Кости. Навье царство (СИ)

Глава 3

Кирилл Кощеев

— Нравлюсь тебе?

«Сейчас такие в моде, — подумал, с прищуром рассматривая собеседницу».

Пусть я и жил вдали от столицы и не сидел в соцсетях денно и нощно, но не с дуба упал — знал, что к чему. Тощие, грудастые, с перекаченной задницей, расфуфыренные, на каблуках и с наращенными волосами — фальшь и пыль в глаза.

«Так себе эталон красоты».

Дед рассказывал, что раньше-то всё иначе было: сарафаны, косы в руку толщиной, украшенные красными лентами, что в знак привязанности повязывали выбранному парню на руку.

— Так что, — деваха стрельнула ресницами, — нравлюсь?

«С закрытым ртом куда больше».

Бросил беглый взгляд на циферблат наручных часов.

«Как-то долго пришлось разводить эту куклу».

Приехал в тьмутаракань, названия которой так и не запомнил, вообще не по её душу, но, как известно, если хочешь рассмешить Чернобога, скажи ему, что будешь жить долго и, непременно, счастливо.

Словом, опять облажались гончие. То ли кормить их, ленивых тварей, перестать, то ли велеть выпороть, чтоб выли потом месяц от ноющих ран пуще, чем голодный волколак на луну…

А кукла эта надувная, не ведая ни сном, ни духом, о чём думаю, сняла платье-халатик, явно гордясь всем тем, что совершенно не скрывало кружево дорогого белья: красивого, соблазнительного.

«Удача, чистой воды».

В глазах интерес и явное обещание, готовая будто бы на любой каприз, баба, имени которой я даже не потрудился запомнить, призывно и так пошло облизнула губы, что хер в штанах ответно дёрнулся.

«Вот если б ты ещё вместо болтовни рот свой использовала для других целей, цены б тебе не было».

Но вместо слов улыбнулся, поймав запястье с тонкой ниткой золотого браслета, рванул резко на себя, так что запакованная в итальянский гипюр грудь вдавилась в грудину, будто упрекая, как я посмел остаться настолько одетым, когда вот она, жаркая и ластящаяся, упирается напряженными сосками в прохладную ткань брендовой рубашки.

— Нравишься, — вру без зазрения совести, зная, какой ответ “правильный”.

На самом деле не чувствую ничего, кроме обычного зверского желания, нормального, вполне закономерного для крепкого мужика моего возраста. Да и отчего не взять, раз настойчиво предлагают, буквально на блюде поднеся под самый нос? И так ехал в проклятущие эти ебеня, а уезжать придется несолоно хлебавши.

“Не пожру, так понадкусываю”, — голосом старого друга в голове промелькнула заезженная присказка и я улыбнулся.

Девка приняла на свой счет, тут же принявшись нетерпеливо наглаживать мою спину, хвататься за рубашку, выуживая её из плотного кольца кожаного ремня с тяжелой железной пряжкой.

«Помешанная на этом деле что ли? Ну так и я не против».

Она полезла с поцелуями, тараня рот влажным языком, прикусила нижнюю губу, подогревая кровь.

Разочарование от того, что не нашел обещанного понемногу растиралось в сознании лёгким туманом желания. Мысли, что и так потратил непростительно много времени на поиски, тоже тускнели под натиском сминавших плечи рук. Шлёпнув ладонью по неприкрытой стрингами заднице, назидательно шепнул в дрогнувшие от неожиданности губы, что хорошие девочки не кусаются, а плохие получают по попе ремнем. В широко распахнутых глазах вспыхнул восторг.

Хмыкнул, резко развернул девку к себе спиной, надавив на плечи. Она охнула, догадливо склоняясь над столом, чуть не сбив рукой оставленные на краю два бокала и почти приговоренную бутылку вина. Кажется, третью по счету.

«Очень недешевое, кстати, вино. Правда, все равно кислое, совсем не чета рябиновой настойке старухи Лукерьи, что живёт неподалеку от Костей и приносит свою выпивку на реализацию».

Проскользнув рукой под узенькую полоску трусов, второй начал расстегивать штаны, теряя терпение и не желая тратить время еще и на никому не нужные прелюдии. Девка явно уже на всё готова, а мне от этих поцелуйчиков ни радости, ни кайфа. Столько уже перецеловал, впору удивляться, как ни губы, ни член не стёрлись. Блондинка застонала, протяжно-сладко, качнув бёдрами навстречу моим пальцам.

Ширинку заело, зажевав кусок ткани собачкой, чертыхнулся, вынужденный оторваться от жаркого, влажного лона, чтобы стянуть штаны. Рывком дёрнул за бегунок и…

Чернота портала затянула, поглощая меня вместе с потоком отменной брани.

— Твою-ю ма-ать, — отхарканный стихийным порталом, вывалился аккурат в коридоре родного клуба. Расхлябанный, с расстегнутой рубашкой и ремнем. Поддавшаяся, так не вовремя, молния теперь являла, голодным до зрелищ, собравшимся натянутые стояком брендовые трусы.

«А чего они все тут околачиваются вообще?»

Кто был в холле — бросились в рассыпную, кроме одного человека. Ничуть не смутившись, изогнул бровь, глядя на стоявшее прямо напротив чучело. Честно скажем, на фоне этого недоразумения, зачисленного в ряды женского пола явно по ошибке прях, недавняя любовница казалась верхом совершенства.

«На ЭТУ у меня и не встал бы даже».

— Цирк фриков — третий поворот слева, вы немного не туда забрели, — застегивая штаны и поправляя ремень, насмешливо сообщил дамочке, лениво изучая реакцию.

«Это что на ней сверху, мохнатая кофта? Серьезно?»

— И кто вообще пустил это недоразумение в клуб, тем более, в нерабочее время? — крикнул в пустоту коридора, прекрасно зная, что буду услышан. Бросив на нее колючий взгляд, продолжил, — Мы раньше восьми не открываемся, детка. Так что давай, вали на выход и не забудь переодеться во что-то нормальное прежде, чем вернешься тусануть к ночеру. У нас тут дресс код, чтоб ты знала.

Опустил голову в полной уверенности, что случайно заблудившаяся свинтит с глаз. Застегнул рубашку, поправил манжеты. Боковым зрением увидел массивные ботинки с кучей заклепок и две тонкие ноги, торчащие из них, словно прутики в толстой вазе. Она не только не ушла, а рискнула подойти ближе.

— Ты ещё здесь? — удивился даже, с прищуром уставившись в стену напротив. — С глаз долой, неужели не понятно сказано?!

Со стороны дверей тут же подлетели два широкоплечих братка, классические такие охранники. Костюмчики чёрные, рубашечки белёхонькие и рожи без намёка на интеллект. Зато, косая сажень в плечах и боевая выправка, как у богатырей.

Впрочем, ими они и были. Черномор давно уж сдал сыновей в услугу силам зла. Добро обнищало, платили на службе у Гвидона такие жалкие копейки, что всё войско подрабатывало кто где. Чаще личной охраной, вышибалами или, вон, в инкассации.

Похожие лицом братья-богатыри замерли за спиной незваной гостьи, подхватив с двух сторон под татуированные руки.

Я поморщился. Ох уж эти современные нравы, не девка, а карта ходок по этапу. Смотреть противно, хоть в мешковину оберни, оставив одни глазюки. Вот они у нее, как раз, хороши. Глубокий, насыщенный цвет. Острый, цепкий взгляд и огонь где-то на дне зрачка полыхает, подкидывая к самой поверхности яркие искорки то ли гнева, то ли ещё чего-то столь же сладкого.

«Вкус-сно”, — демон внутри неожиданно поднял голову, довольный.

— Ладно, говори, какого лешего тебя принесло ни свет, ни заря? — бросил взгляд на запястье: стрелки показывали шестой час вечера, но для привыкших жить по ночному тарифу — рань несусветная. — Время деньги, детка. Успеешь рассказать, пока не поправил костюм — твое счастье, не успеешь — я и так слишком щедр. А вот и ещё один главный герой этой истории и мы представляем вам его визуалицазию:)Делитесь в комментариях, как вам Кирилл и его первая встреча с Ядой? Что бы сделали или сказали ему?