дождь прекратился.

– Само собой, – буркнула Инга.

Рагнар молча кивнул. Кажется, девушка была не в настроении вести светские беседы. Инга же подумала, что после того, что между ними было, он ведет себя слишком надменно и холодно. Мог бы обнять или поцеловать хотя бы…И тут же оборвала поток этих мыслей. Она, – прежде всего, воин, а не женщина, и то, что было вчера, останется в прошлом. Навсегда. Хотя этот голубоглазый викинг все больше и больше начинал ей нравиться.

Напившись остатками воды из кувшина, они отправились в путь. Лес после дождя был сырой и холодный, даже солнце не пробивалось через сомкнувшиеся верхушки величавых елей. И они опять шли и шли. В тишине были слышны только их шаги да пение птиц. Никто не говорил ни слова, и каждый больше всего хотел выбраться из этого леса побыстрее. Неожиданно Инга встала как вкопанная. Рагнар, шедший впереди, обернулся на свою спутницу. Девушка прижала палец к губам и прислушалась. Рагнар тоже инстинктивно прислушался. Тихий, едва уловимый гул…

– Это точно река, – закричала Инга. – Бежим!

И не дожидаясь согласия викинга, бросилась в ту сторону, откуда доносился звук. Конунг бросился за ней. Кажется, они бежали целую вечность, но вот лес расступился, и они оказались на берегу быстрой реки. Вот оно, спасение! Теперь она выведет их к дому!

Рагнар и Инга с удовольствием умылись прохладной водой реки и отправились дальше. И вот там, где река делала крутой поворот, показались стены замка Рагнара.

Викинг посмотрел на Ингу, и они оба заулыбались.

– Кажется, я не видел его целую вечность! – показывая в сторону дома, сказал конунг.

Инга дошла с Рагнаром почти до самых стен, и там, где лежал выбитый ею из рук викинга меч, остановилась.

– Ну что, давай прощаться, Рагнар? – тихо спросила она.

Конунг посмотрел в ее темные и, кажется, бездонные глаза. А затем привлек к себе и страстно поцеловал. Инга попыталась вырваться, но Рагнар крепко держал ее. И вот он уже подсаживает ее, прижимая к дереву, а его руки нащупывают под платьем ее трепещущую плоть, раскрывающуюся навстречу ему. И опять все повторяется как вчера… И она чувствует, как все ее тело не хочет ничего другого, как только заниматься любовью с ним. Но как только это любовное соитие заканчивается, Инга быстро высвобождается из его объятий и быстро-быстро убегает, ни разу не оглянувшись.

«Сейчас или никогда, – думала девушка, быстро убегая от конунга. – Иначе я никогда не смогу уйти от него».

Рагнар, тяжело дыша, смотрел в след убегающей Инге.

«Хорошо, что она сама ушла, иначе пришлось бы ее… убить», – подумал Рагнар и улыбнулся своим мыслям…

Викинг знал, что больше никогда не увидит эту странную красивую девушку. И так и вышло. Через несколько дней ее отец и один из братьев погиб в сражении, а мать Инги, боясь преследования со стороны семьи Рагнара, тайно уехала в неизвестном никому направлении. А для молодого конунга вся эта история осталась приятной главой в истории его любовных побед.