Костя + Маша

Научный поворот

Летом Костя поехал отдыхать к бабушке на Валдай, а Маша отправилась в долгожданное африканское путешествие.

Расставаясь, Костя и Маша пообещали писать друг другу письма и рассказывать о том, что увидели интересного. Но ни одного письма от Маши Костя так и не получил. Костя так ждал Машиного письма, что первое время проверял не только электронный, но и железный ящик, висевший на бабушкином заборе, однако так ни разу и не достал оттуда ничего, кроме рекламы местной птицефабрики. Правда, и сам он так и не написал Маше ни разу, но он твёрдо пообещал себе обязательно ответить, как только придёт от неё письмо.

Однажды Костя собирал грибы в лесу справа от шоссе. Когда все грибы справа он собрал, ему пришлось переходить шоссе, чтобы попасть на левую сторону. К несчастью, за проведённый в деревне месяц Костя успел отвыкнуть от городских правил и начал переходить дорогу, не поглядев по сторонам. И посреди дороги Костя глядел себе под ноги, словно рассчитывал найти гриб на асфальте. Это недопустимое поведение едва не стало причиной несчастного случая. Вдруг Костя услышал громкий визг тормозов и почувствовал, как что-то слегка ударило его по ногам. Подняв глаза, Костя увидел рядом огромный блестящий автомобиль, за рулём которого сверкал от ярости глазами какой-то интеллигентный человек.

― Извините, ― сказал Костя лобовому стеклу. ― Я задумался.

― О чём это вы задумались? ― спросил хозяин блестящей машины, приоткрыв дверцу.

― О грибах, ― смущённо ответил Костя.

― В каком смысле? ― переспросил водитель. ― Вы изучаете грибы?

― Да не особенно, ― признался Костя. ― Я их просто собираю. Вообще-то я грибы не люблю, но надо же чем-то заняться?

― Вы хотите сказать, что вам нечего делать? ― воскликнул хозяин машины. ― И это таком перспективном возрасте? Вы знаете, что Кэтрин Грэй в десять лет открыла первую сверхновую звезду, а сейчас собирается открывать вторую? Вам пора уже открыть как минимум три таких звезды, а вы не знаете, чем заняться!

― Да знаю я, чем заняться, ― отвечал Костя. ― Но занимаюсь я в городе, а в деревне отдыхаю.

― Чем же вы увлекаетесь в городе? ― спросил хозяин блестящей машины с искренним интересом. ― Вот я, например, заведую научной лабораторией, меня зовут Иван Сергеевич Сидоров.

― Я интересуюсь программированием, ― сказал Костя. ― А в свободное время люблю поиграть в компьютерные игры. Ещё вместе с одноклассницей Машей занимаюсь в биологическом кружке. Вообще мы с Машей чем только не увлекались! И спортом, и музыкой. Даже на рынке торговали.

― Дикий разброс! ― возмутился Иван Сергеевич. ― С таким разбросом по интересам вы вряд ли добьётесь успеха в жизни. Рынок и наука плохо сочетаются друг с другом.

― Да я не особенно… ― замялся Костя. ― На рынке в основном Маша торговала…

― А вот Машу придётся забыть, ― сказал Иван Сергеевич. Он припарковал машину на обочине и вышел немного размяться. ― Все эти романтические знакомства страшно мешают научному росту. По себе знаю. Но обещаю, что как только ты погрузишься с головой в математику и физику, ты сразу забудешь любую Машу. А когда появятся первые успехи ― так и маму родную забудешь.

― Не уверен, что я хочу забыть свою маму, ― сказал Костя.

― Согласен. Мама ― это святое. Я маме до сих пор каждый день звоню. Но вот папе уже не успеваю. Работа.

Тут в кармане Ивана Сергеевича зазвонил мобильник.

― Интервью для телевидения? ― переспросил он, выслушав просьбу звонившего. ― Нет, извините, у меня на такое интервью совершенно нет времени. Всего хорошего.

Иван Сергеевич отключился, но не успел он убрать телефон на место, как раздался следующий звонок.

― Международная конференция? Где же вы раньше были? ― отвечал Иван Сергеевич. ― У меня график международных конференций расписан на пять лет вперёд.

Едва господин Сидоров успел отклонить это приглашение, немедленно последовало другое. Звонили из Академии Наук. Но Иван Сергеевич и тут оставался непреклонен.

― Для меня большая честь выступить на юбилейном заседании, ― отвечал учёный. ― Однако это помешает мне закончить установку, над которой я сейчас работаю. Поэтому предлагаю перенести заседание на следующий месяц.

― Видел? ― подмигнул Иван Сергеевич Косте, закончив этот разговор. ― Академики ― и те с уважением относятся к моей работе. А почему? Потому, что я нахожусь на переднем крае науки. Веду прорыв. Это тебе не в компьютерные игрушки играть, понимаешь?

― Понимаю, ― отвечал Костя. Он хотел добавить, что играет только на каникулах, но ему помешал новый звонок.

― В чём дело? ― немного грубовато спросил Иван Сергеевич. ― Ах, это Нобелевский комитет? Прошу прощения, не расслышал. Вы думаете, уже пора подавать заявку на премию? Не знаю, не знаю… Думаю, ещё рановато. Моя работа не совсем закончена. Позвоните где-нибудь через годик, о кей?

― Вы можете получить ту самую Нобелевскую премию? ― сказал Костя с восхищением.

― Гарантий, конечно, нет. Но кто-то же её должен получить. Почему не я? Не боги, как говорится, горшки обжигают, а самые обыкновенные люди вроде нас с тобой. Дерзай, юноша! Пообещай мне, что навсегда расстанешься с глупостями и не станешь больше растрачивать свою жизнь на пустяки.

― Обещаю! ― ответил Костя.

― Молодец! ― хлопнул его по плечу Иван Сергеевич. Он вручил Косте свою визитку и небольшой список необходимой для изучения литературы. Костя в ответ продиктовал свой телефон. В заключение разговора Иван Сергеевич посоветовал Косте записаться на подготовительные курсы при его институте, после чего он сел в машину и уехал.

Вернувшись к бабушке, Костя сразу же раскрыл ноутбук и начал читать монографии по списку Ивана Сергеевича. За три дня он изучил всё, что было в Интернете, и ему пришлось вернуться в город, чтобы продолжить образование в научной библиотеке. Уже в августе, не прекращая самообразования, Костя записался на подготовительные курсы, а перед началом учебного года ему позвонил сам Иван Сергеевич и спросил, не хочет ли он поработать у него лаборантом.

― Надёжного человека нынче трудно найти, ― пожаловался учёный. ― Мало сейчас в людях любви к науке. Третий лаборант за этот месяц уходит. Не выдерживают умственного напряжения. А у тебя голова здоровая, я сразу это понял.

― Но у меня ведь школа, ― отвечал Костя. ― Плюс подготовительные курсы и домашние обязанности.

― Ерунда, ― сказал Иван Сергеевич. ― Школу я беру на себя.

Сидоров пообещал немедленно позвонить директору Костиной школы и добиться для кости свободного посещения уроков. Директор охотно пошёл на встречу науке. Он только потребовал, чтобы Костя еженедельно приходил в школу и брал задание по каждому предмету, а в конце триместра проходил аттестацию.

Переход на домашнее обучение сэкономил много времени, и Костя с головой ушёл в науку. Каждое утро он проводил в лаборатории Сидорова, помогая ему собирать гениальную установку. Потом Костя ехал в научную библиотеку, затем на подготовительные курсы, а глубокой ночью делал уроки. Учился он по-прежнему хорошо, а по физике и математике даже ещё лучше, чем прежде. Родители, которые поначалу сомневались в возможностях Кости, теперь не могли на него нарадоваться. Сам Костя тоже был доволен новым образом жизни, несмотря на то, что ему всё время хотелось спать. Только одно слегка беспокоило его: за целый месяц он не обмолвился даже словом с Машей Твороговой, а ведь она когда-то была его лучшим другом. Забегая в школу за заданием, он успевал только мимоходом махнуть Маше рукой.

«Наверное, Маша обижается, ― думал Костя. ― Надо бы как-нибудь позвонить ей и объяснить, что дружить с ней мне совершенно некогда. Наша дружба осталась в прошлом вместе с другими детскими глупостями».

Много раз он собирался сказать это Маше, но ему постоянно не хватало времени. К тому же, честно говоря, Костя боялся, что Маша обидится на такое заявление.

А Маша Творогова, между прочим, хотела сказать Косте то же самое. Но всё руки не доходили.