Корзина грибов

Сюрприз

У подъезда нового дома стояли, дожидаясь, такси, украшенные разноцветными шарами и лептами, а на передней машине, на бампере, восседала веселая кукла-младенец.

Вскоре из квартиры вышла торжественно красочная процессия: невеста, молодая, изящная, в белом подвенечном платье, жених в новом элегантном костюме, чисто выбритый, тщательно причесанный. За ними гордо выступали весьма солидные родители невесты; взволнованные, суетящиеся подружки невесты и более спокойные молодые люди с баками и без.

Все с веселым шумом уселись в машины, и свадебный кортеж направился в загс.

В машине, влюбленно глядя на свою невесту, жених таинственным полушепотом сказал:

— Алечка, послушай-ка, что я скажу тебе. У меня для тебя, вернее, для нас обоих — сюрприз!

— Сюрприз? Интересно! Ну, говори скорее, какой сюрприз, — заинтересовалась невеста.

— Чудесный, радостный и очень важный… Несколько дней тому назад министерство удовлетворило мою просьбу.

— Какую просьбу? Я ничего об этом не знаю, — насторожилась невеста. — Да говори же!

— Меня освобождают от должности директора комиссионного магазина. Я теперь могу заняться научной работой.

— Миша, ты, надеюсь, шутишь? — недоверчиво улыбнулась невеста.

— Нисколько, — ласково, но твердо сказал жених, — уже есть и приказ, я перехожу в институт народного хозяйства, в аспирантуру. Наконец сбылась моя мечта! А в перспективе мы…

— В институ-ут? — переспросила невеста, широко открыв глаза.

— Ну да. Разве это не замечательно? Теперь я вместо осточертевшей мне возни с чужим тряпьем буду в институте работать над давно увлекающей меня научной проблемой. И та проблема станет темой моей диссертации.

— Да ты, кажется, в самом деле серьезно! — воскликнула невеста. — В своем ли ты уме? Нет, он, кажется, рехнулся!

— Аля! Алина Васильевна! — растерянно пролепетал жених. — Что с тобой? Почему ты так странно реагируешь?..

— Ему странно! — вне себя ответила Алина Васильевна. — Нет, это не странно, что в последнюю минуту мне преподносят такой, с позволения сказать, сюрприз да еще рассчитывают на мое восхищение!

— Но, дорогая моя Алина!

— Никакая я вам не дорогая! — взвизгнула Алина Васильевна. — Это же надо — такую глупость отмочить! И еще радуется, как ненормальный! Кретин, другого слова не нахожу!

Жених побледнел как полотно. Но тут машина остановилась у самых дверей загса. Алина быстро выскочила из машины и, пунцовая от ярости, хрипло сказала, обращаясь к своим родителям, вышедшим из другой машины:

— Все отменяется! Мы возвращаемся домой. Свадьбы не будет!

— Как? Почему?! — в один голос закричали папа с мамой.

— Этот шизофреник ушел со своей работы. Он, видите ли, переходит в институт. На аспирантуру. Будет писать диссертацию.

— Не понимаю, — бледнея, произнес папа Алины. А мама прижала руку к тому месту, где за толстым слоем жира у нее находилось сердце.

— Да, да. Его, видите ли, увлекают проблемы народного хозяйства. И он будет писать диссертацию. А это лет восемь — десять. И мы все это время будем жить на 180 рублей в месяц… Ну, пусть ищет себе другую дуру, а я…

— Позвольте, Михаил Акимович, — заговорил несостоявшийся тесть, ухватив несчастного жениха за пуговицу пиджака, — этот ваш шаг неверный и необдуманный, и если есть возможность «сыграть отбой», то вы, конечно…

— Нет, Василий Афанасьевич, — покачал головой бледный от стыда и горя Михаил, — ничего я предпринимать не буду. Я счастлив, что моя мечта наконец близка к осуществлению.

— Ну и ладно, пусть мечта останется мечтой, но ведь, кроме мечты, есть еще и реальная жизнь, — втолковывал Василий Афанасьевич, — и вы, конечно, как разумный человек, стоящий на пороге семейной жизни, поймете это, откажетесь от своей легкомысленной затеи и останетесь директором такого прекрасного, большого магазина. Ведь нельзя сбрасывать со счетов и материальную сторону вопроса. Еще Маркс говорил, что…

— Да, да, Мишенька, ради счастья Алечки и нашего спокойствия, — прогудела мама невесты, вытирая глаза носовым платком.

— И не подумаю, — твердо заявил Михаил, — да к тому же туда уже назначен другой директор.

— Вот! Вот теперь вы видите, какой это кретин! — прокричала Алина Васильевна. — И после этого он еще воображает…

— Но это подлость! — закричал и Василий Афанасьевич. — Мелкий эгоист! Ты же меня подвел! Ведь я из-за тебя подал заявление об уходе, рассчитывая стать твоим заместителем! А дяде Грише пообещал место Товароведа, а племяннику Вите — должность оценщика. Что я им теперь скажу?!

— Прохвост! — поддержала супруга мать невесты. — Чтобы ноги вашей не было у нас в доме!.. А ты, дурища, чего раньше смотрела? — повернулась она к дочери. — Растрепа! Простофиля!

— Откуда же мне было знать? — ответила та. — Ведь Ото он приберегал как сюрприз ко дню свадьбы. Думал, что мы все придем в неописуемый восторг. — И она с непередаваемым презрением отвернулась от бывшего жениха.

— Какие же бывают на свете злодеи! — не унимался папаша и, переходя на деловой тон, заявил Михаилу:

— Вы, гражданин, полностью уплатите и за заказанный в ресторане свадебный ужин, и за машины, и за украшения, и за мой вынужденный прогул. Счет вам будет послан по почте.

Развенчанный жених тяжело вздохнул и повернулся к водителю такси, с интересом ожидающему конца этой сцены:

— Снимите, пожалуйста, все украшения, шарики, ленты и куклу-голыша, спрячьте все это в багажник, а меня отвезите как можно скорее на мою квартиру.

Под негодующими взглядами всего общества он втиснулся в машину и в печальном одиночестве поехал по шумным улицам города. Неожиданно водитель такси, немолодой уже мужчина, с суровым, но добрым лицом, вступил с ним в разговор:

— Это тебе, считай, крупно повезло, браток. Ты легко отделался. Надо же, попасть в лапы такой семейке! Да они бы тебя, милок, за одну неделю за решетку упрятали… Ты уж мне поверь, я в своей жизни всякое видал. А другой раз невесту ищи не по морде, а по душе. Так легкомысленно больше не хватай что попало.

И отставному жениху от этих простых, сочувственных слов стало легче на душе. «А ведь верно он говорит!» — подумал он и облегченно вздохнул.