Андрей Саломатов[2] «Парамониана» (фрагменты)

Рассказец № 10

Парамонов, наконец, закончил работу над своей таблицей и решил на время прекратить опыты. Просто из любопытства, чтобы посмотреть и самому почувствовать, как живут люди в нормальном состоянии сознания. Утром следующего дня он приготовил себе завтрак, включил телевизор и устроился на кухонном диванчике. По телевизору шел документальный фильм «Воспоминания о будущем», в котором говорилось о том, как в далёком-далёком прошлом инопланетяне посещали нашу планету. На экране появился один из залов Багдадского исторического музея, а затем и витрина с экспонатом. Голос за кадром с энтузиазмом рассказывал: «Этому удивительному глиняному горшку больше двух тысяч лет. Внутри него находится медная трубка, в которой стержень из сплава разных металлов. Если в горшок добавить соляной кислоты, возникнет электрический ток. Без сомнения, перед нами древний электрический элемент. К сожалению, археологам не удалось отыскать глиняную лампочку, которая горела от этой батарейки». Парамонов застыл с бутербродом в руке, а автор фильма с тем же воодушевлением продолжал: «А вот ещё более сенсационная находка. Близ города Тайюань китайские археологи нашли глиняный горшок, которому не менее двух с половиной тысяч лет. Если в него погрузить урановый стержень, получится портативный атомный реактор. Кто научил древних китайцев изготавливать домашние атомные реакторы? Я думаю, ответ лежит на поверхности — представители более развитой инопланетной цивилизации».

— В общем, кроме них некому, — согласился Парамонов.

«А этот удивительный глиняный сосуд, — продолжал автор фильма, — найден на территории Австралии. Если его погрузить в космический корабль, то сосуд полетит в космос. Кто научил австралийских аборигенов изготавливать космические горшки, вам, наверное, уже понятно».

— Естественно, — ответил Парамонов и встал из-за стола. На кухонной полке у него стояла глиняная крынка, которую ему когда-то подарил художник Круглов. Парамонов достал крынку и оглядел её. Горшок был очень старый, почерневший, с паутиной трещин по бокам.

«Правильно, Парамонов, — сказал из телевизора ведущий программы. — Этот удивительный глечик художник Круглов нашёл на территории Украины. Если в него поместить мухомор, горшок заговорит человеческим голосом. Кто научил древних украинцев изготавливать такие радио-глечики, наверное, тебе, Парамонов, понятно».

— Да, — ответил Парамонов и показал пальцем на полку. — У меня ещё самовар есть.

«Молодец, Парамонов, — похвалили его из телевизора. — Правильно мыслишь. Этот удивительный самовар ты нашел в деревне Игнатьево Тучковского района Московской области на чердаке дома, который снимал летом. Если в этот самовар залить нитроглицерин, он превратится в бомбу огромной разрушительной силы. Кто научил древних игнатьевцев изготавливать такие самовары — ты уже знаешь».

— Само собой, — ответил Парамонов и вернулся к завтраку. Реклама прервала фильм на самом интересном месте, когда автор стал рассказывать об удивительном глиняном горшке из Косовска-Митровицы. Парамонов так и не услышал, что в него надо положить. Он выключил телевизор, в тишине доел завтрак и вскипятил воду.

— Ну, что ж, люди всё так же любопытны и по-прежнему интересуются горшками, — задумчиво проговорил он и заварил себе добрую порцию мухоморов.

Рассказец № 12

Парамонов проснулся, спустил ноги с дивана и застыл от удивления. Комната была его, но в ней что-то существенно изменилось. Вместо компьютера на столе стояла пишущая машинка «Оптима» с гигантской кареткой. Он перевёл взгляд на телевизор и узнал свой старый «Рубин» в деревянном корпусе, который отправил на помойку лет 15 назад. Ничего не понимая, Парамонов прошёлся по квартире и с ужасом обнаружил, что исчезли все вещи, которые он купил за последние годы, зато появились давно выброшенные. В панике он подскочил к окну. Во дворе и на тротуарах не было видно ни одной иномарки, куда-то исчез круглосуточный магазин, построенный лет пять назад, но самое главное, с горизонта пропали две тридцатидвухэтажные высотки.

Наспех натянув на себя одежду, Парамонов выскочил из квартиры и позвонил в дверь к соседу. Как всегда, Николай вышел в майке и трусах, на голове у него торчал петушиный гребень от подушки. Он молча пропустил Парамонова в квартиру.

— Николай, какой сегодня год? — дрожащим голосом спросил Парамонов. Сосед задумался, виновато отвел красные с похмелья глаза.

— 2014-ый, — наконец неуверенно произнес он и добавил: — Тридцатое октября.

Парамонов огляделся. Комната Николая изменилась меньше, чем его квартира, но на столе его внимание привлекли какие-то цветные бумажки. Парамонов взял одну, повертел в руках и спросил:

— Деньги?

— Не трожь! — забеспокоился Николай.

— Вчера получку получил.

— А почему на них Ленин? — спросил Парамонов.

— А кто там должен быть, Чарли Чаплин что ли? — грубо ответил сосед и отобрал у него розовую купюру.

Парамонову едва не сделалось плохо. Он попытался вспомнить, что делал накануне вечером, но не смог.

— Ты не знаешь, мух… — начал он и осёкся.

— Каких мух? — не понял Николай.

— Не знаешь, грибы в лесу ещё есть?

— Понятия не имею, — ответил сосед.

— Холодов особых ещё не было. Может, пару сыроежек отыщешь. Что, грибков захотелось?

Не ответив, Парамонов бросился вон из квартиры соседа.

На улице было непривычно мало автомобилей. Через Мичуринский проспект висела кумачовая растяжка «Партия — наш рулевой!». Парамонов добежал до остановки и забрался в подъехавший троллейбус. Всю дорогу до конечной остановки он затравленно озирался и своим испуганным видом лишь расстраивал пассажиров. Поймав его взгляд, они поднимали воротники и подальше убирали сумки.

Доехав до кольцевой, Парамонов перебежал через дорогу и вошёл в прозрачный осенний лес. Он внимательно смотрел по сторонам, разгребал ногами опавшую листву, заглядывал под кусты, но того, что ему было нужно, нигде не было. Неожиданно перед ним, словно из-под земли выросли три человека в безукоризненных бежевых костюмах.

— Гражданин Парамонов, пройдемте с нами, — предложил один из них.

— Куда? — испугался Парамонов. — Я ничего не сделал. Я никуда не пойду! — Но трое незнакомцев быстро скрутили его. Парамонов почувствовал, как что-то кольнуло в руку, и потерял сознание. Очнулся Парамонов в самом начале какого-то странного моста, перекинутого то ли через глубокий овраг, то ли через пропасть. Если бы не некоторая размытость контуров, можно было подумать, что мост вырезан из цельно куска хрусталя. Рядом с Парамоновым с невозмутимыми лицами находились те же три незнакомца в бежевых костюмах. А впереди, по другую сторону пропасти, стояли четверо. Один из них удивительным образом походил на него, Парамонова. Остальные как две капли были похожи на его сопровождающих.

Парамонова подтолкнули в спину, и они пошли вперёд. Четверо напротив двинулись им навстречу. На середине удивительного моста, у жирной синей черты, обе группы остановились. Парамонов с ужасом разглядывал своего двойника, а тот вдруг подмигнул ему и ободряюще улыбнулся.

Парамонова передали троим в бежевых костюмах с противоположной стороны, его двойник так же пересёк полосу, и Парамонов с сопровождающими отправились дальше.

— Больше не нарушайте, гражданин Парамонов, — сказал один из них.

— А что я нарушил? — не понял Парамонов.

— Строжайше запрещено меняться местами со своими двойниками и оставаться в параллельных мирах, — вежливо ответил сопровождающий. — Тем самым вы создаете нежелательные флуктуации и нарушаете естественный ход событий.

— Понятно, — ответил Парамонов и добавил: — Больше не буду. Мух… грибочки подвели.

Они добрались до противоположной стороны моста. Парамонов и не заметил, как трое в бежевом куда-то пропали. Исчез и мост. Впрочем, Парамонов только обрадовался этому. Он вошёл в лес и вскоре выбрался на проселочную дорогу. Отсюда были видны башенки и шпили загородных домов, построенных за последние годы. Мимо на большой скорости пронесся лакированный «лексус», обдал его грязью из лужи, и Парамонов, наконец, с облегчением выдохнул:

— Капитализм!

Рассказец № 30

Февраль выдался теплым и промозглым, растаял почти весь снег. Парамонов вышел из автобуса и пересёк улицу. Мимо на большой скорости по луже промчался автомобиль и с ног до головы окатил Парамонова грязной водой. За последнюю неделю это было уже в четвертый раз. Настроение у Парамонова вконец испортилось, когда он заметил девушку из соседнего дома, в которую был давно и безнадёжно влюблён. Она смотрела на него с жалостью, и это казалось ему особенно унизительным.

Весь день Парамонов вспоминал её сочувственный, слегка насмешливый взгляд.

Он перебрал в уме все неприятности, которые произошли с ним за последние месяцы. От ударов и подножек судьба перешла к откровенным издевательствам, и конца этой чёрной полосе не было видно.

Роясь в ящике стола, Парамонов обнаружил чёрный бархатный кулон на шёлковом шнурке. Он вспомнил, что это амулет матери. Она вешала кулон ему на шею, когда он ходил сдавать экзамены или устраиваться на работу. Ни в какие амулеты Парамонов не верил, но сейчас вдруг дал слабину — надел кулон, спрятал под рубашку и отправился в гости к художнику Круглову. На улице Парамонов снова встретил девушку из соседнего дома. Впервые за всё время она поздоровалась, и они немного поговорили. Девушка согласилась встретиться на следующий вечер, и к Круглову Парамонов отправился в наипрекраснейшем расположении духа. Он остановился у перехода, рядом с огромной лужей. Быстро мчащийся автомобиль он заметил в последний момент, но и в последний же момент между ним и лужей встал рассеянного вида здоровяк. Он-то и принял на себя фонтан грязной воды. Изображая на лице сочувствие, Парамонов ликовал — амулет действовал. Перебежав на другую сторону улицы, Парамонов достал кулон, поцеловал его и тихо проговорил:

— Спасибо, мамочка!

Всю следующую неделю Парамонов чувствовал себя счастливым. Они с девушкой несколько раз встречались, подолгу сидели в кафе и болтали. Попутно она рассказала, что в прошлом году закончила институт и долго не могла найти работу. Что пару дней назад ей предложили хорошее место, но на него есть ещё несколько претендентов и, скорее всего, её снова не возьмут. Только дома Парамонова осенило, что он может помочь девушке. Он тут же позвонил ей, и они договорились встретиться утром, когда она поедет устраиваться на работу.

Утром, дождавшись девушки, Парамонов повесил ей на шею амулет и сказал, что будет ждать от неё вестей. Возвращаясь домой, он остановился у огромной лужи. Проехавший автомобиль окатил его грязной водой, но на этот раз Парамонов не сильно расстроился — он ждал вечера.

Вечером они встретились. Девушка радостно рассказала, что её взяли. Она сняла амулет и, держа его в руке, немного смущаясь, призналась:

— Я встретила своего старого знакомого. Знаешь, он никогда не обращал на меня внимания. А сегодня… в общем, предложил мне встречаться. Пригласил в ресторан.

— Да? — потемнев лицом, вяло произнес Парамонов.

— Он мне всегда нравился, — продолжила девушка и протянула Парамонову амулет. Не глядя на девушку, Парамонов взял его, машинально повесил на шею, а девушка вздохнула и неожиданно с грустью проговорила:

— Но это ничего не значит. Прошло слишком много времени.

Рассказец № 33

От профессора Липунова Парамонов вернулся в 2 часа ночи. Выйдя из машины, он увидел, как двое пьяных пытаются свалить на землю третьего. Все трое были похожи, как близнецы: в коротких куртках, спортивных штанах и в чёрных вязаных шапочках. Парамонов пошёл через сквер, но вдруг остановился под деревом. Он заметил, как в нескольких метрах от дорожки мелькнул тёмный силуэт, и вспомнил о странном человеке, который бродил здесь, наверное, каждую ночь и никогда не выходил на свет. Увидеть его было трудно. Незнакомец бесшумно скользил в тени деревьев, самым невероятным образом исчезал, и вдруг на мгновение его сутулая фигура возникала на другой стороне улицы — в кустах или за магазинчиком.

Дерущиеся перешли на громкую ругань, и Парамонов невольно обернулся. «Как, наверное, много он знает ночных тайн, — подумал Парамонов. — Сколько видел из своих укрытий. Может и сейчас стоит и ждёт, когда закончится драка, чтобы подкрасться и обобрать побеждённого».

— Тоже интересуетесь? — услышал позади себя Парамонов. Он вздрогнул и обернулся. Это был сутулый. В темноте невозможно было разглядеть его лица. Видны были лишь зрачки, в которых поблескивал отраженный от мокрого асфальта свет фонарей.

— Нет, не интересуюсь, — ответил Парамонов.

— О! Ночью происходит много интересного, — усмехнулся незнакомец. — Слышали, три дня назад здесь зарезали человека?

— Вы видели? — вопросом на вопрос ответил Парамонов.

— В каком-то смысле, да, — сказал сутулый и добавил: — Это я его зарезал. Дрянь был человек.

Парамонов оторопел.

— Зачем вы мне это рассказываете? — дрогнувшим голосом спросил он.

— Есть такое понятие — неразделенный кайф. Это когда хочется с кем-то поделиться, а не с кем. В одиночку даже самое лакомое блюдо кажется пресным.

— Извините, я не гожусь вам в сотрапезники, — ответил Парамонов.

— Может, для другого сгодитесь, — усмехнулся сутулый. — В созрители, например. Слышали когда-нибудь о чёрном ангеле с белым крылом?

— Нет.

— Самые несчастные ангелы, — вздохнув, ответил сутулый. — Они всегда и везде чужаки.

— Вы о белых воронах? — поинтересовался Парамонов.

— Ну, что вы? Белые вороны не выживают только в природе. А люди, которых так называют, очень хорошо используют свою непохожесть на других. Многие считают за честь иметь у себя в друзьях «белую ворону», даже если она крашеная. Поэтому, когда их перышки начинают темнеть, они ооесцвечивают их перекисью водорода. А о чёрном ангеле с белым крылом вспоминают только, когда он нужен. Тогда белые ангелы говорят ему: «Это ничего, что ты чёрен лицом. У тебя белое крыло, значит, ты наш». Чёрные ангелы говорят то же самое: «Это ничего, что у тебя белое крыло. Посмотри в зеркало, ты наш». Но как только он перестает быть нужен, белые ангелы напоминают, что он чёрный, а чёрные, что у него белое крыло. Так он и мечется между чёрными и белыми, пока не поймёт, что он чёрный ангел с белым крылом. Удел его — жестокое одиночество.

— Я так понимаю, это вы о себе? — когда незнакомец закончил, спросил Парамонов.

— Да, — ответил собеседник и приподнял плечи. Короткая куртка лопнула у него на спине, и он выпростал из-под неё два огромных крыла. Одно — угольно-чёрное, другое — белое, как свежевыпавший снег. Парамонов смешался.

Дерущиеся снова раскричались, и драка возобновилась. Парамонов обернулся и увидел, как сверху на них опускаются три чёрных как смоль ангела. Они крыльями сбили пьяных с ног и опустились на землю. Вслед за этим раздался короткий захлебывающийся крик одного из пьяных, и чёрный ангел с белым крылом сказал:

— А теперь уходи. Быстрее!

И Парамонов побежал.


Послесловие автора:

«Парамониана» — это даже не повесть в рассказах. Это сборник коротких, самодостаточных историй, написанных в самых разных жанрах: фантастика, лирика, ужастик, абсурд и пр. Писать стал случайно. Я завёл живой журнал и не знал, чем его заполнять. Так появился первый рассказец о том, как Парамонов вернулся из длительной командировке в тайгу и узнал, что пока он бродил по тайге, умерла мать. На кладбище он отыскал её могилу. Его поразило, что на надгробиях вместо фамилий и имен были выбиты имена блогов, вроде starayasuka. Ну, а дальше пошло-поехало. Всего в «Парамониане» 61 рассказец.

Ни прошлого, ни внешности, ни даже имени у Парамонова нет, одна фамилия. В каком-то смысле Парамонов — это шляпная болванка для натягивания на неё короткого сюжетца. Даже я, автор, не знаю: умный он или глупый, храбрый или трусливый, порядочный или так себя, пошляк. И все же за 61-у историю какой-то характер у него наметится, но это скорее, благодаря персонажам, без которых просто не о чем было писать. Мне кажется, «Парамониану» интереснее читать подряд, оно достовернее получается: хорошо-плохо-любовь-ужас-бред. То есть, как в жизни.)))

Сейчас я готовлю книжку про Парамонову, которая, возможно, выйдет в следующем году. Кроме рассказцев туда войдут замечательные стихи моего друга, поэта Алексея Зайцева. Иллюстрации художников: Саши Галицкого, Алексея Евтушенко, Лёши Зайцева, Ильи Трефилова. Будет и приложение. В него войдут короткие рассказы о Парамонове писателя-фантаста Володи Покровского. Он был одним из первых читателей, рассказцы ему нравились, в результате он написал свою короткую «Парамонианку». В общем, понадобятся странные фотографии; оригиналы партийных документов Китайского Сопротивления, таблицы сравнительного роста овчарок, газетные вырезки о борьбе с пьянством, русский лубок + антарктические лоции для «конвоя фюрера», звёздные карты, интерьеры московских пивных, фото надписей в тарусском сортире, граффити, витражи Шартра, дворцы, копии расстрельных приговоров. Фотографии для книжки: парадное, в котором Парамонов встречался с феей, северная сторона пепельница бывшей жены Парамонова, рабочий стол Парамонова, трусы неизвестной Любви Парамонова, лауреат Нобелевской премии др. Лоренс Конрад исследует парамононормальное явление на Курском вокзале и т. д… Много странных сносок, (напр: «…Парамонов сказал 1. „Ниже: 1.Шопенгауэр, ПСС, т.111, 542стр. и фото „Кровавого Воскресенья“, но между рассказами должен витать сон разума. Это, конечно, перебор. Но хочется.)))

С одной стороны я жалею, что бросил писать рассказцы о Парамонове, но с другой, мне стало легче. Парамонов мне надоел, как иногда надоедают чересчур назойливые знакомые. В общем, с ним я закончил.

Загрузка...