Кошмар в Нью-Йорке

Глава 13

Болан медленно ехал по улице, разглядывая удивительное здание. Дом был построен в начале века, и его архитектор, похоже, совсем ничего не знал о различии стилей — готического, викторианского или барокко. Потому он и сотворил диковинного трехэтажного монстра с широкими окнами и витражами, квадратными колоннами и тяжеловесными башнями по углам. Строительными материалами в равной степени служили дерево и камень, а крыша здания, украшенная высоким коньком, напоминала минарет с водосточными трубами. Одним словом, это был типичный образчик навсегда канувшего в лету блестящего прошлого, и только теперь Маку стало понятно, почему бывший хулиган из Восточного Гарлема, выросший в двухкомнатной квартирке без элементарных удобств, выбрал себе для жилья такое помпезное эклектичное сооружение. В нем все было пронизано одновременно богатством и упадком. Здание, по мнению Болана, как ничто другое, характеризовало Фредди Гамбеллу. От улицы дом был отделен старой каменной стеной, увенчанной небольшой решеткой с острыми зубьями, а массивные ворота весили, надо полагать, куда больше, чем микроавтобус Мака.

Он свернул на 115-ю улицу и в точности выполнил все инструкции, полученные от Сэма «Бомбардира». Широкие ворота раздвинулись, и Болан въехал в парк. Там он заметил двух мужчин, закутанных в теплые пальто, и даже опустил стекло, чтобы взмахом руки поприветствовать одного из них. Едва он остановился у парадного подъезда, как к его машине подбежал еще один охранник.

— А что ты здесь...

Не закончив фразы, мафиози узнал каменное лицо водителя и попытался выхватить пистолет. К этому Болан был всегда готов и потому не выпускал «беретту» из рук. Раздался почти неслышный выстрел, и пуля вошла между глаз охранника; тот молча свалился на землю.

Мак открыл дверцу и вышел из «фольксвагена» как раз в тот момент, когда к нему подошел напарник убитого. Глядя на распростертое тело, мафиози спросил:

— Ты что, придурок, раздавил его, что ли?

— Да, — буркнул Палач и выстрелил ему в ухо.

Третий гангстер, дежуривший в парке, обошел дом и сразу увидел Мака, точнее — черный зрачок его «беретты». Он мигом отскочил за угол, однако не настолько быстро, чтобы укрыться от пуль, — две из них безжалостно швырнули мафиози в сугроб. Снег начал краснеть, пропитываясь кровью.

Через пять секунд Болан уже стоял перед дверью небольшого флигеля, примыкавшего к главному зданию. Пинком ноги Мак распахнул дверь и ворвался в комнату с автоматом наизготове. Двое охранников завтракали, сидя за столом, — на десерт каждый из них получил от Болана по пуле.

Третий лежал на складной походной кровати. Он попытался встать, но упал, сраженный в упор.

В проеме двери, ведущей в ванную комнату, возник мужчина, бедра которого были обернуты полосатым полотенцем, а щеки покрывал густой слой крема для бритья. Очередь из автомата буквально прошила его от живота до подбородка, и он с грохотом рухнул на пол, застряв в узком проеме между стеной и унитазом.

Мак быстро выбежал наружу и, обогнув дом, подобрался к служебному ходу. Высокий человек в белом переднике поверх костюма стоял у двери, недоуменно прислушиваясь к стрельбе во флигеле. Увидев Мака, он отскочил назад, швырнул Болану в лицо тарелку с тостами и попытался захлопнуть дверь. «Беретта» дважды бесшумно кашлянула, и человек повалился сначала на кухонный стол, а оттуда скатился на пол, опрокинув на себя яичницу и кувшин с апельсиновым соком.

Болан миновал кухню, пустую столовую и вошел в темный коридор. Один из охранников уже спешил навстречу, привлеченный необычным шумом на кухне. Он приблизился к Маку шагов на десять и лишь тогда узнал его. Мафиози замер от неожиданности, не в силах скрыть своего удивления.

— Болан? — недоверчиво спросил он.

Мак подошел вплотную, ткнул ему в шею еще горячий глушитель пистолета и, вытащив из кобуры охранника револьвер 32-го калибра, отбросил его далеко в угол:

— Верно. Отвечай быстро! Сколько вооруженных людей находится в доме?

— Э-э... четверо... — пролепетал тот.

— Еще раз и яснее, — холодно приказал Болан, с силой вдавливая глушитель «беретты» в шею мафиози.

Тот с трудом сделал глотательное движение и прошептал:

— Энди на кухне готовит завтрак для миссис Гамбеллы, я и еще двое — на втором этаже. Каждый из них — в своем конце коридора.

— Есть ли кто-нибудь на третьем этаже?

— Нет, он нежилой, там никого нет.

— Спасибо, — буркнул Мак и сильно ударил охранника в живот. Мафиози скорчился, и Болан нанес ему резкий и точный удар рукояткой пистолета по затылку. Переступив через неподвижное тело, он двинулся дальше и очутился в большом зале с широкой лестницей из красного дерева, соединявшей зал с верхними этажами особняка.

Поднимаясь по лестнице, Мак убрал «беретту» и вставил новый магазин в автомат. Дело осложнялось двумя обстоятельствами: во-первых, охранники второго этажа могли уже поджидать его наверху, а во-вторых, они дежурили в разных концах коридора, что значительно уменьшало шансы Болана на успех.

Еще на лестнице он взял автомат на изготовку и почти бегом ворвался в коридор. Первую короткую очередь он адресовал темному силуэту, который начал было вставать с кресла в правом конце длинного коридора. Болан резко повернулся в другую сторону.

Высокий представительный мужчина, сидевший в противоположном конце коридора, едва успел вскинуть руку с большим револьвером. Раздался громкий выстрел, внесший дисгармонию в торопливое стрекотание автоматной очереди. В стену, рядом с головой Болана, вонзилась пуля, но на том все и закончилось.

Раненый охранник попытался выстрелить еще раз, однако Мак плавно нажал на курок автомата, и противника, смешно взмахнувшего руками, буквально отбросило к стене. Наступила гнетущая тишина.

Из-за двери, у которой стоял Болан, послышался резкий женский голос. Грубым пинком ноги Мак распахнул дверь и вошел в небольшую комнату, обставленную изысканной старинной мебелью. На полу лежал настоящий персидский ковер. В этой комнате никого не оказалось, зато у Болана появилась возможность выбора дальнейшего пути: он стоял перед тремя закрытыми дверями. Не мудрствуя лукаво, Мак распахнул их все. Одна дверь была в ванную, другая — в гардероб, а третья, самая массивная — в спальню хозяина дома. Именно туда Болан стремился попасть больше всего на свете.

Когда он шагнул в спальню, женщина, чей голос он слышал из коридора, истерично вскрикнула и вдруг замолчала, с ужасом глядя на вошедшего. Она полулежала на подушках, держа в руке газету. На коленях у нее стоял поднос с кофе. Вторая кровать была пуста.

Вне себя от ярости, Болан заглянул под кровати, проверил встроенные шкафы и даже выглянул из окна во двор. Женщина ошеломленно следила за ним широко раскрытыми глазами.

Наконец он повернулся к ней и с угрозой в голосе спросил:

— Где Фредди?

Супруге Гамбеллы, было около пятидесяти, и она, конечно же, узнала Болана, но ей не хватило смелости Терезы. Она снова принялась громко орать. Болану пришлось подойти к ней поближе и влепить несколько оглушительных оплеух.

— Где ваш муж? — повторил он.

— Не знаю! — крикнула она. — Разве его нет дома?

Взбешенный, Болан сбросил поднос на ковер, сдернул одеяло и вытащил женщину из постели. На ней были надеты длинная ночная рубашка и очень короткий пеньюар. Дама оказалась довольно плотной, с великолепно развитой грудью и широкими бедрами. В молодости, надо полагать, она пользовалась у мужчин большим успехом. Следы былой красоты сохранились до сих пор, хотя женщина успела изрядно пополнеть.

Он подтянул ее к себе и, глядя ей прямо в глаза, заявил:

— Мне нужен только Фредди, и вы немедленно скажете, где он.

Конечно, он даже не мог сравнивать ее с Валентиной или Терезой. В ее глазах застыла вина — женщина осознавала и принимала все то зло, которое окружало ее. С подобными особами Болан уже сталкивался, но его изумляло только одно: как Тереза могла дружить с этой женщиной? Уж не обманывался ли Сэм всю свою жизнь?

— Муж уехал полчаса назад, — пробормотала она. — Я не знаю куда. Клянусь Святой Девой, я не знаю!

И она еще смела произносить это имя! Выходит, Святая Дева должна покровительствовать такому мерзавцу, как Гамбелла, чтобы он продолжал грабить и убивать, добывая деньги на содержание этой толстой стервы! Может, она и впрямь не знает, что вся империя Гамбеллы построена на чужой крови?

Вероятно, женщина догадалась, о чем он думает, потому что вдруг сказала:

— Послушайте, ведь вы совершенно не знаете Фредди. Зачем вы влезаете в его дела? У него из-за вас сплошные неприятности. Фред — добрый человек, но ему постоянно приходится ограждать свои дела от чужого вмешательства. Так поступил бы любой. Каждый человек сражается за свои интересы.

Может быть, она действительно ничего не знала? И ее полностью ограждали от реальной жизни мужа, как это сделал Чианти со своей женой? Мак угрожающе произнес:

— Вы сами, миссис, захотели этого. Я покажу вам дело рук вашего «доброго» мужа.

Не обращая внимания на ее крики и стоны, он выволок ее из спальни. После того, что Гамбелла сделал с Эви, Мак не испытывал ни малейшей жалости к этой женщине.

Увидев охранника, который лежал поперек коридора, она громко зарыдала, а когда Мак показал ей, что осталось от Энди, она чуть не упала в обморок.

Болан решительно тащил ее ко входной двери. Женщина истошно завопила:

— Я не могу выйти на улицу, я совсем раздета!

Не обращая внимания на крики, он подтолкнул ее к микроавтобусу, открыл дверцу и заставил войти в салон. Подтащив ее к изуродованному трупу Эви Клиффорд, он осторожно приподнял ткань. Мария Гамбелла впала в истерику и кинулась на Болана, пытаясь расцарапать ему лицо и выскочить из машины. При этом она орала, не переставая. Наконец Мак отступил в сторону, и она вывалилась из микроавтобуса прямо в сугроб мокрого снега.

Болан выпрыгнул следом, поднял Марию и повел в дом. Усадив ее в столовой, он подал ей стакан воды. Мария даже не взглянула на него — она сидела, молча уставившись в пол, и с трудом переводила дыхание.

Мак горько заключил:

— Вот так ваш муж защищает свои интересы. Я хотел, чтобы вы знали, каким образом. Итак, где он?

— Идите к черту, — прошептала она.

— И все-таки придется сказать. В противном случае я принесу труп этой несчастной девушки, положу его на вашу постель и привяжу вас к нему.

Глаза Марии округлились от ужаса, она побледнела и дрожащим голосом произнесла:

— Но я действительно не знаю, куда он поехал. Хотя, конечно, я бы очень хотела, чтобы вы нашли его и он убил вас. Вы этого заслужили. Фред сказал мне, что у него свидание с девушкой, и меня это ничуть не удивляет. Мой муж — настоящий мужчина!

— Ну, вам об этом лучше знать, миссис Гамбелла, — брезгливо оборвал ее Болан.

В тот же момент у него мелькнула мысль, что Мария Гамбелла по неосторожности сболтнула ему больше, чем хотела.

— Вызовите пожарных, — посоветовал он.

— Зачем?

— Затем, что я сейчас подожгу ваш барак.

Болан вышел из комнаты, но она тотчас устремилась за ним.

— Что вы такое сказали? — испуганно вскрикнула она.

Мак быстро направился к микроавтобусу, а Мария по-прежнему стояла перед дверью на кухню и, дрожа от холода, бессмысленно повторяла один и тот же вопрос.

Болан достал из машины сумку с термитными шашками, на мгновение склонился над трупом одного из охранников, стянул с него пальто и бросил женщине, приказав ей закутаться и не возвращаться в дом.

Он разложил шашки в наиболее уязвимых местах, а когда вышел наружу, Марии Гамбеллы уже не застал. Тогда Мак сел в микроавтобус и поехал прочь от дома.

На тротуаре стояла небольшая, но постепенно растущая группа зевак, которых, видимо, привлекли звуки выстрелов. Обдумывая свои действия, Мак отметил, что сама атака и захват дома прошли быстро, но все равно он пробыл в нем дольше, чем планировал, и теперь в любую минуту сюда могла нагрянуть полиция. Надо было уносить ноги.

Сворачивая со 115-й улицы, он мельком глянул назад. Дом Гамбеллы был весь объят пламенем. Мак зло ухмыльнулся, однако новые срочные дела не позволяли праздновать победу.

Теперь следовало направиться в Манхэттен, на квартиру к девушкам, и выяснить, как обстоят у них дела. Неожиданная догадка вспыхнула в его мозгу. Уж не к ним ли поехал Фредди Гамбелла ни свет, ни заря?

«Вот тут ты, Фредди, просчитался, — подумал Болан, — я найду тебя даже в аду, если узнаю, что ты там. Я готов на все, лишь бы расквитаться с тобой, Чудовище».

А Фредди действительно был настоящим чудовищем, как, впрочем, и его дом, полыхавший теперь ярким пламенем. И его жена была таким же монстром, как и все остальные, жившие за счет «предприятий» Гамбеллы.

— Правда, Фредди, ты поступил очень глупо, — прошептал Болан тоном, не предвещавшим ничего хорошего.

Палач и сам, когда того требовали обстоятельства, умел превращаться в чудовище.