Козак. Остров восточного ветра

Кроме того, как и на сказочном острове Буяне, где белка обгрызает драгоценные орешки с

дерева, растущего здесь же, остров Садо имеет месторождение золота - основы богатства

и обеспечения независимости острова. В тоже самое время лакомая добыча для соседей и

врагов.

Золото до 15-го века тайком намываемая в северных притоках реки Кокуфу позволяло

нанимать наемников и содержать небольшой флот, столетиями оборонявшие княжество от

вражеского княжества Этиго и его столичным городом Ниигата расположившегося

напротив острова Садо.

Главная тайна княжества и основа его безопасности была раскрыта княжескому дому

Уэсуги, когда род Хонма разделился на две ветви Хамоти и Кавахарада и началу

междоусобной войны между ними за право владения обнаруженным месторождением

золота.

Уэсуги Кэнсин даймё Этиго-хана поддерживая то одних, то других представителей родов

Хонма в междоусобной войне, которую он же и спровоцировал, добился ослабления их военной

силы, что в будущем привело к ослаблению княжества и его захватом в соседним

княжеством.

Уэсуги Кэнсин умер в апреле 1578 года, и теперь его приемный сын Уэсуги Кагэкацу, утвердив свою власть в княжестве Этиго решил получить доступ к золоту рода Хонма.

Айнское княжество Садо-хана падет через десяток лет, а пока отражая очередное

нападение высадившийся в устье реки Кокуфу трехтысячный отряд под командой 19-ти

летнего Наоэ Канэцугу вассала рода Уэсуги. Японцы сходу захватили деревни Айикава, Савада, Канайи, Хатано, Мано, Оги, Хамоти, Ниибо и Акодори - практически низовье и

центр долины реки Кокуфу, лишив княжество плодородных земель и запасов этого урожая.

Княжеские войска закрепившись в городе Рёцу и замке Найбо поддерживаемые остатками

флота Хонма в заливе Лейк Кэймо оказались в осаде.

Клан Хонма объявил найм айнских отрядов и обратились за помощью к союзникам.

Совершенно неожиданно нашего княжества, согласно союзу с Кунашир-хана и

княжеством, являющегося также союзником Садо-хана, Усангук-хана оказалось в состоянии

войны с Этиго-хана.

Пришло время помочь союзнику и вмешаться в войну между западниками и восточниками

на Японских островах, где вовсю использовались айнские наемники известные в истории как

"вокоу".

В начале июня 1579 года мой небольшой отряд из пяти судов и кораблей доставивших три

сотни людей моего отряда, вошел в залив Лейк Кэймо и высадился на песчаном пляже

пригорода Рецу, между городом у подножья горы на вершине которого виднелись стены

замка Найбо.

Встреча союзных князей пришедших на помощь и высадившихся на набережной

приморского городка Рёцу, в княжестве Садо, прошла как-то скомкано и с пренебрежением

со стороны дома Хонма. Хозяева встречали наемников и даже к союзникам относились как к

людям низшего сорта.

Примирившиеся и временно объединившиеся перед лицом общей опасности князья Хамоти и

Кавахарада, на союзников, прибывших на помощь, смотрели как на выпрашивающих у них

подачку нищих.

Небольшой прием, на котором мне удалось побывать и выпить небольшой кувшин рисового

вина, закусив какими-то небольшими рисовыми шариками и запив чаем из крохотной

фарфоровой пиалки закончился убытием хозяев банкета, если его можно назвать таким.

Ни тебе общения ни случайных тостов и достатка в закуске и питье. Все как-то натянуто

и слащаво-официально.

Золото, валяющееся практически под ногами, почти тысяча лет правления на

изолированном острове и замена патриотизма золотым эквивалентом покупки наемников

превратили род Хонма в изнеженных и самовлюбленных аристократов.

За тысячу лет цивилизация вокруг острова Садо, сделала огромный скачек развития, перейдя от рабовладельческого строя к феодальному и уже перешла в эпоху Ренессанса и

Новой Истории, эпохи зарождения капитализма, изменения военной тактики и наступления

эры огнестрельного оружия, здесь же еще главенствовал "путь меча".

Совсем недавно и рядом крестьянские полки аркебузиров Оды Нобунаги на полях сражений

уже давно "втоптали в грязь" самурайскую конницу и полки пикинеров, в том числе и клана

Уэсуги, кровью заплатившие за пренебрежение к огнестрельному оружию и дисциплине

строя.

Генерал Наоэ Канэцугу возглавляющий армию Этиго-хана участвовал во многих сражениях

против войск Оду Нобунаги и теперь принес на остров Садо новейшую тактику войны, несколько пушек и полк аркебузиров в первом же сражении и бое за высадку на остров наголо

разбил айнские дружины, выступившие против японцев.

Полный разгром и потеря двух третей дружины Садо-хана, буквально за сутки, отдала под

контроль японцев большую часть земельных угодий княжества.

Союзники и наемники из княжества Экзо пришли, но пришли такие-же какие были в

княжестве Садо-хана ранее - айны проповедующие путь меча и презирающие огнестрел и

стремящиеся добиться индивидуального героизма.

В этом вновь набранном айнском войске князей Хонма, три сотни безусых аркебузиров, сотня чернокожих сипаев и четырех орудийная батарея князя Сок, приведшего с собой всего

два десятка нургальских аристократов, был самым никчемным отрядом из откликнувшихся

на зов о помощи. В сравнении с айнскими вокоу с тысячей лучников и шестью сотнями

мечников, возглавляемых тремя сотнями аристократов - нургальский аристократ, именно

таким Сок Инга и воспринимали окружающие, выглядел серой мышкой, которой позволили

поучаствовать в сражении старших дядюшек.

Даже кунаширский князь, приведший за собой три сотни лучников, две сотни копейщиков и

сотню мечников возглавляемых полусотней аристократов, вдруг возгордился и начал

пытаться давать советы по поводу поведения в будущем сражении.

Недооценка аркебузиров, артиллерии и молодость нургальского князя отразилась на

диспозиции его отряда в начале сражения. Чосонским нургальцам князя Сок, они же готы

княжества Усангук, выделили место на правом фланге объединенного айнского войска.

За месяц осады замка Найбо японский отряд пополнился конницей теперь строящаяся

клином напротив центра войска айнов собравшиеся клановыми отрядами, где в трех первых

шеренгах стояли копейщики, далее вглубь строя, в четвёртой и пятой шеренге разместились

меченосцы, за спинами которых, примерно шагах в десяти формировались две-три шеренги

лучников. Как правило в общем строю в окружении личных дружинников стояли и айнские

вожди. Княжеские белые плащи окружённый красными плащами личных телохранителей, ближников и дворян из числа сотников, полусотников и десятников ярко выделялись в строю

на фоне темно серых кафтанов обычных мечников и копейщиков айнского воинства.

О воинах-ягуарах и главных героях исторических повествований, кинофильмов и видеоигр

'времен Покахонтас' и завоеваний Центральной и Южной Америк, сражающихся с испанцами

и португальцами во времена ацтеков и инков, слышал и видел множество вариаций. Но никак

не мог представить, что воочию увижу их в виде основной массы айнских меченосцев

вооружённых не классическим длинным или коротким металлическим мечем а деревянным, с

обсидиановыми клыками в виде режущей кромки, с накидками из птичье кожи и перьевыми

плюмажами в виде накидок с перьями говорящие о числе убитых воинов в сражениях. Смесь

монгольской воинской оправы, одеяний индейских воинов и славянских поморских одеяний, индейских ирокезов и козачьих чубов, европейцев одетых в китайские одеяния и индейцев в

русских кафтанах и кушаках - вот что можно сказать о внешнем виде и вооружений айнских

бойцов собравшихся на зов князей Хочба из Нургальского царства.

В тот же час с японской стороны одетые в однообразные и одно цветные кожаные

доспехи, ставшие симбиозом монгольских и танских времен, где вооружение, основанное на

чисто японских традициях боя, соседствовало с европейскими пушками и аркебузами. Ровные

строи японских шеренг и чётко выраженное построение разнородных сил, контрастировало

с шевелящейся массой неровного фронта айнского воинства, на правом фланге которого

готский отряд выделялся своей неподвижностью и равнением строя, явно показывая

родственность своей военной подготовки с японским отрядом.

Удивительно, но целых пол дня до сражения, айны и самураи потратили на поединки, благородных бойцов, показывающих в поединках свое мастерство во владении оружием.

Особенно меня удивили бои война-ягуара с самураем, в котором, казалось бы, айнский

деревянный меч должен был безоговорочно проиграть японской катане. В этом случае

самурай и не один проиграл айну с обсидиановым мечем на деревянной основе.

Не менее удивителен были бои между мастерами боевых кнутов. Шедевр холодного

оружия времен древнего мира, настоящее произведение оружейного мастера, соединившего в

своём детище гибкость кнута, металлическую цепь из блатной стали, пилу по железу и

точечный удар грузила на кончике с лёгкостью проломляющее кости черепа - страшное

оружие в руках мастера боевых искусств.

Бой двух таких мастеров казался феерический танцем двух низкорослых человек айна и

японца, с казалось бы нечеловеческой гибкость создающих вокруг и пред собой сложнейшие

параболические фигуры создаваемых глазами и мозгом движений гибких геометрические

фигур сочленений постоянно меняющего свою конфигурацию оружия издали кажущиеся

серебряными возмущения мы воздуха, собственно таковыми они и являются ведь скорости

движения элементов боевого кнута могут достигать скорости звука, создавая хлопки и

звуковые эффекты. Не меньше эффектно, чем воздушные визуальные и звуковые эффекты, смотрелись создаваемые пылевые султаны и шлейфы, поднимающиеся вокруг и пред бойцами

с земли при ударах по грунту или скольжении элементов боевого кнута рядом с его

поверхностью на скоростях, создающих эффекты вакуума.

За эти года, что судьба выделила мне в этом мире, на землях Дикого Поля в руках черкесов

мне приходилось видеть мастеров боевого использования можно сказать обычного кожаного

кнута, хотя назвать специально изготовленный и усиленный кожаный кнут нельзя назвать

пастушьим, но настоящий боевой кнут, изготовленный из булатной стали или бронзы, используемый со времен древних веков, основателей тюркского каганата и воюющих царств.

Основные способы применения простого воинского кнута и защиту от него мне почти год

преподавал один из черкесских мастеров, но достигнутый мной уровень использования

кожаного кнута и защиты от него не мог идти ни в каком сравнении с увиденный

мастерством на далёком от рутенского края Японских островах.

Мой навыки использования кнута и навыки двух низкорослых мастеров были сродни земли и

неба. После увиденного вблизи боевого кнута и боя мастеров его использования я осознал всю

ничтожность моего мастерства применения кнута.

Бой между мастерами боевых кнутов завершился двумя громкими хлопками, удалением в

прыжке друг от друга обоих мастеров и их одновременных поклоном.

Мастера прекратили бой и признали мастерство друг друга, согласившись на ничью.

Знал бы я, что это для меня означает в будущем. Пожелал бы, наверное, им обоюдной

смерти сейчас и сегодня, но никак не потом.

Наконец поединки закончились, собранием участников поединков с обоих сторон перед

строем приготовившихся к сражению войск.

Скрестить меч с нургальцам одетым с головы до ног в полный рейтарский доспех

венецианского капитана доставшийся мне ещё во времена сражения при Лепанто, специально усиленный двухмиллиметровыми алюминиевый пластинами-вставками, пожелал

несколько гербовых самураев оставшихся без согласия на поединок, и теперь яростно

указывающих собравшиеся на своей стороне в сторону стоящего на правом фланге отряда

нургальских аркебузиров, Пока об княжества Усангук знают только единицы айнов, даже

айны с Кунашира участвовавшие в наших походах за 'живым ясырем' думают что главный

острова княжества на Дальнем Востоке - Бородинский остров. От айнских союзников никто

не стремился скрывать и факт взятия мной острова Фур.... Но чистыми европейцами для

местного сообщества были только черкесы Нургальского царства (земли вокруг Охотского

моря) и вассальному ему Богдойского княжества (земли в пойме Амура).

О том что на Дальнем Востоке появились черкесы османской империи, относящие себя к

готам, пока знают только три айнских княжества, и то в душе считающие своих новых

союзников нургальцами - московитами если проще. В принципе местные правы ведь пока

черкесский мир ещё не стал козачьим и даже не делится по нациям. Все воины стран бывшей

Золотой Орды и Речи Посполитой в этом веке относят себя к черкесам, и только с началом

смутных времен Московское царство, Речь Посполитая, Богдойское княжество и Америка

перестанут быть Нургальским царством.

Моё неуважение к местным традициям поединков перед сражением было осуждено обеими

группами поединщиков, айнские бойцы не менее оживленно обсуждали мой отказы от

поединков размахивая руками и периодически указывая в мою сторону.

В общем я не понравился почти всему благородному сословию сражающихся.

Объяснять всем и каждому как я отношусь к таким поединкам перед сражениями я не

собирался и не собираюсь. Просто взял запретил всем своим людям и кметям, в том числе и

из племени чембало, выходить на поединки. Не хватало мне перед боем потерять наиболее

подготовленных командиров и ветеранов. А кто в бою людьми будет руководить, если кто-то из командиров или ветеранов, которых и так мало, погибнет или будет ранен.

Время одиночных бойцов кануло в лето и притом безвозвратно.

К сожалению, большинство воинов из этих мест еще не перестроили свою психологию и

тактику войны.

Генерал противника учел наличие аркебузиров в айнских рядах, выставив напротив готского

отряда своих стрелков.

В таком огневом столкновении лично я уже участвовал в сражении с войском Богдана

Темного в 1575 году в Зихском царстве. Чего нельзя сказать об состоящее из практически

необстрелянных, собранных из разных регионов бойцов. Практически кроме пушкарей и

десятников с полусотниками в строю стояла необстрелянная молодёжь 14-16 лет отроду. В

резерве для закрытия дыр в строю и развития успеха в бою за четырьмя шеренгами

аркебузиров стояли две шеренги воинов чембало.

Надеяться на то, что все будет прекрасно и победа будет за нами, даже с первого взгляда

для участника европейских сражений было бы большой ошибкой.

Стройные ряды, и изящные перестроения колонн японцев показывали настоящий

профессионализм привыкших к сражениям воинов.

Свист запущенной в воздух дымовой стрелы из ставки вражеского генерала двинул ^ всю

его армию, стройными колоннами устремившиеся к противнику. Человеческая масса войска, одетого в темно-синие цвета, устремились к серой массе айнских порядков.

Гул сотрясающих землю лошадиных копыт заполнил равнину, конная колонна, набирая

скорость устремились на центр айнского воинства, ощетинившегося копьями, откуда из-за

спин копейщиков в сторону конной лавы устремились туча стрел.

В тоже самое время левый фланг айнского войска, состоящий практически из меченосцев

вдруг, по переливу сигнала огромной трубы и частый рокот настоящих козачьих барабанов, устремился на наступающую колонну копейщиков японского правого фланга.

Мерная поступь аркебузиров левого японского фланга, идущего на сближение с готский

тюфенчжи, казалась нереально медленный по сравнению со скоротечностью изменений

обстановки в центре и на противоположном фланге. Однако все это была обманка и оба

сходящиеся к огневом рубежу отряда знали, что их бой - это не бег, а огневое

противостояние и сосредоточение огня.

Гул столкновения конницы и копейщиков, казалось, сотряс всю долину. Вслед за которым, буквально через несколько минут, новый гром прогремел над долиной, где бегущие в атаку

айны, после маневра японской колонны оказались под шрапнельным огнём вражеской

батареи, спрятавшейся в рядах вражеских копейщиков.

Точно такой же подарок противнику был приготовлен и мной в виде четырёх орудийной

батареи полевых орудий и восьми корабельных фальконетов, спрятанных на арбах с

провизией, выгруженных с нашей джонки. То-то было смеху на набережной со стороны

айнского воинства увидевшего возраст моего воинства, темнокожих филиппинцев и обычные

арбы якобы предназначенные для перевозки продовольствия. То-то вокруг все ржали, когда

тюки с едой и бочонки с вином загружались на эти импровизированные лафеты. На самом

деле в мешках и бочонках лежали пороховых картузы, каменная шрапнель и уксус, предназначенный для чистки стволов в бою.

Теперь же моя артиллерия, спрятанная за спиной тюфенчжи в рядах чембало вооружённых

фламбергами и чеканами, прикрывающиеся круглыми кельтскими щитами с острыми

умбонами, вдруг оказалась в первых рядах тюфенчжи откуда залпами буквально выкосила

первые две шеренги японских стрелков, огласив поле боя залпами орудий уже с айнской

стороны. Теперь уже японские порядки буквально споткнулась на месте. Чего нельзя было

сказать об айнских меченосцах, не считающихся с потерями густой массой

набрасывающиеся на позиции японской батареи и оставляющие перед их позициями

буквально горы тел.

Сражение в центре тоже пережило эволюцию.

Атаковавшая копейщиков японская кавалерия, не пробив порядки айнской пехоты но

разорвавшая первые шеренги айнов, начала постепенно выходить из боя дождавшись подхода

мечников толпой врывающихся в разрывы первых шеренги противника и сходясь в

меченосцами задних шеренг. Айнский центральный полк, явно неоднократно сражавшийся в

подобных сражениях, упорно удерживая свою позицию медленно перемалывая силы японского

центра.

Огневое противостояние японских и готский стрелков медленно и уверенно выводил из

строя бойцов с обеих сторон. Хотя наличие полевой артиллерии готского отряда

компенсировалось двухкратным превосходством в количестве и опытности японских.

Подойти на расстояние залпа фальконетов, вражеский полковник не позволял, постоянно

передвигая своих прекрасно обученные аркебузиров, практически игнорируя потери от

полевых готских орудий, компенсируя плотность строя из задних рядов. Чего нельзя было

сказать об готских тюфенчжи, впервые участвовавшие в настоящем бою, да и возраст

большинства стрелков, явно не соответствовал ветеранскому 20-25 летним бойцам.

Тяжёлые орудия движущихся в порядках готского отряда, давно бы уже задерживали

способность к маневру отряда, если бы не чембало, буквально на руках таскающие орудия за

шеренгами тюфенчжи.

Так непрерывно маневрируя в северной части долины оба отряда аркебузиров практически

оторвавшись от основных сил противостоянии друг другу.

В это же самое время левый фланг айнского войска, вдруг осознал, что его потери не

позволяют порвать вражеский строй. Используя огонь неподвижной артбатареи и измотав

противостоящего противника, японцы несколькими атаками копейных колон измотали левый

фланг айнов и начали постепенно, меняя колонны в атаке, огибать левый фланг противника

отрывая его тыл. Чем не замедлил воспользоваться японский генерал, бросивший за левый

фланг айнов переформировавшихся после первой атаки конных самураев.

Поддерживающие отряд айнские союзные отряды неспособны угнаться за маневрами

стрелковые цепей, практически полностью соединились с центром и уже давно участвовали в

общей рукопашной схватке.

Наш отряд, как и противостоящий отряд противника оказался практически один в поле

группируясь вокруг орудий и возов с зарядами и ранеными.

Увидев, что вражеские кавалеристы начали огибать айнский фланг, и осознав, что на

сегодня айнское войско возможно опять проиграло очередное свое сражение, и теперь надо

думать, как не оказаться одному против всего вражеского войска, скомандовал на подачу

сигнала к отходу.

Теперь уже не готский отряд стремился выдавить с поля боя японский стрелковые полк, отступать удерживая строй и отражать атаки вражеских стрелков теперь пришлось

готскому отряду. В тоже время японский полковник теперь стремился максимальным

сосредоточение огня, увеличением количества стрелков в первой шеренге, нанести готам

максимальный урон противнику.

Залпы четырёх орудий, конечно, наносили значительный урон японским шеренгам, в тоже

самое время огонь противника уже вывел из строя почти половину орудийной обслуги, стихийное заменяемой из состава бойцов чембало, в бою становящихся артиллеристами. Те

же самые чембало стали настоящими боевыми санитарами на спине перетаскивающие за

строем раненых бойцов отряда.

Хотя единичный выстрел тюфенчжи был явно убойнее чем японский, благодаря лучшему

качеству пороха, многочисленность стрелков первой шеренге японского полка общий ущерб

был значителен. Практически две трети тюфенчжи, получили ранения от не пробивающих

доспех пуль, контузящих и травмирующих стрелков, теперь по одному или даже по двое

висящих на добровольных санитарах из состава чембало.

В это же время, основные силы айнского воинства, постепенно охватываемые с левого

фланга и отразившие удар конницы с тыла, словно еж, ощетинившийся копьями, продолжали

отражать атаки вражеских колонн, волнами накатывающиеся на их порядки, с центра и

левого фланга.

Теперь уже всем стало понятно, что если айнские командиры не дадут команду на

отступление, их войско попадёт в окружение и тогда окончательное его уничтожение

станет вопросом времени.

Сигнала на отступление и отрыв от противника пока ещё не играли, не было изменения и в

ритме звучания боевых барабанов.

Поэтому посовещавшись с сотниками, решил идти на соединение с центром и его правым

флангом, по крайней мере можно будет найти остатки бойцов союзников, с помощью

которых появится возможность усилиться мечниками и носильщиками.

Подход нашего отряда к флангу центрального полка, совпала с моментом, передвижения

японской артбатареи на дистанцию огня по центру айнских порядков.

В тоже самое время новые колонны противника, зашедшие в тыл айнам с левого фланга их

кавалеристы, развивающие начало окружения войска княжества Сада.

Долгожданный сигнал на отступление прозвучал уже тогда, когда отступать можно было

только за тылом готского отряда. Можно сказать, что только удача не позволила

отступающим и бегущему воинству пройтись через наши порядки, на хвосте которых висели

мечники и копейщики японцев.

Только вот моему отряду бежать никак не получалось. Отягощенное ранеными людьми

подразделение оказалось слишком медлительным. Но не только наши раненные стали

тормозом для быстрого отступления, множество раненных как идущих своим ходом так и

переносимые их боевыми товарищами не имели возможности быстрого ухода с поля боя. не

торопились оставить своих раненых и здоровые бойцы связанные с товарищами родством

или братчиной.

Сначала небольшой, а позже уже и значительное количество отступающих айнских воинов

стали уклоняться от основной колоны бегущих к ставке людей.

Первыми в сторону готов, начали отходить настоящие нургальцы, которые в принципе

ничем не отличались от обычных черкесов. Разве что китайских одежды под козачьими

зипунами, явно не походили на османского стиля одежды.

Постепенно сразу же за каре, или внутри него, рядом с готскими ранеными появились

раненые из других кланов. Вернулись к нашему отряду и остатки изрядно уменьшившихся

отряда кунаширцев, принесших своего вождя на плаще. Внутрь каре занесли на плаще и

айнского мастера боя на боевых кнутах, оказавшегося красивым молодым и еще безусым

юношей.

Вдруг осознал, что несмотря на подтягивающиеся к отряду айнских бойцов маневренность

моего отряда все больше стремится к нулю. Слишком много оказалось раненых, собравшихся

рядом с отрядом. И хотя количество воинов вокруг моего флага практически увеличилось

втрое, раненых оказалось намного больше и в еще большем соотношении.

Все еще залпы остатков японского аркебузного полка стремились издалека нанести урон

тюфенчжи, теряя стрелков от залпов готской батареи, но вражеский полковник явно уже

отчаялся с оставшимися силами добить нургальских стрелков. Совершенно оправданно

рассчитывая на подход к противнику своих основных сил.

Что, собственно и не замедлило произойти. Преследующие бегущих айнов самураи вдруг

попали под фланговый огонь восьми фальконетов, выкосивших из вражеской, колоны

буквально сотню воинов. Последовавший затем картечный залп четырех орудий по бегущим

уже на наши позиции копейщикам вырвал из строя атакующих еще почти пять десятков

людей, буквально обезглавливая наступающую вражескую колонну создавая перед ней

баррикаду из человеческих тел погибших и раненых.

Последовавший за тем залп фронтальных шеренг развернувшегося стрелкового каре

окончательно остановил преследователей. Густой дым заволок фронт и спрятал от

стреляющих нападающих, одиночки которых выбегая из дымового тумана налетали на

строй, чтобы встретиться в рукопашке с меченосцами чембало или айнов, если в тумане

шальная пуля не отбирала способность двигаться, а то и жизнь.

Наконец из порохового тумана перестали выскакивать одиночные обезумевшие от горячки

боя японцы.

Пришло время думать не о маневре на поле боя, а о жесткой обороне и перегруппировке сил.

Обученные современной тактике боя португальскими консультантами воинам страны

Сипанго, пришло время ознакомиться с отработанной в гуситских войнах и в степи Дикого

Поля с вагенбургом или козачьим гуляй-городом.

Десяток арб с поднятыми навесными бортами и оглоблями в пол оборота в середину, из

которых оставшиеся аркебузиры усиленные фальконетчиками открыли огонь по

приближающейся массе вражеской пехоты. В центре импровизированной крепости на

колесах, созданной из щитов и телег, раненые и прочие, способные перезаряжать аркебузы и

фальконеты. В общем порядке телег в проходах разместились все четыре орудия

периодически картечным залпом сбрасывали волну атакующих, снижая нагрузку на

сражающихся у основания телег бойцов с холодным оружием, бой которых поддерживали

огнем стрелки.

Такого сражения, где атакующих атаковали прямо с возов бойцы, вооружённые

алебардами, боевыми цепами и копьями, а стрелки и артиллерия при этом вели огонь

картечью буквально в упор Японские острова еще не видели.

Но и сыны страны восходящего солнца не привыкли отказываться от атак на сильного

противника. Очень скоро готский гуляй-город с тремя знаменами - с малиновым крестом с

расходящимися лучами, черного волка с золотыми глазами и желтого солнца на голубом фоне, вместе со всеми задержавшимися в нем айнскими воинами оказался в окружении.

Ярость боя заплеснула сражающих.

Одни атакуемые со всех сторон и неспособные бросить товарищей, просто решительно

обменивали одну свою жизнь за несколько вражеских.

Другие, казалось бы, одержавшие победу в сражении с главными айнскими силами. Уже не

могли отказаться от мести за слишком большие потери своих товарищей. Лучшие самураи

клана Уэсуги, прошедшие столько войн и, казалось бы, только что опрокинувшие лучших

айнских воинов центрального полка, споткнулись на небольшом отряде неизвестно откуда

появившихся нургальцев, дворяне которых категорически отказались от благородных

поединков.

Теперь же после таких потерь и осознав кто стоит перед ними самурайские мечники, мешая друг другу устремились к поединкам с презревшими их нургальцами.

Полный латный доспех миланского образца, закрывающий все тело стальными

пластинами, а голову закрытым шлемом, типа арме, с двойным забралом и защитой для шеи, усиленный, где возможно 2-мм алюминиевыми пластинами, с полной защитой рук и ног, надежно защищал от ударов как в копейной сшибке, так и в рукопашном бою - настоящая

вершина эволюции доспехов и шлемов в Европе Нового времени. Паппенхеймер (палаш) из

толледской стали клинка длиной немногим более метра с рукояткой из целой системы

вентилируемых стальных пластин с дужкой, защищающей руку владельца, прекрасно

исполнен для нанесения колющих и режущих ударов. Длинный кинжал и той же стали для

левой руки дополнял вооружение в сабельной схватке. Шесть пистолетов, пять метательных

ножей, гроздь сюрикенов и скрытый арбалет последнего шанса, должны обеспечить

дистанционный бой на ближней дистанции. На крайний случай в специальных карманах

лежали две светошумовые гранаты и перцовый порошок. Гетманскую булаву и символ

скептуха зихского царства, на этой коллекции оружия можно просто не учитывать.

Моя жизнь должна стоить очень дорого. Да и в свете последних событий я стал

задаваться себе вопросом - А можно ли меня убить просто так, не отрубив голову для

начала.

Рост 182, при восьми десятках веса и многолетние тренировки! За это время пока я в этом

мире я превратился в настоящего монстра способного часами бежать трусцой в

рейтарском комплекте.

В свое время из морского курсанта делали настоящую лошадь, заставляя на первом курсе

бегать по 6 км на зарядке и прочее и прочее.

В этом мире всеобщей резни среди благородного сословия, не уметь защитить себя и

пользоваться оружием - просто не уважать самого себя и влачить жалкое существование, которое любой может отнять в любой момент.

Пришло время, к которому я готовился годами и непросто готовился, а постарался

выложится по полной с использованием всех моих скудных знаний о боевых искусствах и

искусстве боя "воинов тени".

И готовил не только себя, но и своих людей. Все, абсолютно все от десятника и выше в

этом сражении были одеты в рейтарский доспех, вооружены палашами с кинжалами и

дополнительно четырьмя пистолетами. Мои несколько десятков командиры, по сути, представляли собой настоящие ходячие танки, встретившие на острова Садо одетых в

кожаные доспехи самураев.

Каждый тюфенчжи защищенный полной кольчугой до колен, кроме кирасы имел и шлем-капеллин, из цельного куска металла, с полями сделанными несколько более опущенными и

широкими, со смотровыми щелями спереди в них, которые образовывали как бы отверстия

для глаз и наносник. Так что, если в ту или иную минуту боя стрелку требовалось прикрыть

лицо от ударов и стрел, он просто надвигал на него шлем и смотрел сквозь прорези.

Металлический нашейник шлема, закрывал и нижнюю часть лица.

Готские стрелки оказавшиеся в Садо хоть и были можно сказать малолетками, но их

защита на порядок отличалась в лучшую сторону чем у японских частично защищенных

кожаной броней стрелков и простых воинов. От попаданий вражеских пуль и стрел, еще не

оформившихся стрелков буквально отбрасывало назад или в сторону, и от множества

ушибов и прочих мелких ранений никто не был защищен, но в целом невозвратные потери

среди стрелков были смехотворно малы, по сравнению с противостоящими им японскими

воинами. Множество раненых и только с десяток убитых и полусотня тяжелых ранений -

вот и все потери среди тюфенчжи.

Только одно - который час боя практически обессилил рано повзрослевших подростков.

Общая усталость уже овладела всеми, и только артиллерия, тонна пороха, полтонны свинца

и две тонны каменной картечи, практически истраченные за день, обеспечили устойчивость

отряда. И конечно же воины чембало, буквально за полгода перешагнувшие в своем развитии

из первобытнообщинного строя в позднее средневековье Нового Времени, ставшие из

бегающих с каменными топорами воинов в мечников, артиллеристов и аркебузиров.

С подкашивающимися от усталости ногами нургальцы из готов оказались для атакующих

настоящей "скалой среди селевого потока, заполняющего равнину".

Однако стремящихся к победе над такими доступными к мечевой схватке двумя десятками

одетых в закрытые доспехи нургальских аристократов возглавляемых сверкающих серебром

их вождем было слишком много, толпящиеся в очереди к схватке самураев оказалось так

много, что бой с готским отрядом превратился в настоящую самурайскую мясорубку.

Вот передо мной появляется очередной размахивающий катаной самурай, с ужасом

видящий как его меч раскалывается на две части от удара о толстый толледской выплавки

клинок. Короткий выпад кинжалом и очередной самоубийца с легким для такого боя мечем и

доспехами ложится под ноги. На смену ему приходит меченосец с тяжелым двухметровым

мечем-нодати, который скатывается в сторону от встречи с полдроном (латным

наплечником), заставляя меня от силы вражеского удара отлететь на два шага в сторону.

Несколько мгновений боя и мечник склоняется от переставших удерживать торс мышц

пресса, рассечённых вместе с доспехом клинком, изготовленным в далекой Испании.

Вот появился мастер с боевыми молотами, один из которых буквально отбросил мое

бренное тело в глубь нашего строя и напоролся глазом на брошенный кинжал.

Еще несколько напоролись на пули из моих пистолетов.

Сражающиеся рядом со мной мои командиры, совсем не стали настоящими машинами

смерти в доспехах, ставших вершиной эволюции рыцарской эпохи. Восемь черкесов одетых в

рейтарский доспехов уже вышли из боя, очень возможно, что уже сегодня празднующий

победу самурай со счастливым лицом будет примерять на себя доспех, стоящий в здешних

местах неимоверных денег.

И вдруг все вокруг словно замерли на месте, передо мной встал мастер боя с боевым

кнутом. Тот мастерством которого я восхищался, смотря его поединок с подобным

мастером и меченосцами, теми кто практически оказались пылью у его ног.

Еще один невысокий молодой человек в облегченном металлическом доспехе совершенно не

стесняющий его свободу движения. Правильно, можно сказать красивое лицо со светлой

кожей и с большими даже для аристократа глазами, без какого-либо намека на бороду или

усы. Передо мной стоял настоящий ангелок, если бы своими глазами еще утром не видел, как

его боевой хлыст оторвал одному противнику голову от одного его движения, а второму

отрезал ступню.

Теперь это грозное оружие было закреплено рядом с мечем на поясе самурая, вышедшего на

схватку с глефой против бронированного противника.

Судя по всему, этот невысокий, можно сказать щуплый японец с тигриной грацией, в

мастерстве использования глефы, тоже достиг высочайшего уровня.

Только вот именно этот вид древкового оружия в Европе, являющийся для конного всадника

одним из самых опасных, мной был выучен на достаточном уровне, чтобы встречи с ним я не

боялся. Противник, возможно, проиграл еще не успев вступить в схватку.

Нагината, конечно, похожа на глефу, но конструктивно они отличаются. В японском

понятии это оружие дословно переводится, как 'длинный меч' или 'меч на древке', длина

которого позволяет удерживать противника на значительном расстоянии и таким образом

нивелирует преимущества противника в росте, силе и весе.

Именно поэтому, мастер боевых искусств, решился выйти против высокого одоспешенного

нургальца с нагинатой.

Для меня же это была одна из разновидностей глефы, которая у японцев называется

нагината. Названия и специфики ее использования на Дальнем Востоке я не знал.

Просто понадеялся на силу, броню и достигнутый опыт в тренировках с наставниками и

боях.

Кроме этого, для этого региона невысокого роста и веса бойцов и военной традиции, у меня

были и еще кое какие заготовки, используемые скандинавскими викингами - ЯРОСТЬ.

Не зря же в китайском языке с древности есть кроме слова "руси" еще и "боярин".

Только, к сожалению, не знал, что такое самурай онна-бугэйся!

Самурай пошел в бой, вращая своей нагинатой, словно мельничным колесом словно демон.

Рубящие и колющие удары, при этом держащие меня на значительном расстоянии, в тоже

время блокирующие удары моего меча и кинжала, выполняя разнообразные круги и восьмерки, перебрасывая ее из руки в руку онна-бугэйся превратилась в сверкающий вихрь лезвия

порхающего перед забралом шлема и стремящегося найти щель в моей защите.

Годами отрабатывавшиеся приемы боя нагинатой против меча, в котором, казалось бы, мастерство достигло наивысшего уровня, вдруг оказалось недостаточным в борьбе против

злой силы нургальского военачальника.

Время все больше и больше становилось растянутым, а смертельный танец соперников

стремительно меняющийся для окружающих для главных его участников становился все

синхроннее и синхроннее.

Металлический наконечник на нижнем конце рукояти нагинаты вдруг нанес мне тяжелый

оглушающий удар по бедру, ощутимый через доспех и оказалось дезориентировал меня. В

тоже время клинок "меча на древке" буквально срезал крепления внешнего забрала и открыл

верхнюю часть лица - глаза и нос.

Именно в этот момент моя внутренняя суть и осознание опасности разбудили внутри

меня, казалось, заснувшего внутри меня зверя.

Сознание расчистилось, время вновь замедлилось, и холодная ярость затопила всю мою

внутреннюю суть.

Зверь проснулся и только инстинкты и бешенная сила в руках и конечностях переполнила

меня. Казалось пальцами я способен разорвать железо. Металлические перчатки вдруг стали

тесными и стесняющими движения.

Клинок страшного оружия стал медлительным и буквально выпал из сверкающих дуг

воздушных завихрений, ранее скрывающих внутри себя убийственную сталь.

Левая перчатка просто вынула из воздуха древко нагинаты, с овальным сечением, остановило его движение, вместе с движением рук и корпуса самурая словно

натолкнувшегося на стену, и притянуло к себе.

В это же время паппенхеймер в правой руке устремился к самурайскому шлему и только

ловкость противника в последний миг ему не потерять голову, чего нельзя было сказать о

самом шлеме. С громким треском шлем, скрывающий лицо противника, слетел с головы

противника и копна волос, ранее скрываемая им, разлетелась вокруг, открывшая

присутствующим прекрасную женскую голову с волосами до ягодиц и изящной шеей.

Ярость женщины-воительницы из сословия самураев - онна-бугэйся и мастера

нагинатадзюцу, казалось, была готова испепелить меня своим взглядом.

Ошеломленный отпускаю древко оружия вышедшей на бой со мной демоницы, отскакивающей от меня.

Это были глаза волчицы в яростной схватке, борющейся за лидерство в своей стае, или

защищающей свое логово сошедшейся в схватке с чужаком.

В ее глазах открывшееся лицо врага только усилили ее яростное желание победить чужака

который поправ традиции ее сословия теперь словно мясорубка убивал ее товарищей.

Только в это время и для неё, и для меня уже несколько мгновений не было прежнего

мировоззрения кодекса бусидо или русского лыцарства.

Для обоих это уже была схватка подобная схватке тасманийских тигров, где альфа самец

и такая же самка находят своего партнера. Еще никто не знает о теории Фрейда будущего, или острова Тасмания расположенного, а Австралийского континента, о котором пока еще

никто даже не подозревает.

Схватка людей, которые пока находятся в состоянии боевого аффекта и сами еще не

осознают о происходящих в их психике процессах. Психика людей, снимающих стресс

безудержным сексом после боя, в котором они выжили вместе.

Ярость настолько затмила сознание!

Как она посмела выйти против меня?

Хищник увидел достойную сопротивляющуюся хищницу и уже не понимая, что делает, силой заставляет ее подчиниться при этом стараясь нанести минимальный ущерб

достойной себе.

В этот раз один латный сапог наступает на клинок нагинаты, а второй тут же

наступает на ее клинок ломая его. Время все еще медленно течет, по сравнению с

движениями противника. Вновь левая перчатка фиксирует руку и древко оружия

противницы, в правая со всей силы перчатка выбивает дух из её груди, ударяя по пластине

защиты. Сила удара такова, что руки воительницы сами собой отпускают оружие, а тело

отлетает в руки ее товарищей, наблюдающих за боем.

Клокочущая ярость требует вымести куда-то дикую злобу, наполняющую все естество, глаза только и ищут на чем вымести злобу, в обычном случае боя кончающаяся смертью

противника. Но не в этом случае - самка добыча, а не ненужная вещь. Глаза натыкаются на

вражескую глефу удерживаемую рукой, нагинаты на самом деле, и тогда вся безудержная

ярость и злость берсеркера выливается на оружии врага, ломаемая латными рукавицами и

поножами на куски.

Все стоящие за спиной появившегося на поле боя берсеркера и не понаслышке знающие о его

состоянии в момент аффекта, просто отошли как можно дальше от известных в Европе

бесстрашных воинов, в ярости боя превращающихся в бешенных зверей. Чего нельзя было

сказать о серой массе японцев.

Остатки нагинаты превратившиеся в кусочки наконец перестали интересовать двуного

зверя, он оглянулся вокруг и увидел свою добычу в окружении врагов, с ужасом смотрящую на

смотрящее на нее бронированное чудовище. Воительница онна-бугэйся теперь крепко

сжимая в руках боевой кнут готовилась к новому бою с разбушевавшимся демоном, лицо

которого она открыла с трудом пытаясь встать на колени.

Демон, вновь увидевший соперницу, вдруг ухмыльнулся яростной вызывающей страх

улыбкой-оскалом и двинулся к ней.

Бросившиеся на защиту пытающейся подняться воительницы двое воинов выставившие

вперед мечи, словно кегли разлетелись в стороны, отброшенные в стороны закованными в

броню руками взбесившегося воина, увидевшего людишек пытающихся забрать у него его

добычу. Теперь каждый вооруженный человек находящийся рядом с его добычей стал его

врагом и обидчиком его самки. О том что это сам хищник нанес увечья его призу-самке он

уже не помнит.

Кто-то напал на его собственность и претендует на его добычу.

Берсеркер закованный в броню и использующий закованные в железо руки и боевые перчатки

как дубины с леденящим душу криком набросился на окружающих его добычу самураев, несколько мгновений и уже тела низкорослых воинов превратились в летающие снаряды и

дубины против окружения его добычи.

Наконец оставшаяся за его спиной воительница смогла подняться и привести себя чувство

"человека по которому прошелся паровой каток", попыталась использовать против

оказавшегося вполоборота к ней нургальца свой боевой кнут, тут же со скрежетом

охвативший руку и торс бронированного демона.

Скрежет цепной пилы режущей по железу защиты руки и кирасе, привлек внимание

берсеркера к неожиданной помехе справа и звеньям боевой цепи, уже почти сорвавшей с

кирасы алюминиевый лист дополнительной защиты.

Левая рука нургальца отбросила в сторону вражеский металлический шлем, служивший

вместе с головой его бывшего владельца, боевым молотом, и перехватила перчаткой цепь

кнута, тут же вновь потянув его владелицу к себе. Ослабившее натяжение кнута

освободило правую руку берсеркера, через мгновение подхватившую притянутую к себе

воительницу.

Лицо и глаза берсеркера наконец полностью обратило внимание на лицо удерживаемой в

стальных перчатках самурайки, что-то яростно кричащей прямо в его лицо.

Бронированное чудовище, вдруг замерло. Взгляд берсеркера и вся его фигура вдруг

изменились узнаванием существа, попавшего в его руки. Постепенно ужасная гримаса на лице

нургальца стала растворяться, а взгляд стал осмысленнее.

Нургалец оглянулся вокруг, явно осматриваясь. Продолжая удерживать в руках

извивающуюся воительницу, посмотрел в сторону врагов, потом в сторону гуляй города, наконец, перехватив добычу руками, ее собственным кнутом обмотал стеснив ее движение и

перебросив тело японки на плечо уверенно зашагал в сторону готского отряда, буквально в

двух десятках от него выглядывавших из-за ограждения укрепления. В

друг в жёсткую заднюю часть сферического купола шлема с громким шлепком ударил

свинцовый шар японского пращника. Бронированная голова нургальца дернулась и по инерции

пройдя еще шаг, бронированный воин с телом добычи на плече упал вперед.

Неожиданная развязка окончания боя всколыхнула обе стороны сражающих стремительно

бросившихся к неподвижному телу нургальца и извивающемуся телу самурайки, прижатой

бессознательным телом в латном доспехе к земле.

Новое и кратковременное небольшое сражение за тела поединщиков, закончилось победой

японской стороны утащивших оба тела в глубину своего строя.

Глава 18 Реинкарнация монаха.

Восточная часть побережья в центральной части острова Хонсю представляет узкую

полоску побережья над которыми возвышаются горы сразу же за которыми находятся

земли провинций Ига и Омо и место проживания десятков семей мелких земельных феодалов

(госи), зарабатывавших на жизнь торговлей разведывательной информацией, поставкой

профессиональных шпионов и диверсантов противоборствующим феодалам - шпионаж для

которых был таким же бизнесом, как торговля горшками.

В этом же регионе, окруженных горами небольших равнин и бедного населения, создались

религиозные центры буддизма и синтоизма, в отличии от прибрежных районов внутреннего

моря, где стремительными темпами развивалось христианство.

Здесь же веками формировались наемные отряды ронинов-асигару, лучников и копейщиков, словно европейские ландскнехты предлагающие свои услуги постоянно воюющим друг с

другом местным князьям-дайме.

В этом регионе с 1545 года, во владениях лиги 'Сайга-икки' и монастыря Нэгоро-дзи, ставших производителями аркебуз провинции Овари, и в соседних кланах, стали создаваться

и наемные отряды аркебузиров, ставших основной ударной силой всех армий воюющих

княжеств.

В тоже самое время, еще со времен монгольских нашествий, местные монастыри

поставляли воинов-монахов и отряды сохэев.

Самый известный сохэй - монах Мусасибо Бэнкэй был монахом с горы Хиэй секты Тендай, и

почитался как один из основоположников искусства ниндзюцу, в частности метод

маскировки под монаха ямабуси. В конце 16-го века монастырь Нэгоро-дзи, и местные школы

ниндзюцу 'Сайга-рю' и 'Нэгоро-рю' пережив падение величия госи в провинции Ига, пришли в

упадок.

В армии "восточной партии" возглавляемой Одой Нобунаги и поддерживаемой

миссионерами католической церкви, в среде высшей аристократии начала усиленно

рекламироваться версия оценки происходящих событий на Японских островах как о битве

цивилизованного мира с язычниками.

Естественно, религиозные центры буддизма и синтоизма, а также силы их сподвижников

отступили на западное побережье Японских островов и земли контролируемые Тоётоми

Хидэёси.

Уцелевшие к 1578 году сохэи и ниндзя (в том числе глава школы 'Сайга-рю' по имени Сайга

Магоити Сигэтомо) поступили на службу к Тоётоми Хидэёси, организовав в его владениях

производство аркебуз и подготовку аркебузиров. Магоити был назначен командиром отряда

аркебузиров "западной партии".

Хорошие оружейники и мастера в использовании водных средств (суйки), бывшие члены

лиги 'Сайга-икки' принесли с собой в земли вассалов клана Уэсуги и искуство боя на воде с

использованием веревки с крюком на конце - кагинава (одно из орудий ниндзя), чтобы

взбираться на корабль или тащить его на буксире.

Благодаря кагинава возникло искусство кусаригама-но дзюцу - техника применения клинка -

известный любителям ниндзя боевой серп с цепью, на цепи стиля Кукисин-рю. От кагинава

произошло также камаяри (раздвоенное копье), которое использовали для захвата корабля; а

также хия (огненные стрелы), которыми поджигали корабли'.

Здесь же, во владениях Тоётоми Хидэёси стала повсеместно, практиковаться система

подготовки куноити (женщин-ниндзя, работавших под прикрытием, 'отравленные дикие

цветы'), которые прежде всего изучали фехтование нагината, изучали знания акупунктуры и

уязвимых мест человеческого тела, для использование скрытого или замаскированного

оружия - различных игл, металлических заколок, железных вееров и разнообразные яды.

Применяя точечную технику самообороны, куноити почти всегда становилась

победительницей в любой ситуации, независимо от того, какой противник противостоит.

Используя психологию женщины-ниндзя, легко противостояли мужчинам, используя

множество маленьких женских хитростей: впадая в истерику, моля врага о пощаде, изображая испуг или обнажаясь добиваясь вожделения противника, после чего противник

быстро терялся, а куноити тут же наносила смертельный удар побеждая наивных

простаков. В основе женской техники поединка без оружия (тай-дзюцу) лежала разница

между маленькой, очень хрупкой девушкой и мощным бойцом.

Длительные войны между княжествами, создали условия для пропаганды среди

аристократок куноити как стиля жизненной позиции, хозяйки дома способной

самостоятельно защитить свой дом.

Мода на огнестрельное оружие и отряды аркебузиров, клановых бойцов ниндзюцу и

традиционное воспитание аристократок-куноити, не прошли мимо и самурайского клана

Шибата.

Обширная область клана была равниной Камбара созданной рекой Агано, включала город

Шибата, города Агано, города Камо и земли до восточной части города Ниигата клана

Уэсуги, в низовьях реки Синано и представляет собой низинное болото, полное

травоподобных водных растений, что делало его непригодным для ведения сельского

хозяйства. Из поколения в поколение самурайский клан Шибата и его люди занимались

мелиорацией и борьбой с наводнениями. В результате развитие этой области превратилось в

земледельческую равнину с высокой урожайностью значительно превысив средний показатель

по Японским островам достигнув 400 000 коку в год.

Используя новейшие достижения и знания, создав собственную "феодальную школу

Догакудо", владетель Шибата добившись процветания города и замка приняв к себе остатки

клана Сайго.

Отряд аркебузиров, от вассальной семьи Шибата оказавшийся на острове Садо был

использован кланом Уэсуги, в это время входящего в состав "западной партии", в момент

одной из передышек в противостоянии "партий", борющихся за главенство на Японских

островах.

Формировались такие отряды по земляческому принципу, где основная специализация

отряда строилась по принципу вооружения, дополняясь небольшим отрядами из земляческой

общины местных самураев способных снарядиться конными, или наибеднейшими - легко

вооруженными копьеносцами и лучниками. В этом случае вспомогательные отряды из

землячества - конные самураи, к примеру, выполняли задачи разведывательной, фуражирной и

посыльной службы, а легковооруженные небольшие отряды несли на себе тяготы охранной и

тыловой службы. К таким наемным отрядам присоединялись вместе со своими учениками и

мастера боевых искусств.

Отряд стрелков дома Шибата, в пять сотен аркебузиров, усиленный еще двумя сотнями

вспомогательных бойцов и встретился на равнине острова Садо с готскими тюфенчжи

княжества Усангук.

Казалось бы, с почти двухкратным превосходством над вражескими аркебузирами и их

вспомогательным отрядом, укомплектованный ветеранами нескольких сражений, отряд

должен был почти мгновенно задавить огнем и опрокинуть вражеских стрелков.

Но не получилось. Первым и можно сказать главным аргументом неудачного

противостояния оказались вражеские пушки-тэппо, далее уже в процессе боя выяснилось, что залпы строя аркебузиров противника, усиленные снятыми с кораблей фальконетами, оказались намного эффективнее ответных залпов японских стрелков, и только опыт

командира отряда и его слаженность спасли отряд от полного разгрома.

Не менее впечатлительным оказался бой неизвестного отряда аркебузиров, ранее думали, что он нургальский, в обороне и бой их предводителя с одиночными самураями и даже

группой. Боя, в котором вражеский начальник вдруг открылся с совершенно необычной для

самурая стороны.

Перед глазами множества воинов Страны Восходящего Солнца вдруг материализовалась

известных с детства каждому самураю легенда о герое из "Повести о Ёсинуцунэ" и

основателю искусства ниндзюцу монахе Бэнкэй.

В тринадцатом веке во времена первого и второго монгольского нашествия, рыжеволосого

монаха-сохэя Мусасибо Бэнкэй, выходца из монгольской аристократии, противостоявшей

Чингисхану. Сражаясь против тысячи монголов вместе с дюжиной самураев оборонял своего

господина Минамото Ёсицунэ. Бэнкэй погиб, но в своем последнем бою превратился в

берсеркера, убив более сотни вражеских воинов, так и не выпустив из рук оружия утыканный

десятками стрел, страшный для своих врагов даже после смерти. Пройдут века и Мусасибо

Бэнкэй станет образцом доблести и преданности своему господину, воином, прославившимся

в веках. Берсеркером из легенд и обладателем неизвестного в Японии состояния боевого

эффекта.

Мусасибо Бэнкэй был "иходзином или человеком с другой родиной", которого никак нельзя

путать с "гайдзином - некультурным иностранцем", как с 17-го века на японских островах

стали называли голландцев, а позже и прочих европейцев.

Прошли века и вдруг на глазах сотен самураев, буддистов и верующих в перерождение душ

людей, вражеский иходзин становится легендарным берсеркером - настоящим воплощением

Мусасибо Бэнкэй жившим за три века до этого, и собравшего со своим посохом более сотни

мечей побежденных им в поединках самураев.

Берсеркер оказался непобедимым, но проиграл, защищая женщину. Свинцовое ядро

пращника отключило сознание реинкарнации легендарного монаха, и создало условие для его

пленения.

Сражение на острове Садо закончилось практически вничью.

Готский отряд потеряв командира, отстоял свои позиции, дождавшись окончания дневного

сражения.

Обескровленная армия клана Уэсуги, вынуждена была покинуть княжество Садо, увезя с

собой плененного нургальского князя, взятого в плен отрядом аркебузиров гокэнина-барона

Шингада Сигэру семьи Гамо из клана оми Шигета Шибата. Будучи вассальным княжеству

Эчиго домен Шибата был достаточно автономен, чтобы не делиться добычей со старшим

правителем.

Так бей Сок Усангук Ин стал пленником семьи Гамо гокэнинов-сядзин и относительно

мелкого японского дворянства из лиги Айзы Шу. Семьи, в которой из прямых наследников

осталась только дочь Ироха-химэ.

Небольшого и древнего рода гокэнинов Гамо, в котором не только множество тетушек и

бабушек, три десятка самурайских и несколько сотен семей асигару оказались в зависимости

от будущего Шингада Сигэру и его единственной выжившей наследнице - Ироха-химэ.

Войны эпохи Нобунага увели в небытие большинство мужчин рода Гамо, вплоть до того, что в строй тысячи асигару пришлось ставить женщин взамен погибших мужей и сынов

наследственных асигару рода. Теперь же, после сражения на острове Сабо, в разряд 'касира'

и командиров стрелков пришлось назначать дочерей из семей погибших десятников.

Остро встал вопрос в семье с наличием благородных мужей.

Отдать в жены единственную наследницу дома в чужой род означало однозначную смерть

рода, который вместе со своими землями и людьми просто растворялся в чужом клане.

Ничего не выигрывала и наследница рода входя в чужую семью, далеко не первой женой, так

как статус мелкого дворянства гокэнинов, или баронства по европейским разрядам, даже с

учетом разряда "сядзин" - водного владетеля, не имел особой ценности.

Судьба Ироха-химэ семьи Гамо была в лучшем случае судьбой младшей жены или

наложницы не только в старшем роду но и равном, в котором также как и в других родах

мужчин стало так мало, что все сестры первой жены как правило становились младшими

женами ее мужа, и в этом случае еще не считались жены его погибших братьев.

Не только недостаток мужей в обычном роду с обычной житейской ситуацией всех

самурайских родов для этого времени для, была проблемой дома Гамо.

Множество браков заключаемых при рождении детей между семьями оказались

несостоявшимися из-за преждевременной кончины в войнах женихов, или гибели родов.

Проблематичной была сама Ироха-химэ!

Как и все девочки-самурайки с детства, получающие образование во владении оружием, девица Ироха была родом из потомственных водных синоби внутреннего моря страны

Ямато. Рода, где каждый ребенок, с детства, воспитывается в духе школы ниндзюцу и ее

основателей, одним из которых был монах Бэнкэй.

Девушке, владеющей мечем и луком (любым видом боевого искусства) очень трудно найти

себе мужа. Так как не каждый может терпеть рядом половину не способную подчиняться и

даже иногда представляющую опасность.

Тем более если мастер боевых искусств во владении обычным оружием, начинает

использовать в поединках приемы не просто ниндзюцу, а и искусство кусаригама-но дзюцу -

техники применения боевого серпа с цепью водных ниндзя.

Так к своему совершеннолетию Ироха-химэ стала мастером боевых искусств не только с

нагинатой, но и с кагинава - искусством боя на воде, с использованием веревки с крюком на

конце.

Ироха-химэ войдя в возраст невесты, вдруг с удивлением обнаружила, что вокруг нее нет

достойных ей в боевом искусстве ровесников достойных ее мастерству и потенциальных

женихов. Не стремились взять в жены дочь семьи Гамо и самураи мастера-меча - не

каждому профессионалу меча доставит удовольствие проиграть девице использующую

нетрадиционное оружие и приемы в поединках.

К такому же выводу пришли и старейшины рода Гамо, представляемые тремя стариками

и пятью женщинами.

Долгие пересуды и рассуждения среди старшин рода приняли решение, в котором нехватку

мужчин рода и в том числе для решения вопроса жениха наследницы рода, решить с

помощью похода за пленниками - или живым ясырем достойного происхождения.

Своевременно пришло и предложение клана Уэсуги по компании в княжестве Сабо.

На семейном совете не остался без внимания и навыки дочери дома в боевых искусствах, будущим соперникам в поединках и ее потенциальным женихам без права отказа.

Буквально первые же шаги на острове Сабо, оказались весьма доходными для дома и

стрелков небольшой семьи гокэнинов. Деньги, рис и крестьянские семьи как трофей

отправленные во владения, буквально за неделю многократно возместили затраты на

снаряжение тысячного отряда асигару.

Вот только достойных претендентов на роль жениха Ироха-химэ и полутора десятков

самурайских дочерей клана, в островном княжестве не нашлось.

Высадка на острове союзного войска княжества Сабо, в отряде асигару дома Гамо

восприняли с радостной надеждой грядущих побед и исполнения планов старейшин рода.

Новое сражение начиналось как обычно - поединками самураев и потенциальными

пленниками из числа проигравших. Не остался без внимания и лидер стрелков противника, явно достойного происхождения для дочери и наследницы рода, и не обделенный богатством.

Вызов на поединок вражескому командиру стрелков прошел согласно ритуалу и вопреки

традиций остался без ответа.

Так не может вести себя достойный самурай, - воспитанной в традициях кодекса Бусидо, -

девушке-воину, просто "сорвало крышу"!

Несколько воинов противника, вышедших на поединок, в результате потеряли жизнь и

даже голову, пока равновесие в душе не пришло к началу сражения.

Пришло время противостояния умов, тактики и профессионалов. Противостояния двух

стрелковых отрядов аркебузиров прошедших годы сражений японских асигару и нургальских

стрелков, нанятых княжеством Сабо.

Информации о подготовке вражеского отряда и опыте его начальника была неизвестна, но

отрядные разведчики обратили внимание на молодость не только нургальцев, но и их

командира. Несмотря на наличие в нургальском отряде четырех пушек-тэппо, двукратное

превосходство в стрелках и опытность стрелков, должны были гарантировать победу в

противостоянии.

Шингада Сигэру и Ироха-химэ к началу сражения были уверены в победе над вражескими

стрелками и обеспечении атаки правого фланга войск княжества Садо и общей победе в

итоге.

План сражения оказался скомканным в самом начале, когда вдруг выяснилось, что

небольшой отряд нургальских стрелков оказался усиленным фальконетами и мечниками из

разряда неприкасаемых "яму". Вражеская артиллерия буквально смела первые и самые

опытные шеренги стрелкового строя, заставив Шингада Сигэру дать команду на

отступление и попытаться заманить стрелков нургальцев под фланговый удар основных сил

армии клана Уэсуги. Изменение плана противостояния и отступление с целью заманить

противника под удар резервного полка, не увенчались успехом. Видимо несмотря на

молодость нургальского командира у него были неплохие советники и наставники.

В итоге противостояние двух стрелковых отрядов затянулось на долгие часы, где победу в

сражении клану Уэсуги принесли не стрелки рода Гамо левого фланга, а пушки правого

фланга его войска.

Даже поражение всего войска княжества Садо с союзниками и его быстрое отступление, не смогли опрокинуть строй нургальцев. Вдруг из ниоткуда создавших маленькую крепость

на колесах, тут же создавшую настоящие валы из человеческих тел вокруг своих позиций, в

итоге своей обороной обескровившие войско дома Уэсуги.

Нургальский командир в итоге все равно вынужден был принять бой с мастерами меча и не

только, японского воинства. Закованный в непробиваемые доспехи нургалец в одиночку

отправил в небытие множество самураев, вступавших с ним в противостояние как в

одиночку, так и в составе группы. Но в итоге на поле сражения появился демон из легенд об

последнем бое великого Мусасибо Бэнкэй и виной всему оказалась все таже Ироха-химэ в

своей самоуверенности решившая сразиться с закованным вметал меченосцем.

Бой мастера нагинатой против закованного в железо нургальца оказался провальным.

Настолько, что только явно видимое нежелание сражаться с женщиной спасло Ироха-химэ

от смерти, задев ее самолюбие до глубины души.

Девушка буквально сошла с ума в самоубийственных атаках кидаясь на железного голема, каждый раз убеждаясь, что спрятанный внутри миланского доспеха противник щадит ее в

поединке. Вне себя от ярости, впервые в жизни появившееся чувство унижения и попрания

самолюбия и личного бессилия охватившее Ироху, было подавленно в течении нескольких

мгновений небольшой паники и лежания на спине после очередной неудавшейся атаки.

Клановые самураи, бросившиеся в атаку на нургальца давая передышку дочери дома, оказались порублены за несколько мгновений. Теперь уже Ироха-химэ пришлось думать о

спасении жизни своих людей.

Пришло время включиться в поединок мастеру кагинава - искусства боя боевой цепью или

веревки с крюком. Яростно крича Ироха, бросилась на нургальца.

Мастерство и кагинава не подвели - несколько ударов цепи и перед глазами открылось

ангельское белокурое личико в несколько мгновений, на глазах, превратившееся в искаженное

яростью лицо сумасшедшего демона.

Враг вдруг ускорился, и латная перчатка выхватила из воздуха боевую цепь, чтобы уже в

следующий миг сблизиться с атаковавшей его валькирией. Пылающее злобой лицо и

выпученные зеленые глаза встретились с широко распахнутыми глазами увидевшей свою

смерть девушки. Глаза чудовища пронзили взглядом девичью душу и оставили ей жизнь, чтобы вдруг посчитать не врагом, а добычей, на рефлексах осознавшей своё положение. Крик

ярости амазонки, сошедшейся в бою с противником, превратился в вопль испуганной до

ужаса самки, попавшей в руки чудовищу.

Средневековая феминистка, даже в мыслях ничего не смыслящая в психологии и теориях

доктора Фрейда будущего, на рефлексных инстинктах оказавшаяся на плече закованного в

металл самца победителя, вновь быстро сменила мысли парализованного страхом тела, на

яростную схватку с самцом претендующего на ее свободу.

Из маленькой головки молодой аристократки и мастера ниндзюцу, вылетели все мысли об

ударах по акупунктурным точкам противника, превратившиеся в хаотичные удары по

бронированному корпусу взявшего ее в руки мужчины, несущего в свой лагерь свою добычу.

Свинцовая бита запущенная в шлем демона посягнувшего на свободу госпожи и яростная

схватка воинов клана Гамо и нургальцами, над неподвижным телом мужчины придавившего

телом девушку, стоила жизни еще десятка самураев и пленению потерявшего сознание

нургальскому аристократу.

Вместе с аристократом в плен семье Гамо попало и три десятка раненых нургальца из

отряда вражеских стрелков.

Спустя сутки вдруг выяснилось, что взятый в плен нургалец с дружинниками оказался

совсем не нургальцем или айном, а настоящим европейским вельможей, разговаривающим на

языке незнакомому никому из клана Гамо. Спустя еще неделю паланкин с получившим

тяжелое сотрясение мозга плененным аристократом был занесен в ворота усадьбы гокэнина

Шингада Сигэру.

Будущий муж наследницы рода Гамо гокэнинов-сядзин из лиги Айзы Шу, обошелся для клана

гибелью полутора сотен асигару и дюжины самураев, две сотни раненых асигару и четверть

сотни самураев получили ранения разной степени тяжести. Буквально за один день, сражения на Сабо, отряд аркебузиров дома Гамо оказался обескровлен как минимум на год.

Такие потери заставили совет старейшин дома ускорить вопрос рассмотрения

замужества наследницы рода и не замедлил состояться, так как беззащитному пленнику и

его людям вполне возможно могли объявить вендетту, жаждущие крови мщения родичи

погибших.

Небольшая гостиная, где главным предметом мебели был чайный столик перед которым

сидел гокэнин Шингада Сигэру, возглавляя собрание, был полностью заполнен сидящими на

маленьких ковриках-татами вассалами дома, четырьмя хатамото (подзнаменные), семеркой

личных самураев господина (киндзю), еще одной четверкой личных асигару господина (томо), носителями знамени и копья. За ширмой слева от главы рода, сидели матери рода.

По центру у входа разместились Ироха-химэ и явно неспособный сидеть на коленках Сок

Ину, смотрящий на присутствующих вокруг своими темно-зелеными глазами вслушиваясь в

непонятную беседу разговаривающих друг с другом японцев.

Ироха-химэ уже пропустила брачный возраст и начала увядать! Сколько еще можно

ждать? - начал обсуждение будущего брака, исполняющий роль свата личный киндзю главы

дома Хори-хан.

Дорогой брат, если внуки не придут в этом году домой, то у нашей семьи не будет

наследников, - обращается Юрико старшая сестра Шингада-хана.

Астролог определил 'тайан' (день 'большого спокойствия'), дату первого дня церемонии и

восьмой день месяца, до которого осталось всего пять дней, - объявил Хори-сан.

В семью входит иходзин хан Сок Усангук Ину, владетель нургальский, - огласил свою волю

гокэнин Шингада, - его будут связывать узы мужа и жены с Ирохэ-ки, с которым они начнут

создавать "фусай" (супружескую пару) на пятую ночь сего месяца.

Он не человек, варвар и собака-демон в одном лице, - вдруг высказал свое неодобрение один

из старых самураев.

Это бледное лицо и голубые, нет зеленые глаза! Наверное, они едят людей по ночам! -

говорит о белом пленнике одна из женщин.

Даже если кто-то не уважает монаха, он должен уважать Будду! В сражении на Садо

множество наших людей узнали в лице Ину-хана великого монаха. Все видели, как железный

демон множество раз не убивал, а щадил дочь нашего рода! - озвучил свое мнение личный

томо-асигару Хитаги-хана.

Он будет играть людьми..., но уверен врать не будет! Он пока не знает нашего языка и

обычаев, но благословленное Буддой родство по крови обезопасит его. К тому моменту, как

он начнет говорить, у нашей дочери уже будет его кровь, а значит и защита, - вдруг

высказал свое мнение, сидящий рядом настоятель буддийского храма рода.

Да Они-хана, будущий супруг Ироха-химэ, из рода демонов-собак семьи Гуй, о чем

однозначно говорит черная собака с золотыми глазами на его личном знамени, - озвучил перед

присутствующими Хори-хан, - но это не означает, что принцесса нашего дома не может с

Ину-хана создать свой фусай (семью). Дом Северных Фудзивара и город Хираидзуми, клан

Осю-Фудзивара основатели которого покоятся в Золотом павильоне Кондзикидо монастыря

Тюсондзи, создался из связи японской принцессы и айнского "принца из рода собаки", их трое

сыновей-основателей рода известны каждому в нашей империи.

Наши предки, для спасения дома, прислали нам реинкарнацию великого сохэя Мусасибо

Бэнкэй, он, тоже будучи иходзином, стал одним из создателей нашей школы ниндзюцу.

Десятки людей нашего рода видели проявление перерождения души воина в бою, - поддержал

официального свата другой старейшина, - плата кровью за супруга нашей дочери, заплаченная родом и вассалами, надеюсь достойна "крови из рода собак".

Фудзивара поддерживаемые айнами из собачьего рода с девятого века породнились с

императорской семьей, - поддержал старейшину еще один глава вассальной семьи, - нашему

роду должна прийти помощь от "собаки-демона" в семье. Не зря же в сражении на острове

Садо будущий супруг наследницы рода был вместе с айнами, и именно он и его люди спасли

войско княжества Садо от полного поражения.

В Японии с древности никогда не было волков, поэтому естественно известный всему миру

волчий герб наследников семьи Ашина, для средневекового японца опознавался как собачий.

Мы осмотрели отца будущих детей рода, он белокож, тело его без изъянов с чистой

кожей, волосы и глаза настоящего демона семьи Гуй, его ум проверенный в бою и сражении

не уступает нашему гокэнину. Воин в бою смог взять в плен жемчужину нашего рода

несравненную Ироха-химэ, и смог защищать ее в сражении. От него будут хорошие детки!

Цена крови рода, отданная демонам рода собак, не может пропасть зря. Ироха-химэ должна

стать супругой Ину-хана, - изрекла решение матриальхального совета рода бабушка

Мурасаки.

Он, красив и умен. К тому же богат и дайме настоящей крови, - добавила свою точку

зрения еще одна бабушка дочери рода.

Дети Ироха-химэ станут не "гокэнин", а "оми", сделав наш род княжеским, - среди его

вещей есть жезл нургальского бояйера-лоча, что говорит о его статусе выше чем у гокэнина, возможно он внешний дайме или оми. Надо сделать все возможное чтобы создать ей "фусай"

(супружескую пару) с сыном из рода черной собаки! - высказала свое мнение тетушка Тики.

Пройдут века и японские девушки, все еще будут, в первую очередь, говорить смотря на

молодых мужчин, в разговоре друг с другом, не о любви, а о том какие могут быть детки от

него. Молодые японки только спустя века, много позже, начнут думать о таком

виртуальном продукте развития общественных отношений человечества, как любовь, все

еще высматривая в будущем партнере отца своих детей, а не любовника.

Решение старейшин из числа женщин дома озвученное бабушкой Мурасаки поставило

окончательную точку в вопросе осуждения Ироха-химэ своего будущего супруга. Мужчине, в

непочтительной позе к старшим, сидящего рядом с ней и изредка вслушивающегося в

непонятный разговор говорящих рядом людей.

Даже в третьем тысячелетии решение о бракосочетании детей старшими рода будет

основополагающим в создании семейных союзов их взрослых детей. Что уж тут говорить о

девушке-самурайке 16-го века.

На этом совете рода Гамо, будущее почетного пленника и его людей было решено

окончательно. Ведь пленник, после проигрышного сражения, не может отказаться от

решения людей, дающих ему право на жизнь!

Муж - плененный сын врага, должен жить как раб. Ведь ему подарили жизнь и дали

возможность продолжить род. И этого достаточно!

Когда совет закончился и все покинули приемный покой главы рода, к своей внучке подошла

бабушка и сказала, - Ироха-тян. Если посмотреть в глаза суженному, то сможешь увидеть

всех своих потомков. Посмотри в глаза своему демону!

Такого от своей бабушки девушка не ожидала.

Перед глазами Ироха-химэ неожиданно встали мгновения, когда они оказалась один на один

в бою, и ей удалось открыть лицо закованного в железо врага.

Вздрогнула всем телом, вдруг на подсознательном уровне женщины осознавшей, - там в

этих глазах была первозданная ярость и способность убивать всех! Абсолютно всех! Всех

кроме неё!

Вспомнилось все.

Вспомнилось чувство собственной беспомощности и парализующий волю страх жертвы, попавшей в руки чудовища. Вспомнилась и собственная ярость от бессилия и осознанием

своего бессилия перед врагом, особенно на фоне гибели уничтожаемых им ее побратимов.

Вспомнился и момент, когда на место лица врага пришло перекошенное яростью с пеной у

рта лик демона с огромными глазами.

Даже демон отказался убить девушку, поднявшую на него руки с оружием.

Неожиданное озарение пришло в голову воительницы.

Если демон для меня безопасен - значит он мой демон!

Высокий белокурый иходзин молча стоящий рядом, с интересом оглядывающийся по

сторонам и разминающий ноги после долго сидения на неудобных для него циновках-татами, явно не ожидал действий находящейся рядом с ним девушки.

Малорослая девица вдруг привлекла к себе внимание, обоими руками взяв за щеки, наклонила

его голову, и заглянула в глаза.

Черные как смоль глаза встретившись с зелеными, несколько мгновений изучали незнакомую

радужку и утонули в их глубине.

Захотелось получше что-то осмотреть. Ускользающее сознание заставило руки притянуть

лицо поближе, чтобы все рассмотреть. Нет не конкретно что-то, а именно лицо, открывающее путь куда-то, что необходимо увидеть поближе. И еще ближе и еще...

Разум, глаза и руки стали жить своей жизнью. Неожиданно Ироха-ки поняла, что ее

тянет к этому человеку, настолько тянет, что она уже стоит на цыпочках, а ее губы

находятся совсем рядом с его, перемешивая дыхание и биение сердец.

Щеки вдруг вспыхнули, язык попытался увлажнить губы, сознание стало бороться с

дрожью в руках, удерживающими близкое лицо еще вчера чужого человека, низ живота вдруг

потеплел и наполнился сладкой истомой.

Теперь уже все тело, захотело устремиться вперед, к теплу человека, лицо которого

оказалось в ее руках.

Что это? Что же происходит со мной?

Так нельзя! Никак нельзя! Не могу себя контролировать? Он зачаровал меня! - теперь уже

волна паники пришла в сознание, никогда не испытывавшей чувства любви девушки.

Оттолкнув чужое лицо, девушка с пылающими щеками, устремилась прочь от белокурого

демона: - О Будда, что этот демон со мной сделал? Там в его глазах новый мир и конечно же

её дети! Надо только получше все рассмотреть в следующий раз! Как успокоюсь!

Мысли вдруг исчезают, а голова поворачивается на звуки приглушенных голосов с

неуловимой вибрацией голосовых связок, неосознанно привлекающей внимание на голос

подходящего партнера. Генетически заложенная программа поиска совместимости, автоматически отвлекает сознание от насущных проблем и обращает внимание на

вероятную половинку.

Тот, что появляется из ниоткуда и сводит с ума! - девушка в своей невинности, ожидающая брачную ночь, превратилась в тень, боясь встреч с Ину-хана, - Буквально

оглушена и не может отвести взгляд от предмета своего вожделения.

Теперь это дивное видение и состояние души просто невозможно описать, заставляя

мечтать невинную девичью душу скорейшего пришествия близости.

Еще один человек, после этого собрания, остался наедине с самым сокровенным.

Дорогая позволь мне поделиться с тобой хорошей новостью. Наша Иро-тян выходит

замуж! Конечно, она не станет женой первого ранга, как оказалось, но княжеская, не

простого самурая и не наложница. Теперь в свиток древа семьи я смогу дописать детей

нашей Ироха-тян. Подожди чуть-чуть, совсем немного.

Радуется перед портретом своей умершей жены о решении вопроса с замужеством - отец

взрослой дочери.

Иходзин, или "человек с другой родиной", нанес первый визит Ирохэ в ближайшую ночь, предсказанную астрологом.

О его приходе её предупредила младшая сестра, вместе с тетей помогавшая ей помыться и

одеться в свадебный наряд с украшениями. Все это время девушка, переживая и волнуясь, не

находила себе место.

В саду послышались шорохи приближающихся людей, мелкими шажками отстукивающих

по камням деревянными подошвами обуви.

Он! Это он идет! - зашептала служанка, и оббежав установленную ею складную ширму с

узором летающих журавлей, скрылась за задней раздвижной дверью.

Делай вид, что ты спишь, - из-за задвинувшейся двери послышался голос тетушки, вместе

со служанкой и сестрой, затаившейся за бумажной стеной.

Со стороны входа прекратился перестук деревянных подошв. Раздался шорох и на фоне

дверного проема показался силуэт входящего в комнату мужчины с побеленным пудрой лицом

на фоне которой глаза казались двумя провалами. В тусклом мерцающем свете свечи фонаря, освещающего комнату на входе, вошедший - был похож на приведение.

Ину. Ину. Из-за раздвижной двери послышался голос тетушки.

Мужчина повернулся на зов, пытаясь разглядеть зовущую его из созданной ширмой

темноты в глубине комнаты.

Мелкими шагами пробирающегося в затемненной комнате человека пошел на зов. Нащупав

руками ширму, осторожно начал ее обходить, в итоге ногами наткнувшись на множество

складок юбок, внутри которых лежала Ирохэ.

Мужчина наклонился, ощупал миниатюрную ножку и вот его пальцы побежали далее к

кофточке, шее и лицу.

Жар окутал лицо, а потом и все девичье тело.

Ирохэ вдруг самопроизвольно протянула руки навстречу мужскому лицу и приблизила его к

себе. Дальше она потеряла над собой контроль.

Тетя стараясь успокоить: - Он словно тигр набросился на тебя и показал свою мужскую

силу, и не засыпал очень долго. К тебе пришло счастье - он такой нетерпеливый любовник! А

как ты кричала? Все радовались вокруг, и отец с сестрами от радости плакали.

Японский дом с бумажными стенами и японская семья, привыкшая жить в таком доме, радующаяся за счастье своих родных.

Все было как в тумане. Тело отказалось подчиняться, парализовало, наполнило чем-то, отчего состояние было словно в невесомости подводного мира. И только сладостная нервная

дрожь, прокатывающаяся периодически по всему телу, все еще напоминала о реальности

происходящего. Неожиданно долгое и сладостное мгновение близости водопадом обрушилось

во внутрь, - Ирохэ поделилась с тетей личным, - словно новый мир, бурлящий сладостными и

новыми ощущениями, наполнил ее сознание. И так несколько раз. Что было дальше? Как

пришел сон? Было ли это явью или сном?

В душе она трепетала. Теперь они связаны обязательствами и правами друг на друга. С

удивлением обнаружив на теле синяки от губ белокурого мужчины, вспомнила, что и она не

могла насытиться чувственностью, оставив на его теле аналогичные отметины.

Однажды вечером после купания и обильного ужина, в котором было даже рисовое вино, мне предложили пройти в отдельно стоящий домик.

Темнота и зовущий голос в темноте - Ину. Ину.

Нащупал девичье тело в почти кромешной тьме. Кадык и губы вдруг предательски

задвигались, словно живущие сами по себе, отражая мысли, а точнее их отсутствие в

голове.

Все мысли отключились. В руках оказалась, лишь настоящая трепетная лань, всем телом

прильнувшая к избраннику.

Ночь превратилась в сон, а сон превратился в явь, с разгорячённым телом, жаждущим

близости, и обладания им.

Как заснул не помню. Проснулся в темноте перед рассветом, от настойчивого теребления

служанки, зовущей за собой.

Меня отвели в мою комнату.

Проснулся ближе к обеду, чтобы вновь получить сытную еду, и тут же насытившись

заснуть.

Еще двое суток, не пришлось даже из комнаты выходить, сон и прием сытной пищи

чередовались между собой.

Новая ванна в деревянной бочке и вкусный ужин с рисовым вином, ознаменовали подготовку

к новому сексуальному марафону на всю ночь.

Вновь перед новым рассветом, в полной темноте, разбуженный служанкой, вернулся в свою

комнату, чтобы опять на двое суток превратиться в сонного обжору.

И опять, сразу после захода солнца, ванна в деревянной бочке, вкусный ужин, рисовое вино, ознаменовали подготовку к новой ночи любви.

На этот раз проснулся, когда солнце уже давно поднялось над горами, в нежных объятиях

девушки, по хозяйски закинувшей на меня ногу и обхватившую грудь рукой.

Да так и есть. Моей ночной напарницей в любовных играх была несравненная Ирохэ-химэ.

Нет уже не -химэ, уже не девушка, а моя женщина с семейным и ласкательным именем

Ирохэ-тян.

Мои шевеления не остались не замеченными. Открылись глаза и у Ирохэ-тян.

Она сказала что-то и потянулась, села взяла в руки рисовые лепешки, лежащие у изголовья.

Подала одну из них мне и начала есть, запивая водой из тыквенной фляги, лежавшей там же, и что-то бормоча себе под нос на своем непонятном мне языке.

Легкое чувство голода и жажда, после активно проведенной ночи, не располагали к

раздумыванию. Здесь же в постели сел и принялся есть лепешку, запивая ее водой, из

передаваемой друг другу, по очереди, тыквенной фляги.

Слегка подслащенная лепешка была съедена буквально в одно мгновение. Тут-же, нежная и

услужливая рука, способная одним тычком убить человека, подала мне очередную лепешку и

кувшин с водой.

Теперь проснувшись вместе с господской дочерью в одной постели все мысли сложилось по

полочкам и встали на свои места. Все три ночи получается спал с Ирохэ-тян.

Это постель дочери главы дома!

Кто она - незамужняя дочь или вдова, или простая любительница поразвлечься в постели?

Меня женили или выбрали на роль официального любовника?

Все разрешилось как-то неожиданно и словно в цыганском таборе.

За спиной раскрылись раздвижные двери и в комнату с радостными возгласами и криками, ворвались все родственники наследницы рода.

Ширма, ранее загораживающая постель, была отодвинута в сторону.

И стар и млад, кормилица и личные вассалы, и даже несколько моих стрелков, успели

заглянуть в комнату чтобы посмотреть на сидящую в постели парочку, со стороны широко

раскрывшихся дверей, открывающихся во двор.

Далее в центре внимания оказалась бабушка Мурасаки прохаживаясь с гордым видом, показывая всем родственникам и слугам, в комнате и во дворе, белую простынь с кровавыми

пятнами по всей ее площади.

Все. Все смотрите как наши дети связали узы мужа и жены -"фусай"!

Окружающие показывали радость и низко множество раз кланялись. О чем-то говорили и

опять кланялись, и кланялись.

Попытку Ирохэ-тян заставить меня кланяться в ответ пресек сразу же и даже ее теперь

решил отучать кланяться в ответ. Мне по статусу только кивком головы можно отвечать

на приветствие, и женщине, ставшей моею, не пристало теперь кланяться низшим по

статусу.

Только ничего это не дало, добился только своей линии поведения кивком головы.

Ирохэ-тян как кланялась, так и кланяется. Как оказалось, временно оставив меня в покое.

Сказать ничего не могу. Чужих обычаев еще не знаю и не понимаю. Понял только одно мой

статус вполне официален, и я фактически получил благородную девицу в свои руки.

Девицу в руки конечно дали, чего нельзя о свободе.

Выход с территории поместья без разрешения его хозяина и своей дражайшей половинки

мне оказался запрещен.

Насыщенная на события жизнь сеньора множества владений и людей вдруг ограничилась

до внутреннего пространства небольшого поместья, нескольких слуг и Ирохе-тян, явно

неуважающей своего мужа как личность, при этом вожделеющая его тело.

В принципе ее психологию можно было понять. Юная валькирия всю жизнь воспитываемая

как мастер боевых искусств, и в мечтах видящая своего мужа как равного ей супербойца, вдруг получила в мужья изнеженного аристократа явно проигрывающего ей в мастерстве по

обращению не только с нагинатой, но и с мечом.

В общем практически каждый день теперь приходилось сталкиваться с кучей

эмоциональных всплесков своей супруги, периодически меняющей свое настроение от

ненависти до вожделения. Ежедневно удивляющейся факту того, как такой белоручка смог

неоднократно ее победить в сражении.

Все же, постепенно, мы оба свыклись с мыслью о том, что теперь вместе являемся чем-то

целым.

В голове создалось вначале множество планов по побегу, и прочих делах требующих моего

участия во владениях, которые постепенно стали отходить на будущее. Сбежать, допустим можно, но куда и как добираться домой, как пересечь земли пригорья и равнины, прежде как добраться до моря, после чего еще как-то надо было оказаться в центральной

части Японского моря, добравшись к Улынде.

Постепенно в голове сложился план морского этапа, в котором сразу же встал вопрос его

осуществления только в летний сезон. Также не зная местности или хотябы общих

географических условий княжества добраться до морского берега в осенне-зимний период по

территории с враждебным населением.

В моих планах были только один самый главный мой козырь - способность использовать

водные просторы как самый надежный путь к морю и возможность затеряться от

преследователей в его просторах, что требовало подготовки и конечно же температуры

воды, в которой можно часами находиться.

Таким образом в замыслах определился вынужденный срок нахождения в кругу семьи Гамо -

до следующего лета 1580-го года, а именно до середины июля.

Потекли будни повседневности, в которых пришлось найти себе занятие почти на целый

год. Решил конечно же начать заниматься собой и развить боевые навыки, в том числе и

изучить акупунктуру.

Надоело служить для своей дражайшей половинки натурным пособием по тренировке

навыков точечного удара пальцами.

Кроме этого, акупунктуры и владению мечем, занялся изучением использования боевой цепи, не боевого кнута, как думал ранее, смотря на впечатляющие поединки своей будущей супруги.

И конечно же в перерывах между тренировками занялся йогой - основой развития

внутренней энергии и умения концентрации.

Еще в юношестве читая Ефремова и его 'Лезвие бритвы' был увлечен способностями его

главного героя в совершенстве изучившего йогу и ставшего своего рода сверхчеловеком.

Теперь получив возможность часами сидеть в 'саду камней' стал учиться 'смотреть как

растут камни'.

Вот по камню пробежался муравей и солнце на небосводе, улучшив видимость трещинок и

выщебреннок ранее менее освещенной поверхности камня изменив не только картинку, но и

визуальные эффекты геометрических пропорций неровностей его поверхности. Камни

действительно могут расти, надо только научиться видеть, как они растут.

Кроме этого необходима концентрация тела и мыслей, при сохранении неподвижности в

позе лотоса.

Из этой неподвижности только пролетающее рядом насекомое могло заставить

молниеносно выброшенную кисть, с палочками в руке, попытаться выловить его из

пространства вокруг медитирующего человека.

Да, именно так, старался совместить медитацию и отработку мгновенного перехода от

состояния покоя до убийственной скорости навыков рук.

Ну а качество фехтовальных навыков отрабатывается оказывается не только

тренировкой с оружием. Каллиграфия кистью, с ее мягчайшим и острым кончиком, отмеренной каплей туши, а не жестким пером авторучки - позволяла отработать навыки

точечного удара, когда летящая с огромной скоростью кисть или оружейная грань, вдруг

останавливается в миллиметре от тела партнера по тренировке или учебного пособия.

Спустя полгода тренировок и медитаций я вдруг получил способность видеть

пролетающую рядом стрелу и даже начал пытаться ее остановить в полете. То что мне

удалось продемонстрировать во время сражения, когда, находясь в состоянии аффекта, смог

поймать латной рукавицей элемент боевой цепи Ирохэ-тян, теперь вдруг стало возможным

без перехода в 'режим берсеркера'. В зачаточном состоянии конечно, вполне реальные навыки

появились уже на седьмом месяце моего вынужденного заточения в поместье семьи Гамо.

Практически сразу же начались продвижки в изучении навыков использования меча, нагинаты и боевого цепа.

Несравненная Ирохе-тян конечно же все еще, даже находясь в интересном положении, оставалась для меня более сильным противником, но теперь обоюдные тренировки никак не

были похожи на избиение младенца. Дух великого монаха и его реинкарнация все более чаще

стала появляться в умах окружающих наблюдающих за моими тренировками.

Ежедневно, часы медитаций сменяющиеся тренировками, до и после обеда, иногда всего

три раза в неделю уходящие на занятия по акапунктуре, уже на восьмом месяце жительства

в роду гокугена начали приносить мне плоды моих усилий. Мне стало доступно умение

нанесения точечных ударов пальцами по нервным узлам человека, и я смог впервые

парализовать пальцем своего воина, выступающего против меня в учебном поединке.

Не забывал я и об разведке местности, на утренних забегах постоянно пробегая по

окрестностям занялся рекогносцировкой на местности.

Пришедшая зима стала периодом максимального изучения окрестностей и составления

примитивной топокарты. С помощью созданной вручную примитивной деревянной

астролябии и поднимаясь на вершины доступных скал и гор, создал ориентированную по

местности карту окрестности и местной речушки, от гор стремящейся к восточному

побережью Японского моря.

Постепенно план ухода из владений семьи Гамо начинал становиться проработанным и

реальным. Ослаб и контроль со стороны окружающих за мужем семьи Гамо, я получил

разрешение на индивидуальную охоту за местной живностью.

Четвертый месяц такого образа жизни, внес в мою жизнь еще один фактор общественной

жизни, а именно возможность переписки со своей семьей через корейских родственников

семьи Сон. Теперь каждый день еще приходилось не менее часа тратить на

корреспонденцию. В поместье Гамо вдруг стало тесно от каждые пару дней приходящих в

имение купцов, в здешних условиях переправляющих не только товары, но и письма между

имениями. И конечно же я получил доступ к деньгам и собственной закупке товаров.

Удалось отремонтировать мои доспехи и шлем спасший мою голову от вражеской

свинчатки. Прекрасный миланский доспех придется конечно оставить, но в это время

содержать собственное оружие и доспехи в поломанном виде могут только идиоты.

Теперь мой день начинался с зарядки и пробежки в доспехах не менее десятка километров, заканчивающейся боем с тенью на тренировочной площадке.

Неожиданно Ирохэ-тян, осознала, что ее муж имеет отношение к другой традиции

воинского искусства, а также под действием гормонального состояния третьего месяца

беременности в котором отец ее будущего ребенка все более и более окрашивался в розовые

цвета влюбленности, стала по новому смотреть на своего мужа.

Ироха- химэ окончательно влюбилась в своего высокого и белокурого принца, превратившись из милого тирана в добродетельного ангела, ставшего с умилением смотреть

за любыми телодвижениями своего супруга.

Однако, добиться полной самостоятельности и свободы мне не удалось. Теперь иходзин и

оми Ину-хана, стал своего рода драгоценностью клана и объектом неусыпной охраны, всеми

силами охраняемым семьей и вассалами.

Жизнь не стоит на месте, и пришло время, когда согласно обычаям и заповедям семейных

отношений Конфуцианского мира, то есть спустя три месяца после свадьбы, когда супруги

должны провести ритуал посещения родительского дома жены. Ирохэ-тян теперь сияла еле

еле сдерживая за маской невозмутимости свои чувства к мужу и отцу ее будущего ребенка.

Именно после этого события семейная жизнь Ингваря Терселле де Гизольфи или хана Сок

Усангук Ину, стала нормальной и не подверженной сумбурным эмоциональным всплескам

настроения наследницы семьи Гамо, почти каждый день любующейся реинкарнацией

великого монаха вернувшегося в 'Страну Восходящего Солнца' в лице ее супруга.

Еще одной неожиданностью и конечно же отнюдь не плохой для хана-Сок стало новое

предложение о женитьбе от лица его несравненной супруги. По все тем же законам

китайского мира, спустя три месяца после выявления факта беременности супруги, она

должна позаботиться о вынашивании ребенка и замене себя для супруга наложницей или еще

одной женой.

Еще с ханьских времен и Конфуция, для недопущения рождения бастардов от наложниц, род жены должен был найти супругу дочери дома из числа дочерей дома, тем самым не

допуская в будущем дробления богатств дома зятя между неродственными кланами.

Так несмотря ни начто, семья Гамо решила закрепить союз домов Гамо и Сок новым

кровным союзом решив выдать замуж младшую дочь рода несравненную Оши-тян.

Вновь астролог расчитал день большого спокойствия 'тайтан' для создания 'фуай'

супружеской пары дочери дома Оши-тян с хану-Ину семьи Сок.

Еще через три недели, в семье Гамо начались новые свадебные торжества, где будущий

супруг младшей дочери дома уже был не немым раззолоченным болванчиком, в темную

использованный семьей Гамо, а уже знакомым с японским языком иходзинном.

А что еще можно было сделать в создавшихся отнюдь не тяжких условиях жизни в плену?

Глава 19. Князь Усангук.

Звон элементов доспеха, тремя десятками килограмм равномерно распределенного метала

по всему телу, разносящийся по округе вокруг бегущего по грунтовой дороге воина за

последние семь месяцев стал неотъемлемой частью окрестностей в ранние часы

наступающего дня.

Закованная в метал фигура, высокого для японца воина, стала настоящей

достопримечательностью для поместий округи, ведь только здесь на землях клана Шибато с

осени 1579 года до лета 1580 года можно было увидеть одетого в полный миланский доспех, стоящий как десяток местных поместий, тодзама-дайме оми-Ингваря Терселле де Гизольфи

принца-консорта семьи Гамо.

Для семьи Гамо взятый в плен в летней прошлогодней кампании внешний князь превратился

в настоящего благодетеля. Впервые за множество лет семья смогла за деньги зятя рода

вместо участия в войне откупиться серебром сеньору за возможность неучастия в военной

кампании 1580 года, получив временную передышку от сжигающих мужчин многолетней

войны между восточной и западной партиями политических сил страны Ямато.

От внешней княжеской семьи Сок денег пришло не много, а слишком много, создав

возможность для отдыха от войны на целых три года.

В начале мая семья Гамо получила и долгожданного наследника - наследница рода Ирохэ-хеним родила настоящего богатыря названного его непривычным для японцев именем

Владимир. Названного в честь прадеда, его отцом оми-Ину, давшему своему сыну не только

имя, но и право быть удельным князем получив право называться оми-Влад, тем самым

подтвердив и право его матери быть княгиней. В ожидании еще одного ребенка дома семьи

Сок-Гамо находилась и младшая сестра Ирохэ-тян - несравненная Оми- хеним.

Не только род Гамо выиграл от включения в семью нургальскаго аристократа. С

появлением в землях клана Шибато нургальца, северная окраина княжества выиграла и в

экономическом плане, так как в городе Сибато теперь практически каждую неделю приходил

торговый корабль из далекого китайского Шанхая или корейского Пусана, доставляя почту и

товары для высокородного европейца и сопутствующие товары для местной знати и

торговцев.

Суда с малиновыми крестами и расходящимися лучами на парусах, както легко и

непринужденно решили проблему снабжения провинции заморской селитрой и качественным

железом из Чосона, используемым для изготовления качественных мечей и стволов аркебуз, обеспечив решение вопроса перевооружения огнестрелом армии княжества Этиго-хана

княжеского дома Уэсуги.

Не минул своим появлением в водах клана Шибато и корабль с Алыми парусами, за несколько

ходок вывезший из подконтрольных земель практически всех 'невест Тигра' провинции Этиго.

О своей принадлежности к 'кампании тигриных невест' принц-консорт семьи Гамо конечно

же умолчал, натихоря посмеиваясь над дюжиной девиц рода, собравшихся во владения

чосонского рода семьи Сок, запретив говорить об этом и своим стрелкам из состава

пленников. В роду Гамо все искренне уверены, что нургальский и чосонский род Сок, это рода

из разных королевств и не имеют ничего общего. Сколько я не пытался объяснить, что к

нургальцам тодзама-дайме Ину из семьи Сок княжества Усангук не имеет никакого

отношения, все равно ничего не смог объяснить. Нургалец он и есть нургалец ведь они, как и

айны, имеют отношение к демонам Гу, то есть северным варварам.

Зато прекрасно и очень даже легко воспринялась в среде японской аристократии клана

Шибаро новость о том, семья Сок их принца-консорта, имеет родство с японским кланом

Миян из королевства Рюкю, своим флотом поддерживающего 'Западную партию войны'

страны Ямато.

Вот будет смеха когда 'тигрицы' из рода Гамо вдруг обнаружат, что они попали в

родственный род, к которому обе их госпожи тоже имеют непосредственное отношение, и

им придется в будущем все равно курировать решение вопросов семьи Гамо в княжестве

Усангук и прочих владениях.

Моя переписка на немецком с использованием кирилицы, а не латинского письма, в принципе

нечитаема, так как даже повсеместно используемые, на островах и китайском мире, в виде

переводчиков иезуиты вряд ли смогут разобраться в сути моей писанины.

Оценивая состояние дел в клане Гамо и в его главенствующей семье клана Шибато, я

пришел к выводу о том что без внешней поддержки уже через несколько лет они просто

растворятся в кланах победителей. И это в лучшем случае, если не будут вырезаны

повсеместно! Именно поэтому в северной части провинции Этиго возросла торговая

активность торговых судов китайцев и корейцев, ходящих вдоль побережья Японского моря

и выполняющие заявки на поставку товаров в имение рода Гамо, по пути увеличивая

товарооборот провинции, скупая зерновые для пополнения пустых амбаров княжества

Усангук. Несколько квадратных километров полей острова Улынде пока еще не могли

обеспечить потребности княжества в злаковых, поэтому японский рис скупаемый на

практически без посредников оказался очень кстати нужд для растущего княжества.

Практически бесплатная селитра Бородинских островов оказалась дефицитным товаром

для ведущих непрерывную войну японцев. В Пусанском порту селитра перегружаемая на

китайские и корейские джонки, вместе с железными слитками из местных кузниц прекрасно

продавалась в городе Сибато в обмен на местные зерновые и новые аркебузы мастеров из

клана Сайго, идущие на вооружение уже в Усангук, для готских тюфенчжи.

Так исподволь, постепенно, в тайне от японцев сидящий в плену Ингварь Терселле де

Гизольфи создал условия для развития острова Улынде и решения вопросов его снабжения.

Неожиданно для семьи Гамо в поместье приехали две кормилицы из числа европеек, вместе

со своими мужьями и четверо служанок - все для обеспечения наследников дома Сок и его

младших жен. Приехал в имение Гамо и православный священник Димитрий с воспитанником

Николосом, долженствующий в будущем наставлять свою паству и обучать слуг дома

Терселле-Сок в готском и славянском языках и письменности.

Пришлось гокенину Шингану Сигэру, недалеко от имения, выделить место для постройки

жилища сеньора и слуг дома Сок-Терселле названное непривычным для местных словом -

форт. Строительство форта потребовало обеспечить доставку из города Сибато

заморских стройматериалов доставляемых на специальных, привезенных из-за моря телегах

и мулах, для которых возникла острая необходимость модернизации дороги от порта до

имения Гамо и далее к форту Терселле.

Соответственно в округе появилось множество рабочих мест для местного населения и их

обогащения в итоге, что вызвало увеличение покупательского спроса на повседневные

товары. Земли клана Шибако вдруг охватил настоящий торговый расцвет.

Воспитанник Николос оказался учеником западного художественного стиля и сразу же по

прибытию начал активную деятельность по написанию картин с участием князя, его жен и

родичей их семьи. Спустя два месяца его деятельности в имении в округе вдруг стало

модным завести галереи семейных портретов не только в западном, но и в восточном стиле

рисования.

Новые строения европейского стиля начавшие возводиться на основе железобетонного

строительства и армирования стен и фундамента алебастровыми нитями и тросами, вместо бамбуковых решетчатых стен обклеенных бумагой, потребовали новую внутреннюю

начинку и мебель для которых потребовалось множество досок и древесины. Для чего

пришлось строить лесопилку и организовать завоз древесины с далеких приморских лесов.

Завезли леса немного всего одну 'беляну', но это, для небольшой японской провинциальной

земли, было словно 'снег на голову среди лета'. А почему 'так немного'? Неожиданно выявился

факт низкой пропускной способности местных дорог среди множества речек и речушек в

низовьях и в гористых верховьях, для чего пришлось строить семь небольших мостов

способных выдержать вес трехтонной груженной повозки с цементом и вулканическим

туфом.

И все это ради прихоти плененного европейского дайме каждое утро вместе со своей

охраной и стрелками совершающий утреннюю пробежку, как говорится в полной выкладке, в

дорогом миланском доспехе по земле рода Гамо.

Все же по японским меркам этого времени пленник, даже если он аристократ и родич, остается пленником и находится в полно власти своего пленителя. Раб даже

аристократичного происхождения остается рабом!

Приняв в руки собственного ребенка из рук Ирохэ-тян Ингварь Терселле-Сок признал

ребенка своим сыном, а вот ребенок несравненной и нежной Оши-тян и второй ребенок, уже

появившийся в чреве ее старшей сестры, могут стать бастардами, если их матери и родичи