Коты Эрмитажа

Глава 9 Предатель

Под рекламным щитом с «Моной Лизой», дрожа от дождя и холода, жались друг к другу Баллон, Галлон, Батон и Клеопатра. Я сидел чуть поодаль, задумчиво глядя на огни полицейских машин. Один из автомобилей, проехав мимо, бесцеремонно окатил нас грязной водой. Но никто даже не пошевелился, все были погружены в свои мысли.

Воцарившееся молчание нарушил звук шлёпающих по лужам лап. Галлон оживился:

– Макс?

Но это был не Макс. К нам подошли Шоколад и Мармелад. Мармелад держал в зубах надкусанный человеком пончик.

– Вы нашли его? – спросил Батон.

Шоколад скорбно опустил голову:

– Они выпустили собак...

У Макса не было ни единого шанса...

Баллон и Батон встали рядом с Галлоном. Кажется, назревала драка.

– Вы трусы! Бросили Макса! – выкрикнул Баллон.

– А вы прозевали мышь и подарили ей картину! – не остался в долгу Шоколад.

Коты с вздыбленными спинами пошли друг на друга. Драка казалась неминуемой. Батон пригрозил Мармеладу и Шоколаду:

– Да я вас сейчас раскидаю, как котят...

Тут я не выдержал и встал между ними:

– Стойте! – Коты послушались и посмотрели на меня. – Это моя вина! – Все, в том числе и Клеопатра, удивлённо уставились на меня. Не выдержав их взглядов, я опустил глаза. – Я прятал от вас мышь! Думал, что мы с ним друзья... Не ссорьтесь, никто из вас не виноват...

– Лжец! – воскликнула Клеопатра и заплакала. – Ты обманул меня, – кошечка отвернулась.

– Клеопатра! – я хотел подбежать к ней, но остальные коты стали окружать меня со всех сторон.

Их глаза сверкали праведным гневом. Мне в очередной раз за эти несколько дней показалось, что сейчас для меня всё закончится навсегда. Но...

– Не трогайте его! – раздался вдруг голос Мориса. Все повернулись и увидели мышонка, стоящего неподалёку. – Меня зовут Морис! Я мышь, но я не ел «Мону Лизу»! – Галлон прыгнул и лапой прижал Мориса к земле. – Картина не погибла! Выслушайте меня!

Я бросился к Морису, но Батон и Баллон тут же прижали к земле и меня. Я попытался вырваться:

– Дайте ему сказать!

– Не слушайте их, они заодно! – прошипел Шоколад.

Галлон хищно улыбнулся:

– Тяжело, наверное, видеть, как у тебя на глазах завтракают твоим лучшим другом? – он взял зубами Мориса за шкирку и подбросил.

Мышонок закрутился в воздухе:

– Ви-инсе-ент!

Галлон открыл пасть. Но я, собрав все силы, вырвался из захвата и бросился вперёд. Я сбил Галлона с лап, поймал Мориса и заслонил его собой.

Коты начали наступать на нас.

– Морис вернулся сюда не ради острых ощущений! Пусть скажет, а потом можете делать с нами всё, что хотите!

Бывшие стражи Эрмитажа остановились.

– Ладно, давайте послушаем его, – согласился Батон.

Баллон поддержал товарища:

– Да! Всё равно хуже уже не будет.

Морис выглянул у меня из-за спины, затем осторожно вышел. Прокашлявшись, он начал свой рассказ:

– Что ж, постараюсь без лирических отступлений. Ночью меня разбудил необычный запах...

Морис мирно спал в старинной клетке для птиц, как вдруг у него стал подёргиваться носик. Проснувшись, мышонок поднялся и увидел, что вокруг него разбросаны ошмётки холста. Морис с удивлением поднял один из них и попробовал на вкус.

– Обычная современная мазня, на вкус как грязные носки, – скривился мышонок и выплюнул кусочек холста.

Вдруг тихонько скрипнула дверь. Морис распахнул почему-то незапертую дверцу и выбежал из клетки. Выглянув в коридор, он заметил тень, скрывающуюся за поворотом.

Морис направился следом, повернул и увидел, как тень запрыгнула на подоконник и начала возиться за занавеской. Из-за которой то и дело выглядывал закреплённый на спине вора рулон... с виднеющейся на нём улыбкой Моны Лизы!

– «Мона Лиза»! Вор собирается вынести её из музея и подставить меня! – закричал Морис и бросился к похитителю.

Но тот уже открыл окно. Лунный свет на мгновение упал на вора и высветил силуэт... кота, на спине которого был закреплён скатанный в рулон шедевр!

Коты ахнули, услышав финал рассказа Мориса.

– Кто это был? – спросил мышонка Галлон.

– Я не знаю. Никогда его не видел! – ответил Морис.

Галлон агрессивно вышел вперёд:

– Говорил же, он врёт! Такая пакость не под силу ни одному коту!

– Он полосатый и у него ещё такие крапинки, – постарался вспомнить внешность вора Морис.

Коты замерли, словно громом поражённые.

– Это Рулет! – воскликнул Батон.

– Рулет? Тот самый кот, которого изгнали за похищение картины? – уточнил я.

– А вдруг всё это – просто выдумки твоего зубастого дружка? – не унимался Галлон и сделал шаг к Морису.

Мышонок попятился.

Баллон решил успокоить товарища:

– Подожди, Галлон! Это точно Рулет. Такого окраса больше ни у кого нет. И как мышь могла это выдумать, если она его никогда не видела?

Галлон с раздражением отмахнулся, но наступать на Мориса перестал.

– Дослушайте же до конца! Впереди самое важное! – заявил мышонок.

Коты удивлённо переглянулись и приготовились слушать...

Морис мчался по крыше за Рулетом, тот с картиной добежал до конца здания и лихо скользнул вниз по водосточной трубе.

Мышонок тоже подбежал к трубе, заглянул в неё, сделал глубокий вдох и кинулся вниз. Ему казалось, что он вот-вот превратится в мышиный фарш, так его вертело и крутило!

Наконец Морис кубарем вылетел из трубы и подкатился к ногам влюблённой парочки. Девушка заметила Мориса и в ужасе завизжала:

– Мы-ы-ы-ышь!

Но Морису было не до чужих переживаний, он вскочил и продолжил погоню.

Рулет выбежал на набережную. Он перескакивал с одного автомобиля на другой, а затем прямо с набережной прыгнул на проходящий по каналу прогулочный катер.

Морис огляделся вокруг и заметил остановившийся на светофоре автомобиль, из которого громко играла музыка. Мышонок подбежал и успел вцепиться в бампер за мгновение до того, как машина рванула вперёд!

Автомобиль мчался вдоль набережной. Морис, которого едва не сдувало ветром, следил за идущим параллельно катером. И когда они поравнялись, мышонок спрыгнул, кувыркнулся на асфальте и помчался к мосту.

Морис добрался до середины моста как раз вовремя, чтобы застать катер, на котором сбежал Рулет. Морис оценил расстояние до судна, набрался смелости и прыгнул, но пролетел мимо кормы! Казалось, что падение в воду неминуемо, но мышонок успел зацепиться за канат, закрепляющий спасательный круг. По нему-то Морис и забрался на палубу.

Преступника не было видно. Но вдруг Морис услышал чьё-то бормотание. Мыш посмотрел вниз, в открытый люк, ведущий в машинное отделение, и увидел Рулета, который сидел к преследователю спиной и что-то бормотал. Казалось, кот разговаривал с картиной...

– Он разговаривал с картиной? – удивилась Клеопатра рассказу Мориса.

– Это точно Рулет! – сказал Шоколад. – Он всегда любил поговорить сам с собой!

Мармелад кивнул:

– Точно! Почему бы ему и с картиной не поговорить?

Коты начали галдеть, перебивая друг друга.

– Тихо! – прикрикнул Галлон и обратился к Морису: – Так что было дальше?

Катер, на котором плыли Морис, Рулет и «Мона Лиза», шёл по реке Фонтанке.

Мышонок, наблюдая за пушистым вором, пытался придумать, как вернуть картину, но в это время катер подошёл к Аничкову мосту, украшенному великолепными скульптурами. Морис заметил, что по мосту кто-то бежит.

– А это кто ещё такой? – пробормотал мышонок себе под нос.

Он присмотрелся и понял, что это... ещё один кот! Тот добежал до центра моста и спрыгнул с него так же, как совсем недавно сделал сам Морис.

Наконец мышонок смог разглядеть нового участника ограбления, и от увиденного у Мориса чуть шерсть дыбом не встала. Ведь это был... Макс!

Серый кот летел примерно туда же, где стоял мышонок. Так что Морис поспешил отпрыгнуть в сторону, но не рассчитал длину прыжка...

– Уа-а-а! – ...и упал в воду.

С трудом вынырнув, он заметил рядом пластиковую бутылку. Морис ухватился за неё и погрёб к гранитному парапету набережной. Замёрзший и уставший, он вылез из воды и посмотрел вслед уходящему катеру.

Коты, поражённые рассказом Мориса, затихли.

– Макс выжил?! – воскликнул Шоколад

– Выжил и выследил вора! – восхитился Батон.

Я тоже обрадовался и предложил:

– Тогда мы все должны помочь Максу!

Мармелад кивнул:

– Точно!

Коты опять начали галдеть. Только теперь уже воодушевлённо.

– Чему вы радуетесь? – прервал их Галлон. – Мы понятия не имеем, куда поплыл Рулет. Нам нужно оставаться здесь и ждать Макса. И вообще, не верю я этой парочке!

Клеопатра фыркнула и подошла к Морису:

– Морис, а ты не расслышал, что говорил Рулет?

– Мне кажется, что он сказал что-то про фонтаны, – ответил мышонок. – Да, точно. Под фонтанами. Он сказал «под фонтанами».

Коты переглянулись.

– Под фонтанами?.. – задумчиво повторила Клеопатра.

После бурного обсуждения все сошлись на том, что Рулет бормотал про фонтаны напротив Большого Петергофского дворца. Добравшись до них, мы растерянно осматривались по сторонам.

– Да... И где тут искать? – пробормотал Баллон, оглядывая огромную территорию дворцового комплекса.

– Ты вообще уверен, что правильно расслышал? – озадаченно спросил Батон у Мориса. – Что тут делать Рулету?

– Он услышал правильно. Рулет попал к нам из города фонтанов, он сам мне говорил об этом, – сказал Галлон.

Тем временем я заметил на земле следы кошачьих лап.

– Смотрите! – воскликнул я, обращая внимание остальных на находку.

Галлон, сверкнув глазами, бросился к следам и понюхал их.

– Пахнет машинным маслом! – заявил он. – Рулет испачкался, когда плыл на катере!

Следы вели к небольшому отверстию, забранному решёткой. Вероятно, это был вход в подвал.

– Сюда! – крикнул я, толкая решётку. Безуспешно, она даже не шелохнулась. – Заперта изнутри!

– Теперь наша очередь поработать! – встрял Шоколад.

Он и Мармелад просочились между прутьями и с обратной стороны сдвинули засов. Потом потянули решётку на себя, но та не поддалась.

– Застряла! – расстроился Мармелад.

– Сейчас раскачаем! – спокойно произнёс Баллон.

Теперь уже они с Батоном взялись за дело. Друзья разогнались и протаранили решётку головами. Та распахнулась, открывая вход в узкий лаз.

Батон был явно доволен:

– Прошу!

По узкому лазу Морис полз первым. За ним протиснулся я, потом Клеопатра, а за нами Батон, Баллон, Мармелад, Шоколад и Галлон. Толстый Батон еле влез. Баллону приходилось его подталкивать.

– Чего пихаешься! И так тесно! – возмущался Батон.

– Вернёмся в музей, посажу тебя на диету, – проворчал Баллон.

– Если вернёмся! – хмыкнул Батон.

Морис увидел свет в конце лаза, ускорился и вылез на небольшое пространство перед бурной подземной рекой, через которую был протянут небольшой подвесной мост. За ним пролез я и помог спуститься Клеопатре. Следующим из лаза должен был выбраться Батон, но он... застрял!

– Ой! Я застрял! Помогите! – закричал он.

Мы с Клеопатрой попытались вытянуть его за лапы – ничего не вышло.

– Вы идите, мы догоним. Тут нужны навыки, – раздался из глубины лаза глухой голос Баллона.

Я, Клеопатра и Морис подошли к верёвочному подвесному мосту. Выглядел он весьма хлипким. Под мостом бурлила подземная река.

– Мост такой старый... даже страшно наступать, – сказала Клеопатра, с опаской оглядывая конструкцию.

Морис предложил:

– Я пойду первым, я самый лёгкий! – Мост под мышонком слегка дрогнул. – Лучше идти по одному! – крикнул он, оказавшись на другой стороне.

Клеопатра посмотрела на шаткий мост, на бушующую реку под ним и попятилась:

– Нет-нет, это без меня!

– Не бойся, он только кажется опасным! Видишь? – расхрабрившись, я легко пробежал на другой берег.

Мост угрожающе закачался.

– Но он качается... – попыталась возразить кошка.

– А я его подержу! – ободрил я.

Клеопатра с благодарностью посмотрела на меня:

– Правда?

Я перебежал обратно к ней и встал в начале моста буквой X, упираясь в доски и поручни:

– Держу!

Клеопатра нерешительно ступила на мост и немного прошла по нему. Тот заметно качался.

– Ты точно держишь?

– Крепко-накрепко! Просто не смотри вниз! Вперёд!

На самом деле я не держал мост, потому что по всем законам физики это было совершенно невозможно. Я просто подбадривал Клеопатру и надеялся, что в случае чего смогу ей помочь.

Кошка аккуратно перешла через мост на другую сторону:

– Фух. Это было страшно! Спасибо!

– Не за что, – ответил я и обернулся к Батону: – Ну как там у вас дела?

Внутри лаза Баллон разогнался и врезался в Батона.

– Ой! – вскрикнул тот.

Но одного толчка, увы, не хватило.

– Ребята, навались! – скомандовал Баллон.

Мармелад упёрся в Баллона, Шоколад – в Мармелада, Галлон – в Шоколада. Коты толкали изо всех сил, но ничего не выходило.

– Подождите, неумёхи! Я с разбега! – решительно заявил Галлон.

Большой чёрно-белый кот отполз назад, а потом с громким мявом рванул вперёд и пулей влетел в Шоколада! У бедняги чуть глаза из орбит не вылезли. А Галлон, как борец сумо, упираясь задними лапами, пытался протолкнуть пробку из котов:

– Мы не зас-тря-нем! – пропыхтел он.

И, кажется, дело (или тело?) медленно сдвинулось с мёртвой точки...

Клеопатра уже стояла на противоположной стороне, я направлялся к ней по шаткому мосту. В это время Батон почувствовал, что под давлением медленно продвигается вперёд.

– Ой-ой-ой! – заволновался кот и принялся усиленно помогать остальным, отталкиваясь передними лапами от края лаза.

ЧПОК!

Вся команда пробкой выскочила из ловушки и вывалилась на мост. Под немалым весом шести котов тот начал угрожающе раскачиваться. Один Батон чего стоил!

Клеопатра и Морис хором закричали:

– По одному! Иначе не выдержит!

Мост ходил ходуном. Верёвки, удерживающие его, натянулись и начали рваться.

– Ах! – выдохнула Клеопатра.

– Вперёд! Быстрее! – крикнул я и бросился к противоположной стороне со всех лап.

Я почти добежал, но тут одна из верёвок всё-таки не выдержала и лопнула. Мост полетел вниз!

Передними лапами я едва успел вцепиться в край обрыва. А за задние меня схватил Галлон, за него уцепился Шоколад, за Шоколада – Мармелад, за Мармелада – Баллон, а за Баллона – Батон, который упёрся задними лапами в противоположный край обрыва. Можно сказать, получился новый мост из котов. И это наверняка выглядело бы забавно, наблюдай я за этим сооружением со стороны.

Клеопатра и Морис застыли в замешательстве.

– Держитесь! Сейчас что-нибудь придумаю! – крикнул мышонок.

Мои когти начали потихоньку сползать, оставляя бороздки на камне, я взмолился:

– Морис, поторопись!

Мышонок осмотрелся и увидел старый кабель, идущий вдоль стены. Подбежал к нему и попытался вырвать из вбитых в каменную стену зажимов, но сил явно не хватало. К мышонку подскочила Клеопатра:

– В сторону!

Кошка когтем поддела кабель, выщёлкивая его из зажимов, затем зубами протянула Морису. Мышонок, не задумываясь, схватил кабель за оголённую часть и немедленно получил удар током! Бедолагу затрясло, и он упал.

– Морис! – испугался я.

Мыш, шатаясь, поднялся. От хохолка на его голове струился дымок.

– Всё в пор-ря-я-ядк-ке... – заплетающимся языком невнятно произнёс мышонок.

Пошатываясь, Морис потянул кабель к мосту, Клеопатра тем временем отрывала шнур от стены в остальных местах крепления. Мышонок пришёл в себя, молнией рванул по «кошачьему мосту» и начал резво закручивать провод вокруг котов по спирали, пробегая то по их спинам, то по животам.

– Скорее, Морис! – поторопила его Клеопатра.

Морис спрыгнул на противоположный край обрыва и огляделся:

– Как бы закрепить?..

Тем временем Клеопатра заметила, что мои когти сползли ещё немного вниз. Теперь я держался за самый краешек и с ужасом косился вниз.

Кошка встала рядом и заглянула мне в глаза:

– Посмотри на меня! Не бойся, теперь я тебя держу.

Она с нежностью положила свои лапы на мои.

– Правда?.. – с надеждой спросил я.

– Да. Крепко-крепко, – улыбнулась Клеопатра.

Я улыбнулся ей в ответ и... со-рвался вниз, исчезая за краем обрыва.

– Винсент! – в ужасе закричала Клеопатра и посмотрела вниз.

Я и остальные коты болтались, ухватившись лапами за натянутый провод, который Морис успел закрепить вокруг куска трубы на другом берегу. Кошка облегчённо вздохнула.

Коты по очереди вылезли на берег, только Батон никак не мог подтянуться, чтобы выбраться, и остальным пришлось вытаскивать его за шкирку. По проводу с противоположного берега перебежал Морис.

Бывшие стражи Эрмитажа благодарно посмотрели на него. И даже Галлон сдержанно кивнул мышонку.

– Мы спаслись, а теперь вперёд! – сказал я.

Коты крались по подвальному коридору, как вдруг услышали впереди голоса. Они заглянули в одно из помещений и увидели Рулета и... Макса! Те деловито растягивали холст «Моны Лизы» на каком-то устройстве. По всей комнате были расставлены картины, разбросаны краски, пустые рамы, холсты с разноцветными отпечатками кошачьих лап.

– Скоро, скоро я изменю ход истории и создам величайшее произведение искусства... – вдохновенно произнёс Макс, потом повернулся к Рулету: – Что ты копаешься, давай быстрее!

– Я стараюсь, Макс! – виновато отозвался тощий серый в крапинку кот с большими глазами.

Я и мои спутники, оторопев, наблюдали за происходящим.

– Макс?! – не выдержал Галлон.

Вожак (или уже бывший вожак?) стражей Эрмитажа и Рулет повернулись к нам.

– Отдай картину! – крикнул я.

– Рулет, рычаг! – скомандовал Макс.

Помощник злодея опустил рычаг у стены, и перед нами опустилась ржавая решётка.

– Мне, конечно, всё равно, но, скажу честно, я удивлён! Не знаю уж, как вы сюда попали. Наверное, этот привёл за собой хвост, – Макс махнул лапой в сторону Рулета. Помощник отрицательно замотал головой.

– Вы думали, это всё Рулет?! – расхохотался усач. – Это всегда был я! Я воровал из музея картины так, чтобы никто не заметил, и я украл «Мону Лизу»! – Баллон и Батон пытались раздвинуть прутья решётки. Макс только усмехнулся: – Не трудитесь. Не откроете. А у меня есть запасной выход, – он показал на дверь. – Я уже давно всё спланировал. А затем в музее появился ты! – он посмотрел на меня со смесью отвращения и жалости в глазах. – Со своей мышью.

Я был поражён:

– Ты знал про Мориса?!

Макс ухмыльнулся:

– Конечно, я всё знал! Иначе я бы не был лучшим среди вас. Я сразу понял, что тут что-то нечисто. И я решил проследить за тобой. Я видел, как ты рассказывал своей мыши о «Моне Лизе». Тогда-то я и понял, на кого всё свалю. А тут ещё эта удача с сигнализацией, которую из-за вас отключили! Да-да, я видел, как ты, Винсент, нарочно задеваешь лучи, чтобы остановить своего прожорливого друга. Так что спасибо! Без тебя и твоей мыши я бы не справился. Надеюсь, вы её уже съели, – закончил рассказ Макс. В это время Морис тихо протиснулся сквозь прутья решётки. – Я долго ждал этого момента! Сегодня я начну творить, создавать нечто новое, доселе невиданное, превращать унылые картины в истинные произведения искусства! – Коты непонимающе уставились на предателя. – Не поняли? Сейчас покажу...

Макс сделал молниеносное движение и оказался у мольберта, соединённого с колесом. На деревянном полотне была растянута картина с лесным пейзажем, в которую кот с размаху впился когтями.

– Ах! – хором выдохнули мы.

Глаза Макса лихорадочно блестели.

– Подождите, это ещё не всё! – сказал он. – Рулет!

– Мы можем начинать, босс, – тут же отозвался помощник.

– Прекрасно!

Рулет начал крутить колесо, картина на мольберте поехала вверх, а когти Макса оставили в ней длинные рваные полоски.

– Вот так! Рулет, убери мой первый шедевр! – удовлетворённо приказал Макс.

Пятнистый кот резво укатил куда-то конструкцию с разодранной картиной.

Макс хищно улыбнулся:

– А теперь очередь нашей дамочки. Ей наверняка скучно без изменений, и мы подарим ей новую жизнь!

– Стой! Ты испортишь величайшее произведение искусства! – не выдержал я. – Мир тебя возненавидит!

Макс повернулся ко мне и злобно произнёс:

– Сколько можно повторять? Я ничего не порчу! Я творю! – он резко развернулся и вонзил когти в «Мону Лизу»! Вернее, в то место, где она только что была. Вместо натянутого холста картины теперь красовался пустой деревянный мольберт. – Где она?! – завопил Макс.

Он попытался освободиться, но когти крепко застряли в дереве. И тут «творец» заметил Мориса, который тащил «Мону Лизу» к решётке. Ограждение немного приподняли над полом силачи Батон и Баллон.

– Ах ты... – вскипел Макс.

– Морис, шевели лапами! – поторопил я друга.

– Да-вай, да-вай! – скандировали Мармелад и Шоколад.

– Рулет, взять его! – взревел Макс.

Рулет прыгнул и приземлился перед Морисом, перекрыв путь.

– Морис, беги! – крикнул я.

Но мышонок, несмотря на страх, сдаваться не хотел:

– Нет, я должен спасти картину. Теперь это дело чести!

– Ничего ты не спасёшь... – прошипел Рулет.

Галлон сурово посмотрел на помощника Макса:

– Рулет, если ты съешь эту мышь, клянусь, тебе конец.

Макс, всё ещё пытавшийся выдернуть когти из мольберта, рявкнул:

– Кого ты слушаешь, Рулет? Им отсюда не выбраться!

Галлон не сдавался:

– Может и так, Рулет, но я буду приходить к тебе во снах и мучить!

Тощий сообщник пропищал:

– Макс, а если он говорит правду?

Морис, пока длился этот разговор, не теряя времени, медленно продвигался к решётке.

– Эй-э-эй-а! – Макс наконец выдернул когти из доски и, мгновенно оказавшись перед Морисом, отбросил холст в сторону. – Ну что... Морис... Познакомимся поближе?

Макс широко открыл пасть, как вдруг из стены вылетел Призрак и нырнул ему прямо под хвост! Зрачки кота расширились от ужаса.

– Ой! – только и смог выдавить Макс.

От увиденного Рулет свалился в обморок.

Морис, пользуясь моментом, побежал за картиной, схватил её и поволок к решётке.

Макс тем временем, изображая какой-то дикий танец, пытался вытряхнуть из себя Призрака. И, надо сказать, у него это неплохо получалось – призрачный кот удерживался внутри с трудом. Наконец Призрак вылетел из тела противника, врезался в одну из стоящих рядом картин и... улёгся там клубочком на коленях пожилой женщины.

– Отлично! Чувствуй себя как дома! – огрызнулся Макс.

А Морис уже подтащил «Мону Лизу» к решётке, Мармелад вытянулся как можно дальше, просунул лапу, подхватил картину и затащил её к нам. «Мона Лиза» была спасена!

Шоколад и Мармелад хором выкрикнули:

– Ур-ра!

Морис выдохнул с облегчением, как вдруг его схватил Макс! Кот отбросил мышонка подальше от решётки и плотоядно навис над ним.

– Спас картину? Молодец. Теперь ты станешь моим следующим произведением! Твои ухо и хвост будут неплохо смотреться в рамке! – процедил Макс.

– Морис... – прошептал я обречённо. Мне так хотелось помочь другу, но я, отгороженный дурацкой решёткой, совершенно ничего не мог сделать.

– Не бойся, Винсент! Мы спасём нашу мышь! – вдруг сказал Шоколад.

– Ведь он первый грызун, который спас котам жизнь! – поддержал его Мармелад.

Макс скривился:

– До чего вы дошли! Рискуете ради какой-то... мыши!

– Он хотя бы мышь, а не крыса – как ты! – отрезал Галлон. – Давайте, парни!

Я обернулся и увидел, что Мармелад и Шоколад сидят на откуда-то взявшемся огнетушителе верхом! Баллон и Батон дёрнули за кольцо. Из огнетушителя вырвалась струя, и он, подобно ракете, начал подниматься в воздух, а потом метаться по подвалу на бешеной скорости.

Наконец Шоколад и Мармелад смогли приноровиться и направить огнетушитель прямиком в ржавую решётку. Пробив препятствие и оставив котов на обломках преграды, он полетел дальше – прямо на Макса!

Усач бросил Мориса, подпрыгнул, пытаясь избежать столкновения, и... оказался верхом на летающем огнетушителе. Перепуганный наездник врезался в стену, и его засыпали десятки стоящих рядом картин. У стены образовался большой завал, из-под которого слышалось кряхтение горе-художника.

– Ура! Победа! – закричали коты.

Батон по-дружески подтолкнул Мориса лапой:

– Дай пять, брат!

Морис ударил своей крошечной лапкой огромную лапищу Батона и широко улыбнулся. И только я заметил, как мышонок потирает лапу после этого. Видимо, дать пять силачу Батону – дело болезненное.

Морис попытался освободить свой хвост из-под упавшего мольберта, когда к нему подошёл Галлон. Мыш испуганно поднял глаза.

– Не бойся, Морис! Ты доказал нам всем, что не только коты могут быть стражами картин!

Все засмеялись.

А я решил, что самое время извиниться.

– Простите, что я скрывал Мориса и всех обманывал. Я просто боялся, что вы его съедите, – честно признался я.

– Съедим? – удивился Батон. – Вот ты странный! Не стали бы мы его есть!

– Точно, – согласился Баллон. – Зачем нам есть такого славного парня?

Я подошёл к Клеопатре:

– Обещаю никогда больше тебе не врать.

– Ладно, я тебе верю! – улыбнулась кошечка и с мурлыканьем потёрлась мордочкой о мою щёку.