Коррида со смертью

XI

Джон оторвал от комбинезона лоскут, разрезал на плече, пропитанную кровью ткань, сжав зубы, перебинтовал рану. Нож пробил мягкие ткани — повезло, но кровь хлестала из раны, пока он её не стянул тугим узлом. Темная, пятнистая материя быстро пропиталась кровью.

Джон повесил на шею трофейный пулемет. Левая, почти не работающая, после удара УКУ, рука подняла гранату. Тяжело дыша, гладиатор вышел в коридор. Напрягая слух, медленно двигался вдоль стен, иногда попадая в светлый квадрат теней отбрасываемых окнами, двери комнат были раскрыты. С первого этажа доносилась оживленная перестрелка. «Броновский и Фрэнк», — Джон улыбнулся, для себя, не для премии. «Ребята держатся. У нас подобралась неплохая команда».

Ян понравился сразу: простое, усыпанное веснушками, доверчиво улыбающееся лицо. Высокий, немного сутулящийся. Фрэнк не так прост, с хитринкой. Худощав, жилист, вспыльчив, но с чувством самоиронии, быстро впадает в панику и быстро успокаивается, из него тоже может получиться неплохой гладиатор.

Джон, неторопясь спускался по лестнице, где-то совсем рядом, строчил пулемет, едкий запах дыма раздражал горло. На этом представлении все УКУ были вооружены крупнокалиберными пулеметами, способными за мгновение из человека сделать дуршлаг для вермишели.

Спустившись ниже и прижимаясь к стене коридора, Джон, наконец, увидел УКУ обстреливающего коридор и лестницу.

«Привет, приятель. Ясно, не даешь подняться ребятам. Конец игры». — Джон вырвал зубами кольцо гранаты.

— Эй, железо, лови! — крикнул и кинул гранату. Робот резво развернулся на голос и выстрелил. Раздался взрыв.

Джон едва успел отпрянуть.

— Сукин сын, как ты любишь порисоваться, — обругал он самого себя. Под ногами звякнула оторванная металлическая кисть, железные пальцы скребли пол.

— Все, представление закончено. — Джон отпихнул носком ботинка кисть.

В доме повисла тишина. Джон присел на ступеньку, бросил на лестницу, ненужный теперь и слишком тяжелый пулемет. Тот с грохотом скатился вниз. Послышались хрустящие шаги, по обуглившемуся полу, некогда покрытому зеленым пластиком. Из-за поворота на лестничную клетку вышел с огнеметом на перевес Ян Броновский.

— Привет, — Джон устало поднял руку. — Поздравляю.

— Все в порядке!? — прокричал Ян.

— Все в порядке. Игра окончена, поздравляю с победой и денежной премией. Это было трудное представление для новичков.

Ян опустился на ступеньку, положил у ног огнемет. Черное от копоти лицо улыбалось, показывая ровные белые зубы.

— С боевым крещением, ты неплохо держался, — похвалил Джон.

— До тебя мне еще далеко и у меня в запасе две игры. Ты ранен?

— Так, — Джон пожал плечами, слегка поморщился, — чуть-чуть задели. Он подмигнул Яну.

Оба весело рассмеялись.

— Где Фрэнк?

— Я ворвался сюда один. Возможно, остался в подвале.

— Возможно, — хмыкнул Джон сплевывая.

Бывало и такое, когда игроки гладиаторы вдруг начинали отчаянно трусить, они прятались, увиливали от поединков. Как правило, такие гладиаторы погибали первыми, ну а если выживали за счет других, то таких «везунчиков», после игры дисквалифицировали и изгоняли.

Внезапно коридор заполнился множеством людей. Объявились тележурналисты, представители Фирмы, врачи и просто — высокопоставленные ротозеи. Слышался стрекот камер, мерцали фотовспышки.

К гладиаторам подбежал инструктор Фирмы.

— Молодцы ребята, классно сыграно.

— Где Фрэнк? — спросил, поднимаясь, Джон.

— Увы, — инструктор развел руками, на его лице застыла скорбная лицемерная улыбка. — Он погиб, когда выбегал вслед за Яном. — Инструктор посмотрел на Броновского. — Помнишь, когда упала бомба?

— Помню, — пробормотал Ян, отворачиваясь, чтобы не видеть холодных изучающих глаз инструктора.

— Она то и накрыла беднягу. — Инструктор хлопнул Джона по плечу, — Ты был сегодня великолепен. Особенно эта рукопашная схватка…

— Сволочи, — прорычал Джон и ударил инструктора ногой в грудь, тот покатился по лестнице, сбивая телеоператоров, репортеров, других бездельников ожидающих своей очереди поздравить гладиаторов.

— Грязные свиньи! — Журналисты испуганно расступились. Джон оттолкнул выросшего перед ним врача…

— Вам надо успокоиться!

… быстро, не оглядываясь, пошел прочь по коридору. Он торопился выйти за игровую площадку, где найдет чистый, не изгаженный пороховой гарью и дымом воздух. Его охватила ненависть и злоба ко всем сидящим сейчас перед экранами визоров, жующих и пьющих, восклицающих во время остреньких моментов.

«Но и я точно такой же, как и они — член клуба добровольных самоубийц, веселящих почтенную публику; смакую, кровавые эпизоды, ставка в которых моя жизнь. Привык рисковать только для того чтобы, в конце концов, убить машину, а не человека. Может быть, я потому и убиваю роботов, чтобы не убить человека»?

Джон вышел на улицу. Глаза ослепило яркое солнце. Человек импульсивно отступил в тень, солнечная вспышка показалась прощальным выстрелом. Смит облегченно рассмеялся, ругнулся, ступил на черный тротуар.