Котик

Глава 12

Надеваю короткую юбку и топ. Моя очередь испытывать. Делаю лёгкий стервозный макияж, а волосы заплетаю в две косы. Руслан паркуется ровно в шесть вечера у моего подъезда. Спускаюсь вниз через десять минут, чтоб не думал, что ждала его.

— Привет, котик.

— Добрый вечер, Руслан Валерьевич, — томно говорю.

— Это что такое? — смеётся Руслан.

— Ну, мы же к родителям едем. Всё серьёзно, — шучу я. — Поехали. Что-то мне не нравился голос папы.

— Малыш, я уверен, ты себя накрутила.

Мы приезжаем чуть раньше. Цветы и коньяк Руслан купил, как и обещал. На самом деле, он всегда был очень щедр. Он подарил отцу на юбилей новую машину, всегда помогал на даче, в доме, финансово. В общем, был лучшим зятем.

— Рус, я им ничего не рассказывала.

— Я понял, котик, — улыбается. — Спасибо, что не очернила меня.

— Такой цели никогда не было.

— Я знаю.

Родители очень рады. Причём, такое чувство, что Руслану больше, чем мне. Мама накрыла целый стол, папа уже разливал алкоголь по стопкам.

— Наконец-то мои хорошие!

— Тёть Лен, ну как всегда всё невероятно вкусно. Ни в одном ресторане так не ел. Даже в своём.

— Ой, да ну скажешь тоже, льстец.

— И ничего не льстец. Очень вкусно. Спасибо, — уплетая манты, говорит Руслан.

Они выпивают с Русланом, мы шутим, и я так люблю эту домашнюю атмосферу. В какой-то момент мужчины выходят покурить.

— Мам, что происходит?

— Ты о чём? — продолжает фальшиво улыбаться.

— Что произошло? Мамуль, я всё вижу. Завязывай.

— Доченька, папа не хотел…

— Я уже поняла, что он не хотел. Что случилось?

— Малыш, я тебя скажу, но ты пообещай сейчас не подать виду. Я тоже против того, чтобы скрывать.

— Обещаю.

— Папа был в больнице. У него серьёзные проблемы. Это не лечится.

— Что? — у меня сейчас выбили землю из-под ног. — Это точно?

— Да. Мы уже были в другой больнице.

— Что там говорят?

— Говорят, что осталось полгода.

Она не успевает закончить, потому что они возвращаются. Я нацепляю улыбку, чувствуя, как сводит всё внутри, а мама начинает суету. Не знаю, как у меня получается выдержать этот вечер. Руслан чувствует, что что-то не так, но молчит. Они с папой поют песни под гитару.

Перед отъездом я крепко обнимаю их, а маме шёпотом говорю, что всё будет хорошо. Руслан в подъезде поёт песни, слегка пошатываясь. Он прилично выпил.

— Котик, что-то не так? — заикаясь, уточняет.

— Всё в норме. Поехали.

Забираю у него ключи и завожу машину. Руслан продолжает вести себя, как пьяный дурак. Кажется, скоро его печень будет очень страдать.

Сначала еду до нашей квартиры. Рус начинает меня уговаривать остаться сегодня с ним, но мне не до этого, если честно. Напоминаю про спор, стараясь быть беззаботнее. А потом еду домой. Звоню маме, когда отец засыпает.

— Малышка, ему сказали, что шансы минимальны. Он не хочет тебя расстраивать, но я уверена, что ты должна знать.

— Спасибо, мам. Я найду хорошую клинику, хороших врачей, — утирая слёзы, говорю ей. — Всё будет хорошо, обещаю.

Знаю, что ей тоже очень плохо. Просто она умело это скрывает.

Следующую неделю моя жизнь состоит лишь из работы и поиска клиники. Мама скидывает все документы, и я ищу хорошего врача по всевозможным рекомендациям. Руслан звонит мне каждый день, но я отмазываюсь от встреч, вру, что много работы.

К концу недели его терпение заканчивается, и, когда он звонит в очередной раз, сообщаю, что я работаю.

— Да что ты, котик? А я вот сейчас у тебя в офисе. А тебя тут нет. Ничего не хочешь объяснить? Может хватит бегать? Давай поговорим. Я что-то сделал не так?

— Прости, Руслан. Не в тебе дело.

— А в ком? Или нет, где ты? Я сейчас приеду, мы поговорим.

— Хорошо.

Сообщаю ему ближайший парк от клиники. Руслан приезжает через пятнадцать минут. Опять гнал. Идёт ко мне. Слегка похудел, какой-то хмурый.

— Ев, че за херня? В ком дело?

Я так устала за эту неделю. Мне некому было пожаловаться и поплакаться. Я просто не могла даже вслух произнести это кому-то из близких. Словно это означало, что диагноз точно есть и весь мир об этом узнает.

— Прости, Русь. Дело в… В общем, папа, он…

Я и сейчас не могла. Смотрю на Руслана, а вижу самые плохие возможные картинки. И начинаю плакать, утыкаясь в плечо Руслана.

— Ев, Ев, ты чего?

— Папа… Он… В общем, он болеет, ему осталось полгода.

— Тихо, тихо, малышка, — крепко обнимает меня. — Мы что-нибудь придумаем. Я найду клинику. — Он сдался. Он не хочет лечиться, решил, что это бесполезно.

— Давай так. Ты сейчас успокаиваешься, мы едем домой, с папой я сам поговорю. Хорошо? Клинику я тоже найду.

— Хорошо, — ещё пару минут стою в его объятьях, успокаиваясь. — Он тебе ничего не говорил? Ну, тогда.

— Сказал, чтобы я всегда тебя оберегал. Я пьяный был, не нашёл в этом ничего странного, котик.

Кажется, зря я успокаивалась. Руслан стойко и терпеливо успокаивает меня без психов. Гладит по волосам, целует, зная, как много для меня значат родители.

— Всё, поехали, котик, — тянет в машину. — Тебе надо успокоиться.

Я держусь все дорогу. Руслан обеспокоенно поглядывает, но сам уже думает кому начать звонить. В моей квартире он капает успокоительные капли.

— Давай, Ев. Ещё нам нервного срыва не хватало.

— Не хочу, Руслан.

— Давай, это же не снотворное. Я с тобой останусь сегодня.

Скривившись от неприятного запаха, всё же выпиваю капли. Руслан делает чай. Зелёный с мелиссой. Как я люблю. Садится на корточки передо мной и кладёт руки мне на ноги.

— Ева, сейчас нельзя расклеиваться. Папа должен видеть твою улыбку, а не слёзы. Только так он будет бороться. Договорились?

— Да. Договорились.

— Я всегда с тобой, моя малышка, — целует руки.

— Спасибо, Руслан.

Я пью чай, смиряясь с этой информацией, насколько это возможно вообще. Руслан делает какие-то звонки, курит и что-то решает, предварительно забрав у меня медицинские документы.

Я беру себя в руки и даже готовлю простой ужин. Рус мне не мешает, понимая, что я просто так отвлекаюсь. Лишь через пару часов, когда я заканчиваю, он подходит со спины, обнимая меня. Без пошлости и каких-то намёков. Просто обнимает.

— Я нашёл врача. Будет ещё одно обследование. Операция очень серьёзная, но это должно помочь.

— Спасибо, Руслан. Большое спасибо.

— Ев, не благодари. Мы обещали и в горе, и в радости.

— Всё равно спасибо.

— Сегодня пари оставим. Но оно не забыто, — смеётся.

— Хорошо, — тоже смеюсь. Разворачиваюсь в его руках, сцепив руки за шеей. Он чуть приближается, касаясь носом моего носа, позволяя мне передумать, но я не хочу, и он нежно целует меня. Он меня лечит и успокаивает. С ним я уверена, что всё хорошо будет.

— Ммм, — тянет Рус. — Как я люблю тебя, Ева.

Ложусь на его грудь. Я тебя тоже люблю, Руслан. Он знает это.

Мы ужинаем, а параллельно Рус решает рабочие моменты. Он больше не сбегает на балкон, не блокирует телефон, не шифруется. Он рядом со мной. Я понимала, что он хочет меня. Я и сама была не против. Но мне хотелось понимать, что это не основа наших отношений. Стоит мне забеременеть или заболеть, и что? В остальное время я готова на всё с ним. Мне кажется, он видит слишком активную мыслительную деятельность у меня на лице и хмурится.

— О чём задумалась?

— О нас.

— И что надумала?

— Ничего.

— Иди ко мне, — просит, убирая ноутбук. И я иду. Всю жизнь иду за ним. Сажусь к нему на колени. Руслан невесомо касается меня губами, а после укладывает мою голову к себе на плечо. — Я люблю тебя, котик. Папе пообещал тебя беречь. И тебе пообещал ждать тебя, сколько нужно. Идиот, сам виноват, что заслужил такое недоверие. Слишком много боли причинил, не понимая этого.

Меня аж в жар бросает с ним. Косячник, конечно, но любимый. Может быть, я и дура, но эти шлюхи ничего не значили для него на самом деле.

— А чего тебе не хватало? Ну, во мне.

— Я тебе уже говорил, что ты ни при чём. В тебе всё идеально.

— Но не для тебя.

— Для меня. Просто я поверил, что имею власть над всем, что я могу делать, что захочу, ведь у меня теперь билет в эту жизнь. Всё. Я тебе клянусь, что ни одна не была лучше. Они просто были. Я даже лиц их не помню.

Я не думала, что когда-то мы вот так будем обсуждать измены. Но мы уже в этой точке. Лучше сейчас проговорить, чтобы не осталось недомолвок. Сейчас уже не так болит. Словно это было в другой жизни.

Не помню, как засыпаю на руках у Руслана. Помню лишь, как он спит рядом, крепко сжимая меня.