Кошки-мышки с мафией

Из рассказа Толи Затевахина

Только я, значит, размахнулся, чтобы вдарить этому молодчику покрепче, а он вдруг как рассмеется и ну меня тискать! Только тогда я сообразил, что это вовсе не бомж какой-нибудь, а наш Борман!

Тут и я жутко обрадовался. И сжал с ходу рассказывать, чего с нами приключилось. Борман только головой качал от удивления.

Ну и ну, — говорит. — Недооценил я противника. Даже не знаю, что теперь предпринять и к кому за помощью-то обращаться?

Да что тут думать? — тяну я его обратно в катакомбы. — Надо нащих выручать.

Погоди, — осадил меня Борман. — Подумать надо. Разобраться, кто тут наши, а кто чужие.

Я присел рядом с ним и сумку на пол положил. Консервы в ней звякнули, и Борман тут же встрепенулся, как собака, которая услышала, что хозяйка на кухне шурует:

Чего это у тебя там?

Консервы. Из школьной столовой э-э-э… позаимствовали. Чтобы в подземельях, значит, с голоду не околеть.

У Бормана аж глаза загорелись:

— Ну-ка, давай их сюда, а то я с утра не ел. Мои-то продукты вы все вымели… Да, кстати, а что это в записке за два слова таких странных — "стена" и "Ройлотт"?

— Так и знал, что ты не поймешь, — вздохнул я. — Но что делать — во времена Конан Дойля жвачку еще не придумали, да и "Стиноролла" в помине не было…

— Вот в чем дело! — воскликнул Борсан, увлеченно вскрывая десантным ножом банку. — А я-то, голова садовая, думал: зачем им эта жвачка проклятущая? Теперь все понятно — похищенное вещество эти деятели фасовали в пакетики "Стиноролла". А в такой упаковке го через всю страну можно везти совершенно спокойно. И дальше — за границу. Скажем, в Польшу или в Китай. Мол, контрактные поставки. Небось и документы соответствующие у них подготовлены. Ох бестии, ох пройдохи! Эй, чего это сгущенка вареная? Смотри какого цвета — не белого, а Коричневого! Когда это вы ее успели?

Сначала я, значит, тоже не въехал, в ем тут было дело. В столовой ее кипятили, что ли? А потом до меня дошло — мы же этой банкой уровень наэлектризованности лужи в туннеле пробовали. Как я представил, что со мной было бы, если бы Колька меня вовремя из воды не вытащил, так мне прямо дурно стало.

Рассказал я все это дяде Боре, так он чуть той сгущенкой не подавился.

— Только маме не говорите! Ее же прямо на месте удар хватит. Потом придумаем легенду какую-нибудь, где вы были и чем занимались. А пока давай наворачивай вместе со мной, а потом военный совет держать будем…

Некоторое время, пока банка не опустела, мы сосредоточенно молчали. Потом дядя Боря запалил маленький костер, поставил на два кирпича жестянку с водой и вытащил пачку чая:

— Без чаю — никуда. Сейчас вода вскипит, это быстро, тяга здесь хорошая. Так вот чего я надумал — надо нам еще обстановку прощупать. Пока неясно многое: как Вещество выносят из института, кто этим занимается? Замешана ли в этом деле охрана предприятия? Как далеко простираются связи наших бандюг. И самое главное — кто ими руководит? Не зная ответов хотя бы на часть этих вопросов, можем запросто попасть впросак. Скажем, попросим помощи в московском управлении по борьбе с организованной преступностью, а там свои люди сидят. Тут-то нас всех и прихлопнут, да еще и статью какую-нибудь пришьют. Этих бы жуликов взять с поличным. Да с помощью прессы хорошо бы подстраховаться. Тем более что есть у меня пара-тройка каналов.

Ну а как Колька?! — закричал я. — Пока мы, значит, будем, с прессой связываться, они же всех убьют — и Сергея Антоновича, и профессора, и Кольку.

Ничего они с ними не сделают, — пробурчал Борман, — пока не допросят как следует. А на это у них времени нет — следы заметать надо. Вот сейчас, когда они почти всех поймали и несколько расслабились, — самое время нанести ответный визит. Сиди здесь и жди меня.

Не буду сидеть! — заартачился я. — Тебе все равно дорогу на пальцах не объяснишь.

Ладно, — сдался дядя Боря. — Только учти: по первому сигналу падай носом в пол — и ни звука. То же самое, если вдруг, не дай Бог, стрельба начнется или какая другая заваруха. Анде-стенд?

Андестенд…