Коварный заговор

25.

Лорд Ллевелин не стал ждать в Лланрусте своих вассалов. Элинор удалось вселить в него такое воодушевление, что людям было приказано присоединиться к нему в замке у самой границы Повиса. Он, конечно, не писал вызовы вассалам Иэна. Он не имел на это права. Он отправится туда с Элинор и прибавит свой авторитет к ее просьбе. Если вассалы откажутся пойти, даже Ллевелин почти ничего не сможет с этим поделать. В любом случае, все это не так уж существенно. Владения Иэна в Уэльсе невелики. От каждого вассала можно будет получить от силы двадцать человек. Не желая понапрасну терять время, он направился вместе со своим отрядом и воинами Элинор сразу же в замки Иэна.

К их удивлению, выяснилось, что ничего не нужно было объяснять. Наоборот, им даже пришлось увеличить темп, чтобы догнать первую группу, которая уже отправилась. Когда они настигли их, то услышали историю об отправленных из замка среди ночи воинах. Элинор и Ллевелин удивленно переглянулись. Это был самый непонятный поступок из всех. Это не имело ни малейшего смысла, если предполагать, что Иэна вынуждали уступить замок сэру Питеру; это не имело никакого смысла, если Иэна держали заложником, чтобы захватить Элинор; это не имело смысла, если Иэн был мертв. В первых двух случаях воинов следовало держать в плену, в третьем — они также должны были умереть. Элинор повернула голову к брату по клану своего мужа.

— Не может ли это быть какой-то валлийский обычай, который мои люди неправильно поняли?

— Валлийцы могут отличаться от норманнов, леди Элинор, — сухо ответил Ллевелин, — но с головой у них все в порядке.

— Тогда, лорд Ллевелин, я начинаю бояться, что стала невольной приманкой в ловушке, расставленной для вас. Что еще это может быть, как не средство заманить вас к Клиро-Хиллу?

Наступило непродолжительное молчание, после чего Ллевелин улыбнулся.

— Если это ловушка, ее мог расставить только один человек. Не волнуйтесь, дорогая сестра. Я охотно, очень охотно прыгну в эту ловушку.

В интересах Элинор было, чтобы никто не знал, что той самой ночью из Клиффорда вышел с ее отрядами сам лорд Солсбери. Он вез с собой приказ, который ему удалось выцарапать у короля, дававший ему полномочия возглавить силы вассалов Роузлинда.

То, что он знал место сбора, объяснялось достаточно просто. Когда леди Эла пережила первый шок, она вспомнила, что лучшей подругой Элинор была Изабель из Клэра и что в отсутствие мужа она управляла множеством его владений в Уэльсе и на его границах. Казалось вполне вероятным, что Изабель могла знать, куда собирается направиться Элинор или где собираются ее войска.

Гонец леди Элы настиг Солсбери в тот момент, когда он покидал короля, и надежда, поданная ему идеей жены, в гораздо большей мере способствовала его аппетиту и сну, чем увещевания брата. На другой день он отправился к Изабель и к вечеру уже знал все, что хотел. Когда Джон спросил его, где он найдет вассалов Элинор, Солсбери ничего по существу не ответил. В нем не было подозрений, что король ведет нечестную игру, просто он хотел избежать всякого упоминания графини Пемброкской. Чем реже Джон вспоминает, чем занимается в Ирландии Пемброк, тем больше у Пемброка шансов успешно закончить дело.

Изабель была довольно простодушной. Она знала, что ее мужу лорд Солсбери нравился и что Солсбери много раз заступался за Вильяма перед королем. Она знала также, что Солсбери — друг Иэна и что Иэн воспитывает его сына. Ей не приходило в голову, что Солсбери был к тому же, и даже в первую очередь, братом короля и мог вести двойную игру. Она видела в нем только страх и боль, когда он говорил о Джеффри.

Так или иначе, когда он рассказал ей, чем занимается Элинор, она была так потрясена, что, вероятно, выдала бы даже сатане, где искать ее людей, лишь бы не допустить, чтобы их повела сама Элинор. Увидев, как она расстроилась, Солсбери потратил несколько часов на то, чтобы успокоить ее, уверяя, что он обязательно спасет Элинор от нее самой. И время было потрачено совсем не напрасно.

После вечерней службы Солсбери выехал в Клиффорд, переваривая в мозгу всю полученную информацию. Он узнал от Изабель множество ценных сведений, помимо места встречи. И свидетельствовали они о том, что его не слишком радушно встретят в качестве избавителя от глупых прихотей истеричной женщины.

— Я не знаю точно, что могут сделать эти люди, — сказала ему Изабель. — Старый сэр Андре и сэр Джон попытались бы убить вас напрямую, если бы заподозрили, что ваш приказ противоречит интересам Элинор. Я сомневаюсь, что сэр Джайлс, сэр Генри или сэр Уолтер способны зайти так далеко, но они вполне могут внезапно «заболеть» или просто исчезнуть, чтобы не подчиниться вашему приказу, если почувствуют, что не могут ему подчиниться.

Это было ценное предупреждение. Солсбери, который полагал до сих пор, что ему придется принуждать этих людей послужить своей хозяйке, теперь пришлось напрячь все свои извилины на то, как убедить их, что и он хочет послужить ей. Это было не так просто. Изабель могла не связывать его с королем, но эти люди, особенно сэр Уолтер и сэр Генри, которые сражались на турнире, свяжут несомненно.

Он решил пока не показывать предписание короля. Письмо Изабель и ее печать легко открыли ему Клиффорд. Оказавшись в замке, он мысленно возблагодарил Изабель за ценное предупреждение. Сэр Джайлс, вышедший поприветствовать его, был одет в халат и домашние шлепанцы.

— Чем можем служить вам, лорд Солсбери? — спросил сэр Джайлс.

Всклокоченные волосы и заспанные глаза служили демонстрацией того, что человеку прервали жизненно необходимый ему сон. Тяжелые веки, однако, не могли скрыть недоверчивой настороженности в его глазах.

— Выслушать, что я хочу вам сказать, — ответил Солсбери.

— Не хотите ли присесть? Подать вам вина? Перекусить?

Солсбери сел, но на остальные вопросы отрицательно помотал головой.

— Я приехал к вам как Вильям Лонгспи, а не как брат короля, — начал он. — И приехал я по двум причинам. Иэн де Випон спас мне жизнь во время штурма замка Монтобан во Франции. Я обязан ему жизнью. Кроме того, с ним мой сын. Где бы ни был Иэн, Джеффри тоже там.

— Мне очень жаль, — искренне ответил сэр Джайлс. — Но я должен еще раз спросить, чего вы хотите от нас?

— Я хочу пойти с вами. У меня большой военный опыт, я за свою жизнь взял множество замков. Я хочу вытащить своего сына оттуда — если он еще жив.

— Это звучит разумно, но я не могу ничего вам ответить.

— Почему же? — воскликнул Солсбери. — Разве опасность, угрожающая Джеффри, не является гарантией моей доброй воли? Если не вы здесь командуете, дайте мне поговорить с леди Элинор.

— Я бы с удовольствием, но леди Элинор нет здесь. Именно поэтому я ничего не могу ответить вам. Мы ждем ее. Я не знаю, каковы ее намерения. Взломать замок не так уж трудно, лорд Солсбери, но когда скорлупа трескается, иногда давится и ядро. Я не слишком рвусь на штурм, когда мои господин — и ваш сын тоже — находятся внутри в качестве заложников.

Солсбери вытер лицо и успокоил участившееся дыхание.

— Но что же мы можем сделать?

— Я не знаю, но уверен, что у леди Элинор какой-то план будет.

Это замечание на несколько минут лишило Солсбери дара речи. Потом он сказал:

— Вы хотите сказать, что будете сидеть здесь и ждать, пока женщина решит, атаковать замок или нет, в то время как ваш господин томится в плену?

— Я ничего не имею против лорда Иэна, — спокойно ответил сэр Джайлс. — Пока леди Элинор довольна, и я доволен. Но она моя госпожа. Я давал клятву ей — а после нее леди Джоанне. Я не скажу, что не предпочел бы мастера Адама, но Роузлинд и другие владения принадлежат леди Элинор — и она вправе распоряжаться ими по своей воле, и ее волей было передать их по женской линии. Леди Элинор как нельзя лучше обращалась с нами все те шестнадцать лет, что владеет землями, и я был бы последним идиотом, если бы решился ослушаться ее. Она приказала мне ждать — я жду.

— Но где же Она?

— Я уже сказал вам — не знаю. Возможно, что-то задержало ее в Роузлинде.

— Нет. Гонец, прибывший от нее к моей жене, сказал, что она покинула замок почти в тот же момент, что и он. Ее нет в Роузлинде.

Искра беспокойства сверкнула в глазах Джайлса.

— Это неприятная новость. — Затем лицо его омрачилось подозрением. — Как вы узнали, где искать нас?

— Я же сказал вам. Леди Элинор написала моей жене. Я узнал, что вы в Клиффорде, от леди Пемброк. Сэр Джайлс, это очень хорошо, конечно, что вы повинуетесь своей госпоже, но что, если она сама оказалась в плену? Что, если с ней что-то случилось или она заболела?

— Она никогда не болеет — во всяком случае, никакая болезнь не помешала бы ей приехать сюда, я уверен, — произнес сэр Джайлс, но голос его был рассеянный. Ясно было, что он думал о чем-то другом, и мысли не доставляли ему удовольствия.

— Послушайте, ведь этот Клиро-Хилл недалеко отсюда, не так ли? — спросил Солсбери.

— Где-то от пяти до восьми миль, но путь очень тяжелый.

— Давайте отправимся завтра, — предложил Солсбери. — Не штурмовать замок, — добавил он поспешно, увидев, как нахмурилось лицо Джайлса. — Мы сможем оставить людей в укрытии, но по крайней мере проведем разведку и, быть может, узнаем какие-то новости об Иэне и мальчиках.

— Не завтра, — нерешительно ответил сэр Джайлс. — Мы сами приехали только сегодня — точнее, уже вчера — и то приехали так рано только потому, что двигались всю ночь. — Он помолчал немного и добавил: — По правде говоря, я сам удивился, что госпожа не оказалась здесь раньше нас. Гонец сказал: «Со всей поспешностью». Но если у нее какое-то дело, о котором мы не знаем… Подождем еще день. Может быть, я сам съезжу на разведку к замку, но…

Утром Солсбери удалось наконец расшевелить людей Элинор, внушив им страх и растерянность. Они все признали наконец, что действительно не похоже на их госпожу созвать людей и не дождаться их, чтобы отдать распоряжения, или хотя бы не прислать гонца и объяснить свою задержку. За час до обеда была отдана команда готовиться к отправлению.

Точно на запад от Клиффорда, чуть южнее Пенскастла, валлийские силы наконец получили долгожданную передышку и возможность наскоро перекусить, пока разведчики Лле-велина выясняли, достаточно ли безопасна дорога, ведущая в Клиро мимо Пенскастла.

По ней двигаться было бы гораздо быстрее, чем лесами, но вассалы Иэна и Ллевелина были неспокойны и настороженны. Им казалось невозможным пересечь Повис почти по диагонали и при этом не подвергнуться нападению. Разумеется, они осторожно обходили все крепости стороной, но безопасность им обеспечивала вовсе не секретность их передвижения. Высылаемые вперед разведчики докладывали, что почти все замки будто вымерли, запертые и укрепленные против возможного нападения, пока защитников в них не было.

Единственным ответом на эту головоломку могла быть лишь проведенная Гвенвинвином полная мобилизация. Если так, то их поджидала целая армия. Вопрос был — где? Один говорил, что наилучшим местом является Пенскастл. Они позволят им пройти мимо и ударят с тыла. Другой выдвигал гипотезу, что противник разделился на две части. Их действительно атакуют с тыла, но целью этого будет направить их в руки главных сил, расположенных в засаде, которые расчленят их на части, пока они будут в растерянности решать, то ли мчаться вперед, то ли разворачиваться и принимать бой.

Элинор молча слушала эти споры, и лицо ее все больше и больше кривилось от досады. В своей болтовне о тактике эти идиоты-мужчины совершенно забыли, с чего началось все это дело.

— Милорды, — вмешалась она наконец, — я плохо знаю Уэльс и совершенно не разбираюсь в войне, но то, что вы говорите, приводит меня в недоумение. Если его шпионы не докладывали о наших передвижениях — а по вашим словам, вы не считаете это возможным, — почему лорд Гвен-винвин должен думать, что мы придем именно этим путем? Как он мог знать наш маршрут, который мы и сами не знали, за много дней вперед, необходимых для того, чтобы собрать армию в Пенскастле? Зачем ему было вообще выставлять шпионов? Если я приманка для ловушки, есть только одно место, куда мы должны прийти.

— Вы думаете, мы найдем его, открыто разбившим лагерь вокруг Клиро? — несколько саркастически спросил Ллевелин.

— Может, и не открыто, я не знаю, но найдем мы его именно в Клиро. Было бы глупо с его стороны дробить свои силы, когда он не знает, сколько нас идет с вами, и было бы вдвойне глупо пытаться гадать, по какой дороге мы пойдем.

Мы найдем его в Клиро, может быть, укрывшегося в лесах, но больше всего я боюсь, что мы найдем его в самом замке. Где еще сэр Питер может искать защиты от меня и где еще можно найти лучшую западню для вас?

Об этом-то они и не подумали, и лорд Ллевелин стиснул зубы, представив себе Оуэна заложником в руках его заклятого врага. Идея Элинор убедила поначалу не всех, но получила сильное подкрепление, когда вернувшиеся разведчики сообщили, что в Пенскастле так же тихо, как и в остальных замках, и, что еще важнее, ни на дороге, ни в окрестных лесах нет ни малейших признаков передвижения людей или лошадей. Они видели конский навоз на дороге, но, по их оценкам, он был двухдневной давности.

— Позвольте мне быть живцом, — предложила тогда Элинор. — Я со своими людьми отправлюсь вперед по дороге. За мной последуют разведчики. Если нас атакуют, вы придете на помощь.

Это вызвало общий вопль протеста. Сэр Ги прикрыл ладонью рот, словно задумавшись над проблемами, которые ниспослала ему судьба, но на самом деле это было лишь средством скрыть смех. Его хозяйка решила ускорить дело. Она решила, что из Пенскастла ждать опасности не стоит. Никакие сомнения в своих способностях судить о таких вещах не тревожили ее.

Приняв решение, она обозвала мужчин «трусами» — не открытым текстом, который вызвал бы лишь раздражение и упрямство, но косвенно. На ее тонкое обвинение мог последовать только один ответ. Окончив привал, они двинулись в путь и в полумиле к западу от Пенскастла, где их уже нельзя было увидеть из замка, выехали на ровную дорогу, ведущую в Клиро.

Англичане и валлийцы приближались к Клиро-Хиллу с противоположных сторон и с интервалом всего в несколько минут, соблюдая все меры предосторожности. Но задолго до того, как замок открылся перед их глазами, и те и другие уже поняли, что их предосторожности оказались напрасными. До них донесся грохот, крики, лязг металла по металлу. Ясно было, что никто в Клиро-Хилле не обратит особого внимания на вновь прибывших, если они не предпримут усилий оказаться замеченными. Они — кто бы они ни были — были слишком заняты.

— Кто? Кто? — спрашивал Ллевелин, ни к кому конкретно не обращаясь, лишь высказывая вслух свой шок и недоумение.

От края леса через вспаханное поле у подножия холма Клиро они могли видеть, что мощный штурм замка был в полном разгаре. Крошечные фигурки карабкались по лестницам, которые пытались отталкивать люди на стенах. Внизу одной из лестниц они увидели игрушечных людей, протягивающих вверх руки, кричащих, падающих, отползающих. Они не могли видеть причины, вызвавшей такое смятение, но вполне могли догадываться. На атакующих со стены сбросили кипящее масло или раскаленный песок.

Наблюдатели были в полной растерянности. Было ясно, что это уже не первая попытка штурма. Дымящиеся останки тарана доказывали, что по крайней мере одна попытка окончилась неудачей. Расположение бойниц, откуда лилось масло, надо было засечь и лестницы переместить или, если это было слишком опасно, поставить новые в других местах. Но это, похоже, не волновало атакующих — если только не свидетельствовало о глупости их командира. Если верно второе, то лорд Гвенвинвин не мог быть этим командиром. Он мог быть неосторожным или с пренебрежением относиться к жизни своих людей, но только не глупым.

На «кто?» Ллевелина невозможно было получить ответ с того места, где они стояли, однако и подойти ближе они не могли, не зная, должны ли они атаковать или просто присоединиться к силам, штурмующим замок. Элинор не знала, что и подумать. Никаких знамен не было — в такого рода битвах стягами не размахивают. Расстояние было слишком велико, чтобы различить девизы на щитах. Один из ее кастелянов, она должна была признать, был именно таким храбрым, таким упрямым и таким тупым, чтобы заставить своих людей вновь подниматься по лестницам, с которых их уже согнали кипящим маслом.

— Но, — добавила она в отчаянии, — я не верю, чтобы сэр Джайлс позволил сэру Генри совершить подобную глупость, и, кроме того, взгляните, лорд Ллевелин, некоторые лестницы все-таки были сняты или брошены. Видите, где трупы лежат.

— Мы должны решить, и решить поскорее, — было все, что ответил Ллевелин. — Оборона вот-вот рухнет.