Козак. Остров восточного ветра

вместе со своей женой, оказался не католиком, а ортодоксом, но деньги и отряд наемников

соизмеримый со всем войском короля размещенный на острове, очень быстро вернули к князю

Уго Бали де Клапье-Колонг и его жене Марии, оставшейся верной католичкой, расположение

аристократического общества и двора.

Как вы смогли прийти через океан к Азорским островам и научиться ходить к Португалии?

Кто Ваш учитель и где учились ваши пилоты управлять корабли? - услышал вопросы

командующего португальского флота, - Еще меня мучил вопрос по месту строительства

ваших кораблей, но подумав думаю вы подтвердите мою догадку они ганзейской постройки, как и 'Орел Любека'.

Вы практически сами ответили на вопросы, и ганзейцы, тому ответ. Мы просто шли за

галеоном 'Адлер фон Любек', записывая маршрут с Балтийского моря к Азорскому архипелагу

и от него к Лиссабону, прошлись немного вдоль берега на север и добрались островов

Берленга, где осмотревшись, вернулись на архипелаг, - отвечаю капитан-мажору дону Диогу,

- а пилоты или штурмана по-вашему, зовутся кормчими. Пилоты у нас поморские, там за

шведскими землями и Нурманским морем, где Студеное море, издавна ходят на кочах по

компасу-матке и по звезде, вы неё Полярной зовете.

Так и возник план набегов на континент, и обычная практика козачей жизни наших краев, -

заканчиваю объяснение.

А карту берега откуда взяли? - все еще сомневающийся в ответе адмирал, потребовал

уточнения.

Галеру взяли и пару местных торговцев, - просто и непринужденно отвечаю, - у них и

уточнили район, куда зову совершить высадку и себя показать. Надеюсь король заметит и

выделит землицы немного. Хотелось бы у моря, с виноградником и от Лиссабона не сильно

далеко.

Понятно. Теперь все понятно и хочется узнать, кто ганзейцам дорогу показал, -

определился капитан-мажор дон Диогу де Соуза.

Хвастаться португальцу о том, что это мы вели 'Орла Любека' к архипелагу, и показывать

свой уровень знаний никак нельзя. В это время португальцам в науке навигации нет равных, которая является тайной наукой государственного уровня.

Так Вы согласны поддержать меня перед королем о высадке в Португалии? - спрашиваю

дона Диогу.

Озвучьте свой план, в общих чертах и покажите, как вы видите это на карте, - адмирал

приглашает меня к разложенной на столе карте западной части Португалии в районе

Лиссабона.

На столе разложена карта, где от берега, в море нанесены названия мысов и поселков, с

румбами и перевернутой ориентировкой относительно севера, пестрит названиями и

практически не отражает подробную обстановку, опасности, скалы и мели, по местному

обычаю занесены в специальную рукописную книгу и служат своего рода личными лоциями.

Подхожу, к его верхней части, то есть к южной ее стороне и привычно начинаю ее

рассматривать, соответственно показывая абсолютную неграмотность в чтении карт и

отсутствии базового образования как кормчего, и начинаю разглядывать, нахожу название

Лиссабон и уже от его изображения нахожу мыс Кабо Карвоеиро и группу городков севернее

и южнее него, на карте видны устья двух рек, создающих небольшую область в которой

находится группа городков и пара портов.

Руками вначале показываю, небольшую область которую как мне кажется можно

удержать малыми силами обороняя единственную дорогу с запада на этот созданный

природой полуостров.

В это время на картах не рисуют, но как-то же надо выразить свои мысли.

Оглядываюсь и вижу рядом, на отдельном шахматном столике расставленные фигуры, подготовленные к началу игры.

О, наш капитан-мажор играет в шахматы!

Разрешите использовать шахматные фигуры и объяснить свой замысел, - обращаюсь к

владельцу прекрасного шахматного набора, где каждая фигурка- настоящее произведение

искусств.

Присмотревшись на несколько мгновений и распознавая их значение в привычном для меня

облике, не могу не восхититься мастерством их оформления, - Они выполнены бесподобно!

О да, используйте. Вы играете в шахматы? - услышал в ответ.

Конечно, и даже знаю сказание об одном индийском мудреце, решившем получить награду

от своего султана, с помощью шахматной доски и знания математики, - отвечаю на

автомате дону Диогу де Соуза, - расскажу вам позже, как получится.

Итак, приступим, - беру в руки черную ладью и ставлю ее на место северной части города

Торрес-Ведрас, - здесь в городе скорее всего находится испанский гарнизон, прикрывающий

дорогу на Лиссабон.

Далее выставляю фигуры типа конницы и армии в Лиссабоне, после чего ставлю одну белую

башню на месте будущего города и крепости Пенише, особенно выделяя мыс Понта да Папоа

с королем во главе, офицером и несколькими пешками, вторую белую башню с офицером и

парой пешек выставляю на месте городка Балеал, разместившегося практически на паре

островов, соединенных с берегом заливаемым галечным пляжем.

В бухте между ними выставляю белую королеву, символизирующую португальский

корабельный отряд и наемный флот флорентийца Филиппо Пьеро ди Строцци, возле

которого выставляю на воде еще пару пешек и даже коня.

Еще одного офицера, вместе с конем и оставшимися пешками выставляю на западную

дорогу в том месте где почти сходятся верховья северной и южной речки, создающих

своеобразный полуостров в этом районе.

Высадившись в районе мыса Понта да Папоа, силами королевства, и городка Балеал моими, мы получим контроль над Северной гаванью где разгрузим королевский отряд на полуостров

Пенише, откуда возможно сможем контролировать южную бухту, где можно будет сразу

же с пирсов разгружать французов Филиппо Пьеро ди Строцци. Если не получится сходу

взять под контроль Южную бухту, то не так быстро, реально начать разгружать в Пенише

и французов, откуда накопив силы отправить самый мощный отряд на запад для перекрытия

выхода-входа контролируемой королевскими войсками местности.

Взяв под контроль эту область, мы сможем собрать людей на фортификационные работы, а море и рыбаки обеспечат их и войска провизией. Фуражиры тоже в накладе не останутся, обеспечив армию и короля трофеями.

Показываю, как шахматный конь устремляется на запад, а пешки расходятся по участку

карты, чтобы потом собраться возле коня.

Западную дорогу нам конечно долго не удастся удерживать, но надо выиграть время для

закрепления на паре участков, - указываю на выставленные туры-крепости, - пока мы

сможем подготовить оборону и подвести первую часть припасов с острова Берленга.

Черными фигурами показываю, как сбиваются белые фигуры на западной дороге, выставляя

их в море на север - изображающие подкрепления из Франции.

Далее черные фигуры подставляю к белым крепостям с обороняющимися там-же пешками, исчезающими при подходе черных фигур, и тут же пополняемые фигурами из морской части

карты, где условно размещена Франция.

Так показываю, что, обороняясь в двух рядом находящихся крепостях мы сохраняем

контроль над северной бухтой и можем накапливать фигуры в Пенише.

Здесь же наглядно отражается сюжет, когда обе крепости, при необходимости, помогают друг другу.

В итоге из Пениша вновь наступают, французы высаживают пешек, белых офицеров, коней и пешек, в южной бухте, позже передвигающихся по карте на Лиссабон.

Шах и мат! - провозглашаю на всю комнату, увлекшись описанием замысла, и не замечая

внимательно всматривающегося в меня адмирала.

В любом случае, даже если король не решится сделать такую компанию, прошу разрешить

мне с добровольцами, взять и поудерживать неделю, другую один из выбранных городков, показав свою удаль и взяв серьезных трофеев в тамошних местах, - пытаюсь донести свою

мысль по взятию Балеал, и созданию прецедента.

Вы где-то учились? И учитель у вас явно знаком со стратегией? - вопрос капитана-мажора, казалось бы, должен создать множество ответов.

У меня были хорошие учителя, участвовал в штурме ногайской крепости 'Сарайчик' и

сражениях на Черном Море, где черкесы сражались на море и суще с османами, - отвечаю

правдиво и иносказательно, не говоря о том, что в это время был на османской стороне.

О походе европейских воинов вокруг Черного моря и победах христианского воинства в 1575

году знают многие, - отвечает португальский дон.

Почему вы беретесь только за задачи по захвату и обороне именно острова Балеал, не

проще ли быть вместе со всеми на Пенише, ведь как нам известно ваш отряд наемников

соизмерим с королевским отрядом - опытный адмирал увидел, сразу стремление к пассивным

действиям польского авантюриста.

Все дело в том, что уже сейчас наши силы задействованы на защите Берленга и

фортификационных работах там же, - отвечаю, показывая пешку на отмеченном на карте

острове, - при всем желании, кроме как оборонять этот остров, на большее сил у нас не

хватит.

Ситуация несколько улучшится если добавить, добровольцев из состава ранее

участвовавших в набегах идальго и кабальеро. В этом случае их количество под нашей

командой тоже не сможет сильно усилить оборону такого полуострова как Пенише, его

можно оборонять только значительными силами, и без союзников здесь не обойтись.

Совсем другое дело это захват и оборона, Пары небольших островов с маленькой бухтой и

затапливаемым приливом перешейком, коими являются острова Балеал и Лиха дас Помбас.

Можно? - прошу разрешение на просушить горло вином.

Остров Балеал с одноимённым поселком на нем будет легче защищать и трудно

атаковывать, в тоже время если добавить туда войск, то можно будет ударять во фланг

осаждающим Пенише, если король решится его взять. Тогда конечно же сразу же будет

выгоден контроль острова Лиха дас Помбас, с помощью которого контролируется северная

бухта и одновременно его можно использовать как цитадель в обороне Балеал.

Один небольшой корабль или лодка всегда сможет прорваться в Балеал, подкидывая

припасы и людей с острова Берленга, который также неудобен для десантирования войск и

не имеет глубоководной бухты. Перечисленные факторы и стали основой небольшой

кампании, задуманной нами, - окончательно прекращаю свои выкладки.

Надеюсь, что у нас неожиданно нашелся новый достойный партнер в сражениях на

шахматной доске, и несмотря на результаты решение короля, мы скоро встретимся в

непринужденной обстановке. На сем прощаюсь, - окончил аудиенцию адмирал.

Спустя еще неделю, в один из дней, когда в Атлантике бушевал шторм, меня вновь вызвал к

себе командующий португальского флота.

Ваш проект оказался интересен, но наши французские союзники еще не готовы обеспечить

нас нужным количеством людей и припасов. К тому же, не имея господства в море и в сезон

штормов, такая кампания заранее обречена на неудачу. Хотя король одобряет стремление

молодежи и коронных слуг показать свою храбрость и отвагу в сражениях с испанцами. Вы

получите каперский патент и король не пожалеет наград, - дон капитан-мажор озвучил

одобрение, частичного исполнения моего замысла.

Радостно потирая 'развязанные руки' устремился домой.

Оказывается, при португальском дворе, уже давно, считается хорошим тоном умение для

аристократа играть в шахматы, и даже был непревзойденный победитель в шахматных

состязаниях с кличкой 'маг' в середине 16-го века.

Теперь что почти каждый день, я обязательно находился при дворе, играя с

аристократами и аристократками в игру королей - шахматы.

Как только закончился сезон атлантических штормов, и дождливая погода стала

перемежаться с солнечными днями, одним ноябрьским утром, небольшой отряд кораблей и

судов, всего-то десятка мелких суденышек с двумя сотнями добровольцев и наемников короля

на борту, под командованием уже кабальеро Уго Валентине де Берленга, отправилась к

континенту из гавани Ангра острова Терсейра.

Король Антонио-1 утвердил для польского идальго рыцарское звание кабальеро, именуемого

по матери и местности происхождения (архипелаг Берленга). Португальская фамилия

Берленга возродилась от названия местности теперь записанной на мое имя, документы на

который вместе с каперским патентом и правом брать под свою руку новые владения мне

вручили перед походом у ратуши на городской площади Антонио из Крату.

Спустя четверо суток перехода по безбрежному океану, ночью наконец все увидели огни

вначале сигнального створа подхода к якорной стоянке острова Фарилхао, самого западного

из архипелага Берленга. Спустя еще три часа показались, левый и правые створы, ограничивающие подход к острову в ночное время и предупреждающие о возможности

разбиться о прибрежные скалы.

Три пересекающиеся оптические линии, создающие некий горизонтальный угол на водной

глади океана, и видимые в определенных условиях ночи, поддерживаются огнями с

наступлением ночи уже почти полгода, позволяя безопасно по счислению выйти в безопасный

район, и переночевав продолжить безопасный переход к главному острову небольшого

архипелага. Навигационное оборудование созданное, установленное и поддерживаемое одной

рыбацкой семьей позволило уже десятки раз не рискуя разбиться о скалы, в любе время суток

из глубин Атлантики безопасно выходить на архипелаг. В тоже самое время, с

континентального берега, створы, указывающие путь кораблям, были совершенно

невидимыми.

Почти восемь сотен только вояк и две сотни гражданских, строители, маркитантки уже

создавшие семьи и просто семьи с детьми и даже живностью, практически сплошным

ковром заполнили остров.

Почти два месяца проведенные на Терсейре и в море, закончились и я смог с удовольствием

встретиться с Марией, встречающей меня на берегу с большим животом, собирающегося

родиться ребенка, и окруженная множеством служанок и прочих женского пола существ, признающих на острове только одну сеньориту, потом сеньора, и уже позже мужа в итоге.

Пара дней и позже ночей, ушли на тренировку ночной высадки первой волны десанта, высаживаемой с наступлением ночи, когда суда и лодки идут за флагманом в кильватере, идя

друг за другом ориентируясь по свету специального фонаря, вывешиваемого на корме впереди

идущего судна.

Самый трудный этап перехода был для лидера, для которого на острове Илхеу де Фора, третьем из островков Балеал, установлены створы аналогичные установленным на

Фарилхао, создающие позицию для высадки первой волны десанта.

Подходные створики к бухточке Балеал, обозначал один из пяти аквалангистов

удерживающий на воде под берегом пару створящихся фонарей, невидимых с берега.

Еще четыре акваланга, используемые в этой кампании достались мне и трем 'деям'

освоивших навыки боевых пловцов.

Небольшой город спокойно спал, когда несколько уличных собак с набережной начали

погавкивать, еще не зная, как сообщить хозяевам о непривычных незваных гостях.

Вода в Атлантике уже была холодна для открытого тела, но одетый в толстый костюм

из верблюжьей шерсти и такой же шапке-балаклавке, поверх которого одет гидрокостюм из

вывернутого вовнутрь каланьего меха, в водолазной маске с очками, где вместо стекол

использованы пластины горного хрусталя купленные и изготовленные за баснословные

деньги, с кожаными ластами, армированными китовьим усом, аквалангист мог находиться в

такой воде несколько часов. Вот только пах такой водолаз таким мощным запахом китовьей

ворвани, что остаться без внимания собак никак не мог. Пришлось заниматься собаками, прикармливая по мере их подхода.

В итоге на галечном пляже куда было брошено несколько кусков китовьего жира, организовалась настоящая собачья свадьба, в которой было место и драке между собак и

счастливому повизгиванию насыщающихся на дармовщину собак.

Прибывший к создавшемуся на пляже залива собачьему концерту, патруль городских

стражников неожиданно оказался к атаке маленьких ядовитых стрелок из духовых трубок.

Еще не успели тела стражников исчезнуть с набережной, как мигание створящихся

фонарей позвало к берегу, забитый черкесами дощаник.

Спустя еще пол часа, к корпусу дощаника, ставшего изображать небольшой причал для

одного судна, причалил первая рыбачья лодка с передовой волной десанта, в то время как

стража на старинных стенах и воротах южной части острова все еще несла свою вахту, к

ней уже в сопровождении прикормленных уличных собак, пробирались простые козачьи

пластуны. На рассвете старинный прибрежный город проснулся и с удивлением постепенно

узнал, что король Антонио-1 вернулся в их город и рад освобождению своих подданных от

вероломных испанцев, о чем им поведал собравший их на городской площади бургомистр.

Так практически без потерь если не считать трех патрульных и двух воротных

стражников, плохо несших службу ночью, за что и поплатились.

На следующий день в небольшом городке, едва насчитывающем шесть сотен жителей

стало в два раза больше людей.

Ночь прошла спокойно, но утром для собравшихся на площади жителей вдруг было

доведено, что городок и его жители, теперь подданные кабальеро Уго Валентине де

Берленга, взявшего город на меч, и в соответствии с черкесскими обычаями, все они теперь

его воинство, а их семьи в целях безопасности будут перевезены сеньором на соседний всем

им известный остров-крепость Берленга.

Кто-то из местного магистрата вдруг решил вспомнить о правах горожан, и тут же на

виду у всех оказался на врытом в землю возле ратуши коле. Только тогда горожане обратили

внимание, что у ратуши есть еще четыре таких же изощренных орудия убийства человека.

Выборы нового члена магистрата, стоили для одного главы гильдии и еще одного из членов

магистрата, места еще двух колах. Далее выборы членов нового магистрата и его решения

стали выполняться быстро и эффективно. К берегу стали подходить лодки и суда за

семьями остающихся в городе мужчин. Неожиданно для горожан мужчины из ювелиров, ростовщиков, ткачей и рыбаков, практически половина, также была выделена на эвакуацию

из города.

За двое суток в городке Балеал, осталась едва треть его жителей, а с виднеющегося на

горизонте острове в город пришли шесть десятков строителей, множество орудий с сотней

бомбардиров-канониров, и маркитанские семьи шотландских и немецких наемников, организовывая быт и внутреннюю службу в гарнизоне. Городок вновь наполнился

мальчишечьими голосами, так как девочки и те из мальцов, кто ниже оси арбы остались

возле сеньоры Марии на архипелаге.

Еще день и город превратился в настоящую стройку, где сразу в нескольких местах

началось строительство укреплений, а в окрестности на север и восток устремились

португальские фуражиры изымающие в редких крестьянских хозяйствах продукты, сопровождаемые специалистами 'по работе с живым ясырем' - черкесы быстро и

сноровисто собирающее местное население в колоны и сопровождающие их в пути на новое

место жительства на виднеющиеся на горизонте острова маленького архипелага.

Медленно, прячась, стараясь не спугнуть местное население, козачьи пластуны и готско-шотландские отряды начали зачищать пригород и окрестности.

Так прошло четверо суток, после которых тайна захвата городка Балеал разнеслась по

округе, звоном тревоги церковных колоколов извещая население о пиратском набеге.

Теперь прятаться не было смысла и практически весь городской гарнизон выплеснулся в

окрестности, стремясь побольше награбить и собрать людей, скот и прочего достаточно

ценного имущества и запасов.

Местные жители вдруг неожиданно для себя познакомились с нравами козачьего набега, следом за которыми, быстро обучаясь шли шотландские наемники и португальцы, решившие

соединить судьбу с грандом Уго Берленга, ведь он уже не только владелец островов, но и

правитель города.

Всего два готских отряда усиленные кабальеро и их вооруженными слугами, буквально

сходу захватили городок Пенише, к югу от Балеал, а через пару суток пал городок Феррел, на

севере. В старых городских стенах, этих городов, словно в Османской империи в 1575-м году, минами-сапами были взорваны стены и надвратные башни, открыв штурмующим города.

Еще за неделю в руки воинства свежеиспеченного португальского гранда попали еще четыре

города, где отказавшиеся капитулировать города познакомились с тактикой козачьего

штурма крепостей, посылающих на стены впереди себя мужчин, отказавшихся ранее

сдаться городов.

В это же самое время, откуда-то из глубин океана к западной части острова Берленга, стали приходить корабли с португальскими флагами, на которые грузились жители

разграбленных городов. Путь этих переселенцев лежал в центр Средиземного моря, на

остров Табарка, где они с удивлением узнавали, что они теперь подданные Ингваря Терселле

османского князя, польского вельможи и дальневосточного короля, владения которого

раскинулись по всей планете, а подданные обязаны знать кроме родного еще и немецкий, руский и корейские языки.

Вопросы веры! А нет их, так как его подданные могут быть разной религии! Главное -

преданность сеньору и его дому.

В португальской империи, несмотря на главенство католиков, подданных разных религий и

конфессий, было абсолютное большинство - даже язычники африканцы и те входили в

империю. Поэтому особых беспорядков, прочего и прочего, не было.

Так довольно неожиданно, удалось пополнить женщинами и детьми, почти пара тысяч, свои колонии.

Ну а мужчины, по исконно черкесским обычаям, все кто выше оси арбы должны кровью

доказать право вхождения в козачью братчину готского отряда.

Вначале были всякие там демагогические воззвания, среди привыкших к рыцарской войне

дворянства, но вопрос не предал ли какой-то город коронованного короля Антонио-1, присягнув испанскому королю позже?

Ответ прост, - Конечно предал!

И даже открытое возмущение выражающиеся в движениях.

Новый вопрос, - А что полагается предателю?

Казнь. Конечно, - слышится в ответ.

А не проще ли предателя отправить кровью, смыть свой позор и вернуть в ряды верных

подданных через очищение? - новый вопрос, рождает согласие и начало прозрения, для

привыкших жить просто и наивно мылить людей.

Так в чем вопрос? Когда мы посылаем предателей и их людей впереди себя, заставляя

кровью оплатить предательство, разве мы не даем им шанс на выживание? - новый вопрос

для португальцев становится сродни открытию и появлению веры в благих деяниях по

отношению к оступившимся жителям своей страны.

Так рождаются фанатики.

И как итог уже португальские идальго и кабальеро, начали использовать тактику золотой

орды на земле просвещенной Европы.

Спустя еще две недели в двухсуточном переходе от приморского городка Балеал, практически не осталось населения и не разграбленных селений.

Закончив очистку местности, готские отряды вернулись в готовящийся к обороне городок, но дальше по стране покатились уже кабальеро и идальго, зараженные верой в служении

своему королю и помощи его оступившимся подданным. Сами местные жители, еще вчера

считавшие себя подданными испанской короны, пройдя ужас бытия заложниками ситуации, сами превращались в идейных сторонников таких изуверских действий.

В далекой Польше козачьи набеги ассоциировали с ПОТОПОМ.

Потоп обрушился и на земли континентальной Португалии, создаваемый собственными

жителями.

Жестокий век и жестокие нравы!

В это же время сотни выживших мужчин и женщин, занимались строительством

оборонительных линий на островах Балеал и Илха Помбас.

Плоские каменистые острова, практически без растительности в условиях возможно были

достаточной защитой от врага в древности и раннем средневековье, когда пушек еще не

существовало. Невысокая, собранная из дикого камня городская стена с небольшим

барбаканом защищала небольшой городок с юга, а море с запада и востока.

Небольшой тридцатиметровый каменный разлом и неглубокая вода в нем отделяет город и

остров Балеал (семь сотен метров длиной и две сотни шириной), от еще меньшого островка

Илха Помбас (три сотни метров длиной и сотня шириной), на котором ранее, за такой же

стеной, как и городская, находилось поместье сеньора, именем которого и был назван остров.

Практически весь остров Балеал мог простреливаться обычными полевыми и

корабельными пушками осаждающего противника. Поэтому здесь сразу не предполагалось

оставлять жителей и ремонтировать старые стены, которые, как и дома жителей будут

легко разрушены пушками.

Каменная скала не позволяли также строить окопы.

Городская стена была разрушена, а на ее месте начал расти бетонные валы редута и семь

бетонных блокгаузов невидимые с берега, но своим огнем простреливающие весь редутный

тыл и поддерживающие друг друга.

В это время стрельба по невидимой цели, еще не практикуется, как и не разработана

теория ее использования. Для того, чтобы поразить эти блокгаузы, противнику будет

необходимо вначале поднять на простреливаемый редутный вал орудия и уже потом

пытаться ядрами и под огнем разрушить эти маленькие крепости.

Удовольствие атакующего будет еще то!

Старый городок с домами, построенными из дикого камня, создавал небольшой лабиринт

улочек, также готовящиеся к обороне. Веками горожане, чтобы построить свой дом и тем

более второй этаж камень для строительства брали на месте, создавая подвалы и

небольшие катакомбы куда теперь завозились продукты, огневые припасы и оружие.

Там же в подвалах и катакомбах небольших островков, начали создавать казармы и даже

жилье.

Именно подвалы и катакомбы должны были обеспечить долгую оборону разрушаемого

осаждающими городка. Кроме того, готовились и пара схронов, для диверсантов. Удержать

Балеал в условиях морской блокады и подавляющего превосходства противника, не

ожидалось, но вот создать врагу проблему и вновь его отбить, заставляя противника раз от

разу собирать и тратить огромные ресурсы на его захват предусматривал. Взяв остров

Балеал, противник должен был потратить не меньше ресурсов и сил на взятие острова Илха

Помбас, в противном случае испанцам придется откатываться на коренной берег, так как

весь остров Балеал должен был легко простреливаться с незахваченного острова Илха

Помбас. Главное, чтобы припасов и пороха хватило обороняющим. Примерно также в

оборонных вопросах я относился и к обороне острова Берленга.

Однажды пришел момент, что ближайшие планы исполнились, на дальние просто

кончились деньги.

К концу года кончились деньги, сколько смогли завезли запасов, но завезенного цемента

просто не хватило даже на постройку пары блокгаузов, остановилось недостроенное

строительство валов и почти одновременно с этим к стенам приморского городка пришли

испанцы. Две недели осады и штурм в котором испанцы, положив на подступах и в середине

городка чуть ли не полутысячу человек получили развалины Балеал.

Потратив все запасы пороха и потеряв каждого пятого защитники островов Балеал

оставили остров испанцам, для того чтобы остановить их у Илха Помбас.

Противник остановился и остался на ночевку в Балеал, чтобы утром столкнуться с

контратакой португальцев, ночью получивших пополнение и порох.

Так в декабре 1581 года началась оборона небольшого приморского городка на западе

Португалии, в котором добровольцы решились противостоять армии целой империи.

Еще через неделю, буквально перед рождеством, испанская армия прибывшего к

осажденной крепость герцога Альба вновь штурмовала португальцев, которые использовав

два фугаса на первом же часе атаки сорвали план штурма, мгновенно охладив

наступательный порыв штурмующих. Постепенно накапливаясь, и долго готовясь к атакам, испанцы, протянув бой до вечера и даже не дойдя до середины острова Балеал, вновь

откатились на берег, потеряв за день четыре сотни бойцов.

После второго штурма целых домов, не представляющих из себя каменные завалы, в

Балеале не осталось.

Перед рождеством испанские парламентеры, пришли заключать перемирие на период

рождественских праздников. Так наступили три недели перемирия, во время которого по

местным обычаям войны можно было свободно передвигаться по охваченным войной району

и даже приезжать в гости к друг другу и даже во вражеский лагерь.

Вообще-то против португальцев короля Антонио-1 в большинстве своем воевали не

испанцы, а люди португальских 'кортесов' (депутатов по этим временам). Испанцев среди

осаждающих было едва ли полтысячи, остальные войска, почти три тысячи, были из

состава португальских кланов, чьи кортесы поддержали испанскую династию.

Теперь оба военных лагеря представляли из себя, что-то расплывчатое и даже аморфное, в

котором человек с оружием встречался с уважением и хоть каким-то, но надзором. В это

же самое время - маркитанты, привозящие рыбу рыбачьи лодки и рыбаки, слуги, женщины и

дети с обоих сторон были просто невидимы, для окружающих, имеющие свободный доступ

кругом и круглосуточно.

Непрерывно воевать находясь в окопе или еще где просто невозможно, люди стараются

отдохнуть и как-то разнообразить свой быт в том числе и общими посиделками, которые в

итоге обычно превращаются в прослушивание певцов и бардов, танцы и джигитовки и

прочих проявлений индивидуальных качеств и талантов среди окружающих.

Однажды сидя возле одного из костров на вечерних посиделках, обратил внимание на слегка

заунывное пение одной из всем известной (народной) песенки подпеваемой всеми, потом еще

одной и так далее, позже к сидящим у костра присоединилась шотландская волынка, немцы

начали танцевать мужской танец дружно топая ногами и подпевая словно маршируя.

Хмельное и барабан, вдруг в голове создали желание спеть одну из песен молодости

вспоминаемой обычно под марш. В былые времена одной из строевых песен нашего курса

была 'Маруська на копье' на самом деле известная всем песня из фильма 'Иван Васильевич

меняет профессию' и называемую как 'КАП-КАП-КАП...МАРУСЯ'. Так что 'Маруську на

копье' в пошаговом варианте и еще с приколом я знал неплохо.

Был у нас и период строевых занятий роты почетного караула, с таким понятием как

фигурный строевой шаг, аналог фигурной групповой гимнастики, при котором возможно не

только групповое движение, но и исполнение действий с карабином, который в такт

вертится, крутится и отстукивает.

В общем 'неплохо приняв на грудь и поборовшись с зеленым змием меня потянуло на

подвиги'.

Взяв в руки кавалерийскую аркебузу и комплект к нему для заряжания, примерно посчитав

такт, в уме конечно, решил как говорится показать себя.

Поднимаюсь и начинаю притоптывая, взяв аркебузу 'на караул', выполнять движение по

кругу площадки, шаг от шага меняя положение оружия, после чего останавливаюсь и на счет

в уме , а фактически на припеве выполнять имитацию заряжания, чистки шомполом и прочая

и прочая, вплоть до имитации выстрела, после чего вновь двигаясь по кругу, кручу в руках

аркебузу и вновь пройдя круг под такт барабана и припевая на португальском подпеваю, то

что смог вспомнить сплогиатить, перевести и исполнить в такте шагов и действий с

оружием.

Такт для '...кап-кап-кап-, из ясных глаз Маруси, капают слезы на копье. Кап-кап-кап ...'

текст в где Марусю пришлось заменить на Марию.

Подпевая, притопывая и изображая выполнения норматива по заряжанию и стрельбе

создаю групповой танец, вовлекая в круг за собой после трех припевов новых бойцов.

И как итог уже кроме барабанщика и волынщика в музыке добавляются звуки козачьих

литавр и гитара.

Буквально через десяток минут уже все аркебузиры, ранее стоявшие в стороне, включились

в движущуюся и останавливающуюся для имитации перезарядки и стрельбы аркебузиров, поющих и припевающих 'Марийку на копьё'.

Ну а почему 'Марийку на копьё' то это каждый муж знает и женки тоже!

Выпитое после каких-либо физических упражнений, особенно в группе и при поддержке

слушателей и наблюдателей, прочищает ум, настолько что в голове появляется новая мысль

и тоже про копье.

Теперь уже отложив аркебузу, беру в руки пехотное копье и идя рядом с головным

аркебузиром начинаю по ходу придумывать движение копейщика, которые в момент

остановки стрелков, защищают их. Так цепочка танцующих аркебузиров дополняется еще

одной колонной - пикинеров ритмично двигающихся и постукивающих копьями.

Шотландцы, издревле исполняющие функции меченосцев в наемных войсках создали третью

колонну, и вот уже настоящая колонна из трех видов воинов с разным вооружением

движутся по улицам среди развалин городка, топая в унисон, постукивая в такт оружием и

исполняя строевую песню синхронно выполняют строевые приемы с оружием. Люди очень

сообразительные существа и для обеспечения движения стихийной колонны во главе и по

бокам появляются факельщики, создавая факельное шествие нескольких сотен мужчин, бряцающих оружием.

Ум еще больше проясняется, хотя рядом со стрем бегут пацанята, тут же по требованию

вручая страждущим с пересохшими глотками мужам бурдюки с вином.

Вдруг осознаю, что что-то похожее уже видел прекрасное и одновременно жутко-прекрасное.

Внутреннему взору предстало - факельное шествие нацистов в полной темноте на ночной

площади создающих движущуюся по городской площади свастику, созданную тысячами

факелоносцев.

Завораживающее зрелище и зомбирующее массы совместное действие людей в итоге

использованное фашизмом.

В голове неожиданно создалась логическая цепочка.

Вот он шанс использование массового психоза и сплочённую общей идеей толпу людей не

только разной национальностей, но и сословия - то что смог сделать Гитлер, используя

психологию, теорию массового сознания с использованием массовой культуры.

Только, что простая строевая песня создала настоящее факельное шествие защитников

разрушенного, практически до основания португальского городка с названием Балеал.

Шум шагающих и бряцание оружия, хор сотен мужских голосов в иступленном движении

под факельное шествие разбудил и собрал не только защитников города, но и всполошил

лагерь осаждающих высыпавших из лагеря с тревогой смотрящих на всполохи, виднеющиеся

за валами осажденного городка.

Человек из общества более высокого уровня развития, из будущего, например, естественно

и совершенно не прилагая усилий будет изменять окружающее общество, так как его мысли

и поступки находятся на основе взросления и воспитания в более высокоразвитом обществе.

А что же будет, если такой человек будет стремиться изменить мир под свои замыслы, и

иметь возможность влиять на массы?

В то время, как сотни людей обороняющегося городка попав под влияние массового гипноза

массовой культуры, в это время их вожак гранд Уго Берленг, в голове решал, как

использовать преподнесенной памятью приемы зомбированния масс в своих интересах.

Одним из самых простых и дешевых приемов манипуляции психологией масс, но очень

эффективных и проверенных временем в истории третьего рейха, и широко

использовавшихся в Фашисткой Германии, Императорской Японии, Советском Союзе и

Коммунистическом Китае, является песня.

Факельное шествие фашисткой свастики, исполняемой людьми в гитлеровской Германии, создали следующий ассоциативный ряд и памяти.

Песня времен войны в Испании и Франко, когда в Советском Союзе набирали добровольцев

на войну.

Радиоэфир шестой части земного шара заполнился воспроизведением песни 'Гренада, Гренада, Гренада моя!' - зовущая украинских хлопцев стать добровольцем в испанской войне

'... - я хату покинул, пошел воевать, чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать. Прощайте, родные! Прощайте, семья! 'Гренада, Гренада, Гренада моя!' ...Я видел: над трупом

склонилась луна, и мертвые губы шепнули: 'Грена...''.

Тут же в голове Гренада сменилась на 'Португа' и теперь простейшая песня, полного

текста которой даже не помнится, но существует припев и простенький смысл и уже все, кто имеют отношение к жизни в королевстве и колониях Португалии будут с лёгкостью

напевать и считать нормальным ехать в далекую Португалию оставляя дом и теряя жизнь

с Португалией на устах, считая себя португальцем, отдающим жизнь во имя своего

королевства.

Так легко и просто появляется нация, во имя которой миллионы людей в первой и второй

мировой войнах отдавали свои жизни.

В тоже время одна песня в виде патриотической 'Португа моя!', не сможет всколыхнуть

как говорится народные массы, так как она довольно открыто вербовочная.

Для этого необходимо ее спрятать среди еще таких довольно простых песенок, состоящих

опять же из простых припевов типа всем известной в 20-м веке и соединившей разные

страны песенки типа 'Ямайка! Ямайка! Ямайка!' и еще раз 'Ямайка! Ямайка! Ямайка!'

заменив ее на уже выгодную лично мне 'Балеалла! Балеалла! Балеалла! Но как я могу утолить

жажду моего сердца, я чувствую, что любовная страсть горит!'.

Да все должны узнать про маленький португальский городок Балеал в котором рождается

любовь и - '... в вашем красивом небе я хочу жить и умереть. Балеалла! Балеалла! Балеалла!'

Усиление эффекта от песенки про любовь, в известном всей империи обороняющегося от

сильного врага городка, служит еще более до безобразия простая песенка про любовь

парадом прошедшая по планете Земля песня '...Санта Лючия, Санта Лючия, Санта Лючия он

парень неплохой Санта Лючия, Санта Лючия - стань для него родной...'

Простейшая любовная песенка с кучей раз повторяющимся именем девушки о которой

мечтаешь и такой созвучной в репертуаре с обороняющимся португальским городком в

котором уже нет не то что жителей, но и домов.

Ну и в итоге добавляем в репертуар песенки гардемаринов '...Не вешать нос, гардемарины!

Дурна ли жизнь иль хороша, едины парус и душа, едины парус и душа, судьба и родина

едины!..' и песню мушкетеров - '...Пора-пора-порадуемся на своем веку, красавице и кубку, счастливому клинку! Пока-пока-покачивая перьями на шляпах, судьбе не раз шепнем: Мерси

Боку!..'

Следующий день потратил на общение с местными музыкантами, менестрелями и

бардами. К вечеру задав примерные тексты, на которые надо ориентироваться, напевая

что-то типа тата-ти-тата, выбивая ритм с использованием созвучных инструментов и дав

волю воображению местной музыкальной элиты удалось получить настолько крутой

репертуар, заставляющий хором плакать и взмахивать зигуя рукой, со сжатым кулаком, поющих 'Португа', тут-же счастливо улыбаться, исполняя хором любовную 'Санта-Лючия', радостно скандировать общности с городком Балеал, и конечно же с веселыми усмешками

все вместе покачиваясь петь гимн аркебузиров (т.е. мушкетеров) и не гардемринов, а

пилотов (штурманов на португальском).

Прошло всего пару дней и маленький осажденный остров Балеал с наступлением темноты

начинал устраивать всеобщие факельные шествия, петь понятные и для осаждающих

патриотические и просто народные песенки, возбуждая воображение людей не только их

исполняющих, но и слушающих, как говорится 'по ту сторону баррикад'.

Такие вещи, из массовой культуры, воспринимаемые подсознанием сообща поющих и

слушающих, марширующих или вместе ритмично качающихся сидя на земле или стоя, создают единение сознания разных людей, используемых политологами в определенных целях и

интересах стремящихся к власти личностей или в целях подготовки к войне государствами.

Мне была нужна действительная помощь деньгами, припасами и людьми.

Даже имея огромное состояние в одиночку вести войны с империями глупо и смерти

подобно. 'Король в изгнании' португальской империи не только практически не мог, но

возможно и не хотел поддерживать заезжего авантюриста, это понятно и естественно.

Чужак он и есть чужак.

Только быть есть такое понятие как агент влияния. Которое используется всю историю

человечества и впервые был определен Филипом Македонским в виде 'осла, нагруженного

золотом' с помощью которого он был взять любую крепость. Не обязательно использовать

золото можно использовать менталитет и психологические приемы зомбированния сил в

первую очередь своих и конечно же противника.

Отбив два сильных штурма, защитники Балеал, настолько привыкли к сплоченности и

гордой общности героев защитников, нет не какого-то острова или никчемного городка, а

свободной 'Португи' именно в этом месте.

У нескольких сотен людей, прибывших с Азорских островов, и даже с разграбленных

местных районов, за это время создалось чувство гордости факта того что они защищали

от Испании и предателей Португалии.

Перемирие позволило многим вернуться домой и не просто вернуться героями, а

носителями патриотических и простейших, но берущих за душу песенок и мелодий.

Фашизм в 30-х годах 20-го века родил коричневую чуму.

Крепость Балеал! Балеал! Балеал! Родила нацию португальцев и национальную ценность -

Португалию, символом которой стала песня 'Португа моя!'.

На Азорские острова и в Бразилию вернулись с континента миссионеры не религиозного

толка, а настоящие патриоты своей страны, патриоты, которые смогли задавать вопросы

всем - 'Я там был, а где был Ты?'. Я португалец, а кто ты? Почему мы не помогаем

маленькой крепости Балеале!

Человек по природе не такой уж и принципиальный, чтобы знакомому или соседу задать

тяжелые для его мыслей вопрос.

Для таких вопросов он должен сам созреть, задав его сам себе в первую очередь, ощутив

психический дискомфорт. Вот для этого и нужна массовая культура и народные песни, распространяющиеся независимо от правителей.

Не только в Колониальную Португалию новые танцы и песенный репертуар получили

распространение. Легко запоминающийся и легко исполняемый на португальском репертуар

патриотических песен нашел почти мгновенное распространение среди и большинства

осаждающих. Ведь это в основном были те же самые португальцы, только под властью

предателей.

Когда командование португальцев осознало, что происходит, то уже было поздно - весь

лагерь напевал сам того, не желая легкие и непритязательные мотивы типа '...Санта

Лючия, Санта Лючия, Санта Лючия он парень неплохой Санта Лючия, Санта Лючия - стань

для него родной...' и конечно же появлялось на слух - 'Португа! Порту ... о черт!' или

'Балеалла! Балеалла! Балеалла! ... да что же это такое со мной?

Новый год 1582-год, пришел принеся с собой окончание рождественских праздников и новых

добровольцев, по своей воле и душевному порыву еще до погрузки на корабли чтобы следовать

к далекой и маленькой крепости Балеале поющие - '... Прощайте, родные! Прощайте, семья!

Португа, Португа, Португа моя!'.

Корабли и суда привезли не только добровольцев, но и деньги, оружие и даже припасы, собираемые в колониях под совместно исполняемые песни -'Балеалла! Балеалла! Балеалла!' и

'...Пора-пора-порадуемся на своем веку, красавице и кубку, счастливому клинку! Пока-пока-покачивая перьями на шляпах, судьбе не раз шепнем: Мерси Боку!..'

Февраль 1582 года стал для защитников крепости Балеал и значительным потому, что

король и его французские покровители под давлением общественного мнения признали

необходимость начать помогать припасами маленькой крепости.

К архипелагу Берленга еженедельно стал приходить конвой португальско-французских

кораблей и судов с припасами и людьми. Организовалась ежемесячная ротация добровольцев

для защиты маленькой крепости Балеалла, вызывающую арифметическую прогрессию

обкатанных войной добровольцев.

В это же время у стен приморской крепости, в январе, еженедельные штурмы сменились на

ежедневные. С моря испанские корабли также начали ежедневные обстрелы и попытку

блокады крепости и архипелага.

Казалось бы, блокада и деятельность испанцев и их португальских приверженцев вскоре

принесут ожидаемый результат.

Только не получилось командованию осаждающих исполнить свои планы так как бы им

хотелось.

Ночью к осажденной крепости прорывались низкобортные суда и корабли, заставляя

испанцев ходить в опасных водах по ночам и конечно же не рядом с береговыми скалами.

Попытка ночью становиться на якорь привела к трагическим последствиям.

Вражеские брандеры появляясь из ниоткуда сжигали посмевшие стать на якорь корабли.

Ночная атака аквалангистами, стоящего на якоре испанского корабля из-под воды не

порохом, а бочкой с напалмом не способствует его спасению, отправляя на дно корпуса

сгоревших кораблей, орудия с которых и ядра, поднимаемые из-под воды, просто огромными

количеством пополнила количество орудий обороняющихся.

Наполеон сосредотачивал сотни орудий против противника в начале 18-го века, здесь же в

крепости Балеал благодаря поднятым со дна моря корабельным орудиям, их плотность в

порядках, обороняющихся превысила мыслимые размеры даже будущему французскому

императору сто орудий на сто метров обороны были недоступны.

Ежедневный расход пороха оказался настолько огромным, что пришлось использовать

даже порох с кораблей французского флота.

В конце января в лагере осаждающих осталось только чуть более пяти сотен испанцев, а

моральное разложение союзным им португальских вояк достигло максимума - они

взбунтовались и посадив на кол некоторых про-испанских аристократов покинули осадный

лагерь.

В феврале испанцам пришлось отказаться от штурма и даже самим оказаться в

осажденном лагере, ежедневно атакуемые вышедшим в поле гарнизону крепости Балеал, вдруг ставшей получать пополнение не только с Азорского архипелага, но и с самой

Португалии.

Песни защитников Балеалла, разошлись по всей стране, а черкесский кол для предателей

вновь начал шествие по стране под топот марширующих по ночам факельщиков поющих

песню "Португа моя". Множество бургомистров как больших, так и маленьких городов, а

также кортесы-депутаты, из присягнувших испанской династии, вдруг ощутили себя

неуютно слушая в своих селениях '...Санта Лючия, Санта Лючия, Санта Лючия он парень

неплохой Санта Лючия, Санта Лючия - стань для него родной...' и конечно же ...

Глава 22. Гранд Уго Балеал

Сотня людей на оконечности острова Балеал, из готско-русинско-шотландского отряда, составляющая постоянный состав гарнизона форте- Балеал в котором активных штыков

было едва пять десятков, а остальное маркитантки с детьми из далекого Данцига, ставших

практически приличными матронами шотландского сводного отряда Ингваря Терселле уже

давно присягнувшего ему на верность.

Два десятка людей из состава строителей и небольшого спецподразделения подчиняясь

непосредственно гранду Уго Берленгу и согласно его планам, работали на фортификационных

работах небольшого островка Илха Помбас ('Внешний остров'), отделенного от острова

Балеал небольшим проливчиком, всего четыре десятка метров шириной.

Около трех десятков строителей, бывших жителей этого приморского городка, семьи

которых были эвакуированы на архипелаг Берленга из смешанного состава мужчин, женщин

и подростков, непрерывно работали над восстановлением или ремонтом разрушенных

фортификационных сооружений города и его инфраструктуры.

Основой гарнизона острова Балеал, до двух сотен людей, служили бойцы из состава

португальских добровольцев и наемников его королевского величества Антонио-1, в которые

входили и благородные дворяне, и их вооруженные слуги, вместе с одиночными

авантюристами благородного и неблагородного сословия, размещались среди развалин

городка одноименного с островом городка.

При всем желании на срок более недели, максимум двух, гарнизон обороняющихся не мог

себе позволить содержать.

Кроме дефицита пороха, цемента и дров, готовили пищу и обогревались за счет сжигания

жирных тушек выловленных в океане рыбин, предварительно высушенных на солнце.

Количество гарнизона обороняющихся сдерживала недостача питьевой воды - главный

сдерживающий фактор, не позволяющий содержать достаточный для активной обороны

гарнизон.

Существующий с древних времен город Балеал, еще со времен, ходивших за оловом на

Британские острова финикийцев, Фараонов и Пунических войн, Ганнибала и Клеопатры,

Дария и Александра Македонского, Афин и Спарты, был местом стоянки транзитных

торговых судов и боевых кораблей.

В древние века не только в Средиземноморье и Понтийском море армады галер сражались

за господство в море, жесточайшие морские сражения происходили и в Атлантических

водах.

Морской путь в Северную Европу в Балтийское и Белое море также был ареной морских

сражений и источником огромных доходов Древнего мира, так как обеспечивал нужды

Северного Шелкового Пути.

Две большие бухты с песчаными пляжами расположившихся севернее и южнее

укрепленного древнего поселения создавали условия для остановки и пополнения запасов

флотов в сотни единиц гребного флота, и стратегического значения здешней крепости, для

обеспечения контроля северного морского пути как Карфагена, так и Древнего Рима в его

борьбе за контролем Британских островов и Галлии.

Взятие под контроль принцем Валия династии Балтов, будущего приморского городка

Балеал в 409 году нашей эры, позволило вестготским племенам прорваться в

средиземноморье и в итоге захватить Рим в 410 году.

Будущий король Вандалов, а пока еще принц Валия, ставший морским владыкой

вандальского королевства, обеспечит в 410-м году захват Рима в третьей осаде королем

Аларихом-I.

Принцу Валия ставшему морским конунгом, для обеспечения господства в Средиземном

море пришлось дважды в 409 и 410 годах провести построенный в Тулузе и Галлии готский

флот через воды Атлантики и Бискайского залива, Гибралтар и Средиземное море покорив

Испанию и перекрыв снабжение Рима морем, создать условия для его падения в 410 году.

Ранее осады Рима готами в 408 и 409 годах потерпели неудачу именно из-за господства в

море римского флота.

Морская специализация и война на море, способность мыслить стратегически, в итоге

обеспечили принцу Валия престол и королевскую корону.

Так готские в эпоху Великого переселения народов, пять сотен семей Со и наследников

Ашина (Аттилы), создали первую 'империю от моря до моря'- от океана Тихоокеанского до

океана Атлантического.

Но!

Перед падением Рима в Атлантике принцу Валию пришлось взять штурмом городок с

древний историей, через века и тысячелетия сохранивший имя своего покорителя - всего лишь

заменив первую букву в названии превратившись из островной виллы Валия в замок Балеал, древне стены которого сохранятся в третьем тысячелетии дав название небольшому

поселку на острове с созвучным наименованием.

Это краткая история, небольшого португальского приморского городка, существующего с

древних веков. История не только рассказывает о прошлом она влияет и на будущее.

Пройдут века и тысячелетие, после морских походов готского короля 5-го века нашей эры, но основой жизни жителей вначале финикийского, позже карфагенского и уже потом

римского городка и защищенной виллы небольшого острова будут построенные в древности

сначала на вилле, а позже в пригороде колодцы питьевой воды.

Замок времен принца Валия, будет со временем разрушен до основания, в своих развалинах

похоронив и первый древний колодец.

Второй же колодец вместе с бывшим замковым пригородом переживет множество войн

султанов и королей, обеспечивая жителей городка Балеал питьевой водой и условиями для

жизни вплоть до начала третьего тысячелетия.

Именно городской колодец городка Балеал, еле-еле способный обеспечить потребности

трех сотен людей в питьевой воде - ограничивал количество обороняющихся. Только

эвакуировав жителей городка, набрав вместо них соизмеримое количество воинов, удалось в

течении пяти месяцев удерживать город от испанцев. Король Антонио-1 уже давно, используя добровольцев и союзников, мог пополнить гарнизон до тысячи и более солдат, но в

реальности даже используя привезенные с Азорских островов бочки с вином, повсеместно

используемые как напиток, не могли обеспечить потребностей сотен людей в питьевой воде.

Поэтому, поначалу использовав своих людей в захвате и укреплении острова Балеал, в

последующем выведя их на архипелаг и в гарнизон тамошнего форта, для обороны

прибрежного городка были задействованы португальцы из добровольцев и французские

наемники, периодически, практически ежемесячно сменяемые прорывающимися к острову

куттерами. Так практически еженедельно привозя и увозя примерно полсотни бойцов из

королевских отрядов, удалось создать относительно неопасную, но плодотворно влияющую

на настроение масс (народных конечно же, и наемнических тем более), локальную войну

против испанского владычества, где, побывав примерно месяц на континенте, воины с

Азорских островов становились ветеранами освободительной войны поддерживаемые

дружественными французскими наемниками.

Примерно так и в свете пропаганды среди подданных Антонио-1 очень даже неплохо

преподносится. Ведь даже не каждую неделю бастионы городка Балеал подвергались

штурму, с сидение в осаде или осада - это ведь тоже война тем более, что вина взамен воды

на острове было достаточно.

Люди и вассалы кабальеро Уго Берленга, оставаясь в явном меньшинстве, в обороне

удерживали блокгаузы и обслуживали более сотни артиллерийских стволов, своим огнем

поддерживая обороняющихся на бастионах городка португальцев короля Антонио.

Также маленькие, но проворные и отважные, куттеры Уго Валентине де Берленга на

бортах которых часто появлялась его жена сеньора Мария привозя пополнение, порох, припасы и вино, увозя в метрополию раненых, стала примером для создания 'Ордена Сестер

Милосердия' развернувшего свою деятельность на благо помощи раненых среди благородного

женского сословия. Теперь по волнам Атлантического океана не только португальский, но

красный крест и символ медиков будущего стал красоваться на черных бортах

португальских и французских кораблей.

Еженедельный приток и отток добровольцев, вместе с ранеными, сглаживали и прятали

на общем фоне количество потерь, создавая ореол романтических приключений

поддерживаемых. Распространяемыми вместе с возвращающимися среди населения

подвластных королю Антонио-1 земель, и порождая новые волны добровольцев.

Так было до конца февраля, когда, набрав из Африки и провинций людей герцог Альба, решился на новый штурм городка Балеал. Собрав на прибрежных пляжах две сотни лодок и

загрузив на них людей, испанская армия с пяти сторон вновь атаковала и штурмом захватила

всю южную часть острова вместе с поселком, полностью уничтожив португальский отряд

добровольцев, остановившись под стенами цитадели острова, отделенного от южной части

острова небольшим каменистым перешейком, и обороняемыми готским гарнизоном с

остатками королевских добровольцев.

Восемь десятков воинов и четыре десятка гражданских оказались заперты в северной

части острова за стенами недавно возведенных бастионов замка Балеал.

Вновь, как и во времена арабского нашествия, новые стены замка Балеал, стали преградой

для штурмующих.

Залпы пяти замковых батарей при поддержке батареи острова Илха Помбас буквально

сметали волны атакующих, за вечер заполнив перешеек, связывающий северную и южную

часть острова Балеал, телами атакующих.

Северная часть острова Балеал, окруженная с трех сторон отвесными скалистыми

берегами, а с южной стороны небольшим перешейком, словно тропа из груды камней

соединяющей через неглубокий провал его части, не имела своей бухты и теперь оказалась в

полной изоляции, поддерживаемая только небольшим всего на полтора десятка людей

гарнизоном острова Илха Помбас и батареи полевых орудий установленной на нем.

Следующий день начался с перемирия, в котором главным условием были похороны

погибших с обеих сторон.

Один и тот же католический отче отпевал погибших и благословлял вчерашних и

завтрашних противников, собравшихся вместе для провода в последний путь павших.

Вечером в обоих лагерях поминали погибших и справляли тризну в честь павших.

Жизнь продолжалась даже среди воюющих.

Тризна в замке Балеал, как и ожидалась закончилась совместными пениями и факельным

шествием с исполнением 'Португи...' и 'Балеалла...'.

Новая неделя началась с нового штурма и попытки подрыва сапой бастионной стены, окончившиеся для штурмующих неудачей и потерей еще нескольких сотен бойцов.

Через две недели, расстреляв весь порох оставшиеся четыре десятка людей вместе с

раненым кабальеро Уго Валентине де Берленга оставили замок Балеал. По канатной

переправе перейдя на внешний остров Илха Помбас.

Так в марте 1582 года закончилась оборона португальского приморского города Балеал, но

остался португальским остров Илха Помбас пушки и аркебузы которого продолжали вести

огонь по каждой цели, оказавшейся на семисотметровом острове Балеал, будь то солдат или

всадник - каждый появившиеся в видимости защитников внешнего острова и бастионов

возводимого на глазах испанцев форта Уго, мог стать жертвой вассалов гранда Уго Балеал, пожалованного последнему королем Антонио-1.

Не стали безопасными для судоходства и местные воды, где по ночам испанские галеры и

парусники ожидали 'морские деи гранда Уго'.

Остров Балеал и его замковые бастионы оказались ловушками для решивших переночевать

здесь солдат и офицеров испанского войска.

Две попытки захвата острова Илха Помбас закончились неудачей и гибелью кораблей с

десантом.

Вначале сгорела пара галер от подожжённой в маленькой бухточке ворвани.

Позже еще пять галер и даже галеон, решивший бортовым огнем поддержать высадку

десанта на остров силами галерного отряда. Галеон ставший на якорь для стрельбы по

береговой батарее 'внешнего острова' неожиданно для экипажа загорелся, от возгорания

бочки с напалмом, и затонул на месте от взрыва корабельной крюйс-камеры. Три галеры, прорывавшиеся к небольшому пирсу, в западной части острова, были потоплены минами и

огнем береговой батареи.

Оставшаяся пара галер выловив тонущих удалилась от острова, по неосторожности

решив переночевать в южной бухте пришвартовавшись к песчаному берегу у лагеря

осаждающих, где и сгорели от возгорания под бортами бочек с напалмом подожжённых

готскими аквалангистами.

Подобные три штурма пережил и остров Берленга, оставив у своих берегов затонувшими

семь испанских кораблей. Здесь испанским галерам и галеонам пришлось столкнуться с двумя

бетонированными дощаниками, словно мониторы будущего, буквально разорвавшие два

галерных отряда испанцев.

Неспособные ходить вдоль берегов ночью, испанские корабли не смогли обеспечить блокаду

архипелага Берленга и островов Илха Помбас и Балеал, в связи с чем ночные рейды готских

куттеров обеспечили пополнение людьми и припасами между островов, а

трансатлантические переходы корветов обеспечили их пополнение из метрополии.

В июле 1582-го года испанский флот разбил португальско-французский флот во главе с

Филиппо Строцци и занял Терсейре и Азорские острова, а король Антонио-1 переселился в

Париж.

Теперь поставки припасами и людьми пошли из французского Бордо, рейдами вокруг

Пиренейского полуострова готскими корветами и куттерами, и кораблями капитан-мажора

дона Диогу де Соуза из Португальской Анголы, контролировалась дальним родственником

португальской династии - капитан-губернатором Паулу Диаш де Новаи, и который еще

несколько лет будет отказываться присягать испанскому королю Филипу-1.

В октябре в штормовых вода Бискайского залива утонули корвет 'Святой Климент' и

куттер 'Святой Фома', резко ограничив поставки.

Приход осени и штормовая Атлантика не только ограничила морские перевозки. В первых

числах ноября прекратилась осада островов Илха Помбас и Балеал.

Так и не получив возможности закрепиться в Балеал, испанская армия сняла осаду, потеряв

вначале контроль над его северной частью, а позже и южной куда в конце октября вошел

готский отряд, пополненный португальскими добровольцами и французскими наемниками.

Вновь над южными бастионами приморского городка поднялись штандарты

португальской короны и португальского гранда Уго Валентине Балеал де Берленга, а по

вечерам за бастионами слышались начал шествие по стране под топот марширующих по

ночам факельщиков, поющих песню "Португа моя", '...Санта Лючия, Санта Лючия, Санта

Лючия он парень неплохой Санта Лючия, Санта Лючия - стань для него родной...' и конечно

же ... 'Балеалла! Балеалла! Балеалла! ...

Наконец оставив свои португальские владения на плечи атамана Михайло Бойченко, в

португальском обществе известного как барон Мигеле София де Александро, ближе к

рождественским праздникам бей Ингварь Терселле вместе со своей женой Марией Альвизе и

сыном Володиа Альвизе де Балеал-Берленг вернулся в Чембало откуда до ставшей родной

Камары Мангупского княжества - уже рукой подать.

Здесь в будущей Балаклаве, в советские времена будет создана одна из самых современных, для своего времени, подземная база стоянки и обслуживания атомных подводных лодок с

ядерным вооружением, с двумя главными входами-выходами в гавань и множеством выходов

на поверхность, в том числе и замаскированными. Основой для строительства этого

огромного подземно-подводного комплекса созданного руками человека и ставшего музеем в

третьем тысячелетии, оказалась сеть подводных пещер, созданных природой и морской

волной миллионы лет бьющей в скалистые берега южного побережье Крыма.

Целый год понадобился для того, чтобы пятеро аквалангистов втайне, маскируясь под

рыбаков, как и все 'деи семьи Терселле' смогли обследовать все подводное пространство

Чембальского залива и наконец ориентируясь на мои приближенные координаты возможного

входа и выхода из подземно-подводного пещерного лабиринта смогли найти вначале выход из

подводной пещеры в середине бухты, и уже потом, недалеко от входа в гавань и начало

созданной природой подводной пещеры.

Природа, спрятав вход в созданную стихией пещерную страну, открыла свою тайну только

благодаря законам гидродинамики, создавая во время штормов в глубине Чембальской бухты

волнения на поверхности воды и небольшие водовороты в ее глубинах. Обследовав подводное

основание скалистого берега, аквалангисты обнаружили несколько щелей из которых при

волнении в море вода или вырывалась, или наоборот засасывала на глубину и под камни

неосторожных ныряльщиков.

Найденная летом прошлого года пещера, за этот период уже оказалась значительно

обследована и даже получила первых постоянных жителей в виде десятка каторжников, с

помощью подводного колокола оказавшимися переселенных с поверхности в царство

подземного мира.

Целых три недели ушло на составление ориентированного в географической системе

координат и отмасштабированного плана, после чего пришла очередь привязки этого плана к

местности западной части побережья бухты. Нашлось и два выхода на поверхность, замаскировав которые мне следовало создать возможность доставлять во внутрь пещер

стройматериалы, припасы, людей и оборудование.

Еще не настало время великого фантаста 19-го века и 'Капитана Немо' с его

'Таинственным Островом', и до рождения Жуль Верна осталось еще три века. И все же, если

знаешь, к чему можно стремиться, как фантазия человека создает своих героев, и в

организации людей не теряешься, то можно многие свои замыслы претворить в жизнь.

Теперь в Крыму, создались условия и возможности, спрятаться от власти сильных мира

сего, всегда имея возможность уйти не только в море, но и под землю, если море окажется

вдруг перекрытым. Тем более, что простой османский бей, или зихский скептух и даже

русинский гетман, с небольшими по местным меркам владениями, не могут быть полностью

независимыми от правителей государств. Абсолютная монархия и государства будущего, любят только использовать людей, практически не давая ничего взамен.

В центре Европы и Черного моря Ингварь Терселле да Гизольфи получил возможность

создать свою пещеру Али-Бабы или аналог острова Монте Кристо.

И все это благодаря использованию созданных в лабораторном варианте аквалангов, независимых от государств денежных доходов и создаваемой службе агентов влияния

(рыцарей плаща и кинжала средневековья) - деев семьи Терселле.

Так на горе, под основанием которой обнаружился созданный природой пещерный подземно-подводный мир, приобрел землю под поместье молодой дворянин из новых готов из далекой

Ливонии, отзывающийся на родовое имя Вольф - тезка владетеля Камары и поразительно на

него похожий. Ингварь Вольф Балаклавский, сходив вместе со своим сеньором в далекие

походы в Тихий и Индийский океаны привез, оттуда большое состояние, достаточное, чтобы

затеять строительство небольшого замка, в стиле Крымской Готики с использованием

дорогого бетона. Для обеспечения поместья водой, Вольф Балаклавский затеял и

строительство глубокого колодца, который должен будет построить выписанный из Афин

колодезный мастер.

Мастер был конечно же не афинянином, а греком из одного из греческих полюсов Османской

империи, ставший одним из главных фортификаторов дома Терселле.

Водоснабжение средиземноморских городов древности как правило создававшихся на

защищенных природой скалистых берегах, где отсутствовали поверхностные воды, зависело

от накопления и сбора воды в природных и рукотворных гротах, защищенных внешнего

загрязнения. С древности в городах, стоящих на каменистых землях, жители создавали

глубокие рукотворные колодцы, спускаясь на выдалбливаемых в камне ступенях на десятки

метров глубины до мест где находились водоносные слои.

Вода, вытекающая из расщелин в скалах, по специальным штольням попадала в

водосборник-цистерну, облицованную камнем и спрятанную под небольшой площадкой в

центре которой размешалась небольшая стенка из тесанных плит, над которыми строился

колодезный ворот или колодезный журавль, а из основания ограждения через небольшой

канал, выводился избыток накопленной воды в небольшой бассейн.

Кроме этого, специальные смежно установленные многоуровневые цистерны, как минимум

пару уровней, переливающиеся из одного в другой, собирали и хранили дождевую воду.

Именно такую систему водоснабжения имел город Балеал, где в глубине многоуровневого

колодца-цистерны разместились не только цистерны, но и желоба водосбора.

Еще в 1-м веке до нашей эры Марк Витрувий в своей восьмой книге об архитектуре

описывает постройку такого типа колодца, в котором используется не только

водопроводящий слой или вода из расщелин, как использование медного или свинцового ковша

как 'источника точки росы и капельного водосбора'.

Именно изучая книги Марка Витувия, вдруг с удивлением узнал в его определении свойств

водных источников описание сказочного источника живой и мертвой воды - оказывается

такой действительно существовал и даже имел конкретное место нахождения - '...В

Македонии, в том месте, где похоронен Еврипид, по правую и по левую руку от его

надгробного памятника, стекаются воедино два ручья; у одного из них любят отдыхать и

закусывать путники ради прекрасного качества воды, к ручью же по другую сторону

памятника не подходит никто, потому что, говорят, вода его смертоносна, возле которого

видны валяющиеся кости птиц, ящериц и других пресмыкающихся'.

Два таких колодца-цистерны города Балеал и форте-Балеал, обеспечили их долгую оборону.

Такой же подземный комплекс, сразу же после восстановления замкового колодца начали

строить на островке Илха Помбас, что также позволило удержаться готскому отряду в

Португалии и в конечном итоге вернуть Балеал. Подобный колодец, еще со времен Древней

Греции и царства Ахилла, вплоть до окончания второй мировой войны, обеспечивал водой

жителей острова Змеиный на Черном море.

Теперь же инженер Плиний Перро, приступил к постройке глубокого колодца в поместье

Вольфа Балаклавского.

Далее судьба этого человека для меня ясна и понятна ведь он слишком много узнал и только

далекий остров Токдо в Японском море у острова Улынде станет возможно его последним

объектом и домом в итоге.

Теперь же, пока на вершине горы строится поместье Ингваря Вольфа, скалистое подножье

горы на входе в Чембальскую бухту стало мишенью для ежедневных тренировок минных

катеров в их учебе по подрыву вражеских кораблей, которых с успехом заменили каменные

глыбы у основания поднимающегося ввысь берега. Здесь же подрывая те же самые камни и

скалы отрабатывали свои навыки и морские диверсанты, проявившие себя в водах

Атлантики у берегов далекой Португалии.

Шесть десятков минных зарядов, разорвавшиеся у входа в бухту под южной скалой, конечно же никак нельзя было сравнить по эффективности с бризантной взрывчаткой

будущего, но в итоге пару сравнительно небольших подводных валунов и даже скальный берег

смогли разрушить, создав небольшой всего пять метров шириной и восемь длиной канал, упирающийся в поднимающуюся к небу скалу, открыв под водой проход в небольшой

подводный грот уходящий в глубину скального массива.

Так удалось создать рукотворный южный вход в подводную пещеру Балаклавы и будущую

жемчужину дома Терселле из Камары. Здесь же недалеко от подводной пещеры обосновалась

и рыбацкая семья айна Реиндреия - выходца из далекого княжества Эдзо, ставшего одним из

главных поставщиков морепродуктами дворца Камары.

Пришло время оставив Крым перебраться в Понтийскую столицу, где в мужских и

девичьих домах, и в свите принцессы Хилии воспитываются дети дома Гизольфи.

Дом скептуха де Гизольфи, в столице зигского царства, словно и не замечая долгого

отсутствия хозяев продолжая жить своей размеренной жизнью превратившись в своего

рода мужской дом для изредка появляющихся в Матрахе благородных путешественников из

дальневосточного и русинского мира. Несколько боярских детей из Волыни и Твери решили

временно воспользоваться гостеприимством гетмана Бали, какой-то бурятский князек и

китайский ученый с учеником, вместе с десятком слуг уже почти неделю пользуются

гостеприимством вана Усангук семьи Сок - единственного известного в этом городе

аристократа из мира Поднебесной империи, о чем говорят иероглифы над воротами дома и

знает весь китайский квартал.

Местный китайский квартал, очень быстро принял к сведению и начал использовать в

жизни, особенно в судействе между гильдиями и торговцами, право сеньора устраивать суд

и решать спорные вопросы. Кроме того, будучи единственным кланом благородного

происхождения восточного мира, дом семьи Сок стал, домом, где аристократы из империи

Мин и их вассальных стран, могли, не умаляя своего достоинства останавливаться в

путешествии. Самостоятельно начали приходить в дом Сок-Терселле и простые люди -

выходцы из китайского мира, волею судьбы, оказавшиеся вдалеке от родных земель, постепенно накапливаясь в поместье, и также постепенно распределяясь в Крым, Лазистан

или Александровск, постепенно пополняя количество жителей восточных кровей среди людей

в европейских и причерноморских владениях.

Редко, но регулярно почти ежеквартально, стали приходить куттеры дома Терселле с

товарами привозя в Стамбул, Кафу и Матраху из далекого Шанхая через канал фараонов, китайский шелк, малазийскую гвоздику, абиссинский кофе, индийские чай и специи, из

Атлантики амбру, ворвань, китовый ус и сахар из Бразилии, обеспечивая пополнение казны

дома, выплачивая огромные налоги как дому Понтийских царей, так и десятину для Готско-Кафской епархии. Каждый вернувшийся из дальнего путешествия куттер практически за

один поход десятикратно окупал затраты на его постройку и снаряжение, и все это

благодаря использованию Исмаильского канала для перехода в Индийский океан, вместо

движения через океан в Атлантике вокруг Африки.

'Тигровые невесты' оказались востребованы и в Европе, решив проблему с невестами

благородного происхождения во всех владениях, из которых на кораблях, идущих Восток, практически полностью вывозились готская и русинская молодежь. Почти в каждой готской

или русинской семье, вторая, третья и даже четвертая невестка стала выходцем из

восточных владений семьи Терселле, принося в свою новую семью, в виде приданного, огромные богатства, выплачиваемые маркграфом Ингварем Терселле своим вассалам.

Буквально уже через пару лет в клане Терселле, Гизольфи, Бали, Сок и теперь уже Берленга.

Ожидался настоящий демографический взрыв и рождение детей, взявших от родителей, все

самое лучшее от вливания новой крови в готско-русинские семьи.

Несмотря ни на то, что даже создание собственных промыслов по добыче железа и

закупкам меди и олова, обеспечивающих производство орудий и аркебуз, мастера не успевали

обеспечить потребности небольшого флота и армии клана. Пару орудий, малого и среднего

калибра, или одно крупнокалиберное, десятка два аркебуз - максимальная

производительность мастерских в Чембало и в Лазистане. Явно не хватало ресурсов и денег

на собственное производство огнестрельного оружия в необходимом объеме для кораблей и

войска клана.

Воин с мечем и доспехами, стоил намного дешевле, чем готский аркебузир-тюфенчжи или

боевой корабль с пушками.

Для достижения уровня настоящих домов князей и магнатов черкесского мира, явно не

хватало людей, денег и времени мирного развития.

Открытое противостояние между Османской империей и Священной Лигой в

Средиземноморье прекратилась, и теперь захват вражеских кораблей с их орудиями и

припасами стали, редкостью, резко ограничив их поступление для нужд расширяющегося

количества владений и армии. Дорогостоящая постройка корветов с содержанием, и их

малый срок использования создали огромную брешь в денежных ресурсах и подготовленных

людях, заставив вернуться к массовому использованию малотоннажных куттеров, которые

стоили гораздо дешевле и оказались более живучими и мореходными, чем еще не прошедших

конструктивные детские болезни корветы.

Оставалось только ждать, накапливать ресурсы и создавать собственные

производственные ресурсы.

Аудиенция в Матрахе в доме принца Заноко у принцессы Хилии вновь, как и в Стамбуле, у

ханши Нурим, свелась к обеспечению денежной и даже военной поддержке политики Зихской

династии в Крыму, а именно в поддержке их претендента на престол Гиреев. И вновь

сильные мира сего даже не думают об интересах своих вассалов.

Что меня связывает с Зихской династией кроме сеньоры принцессы Хилии, практически

ничего. Дали гетманский титул подтвердив звание скептуха и право носить фамилию князей

де Гизольфи, выделили часть небольшого квартала, простого небольшого по размеру

дворянского дома баронского уровня. И на этом все! А где же владения и поддержка в

возврате наследных земель или хоть какой-то альтернативы. Есть владения в Латинской

Америке или Табарка, которые я сам себе и подарил.

Фактически от династии князей Болотоковых кроме гетманства и знатной фамилии клану

Терселле де Гизольфи от Зихского царства ничего не досталось.

Больше всего дому маркграфа Ингваря Терселле дал только османский престол выделив

Александровские и Мигийские земли на Южном Буге, вместе с княжеским (бейским) титулом, званием кошевого атамана и адмирала османского флота. Кроме этого, за

выполнение заданий в Индийском океане Блистательная Порта подтвердила право на

владение беем Ингварем Терселле графством Лазистан и портовым городком Чембало.

Даже основатели династии Ружинских-Хмельницких (будущих государей украинских) великие князья Ружинские подтвердили за домом Бали Терселле де Гизольфи, право на

владение землями Тустаньскими, Мигийскими и Александровскими, утвердив право на

владение моим кланом крепостью Тустань в Галицком княжестве.

Принцесса Хилия получила от меня всего лишь вассальную дань и небольшую денежную

сумму в подарок, с заверением в преданности вассала. И только! Кораблекрушение и война в

Атлантике, по заданию османского капудан-паши, поэтому очень уж растратился.

Простите сеньора! Принц Заноко и его супруга вдруг обнаружили, что, отдав под мое

воспитание сына, которого я оставил в Усангуке, они сделала меня относительно

независимым от влияния Зихского престола. Тем более, что им было открытым текстом

сказано об отсутствии у скептуха де Гизольфи владений в черкесском царстве. Нельзя ли

присмотреть для меня небольшое владение, где ни будь у берега Черного моря?

Спустя месяц, проверив дела в столице Синдики и сговорившись с торговцами, торгующими в Египте и Омане, с новым караваном судов, куттер 'Святой Николай' начал

путешествие к далекому 'Острову Восточного Ветра' где меня ждала семья и множество

проблем.