Коснуться небес

ГЛАВА 23 КОННОР КОБАЛЬТ

Один час. Вот сколько я спал. В полночь моя мать позвонила мне по вопросу работы с документами. Это никогда не входило в обязанности исполнительного директора, но ей нравится проверять мое рвение - то, как сильно я хочу занять эту позицию к компании.

Если честно, я хочу эту должность достаточно сильно, чтобы нуждаться во втором рецепте на Аддералл. Это достаточно сильно?

Я вздремнул на диване, но глобально должен был проснуться и закончить исследовательский проект, так что вот чем я сейчас и занимаюсь. Потягивая уже шестую чашку кофе, я подаю документы посредством электронной почты. Мой телефон жужжит на кухонной столешнице, пока я снова наполняю кофейник, но уже для Роуз.

Я смотрю на экран, читая имя звонящего: ФРЕДЕРИК. Я беру телефон, идя на задний двор прежде, чем отвечаю на звонок.

- Я направляюсь в твой офис через пятнадцать минут, - говорю я ему, опираясь локтями на край большого джакузи. Мое дыхание клубится в прохладном утреннем воздухе.

До меня доносятся щелчки камеры, и я замечаю папарацци на улице, их руки и объективы торчат из окон, припаркованных возле дома машин. Я не оборачиваюсь, меня не заботит, если ли у них мое фото или его нет.

- Поэтому я и звоню, - говорит Фредерик. - Мы с тобой больше не будем видеться.

Я знаю, это из-за Аддералла. Я написал ему прошлой ночью сообщение, с просьбой пополнить мой рецепт. Он так ничего и не ответил.

Я делаю большой глоток кофе, игнорируя комментарий и твердость его голоса.

- Ты меня слушаешь?

- Я слышу, что ты пытаешься предсказать будущее. И кстати, ты ошибаешься.

- Прописанного мною рецепта должно было хватить на шесть месяцев, Коннор. Не предполагалось, что ты станешь принимать таблетки ежедневно. И я не хочу, чтобы ты больше приходил ко мне на прием, не тогда, когда ты можешь использовать это время для сна.

- Я нормально сплю.

- Тогда с тобой все будет нормально, если я не стану пополнять твой рецепт, - он не блефует, и мое молчание мотивирует Фредерика продолжить свою речь. - Поспи немного. Я не хочу говорить или видеть тебя, пока ты не нормализуешь свой распорядок сна.

- Ты собираешься бросить своего пациента в такой ситуации? - говорю я спокойно. Мне нужно сесть на ступени джакузи, потому что его слова подобны пощечине, даже если я не выказываю потрясения в своем голосе, даже если действия Фредерика берут свое начало из отзывчивости по отношению ко мне. Меня ранит то, что он так быстро бросает меня, при том, что был моим советчиком в течение последних двенадцати лет.

- Если я считаю, что это в твоих же интересах, то да, я сделаю это.

- Что в моих интересах, - говорю я, - так это поговорить со своим врачом, а не спать весь день.

- Мы сможем поговорить через три недели, когда ты снова встанешь на ноги.

- Я постоянно стою на ногах, - я смотрю на свою позу прямо сейчас. Я буквально и фигурально сижу. Прекрасно.

- Коннор, - говорит он, растягивая мое имя так, что я внимательнее начинаю его слушать, - ты не бесчеловечен. Я тебе не нужен, чтобы напоминать о твоих же ощущениях. Они внутри твоей головы.

Я потираю свои раздраженные покрасневшие глаза, обдумывая его слова. Через пару секунд я говорю:

- Ты мне нужен, Фредерик. Ты необходимая часть моей жизни.

- Я знаю. Это лишь временная мера.

- Ладно, - уступаю я. Я проиграл эту битву. Только с Фредериком, я позволяю себе так легко сдаться. Иногда я доверяю его советам больше, чем собственным. Кстати, это самая высокая похвала, которую вы можете от меня получить. - Я посплю, и мы увидимся через три недели, - больше никакого Аддералла. Я уже знаю, что первым от этого выбора пострадает Уортон. И тем не менее, меня не волнует это так сильно, как волновало всего несколько месяцев назад. Мои приоритеты немного сдвинулись. - Мне нужно о многом с тобой поговорить, - добавляю я.

- Какая категория?

- Роуз. Секс, - я говорю это, как приманку. На самом же деле, у меня нет и малейшего желания делиться деталями моей сексуальной жизни с кем-либо, кроме Роуз, но возможно, это заманит его передумать насчет сегодняшнего сеанса.

- У вас был...

- Еще нет. Но она достаточно готова, чтобы сделать это. У нас просто не было пока на это времени.

Я могу практически почувствовать, улыбку Фредерика на том конце. Моя сексуальная жизнь - наиболее интригующая обсуждаемая нами тема, тем более, что мои предпочтения далеко не вписываются в рамки норм общества.

Для меня сексуальность - это притяжение.

К мужчине или к женщине - по большому счету без разницы. Человеческая раса полна страсти и похоти. И термины по типу гетеросексуализм, гомосексуализм или бисексуализм для меня не имеют существенного смысла. Ты - человек. Ты любишь того, кто любит тебя. Ты трахаешь того, кто трахается с тобой. Этого должно быть достаточно, никаких ярлыков. Никаких предрассудков. Ничего. Просто быть таким, какой ты есть. Но жизнь не такая. Люди всегда найдут, что бы возненавидеть.

- Я с нетерпением буду ждать нашего разговора, - говорит Фредерик, - через три недели.

- Верно, - мы прощаемся и вешаем трубку. Я возвращаюсь в дом и помещаю кофейную кружку в посудомоечную машину, стараясь подавить странный осадок от разговора с Фредериком и его отказа со мной встречаться. Я собираюсь воспользоваться его советом и поспать. Но мне не хочется будить Роуз, когда буду ложиться в кровать, так что я направляюсь вниз, чтобы вздремнуть на нижнем этаже таунхауса - в бывшей комнате Дэйзи, которую она делила с несколькими крысами. Сейчас здесь чисто, но мы используем помещение для хранения всякого хлама.

Спустившись по ступеням, я иду вдоль узкого, короткого коридора, когда слышу, как что-то ударяется о стену. Я поворачиваюсь к двери и прислушиваюсь, прежде чем войти, сосредотачиваюсь на всех звуках. Возможно... это стоны и кряхтения.

Звуки становятся громче, и я различаю незнакомый мужской голос, затрудненное и прерывистое дыхание.

- Аххх... да... детка, прямо там. Хорошая девочка.

Я чувствую себя в праве открыть дверь, потому что кто бы не занимался здесь сексом, ему не следовало делать это в подобном месте. Так что я поворачиваю ручку, и она щелкает. Заперто.

Я слышу несколько приглушенных проклятий от парня.

- Кто-то пытается войти, - говорит он.

Я не хочу перейти к иррациональным выводам. По типу того, что по ту сторону двери находиться Роуз. Нет никаких причин ей там быть. Логика говорит мне, что это не она. Но я все равно по глупости начинаю представлять ее на коленях перед каким-то гребаным парнем.

Я ударяю кулаком о дерево двери.

- Открывайте, - в моем горле встает огромный ком неестественного, беспочвенного страха. Ее там нет, Коннор.

Дверь приоткрывается всего через несколько секунд после моего требования, и предо мной предстает Дэйзи. Я стараюсь отбросить в сторону свое внезапное беспокойство и взглянуть на ситуацию более аналитически.

Она приоткрыла дверь всего на несколько сантиметров и загораживает эту щель своим телом, тем самым скрывая вид на (как я надеюсь) своего парня.

Я оцениваю ее внешний вид. Дэйзи полностью одета в спортивные штаны и майку. У нее нет румянца на щеках. Нет пота. Она не выглядит светящейся или счастливой. Но в то же время она и не расстроена. Просто разочарована. Не удовлетворена. И может быть даже немного рада, что я прервал их.

- Что тебе нужно? - она мило мне улыбается и выглядит довольно убедительно. Если бы я не умел так превосходно читать людей, то подумал бы что сегодня лучший день в ее жизни.

- Кто твой друг? - спрашиваю я, решая быть прямолинейным.

- Ох... ты его слышал... - она слегка постукивает пальцем о дверную раму и оглядывается через свое плечо. - Я же говорила тебе, что ты ведешь себя громко.

- Так случается, если девушка делает хорошо...

- Завтрак, - говорит Дэйзи, ее улыбка становится шире. - Думаю, мне следует сделать завтрак для всех.

- Сделай, - говорю я ей, - а я поговорю с твоим другом, пока ты будешь готовить.

Она легкомысленно отмахивается от меня.

- В этом нет нужды. Ты увидишь его в Альпах, - она прокашливается. - Продакшн вынуждает его поехать в путешествие вместе с нами, - она нервно мнется с ноги на ногу, это ее единственный довод на данный момент.

Итак, это ее новый парень.

- А ты не хочешь, чтобы он ехал?

Она пожимает плечами.

- Я счастлива, что мы можем сбежать от папарацци на неделю, но меня не слишком радуем идея, что Ло и Рик устроят ему допрос с пристрастием.

- Тогда ему следует начать со знакомства со мной, это облегчит его участь, - говорю я, немного манипулируя ею. Но я же делаю это из благих побуждений. - Я просто хочу с ним вежливо поговорить.

- Конечно. Звучит здорово.

Но за ее искусственным фасадом я вижу беспокойство. У Дэйзи есть способности к сокрытию своих подлинных чувств, но не передо мной, я в данном вопросе - эксперт.

Прежде чем уйти, она поворачивается, и двигаясь задом-наперед, говорит:

- Не мог бы ты... оказать мне одолжение и не упоминать перед Роуз о тех звуках, что издавал здесь Джулиан?

Это странно.

Роуз известно, что Дэйзи сексуально активна. А еще она сторонница женщин, исследующих собственную сексуальность, даже при том, что сама Роуз стесняется исследовать свою. Основываясь на отсутствии румянца и пота, я предполагаю, что у Дэйзи не было только что секса.

- Роуз не будет об этом волноваться, - говорю я в конечном итоге. Но Дэйзи и так это знает, так в чем же настоящая проблема?

Дэйзи складывает руки в замок.

- Верно. Хорошо, - она указывает своим большим пальцем в сторону лестницы. - Приходите завтракать, - а затем она исчезает, оставляя неприятные ощущения у меня в животе.

Что-то не так с этим Джулианом.

Я толкаю дверь спальни и передо мной предстает загорелый парень с растрепанными каштановыми волосами и небритым лицом. Больше похожий на итальянца.

Моя первая реакция - он вне сомнений модель. Я могу сказать это по нескольким отличительным чертам, плюс, я уверен, что они познакомились на работе. И пока он стоит перед зеркалом, пытаясь пальцами причесать свои волосы, я осознаю, в чем же состоит реальная проблема.

Этот парень - не подросток. Даже и близко.

- Эй, мужик, - кивает он мне. - Ты ее брат, верно? - он кривится, ожидая, что я начну с ним грубо разговаривать. Ему даже не известно, что у Дэйзи одни сестры и нет братьев.

- А ты новый парень Дэйзи? - спрашиваю я, не давая ответ на его вопрос.

Он неловко покачивается на пятках.

- По-типуууу того...

- Термин чей-то парень не несет в себе более одного значения, - я прислоняюсь плечом к дверной раме. - Вы либо встречаетесь, либо нет.

Он прищуривает глаза, будто смущается.

- Ну, мы вообще-то даже не трахаемся. Она – несовершеннолетняя, - он хватает пальто со спинки кресла. - Что ты скажешь на это?

Ложь.

- Ты все еще можешь быть осужден за содомию в вопросе минета, - отвечаю я. - Так что я бы назвал это траханьем.

Его лицо становиться бледным.

- Посмотри, я - модель. Мы с Дэйзи знакомы почти что год. Мы - всего лишь хорошие друзья.

- Тебе ведь где-то... двадцать два? - спрашиваю я.

- Двадцать три.

Блядь. Рику двадцать три. Он бы убил этого парня.

Я качаю головой.

Дэйзи запуталась. Я вижу это по выражению ее лица, при каждой нашей встрече. С 14 лет она занимается своей карьерой и должна вести себя, как взрослый человек, чтобы выжить в индустрии моды, среди агентов, фотографов и моделей по-типу Джулиана. Но все еще есть люди, такие как Ло и Лили, видящие в ней младшую сестру. Которые оберегают ее, относясь к ней как к шестнадцатилетней девочке, не достигшей своей зрелости.

Возраст - это число, отражающее обстоятельства, окружающую среду или психологию. Для меня возраст имеет несущественное значение, так как я не раз видел людей, которым по тридцать лет от роду, а они ведут себя подобно детям, или некоторых подростков, берущих на себя ответственность за домашнее хозяйство.

Я не сужу людей по цифрам в их документах. Я оцениваю их внутренность и суть.

Думаю, мне стоило бы поговорить с Дэйзи о ее ситуации. Стоило бы дать ей знать, что ее собственное смущение позволяет обществу еще сильнее воздействовать на нее. Что не важно, сколько ярлыков и рамок хотят навязать тебе окружающие; ты будешь в порядке лишь до тех пор, пока сам будешь четко осознавать кем являешься.

И возможно, тебе придется играть по чужим правилам, смириться с их условиями и использовать их терминологию - лично я делаю так всю свою жизнь - но важно лишь то, чему ты сам веришь.

Но если начистоту, я никогда не заведу с ней подобный разговор. Фредерик часто напоминает мне, что я не психиатр этого мира. Я вижу людей насквозь, но должен выбирать кого и что, хочу исправить. Дэйзи и так достаточно умна, чтобы разобраться во всем самостоятельно. Ей просто нужно немного времени.

Запретить ей дружить или общаться с кем-либо не решит проблему. Это просто станет еще одним гнилым напоминанием того, что числа в документах означают больше, чем ее внутренняя зрелость. Так что я должен потерпеть, доставив удовольствие ее парню.

- Дам тебе совет, - говорю я легкомысленно. - Если ты в дальнейшем планируешь организовывать в этом доме ночевки со своим хорошим другом, сведи свои оргазмы до минимума. Возможно, в следующий раз не я буду тем, кто вас застукает, и тогда тебе вряд ли удастся уберечь свои яйца.

- Так... кого мне следует избегать? - смеется он.

- Всех, кроме меня, - говорю я ему.

Он снова смеется, словно это шутка. Я не отрываю от него строгий взгляд, и его улыбка угасает.

- Ох... - бормочет он. - Блин, это хреново, да?

- Ага, чувак, это хреново, - я внутренне содрогаюсь от употребления подобного обращения, но парень явно лучше понимает, если говорить с ним на его языке. Его плечи расслабляются, а на лице снова расплывается легкая улыбка. Это выглядит так, будто мы - друзья.

Еще одно прибавление в моей коллекции.

Насколько же это ебануто? Фредерик... ох, постойте, я же не могу позвонить ему. Раздражение внутри меня все нарастает и нарастает. Очевидно, что мне просто, блядь, нужно вздремнуть.

- Джулиан, как думаешь, я могу взять у тебя твой номер? Ты же едешь с нами в Альпы, верно?

- Ага, - он диктует мне свой номер телефона, и я вбиваю его в свой мобильный. У меня нет намерения когда-либо ему звонить, но если что-то случится с Дэйзи, а она будет с ним, то данная информация будет очень важна. - Думаешь, ты мог бы позвать Дэйзи назад сюда, когда пойдешь наверх? Мы в некотором роде кое-что не закончили, ну, знаешь, - он смотрит на меня с таким выражением лица, которое обычно сопровождается странными братскими рукопожатиями.

Он - реально идиот.

- Нет, - говорю я категорично. - Ты можешь использовать свою руку, чтобы закончить начатое. А Дэйзи нужно приготовить завтрак.

И что-то подсказывает мне, что Дэйзи на самом деле не горит желанием прикасаться к нему. Я не могу смотреть на него, без желания треснуть хорошенько по его лицу.

Так что решаю уйти, как только сохраняю в телефоне его номер. Я просто поднимаюсь наверх и забираюсь в кровать, стараясь не разбудить Роуз.

Спасибо Фредерику, я могу проспать сегодня весь день напролет.