Котик

Глава 23

Мама соглашается посидеть с малым, и мы спокойно едем к ребятам. Правда, в этот раз я не пью, да и Руся совсем немного. Всё-таки он чувствовал ответственность. Ребята как не затрагивают тему. Лишь поздравляют нас. Лера показывает кольцо. Эмиль всё-таки сделал ей предложение. Поводов много, и мы так душевно сидим. Их даже больше, чем все знают. В этот раз как-то всё иначе. Никто не нажрался, не творил фигню. Мы все были как моральная поддержка в конце этого тяжёлого года, пели песни, болтали. Ребята спрашивали про Марса, и Рус сказал, как есть. Всё хорошо, но пока он не готов вернуться к прежней жизни. Ребята тоже по нему скучали, я видела это, но как донести до Марса — непонятно.

После отдыха Давыдов должен был улететь на пару дней по работе и вернуться аккурат к уже моей командировке. Сам он должен был остаться дома с Тимуром. Меня что-то беспокоило, впервые я до слёз не хотела его отпускать. Возможно, это гормоны, но такого никогда ещё не было.

— Русь, пожалуйста, не уезжай. Я тебя очень прошу, — хожу за ним по пятам.

— Ева, что за детский сад? У меня работа, мне надо, — спокойно говорит он.

— Руслан, ну я тебя очень прошу.

— Котик, успокойся. Хочешь, я Марса попрошу приехать? — кажется, этот жук приезжал, когда мы отдыхали. Лите я сказала, что она может всегда ко мне обратиться, на что она, смущаясь, сказала, что всё хорошо. Больше мы с Русланом не лезли в это.

— Я хочу, чтобы ты никуда не уезжал, Руслан! Один раз за всё время прошу.

— Ев, это очень важная встреча. Это всё равно, что я попрошу тебя не лететь в Париж, — обнимает со спины и целует Руслан.

— Руслан, но… — пытаюсь я возразить, но Давыдов непреклонен.

— Котик, я ненадолго, обещаю.

Не знаю почему. Я просто чувствовала, что ему нельзя улетать. Всей душой. Поэтому когда Руслан засыпает я с чистой совестью рву его билет. Для верности прячу паспорт.

Утром, когда он собирается, я с невозмутимым видом играю с Тимой.

— Ева, ты не видела билет и паспорт? — спрашивает с таким видом словно всё понял.

— Нет, — нагло вру я.

— Ева!

— Руслан, прости.

— Ев, ты с ума сошла? Отдай документы.

— Билет я вчера порвала и выкинула. Паспорт не отдам.

— Ева! Ты что творишь? — стонет Руслан, набирая кого-то. Аэропорт. Когда я слышу, что билетов нет, облегчённо выдыхаю. А Руся выходит злой. — Радуйся, я никуда не еду. Заодно просру очень важный контракт!

— Прости, — мне искренне жаль. Даже слёзы в глазах проступают. Всё-таки гормоны.

— Евка, что случилось? — делает шаг и сгребает меня в объятия.

— Я не знаю. Просто не хочу, чтобы ты уезжал. Не могу объяснить.

— Ладно, — смиряется. — Заработаем ещё. Давай тогда хоть с Тимуром погуляем. Да, сынок?

Тимка лишь хлопает на него своими глазищами. Я собираюсь, довольная своим планом.

Весь день мы проводим семьёй. Заезжаем в ресторан, гуляем, покупаем всякую фигню. Уже подъезжая к дому, я слышу по радио в машине, что упал самолёт. Судя по виду Руслана, я мыслю правильно. Тот, на котором он не полетел. Давыдов поворачивается на меня, а я понимаю, что сегодня могла его потерять и у меня скапливаются слёзы. Я вообще стала какой-то нюней. Руслан молча целует мою руку, крепко сжимая до самого дома. Мы тихо заходим и заносим спящего Тимура. Только после этого Давыдов крепко сжимает меня, пытаясь надышаться.

— Ева, как…

— Я могла тебя потерять… — со слезами говорю ему. Я не знаю, как я это почувствовала. Понятия не имею.

— Чшш, тише, мой ангел-хранитель. Всё хорошо, я с тобой, котик. Всегда с тобой.

Руслан ещё очень долго этой ночью меня успокаивает и убаюкивает. Я плачу и цепляюсь за его руку, чтобы ощущать. Давыдов же тоже обеспокоен, но выглядит словно счастливым.

— Ты чего радуешься?

— Тому, что ты меня любишь, — смеётся, сам понимая, что он дурак. — Бережёшь и боишься потерять. А я о каком-то контракте переживал. Моя маленькая зеленоглазая ведьма.

— Господи, Давыдов, ты такой дурак! — хлопаю ладошкой по лбу.

— Что? — тихо и проникновенно шепчет. — Сначала ты меня приворожила, — начинает короткие поцелуи от самого виска и движется ниже. — Потом ты меня окольцевала. После этого привязала к себе прочно. Ева, я хочу повенчаться.

У меня аж челюсть падает. Руслан был достаточно верующим. Он не был каким-то фанатиком, но во что-то верил точно. И для него это был не просто красивый жест.

— Сумасшедший? Ты же знаешь, что это серьёзно. И навсегда.

— И я серьёзно и навсегда тебя люблю. А ты нет? — усмехается Давыдов.

— Рус, ну ты чего?

— Хочу, — смотрит на меня своими глазами, пожирая. — Я прекрасно знаю смысл. Я хочу с тобой.

— Хорошо, Давыдов. Как скажешь. Но ещё разок подумай, — я в себе была уверена, что хочу прожить всю жизнь с этим мужчиной и в рае, и в шалаше.

— Уже всё решил.

И ведёт меня в спальню спиной, параллельно целуя.